Она, должно быть, заметила его облегчение, но неверно его расценила и поторопилась поставить его в известность о том; что с окончанием леса ее люди не перестали их преследовать:
— Мои люди здесь по всей земле, не только в лесу, — сказала она.
— Только крестьяне, воинов ты отослала в замок, — нахмурился Джеффри. — Не хочешь ли ты сказать, что крестьяне станут сражаться за тебя?
— Каждый мужчина, каждая женщина, если попрошу. Я была для них хорошим правителем.
Джеффри заглянут в ее глаза. Темно-карие, темные настолько, что казались омутами без дна… стряхнув наваждение, он вернулся к разговору:
— Интересно было бы проверить твою уверенность…
— Проверь, — весело посоветовала Ртуть и указала рукой" на дорогу:
— Там женщина, вернее две, просто одна совсем девочка, — попросить их сразиться с тобой?
За поворотом действительно оказалась телега. Девочка держала под уздцы распряженную лошадь, а женщина искала что-то в телеге.
— Не надо, давай лучше поможем им.
Ртуть бросила на него быстрый взгляд, и юноша отчего-то почувствовал себя вознагражденным.
— Как хочешь, — сказала она.
Когда Джеффри подъехал, она уже во всю разговаривала с женщиной. Для крестьянки она была поразительно хорошо одета.
Если так живут ее крестьяне, неудивительно, что ее превозносят и готовы защищать. Женщина могла оказаться женой иомена, но даже для нее она была одета очень хорошо. Конечно, юбка была тусклая и кофта из домотканого полотна, но без заплат и крепкие.
Когда Джеффри остановил Фесса, Ртуть подняла голову.
— Они потеряли колесо.
— Неужели? — с саркастической ноткой спросил Джеффри. Нетрудно было заметить лежащее на дороге колесо. Телега наклонилась на оси, а корзины с овощами лежали на краю.
Джеффри спешился, чтобы внимательней осмотреть повреждения. — Не вижу никаких повреждений, — сказал он, — просто соскочил колышек, удерживающий колесо.
— Это тоже повреждение, — с таким же сарказмом возразила Ртуть.
— Да, колесо соскочило. Но это легко поправить, и не нужен ни колесный мастер, ни каретник. — Джеффри распрямился. — Добрый день, хозяйка. Меня зовут Джеффри Гэллоуглас.
— О! А я только старая Мауд, сэр! — женщина поклонилась. — А это моя дочь Нан.
— Добрый день, — Нан вежливо присела, дерзко улыбнувшись. Она тоже была одета лучше, чем обычная крестьянка. Ее длинные каштановые волосы, перевязанные простой лентой, переливались на солнце и густой волной падали на плечи. Девочка прехорошенькая и скоро станет настоящей красавицей, когда повзрослеет. Ее фигурка говорила о том, что именно сейчас происходит волшебное превращение ребенка в женщину. Джеффри предположил, что ей лет четырнадцать. Для средневекового общества она достаточно взрослая, чтобы выйти замуж, но по современным стандартам, конечно, еще слишком молода. Он понадеялся, что мать не станет слишком торопить ее с замужеством.
— Добрый день, мисс, — ответил он, слегка поклонившись.
— Ax! — выдохнула Нан, а ее глаза сверкнули двумя яркими звездочками.
Джеффри улыбнулся. Девушка, конечно, в восторге от того, что рыцарь поклонился простой крестьянке.
— Почему бы тебе не собрать овощи, красавица?
Она вспыхнула от комплимента, но ответила:
— Не могу, сэр. Лошадь съест их.
Джеффри кивнул, но не стал говорить ей, что лошадь можно было бы привязать к дереву.
Он снова повернулся к Мауд:
— Что ж, чтобы починить телегу, ее придется разгрузить.
— Починить! — глаза крестьянки широко распахнулись, — О! Как ты добр, сэр! Но ведь ты, я вижу, рыцарь!
— И поэтому должен помогать попавшим в беду!
Джеффри расстегнул пуговицы.
— Разве такое занятие не унизит тебя?
Джеффри улыбнулся, бросая камзол на седло.
