- А что унаследовал ты?
      - Ничего, - Род печально улыбнулся. - На мою долю ничего не осталось. Все дома разобрали мои двоюродные братья. Семейные земли тоже - если можно голые скалы назвать землями. Конечно, отец оставил мне денег, много денег: он немало вложил в семейное дело и мудро и предусмотрительно распорядился доходами, так что под конец он нажил значительное собственное состояние. Но это все.
      - У тебя был выбор, Род, - напомнил Фесс. - Ты мог занять видную должность в "Автоматы д'Арманд, Лимитед" и, несомненно, справился бы с нею.
      - Да, но все равно оставался бы бедным родственником, как бы искусно это ни маскировалось. - Род скорчил гримасу. - К тому же Максима... стала столь скучна!
      - Правда? - Магнус оживился. - А чем она была скучна?
      Род краем глаза глянул на Фесса. Магнус уловил его взгляд и повернулся к роботу.
      - Расскажи, Фесс.
      - Мы уже говорили об этом, - строго сказал Фесс. - Я не выдам тайн твоего отца.
      Род мысленно сделал быструю переоценку. Им с Фессом очень успешно удалось отвлечь детей от мрачной обстановки. Он сравнил достоинства дальнейшего отвлечения своих отпрысков с перспективой того, что их мысли вернутся к замку и к тому, что его населяет, и принял решение.
      - Ладно, расскажи им! - он расслабленно откинулся на спину. - В конце концов, в моем прошлом нет ничего постыдного. Немного смущает, конечно, но не стыдно.
      - Как хочешь, Род, - Фесс вздохнул, и Род устроился поудобнее. Однако по мере того, как продолжался рассказ, уши его все больше краснели.
      Глава восьмая
      - Послушай, Фесс, называй меня просто Род, когда мы наедине.
      - Не могу, сэр хозяин босс, - к этому времени Фесс выглядел значительно лучше: он прошел через две замены тела и капитальный ремонт. Корпус робота сверкал металлическим блеском, и руки и ноги у него стали гораздо толще. Они уже не напоминали суставчатые трубы, как те, с которыми он явился на Максиму. Им пришлось стать такими: они превратились в хранилище многочисленных инструментов, приспособлений и запасных частей. Торс его тоже увеличился, в нем находился теперь более крупный компьютерный мозг, а голова соответственно уменьшилась и приобрела вполне человеческую форму и черты. Теперь это был настоящий металлический андроид, хотя и с несколько бочкообразной грудью. - Я не могу изменять систему обращений, объяснил он терпеливо, - если только не прикажет хозяин.
      - А папа этого не сделает, потому что слишком уважает своих предков, Род покачал головой и продолжил разбирать вещи во вращающемся шкафу. - Еще одна причина, почему мне не терпится убраться с этого захолустного планетоида.
      - Не могу понять причины твоей одержимости отъездом, молодой хозяин.
      - Да, конечно, если бы удалось отправиться в колледж на Землю, как мой кузен Руперт, может, я не был бы таким дерганым. Но если безвылазно сидишь здесь, на Максиме, и колледж приходит к тебе на дом через коммуникационный экран, а единственное место, где ты уже побывал, - Церера, у тебя непременно разовьется тайное желание посмотреть и другие места, самому взглянуть на то, что ты изучаешь.
      - Такое желание соответствует моим знаниям о молодых особях мужского пола, представляющих ваш вид, Род. Но если ты хочешь оставить дом, почему бы не спросить разрешения отца?
      - О, послушай, Фесс. Если бы он мог отправить меня в колледж на Земле, он бы это сделал!
      - Я имел в виду не финансовую поддержку, а моральную.
      - Он этого не одобрит, Фесс. Он решит, что я спятил - отправляюсь неизвестно куда на бродячем торговце. И еще он будет очень беспокоиться.
      - Мне кажется, ты недооцениваешь своего отца, босс хозяин сахиб.
      - Ты шутишь? Во-первых, ему самому даже не приходило в голову покинуть Максиму, когда он был молод, и совсем другое дело - знать, что тебе запрещают это!
