15
      В одиннадцать часов Вулф, следуя своему расписанию, спустился вниз и нашел записку, в которой сообщалось:
      "8:22. Я позвонил миссис Вэлдон и сказал, что приеду. Сейчас я отправляюсь на побережье. Если она услышит новости по радио, это может поразить ее так же, как и вас, и она может сделать что-нибудь неблагоразумное. Я полагаю, мы будем продолжать. Я так ей и скажу. Вернусь к ленчу. Номер телефона коттеджа на карточке. А.Г."
      В тот момент, когда он читал записку, мы с Люси находились в "Героне" -- остановились под деревом недалеко от дороги. В дополнение к служанке, кухарке и няне в коттедже было еще двое гостей, приехавших на уикэнд. Обстановка не для конфиденциальной беседы, и я посадил Люси в машину и увез. Сейчас мое внимание полностью принадлежало Люси. Она в нем нуждалась.
      -- Да, -- сказал я, -- это тяжело. Чертовски.
      -- Ты знаешь подробности. Арчи?
      -- Нет. Только то, что мне сказал Саул и что я услышал по радио по пути сюда. Миллион к одному, что она была убита из-за нашего расследования. Ты можешь отказаться от него, из-за риска. Но если ты не откажешься, и такое решение приемлемо.
      -- Я не откажусь.
      -- Ты решила?
      -- Я хочу, чтобы Вулф его нашел. Убеди его. Этот человек -- убийца. Он убил обеих, ведь так?
      -- Да.
      -- Я хочу, чтобы Ниро Вулф нашел его.
      -- Полицейские найдут его рано или поздно.
      -- Я хочу, чтобы его нашел Ниро Вулф.
      Никогда ничего не знаешь заранее. Я думал, мне придется уговаривать ее не прекращать расследование. Но, может быть, это вопрос количества: она чувствовала причастность к одному убийству, а два -- совсем иное дело. Во всяком случае, моя задача становилась совершенно противоположной.
      -- Мистер Вулф наверняка захочет его поймать, -- сказал я. -- Впрочем, так же, как и я. Но ты должна понимать, что ситуация изменилась. Об Эллен Тензер мы могли заявить, что между ее смертью и нашим расследованием нет никакой связи. Но в случае с Кэрол Мардус это неосуществимо. Если мы не рассказываем, что мы о ней знаем, а в это "мы" я включаю и тебя, то мы определенно отказываемся дать важные свидетельские показания по делу об убийстве. Если полицейские докопаются до всего сами и получат убийцу раньше нас, мы погибли. Вулф и я не только лишимся лицензии, нам еще предъявят обвинение в уголовном преступлении. Могут в нем обвинить и тебя. Все должно быть абсолютно ясно, прежде чем ты примешь решение.
      -- Выходит... ты можешь попасть в тюрьму?
      -- Вероятно.
      -- Хорошо.
      -- Что хорошо?
      -- Я отказываюсь от расследования!
      -- Черт возьми, Люси, ты запуталась, или я тебя запутал. Конечно же, мы не хотим, чтобы ты отказалась. Я просто хотел объяснить тебе, что может случиться, если дело примет плохой оборот. .
      -- Но ты попадешь в тюрьму.
      -- Значит, таков мой конец. Но это уж мое дело. Я детектив. Оставь это для нас. Сейчас я приказываю тебе забыть мистера Вулфа и меня и думать только о себе. Итак?
      Она взяла меня за руку. Ее пальцы оказались сильнее, чем можно было ожидать.
      -- Скажи мне честно. Арчи. Ты хочешь, чтобы я не отказывалась?
      -- Да.
      -- Значит, так и будет. Поцелуй меня.
      -- Это звучит как приказ.
      -- Так и есть
      Через двадцать минут я повернул "Герон" на дорогу, и вскоре мы остановились у дверей коттеджа. Никого не было видно. Все ушли к морю. Когда Люси вышла из машины, я сказал:
      -- У меня идея. Может быть, я буду проходить мимо твоего дома и захочу зайти. Могу ли я получить ключ?
      Девятьсот девяносто девять женщин на ее месте обязательно сказали бы: "Конечно. Но зачем?". Она сказала лишь "конечно", захлопнула дверцу машины и ушла. Через пару минут она вернулась, протянула мне ключ и сказала:
      -- Тебе никто не звонил,-- и с трудом попыталась улыбнуться.