— Что ж, если поблизости найдется каретный мастер, я с удовольствием предоставлю эту работу ему. Но если нет, придется заняться самому. — Он повернулся к Нан. — Привяжи лошадь, девушка, и найди прочную палку, дюйма в два толщиной и в полтора фута длиной.
Девушка смотрела на него во все глаза и не двигалась с места.
— Нан! — окликнула ее мать.
Нан встряхнулась и заставила себя улыбнуться.
— Да, сэр, как скажете, — и повела лошадь в поводу, оглядываясь через плечо.
Джеффри покачал головой и вздохнул: неужели рыцарь, занятый физическим трудом, такое невиданное зрелище, что она так на него уставилась? Он повернулся к телеге и принялся выгружать корзины.
— Как же приподнять телегу, чтобы вставить колесо? — озабоченно спросила Мауд.
— Просто поднимем, — Джеффри посмотрел на Ртуть и заметил, что она наблюдает за ним.
— Мне придется попросить тебя спешиться, леди, и помочь мне. — Ртуть вздрогнула, но, приходя в себя, огрызнулась:
— Я не леди! — Однако с лошади все-таки спрыгнула.
— Как хочешь, тебе видней, — вздохнул Джеффри. Он как раз поднимал пятидесятифунтовую корзину репы. — Как же мне тебя называть? Госпожа? Предводительница?
— Я уверена, что ты без моей помощи найдешь нужное слово, — ответила она. Но, заметив, что он откровенно улыбается, выпалила:
— Но лучше не ищи!
Джеффри опустил корзину и, согнув руки, расправил плечи, разминая их и наслаждаясь прикосновением ветерка к голой коже.
— Тогда — к телеге, — он повернулся к Ртути. — Возьмешь колесо?
Он застал ее в тот момент, когда она жадно разглядывала его.
Девушка сглотнула, прежде чем ответить.
— Да, — прошептала она и отвернулась, с трудом оторвав от него взгляд.
Джеффри пришло в голову, что ее взгляд был прикован к мускулам на его руках и груди, буграми ходившими под кожей.
Он самодовольно улыбнулся, наслаждаясь этой мыслью, склоняясь к упавшей оси.
— Такая подойдет?
Подняв голову, он увидел Нан. Девочка держала в руках палку и смотрела на него с тем же восторгом, что и Ртуть.
Джеффри улыбнулся ей, принимая палку.
— Да, прекрасно подойдет. Подержи ее пока в руках, красавица, пока она мне не понадобится.
Он вернул ей палку, а она, едва дыша, выдохнула:
— Конечно, сэр.
— Как ты поднимешь телегу? — недоумевала Мауд. — У меня нет веревки и нет…
Джеффри пожал плечами.
— Лучше сгибать колени, чем спину, хозяйка, и держать ноги вместе. — Он нагнулся, взялся за ось и распрямился. — Ну, теперь палку, девушка!
Одерживая ось левой рукой, правую он протянул за палкой.
Нан, у которой глаза стали совсем огромными, сунула ему палку.
— Спасибо, — крякнул Джеффри, потому что телега оказалась очень тяжелой. Он взялся за палку, как за молоток, и заколотил ею по узкому концу колышка, удерживающего втулку колеса.
К счастью, сломался широкий конец, иначе починить его было бы проблематично в походных условиях. А так двумя ударами он высвободил колышек, а третьим выбил его на дорогу. Джеффри отбросил палку, взялся за втулку обеими руками и попросил:
— Теперь — колесо! — Мауд подтолкнула Ртуть. Та стряхнула оцепенение и, приподняв колесо, надела его на ось.
Джеффри задвинул правой рукой втулку и, испустив вздох облегчения, опустил телегу.
— Спасибо. Дольше я бы не удержал.
Три женщины, не открываясь, смотрели на него.
Ртуть, сглотнув, промолвила:
— Телега весит не меньше полутонны!
— Вряд ли, думаю, всего четверть! — Джеффри снова стал разминать плечи и руки. На этот раз он почувствовал боль. — И мне нужно было поднять лишь половину ее, второе колесо приняло на себя часть веса.