      - Ты не можешь знать, какие мысли одолевали твоего отца в молодости, хозяин босс раджа.
      - Фесс, ты ведь помнишь: дедушка каждые несколько недель говорил мне, что как только вырасту, я должен улететь с Максимы?
      - Ты должен принять во внимание, что твой дед больше не обладал здравым рассудком, молодой эфенди.
      - Да, и теперь я знаю, что свело его с ума! Каждый раз, говоря мне, что я должен улететь, он напоминал, что такой же совет давал папе.
      - У твоего отца было слишком большое чувство ответственности, чтобы поступить так эгоистично, молодой хозяин батюшка.
      - А по-моему, это чувство не больно-то мешало ему спокойно жить дома как до, так и после того, как дед спятил. Он ведь весь остаток жизни провел тут, на задворках имения, заботился о дедушке и о нас и безнадежно ждал: может, что-то случится с дядей Деспаром и с кузеном Рупертом. Но с ними ничего не случалось.
      - Да не случится с ними ничего дурного! Но пример самопожертвования отца должен служить тебе прекрасным образцом, молодой хозяин баас!
      - О, абсолютно прекрасный. И я собираюсь сделать все, чтобы со мной такого не повторилось! Торговец с Марса уже пришел, и капитан говорит, что им не помешают лишние руки. В полночь они уходят с орбиты, направляясь к Тритону. И я отправляюсь с ними! Позаботься, чтобы мой багаж доставили в космопорт к одиннадцати часам, Фесс.
      - Как прикажешь, очень молодой хозяин, - Фесс вздохнул. - Но тем временем остается вопрос о сегодняшнем бале. Если тебя там не будет, возникнут вопросы.
      - Да я сам знаю! Куда, ты думаешь, я собираюсь? К тому же если я пойду на бал, никто не будет меня ждать дома раньше полуночи... Ага, вот она, из угла шкафа Род извлек кружевную рубашку. Набросил поверх трикотажной майки. - Ух ты! Мне нравятся выходные костюмы, но в этом году с ними очень уж переусердствовали.
      - Ты выглядишь элегантно, молодой хозяин босс.
      - Для элегантности требуются большие чемоданы, Фесс, а я беру с собой немного багажа. Как бы мне хотелось не ходить на этот бал!
      Робот издал поток белого шума, который у него является эквивалентом вздоха.
      - Ты можешь победить скуку, напомнив себе, что, вероятно, это твой последний бал, Род. Но у некоторых молодых леди удивительные сердца...
      - А также унылый вид и лица, как вареная картошка. Нет, я не справедлив, вычеркни "вареная".
      - Но ведь их фигуры вызывают твой интерес.
      - Да кто сейчас разгладит у них фигуру под тем, что они столько на себя навешивают? Наверное, это даже к лучшему, - Род содрогнулся. - Не говоря уже об их интеллекте. Я хочу сказать, что инбридинг сказывается на девицах уже очень заметно.
      Робот не стал упоминать, что сам Род может стать примером последствий инбридинга. Это не совсем справедливо и к тому же было бы просто холостым выстрелом.
      - Должен посоветовать тебе соблюдать вежливость, молодой хозяин сахиб. Нет причины вымещать свое раздражение на молодых леди.
      - Да, ты прав, - Род вздохнул. - Не их вина, что они так непривлекательны или что я неудачник, который не может остепениться, растить семью, ходить на работу, бродяга, который ищет приключения! Возбуждение! Независимость! - глаза его заблестели. - Вот жизнь для меня подальше от своих сородичей! Не быть ни с кем связанным! Абсолютный индивидуализм! Надежда только на самого себя! - он снова вздохнул со счастливой улыбкой, потом покачал головой и повернулся, позволяя роботу вставить запонки в рукава. - Собери мои вещи, Фесс.
