- О чем конкретно идет речь? Предстоит судебный процесс или что-нибудь еще?
      - Нет, сэр. Они хотят, чтобы я наябедничал, а я отказываюсь быть фискалом. Лучше сяду в тюрьму, а доносить не стану!
      - Молодец! Могу лишь с уважением отнестись к подобной позиции. Дай пожму твою руку.
      Неохотно и с опаской Джимми протянул руку, и они вновь обменялись рукопожатиями.
      - И кто же хочет, чтобы ты наябедничал?
      - Их навалилась на меня целая шайка. И мой отец, и мисс Хенкель, наша директриса, и эта женщина... они зовут ее Клара... у которой сестра за решеткой, и парень по имени Диллон, настоящий громила...
      - Диллон? Знаю, знаю этого Диллона. Скверный малый! И на кого же они требуют, чтобы ты донес?
      - На моего товарища, с которым мы взяли патроны из сумочки мисс Бранд. Я не предатель.
      - Разумеется. Я это сразу заметил, лишь взглянул на тебя. И когда же вы взяли эти самые патроны? - Видя, что мальчик не отвечает, Эскотт медленно откинулся на спинку кресла и, сложив вместе кончики пальцев, воззрился на своего необычного клиента. - Ты, Джимми, конечно, понимаешь, что мне, как твоему защитнику, необходимо знать все подробности дела. Тебе известно, что значит иметь своего адвоката?
      - Еще бы, всем известно. Это значит, что вы везде говорите за меня и представляете меня.
      - Совершенно точно. - Эскотт едва сдержал улыбку. - Итак, когда ты и твой товарищ взяли патроны?
      - Позавчера. Во время занятий по ритмической гимнастике. Мы прокрались в маленькую раздевалку и спрятались, потому что не любим заниматься пустяками. Там оказалась сумочка мисс Бранд, и мы хотели посмотреть, откроется ли замок...
      - Подожди минутку! Патроны находились в ее сумочке?
      - Да, сэр.
      - Лежали в коробке, завернутой в бумагу и завязанной, и вы взяли всю коробку?
      - Да, сэр.
      На лице Джимми отчетливо отразилось вновь возникшее подозрение, однако Эскотт, будто ничего не замечая, невозмутимо продолжал:
      - Ну конечно, мне отлично известны все детали этого дела! Надо же, какое совпадение! Человек, продавший патроны, поручил мне их найти и вернуть ему. Я не только твой, но и его представитель!
      Просто невероятно, какое счастливое совпадение! - Эскотт выдвинул ящик стола, достал картонную коробочку и высыпал из нее на стол серебряные доллары. Сложив их башенкой, он сказал: - Взгляни на них.
      - Вижу. И что?
      - Как что? Да это же вознаграждение тому, кто вернет патроны! Десять серебряных долларов! Тебе здорово повезло, что ты случайно пришел именно ко мне, Джимми! Я знаю этого парня Диллона, он пытался собрать все патроны, чтобы получить вознаграждение! Подумать только, какой мошенник!
      Появившуюся было на лице Джимми подозрительность сменило плаксивое выражение. Казалось, он вот-вот разрыдается от отчаяния.
      - Но п... пожалуйста! - проговорил он, запинаясь. - У меня уже нет патронов! Их забрал мой отец, а теперь они наверняка достались этому м... мошеннику Диллону!
      - Ну, не беда. Не беспокойся, Джимми, ты все равно получишь вознаграждение, я сам тебе его выдам. Поделим его пополам между тобой и твоим товарищем. Однако, чтобы, как положено, завершить, наше дельце, соблюдая все формальности, нужно пригласить твоего товарища сюда, ко мне в кабинет, и уже здесь я вручу каждому из вас по пять...
      - Постойте! - воскликнул Джимми, и выражение его лица опять изменилось. Это несправедливо!
      - Что несправедливо?
      - Давать ему столько же, сколько и мне. Разделить вознаграждение нужно так же, как мы разделили патроны. Тогда мне досталось тридцать пять штук, а ему только пятнадцать!