— Правда, — вздохнув, согласилась Ртуть.
— Теперь — колышек, — попросил Джеффри. Он достал меч, острогал конец палки, разрубил ее. Затем положил на дорогу и разрубил снова, получив в результате цилиндр длиной в половину фута. Вложив меч в ножны, он достал кинжал и принялся строгать.
— Ты не хочешь надеть камзол? — с материнской заботой спросила Мауд. — Простудишься.
— Не люблю надевать одежду, пока не обсохну, — объяснил Джеффри. Он вставил колышек в отверстие на оси, вытащил снова, поправил и опять вставил. Довольный, он поднял остаток палки и опять воспользовался ею как молотком. После десятка ударов колышек прочно встал на место.
— Ну вот! — Джеффри отбросил палку, взял камзол и надел его. — Конечно, каретник справился бы лучше, хозяйка, но, я думаю, до деревни доедет, а там исправит тот, кто умеет это делать по-настоящему.
— О, благодарю тебя, ты прекрасно справился, — быстро перебила его Мауд. — Спасибо тебе, сэр рыцарь! Как мне тебя отблагодарить ?
— Помоги другому путнику, когда он будет нуждаться в помощи. — Джеффри повернулся к Ртути, которая, как завороженная, смотрела на него, кстати, как и стоявшая поблизости Нан.
Видя их рядом, Джеффри отметил в них удивительное сходство и подумал, что это предвещает Нан хорошее будущее.
— Ты будешь настоящей красавицей, — пообещал он девочке.
Его слова вывели ее из оцепенения, и она покраснела.
— О! Спасибо, сэр рыцарь! Но почему ты так говоришь?
— Потому что ты очень похожа на мою леди, — и он кивком указал на Ртуть.
Эти слова вывели девушку из себя.
— Я тебе уже говорила, что я не леди, и тем более не твоя!
— Тогда как же мне обращаться к тебе? — опять спросил Джеффри, поворачиваясь к ней. — Мадам? Слишком скромно для предводителя воинов. Командир? Твой ранг повыше. Предводительница?
— А почему бы не просто — Ртуть? — огрызнулась она.
— Ртуть! О! — Мауд стиснула руки. — Ты предводительница разбойников?
— Да, — призналась Ртуть. — Вернее, была ею, но зачем я тебе и зачем ты спрашиваешь?
— Именно тебя мы и ищем!
Ртуть даже не пошевелилась, ничего в ней вроде не переменилось, но как будто невидимый покров власти накрыл ее. Изменился и голос, когда она спросила:
— Откуда ты?
— Из деревни Онридди, госпожа! На нее напали разбойники;
— Что? Кто-то из моих людей? — лицо Ртути вспыхнуло яростью. — Если они хоть одной душе причинили вред, я размажу их по дороге!
— Нет, нет, они не из твоего отряда, — успокоила ее Мауд. — Необузданный сброд. Они ведут себя в деревне, как бандиты, избивают мужчин, домогаются женщин, поедают все, что попадается им на глаза, потом уходят в свою твердыню на холмах, пока снова не нагуляют аппетит.
И еще они постоянно берут дань зерном и женщинами. Немного серебра, которое было у жителей деревни, они уже отобрали. Держат всех под замком, так что только через полгода им удалось вырваться, чтобы попросить помощи.
— Какие мерзавцы! — рассердилась Ртуть, но Джеффри обратил внимание на это «им».
— Им? Значит, это не ваша деревня?
— Нет, — подтвердила Мауд. — Мы встретили посыльного на дороге, но он едва держался на ногах от слабости.
Мы оставили ему еду и воду и пообещали, что отыщем разбойницу Ртуть.
— Вы нашли ее! — гордо сказала Ртуть. — Онридди? Это даже не в моем графстве!
— Да, мадам, это в графстве Фрит. День езды отсюда.
— Почему же тогда крестьяне не обратились к самому графу Фрит?
— Жаловались, — ответила Мауд. — Но он не соизволил ответить.
— Струсил, — вставила Нан.
— Думаю, что он испугался не так сильно, как они испугаются меня! — разозлилась Ртуть. — О, я освободила бы деревню! Изрубила бы этих бандитов на мелкие кусочки и наказала графа за то, что не защитил своих людей!