      Не успел Род появиться на балу, как на него навалилась дикая скука, как он, впрочем, и ожидал. Не в том дело, что ему не нравились накрахмаленный воротник и раздвоенные фалды фрака; напротив, костюм делал его чуть выше и добавлял упругости походке. Он чувствовал себя персонажем из пьесы девятнадцатого столетия в этом белом галстуке и с фалдами.
      И не атмосфера, царившая на бале, его отталкивала. Род всегда имел склонность к фантастическому, как будто ему не исполнился двадцать один год и он не перерос игры "Представим себе..." Он очень удачно играл в любительском театральном обществе Максимы и состоял в оперной ассоциации Максимы. Нет, если говорить об исполнении роли великосветского денди, то тут он был в своей тарелке.
      И репертуар его вполне удовлетворял несмотря на то, что танцы были подобраны слишком спокойные: Роду нравились вальс и даже менуэт: они очень соответствовали роли. Нет, все дело было в обществе. Просто в зале не оказалось ни одного человека, с кем ему интересно было бы поговорить, и определенно ни одной привлекательной молодой женщины.
      - О, как мне нравится ваш костюм! - прочирикала леди Матильда Болвил.
      - Я счастлив, - пробормотал Род, Лучше бы ей понравился обладатель сего костюма, ибо все мужчины в зале были одеты в аналогичные фраки и смокинги. - А ваше платье просто очаровательно, - он галантно не стал объяснять, кого оно может очаровать.
      - Спасибо, - она застенчиво полуотвернулась, опустив ресницы и напомнив Роду телевизионный клип с коровой, который показал ему учитель, когда Роду было десять лет.
      Но она явно загоняла его в угол, пытаясь заставить пригласить на танец, и ему ничего не оставалось, как сделать это. Вздохнув про себя, он набрался мужества и предложил:
      - Потанцуем?
      Она расцвела в улыбке.
      - С радостью!
      И они погрузились в вихрь кринолинов и фраков.
      Но когда танец кончился, Матильда продолжала крепко держать Рода за руку с явным намерением монополизировать его на весь вечер.
      - Пообедаем вместе, Родни!
      - Ну, гм, я сейчас на диете...
      - Ах, вот вы где, Родни! - к ним подплыла, как галеон на всех парусах, леди Малхерн, хозяйка бала. - Как бы нехорошо поступаете: остаетесь только с Матильдой, а ведь вы должны перетанцевать со всеми девушками! Вы ведь знакомы с леди Дженин?
      Вопрос чисто риторический: на Максиме все знают друг друга. На астероиде проживало около трехсот тысяч человек, но ровесников Рода из них насчитывалось всего несколько тысяч.
      - Добрый день, миледи, - Род поклонился, довольный тем, что хоть на какое-то время избавился от Матильды.
      - Рада нашей встрече, сэр, - Дженин склонилась в реверансе, демонстрируя золотистый цвет кожи плеч - результат смешения всех земных рас. Такой же, как у большинства жителей Максимы. У самого Рода кожа была значительно светлее нормы, несмотря на хороший загар. Однако и в других отношениях у него явно проявлялись атавистические черты.
      - Сейчас объявят новый танец, - заметил он. - Вы уже слышали гавот?
      - О, как он мне нравится! Попрыгаем?
      Эти слова прозвучали бы свежо, если бы Род не слышал их совсем недавно в той исторической телевизионной пьесе, которая вернула к жизни гавот. Он повернулся, чтобы извиниться перед Матильдой, но леди Малхерн уже сделала это за него:
      - Не нужно быть эгоистичной, Тильди... Нет, Родни, будьте хорошим мальчиком, идите... У нас так мало подходящих холостяков, что девушки должны делиться добычей...
      Матильда надула губы, а Род повел Дженин на галоп.
      - Только подумать: все это пришло к нам из нашумевшей пьесы, говорила Дженин, попрыгивая и раскачиваясь. - Вам понравился Хамлиш Хофернунг в роли Людовика XV?