      На какой-то момент Эскотт лишился дара речи и теперь взглянул на Джемса Арчера-младшего уже без всяких снисходительных эмоций взрослого по отношению к ребенку, как деловой человек на делового человека.
      - Ну что ж, - наконец пришел к выводу адвокат, - уладить проблему необходимо путем взаимных переговоров и выработки соответствующего соглашения. Для этого потребуется обязательное присутствие твоего приятеля. Тогда мы втроем сможем покончить со всем разом.
      - Я схожу за ним. - Джимми вскочил с кресла с решительным видом.
      - Будет лучше, если мы пошлем за ним кого-нибудь, а ты пока подождешь здесь. Так быстрее. Как его зовут?
      - Эрик Снайдер. У него рыжие волосы. Он живет на Гумбольт-стрит, 319. Учится в четвертом...
      Эскотт нажал на кнопку, встроенную в письменный стол, и приказал вошедшей секретарше:
      - Передайте мистеру Тайлеру, чтобы съездил за Эриком Снайдером, проживающим на Гумбольт-стрит, 319. Он ученик четвертого класса, рыжеволосый. - Когда молодая женщина удалилась, Эскотт вновь обратился к своему клиенту: А пока мы можем сделать предварительный расчет, сколько причитается каждому из вас. Итак, если вознаграждение разделить в той же пропорции, как вы поделили патроны, то на твою долю придется семь долларов, а Эрик получит три. Правильно?
      - Кажется, не совсем так... - Джимми снова выглядел настороженным и недоверчивым. - Три доллара всего за пятнадцать патронов - вроде бы слишком много. - Он сильно нахмурился. - Дайте мне карандаш и листок бумаги.
      Эскотт передал ему и то и другое.
      Глава 9
      Скосив один глаз в сторону плевательницы, Кеннет Чемберс, шериф округа Силверсайд, с расстояния в восемь футов смачным плевком попал точно в цель.
      - Уже слышал, и не раз, - промямлил он, растягивая слова. - Но поверь мне, к этому приложил руку Скуинт Харли.
      Сидевший за своим письменным столом в собственном служебном кабинете шериф Паркового округа Билл Таттл ворчливо заметил:
      - Просто у тебя зуб на Харли.
      Ворчливый тон Таттла объяснялся не только жарой, но еще и двумя-тремя серьезными неприятностями.
      - Ну и что из этого? - спросил Кеннет. - Любой на моем месте заимел бы. Разве не он убил Чарли Бранда именно в моем округе и затем вышел сухим из воды только потому, что, по мнению пары умников, пуля была выпущена не из его револьвера?
      Они называют это наукой! Скоро они, измерив ширину моей филейной части, смогут объявить мне, где я сидел в последний раз! - Он плюнул еще раз и чуть не промахнулся. - А разве Харли не мог заранее смастерить собственный патрон? Или использовать другой револьвер?
      - Послушай, Кен, я довольно внимательно следил за тем судебным процессом и скажу тебе откровенно: вы оба - ты и прокурор - выглядели как два олуха царя небесного. Вы не имели ни одной путной улики против Харли, кроме того факта, что он в то время бродил где-то поблизости, и тем не менее вы вцепились в него мертвой хваткой. Если бы ты нашел у него деньги убитого или обнаружил место, где он их спрятал, тогда другое дело.
      - Он виновен, как медведь, забравшийся в пчелиный улей.
      - Возможно, но ты ведь не представил никаких доказательств его вины. И вот теперь мчишься по адской жаре в Коуди, чтобы добавить мне хлопот, словно их у меня без того мало! Разве я не говорил по телефону, что Харли не имеет отношения к вчерашнему убийству? Он поднялся наверх попросить у Джексона денег и застал девицу с револьвером в руке рядом с трупом.
      - А мне плевать на то, что ты мне говорил, - не уступал Чемберс. - Я убежден: Харли замешан и в этом преступлении. Зачем он поперся к Джексону так поздно? И с какой стати ему понадобилось вообще тащиться к нему? На протяжении последних полутора лет после того, как тупоумные присяжные оправдали этого бандюгу, Джексон постоянно отказывался иметь с ним дело. Насколько мне известно, Харли получил кое-какие крохи от Берта Доула из Ларами и с тех пор сосет лапу. И где же он теперь? Наверное, ты опять позволил ему благополучно ускользнуть?