— Для этого мы и обратились к тебе, — негромко проговорила Мауд.
Ртуть внимательно смотрела на нее.
— Наказать графа Фрита должен король, — вмешался Джеффри, — а вот что касается разбойников, то я с удовольствием помог бы тебе расправиться с ними.
Ртуть повернулась к нему — и увидела на его лице волчью улыбку. Ее удивление перешло в отвращение.
— Тебе все равно, с кем сражаться? Лишь бы подраться!
— Ты несправедлива ко мне, — возразил Джеффри. — Я не сражаюсь с невиновными или с добродетельными.
— Но ты же сражался со мной.
Джеффри должен был бы смутиться, но его ободрила перспектива схватки.
— Да, сражался, — оживился он, — и воспоминание об этом всегда будет согревать мое сердце.
Ртуть с изумлением посмотрела на него, покраснела и отвернулась.
— Я думала, что ты поклялся отвезти меня к королю и королеве!
— Конечно, — подтвердил Джеффри, — но графство Фрит по дороге, мы потеряем немного времени, а дело сделаем.
— Да, конечно, если запад поменять местом с севером!
— Ну, это же все равно ближе, чем на юг, — пожал плечами Джеффри.
— Неужели тебе так неприятно сражаться рядом со мной? — Ртуть повернулась к нему, и если он улыбался по-волчьи, то она скорее напоминала хитрую лисичку. — Я с большим желанием сразилась бы против тебя, чем рядом с тобой, — съязвила она, — но выбора нет, — и повернувшись к Мауд, добавила:
— Отыщи посыльного и успокой его. Ртуть спасет Онридди.
— Но где же твоя армия? — полюбопытствовала Нан.
Джеффри мог бы ответить, что всего в нескольких десятках ярдов, но Ртуть опередила его:
— Я поеду с сэром Джеффри Гэллоугласом, а он хвастался, что один стоит целой армии. Зачем мне тогда еще кто-то?
Нан с опасением взглянула на Джеффри, но Мауд удовлетворенно заметила:
— Действительно, никто! Да поможет тебе Господь, и спасибо от старой женщины, которой вы помогли. Мои благословения с вами.
— Спасибо, добрая женщина, — ответила Ртуть.
— Будь благословенна наша встреча! Возвращайтесь так же благополучно, как уезжаете. — Мауд взяла Нан за руку и повернулась к телеге. — Пошли, дочка. Нам тоже нужно торопиться.
— Правда? — в отчаянии спросила Нан, и Джеффри сдержал смех, поворачивая Фесса.
— Поехали в графство Фрит.
— Да, — кивнула головой Ртуть, — с твоего позволения.
— Нет, — галантно возразил Джеффри, — с твоего.
Сзади послышался шум, приглушенный расстоянием. Оглянувшись, Джеффри увидел, что телега движется по дороге, а Нан о чем-то горячо спорит с матерью. Они находились на расстоянии около тридцати ярдов, но Джеффри расслышал слова девочки:
— Он великолепен, мама! Если она упустит его, значит, она дура! — Мауд ответила ей что-то, а Нан воскликнула:
— Какой вздор! Ослушается, если она действительно умеет обращаться с мужчинами.
Джеффри улыбнулся и, приподняв брови, повернулся к Ртути.
Она ехала чуть впереди, и лицо ее оставалось спокойным, но, кажется, она все-таки покраснела.
Укладываясь спать, Джеффри послал мысль:
«Покарауль, пока я сплю, Фесс».:
— «Конечно, — долетела ответная мысль Фесса, — хотя не могу понять, к чему это, когда рядом сотня разбойников». — «На случай, сели они решат освободить свою предводительницу, — сухо подумал Джеффри, — избавившись от меня». — Он пытался не смотреть на фигуру под одеялом, лежащую поблизости, и, чтобы отвлечься, подумал:
«Какая приятная и неожиданная встреча с матерью и дочкой». — «Как это?» — мысль Фесса прозвучала настороженно. — «Да ведь еще немного, и мы бы разминулись с ними». — «Да, удивительное совпадение», — согласился Фесс, и как показалось Джеффри — суховато. Мысленно Джеффри снова увидел Нан рядом со Ртутью. Мысли о прелестной разбойнице не давали ему уснуть, поэтому он сосредоточился на Нан. «Просто удивительно, насколько девочка похожа на Ртуть». — «Верно».