      - Он оправдал свое прозвище Попрыгунчик Хам, это уж точно, - про себя Род вздохнул. Теперь предстояло минут десять обсуждать последние похождения звезд трехмерного телевидения. Само собой сериалы - не единственное, что интересовало Дженин: просто это было единственное, о чем она хоть что-то знала. Но у нее, по крайней мере, не отнять умения рассуждать, вернее, повторять рассуждения, которые она услышала от актеров и искусствоведов.
      Обед прошел еще более скучно. Род очень рано научился механически улыбаться в ответ на реплики: он с братом тренировался в этом перед зеркалом и потому считался хорошим собеседником. Он превосходно овладел умением вести мозговую деятельность на двух уровнях: лобные доли занимались чем-то интересным, в то время как центры речи и слуха действовали автоматически, слух воспринимал нужные слова, а речь воспроизводила соответствующие реплики: "Правда?", "Не может быть!", "Подумать только!"
      Возможны были также "Гм" и "Да" или "Нет" и даже "Я не согласен". Но последнее требовало некоторого объяснения и могло привести к настоящему участию в разговоре.
      На обеде он оказался соседом леди Элоизы - на редкость некрасивой девушки, хотя мозги у нее имелись, и она была способна даже прокомментировать дневные новости. Но по какому-то странному совпадению с другой стороны его соседкой оказалась леди Морвена, а напротив сидела леди Петиция. В результате пришлось одновременно участвовать в трех разговорах: ни одна из девушек не дожидалась, пока кончит говорить соперница. Все они мололи чепуху одновременно. Ему пришлось на самом деле слушать, что они говорят, а это уже было совсем неинтересно. К тому же он был не в форме. Род не знал, почему они не разговаривают с другими своими соседями: может, потому, что эти джентльмены вдвое старше девушек. Но перспективы у них в качестве потенциальных женихов были гораздо лучше, чем у Рода: ведь иметь деньги лучше, чем не иметь.
      Это невольно приводило к заключению, что Род не относится к тем молодым людям, за которых хотели бы выйти замуж эти девушки (вернее, за кого собирались их выдать мамы), но зато с ним хочется танцевать и флиртовать.
      Но почему так?
      Дело совсем не во внешности.
      Может, в разговорах. В отчаянной попытке отвлечь внимание он повернулся к маркизу Мсимангу, спутнику Летиции.
      - Я слышал, вы создали нового робота, милорд.
      - Ну, конечно, - Хьюго крайне удивился: кто-то первым заговорил с ним. - В нем еще много недостатков, но, кажется, он будет работать.
      Род немного помолчал, чтобы дать девушкам возможность принять участие в разговоре, но все они выглядели так, словно только что надкусили лимонную дольку, случайно попавшую в рот из собственного чая.
      - А что это за робот?
      - Специализированное устройство для ведения домашнего хозяйства. Делает все необходимое: готовит, чистит, стирает пыль, подбирает разбросанное...
      Род нахмурился.
      - Да, но это все обычные способности. А что он может нового?
      - О, он может готовить тосты. Для любителей свежеподжаренного хлеба. У него в груди имеются две вертикальных прорези, и он готовит тосты прямо у вашей кровати.
      - Поразительное новшество, - пробормотал Род, представив себе, как он лежит в постели и в лицо ему выстреливают два тоста. - Действительно, разбудит утром лучше всякого будильника.
      Леди Морвена картинно повернулась к нему и напустила на свое невыразительное личико гримаску удивления.
      - Вы слышали! Леди Мишель везде рассказывает о новой карточной игре с Земли! - она ослепительно улыбнулась Роду. - Знаете, в нее играют без калькулятора в руке.
      Род всегда удивлялся, зачем нужны калькуляторы в игре в бридж или канасту. Впрочем, сам он никогда не относился к картам настолько серьезно, чтобы следить за новинками приложения теории игр.
      - Правда? И как же в нее играют?
      - О, цель игры - сравнять карты по достоинству, - заговорила леди Летиция, к явному удивлению и неудовольствию Морвены - ведь это была ее тема!
      Но Морвена тут же вернула себе инициативу:
      - Да, нужно просто спросить игрока слева: "У вас есть восьмерки?" или что-нибудь аналогичное, и если у него есть, он должен отдать вам.
      - Очень сложно, - отозвался Род. - А если таковых нет?
      - Тогда говорят: "Отправляйся на рыбалку!" И вы опрашиваете остальных игроков.
      - Это очень забавно, - добавила леди Элоиза, довольная тем, что может принять участие в разговоре. - Можно совсем не думать о картах и все внимание уделить игре.
      - Как пьеса, в которой совсем простые действующие лица?
      - О, вы видели последнюю роль Нотти Алент? - бросилась в бой Летиция. - Разве она не великолепна в образе леди Карстейрз?
      - И в каком же ветхом доме она оказывается гувернанткой! - воскликнула Морвена. - Какое падение для бедняжки: прирожденная леди, а со смертью отца лишается всех денег.
      В уголке ее глаза блеснула слеза. Все остальные леди замолчали, наверное, размышляя об ужасной перспективе самим зарабатывать себе на жизнь.
      Род откашлялся, уверенный в том, что подобная участь собравшимся на балу не грозит.
      - Ваше платье поразительно, Летиция. Не думаю, чтобы мне приходилось видеть подобный фасон.
      - Благодарю! - Летиция вспыхнула от удовольствия, а Морвена проворковала:
      - Она первой попала к мэтру Вальдесу!
      - Правда, Тиция, мне кажется, вы проявили излишнюю разворотливость, подбросила шпильку Элоиза. Не успел бедняга сойти с трапа, как вы на него набросились!
      - Тот, кто выжидает, проигрывает, - процитировала Летиция.
      Она выглядела чрезвычайно довольной.
      - Мое платье будет готово к балу в четверг, так что не думайте, Тиш, что ваше преимущество надолго, - язвительно сообщила Морвена.
      Летиция слегка улыбнулась:
      - Подлинный экземпляр от настоящего земного кутюрье хорош к месту. На этом балу высокая мода проявилась исключительно в моем наряде.
      Что ж, вот и объяснение. Род слышал разговоры о новом мастере и очень удивился тому, что земной дизайнер действительно может заявиться на Максиму. Он попросил Фесса собрать сведения об этом человеке. Тот просмотрел последние новости за полгода и сообщил, что мэтр Вальдес больше известен под своим земным прозвищем "мсье Испанец". Он начал свое дело недавно, лишь два года назад, проработав чуть ли не десять лет подмастерьем в доме мод Лакенуа. Всеми правдами и неправдами получив субсидию, он запустил свою первую модель, вызвавшую довольно прохладную оценку критиков. В результате у него появился только один заказ от некоего уличного торговца фруктами, который хотел подарить жене что-нибудь экстравагантное; ее костюм вызвал ажиотаж на весеннем биеннале на Пальма де Мальорке и весьма неблагожелательные отзывы прессы были обеспечены. Не каждая дама осмелится заявиться на открытие выставки в одном лифчике и колготках, правда, декорированных липучками от мух и прочих назойливых насекомых
      - Я слышал, у него новая теория искусства создания одежды.
      - Да, это что-то весьма оригинальное, - сэр Гилман, сидевший по другую сторону от Морвены, нахмурился. - Что-то о том чувстве, которое возникает, когда смотришь в банку с дождевыми червями.
      Леди как по команде побледнели, а Род торопливо сказал:
      - Ну, это всего лишь неудачный пример. Мэтр утверждает, что искусство должно непременно вызывать эмоциональную реакцию, а природа реакции не имеет значения.
      - Я испытываю очень сильную эмоциональную реакцию, глядя на ваше платье, Летиция, - промурлыкала Морвена.
      Летиция гневно вспыхнула, но Род примирительно проговорил:
      - Да, она называется "Зависть любимой подруги".
      На самом деле он сочувствовал Морвене. Платье лишь слегка следовало теории мсье Испанца: единственная эмоция, которую оно вызывало, неподдельное изумление.
      Впрочем, флюоресцентные краски и рисунки из пятен, пробегающие поперек полос, улучшали внешность Летиции, отвлекая внимание от ее невзрачного личика.