      - Никоим образом. На предстоящем судебном процессе он будет главным свидетелем.
      - Как бы не так! Подсудимым - ему это больше подходит. - Шериф округа Силверсайд в очередной раз с неизменной точностью послал плевок в цель. - Вот возьму его как следует в оборот, и тогда посмотрим.
      - Но не в моем округе, дружище, не в моем округе, - произнес Таттл уже с явным вызовом. - Испортить настроение главному свидетелю из чистого упрямства? Да ни за что на свете! Мы не обнаружили ни малейшего намека на причастность Скуинта Харли к убийству Джексона, и нет никаких оснований предполагать, что доказательства его вины существуют. Наши округа граничат, Кен, и как сосед ты меня вполне устраиваешь, но тебе не удастся будоражить моих овечек в моем же загоне. Черт возьми, в этом проклятом деле и так достаточно темных пятен! Возвращайся домой и лови угонщиков скота или займись еще чем-нибудь. С удовольствием поменялся бы с тобой местами... Извини...
      Зазвонил телефон, Таттл снял трубку и, выслушав сообщение, коротко распорядился:
      - Пусть войдет.
      - Ну а я побегу по своим... - начал было Чемберс, поднимаясь.
      - Останься! Если ты сейчас уйдешь, я поручу своим ребятам повсюду следовать за тобой по пятам и не спускать с тебя глаз. Пришел священник, и ты побудешь здесь, пока мы не закончим разговор.
      Дверь отворилась, и в кабинет вошел Руфус Тоул со своей нелепой соломенной шляпой в руке и в черном сюртуке, застегнутом на все пуговицы. К широкому лбу прилипла мокрая от пота прядь черных волос.
      Приближаясь к письменному столу с протянутой для рукопожатия свободной рукой, он грудным, мелодичным голосом проговорил:
      - Благослови вас Господь, брат Таттл... Да, конечно, я знаком с братом Чемберсом, точнее, мне известно, кто он. Видел его, разумеется на процессе, когда судили того несчастного, якобы убившего Чарлза Бранда. Мир праху его.
      - Присядьте, доктор, - пригласил Таттл любезно. - Чем могу быть полезен?
      - Хвала Господу! - начал Руфус Тоул, с привычной неторопливостью вешая соломенную шляпу на спинку стула и усаживаясь со сложенными на коленях руками. - Вы можете воспринять истину и руководствоваться ею. Истина Господня принадлежит Ему, и только она вечна, но существует еще и мирская истина, и часто именно ее - увы! - избирают в качестве ориентира. - Внезапно голос его окреп, глаза засверкали. - Но истина Господа нашего восторжествует! - Огонь в глазах Тоул а погас, и голос вновь сделался ровным и спокойным. - Я трижды пытался встретиться с Делией Бранд, но она не хочет меня видеть. Наотрез отказывается говорить со мной.
      - Да, я слыхал об этом. - Шериф выглядел немного смущенным. - Сожалею. Однако надзиратель не знает, каким образом ему посодействовать вам...
      - Понимаю. Вера и милосердие не вторгаются силой, скромный служитель Господа Бога должен ждать, пока двери сердца сами распахнутся. Бедное невинное дитя! Да снизойдет на нее благословение Божье!
      - Невинное, сказали вы? - нахмурился Таттл.
      - Именно. На мой взгляд, она не виновна. Не думаю, что мисс Бранд убийца. Но даже если она и виновна в соответствии с мирскими канонами, кто вы такие, чтобы ее судить? Только Бог вправе клеймить Каина. За свои грехи я отвечаю перед Всевышним! Осуждая и наказывая, вы узурпируете Его власть и отрицаете Его милосердие!
      - Ваши слова, несомненно, хороши для воскресной проповеди, а на нас возложена обязанность обеспечивать соблюдение законов. Зачем принимать законы, если не для того, чтобы исполнять?
      - Я знаю, - вздохнул Руфус Тоул. - Кесарево кесарю. Бесполезно пытаться уговорить мисс Бранд изменить свою позицию, а потому я пришел заявить вам, что человек, которого Делия Бранд хотела убить, - я.
      К несчастью, конец фразы священника застал Кена Чемберса в ответственный момент очередного прицеливания, и он промахнулся почти на целый фут. Таттл некоторое время сидел разинув рот и вытаращив глаза, а затем многозначительно хмыкнул.
      - Позвольте пояснить, - понимающе кивнул Руфус Тоул. - Я не сознавал, что бедняжка желает моей смерти, хотя мне было известно о неприязни ко мне, наполнявшей ее сердце. Когда же я прочитал в газете, что, покупая патроны в магазине спортивных товаров, она объявила о своем намерении застрелить человека, я сразу догадался: мисс Бранд имела в виду меня.
      К сожалению, я не вправе сообщить вам причины, заставившие ее возненавидеть меня, но уверяю вас: причины существуют. Без преувеличения можно утверждать, что она испытывала ко мне жгучую ненависть.
      Слов нет, я хотел встретиться с мисс Бранд и убедить ее перед лицом выпавшего на ее долю тяжелого испытания уповать на мудрость и милосердие нашего Господа, но я также рассчитывал добиться от нее разрешения сообщить вам о ее отношении ко мне и, в известных рамках, о причинах, породивших такие чувства в ее душе. Однако мисс Бранд отказывается встречаться со мной. Следовательно, я не вправе раскрыть вам причины, но уверяю вас: она ненавидит меня и именно меня собиралась убить.
      - Довольно скверным стрелком она оказалась.
      Эти слова произнес Кен Чемберс. Таттл сердито взглянул на него, Руфус Тоул проигнорировал реплику.
      - Ну что ж, доктор, вы меня в самом деле сильно удивили. Ваши слова производят большое впечатление, они звучат почти неправдоподобно.
      - И тем не менее все сказанное мною - сущая правда.
      - Возможно. Но если бы вы хоть отчасти пояснили причины ненависти к вам со стороны мисс Бранд...
      - Нет, не могу. Доверие между пастырем и членами его паствы свято.
      - Разумеется, как же иначе. Мисс Бранд когда-нибудь прямо угрожала или говорила вам о своих чувствах?
      - Нет. Но для меня ее душа - открытая книга.
      - Говорила ли она когда-нибудь кому-то о своем желании убить вас?
      - Мне это неизвестно.
      - Тогда какое отношение имеет ваше сообщение, в правдоподобности которого я нисколько не сомневаюсь, к тому факту, что мисс Бранд застали возле трупа Дана Джексона с револьвером, из которого его только что застрелили?
      - Мои заключения об истинных чувствах мисс Бранд убедили меня в ее полной невиновности, - ответил Руфус Тоул, возвышая голос. - Кроме того, я хочу предупредить вас, сэр, - и, пожалуйста, отнеситесь к моим словам с должным почтением, - существует еще одна веская причина, которую я не могу раскрыть, позволяющая мне со всей определенностью утверждать, что мисс Бранд не убивала Дана Джексона, упокой Господь его душу.
      - Довольно смелое заявление, доктор.
      - Я абсолютно точно знаю, что мисс Бранд не виновна.
      - Послушайте, преподобный отец. - В голосе Таттла зазвучали официальные нотки. - Надеюсь, вы знаете: закон не признает за служителем церкви права на сохранение в тайне ставших ему известными сведений о серьезном преступлении, тем более убийстве. Вы говорили о святости доверия между пастырем и членами его паствы. Однако ссылки на подобные понятия не будут приняты в качестве оправдания, если обнаружится...
      - Бог оправдает! - В глазах Руфуса Тоула вновь загорелся фанатичный огонь, и в голосе зазвучала непоколебимая убежденность. - Неужели, шериф, вы всерьез вообразили себе, что я подчинюсь вашим приказам или испугаюсь угроз? Боже сохрани! Неужели вы и впрямь полагаете, что я откажусь хотя бы от мимолетного благосклонного взгляда Всевышнего с небес ради предоставленной мне - вами или кем-либо еще - возможности для мирского оправдания собственных поступков? Глубочайшее заблуждение не только перед Богом, но и перед людьми!
      Таттл пристально смотрел на священника. В конце концов он, по всей видимости, нашел бы подходящий ответ, однако время было уже упущено. Его размышления прервал телефонный звонок. Выслушав сообщение, Таттл попросил пока не пропускать посетителя. Но или шерифа не поняли, или же не очень-то считались с его распоряжениями: не успел он положить телефонную трубку, как дверь с треском распахнулась и в комнату ворвался молодой мужчина. Не в состоянии сразу затормозить, он по инерции проскочил до самого письменного стола Таттла.
      - Я сказал, что занят! - крикнул шериф. - Просил вас подождать!
      - А мне все равно, заняты вы или нет, - заявил Тайлер Диллон, тяжело дыша, скорее, пожалуй, от волнения, чем от физического напряжения. - Мое дело не терпит отлагательств. У меня...
      - Кто ваш клиент на сей раз?
      - У меня нет клиента, но зато есть доказательства, которые помогут очистить Делию Бранд от всяких необоснованных подозрений!
      - В самом деле? Почему бы вам не отправиться с вашими доказательствами к адвокату Делии Бранд?
      - Да потому, что не имеет смысла понапрасну терять время. Факты неопровержимы. Пригласите кого-нибудь для стенографирования. Со мной свидетели. Нужно официально запротоколировать...
      - Успокойтесь, - шериф снял телефонную трубку, - вам не удастся еще раз заморочить мне голову вашими адвокатскими штучками. - Затем, обращаясь к кому-то на другом конце провода, он продолжал: - Попросите Эда Бейкера, если можно, спуститься сейчас ко мне в кабинет... Эй, куда вы?
      - Я приведу свидетелей.
      - Повремените. Сперва вы расскажете обо всем окружному прокурору.
      - Пожалуйста...
      - До прихода прокурора вы можете сидеть или стоять, как вам заблагорассудится... и только.
      Откинувшись на спинку кресла, Таттл с раздражением и недовольством взглянул сперва на своего коллегу-шерифа, потом на преподобного Руфуса Тоула и в заключение - на молодого адвоката, который настойчиво искал клиента. За всю свою долгую служебную карьеру ему еще не приходилось наблюдать столько суматохи, поднятой из-за одного мертвеца. Нагнетание страстей таило в себе серьезную опасность и для него самого. В такой решающий момент он не имел права ошибаться в выборе позиции, тем более в столь запутанном деле, как это, с которым подспудно оказались связаны самые влиятельные силы штата. Ему было уже около шестидесяти лет, он порядком подустал, а денег так и не накопил.
      Таттл как раз решал вопрос: не выпроводить ли ему священника и коллегу из Силверсайдского округа, когда в кабинет вошел Эд Бейкер и, подойдя к письменному столу, спросил:
      - Итак, Билл, в чем дело?
      - Ко мне опять явился тот самый Диллон. Он утверждает, что располагает какими-то доказательствами.
      - Ах, это вы, - резко развернулся на каблуках Бейкер. - О каких доказательствах идет речь?
      - Которые полностью снимут с Делии Бранд всякие подозрения.
      - Где ее адвокат?
      - Не знаю и знать не хочу. Я исхожу из предположения, что у вас нет враждебных чувств по отношению к Делии Бранд и что, если вам будут предоставлены факты, довольно убедительно говорящие в пользу ее невиновности, вы не станете держать ее в заключении. Я понимаю, рассказ Пеллетта о пропаже сумочки вызвал у вас сомнение, поскольку тогда никто не мог подтвердить его слова, да к тому же он - ее родной дядя. Теперь все выглядит иначе. В моих руках доказательства.
      - Какие?
      - Пригласите стенографа.
      - Сперва изложите суть дела.
      - Как хотите. Я не забуду собственных слов, и у меня множество свидетелей. Постараюсь быть предельно кратким. Как вам известно, во вторник утром Делия купила в лавке Макгрегора пачку патронов.