Что-то в тоне робота, в его подчеркнутой небрежности оживило подозрения Джеффри. Фесс заметил то, на что он не обратил внимания… Что могло связывать двух девушек? Потом вспомнил лицо матери. Глаза его широко раскрылись. "Фесс!
Покажи мне Мауд, когда она была моложе на двадцать лет!
Покажи ее такой, какой она была до замужества!" Он снова закрыл глаза, и перед ним появился силуэт Мауд, а рядом — ее лицо в молодости, без платка, с распущенными рыжими волосами, свободно падающими на лицо и плечи.
«Она почти копия Ртути». — «Нет, — ответил мысленно Фесс, — это Ртуть тютелька в тютельку Мауд». Фесс редко пользовался просторечием, и Джеффри не сразу его понял.
«Мауд ее мать!» — «Да, я пришел к такому же мнению». — «Тогда — Нан ее сестра!» — «Это и объясняет их сходство», — согласился Фесс. «Значит, я познакомился со всей семьей! А отец уже умер…» — Джеффри расслабился, приоткрыл глаза и посмотрел на лежащую рядом Ртуть. Но обнаружил, что в таком положении не может думать спокойно, поэтому лег на спину и стал смотреть на небо сквозь листву деревьев. — «Почему они сами принесли весть о неприятностях в Онридди, вместо того, чтобы отправить посыльного?»
Фесс пропустил риторическую суть этого вопроса и ответил:
«Очевидно, хотели встретиться с тобой». — "Да, похоже, — «Джеффри, нахмурившись, смотрел на небо. — Для чего им это понадобилось?» — «И действительно?» — отозвался Фесс с порывом шума статического электричества, который служил у него эквивалентом вздоха. Он вспомнил, что его молодой хозяин гениален во всем, что относится к войне, но в той же степени невежествен и туп относительно всего остального. Он даже не соизволил заметить, что кампания против него уже началась.
Несомненно, он слишком занят собственными проблемами. — «Спокойной ночи, Джеффри». Но ответа не последовало. Джеффри, задумавшийся над вопросом, ответ на который был так очевиден, расслабился и уснул.
Фесс продолжал караулить и правильно делал, потому что если Джеффри уснул, то Ртуть не спала. С другой стороны, у нее не было никаких коварных планов, а против некоторых ее намерений Джеффри не стал бы возражать.
Глава девятая
В предрассветной тишине раздался крик птицы. Джеффри, проснувшись, поднял голову.
— Странная сова, — разве она не понимает, что ей пора спать?
— Тебе тоже пора, но ты ненормальный!
— Нет, как раз нормальный человек в это время вскакивает с кровати, а ненормальный будет лежать в кровати.
— И лучше, если не один, — язвительно вставила Ртуть. — О, я вижу, ты говоришь со знанием дела.
— Доверяй опытному голосу, — не стал возражать Чародей.
Снова крикнула сова.
— Вот ей я доверяю, она, по крайней мере, точно знает, когда ложиться а когда подниматься.
— Она? Откуда такая уверенность, что это не самец?
— По голосу, интонации другие, вот так кричит самка, — Ртуть сложила руки и прокричала, из кустов ответили.
— Она прилетит к тебе? — поинтересовался Джеффри.
— Она ругает самца, который всю ночь не ложился…
— А разве он ее не ругает за то же?
— Нет, всю ночь беспокоилась она…
— Да, ему лучше не возвращаться, такая перспектива для отдыха в одном гнезде со сварливой подругой.
Ртуть смотрела на него в замешательстве, но тут раздался новый крик.
— Эта перепелка знает свой час.