      Род решил, что в конце концов мсье -Испанец сможет пользоваться здесь большим успехом, если сдержит свои авангардистские порывы и будет создавать платья, которые не слишком шокируют местную публику. Очевидно, на Земле ему действительно не повезло: ни одна женщина не захотела носить платье, увешанное рыболовными крючками. Осенняя коллекция провалилась. Остальные дизайнеры сложились и оплатили его отлет с Земли, пока он не развалил всю индустрию моды. Каким-то чудом незадачливый кутюрье сумел расплатиться с долгами и совсем без денег прилетел на Максиму.
      Но без средств он оставался не долго. Женщинам Максимы в сущности было все равно, в каком платье щеголять перед товарками, лишь бы сделано оно было подлинным земным дизайнером. И мсье Испанец настолько ожил, что снова заговорил о своем непростом взгляде на искусство драпировки женского тела в пошлую материю.
      Для себя же Род решил: что бы ни случилось с ним на борту торговца, весь следующий сезон его на Максиме не будет.
      Часы прозвонили одиннадцать часов, и Род вздрогнул, сообразив, что Фесс уже должен находиться в космопорту с его вещами. Он стиснул зубы, заставил себя улыбаться через силу и продолжал танцевать. Короткий вальс тянулся, казалось, целый час. Но вот наконец он кончился. Род поклонился партнерше:
      - Прошу простить, миледи, но у меня срочное дело.
      - Наверняка не такое уж срочное, - капризно надула губки его партнерша.
      - Вы разве не слышите, что музыка прекратилась? Простите, но мне действительно нужно ненадолго выйти.
      Он повернулся и торопливо пошел.
      И почти добрался до двери, когда его руку крепко поймала ладошка в перчатке. Она нажала на его локоть посильнее, и Род вытаращил глаза. Случайно или нет, но чьи-то пальцы нашли болезненную точку. Род повернулся, заставив себя криво улыбнуться.
      - Какой прекрасный бал, леди Малхерн.
      - Да, но он еще только начался, - леди Малхерн повернулась в сторону зала, продолжая цепко удерживать Рода. - Вы не должны уходить. Ваша дорогая матушка решит, что мой прием не удался, если вы вернетесь домой до трех.
      - Я и не думал уходить. Хотел отыскать спокойное местечко и наскоро перекусить. Знаете, ничто так не способствует аппетиту, как вальс.
      - Отлично. Пойдемте в мою флоридскую комнату. Там, по-моему, я видела блюдо с бутербродами. Или, если хотите, можно присоединиться к джентльменам, играющим в карты. В полночь им подадут аперитив и соленые орешки.
      Роду почему-то не хотелось играть в карты и наскоро глотать аперитив под соленые орешки, которые полагается принимать под пиво.
      - Я говорю правду, миледи. Мне нужно вернуться до полуночи.
      - Вздор! Ваши родители устыдятся своего сына, если вы не останетесь хотя бы до часа!
      - Но у меня головная боль! Болит ужасно! Это боль в лобных пазухах. Мигрень...
      - Вздор! - леди Малхерн обратилась к ближайшему роботу. - Болеутолящее для молодого джентльмена, Фейди!
      Робот нажал кнопку у себя на поясе, на его ладони оказались две пилюли. Робот протянул лекарство, потом раскрыл себе грудную клетку и нажал кнопку. Какая-то пенящаяся жидкость быстро заполнила стакан.
      Род проглотил пилюли и взял воду. И чуть не выплюнул: это была не вода, а какое-то горькое снадобье.
      - Леди Малхерн, пожалуйста...
      - Легкая встряска и будете как новенький, - в подтверждение своим словам леди Малхерн ухватила Рода за лацканы и достаточно весомо встряхнула молодого человека несколько раз. - Теперь пару робберов в бридж в компании полуночников, и все будет в порядке.
      - Но мне нужно домой. На кактусовую плантацию.
      - Зачем?
      - Я забыл полить кантонские кактусы перед уходом...
      - Неважно. Можно позвонить и приказать роботу. Фейди!
      Робот протянул руку. Его большой палец представлял собой наушник, указательный - микрофон.
      Род отмахнулся от телефона. Вспомнив Фесса, он почувствовал приступ паники.
      - Леди Малхерн, приношу свои глубочайшие извинения, но мне действительно пора идти! Еще немного, и я опоздаю!
      - Опоздаете? - удивилась леди. - На что?
      - На примерку моего хрустального башмачка! - воскликнул Род, вырвал руку и устремился к двери.
      Добежал до выхода и с облегчением забрался в машину. Сбежал позорно, но все равно - сбежал!
      Торговец, соединенный с терминалом посадочным коридором, возвышался на своих пружинных упорах над поверхностью астероида. И внутри прозрачного пластикового туннеля виднелась одинокая фигура с саквояжем в руках.
      - Добрый старина Фесс! Верен хозяину до конца, - Род остановил машину рядом с семейным роботом, нажал кнопку, чтобы уравнять положение, и подсоединился к шлюзу. После проверки герметичности шлюз открылся, и Род пулей выскочил в коридор:
      - Спасибо, Фесс!
      Беглец взялся за саквояж.
      - Посадочный аппарат торговца "Мюррей Рейн" стартует в пять, невыразительным голосом произнес ближайший громкоговоритель.
      "В пять чего?" - подумал Род, но тут заметил, что именно Фесс держит в другой руке. Род уронил саквояж, сорвал с себя фрак и кружевную рубашку и бросил их на пол. Потом принял у робота свежую рубашку, надел, протянул руку за курткой - и застыл. Только сейчас он заметил, кто прячется в тени за Фессом.
      Виконт с легкой улыбкой вышел на свет.
      - Ты мог бы и сказать мне, сын.
      - А кто тебе сказал? - выпалил Род, свирепо взглянув на Фесса,
      - Я должен был выполнить долг перед хозяином, Род, - виновато сказал робот.
      - Конечно. Он так устроен, - заметил виконт. - Не вини Фесса, сын: его главная особенность - верность мне; у него нет выбора, он должен поступать, как требует его программа. А он понимал, что я захочу узнать о том, что ты улетаешь.
      - Фесс, я никогда больше не смогу тебе доверять.
      - Сможешь, сын, когда станешь его хозяином. Он будет так же фанатично верен тебе, потому что ты теперь его хозяин.
      Род нетерпеливо покачал головой.
      - До этого, по крайней мере, пройдет лет тридцать, папа, и унаследует робота Дик... Минутку. Ты сказал, что я теперь его хозяин?
      - Да, с этого момента, - и он обратился к роботу: - Фесс, я передаю тебя моему младшему сыну Родни. Служи ему так же верно, как служил мне. С этого момента ты подчиняешься только его приказам.
      - Но, папа, я не могу его взять с собой. Я улетаю в космос!
      - Каждому члену экипажа положен багаж, сын, а у тебя с собой только небольшая сумка. Я думаю, масса Фесса вполне укладывается в нормы багажа. И он может улечься в любое отведенное для твоего багажа место.
      - Можно попросить его сложиться... Минутку! Ты говоришь о том, что он улетит со мной на торговце?
      - Да, именно это я имел в виду. Я знаю, наступила пора, когда тебе нужно разрешить действовать самостоятельно. Но, по крайней мере, хочу убедиться, что ты будешь защищен в пути.
      - Ты меня отпускаешь? Не пытаешься заставить меня вернуться?
      - Заставить вернуться? Сын, ты не знаешь, сколько раз я хотел сесть в корабль, когда был в твоем возрасте. Да, мне будет тебя не хватать, очень, но я тебя отпускаю. Ты молод и наверняка пробьешься! Желаю удачи!
      - И тебе удачи, папа, - Род обнял отца. Через секунду отец ответил ему тем же. Завыл громкоговоритель, Род отступил. Встревоженный, он увидел слезы на глазах отца.
      - Ступай с Богом, сын. И да пребудет с тобой Господь. Пусть попутный ветер дует тебе в спину! Желаю, чтобы твои желания исполнились.
      - Спасибо, папа, - прохрипел в ответ Род. - И твои тоже. Будь здоров.
      - Я стартую, - проревел громкоговоритель. - В люк, парень, или опоздаешь!
      И неожиданно Род обнаружил, что совсем не хочет улетать. Но отец повернул его и прошел вместе с ним к шлюзу.
      - Не забывай, где у тебя носовой платок, и пиши нам. И не забудь Фесса.
      - Не забуду, папа. И тебя тоже. Никогда, - Род обернулся, чтобы помахать рукой, но люк уже закрылся, отрезав его от отца - и Максимы.
      Рядом с Родом встал Фесс.
      - Теперь ты мой хозяин, босс Род сахиб. Приказывай, и я выполню твой приказ.
      Род стоял неподвижно, он только начал осознавать все случившееся.
      Потом медленно, с улыбкой, повернулся.
      - Ну, для начала перестань называть меня боссом, сахибом и прочими подобными словечками.
      - И ты больше никогда его так не называл? - спросила Корделия.
      - Нет, Корделия, хотя я называл его обычно "милорд", если он не приказывал называть по-другому.
      - Ну, это не совсем законно, - проворчал Род. - Вернее, было незаконно, пока Туан не произвел меня в дворяне.
      - Но это напоминало тебе о твоем происхождении, Род.
      Грегори нахмурился.
      - Но теперь ты не называешь его "лордом".
      - Не называю, Грегори. Когда мы высадились на Греймари, твой отец приказал мне называть его только по имени, пока мы остаемся здесь. А как ты видишь, мы еще не улетели.
      - И не улетите, - Гвен взяла Рода за руку.
      - Конечно, пока ты здесь, - улыбнулся Род. Дети успокоились, и Корделия спросила:
      - Тебе понравилось принадлежать папе, Фесс?
      - Корделия, - ответил робот, - это как атомный взрыв.
      Глава девятая
      Замок погрузился в тишину, если не считать криков ночных птиц, пролетающих мимо окон. Не слышно было даже шороха мышей, ищущих крошки на полу. Из узкого окна на пол упала полоска лунного света, проползла по паркету и исчезла.
      И вдруг раздался какой-то странный легкий звук, но он быстро перешел в настоящий вой, разрывающий барабанные перепонки.
      Гэллоугласы вскочили, оглядываясь. Род прижал к себе Грегори, Гвен Корделию. Схватив свободной рукой Джеффри за плечо, Род ощутил легкую дрожь.
      И тут он увидел Магнуса.
      Мальчик сидел неподвижно, все его мышцы были напряжены. Не мигая, он смотрел на то, чьего появления ожидали все - на призрака.
      Даже сейчас, с растрепанными волосами и лицом, искаженным ужасом, женщина в белом одеянии, колыхавшемся вокруг бесплотного тела, была прекрасна и таинственна в лунном свете.
      - Спасите, - завывала она, - спасите, молю вас! Спасите меня, добрые души, от этого чудовища, которое приковало меня здесь! Молю вас...
      Неожиданно взгляд призрачной женщины устремился куда-то за их головы, в ужасе она прижала кулаки к губам и снова завыла. Голос ее, казалось, разрывал слушателям виски. Потом она наклонилась и, не касаясь пола подолом платья, заскользила к ним...
      И исчезла.
      Гэллоугласов охватил леденящий холод, но это ощущение тут же прошло. Последнее эхо от крика стихло.
      В наступившей тишине Род услышал всхлипывания Корделии. В нем вспыхнул гнев против твари, которая так напугала его ребенка.
      Но что это за тварь?
      Он оглянулся, но увидел только темноту.
      Оружие против призраков известно - это свет.
      Род передал Грегори в руки Гвен и повернулся, чтобы раздуть угли в камине. Верховный Чародей дул на них, пока не появился язычок пламени. Подложил несколько поленьев и снова посмотрел на свое семейство.