      Тогда же продавец осмотрел револьвер, который она принесла с собой, и убедился, что он не заряжен. Продавец подтвердил это в интервью газете "Таймс стар".
      Во вторник же днем Делия оставила свою сумочку вместе со шляпкой на полке в раздевалке рядом с гимнастическим залом. В раздевалку прокрались два подростка и, пока Делия разучивала с учениками упражнения ритмической гимнастики, украли из ее сумочки купленную утром пачку патронов. Ничего другого они не взяли, но видели в сумочке револьвер. Патроны мальчики отнесли к себе домой, а сейчас они у меня в этом кармане, все пятьдесят штук, целехонькие.
      Спрашивается: где Делия взяла патрон, которым она якобы застрелила Джексона, и те остальные, которые оставались еще в барабане?
      - Во всяком случае, кто-то достал патроны и застрелил Джексона, - напомнил Бейкер.
      - Но только не Делия Бранд. Где она могла их приобрести?
      - А кто поручится, что патроны в вашем кармане - те самые, которые она купила в лавке Макгрегора во вторник утром?
      - Не беспокойтесь. Это абсолютно точно установлено. Подростки, выкравшие патроны, - в приемной.
      - Делия Бранд никогда не упоминала о том, что у нее украли патроны. По ее словам, у нее похитили сумочку со всем содержимым.
      - Это случилось позднее, сумочку вытащили из незапертой машины. Она просто не заметила пропажи патронов. Дело совершенно ясное, комар носа не подточит. Настолько ясное, что я даже не счел нужным посылать к Делии сестру с тем, чтобы предупредить ее ненароком не ляпнуть, что она видела в своей сумочке упаковку с патронами после окончания занятий в Пендлетонской школе. И без предупреждения Делия не могла сказать ничего подобного, потому что к тому времени патроны уже находились в другом месте. Словом, абсолютно никаких оснований сомневаться.
      Некоторое время окружной прокурор стоял в раздумье, покусывая нижнюю губу и продолжая смотреть на Диллона, затем, повернувшись к шерифу, распорядился:
      - Пусть введут этих ребят, Билл.
      В ответ на команду шерифа население его кабинета увеличилось сразу не на два, а на четыре человека. Впереди маршировала Клара, на утомленном лице надежда и страх, за ней следовали Джимми и Эрик, замыкал шествие Джемс Арчер-старший с переброшенным через руку пальто. Молодой чиновник помог их рассадить и удалился.
      Диллон представил вновь прибывших окружному прокурору, который начал с Джимми.
      - Во вторник днем ты находился в Пендлетонской школе?
      - Да, сэр.
      - С какой целью?
      - Посещал классные уроки.
      - Что ты делал в то время, когда мисс Делия Бранд проводила занятия?
      - Я кое-что искал, чтобы получить вознаграждение.
      - Вознаграждение? Ну и как? Получил ты его?
      - Да, сэр.
      - Кто тебе его выдал?
      - Мистер Эскотт, мой адвокат.
      - Понимаю. Выдавая вознаграждение, он объяснил тебе, что следует говорить, когда тебя доставят сюда?
      - Нет, сэр.
      - Быть может, кто-то другой научил тебя, как нужно отвечать на вопросы?
      - Да, сэр.
      - И что же он тебе посоветовал?
      - Говорить только правду.
      - Ах, бросьте, Бейкер, - перебил с досадой Диллон. - Все это вздор! Есть сколько угодно свидетелей: родители обоих мальчиков, директор школы...
      - Благодарю вас, обойдусь без подсказок, - ответил окружной прокурор и возобновил допрос Джимми.
      - И что же ты нашел?
      - Коробку с патронами.
      - Где ты ее обнаружил?
      - В сумочке мисс Бранд. Я находился в раздевалке с Эриком, и я шепнул ему...
      Рассказ Джимми о дальнейших событиях занял более часа. Сперва с ним, потом с его другом Эд Бейкер подробнейшим образом разобрал мельчайшие детали эпизода, а затем повторил всю процедуру еще раз. Вслед за тем он с не меньшей тщательностью опросил Джемса Арчера-старшего, после чего вновь занялся Джимми, интересуясь обстоятельствами его визита в адвокатскую контору "Эскотт, Броуди и Диллон" и капитуляции перед заманчивым блеском серебряных долларов. Все это время Диллон нетерпеливо расхаживал взад и вперед по кабинету. Потом зазвонил телефон, и шериф после короткого разговора, не кладя трубку, повернулся к окружному прокурору.
      - Это Франк Фелан, - пояснил он, прикрыв микрофон ладонью. - Говорит, что едет сюда с чем-то важным, и просит тебя быть на месте.
      - Ну, я, как видишь, пока не собираюсь исчезать, - ответил Бейкер с раздражением. - Пусть только не потеряет это важное по дороге!
      Еще пять минут беседы с Джимми - и Эд Бейкер окончательно убедился, что выжать из свидетелей больше ничего не удастся. Вопросы иссякли. С
      ' минуту окружной прокурор молча рассматривал подростка, затем, обращаясь к Диллону с кислой миной, заявил:
      - Ну что ж, это действительно весьма любопытные сведения. Поздравляю. Но мне кажется, было бы правильнее, если бы вы пришли с ними не ко мне, а к адвокату защиты. Вам следует поскорее исправить свою ошибку.
      - Исправить ошибку? - вытаращил глаза пораженный Диллон. - Какие доказательства вам еще нужны? После всего того, что вы здесь слышали, у вас еще хватает духу продолжать держать ее...
      От возмущения у Диллона сорвался голос.
      - Остыньте, Диллон, и поразмыслите хорошенько.
      Какое отношение имеет ко всему этому мой дух? Должен признать, вам удалось раскопать заслуживающие внимания факты, которые позволят Харви Ансону обратиться в суд с исковым заявлением, оспаривающим законность ареста Делии Бранд, и тогда нам предстоит решить, стоит ли настаивать на содержании ее под стражей. Я заранее обо всем подумаю. Существует масса улик, указывающих на ее вину; на моем месте вы бы действовали точно так же.
      - Но, черт возьми, что еще вам требуется? Ведь это доказывает, что Делия Бранд не могла...
      - Это доказывает лишь одно: если она застрелила Джексона, то не патроном, купленным в лавке Макгрегора утром во вторник. Конечно, полученные вами сведения являются довольно веским аргументом в пользу невиновности Делии Бранд, и от меня, безусловно, зависит... Это еще что такое?
      Дверь распахнулась, и раздался топот множества ног. Все находившиеся в кабинете шерифа с удивлением воззрились на толпу, растекавшуюся по комнате, которая, казалось, с трудом вмещала всех желающих здесь присутствовать. Впереди шествовал Лем Саммис, следом - Куинби Пеллетт, затем гуськом шли: полицейский в форме, высокий, худой, светловолосый юноша в вязаной рубашке и льняных полосатых брюках, начальник городской полиции Фелан и еще один полицейский в форме. Замыкал группу, как обычно, с невозмутимым видом и минимальными затратами энергии Харви Ансон.
      Преподобный Руфус Тоул потихоньку встал со своего стула и отошел к стене. Джемс Арчер-старший предусмотрительно согнал мальчиков с их мест, однако вновь прибывшие были настроены довольно агрессивно, а потому остались стоять.
      Посмотрим, как вам понравится наш сюрприз, - начал Лем Саммис, обращаясь к Эду Бейкеру. - Вы представили Куина Пеллетта лжецом, не так ли? Когда вы вылетите с работы, Эд, не рассчитывайте на мою помощь!
      Фелан посоветовал шерифу очистить помещение от лишних людей. И тут, усиленно работая локтями, к окружному прокурору протиснулся Харви Ансон, его тихий высокий голос сразу привлек к себе всеобщее внимание.
      - Знаете, Бейкер, я мог бы подняться прямо к судье Гамильтону, но потом подумал, что, возможно, вы хотели бы узнать обо всем неофициально, так сказать, в порядке любезности с нашей стороны. У нас есть свидетель, которого вам полезно выслушать.
      - Свидетель? Кто такой?
      - Спросите вот его, - ответил Ансон, указывая большим пальцем на светловолосого юношу. - Он вам все объяснит.
      - Быть может, мы пройдем с ним наверх, в мой рабочий кабинет? - заметил Бейкер, окидывая юношу острым взглядом.
      - Нет необходимости. Наш свидетель не робкого десятка. Выступление при таком стечении народа доставит ему только удовольствие; кроме того, нам тоже будет интересно его послушать.
      А между тем публика уже затаила дыхание в ожидании увлекательного зрелища. В наступившей тишине особенно отчетливо раздался звук плевка, попавшего точно в цель. На этот раз шериф Силверсайда не подкачал. Один из полицейских подтолкнул светловолосого юношу вперед.
      - У вас есть что нам сообщить? - спросил его Бейкер.
      - Да, есть, - ответил юноша. Голос его прозвучал немного пискляво, но вовсе не от смущения или неуверенности. - Можно начинать? - спросил он.
      - Минуточку. Ваше имя, фамилия и род занятий?
      - Зовут меня Клемент Ардайс Купер, я учусь в университете и проживаю в Комсток-Холле.
      - Хорошо. Теперь начинайте, - буркнул Бейкер хмуро.
      - Во вторник около четырех часов пополудни я стоял на Халли-стрит недалеко от "Тихой гавани" и изучал типы...
      - Какие еще типы?
      Типы людей. Хотите, чтобы я, рассказывая, разжевывал каждую мелочь?
      - Я хочу только одного: чтобы вы сообщили нам толком, свидетелем какого события вы являетесь.
      - Тогда, пожалуйста, не перебивайте. Я стоял на Халли-стрит и, наблюдая за проходившими мимо людьми, обратил внимание на довольно любопытного субъекта. Я классифицировал его как экстраверта с неустойчивой психикой, относящегося к филотипу "Б". Двигаясь по краю тротуара, он в своеобразной манере заглядывал в припаркованные автомобили, в то же время стараясь не привлекать к себе внимания и постоянно осматриваясь. Но я - психолог, умею наблюдать за людьми незаметно для них. Я видел, как этот человек в конце концов открыл дверцу одного из стоявших поблизости автомобилей и взял кожаную дамскую сумочку. В этот момент он находился от меня на расстоянии примерно тридцати шагов. Почти тут же к нему подошел и заговорил с ним другой мужчина. Первый что-то ответил, бросил сумочку в руки второму и удалился.
      Тот, кто остался, несколько секунд стоял неподвижно и смотрел вслед удалявшемуся субъекту, а затем вместе с сумочкой ушел в противоположном направлении. Это был Куинби Пеллетт.
      - Вы хотите сказать, что знали его раньше?
      - Вовсе нет. Никогда не встречал его до того момента. Сегодня утром я увидел его фотографию на первой полосе газеты в качестве иллюстрации к известному объявлению. Прочитав его, я в два часа, после окончания занятий, отправился в полицейский участок. Послали за Куинби Пеллеттом, и, когда он явился, я, естественно, без труда его опознал.
      - Разумеется, как человека, чей снимок вы видели в газете? - с легким сарказмом заметил Бейкер.
      - Заблуждаетесь. Как человека, за которым наблюдал во вторник на Халли-стрит. - Диалог с окружным прокурором явно забавлял студента. - Вас нетрудно разгадать. Вы довольно примитивная натура. Почти инфантильная. С удовольствием провел бы с вами несколько психологических тестов.
      - Премного благодарен. Если понадобятся какие-то тесты, то проводить их буду я сам.
      Бейкер смотрел на юношу с возмущением и обидой, но эти чувства относились совсем не к нему.
      Харви Ансон в своем репертуаре! Устроить такой спектакль в присутствии целой шайки любопытных, причем без всякого предупреждения...
      - У вас есть ко мне вопросы? - поинтересовался психолог.
      - Да, сколько угодно, - резко бросил Бейкер. - Сперва о мужчине, который взял из автомобиля сумочку. Вам описывали его наружность?
      - Описывали? Зачем? Кто мог его описывать?
      - Любой из тех, кто сейчас находится в этой комнате или даже... отсутствует. Возможно, вам показывали его фотографию.