— И свое дело тоже: приветствовать солнышко, искать пишу для птенцов…
— Ага, прежде чем ночные бродяги вернуться в свои постели…
— Думаю, ты сам из таких…
Пока они ехали, шутливо перебрасываясь язвительными замечаниями, встало солнце. Чуть позже насмешки кончились и они просто ехали молча, не цепляясь друг к другу, чувствуя, что молчание становится просто дружеским и не желая его нарушать.
Некоторое время спустя Ртуть, не желая, чтобы Джеффри зазнавался, все же нарушила тишину.
— Мне странно, что ты так легко согласился идти на помощь Онридди.
— Неужели? А ты отказалась бы, от доброй схватки ради хорошего дела?
— Нет, и наверное, просить тебя отказаться, безнадежно.
— Точно! Однако это только истинная причина; У меня есть и другая.
— Как так? Есть еще и ложная?
— Нет, не так, просто даже без нее я выступил бы на защиту деревни, осажденной разбойниками.
— Или на защиту лорда, осажденного разбойникам, — с иронией заметила Ртуть.
— Или девушки, — напомнил ей Джеффри, — и я бы знал, что опасность угрожает тебе! Но так как этого не произошло, придется вымещать гнев на разбойниках, которые терзают Онридди.
Ртуть внутренне вздрогнула, услышав его слова, но не показала этого.
— Так какова же «истинная» причина?
— Это мой долг. Я странствующий рыцарь и поклялся защищать слабых.
— Очень мило, — сухо одобрила Ртуть. — К тому же это дает тебе возможность бродяжничать, оставляя дома жену и детей.
Джеффри поморщился.
— У меня нет ни жены, ни детей.
Ртуть скрыла за сарказмом свою радость.
— Но если бы они были, ты бы обрадовался такому предлогу?
Джеффри рассмеялся, но тут же стал серьезным и посмотрел ей прямо в глаза.
— Я не женюсь, пока не найду женщину, которая будет для меня настолько желанной, что все мысли о странствиях выветрятся из моей головы и останется лишь одно желание — быть рядом с ней.
Что-то в его тоне или взгляде заставило Ртуть снова сжаться, но заговорила она еще более резко.
— Такой женщины нет, сэр, потому что мужчинам быстро надоедают ласки даже самых ослепительных красавиц.
— В таком случае, она должна быть бесконечно разнообразна, — отбил подачу Джеффри, — словно множество женщин в одной.
Ртуть горько рассмеялась.
— По-моему, ты желаешь невозможного, сэр!
— Почему нет? — легкомысленно отмахнулся Джеффри. — Она же требует невозможного от меня.
Ртуть нахмурилась и собиралась еще что-то спросить, но Джеффри уже отвернулся от нее, и глаза его вспыхнули.
— Ага! Наконец-то, вот и Онридди…
Ртуть тоже повернулась и посмотрела.
— Да.
Лес перед ними переходил в кусты, покрывавшие склоны долины, окруженной холмами. В долине располагалась деревня, из труб уютно поднимались столбы дыма.
Мужчины шли на поля с мотыгами на плечах, а женщины занимались в домах утренними делами.
— Я не думал, что мы были так близко, — изумился Джеффри.
— Я решила, что нам лучше приехать утром, — ответила Ртуть.
— Разумно. Кто знает, что нас могло подстерегать ночью?
Судя по тому, что Мауд говорила об этих разбойниках, с ними нельзя не считаться. — Джеффри пристально рассматривал деревню и насторожился.
— Что-то здесь не так…
— Ничего, кроме голода и отчаяния, — стараясь говорить ровно, ответила Ртуть.
— И то и другое можно исправить, — с этими словами Джеффри дернул за повод, и Фесс начал спускаться по тропе. — Будем надеяться, ничего более непредсказуемого, — прошептал он себе под нос.
Почти касаясь друг друга, они въехали в деревню, внимательно оглядываясь по сторонам. Женщина, увидев их, бросила ведро и побежала прочь, гоня перед собой детей. Их протесты она прекращала шлепками по задам.
— Незнакомцам здесь не доверяют, — констатировал Джеффри.
— Конечно, например, потому, что незнакомцы часто приносят горе, — Ртуть пристально посмотрела на него. — Ты разобрался с тем, что тебе показалось непонятным сверху?