      Меня совсем не радовала перспектива ленча с Вулфом. Поэтому я остановился у кафе по дороге и съел утенка под соусом, от которого Фрицу стало бы дурно.
      У нас в кабинете в красном кожаном кресле сидел Лео Бингхэм, а в одном из желтых -- Юлиан Хафт. Их головы повернулись в мою сторону, их лица были невеселы. Я направился в кухню и за моим столом увидел Вулфа. Он пил кофе. Фриц сказал:
      -- Арчи, утенок теплый. Соус из фламандских маслин.
      Я чуть было не поперхнулся и соврал:
      -- Перекусил на побережье,-- и сказал Вулфу: -- Миссис Вэлдон хочет, чтобы вы поймали убийцу. Я объяснил ей, если она откажется от расследования, фараоны его все равно схватят. Но она сказала, цитирую: "Я хочу, чтобы его схватил Ниро Вулф".
      Он проворчал:
      -- Ты прекрасно знаешь, что такая фраза может все сглазить."
      -- Вы знаете, что у вас гости?
      -- Да. Мистер Бингхэм пришел полчаса назад. Я завтракал и передал через Фрица, что не буду с ним раз -говаривать, пока он не заставит придти Хафта и Крага. И он стал звонить по телефону. -- Он положил сыр "бри" на печенье. -Что ты так долго? С ней было трудно?
      -- Нет. Я просто не рисковал с вами завтракать, думал, вы можете запустить в меня тарелкой. Краг придет?
      -- Не знаю.
      Раздался звонок в дверь. Я было пошел к выходу, но Вулф запретил:
      -- Нет. Пойдет Фриц. Хочешь сыра? Кофе? Возьми чашку.
      Когда вернулся Фриц и сказал, что направил мистера Крага в контору, я сделал такой большой глоток кофе, что обжег язык.
      Когда мы вошли в кабинет, Лео Бингхэм вскочил и вскричал:
      -- Что вы вообразили о себе?!
      Вулф молча обошел его.
      -- Садитесь, мистер Бингхэм.
      -- Мой бог, если вы...
      -- Садитесь! -- выкрикнул Вулф.
      -- Я хочу...
      -- Садитесь! Бингхэм сел.
      -- В моем доме кричу только я, -- сказал Вулф. -- Вы не приглашены, но пришли со мной встретиться. Что вы хотите?
      -- Я был приглашен,-- заявил Юлиан Хафт.-- Что хотите вы?
      -- Присутствие вас троих сэкономит время, -- сказал Вулф, -- потому что я хочу каждому из вас задать один и тот же вопрос. И несомненно, что каждый из вас хочет , задать мне один и тот же вопрос: почему фото Кэрол Мардус было среди тех, что мы послали вам во вторник? Мой вопрос: почему никто из вас не опознал ее?
      Бингхэм пробормотал:
      -- Вы и им послали?
      -- Да.
      -- Откуда оно у вас?
      -- Я расскажу, но с преамбулой. Во-первых, мисс Вэлдон не получала никаких анонимных писем. Это было моей чистейшей выдумкой.
      Бингхэм и Краг возмутились. Хафт протирал круглые темные очки. Вулф проигнорировал возмущение, напомнил им о подкидыше и о том, что имени Кэрол Мардус не было в их списках.
      -- Она мертва, -- пробормотал Бингхэм.
      Вулф коротко поведал им, как была получена фотография Кэрол Мардус, рассказал о ее визите к нам и закончил:
      -- А сейчас она мертва.
      Никто не заговорил. Бингхэм откинулся назад, его локти лежали на подлокотниках, губы плотно сжаты, глаза устремлены на Вулфа. Глаза Крага были закрыты. В профиль его длинное костлявое лицо казалось еще длиннее. Рот Хафта был приоткрыт, глаза сузились, он часто моргал. Со стороны я мог видеть, как за стеклами очков хлопают его ресницы.
      -- Вы сказали, что она не ответила на ваши вопросы, -- начал Хафт. -Значит, она не подтвердила, что была матерью ребенка?
      -- Словами -- нет. Молча -- да. Несомненно, что она была матерью и она была страшно обеспокоена тем, что я это знаю и могу доказать. Это все. Но некий "икс" был так глубоко впутан в эту историю, что она рассказала ему о разговоре со мной. И этот "икс", опасаясь, что она может его раскрыть, убил ее.
      -- Это... фантастично, -- сказал Краг.
      -- Может быть, вы искренни, -- сказал Хафт, -- но все это... Он убил ее просто потому, что был замешан в историю подкидыша в вестибюле?
      -- Не только. Вам что-нибудь говорит имя Эллен Тензер, мистер Хафт?
      -- Нет.
      -- Вам, мистер Краг?
      -- Эллен Тензер? Нет.
      Бингхэм спросил:
      -- Это не имя женщины, чье тело было найдено в машине? Она была задушена? Несколько недель назад?
      -- Да. Она нянчила ребенка, оставленного в вестибюле миссис Вэлдон. "Икс" убил ее. А Кэрол Мардус знала это.
      -- Но откуда? -- спросил Хафт.
      -- Скорее всего, путем размышлений. Она ведь читала газеты и знала, что случилось с Эллен Тензер. Вы видите, я играю с вами в открытую, потому что нуждаюсь в вашей помощи.
      -- В открытую? -- переспросил Бингхэм.-- Неужели все это серьезно: Люси, ребенок, Эллен Тензер, Кэрол...
      -- Да.
      -- Вы известили обо всем полицию?
      -- Нет.
      -- Но почему?
      -- Я собираюсь это сделать. А пока у меня есть для вас предложение, джентльмены. Если я расскажу полиции то, что знаю, я расскажу все. О списках, которые вы мне дали, о том, что мистер Аптон вышел из игры, что имени Кэрол Мардус не было в ваших списках. Расскажу о фотографиях, о том, что вы не узнали Кэрол Мардус, хотя фото было выполнено прекрасно. Все это будет для вас неприятно, даже болезненно. В полиции сидят не остряки, они предположат, что у каждого из вас была причина для умалчивания. Они предположат, что если один из вас замешан в историю с ребенком и убил Мардус, то он, конечно же, не включил ее имя в свой список и не стал опознавать фото. Они будут весьма назойливы.
      -- Вы хотите сказать, -- сухо заметил Краг, -- что скрываете факты от полиции за некое наше вознаграждение.
      -- Ничего подобного. Я не должен вам, и вы не должны мне ничего. Но, возможно, мы могли бы быть друг другу полезны. Мне бы не хотелось помогать полиции найти убийцу, потому что я сам хочу заполучить его.
      Хафт снял очки, держал их за дужки.
      -- Вы сказали, что у вас есть предложение.
      -- Да. Я могу уберечь вас от больших неприятностей, если ничего не расскажу полиции. В свою очередь, вы ответите мне на некоторые вопросы. Если кто-нибудь из вас предпочтет отвечать полиции, пожалуйста. Что скажете, мистер Краг?
      -- Я в любом случае буду отвечать полиции. Я был разведен с Кэрол. Конечно, мой список и фото могут ухудшить дело. И если вы выглядите так же достойно, как ваша репутация... Я выбираю вас и отвечу на ваши вопросы
      -- Мистер Бингхэм?
      -- Да- Я согласен ответить на ваши вопросы.
      -- Мистер Хафт?
      Он надел очки.
      -- Здесь какой-то подвох. Вы ведь все равно сможете рассказать полиции и о списках, и о фотографиях, когда захотите.
      -- Действительно, вы рискуете. Но я знаю, что не сделаю этого, если вы примете мое предложение.
      -- Ладно. Я принимаю его.
      Вулф взглянул на часы. Без десяти три. Прощай, обычное расписание.
      -- На процедуру потребуется время, -- сказал он. -- Не хотите ли чего-нибудь выпить?
      Они согласились, и он позвонил Фрицу. Скотч и содовую для Хафта, пшеничную водку и воду для Крага, для Бингхэма бренди с водой, молоко для меня и пиво для Вулфа.
      Хафт поднялся, прошел к книжным полкам, стал рассматривать корешки книг. Бингхэм хотел позвонить по телефону, но потом передумал. Краг ерзал в кресле, смотрел то в одну, то в другую сторону, сплетая и расплетая пальцы. Когда ему принесли водку и воду, он сделал глоток и поперхнулся. Вулф открыл бутылку пива, положил пробку в ящик -- он всегда так делал, имея возможность вести счет -- налил, понаблюдал, как опустилась на дюйм пена, и выпил.
      Он вытер губы и взглянул на разведенного супруга.
      -- Начнем, мистер Краг. Расскажите о Кэрол Мардус -- о вашем знакомстве с ней, о ее знакомствах с другими, все, что вы считаете существенным. Я буду прерывать вас лишь в случае необходимости.
      16
      Наступило время для исповеди Вилли Крага. Он посмотрел на Хафта, и это был не простой взгляд, потом на Бингхэма, на стакан, который держал на коленях.
      Когда Краг заговорил, он смотрел на стакан.
      -- Есть люди, которые могли бы рассказать о Кэрол столько же, сколько и я. А об ее участии в этой истории, может быть, и больше меня. Мы были женаты ровно четырнадцать месяцев. Мне не хотелось бы об этом говорить из-за... -Он взглянул на Вулфа. -- Вы знаете, я был агентом Дика Вэлдона.
      Вулф кивнул.
      -- Его послала ко мне Кэрол. Я никогда до этого ее не видел и ничего о ней не слышал. Она была рецензентом в "Дистафе" и убедила Мэни Аптона принять три рассказа Дика. Она решила, что ему необходимо иметь агента, и послала его ко мне. Я познакомился с ней через Дика и через год мы поженились. Я знал, что она и Дик раньше... были вместе. Об этом знали все. С Мэни Аптоном она тоже была близка. И об этом все знали. Я предпочитаю не говорить плохо о мертвых. Но она вышла за меня, потому что ее сделали редактором отдела детективов в "Дистафе". Это довольно солидная должность, и Кэрол хотела... нет, я воспользуюсь ее выражением -- она сказала, что хочет быть респектабельной. Она знала толк в литературе, могла бы писать сама.
      Он осторожно отпил из стакана.
      -- Я думаю, ей удалось стать респектабельной месяца на три-четыре. Вскоре я понял, что с ней ничего нельзя знать наверняка. Я не буду называть имен, потому что это было больше пяти лет назад и не имеет отношение ко времени, которым вы интересуетесь. Но это не значит, что я не интересуюсь. Я как раз интересуюсь. Было время, когда я сам был готов ее задушить, если бы... если бы я смог... Но это дело давнее. Вы хотите найти убийцу. Прекрасно. Я за то, чтобы ваше желание исполнилось. Конечно, я за это. Есть только одно обстоятельство, в которое мне трудно поверить. Это то, что у нее был ребенок. Когда мы были женаты... она избавилась от моего будущего ребенка. Но отцом вашего подкидыша мог быть только Ричард Вэлдон, я в этом уверен. Ни один человек не значил для нее так много, как он. Вы точно знаете, что она ездила во Флориду и родила там?
      -- Да.
      -- Тогда Дик был его отцом.
      -- Благодарю вас от имени своей клиентки, -- невнятно сказал Вулф. -Естественно, ее интересует личность отца. Продолжайте.
      -- Это все.
      -- Уверен, что нет. Когда состоялся развод?
      -- Четыре с половиной года назад.
      -- И что же с тех пор? Особенно в последние шестнадцать месяцев?
      -- Ничем не могу вам помочь. За последние два года я видел Кэрол раз пять-шесть на вечеринках и тому подобное. Правда, мы с ней переписывались, и я довольно часто говорил с ней по телефону, но только о делах -- о рукописях, которые посылал ей, или которые посылала мне она. Конечно, сплетни о ней доходили до меня. Всегда находятся люди, которые тебе обязательно скажут: "Твоя бывшая жена проводит время с тем-то и тем-то". Но какое это имеет значение?
      -- Вы не правы, мистер Краг. С тех пор, как человек изобрел слова, каждое произнесенное слово является частью летописи или мемуаров, даже если они не записаны. Хотя в сплетнях чаще всего ничего нет, кроме пустоты. Вопрос. Если встречи с вашей женой происходили у вас случайно, то почему вы не включили ее имя в список и не опознали фотографию?
      Краг кивнул.
      -- Конечно.-- Он задумался,-- По правде говоря, я и сам не знаю.
      -- Это чепуха.
      -- Может быть и чепуха, но мне нечего добавить. Я не включил ее в мой список... это понять легко.-- Он надолго замолчал.-- Нет, я не стану хитрить. Подсознательно я отказался признать возможным то, что Кэрол послала Люси анонимные письма. Поэтому я не включил имя Кэрол в списки и разорвал ее фото. Это все, что я могу сказать и вам и полиции.
      -- Полиция, как и я, задаст вам простой вопрос: вы убили Кэрол Мардус?
      -- О, ради господа, нет!
      -- Когда и как вы узнали о ее смерти?
      -- Я проводил уикэнд за городом. У меня есть небольшой домик в Паунд Ридж. Во время моего позднего завтрака мне позвонил Мэни Аптон, его известила полиция, просила придти и опознать тело. У Кэрол в Нью-Йорке не было родственников. Я вернулся на машине в город, отправился в мою контору, а потом туда позвонил Бингхэм и попросил придти сюда.
      -- Вы провели ночь за городом?
      -- Да.
      -- Полиция потребует от вас подробности, так как вы бивший муж, но я оставлю это им. Еще один вопрос, гипотетический. Если Кэрол Мардус имела ребенка, зачатого в апреле прошлого года и родившегося в январе, а некто "икс" помог сплавить ребенка к Эллен Тензер, а потом, движимый злостью или ревностью, оставил его в вестибюле у Вэлдон, то кто, по-вашему, этот "икс"? Кто из окружения Кэрол Мардус подходит под такие характеристики? Я прошу вас не обвинять, а всего лишь предположить.
      -- Я не могу сделать это. Я же сказал, что ничего не знал о ней за последние два года.
      Вулф налил в стакан оставшееся пиво, выпил и повернулся к красному кожаному креслу.
      -- Вы слышали мой гипотетический вопрос, мистер Бингхэм. У вас есть предположение?
      -- Я не слушал, -- ответил Бингхэм. -- Я просто опьянел от вашего бренди и думаю: верить вам или нет. Хотя бы тому, как вы получили фото. Уж слишком гладкую картину вы нарисовали.
      -- Верьте или нет, как вам угодно. Но вы приняли мое предложение. Что вы можете сказать о Кэрол Мардус?
      У Бингхэма было мало времени, чтобы опьянеть, но он постарался. Фриц поставил перед ним бутылку коньяка, и после второго захода он выпил добрые три унции. Его рекламная улыбка ни разу не появилась на его лице, он был небрит, а узел галстука сполз набок.
      -- Кэрол Мардус,-- повторил он.-- Кэрол была очаровательной, аристократической элегантной бродягой.-- Он поднял стакан.-- За Кэрол! -- И выпил.
      Вулф вдруг спросил:
      -- Может, вы и убили ее?
      -- Конечно.-- Он поставил стакан.-- Хорошо. Будем серьезны. Я познакомился с ней несколько лет назад, и она могла лишь щелкнуть своими пальчиками, чтобы заполучить меня. Но было два осложнения. Я обанкротился и жил на гроши. И потом -- она принадлежала моему лучшему другу Дику Вэлдону. Впрочем "принадлежала" -- это не то слово, потому что она никогда никому не принадлежала, но в течение года она была с Диком. Затем она была с кем- то еще и так далее. Мэни Аптон -- крупная дичь. Как вы знаете, она на некоторое время вышла за Крага. -- Он взглянул на него.-- Ты не крупная дичь. Неужели ты действительно думал, что она станет респектабельной?
      Ответа не последовало.
      -- Ты так не думал. Не мог. -- Он повернулся к Вулфу.-- У меня было еще одно неточное слово. Кэрол не бродяга. И, конечно же, не проститутка. Разве проститутка бросила бы на шесть месяцев хорошую работу, чтобы родить? Нет, но это похоже на Кэрол. Отцом был Дик. Когда он умер, она как бы продлила его жизнь и родила. Понимаете? Дик не мог принадлежать кому-то, кроме нее. И она сама не хотела принадлежать мужчине, а когда родила, то поняла, что не сможет принадлежать только ребенку. Это очень похоже на Кэрол. Вы говорите, что кто-то помог ей от него избавиться. Значит, она должна была кого-то попросить. Почему она не попросила об этом меня? Меня это задело за живое.
      Он потянулся за бутылкой, налил и сделал большой глоток. Наверно он не чувствовал вкус коньяка, пил его' как воду.
      -- К черту, -- сказал он. -- Кэрол должна была попросить меня.
      -- Возможно, она обратилась для этого к женщине.
      -- Никогда. Только не Кэрол. Ведь все должно было остаться в тайне.
      -- Несомненно.
      -- Она не доверила бы женщине тайну. Никакой женщине. И точка.
      -- Вы страдаете от того, что она вместо вас выбрала более подходящего. Но у вас должно быть мнение о ее выборе. Этот вопрос не гипотетический. Кого она попросила, если не вас?
      -- Я не знаю.
      -- Но кому она могла доверить такое деликатное дело?
      -- Бог мой, вы знаете, я думал, -- Бингхэм поднес стакан к губам и сделал небольшой глоток. -- первым, кого бы я назвал, был бы ее бывший муж Виллис Краг.
      -- Мистер Краг утверждает, что контактировал с ней очень редко и только по деловым вопросам. Вы в этом сомневаетесь?
      -- Чет. Я отвечаю на ваш вопрос. А это чертовски верный вопрос. Я знаю, как Кэрол относилась к Крагу. Она любила его. Она знала, что может довериться ему, может на него рассчитывать. Но если он говорит, что это был не он, возможно, это так. Мой второй выбор пал бы на Юлиана Хафта.
      Вулф усмехнулся.
      -- Вы просто называете здесь присутствующих. Вы дурачитесь.
      -- Нет. Кэрол ценила Хафта как мастера своего дела. Она считала, что никто лучше него не разбирается в писательском деле и не раз говорила ему об этом. Он был единственным мужчиной, пообедав с которым, она могла вернуться домой и работать над рукописями. В этом еще одна причина, почему "бродяга" -- неправильное для нее определение. Она любила свое дело и была в нем специалистом. Я люблю подурачиться, но сейчас мне не до этого. Пожалуй, я ошибся, назвав первым Крага. Я забыл о Мэни Аптоне. Его следовало назвать первым.
      -- Ее босс?
      -- Да, ее босс. И потому он -- первый. Это он разрешил ей отсутствовать в течение шести месяцев, а потом снова вернуться на работу. Он должен был знать, почему она уехала. Всем своим друзьям, включая меня, она сказала, что взяла длительный отпуск, но Мэни Аптону она должна была назвать причину. Черт возьми, это же очевидно. Если вы наполовину так умны, как считаете, то сообразили бы, что это бросается в глаза.
      -- Действительно, это так. Но только вчера она сидела в кресле, где сейчас сидите вы. Полагая, что мистер Аптон -- наиболее вероятный выбор, кого бы вы еще могли назвать?
      -- Никого,-- Бингхэм сделал глоток бренди.-- Если и есть кто-нибудь, кого я не знаю, то не думаю, что она его бы выбрала. Кэрол любила рассказывать мне обо всем. Ей нравилось, как я слушаю.
      -- Я, вроде, спрашивал, убили ли вы ее?
      -- И я ответил: "Конечно". Я имел в виду "конечно, нет". Вы не спросили меня, где я провел прошлую ночь, как и когда узнал о ее смерти. Я провел ночь дома в постели, один, и около девяти часов был на работе в студии. Я готовлю ведущего для большого шоу и на месяц в этом опаздываю. Кто-то на студии услыхал о Кэрол и сказал мне. В конверте, который вы мне прислали, была ее фотография. Как только я смог, я выбрался со студии и пришел спросить вас о фото.
      -- Вы были с ней близки, мистер Бингхэм?
      -- Нет. Но мы никогда не были в плохих отношениях.-- Он взглянул на часы. -- Мне пора возвращаться.
      -- Мы скоро закончим. Мистер Хафт, все внимание теперь к вам. По словам мистера Бингхэма, Кэрол Мардус могла обратиться к вам за помощью. Как вы это расцениваете?
      Хафт сидел в кресле развалясь, вытянув ноги. Некоторым мужчинам это идет, но только не ему. Он выпил скотч с содой и поставил стакан на стол Вулфа.
      -- Я считаю, что должен быть польщен, -- начал он. Его тонкий тенор резко контрастировал с баритоном Бингхэма. -- Я признателен тебе, Лео, что ты считаешь, будто Кэрол доверила бы мне такое личное дело и по такому деликатному вопросу. Даже если ты первым поставил Мэни Аптона, а меня последним. Лео вполне точно охарактеризовал мои отношения с Кэрол, мне нечего добавить. Вы спросили их о прошлой ночи. Обычно я провожу уикэнды у себя дома в Вестпорте. Но один из моих значительных авторов, по крайней мере значительных для меня, прибыл днем из Англии, и вечером я пригласил его пообедать, а затем пойти в театр. Я спал- в своей квартире на Черчилл Тауэрс и был там, когда позвонил Бингхэм. Я ничего не знал о мисс Мардус, пока он мне не рассказал. Есть вопросы?
      Вулф взглянул на него хмуро.
      -- Как зовут вашего значительного автора?
      -- Лук Чейтхэм.
      -- Он написал "Без луны ночью"?
      -- Верно.
      -- Вы его издавали?
      -- Да.
      -- Привет ему от меня.
      -- С удовольствием.
      Вулф взглянул на часы. Без двенадцати четыре.
      -- Джентльмены,-- начал он,-- у нас не может быть взаимного доверия, но у нас есть общий интерес. Ваши объяснения могли удовлетворить меня или нет, но они никогда не удовлетворили бы полицию. Никто из вас не мог бы доказать свою искренность. Поэтому в ваших интересах не говорить о нашей беседе или даже о том, что вы здесь были. Так же, как и в моих интересах. Что касается результата -- посмотрим. Убийца, несомненно, будет привлечен к ответу. -- Он встал. -- Во всяком случае, я благодарю вас от имени моей клиентки.
      Он направился в холл на пять минут раньше обычного.
      Я проводил всех и вернулся в кабинет. Было над чем подумать. Весьма вероятно, что убийца -- один из четверых. Который? Это глупейший пасьянс, в который мы играем, пытаясь выбрать из группы людей убийцу, основываясь на том, как они говорили, как выглядели, как вели себя. Так вы играете, если не можете обнаружить просвет.
      Беда еще и в том, что мы не знали, сколько времени у нас есть. Месяц, неделя, или день, или час. Убийство будет рассматриваться с разных сторон, с разных точек... один из них может проговориться. А все, что нужно полицейскому Крамеру -- это намек на связь между Кэрол Мардус и ребенком или на факт, что она приходила сюда. Мы ходили по тончайшему льду.
      Я хотел высказать Вулфу свои соображения. Но он не должен был застать меня сидящим в кабинете, как в заключении. Поэтому, когда послышался шум лифта, я вышел и занял позицию напротив его дверцы. Вулф вышел и обнаружил, что стоит лицом к лицу со мной. Только я собрался говорить, как раздался звонок во входную дверь, и мы оба взглянула в сторону прозрачного с одной стороны стекла. За ним стоял инспектор Крамер.
      17
      Вулф тихо сказал "пошли" и направился вглубь дома. На кухне у раковины стоял Фриц и обрызгивал кресс-салат ледяной водой. Фриц взглянул на Вулфа, оценил выражение его лица и засуетился.
      -- У двери мистер Крамер, -- сказал Вулф. -- Арчи и я уходим через черный ход и неизвестно, когда вернемся. Не впускай его. Закрой дверь на цепочку. Скажи ему, что нас нет и ничего больше. Если он вернется с ордером на обыск, тебе придется его принять, но ты не знаешь, куда мы ушли.
      В дверь снова позвонили.
      -- Ты понял?
      -- Да, но...
      -- Иди.
      Вулф спросил меня:
      -- Пижамы и зубные щетки?
      -- Нет времени. Если с ним Стеббинс, он пошлет его вокруг дома на тридцать четвертую улицу перекрыть нам путь.
      -- У тебя есть деньги?
      -- Недостаточно. Сейчас возьму.
      Я на цыпочках прошел в кабинет к сейфу, достал деньги, закрыл дверцу и набрал код. Вулф еще был в холле, собираясь спуститься вниз. Внизу я обогнал его и мы вышли из дома, по четырем ступенькам поднялись наверх и направились вдоль кирпичной стены к воротам. Затем к 34-й улице. Оглядываться не имело смысла. Было непохоже, что Крамер заранее послал сюда человека, но если он это сделал, мы скоро об этом узнаем. Мы свернули налево. Кто бы поверил, что человек, который ходит пешком так мало, как Вулф, способен шагать так легко, но Вулф был способен на это. Он мог даже говорить.
      -- За нами идут следом?
      -- Сомневаюсь. Мы никогда так не уходили. Думаю, за нами бы не шли, нас бы остановили.
      На улице было большое для июля движение. Нас разъединила группа людей, а затем мы снова встретились. Вулф спросил:
      -- Отправимся в отель?
      -- Нет. По фотографиям в газетах вас сразу узнают. У меня есть предложение. Сегодня утром на побережье я подумал, что нам может понадобиться убежище, и попросил у миссис Вэлдон ключ от ее дома. Он у меня в кармане.
      -- За домом не наблюдают?
      -- Зачем? Она вчера уехала на побережье. Там никого нет.
      На углу мы подождали зеленый свет, перешли через тридцать четвертую улицу и направились к Девятой авеню.
      -- Нам идти около двух миль, -- сказал я. -- Ходьба на свежем воздухе укрепляет тело и оживляет мозг. Шоферы такси слишком болтливы. Например, когда он будет есть суп у стойки, он скажет: "Ниро Вулф вышел из дома. Я только что подвез его на одиннадцатую улицу, где эта женщина держит ребенка". Через час об этом будет знать весь город. Мы можем выпить в баре пива. Скажите, когда.
      -- Ты слишком много говоришь. Ты, наконец, увидел меня странствующим бродягой.
      -- Да. И никогда этого не забуду.
      Мы остановились лишь у магазина деликатесов на Шестой Авеню, и когда вошли, наконец, в вестибюль, где однажды был оставлен подкидыш, вздохнули с облегчением. Вулф купил ветчину, солонину, осетрину, анчоусы, салат, редиску, огурцы, апельсины, лимоны, персики, сливы, три сорта печенья, кофе, масло... Хлеба не было. Если умрет Фриц, Вулф больше никогда не будет есть хлеб. Только в десять минут восьмого я освободил руки от покупок и смог взглянуть на часы. Без четверти восемь я убрал все лишнее, а Вулф накрыл на кухне стол для обеда.
      Его приправа к салату, приготовленная из того, что он нашел в буфете, была не так хороша, как у Фрица, из-за отсутствия специй. Я помыл тарелки, а он вытер.
      Теперь не было смысла возмущаться или шутить. Вулф оказался изгнанным из своего дома, отрезан от своей оранжереи, своего кресла, обеденного стола. И я находился в изгнании. Но существовали Саул, Фред, Орри, и я предположил, что он думает о них. Но он спросил, где находится детская. Я сказал, что вряд ли обнаружит там какие-нибудь следы.
      -- Ковер, -- ответил он, -- ты утверждал, что там прекрасный текинский ковер.
      Он осмотрел не только текинский, но и все ковры в доме. Ничего удивительного. Он любит хорошие ковры и много знает о них. Правда у него редко бывает возможность видеть какие-нибудь другие, кроме своих собственных. Затем он полчаса изучал работу лифта, поднимаясь и спускаясь, а я в это время устраивал наш ночлег. Очень приятный вечер, и торопить Вулфа не было смысла. Наконец мы улеглись спать в двух комнатах для гостей на четвертом этаже. У него в комнате был красивый ковер, о котором он сказал, что это восемнадцатый век, Фергана.
      В воскресенье утром меня разбудил запах, очень знакомый запах. Я спустился тремя этажами ниже, в кухню, Вулф был там. Он сидел за столом в рубашке с короткими рукавами и завтракал яйцами по-французски:
      -- Доброе утро. Предупреди меня за двадцать минут до того, как будешь готов.
      -- Конечно. Я бы хотел салат с винным уксусом.
      -- Мне он не очень по душе, но тебе я сделаю.
      Я снова поднялся в свою комнату.
      Через полчаса, позавтракав и приведя все в порядок, я обнаружил Вулфа в одной из комнат на втором этаже, читающего книгу в большом кресле у окна. Я решил пока не беспокоить его и вежливо спросил: