Глава 13

— Вы меня ждете? — спросил Хикс.

Вейл ответил утвердительно.

Хикс окинул визитера быстрым, наметанным взглядом. Вейл ему не понравился. Совершенно лишенный грации, с широким носом, холодными проницательными глазами и тонкими поджатыми губами, он пробуждал необъяснимую раздражающую неприязнь. Казалось, Хикс почувствовал в кончиках пальцев зуд от желания схватить этого человека за шиворот и спустить с лестницы. Поборов это желание, Хикс отомкнул замок, открыл дверь в свою комнату и пригласил Вейла войти. Он предложил ему удобный стул, сам сел на другой, повернув его так, чтобы видеть гостя анфас.

— Я хотел позвонить вам по телефону, — начал разговор Вейл, — но похоже, его у вас нет.

— Вы правы. Будь он у меня, люди то и дело названивали бы сюда. А кроме того, телефон — дорогое удовольствие.

Тонкие губы Вейла скривились, что, по всей видимости, означало улыбку.

— Сегодня утром я расспрашивал о вас своего друга, инспектора Крауча. Оказывается, вы любопытная личность.

— Сомневаюсь, — заметил Хикс, — что вы приехали сюда только затем, чтобы сообщить мне об этом.

— Конечно нет. Я приехал спросить, с какой целью вы вчера приходили в мой офис.

— Хотел выяснить, заходила ли к вам миссис Данди, и если заходила, то как часто.

— Понятно. — Вейл откинулся на спинку стула, засунув большие пальцы в кармашки жилета. — Значит, не она направила вас ко мне. Вы работаете на Данди.

Хикс промолчал.

— Я прав?

— Попробуйте спросить еще о чем-нибудь, — предложил Хикс. — Скажем, кто штопает мои носки.

Вейл нахмурился.

— Единственное, к чему я стремлюсь, — сказал он ровным голосом, — это определить отправную точку. Тогда мы сумеем уладить дела во взаимной выгоде. Я готов быть с вами откровенным. Интересует ли вас, например, тот факт, что вчера в полдень ко мне в офис приходила миссис Данди?

— Не очень.

— Так вас это не интересует?

— Не очень, — нетерпеливо отмахнулся Хикс. — Оставим пустой разговор об отправных точках. Давайте сразу перейдем к взаимной выгоде. Что интересует вас из того, чем я обладаю?

— Ваш ум. По словам моего друга, вы на редкость проницательны.

— Этого получить вам не удастся. Я намерен сохранить свои способности за собой.

— А мне и не нужно, вполне обхожусь собственными умственными способностями. Просто хочу, чтобы вы воспользовались своим разумом. — Вейл вынул большие пальцы из кармашков и, подавшись вперед, положил ладони на колени. — Убедите Дика Данди образумиться, если это ему еще под силу, в чем приходится сомневаться. Я говорю с вами без обиняков. Примерно два года назад Данди стал относиться ко мне враждебно, но прошло очень много времени, прежде чем я узнал почему. Он, оказывается, заподозрил меня в краже его производственных секретов. Как ни пытался я втолковать ему, что его подозрения вздорны, он не желал меня слушать. Во всех областях науки случаются совпадения, и тем более в такой специфической области, как наша. Данди должен знать об этом, но почему-то в его голове засело это идиотское подозрение.

Однако до вчерашнего дня я и не представлял себе, что он одержим этой идеей. Данди преследует несуразная мысль о том, что его жена продает мне производственные секреты. Это просто курам на смех!

Хикс почесал нос, но никак не отреагировал на слова собеседника.

— Ну так как? — нетерпеливо спросил Вейл.

— Я пока ничего не сказал.

— Я объясню вам, что Данди подозревает, будто я получаю формулы производимых им материалов через его жену. Это же нелепо. Откуда он это взял?

Какие у него могут быть доказательства?

— Понятия не имею.

— Доказательств этому нет. И быть не может!

— Значит, у него их нет.

— И вчера вы явились в мой офис в надежде раздобыть такие доказательства. Правильно?

— Ах, оставьте! — раздраженно воскликнул Хикс. — Не до такой же степени вы бестактны. Может быть, нам действительно нужна некая отправная точка, но оставьте затею что-либо у меня выведать. Это детские штучки. Возможно, вы и придумаете что-нибудь разумное, только мне понятно, зачем вы пришли сюда — считаете себя праведником и напуганы.

Губы Вейла скривились от эрзац-улыбки.

— Напуган? Кем же? Диком Данди? Вами?

— Я не знаю, кого вы боитесь, но знаю причину вашего страха — убийство.

Брови Вейла резко взметнулись.

— Убийство? — Он издал звук, который должен был означать веселье. — Вы хотите сказать, что я боюсь, как бы меня не убили? И кто же?

— Убийство уже совершено.

— Не знаю, я совершенно цел и вполне здоров.

— Но этого не скажешь про Марту Купер.

— Марта Купер? Что… — Вейл осекся и облизал губы. — Ах! Вы о женщине, которую убил муж на предприятии Данди близ Катоны, не так ли? Ну да, Марта Купер. Я читал об этом в утренней газете. Позвольте узнать, почему вам пришла в голову странная мысль, будто это убийство меня касается?

— Да так… — заявил Хикс, — пока мы сидели здесь и я вас слушал, мне подумалось, что надо это проверить. Ведь произошло же что-то такое, от чего вы изменились по сравнению со вчерашним днем.

Тогда вы меня выставили, а теперь затрудняете себя, расспрашивая обо мне своих друзей в полиции, умудряетесь достать мой адрес, едете сюда, в трущобы. Или, по-вашему, — ухмыльнулся Хикс, — произошло еще одно совпадение в научных исследованиях?

— Начинаю думать, не заблуждается ли инспектор Крауч относительно вашего ума, — едко заметил Вейл.

— Вы — мудрый человек. Крауч конечно же преувеличивает.

— И я об этом весьма сожалею. — Вейл вновь откинулся на стуле и заложил большие пальцы в жилетные кармашки. — Меня, могу вас заверить, сюда привел не страх. Вчера я выставил вас только потому, что был в плохом настроении. Мне не следовало так поступать. Абсурдные подозрения Данди досаждают мне, однако он отказался от прямого разговора. У меня была возможность поговорить об этом с вами. Я понял, что упустил отличный шанс, потому и приехал к вам. Но ваше нелепое замечание об убийстве…

— Забудьте об этом. — Хикс махнул рукой. — У меня случаются заскоки.

— Советую быть сдержаннее. При сложившихся обстоятельствах, возможно, и не стоит говорить о предложении, которое я собирался сделать…

— Как вам угодно.

— И все-таки я, пожалуй, его выскажу, вреда это не принесет. Предлагаю вам побывать у директора отдела по координации исследовательской работы нашей фирмы, доктора Роллинса. Он покажет вам документацию, из которой следует, что все новые товары, выпущенные за последние два года, включая карботен, — насколько я понимаю, Данди выдвинул обвинение, что именно эта формула была у него украдена, — все они получены в наших лабораториях. Вы во всем сумеете разобраться, и, уверен, убедитесь в справедливости моих утверждений.

Но главное: успокоите Данди, если у него сохранилась хоть капля благоразумия.

— Возможно, что-то и выйдет, если я…

— Подождите минуточку, — перебил его Вейл, медленно потирая ладони. — Будем откровенны. Понимаю, что вам, наверное, невыгодно такое предложение.

Расследование по заданию Данди может продолжаться месяцами, и он конечно же хорошо оплачивает вашу работу. Если вы воспользуетесь моим предложением, то добьетесь результатов в течение нескольких дней. Я не вправе требовать от вас такую жертву, а потому, когда дело будет закончено, готов компенсировать издержки. Можно даже заранее оговорить сумму.

Как вам десять тысяч долларов наличными?

Хикс сделал вид, будто задумался.

— В двадцатидолларовых купюрах?

— В каких захотите. — Вейл облизал губы. — Договоренность, конечно, мы сохраним в тайне.

— Но я же предупредил вас, что Крауч преувеличивает.

Вейл отмахнулся от этой реплики.

— И чем скорее вы сделаете это, тем лучше. Вчерашний визит миссис Данди обеспокоил меня. Очень обеспокоил. Давайте назначим встречу на завтрашнее утро. Я сам провожу вас на фабрику и проинструктирую доктора Роллинса…

Дверь распахнулась, и в комнату вошел Джордж Купер. Хикс не успел пошевелиться, как он уже отмерил три поспешных широких шага. Купер взглянул на одного собеседника, на другого и пристально уставился на Хикса.

— Где моя шляпа? — требовательно спросил он.

Хикс поднялся и сразу же понял, что перед ним совсем иной Джордж Купер. Новый Купер обрел трезвый ум, полностью контролировал свои поступки. Его глаза, хотя и налитые кровью и опухшие, смотрели осмысленно.

— Никакой шляпы у вас нет, — объяснил ему Хикс. — Если вы подождете меня в ресторане на первом этаже… Я спущусь туда через пару минут…

— Обойдусь без шляпы, — недружелюбно перебил его Купер. — Обойдусь также и без вас, но хочу получить ту пластинку. Причем получить ее сейчас же.

— Какую пластинку?

— Ту, на которой записан голос моей жены. Запись начинается словами: «Господи, позволь мне присесть и отдышаться! Да, я опоздала, но добираться сюда было ужасно трудно. Никогда не попадала в такое сумасшедшее движение…»

— Вам это приснилось, — лаконично отреагировал Хикс.

— Ну и нет! У меня закончились сновидения.

Тогда у вас не все дома. Допустим, я ненароком украл вашу шляпу. Но зачем мне понадобилось воровать пластинку с голосом вашей жены? Где я мог это сделать и зачем?

— Вы лжете, — не очень уверенно заявил Купер.

— В данный момент я этого не делаю. — Хикс подошел к нему, взял за руку. — Послушайте, уважаемый. Со слухом у вас ведь все в порядке. Я посоветовал бы вам…

— Не нуждаюсь ни в каких советах! — Купер выдернул руку. — И кое-что скажу вам. Можете не сомневаться! Я догадываюсь, что произошло. Пока еще окончательно не разобрался, но разберусь. — Он нахмурился и добавил: — Даже если это станет моим последним делом на грешной земле. Да, возможно, оно таковым и окажется.

Он повернулся и вышел из комнаты. Хикс выглянул за дверь и увидел только голову спускавшегося по лестнице Купера. Когда голова скрылась из виду, он затворил дверь и возвратился на свой стул.

Он взглянул на Вейла и увидел, что глаза у того сузились и походили теперь на крохотные бесцветные полоски, на глаза настороженного и злобного хряка.

— Вы знаете его, не так ли? — негромко спросил Хикс.

Вейл едва заметно покачал головой:

— Лично не знаком. Но узнал его по снимку в газете.

— Да, конечно.

— По-вашему, обычное дело, когда убийца забегает к вам и спрашивает про свою шляпу?

Хикс улыбнулся:

— Страшновато, верно? Мозги у бедного парня совсем набекрень. Он разыскивает какую-то пластинку с голосом своей жены. Можно ли придумать большую нелепицу?

— Мне, признаться, немного не по себе. Он же скрывается от закона. А вы и не попытались задержать его.

— Так же, как и вы, — усмехнулся Хикс. — Но могу сообщить вам, что ставки за его голову очень понизились. Не окупятся даже малейшие усилия.

Они не идут ни в какое сравнение с предложением, которое вы сделали, когда он влетел сюда. Очень заманчивое предложение.

— Верю, что у вас хватит здравого смысла принять его.

— Здравого смысла у меня тоже не густо. — Хикс встал, продолжая усмехаться. — Знай вы меня получше, не стали бы здесь задерживаться. Идеи не сразу овладевают моим сердцем, но вам не поздоровится, если это произойдет, скажем, в следующие полминуты, с той идеей, которую вы имели наглость подбросить мне. Хотели купить меня с потрохами за какие-то жалкие десять тысяч, думали, сразу же начну вкалывать на вас? — Усмешка слетела с лица Хикса, его глаза зло заблестели. — Так вот. Знай вы меня получше…

Мое предложение не что иное… как деловое…

Хикс двинулся на него.

Справедливости ради стоит заметить, что уход Вейла больше походил на организованное отступление, чем на бегство. Его движения, когда он хватал свою шляпу, распахивал дверь и выметался, отличались быстротой, но не стремительностью.

Хикс захлопнул за ним дверь, подошел к окну, высунул наружу голову и осмотрел улицу в обе стороны. Никаких признаков Купера. Вскоре на тротуаре появился Вейл и торопливо зашагал в направлении Второй авеню. В его походке чувствовалась решимость и целеустремленность.

— Здоровый и довольный, — пробормотал Хикс. — Не схлопотал ни царапины. Похоже, я воспитал у себя потрясающее самообладание.

Он отошел от окна, приблизился к комоду, выдвинул нижний ящик и, достав из-под стопки пижам пластинки, пересчитал их. Восемь. Около центра верхней четко виднелась процарапанная галочка — его собственная метка, нанесенная новым перочинным ножом. Сняв шляпу с крючка на стене, Хикс спустился в ресторан и попросил у Розарио бумагу и бечевку.

— Он ушел, — сказал ему Розарио. — Вы знаете об этом?

— Да, знаю. Сколько я вам должен?

— Ничего не должны. Он за все заплатил.

— Ну и ну.

— А вот восемьдесят центов сдачи, которую он отказался взять.

— Оставьте ее себе.

Розарио сунул серебряные монетки в карман, огляделся, желая убедиться, что в комнате никого нет, и хрипло прошептал:

— Я видел в газете его фотографию.

— О'кей, возможно, он далеко не уйдет. — Хикс еще раз посмотрел на верхнюю пластинку, убедился, что она помечена галочкой, отложил ее в сторону, а остальные завернул, обвязал бечевкой и подал Розарио. — Вот, сумеете сохранить для меня в надежном месте?

— Не сомневайтесь.

— Вы замечательный человек, Рози. Не задаете лишних вопросов. Прекрасный человек.

Хикс вышел из его заведения, сел в стоящую у обочины машину и поехал в сторону Второй авеню.

Он остановился у киоска на углу, купил вечернюю газету и спрятал среди ее страниц пластинку с меткой. У Тридцать первой улицы он остановился возле аптеки, вошел, отыскал телефонную будку и позвонил по номеру Данди в Катоне.

Ему ответила Хитер Глэдд.

— Говорит Хикс. Как вы там?

— О-о… У меня все в порядке.

— Где вы сейчас, в доме?

— Нет, в конторе. Пытаюсь подчистить кое-что по работе. Я не была… не смогла больше сидеть без дела.

Где вы?

— Есть ли там поблизости полицейские?

— Вроде бы нет. Были двое, но, кажется, уехали пару часов назад…

— Хорошо. Вот для вас небольшое упражнение.

Умственное. Возможно, один из полицейских остался, чтобы подслушивать в доме. Могли они и установить подслушивающее устройство, так что не станем рассказывать им о наших личных делах. Вероятно, примерно через час у вас будет посетитель.

Тот самый джентльмен, который слушал вместе с нами ваши любовные письма. Голова его теперь просветлела. Он горит желанием во всем разобраться, хотя и некомпетентен в таких делах. И прежде всего он побольше намерен разузнать о пластинке, которая не является любовным посланием. Я сказал, что ему это померещилось. Скажите ему то же самое. И ни с кем ничего не обсуждайте. Помните свое обещание хранить молчание? Помните?

— Да, но я хочу…

— Не произносите слов, которые легко поймет самый заурядный следователь. Вы в опасности. Я подъеду к вам позже или позвоню. Вам не следует находиться на улице одной. Может, приедете в Нью-Йорк…

— Ерунда. С какой стати кому-либо причинять мне зло? — В голосе Хитер зазвучали презрительные нотки. — Но если он приедет… полиция…

— Об этом и не думайте. Он вне подозрений.

— Откуда вам это известно?

— Мне известно почти все. Остается уточнить кое-какие детали. Будьте паинькой и обо всем помалкивайте, пока я не дам вам знать. Пейте побольше жидкости и держите ноги в тепле.

Хикс повесил трубку и набрал другой номер. На этот раз разговор закончился значительно быстрее.

Он попросил к телефону миссис Данди и после недолгого ожидания услышал ее голос.

— Говорит Хикс. Мне надо повидать вас. Приеду через пятнадцать минут.

— Не знаю… — нерешительно произнесла она. — Мой муж сейчас дома…

— Отлично! Задержите его! На пятнадцать минут.

Глава 14

Семейную пару, представшую взору Хикса, вряд ли можно было назвать счастливой.

Мужчина, который обычно небрежно одевается и не следит за своей внешностью, все же зачастую выглядит вполне презентабельно. Но когда тот, кто постоянно тщательно причесан, ухожен, чисто выбрит и безукоризненно одет, перестает следить за собой, вид он имеет плачевный. Р.И. Данди сидел в кресле в стиле Людовика Пятнадцатого в туалетной комнате своей жены. Внешне он напоминал если не бродягу, то человека, близкого к тому. Его жена, с набрякшими веками и поникшими плечами, напротив, выглядела элегантно и гармонично вписывалась в интерьер со вкусом обставленной и украшенной комнаты.

Она стояла, когда Хиксу предложили войти, поздоровалась с ним за руку. Данди остался сидеть в кресле и руки не подал. Хиксу предложили сесть, но он дождался, когда присядет сама миссис Данди. На колени он положил газету, сложенную только пополам, что было необычно — так люди при себе газеты не носят.

— Вы приезжали сюда вчера ночью, — с раздражением заметил Данди.

Хикс кивнул:

— Я выполняю поручение вашей жены.

— Похоже, вы для каждого выполняете небольшие дьявольские поручения. — Данди презрительно усмехнулся. — Для нее, для меня, еще для кого-то…

Я приехал сюда, чтобы вытащить ее из этой заварухи, оградить от опасности. Она предала меня, едва ли не подорвала мой бизнес, которому я посвятил свою жизнь. Но она продолжает носить мое имя и остается моей женой, а потому я намерен помешать вам втянуть ее в историю с этим идиотским убийством.

— Я и не собираюсь ее втягивать, — мягко возразил Хикс.

— От вас можно ждать чего угодно. — С губ Данди слетели брызги слюны. — Виноват, — резко извинился он. — Вот до чего доходит, когда я говорю об этом! Это вы посоветовали ей сказать полицейскому, что ее там вчера не было! Вы рекомендовали все отрицать.

— Ты не в своем уме, Дик, — спокойно произнесла его жена. — Я всего лишь сказала правду, потому что действительно там не была. Повторяю: ты не в своем уме.

— Ты дьявольски права, я спятил! — Подбородок Данди задрожал. — Чертовски права относительно моего состояния!

— Даже если это и так, — вставил Хикс, — вы могли бы помочь нам прояснить одно обстоятельство. Успокойтесь немного и скажите: почему вы так уверены, что ваша жена побывала вчера в Катоне?

— Я объяснил ей это.

— Тогда объясните и мне.

— Это настоящая нелепица, — вмешалась миссис Данди. — Он мне сказал, что Росс слышал мой голос. Но этого конечно же не могло быть.

Хикс не отводил взгляда от Данди.

— Главная ваша беда в том, — заявил он, — что кровь слишком легко ударяет вам в голову. Неплохо бы отрегулировать клапан. А то вам кажется, будто все вокруг дураки, кроме вас. Но, позвольте заметить, я-то не глупец. Теперь относительно убийства.

Полицейские стали подозревать вашу жену, потому что узнали: Купер, муж несчастной, не совершал преступления, а ваша жена, как они полагают, уличена во лжи.

— Сегодня утром тот сыщик опять приезжал, — вставила миссис Данди.

— Он будет приезжать снова и снова, считая, что единственные люди, которые солгали им, — это вы и я. — Хикс смотрел на Данди. — Что, если я попробую защищаться тем, что буду говорить правду? Неплохо, верно? Хотел бы узнать, где находился Росс, когда услышал голос матери?

Данди сидел нахмурившись и сжав губы, он едва приоткрыл их, чтобы ответить:

— На террасе.

— В котором часу?

— Было три часа. Он как раз возвратился в дом.

Сразу же после встречи с вами на мостке.

— Откуда исходил этот голос?

— Из открытого окна гостиной.

— Он вошел туда?

— Нет. Он обошел дом с черного хода и поднялся в свою комнату по другой лестнице. В тот момент ему не хотелось встречаться с матерью, потому что он знал о моем предстоящем приезде и о желании поговорить с ним. Мать, как он считал, приехала вместе со мной. А позже, когда он увидел из окна мою машину, подумал, что она приехала с вами. Он окликнул меня из окна, я поднялся в его комнату, и у нас состоялся разговор. Конечно же она приехала с вами, а увидев, как я подъезжаю, поспешила уехать.

— Ну, это ваши предположения, не более того.

Выходил ли Росс на террасу?

— Не выходил. В доме никого не было. Миссис Пауэлл отправилась в деревню. Усомнившись, не обманулся ли он, Росс позвонил матери в Нью-Йорк, но ему никто не ответил.

— Что конкретно он услышал из окна гостиной?

— Она сказала: «Тогда я буду ждать вас здесь».

— Только и всего?

— Да, только это. И еще, как она вешает телефонную трубку. Он подумал, что она может выйти на террасу, и поспешил удалиться. — Данди свирепо смотрел на Хикса. — Еще позже, когда обнаружили погибшую женщину, он забеспокоился, стал опять звонить матери и, проклятый глупец, не заметил, что его подслушивают. А потом, когда сюда явился сыщик, вы с ней усугубили дело, отрицая, что она ездила туда. Следовало бы признаться, что туда вы поехали вместе, а возвратилась она одна.

Нельзя говорить неправду, когда расследуется дело об убийстве. Допустим, от моей жены нельзя ждать особенного благоразумия, но вы-то, ей-богу, другое дело!

— Значит, вы и Росс, оба убеждены в том, что миссис Данди была в Катоне?

— Конечно убеждены!

— На основании короткой фразы, которую он услышал из окна?

— Может же он узнать голос своей матери, не так ли?

— Полагаю, что может. — В глазах Хикса зажглись огоньки. — И вместо того чтобы предположить, что он ошибся, — а это вполне вероятно, — вы предпочли уверовать, будто ваша жена, чего уж там говорить про меня, солгала?

— Одному Господу известно, как давно она начала лгать мне! — с горечью воскликнул Данди. — Нескончаемая ложь!

— Его невозможно разубедить, — устало произнесла Джудит Данди. — Бесполезно. Либо он спятил, полностью утратил рассудок, либо, как мне ни трудно в это поверить, он решил отделаться от меня…

Муж и жена обменялись такими колючими взглядами, на которые способны только супруги после четверти столетия небольших стычек и срывов, которыми изобилует семейная жизнь, когда крупная ссора обрывает разом все нити понимания между ними.

— Давайте на время оставим это, — предложил Хикс. — Я хочу предложить вам кое-что более интересное и, надеюсь, более полезное. Есть ли у вас проигрыватель?

Недоуменные взгляды обоих супругов обратились на него.

— Что? — переспросила удивленная Джудит.

— Проигрыватель. У меня с собой пластинка, которую я хотел бы дать вам послушать. — Хикс достал диск, который находился между страницами газеты. — Если вы…

— Что это? — Данди вскочил и, потянувшись к пластинке, потребовал: — Дайте мне взглянуть!

Хикс отстранил его. Джудит тоже поднялась и подошла к большому шкафу для радиоаппаратуры, изготовленному под стать мебели, который стоял возле стены, подняла крышку.

— Помимо приемника тут есть и проигрыватель.

Вот… — Она покрутила рукоятки. — Это — громкость, это — тембр звука. И уступила место Хиксу.

Он поставил пластинку на вертушку, включил мотор, убедился, что иголка опускается автоматически, и остался стоять рядом, опершись о выступ консоли.

Из динамика послышался голос:

«Господи, позволь мне присесть и отдышаться!

Да, я опоздала, но добираться сюда было ужасно трудно»…

— Боже мой! — вырвалось у Данди. — Вот она!

Где…

— Замолчите, — резко приказал Хикс. — Вашей жене будет интересно послушать запись.

Джудит Данди застыла в трех шагах от консоли, глядя на решетку динамика. Хикс наблюдал за ее лицом. Вначале на нем отразился сосредоточенный интерес и некоторое презрение, но при первых же звуках голоса Джимми Вейла она вздрогнула от изумления, приоткрыв через некоторое время рот. Лицо ее посуровело, она вскинула подбородок, хотя губы остались полуоткрытыми, да так и осталась стоять не шелохнувшись. Щелкнул автоматический выключатель, и пластинка перестала вращаться.

Данди опустился в кресло и, словно загипнотизированный, пристально уставился на затылок жены.

Без горячности и торжества, как о деле, окончательно решенном, он сказал хрипловатым голосом:

— Вот эта пластинка. Она самая, моя дорогая. — Посмотрел на Хикса и требовательно спросил: — Где вы ее достали? У Бергера? У моего сына? — Опять взглянул на жену. — Тебе, конечно, сказать нечего.

Или ты можешь что-то сказать?

Она промолчала.

И к ней обратился Хикс:

— Это и есть то доказательство, о котором я говорил вам вчера ночью. Запись, сделанная с подслушивающего устройства, установленного в кабинете Вейла. Ради этого вы меня и наняли — достать доказательство, о котором говорил ваш муж. Задание выполнено.

Джудит Данди неторопливо возвратилась к своему креслу, опустилась в него, сложила руки на коленях. Вскользь взглянув на мужа, она посмотрела на Хикса. Когда она заговорила, голос ее звучал твердо, но за металлическими нотками слышались отголоски скрытых страстей.

— Да, — заявила она, — вы сумели сделать это, хотя и не безукоризненно. Моя личная собственность невелика, но можете забрать ее — частично или целиком. Чего бы это ни стоило, выясните, кто и зачем придумал этот достойный презрения трюк и кто провернул его.