— Да, — Джеффри кивком указал на малыша, который равнодушно играл в пыли. — Дети, они не кричат и не бегают, как все малыши.
Ртуть глянула на ребенка, и лицо ее помрачнело.
— Они слишком ослаблены от недоедания.
Мать ребенка подхватила его и, прихрамывая, торопливо унесла. Малыш пискнул и замолчал.
— Всем не хватает бодрости и веселья, — Джеффри смотрел вслед сутулящейся матери. — Уже сверху мы должны были бы услышать пение людей, идущих в поля.
— О чем им петь? — Ртуть выглядела все более мрачной.
— О! А это что такое? — Джеффри натянул поводья и стал присматриваться к тому, что его так удивило.
Они подъехали к главной площади, если ее можно было так назвать. Это был больший, чем обычно, промежуток между домами, приблизительно круглой формы, с несколькими скамьями в пыли. На одной из них сидела красивая молодая женщина и плакала, а вокруг суетились старухи, успокаивая ее и вплетая ей в волосы цветы и ленты.
— Ее наряжают, как невесту, — заметил Джеффри, но почему она плачет?
— Потому что вынуждена выйти за человека, которого не любит, — догадалась Ртуть. — И я не думаю, что ей предстоит венчание. — Она направила лошадь в сторону плачущей девушки.
Женщины в тревоге подняли головы.
— Почему ты плачешь, девушка? — спросила Ртуть.
Невеста испуганно посмотрела на нее, потом в тревоге ахнула.
Ее поразил вид женщины, сидящей верхом на лошади, с голыми ногами и руками, с пустыми ножнами на спине.
— Есть причина, — проговорила одна из старших и обняла девушку. — Оставьте бедного ребенка.
— Хорошо, но только в том случае, если ее оставят в покое и другие. Отчего она плачет?
— Если хочешь знать, она должна лечь в постель Маула, предводителя разбойников, которые преследуют нас! Это грубый человек, который кичится своей жестокостью.
Девушка снова заплакала, безнадежно завывая.
— Ты, должно быть, чужестранка, если не знала этого, — прошамкала старуха. — Уезжай потихоньку, госпожа, или Маул заберет и тебя.
— Очень надеюсь на это! — процедила Ртуть.
— Ты зря надеешься, что твой мужчина тебя защитит, — другая старуха перевела взгляд с Ртути на Джеффри. — Он вдвое больше тебя, молодой человек, и с ним еще пятьдесят таких же.
Джеффри рассудительно кивнул.
— Значит, шансы не такие уж неравные.
— Да, — согласилась Ртуть, — если ты вернешь мне мой меч.
— С радостью верну, — Джеффри протянул его рукоятью вперед. — Теперь шансы опять неравны.
— Берегись, молодой рыцарь, — покачала головой старуха. — Высокомерие предшествует падению.
— Верно, теперь Маулу недолго быть наверху, — Джеффри повернулся к Ртути. — Будем охотиться на него или выманим?
— Выманить? — Ртуть радостно подняла голову. — Какая — чудная мысль! — Она спешилась и бросила поводья Джеффри. — Пошли в твой дом, бабушка! Маул придет за этим лакомым кусочком сегодня?
— Да, — ничего не понимая, старуха глядела на нее подслеповатыми слезящимися глазами.
— Ну, он получит свою невесту, но не эту малышку!
В глазах девушки загорелась надежда, но старуха завопила:
— Да он же с первого взгляда поймет, что это не Феб! И жестоко отомстит всей деревне!
— Неужели ты думаешь, что он будет возражать против меня? — Ртуть подгоняла всех к двери дома, не осознавая, как самодовольно прозвучали ее слова. — Пошли, подготовим женишку свадебный сюрприз! — Уже почти у самой двери она повернулась и сказала Джеффри:
— Пока я готовлюсь, позаботься о еде для этих бедных людей.
Джеффри хотел возразить ей, но она уже исчезла в темноте дома. Он пожал плечами и огляделся. В конце концов она права, детей необходимо накормить. Несколько часов особого значения не имеют, а он не может не помочь, когда видит горе и страдания.
Он медленно поехал по деревне, но матери при виде незнакомца стали загонять детей в дома, и на улице остались только старики и больные. Около десяти человек разных возрастов вяло ели похлебку. Их руки были покрыты язвами. У Джеффри зародилось ужасное подозрение. Он остановился возле человека средних лет, худого, как доска, на котором кожа висела так, будто стала ему слишком велика.
— У тебя нет другой еды, кроме зерна, добрый человек?
Мужчина посмотрел на него, но был слишком слаб, чтобы удивиться.
— Нет, сэр, да и зерна осталось совсем немного.
Это объясняло вялость людей и язвы у них на коже.
— Похлебку надо делать погуще, чтобы не пить, а есть.
— Может быть, — согласился человек, — но нам тогда будет не растянуть запасы так, чтобы хватило до урожая. Я с удовольствием поел бы чего-нибудь погуще.
— Так почему не ешь?
— Боюсь, зубы выпадут, сэр. Они у меня шатаются.
Джеффри все стало ясно, и он резко отвернулся, чтобы скрыть отчаяние. Явный недостаток витаминов. Очевидно, разбойники забрали все, оставив только немного зерна на шесть или чуть больше месяцев… ровно столько, чтобы окончательно не издохнуть. Это достаточно большой срок, чтобы появились симптомы недоедания. Онридди еще не умирает от голода, но страдает от недостатка витаминов. Но что он может сделать? Телепортировать сушеное мясо, овощи и фрукты? Да, но как лечить больных?
Джеффри вспомнил, как Фесс упрекал его за невнимание к биологии. На уроках Джеффри обратил внимание только на бери-бери и цингу: Фесс объяснил, что эти болезни могут ослабить осажденную армию. О лечении же он вообще ничего не знал, кроме основ хирургии, которые могли понадобиться на поле. битвы. А здесь явно не требуется прижигать раны.
Что ж, пусть он ничего не знает о лечении, зато знает того, кто в этом отлично разбирается. Джеффри представил себе сестру и мысленно позвал ее, послав сообщение на семейном коде:
«Корделия! Нужна твоя помощь!» Ответ пришел немедленно:
«Чем ты болен, брат?» — «Не я, — ответил Джеффри, — целая деревня страдает от недостатка витаминов. И у детей, и у стариков язвы на коже, они все в летаргии».
Последовала пауза: не этого Корделия ждала от брата. "Сейчас закончу готовить лекарство и принесу. А в чем причина?
Разве они не понимают, что нельзя есть одно зерно?" — «Конечно, понимают, — заверил ее Джеффри, — но их грабят разбойники. Всю остальную еду у них просто отобрали». — «Подлецы и трусы! — гневно воскликнула Корделия. — Разве ты Не знаешь, как обращаться с этими негодяями, брат?» — «Знаю, — ответил он, — как раз сейчас мы ставим волчий капкан».
«Мы? — изумилась Корделия. — Кто это мы?» Джеффри едва не сказал, но вовремя остановился. Любое сообщение о Ртути будет окрашено его чувствами, а он был пока еще не готов к тому, чтобы о его чувствах узнала сестра.
«Предводительница разбойников, которую меня послали устранить, — сообщил он. — Расскажу о ней, когда увидимся». «О ней? — пришла мысль Корделии. — Женщина — предводительница разбойников? Я должна ее увидеть! Где ты, брат?» — «В деревне Онридди», — ответил Джеффри и представил себе карту Грамария, которая сократилась до герцогства Логайра, на котором Онридди была обозначена большим красным крестом.
«Ясно, я к тебе прилечу, — заверила его Корделия. — Жди примерно через час». — И поток ее мыслей прекратился.
Джеффри нахмурился. Через час? От Раннимеда до Логайра за такое время? Тут два дня быстрой езды.
И даже по воздуху путь должен занять у нее большую часть дня. Как она сможет добраться за час? Ну ладно, будет повод сменить тему, спросив, как ей это удалось. Тем временем следовало накормить голодных детей. Джеффри, напоминающий пасмурный вечерок, проехал к центру площади, и очень тихо, так, чтобы никто не услышал, прошептал: