Размахивая ею над головой, он атаковал Кольмейна, который шел ему навстречу. Дубинка ударила, но Кольмейн отклонился, перехватил Болспира за руку и так сжал ее, что тот опустил дубинку и уперся ею в землю, а затем копье Кольмейна нацелилось ему в глаза. Он взмахнул дубинкой, отодвинул копье и поразил Кольмейна в грудь. Тот зашатался и рухнул. С победным смехом Болспир завертел свою дубинку над головой. Кольмейн прямо с земли запустил в него копьем.
      Болспир не успел толком отклониться, и копье пронзило ему бок. Взвыв, он зажал одной рукой ребра.
      Кольмейн вскочил на ноги, выдернул свое копье, и тут Алисанда крикнула:
      - Вон там!
      Мэт взглянул и увидел на восточной скале силуэт: сухопарую фигуру в плаще, четко видную в свете растущей луны.
      - Малинго! - сказала Алисанда. - Он будет прибавлять силы Болспиру и отнимать ее у Кольмейна. Скорее, маг, останови его!
      Легко сказать! Но попытаться было необходимо.
      Дубинку Болспира ковали кузнецы,
      Рукоятку раскалили - не удержат и щипцы!
      Болспир отчаянно завопил, отбрасывая прочь свою дубинку. Там, где она упала, задымилась трава. Болспир, засунув обожженную пятерню в рот, стонал.
      Мэт взглянул на Малинго: пальцы колдуна крепко сплелись, венчая этим жестом заклинание. Кольмейн пронзительно вскрикнул, упал на колени, выпустил из рук копье и схватился руками за лодыжки.
      - Сухожилия! - закричала Алисанда. - Срасти их снова, маг!
      Мэт попробовал:
      Пусть злые слова без опоры споткнутся
      И в землю уйдут, пропадут средь камней;
      Пусть все сухожилия сразу срастутся
      И на ноги встанет здоровым Кольмейн!
      Болспир побежал за своей остывшей дубинкой, схватил ее с победным криком, но, обернувшись, встретил поднявшегося на ноги Кольмейна, его улыбку и выставленное вперед копье. Болспир завертел дубинкой, образовав подвижный щит против копья. Кольмейн старательно целился ему в брюхо.
      Малинго выделывал руками змееобразные движения.
      Нацеленное на Болспира копье вдруг стало извиваться, и в руках у Кольмейна оказался огромный питон. Взревев с отвращением, он швырнул питона в лицо Болспиру. Гранитный гигант отпрянул и обронил дубину, чтобы сорвать с головы змею.
      Кольмейн подхватил дубину и отбросил ее на тысячу футов в сторону. Затем с боевым кличем пошел на Болспира. Тот бросился бежать, Кольмейн - за ним.
      Перед ним разверзлась земля, и две огромные ручищи выставились и схватили его за лодыжки. Кольмейн дрогнул и повалился на землю, как лайнер, напоровшийся на риф. С радостным ревом Болспир обернулся, целя кулаком в голову Кольмейна.
      Мэт крикнул:
      Стучи ложечка, вертись ляжечка
      Iодвернись его коленная чашечка!
      Болспир застонал от боли, колени его подогнулись. Кольмейн вырвался из подземных рук, вылез из ямы и снова пошел на Болспира.
      Малинго занялся исправлением физического урона, который нанес им Мэт, но это дало последнему кое-какой выигрыш во времени. Пока Болспир пробовал крепость своих колен, Мэт сымпровизировал адаптацию из пятого действия "Макбета":
      По счастию, пора недалека,
      Когда мы выясним наверняка.
      Кто истинный союзник, кто наш враг,
      Гаданьями тут не помочь никак.
      Исход войны решит последний бой,
      Которого и жду я всей душой.
      Болспир помчался к скале, схватил булыжник невероятных размеров и запустил им в Кольмейна, а сам побежал следом. Кольмейн перехватил булыжник, как таблетку аспирина, и ответным ударом хотел было направить его в брюхо Болспиру. Тот спрятался за выступ скалы. Кольмейн отбросил булыжник и, подскочив к Болспиру, двинул его кулаком в челюсть.
      На вершине скалы Малинго судорожно выделывал пассы руками - без всякого результата. Но магическая сила могла вернуться к нему в любую минуту. Мэту нужно было свергнуть его со скалы.
      Минуточку...
      - Макс!
      - Да, хозяин! - Демон заплясал перед ним.
      - Сконцентрируй силу тяжести под этой скалой. - Мэт указал пальцем на Малинго. - Спусти его оттуда!
      - Иду! - И демон полетел к колдуну. Кольмейн снова поработал кулаком, и огромная голова Болспира запрокинулась со страшным треском. Тогда Кольмейн поднял его над головой и швырнул об скалы. Вся округа содрогнулась. Болспир лежал бездыханный. Кольмейн склонился над ним, потом медленно выпрямился, отирая руки о свои медвежьи шкуры.
      - С ним все.
      Грянул гром - это разверзлась огромная щель в скале, на которой стоял Малинго, и скала рухнула, осыпав землю каменным дождем. С минуту силуэт колдуна витал в воздухе, потом выцвел, вылинял, рассеялся.
      - Дело сделано, маг, - пропела искорка.
      - Да, и здорово сделано, Макс. Но какие у него рефлексы! Не будучи предупрежденным, он все же спас себя, не успев достать до дна!
      - Что это за штука, которая упала, но не убилась? - спросил исполинский голос. Мэт обернулся: Кольмейн шел за ним.
      - Это колдун Малинго. Тот, который навел это все на нас.
      - Он вернулся к своим войскам, - тоном, не допускающим возражений, сказала Алисанда. - Теперь он приблизится к нам только со всеми своими силами.
      Кольмейн смотрел на нее широко раскрытыми глазами.
      - Я узнаю этот голос - своим нутром. Я чую кровь Каприна! - Он почтительно преклонил колени, склонив голову. - Ты - королева, и это тебе я послужил в сражении с Болспиром.
      С королевским величием Алисанда отвечала:
      - Благодарю тебя, достойный Кольмейн. Пусть все мои враги падут так, как пал этот!
      - Только прикажи - так и будет! - Кольмейн поднял на нее горящие глаза.
      - Тогда в путь! - Алисанда, казалось, стала выше ростом. - Но не зови меня королевой. Я еще не коронована.
      - И все же ты - законная королева. Моя кровь говорит мне это, - произнес гигант. - Но как это получилось, что королева не коронована? Объясни, ибо я не могу сражаться, если не буду знать, за что.
      - Слушай. - Алисанда сделала глубокий вдох и пустилась в длинный пересказ всего, что с нею произошло. Мэт слушал перечисление имен и событий. Через несколько минут они уже подошли к его появлению на сцене. Изумлению его не было предела: неужели они столько успели за считанные дни?
      - ...и сегодня ночью, когда я только легла, я увидела, как маг поднимается, - говорила Алисанда. - Не желая смущать его моим присутствием, но все же боясь за него, я последовала за ним на некотором расстоянии. Я увидела, как он произносит заклинания, чтобы разбудить гору. Когда я подошла ближе, я почувствовала, что он ошибся, и окликнула его, но было уже слишком поздно. Однако он загладил свою ошибкутем, что разбудил тебя, Кольмейн.
      - И тем, что помог мне выстоять против колдовства, - добавил гигант. Однако же многое в этой истории меня беспокоит. Прошел почти год, а убийца короля все еще не наказан! Этого не должно быть! Пойдем на них сейчас же и сотрем их с лица земли!
      - Быть посему! - раздался бодрый голос. Показался сэр Ги верхом на своем коне, сбоку ехала Саесса, с другого - шел Стегоман, патер Брюнел держался позади.
      - Что вы так на нас смотрите? - улыбнулся сэр Ги.
      Он взглянул на Кольмейна, который глядел на него не отрываясь, и они как будто бы подали друг другу незаметный быстрый знак.
      Рыцарь соскочил с коня и преклонил колени перед Алисандой.
      - Приветствую вас, ваше высочество. Запах воинствующей магии лежит на этой долине. Значит, час близок?
      - Да, час близок, - отвечала Алисанда, глядя ему в глаза.
      - Тогда я жду приказаний, моя принцесса! На войне рыцари выполняют приказы. И на этом витке вы - моя госпожа!
      Мэт увидел, как Кольмейн кивает. Тут что-то подразумевалось. Что-то за всем этим было...
      Раскатистое эхо донеслось до них с восточной стороны гор. Свет раннего утра заиграл на начищенных доспехах всадников, едущих на гигантских конях.
      - Что это за рыцари? - спросил Кольмейн.
      - Орден святого Монкера, - выдохнула Алисанда. Глаза ее сияли. - Они пришли как раз вовремя!
      - Смотрите! - Саесса махнула рукой на юго-запад; там из-за скал показалась длинная ровная цепь всадниц на пони: белые воротники, темные накидки, развевающиеся по ветру. - Это идут мои сестры!
      - Благодарение небесам, что вы подоспели вовремя! - крикнула Алисанда, когда оба отряда подошли поближе. - Но что заставило вас пуститься в дорогу на ночь глядя?
      Аббат соскочил с коня и преклонил перед ней колено.
      - Ничего не могу сказать, ваше высочество, кроме того, что в преддверии заката тревога овладела мной.
      - И мной. - Аббатиса тяжело спешилась. - Я почувствовала, что время не терпит.
      Она бросила на Мэта пытливый взгляд, перевела его на Кольмейна, и благоговейный трепет зажег ее глаза.
      - Что это за гора в человеческом обличье?
      - Гигант Кольмейн, - ответил аббат, расцветая. - Нет, теперь мы не умрем. Мы победим!
      - Победим? - спросил Мэт принцессу. - Что вам подсказывает ваше безошибочное чутье?
      - Этой битвы нам не избежать, - ответила она уклончиво, отводя глаза.
      Очевидно, с божественным правом что-то застопорилось - или принцесса отказывалась верить в то, что оно ей подсказывало. А это могло означать...
      Она обернулась назад:
      - Смотрите - идут еще!
      Смешанный, пеший и конный, отряд выходил из ущелья в долину. Острия копий поблескивали над головами.
      - Преданные нам бароны, - с гордостью произнес аббат. - Со своими верными людьми. Сэр Ги озирал монахинь.
      - Как же это, ваше преподобие? - спросил он аббатису. - Ваши леди приехали без доспехов?
      - О нет, на них кольчуги под монашеским платьем и стальные шлемы под накидками. - Аббатиса посмотрела на Алисанду и вздохнула. - Только вот, боюсь, для принцессы у нас ничего не найдется.
      - Найдется, - сказал сэр Ги.
      Он повернул к северной стороне гор, насвистывая какой-то мотив и несусветно фальшивя.
      - Что с рыцарем? - удивилась сестра Виктрикс. Алисанда только пожала плечами и вдруг ахнула. Огромный боевой конь с изукрашенной сбруей величаво спускался по склону. К седлу его был аккуратно приторочен большой сверток с чем-то блестящим. Конь подошел к рыцарю, тот потрепал его по холке, отвязал сверток и достал стальной шлем и мужскую юбку до колен.
      Принцесса взяла ее, приложила к себе. Юбка была ей впору.
      - Сколько уж лет прошло с тех пор, как мужчины носили такие? - сказала она с восхищением.
      - Не лет - столетий, - ответил сэр Ги. - Пусть теперь вам послужат этот наряд и эта лошадка.
      Алисанда облачилась в доспехи с удовольствием тинэйджера, примеряющего первую в жизни форму.
      Мэт отвел глаза и повернулся к сэру Ги с вопросом на губах. Но этот вопрос сам собой сменился тем, который уже некоторое время свербил в его мозгу:
      - Кто пишет сценарий для всего этого? Вы не находите,, что слишком много совпадений - как будто все сговорились сойтись здесь в самое подходящее время?
      - Не нахожу. - Рыцарь решительно покачал головой. - Это всегда так: когда бьет час решительных действий, собираются все, кто способен бороться. Хотя бы им пришлось идти с другого края света. В такой час и Добро, и Зло стягивают свои силы для решительного столкновения.
      Четкая организация, решил Мэт. Оставалось только пожелать, чтобы его сторона собрала больше сил.
      - Хо! Mar! - прорычал медвежий глас с северного склона гор.
      Обернувшись, Мэт увидел толпу великанов, катящихся, скачущих вниз по склону. Выглядели они безобразной пародией на людей: косолапые, мохнатые, с глазами навыкате. Это был тот самый отряд великанов-людоедов, который обещал привести Бриорг. Они остановились в десяти футах от Мэта: вооруженные пятифутовыми дубинками и боевыми топорами внушительных размеров. Бриорг упал на одно колено.
      - Приветствую тебя, верховный маг! Я пришел во исполнение моего слова. Вот твои солдаты.
      - Благодарю, Бриорг. - Мэт тяжело сглотнул. - Благодарю вас всех. Сражайтесь за нас, и я постараюсь вернуть вам нормальный вид. Я постараюсь, но вы понимаете...
      - Понимаем, понимаем, - хрюкнул великан со свиным рылом вместо лица. - Но знали бы мы, кто тут с тобой, мы пришли бы без всяких с твоей стороны обещаний.
      Он встал на колени перед Кольмейном.
      - Приветствую тебя, великий!
      Великан, стоящий рядом, тоже упал на колени.
      Гигант Кольмейн кивнул, улыбка тронула его губы.
      - Приветствую вас, малые! Добро пожаловать в наш стан. И знайте, что по сути своей вы все равно люди.
      Затем он обратился к сэру Ги:
      - Четыре сотни рыцарей, сотня монахинь, пятнадцать сотен баронов с их людьми и двадцать великанов, каждый их которых стоит сотни обычных людей. Всего - две тысячи с чем-то. А сколько против нас?
      - Пять тысяч по меньшей мере, - не раздумывая, сказал рыцарь.
      - Тогда нам понадобится подкрепление. - Кольмейн стал лицом к южной стороне гор и громко крикнул: - Выходите, вы, те, кто живет за камнями! Вы должны вступить в сражение вместе со мной, иначе Зло завладеет этими горами, и все ваши сокровища и сама ваша жизнь перестанут принадлежать вам!
      В лучах луны задвигались камни и откатились от потайных входов в пещеры. Приземистые трехфутовые человечки вышли наружу и, построившись, стали спускаться вниз. Их плотные, мускулистые тела были одеты в кожаные одежды. В руках они несли мечи и топоры.
      Множество таких же человечков появилось на северном склоне гор и еще больше - на восточном. Спустившись в долину, они стали перед Кольмейном. И их предводитель сказал:
      - Ты призвал нас. Владыка Гор. Видно, велика угроза, раз ты прибегнул к древнему соглашению! Кольмейн оглядел пять сотен гномов. - Я вызвал вас, чтобы вы обратили оружие против колдовского воинства, которое идет на нас, и чтобы вы постояли за вашу законную королеву.
      Гномы повернули головы к Алисанде. Затем их предводитель согласно кивнул:
      - Мы заботимся о подземной стране, а вы - о наземной, ваше величество. Мы постоим за вас.
      Кольмейн снова совершил свои подсчеты. Вздохнул и покачал головой.
      - Две тысячи пятьсот. Доблестные воины, которые заставят неприятеля дорого купить победу, но победа будет за ним. Нам нужно больше людей, чтобы не попасться в зубы колдуну.
      - Зубы! - Мэт щелкнул пальцами. Алисанда смерила его подозрительным взглядом.
      - Ты о чем, маг?
      - О том, чтобы раздобыть еще тысячу, - выкрикнул Мэт и повернулся к Стегоману. - Эй, не одолжишь ли свой зуб?
      Дракон содрогнулся.
      - Часть моего тела? Ты что, маг? - Но тут же его голова покорно поникла. Я отдам тебе и тело, и душу, я дал клятву.
      - Благодарю, Стегоман. Ты не пожалеешь. Мэт отвязал у него с шеи кожаную торбу, вытряхнул оттуда зуб и встал на колени, держа его в руках.
      Дух Плодородия раз подмигнет
      Будь ты хотя б табурет
      Если уж кто размножаться начнет
      Удержу в общем-то нет.
      Пусть этот зуб размножается всласть
      Хоть бы и тысячу раз!
      Нам Плодородьем дана эта власть
      Употребляй, кто горазд!
      Зубов стало два, потом четыре, потом они стали множиться скорее - и вот уже рядом с Мэтом лежала огромная груда драконьих зубов. Под взглядами своих соратников Мэт вынул из ножен меч, воткнул его в землю и пошел, прочертив по земле длинную борозду. Потом - на обратном пути - вторую. И повторил процедуру, пока у него не образовалось шесть борозд. Затем он взял в руки несколько зубов и начал сажать их в землю на расстоянии восемнадцати дюймов друг от друга. Минуту спустя к нему присоединился патер Брюнел, тоже принявшись сеять драконьи зубы. За ним - Саесса. А Мэт тем временем нараспев говорил:
      Кто только не сеял драконовы зубы
      Мудрец, патриот, инвалид...
      Жил в Греции Кадмус, он грекам подсунул.
      Чтоб делом занять - алфавит.
      А время текло, и минуты шуршали,
      Империи строили и разрушали,
      И даже в штабах генералы узнали
      Слова убивают, ведь слово едва ли
      Слабее кинжала разит.
      Ах, буквы - драконовы зубы кривые!
      В вас дремлют тайфуны и гром!
      Вы встанете в ряд на листе, как живые
      Не вырубить вас топором!
      В наш век человеку весьма оборзели
      Iа слово людям - наплевать.
      Но все же и я, словно Кадмус, их сею
      Iусть вырастет славная рать!
      Из земли позади него взошли острия копий и потянулись вверх, как побеги, за ними гривы и греческие шлемы. Суровые лица греков показались из-под шлемов, затем - нагрудные латы, воинские юбки и наголенники. Когда троица кончила сеять, за ними уже выстроился длинный ряд воинов. Скоро последний зуб достиг своего полного роста. Греки переглянулись и обратили взоры к первому. Тот кивнул и, сделав шаг вперед, что-то спросил.
      Мэт думал, что два года изучения греческого пропали для него даром - эти бесконечные дела со стратегос, едущим верхом на своем гиппос к потамос, и все эти допотопные военные маневры. Но теперь, к своему удивлению, он понял, о чем говорит этот стратегос: он спрашивал, что происходит.
      Мэт глубоко вздохнул, вспомнив из Эсхила, и выкрикнул:
      - Герои! Эллины! Призываю вас защитить свободу, как это было и будет свойственно вам!
      Предводитель насторожился, услышав греческий язык, хоть и исковерканный, из уст закованного в сталь чужака, но тем не менее кивнул.
      - Какой враг грозит нам сейчас?
      - Злой волшебник, - ответил Мэт, - и целая орда его приспешников. - Персы! - хором воскликнули греки, а их предводитель приказал:
      - Как делали наши предки при Фермопилах - стройтесь в фалангу!
      Когда пыль осела, Мэт оказался перед фалангой греков и целым лесом четырнадцатифутовых копий. Предводитель выступил вперед и отрапортовал:
      - Мы готовы к битве, полководец! Мэт кивнул с бесстрастным, как у игрока в покер, лицом, не веря сам себе, что это все сотворил он.
      - Отдыхайте пока, Стратегос, но будьте готовы. Враг может напасть в любую минуту.
      Греки опустились на землю там, где стояли, вонзив рядом свои копья, терпеливо ожидая сигнала тревоги.
      Мэт сказал Кольмейну:
      - Три тысячи пятьсот, Кольмейн.
      - И два десятка великанов. - Гигант уважительно взглянул на Мэта. - Ты можешь призвать больше?
      Мэт мысленно выругался. Из драконьего зуба он мог получить и две тысячи, и больше, но он дал волю своему бездумному суеверию и выпалил первое же круглое число, какое пришло на ум. А теперь было слишком поздно. Он с горечью покачал головой.
      - Нет.
      - Что ж, можно выиграть бой и у превосходящего тебя числом противника, со вздохом сказал Кольмейн. - Надежда всегда остается. Побеждают не только числом, но и уменьем, и духом.
      Мэт вдруг вспомнил, что у него есть еще один резерв, и щелкнул себя по доспехам на груди.
      - Эй, Макс!
      - Да, маг!
      Демон отлетел от группы монахинь, среди которых стояла Саесса. Мэту это не понравилось, но времени на досаду не было.
      - Послушай, с минуты на минуту грянет бой. Можешь сделать мне одолжение?
      - Если это в моих силах.
      - В твоих, в твоих. Просто полетай над вражеским войском, сконцентрируй там и тут силу тяжести - не равномерно, а как придется, чтобы они не могли вычислить, где ты будешь в следующий миг. - Умно, - прожужжал демон. - Знай их колдуны, где я буду в следующий миг, они бы могли мне воспрепятствовать.
      - Верно. - Мэт кивнул. - Тебе надо не столько причинить им вред, сколько сотворить путаницу.
      - Сотворить? По отношению ко мне это звучит как оскорбление.
      Луна, уходившая за тучи, снова показалась. Отчетливо стал виден лес пик и копий, возвышавшийся над головами всадников и пехотинцев, вступивших на другой край долины. Их вел некто в богато изукрашенных доспехах.
      - Астольф! - Это имя в устах Алисанды прозвучало как ругательство.
      - Колотил он меня не жалеючи, - процедил сквозь зубы Мэт.
      - Что-что, а драться он умеет. - Ее голос зазвенел и окреп. - Друг мой Кольмейн, ты будешь командовать правым флангом, гномами и великанами. Сэр Ги, возьмите на себя левый фланг: монкерианцев и наших добрых баронов с их людьми. Матушка настоятельница, пусть ваши леди подъедут ко мне, я буду командовать центром. А вы, лорд Мэтью, встаньте к нам в тыл с вашими гвардейцами из драконьих зубов. - Она сделала глубокий вдох. - Командиры, по своим местам!
      Черный щит сэра Ги метнулся влево, и монкерианцы последовали за ним. Саесса, привстав в стременах, махала рукой, чтобы монахини подошли к ней.
      Мет обернулся и крикнул:
      - Спартанцы! Стройтесь в фалангу. Занимайте позицию в тылу у леди, одетых в черное!
      Греки вскочили на ноги и заняли отведенные им позиции.
      По мнению Мэта, было мало смысла в том, чтобы концентрировать главные силы кавалерии на левом фланге, а остальные - в центре. Но, может быть, Алисанда лучше знала свои войска, чем он? В любом случае он был рад, что поставлен недалеко: мало ли что Малинго задумает против нее!
      Он смотрел, как вражеская армия пересекает долину. Подсчеты сэра Ги явно были более чем скромными.
      - Переходим в наступление? - спросил он Алисанду.
      - Нет! Если бы сражение не состоялось, так было бы лучше для нас. Мы смогли бы выступить обратно на восток, с каждой милей набирая подкрепление.
      - Но они-то это, конечно, знают.
      - Да, и не потерпят. Битвы не избежать сегодня ночью. Но пусть они первые начнут ее.
      И выиграют? Мэт снова отметил, что принцесса теряет непререкаемость, когда говорит о победе. Он с беспокойством оглядел полчища Астольфа. А ведь в ход пойдут еще и заклинания Малинго...
      Сможет ли он им противостоять? Он принялся выстраивать в голове стихи. Понадобится много силы - больше, чем когда он пробуждал каменных гигантов. Он подбирал строфы тщательно и неторопливо.
      Вдруг словно облаком застлало его разум - что-то темное и злое коснулось его мыслей. Малинго! Колдун уже трудился над тем, чтобы вывести его из строя. И не было времени ничего придумать в ответ. В отчаянии Мэт выкрикнул первое, что пришло в голову, не очень-то веря, что это поможет:
      Пусть голова моя слова
      Слагает будто дважды два.
      Сквозняк продул ему мозги, и темное присутствие ослабло, облако нехотя вышло из его головы и повисло над ней. Поединок между ним и Малинго? Если так, то по крайней мере войско Астольфа на время лишено магической поддержки.
      И тут Астольф, достигший уже середины плато, пришпорил коня, взмахнул мечом и дал сигнал. С громким криком его войско пошло в наступление.
      Алисанда сидела на своем коне, невозмутимо поджидая, пока неприятель подойдет поближе. И когда Мэт уже мог различить все до последней подробности в убранстве Астольфа, она крикнула:
      - Вперед!
      И все ее воинство с радостным криком помчалось навстречу неприятелю.
      Сэр Ги на полном скаку привстал в стременах, и его голос перекрыл звуки движения: он пел торжественную древнюю мелодию. Справа ему подпевал Кольмейн, как молот, отбивая ритм. А слова этой песни целили в неприятеля.
      Отречемся от злого Малинго,
      Прах Астольфа стряхнем с наших ног;
      Ах, калинка моя, ты малинка
      Nделай так, чтоб Монкер нам помог!
      О, Астольф! Ты наперсник разврата
      Iе захватят Меровенс враги.
      Мы найдем на тебя, супостата.
      Грозный суд. О, Монкер, помоги!
      А забывший навеки о Боге Ты,
      Малинго. колдуй не колдуй.
      Все равно ты получишь в итоге
      Не Меровенс, а ад, обалдуй!
      Деды билися за Грандишана,
      Вместе с Кольмейном шли воевать,
      И на зов боевой Доломана
      Собиралася Конора рать.
      Вы ж, надменные славы потомки,
      Против нас повернули полки,
      Ваших черных отрядов обломки
      Разобьем. О, Монкер, помоги!
      Вы таитесь под сенью Астольфа.
      - Ах, разлейся, тальянка-гармонь!
      ?дет вас нынче не партия в гольф, а
      Уготован вам страшный огонь!
      Вы стоите толпою у трона
      Вы неправильный выбрали путь!
      В ад пойдете вы с вашим патроном
      Но не поздно еше повернуть!
      Вы ж простые солдаты, раззявы!
      Вам неверный отдали приказ!
      Поверните мечи на хозяев
      Iу а мы не забудем про вас!
      Так вперед, за потомков Киприна,
      В райских кущах вы будете жить!
      Вас помянут в народных былинах!
      Так решайте же! Надо спешить...
      Магия таилась в этих словах, магия странного рода, она барабаном била в голове Мэта, отзывалась в его крови. И к такой магии Малинго готов не был.
      Наступление войска Астольфа замедлилось. Капитаны понукали солдат криками, их мечи били плашмя направо и налево. Но войска остановились, сгрудились, несмотря на брань и побои.
      Затем с ревом ярости целые батальоны обратились против своих командиров. Удары копий сопровождались словами: "Господи, прости меня!", "Господи Иисусе, я раскаиваюсь за каждый удар, который наносил ради своего подлого властелина!", "Умри, дьявол! Небеса призывают мою душу!".
      В считанные минуты почти треть армии Астольфа повернула против него. Одной песней сэр Ги изменил соотношение сил коренным образом.
      - За Господа Бога и за святого Монкера! - крикнула Алисанда, высоко поднимая свой меч, и два войска столкнулись.
      Принцесса и Астольф скрестили свои мечи. Но тут же пехота оттеснила их своим напором друг от друга и разнесла в разные стороны.
      На левом фланге сэр Ги косил врагов, распевая воинские песни, а монкерианцы помогали ему в кровавой жатве. На правом фланге Кольмейн, низко наклонясь, сбивал рыцарей с их коней и бросал за спинучтобы гномы доделывали дело. Великаны-людоеды кроили черепа по обе стороны от него. Верноподданные королевы сражались против тех, чья жадность перевешивала страх перед адом и презрением потомков. Но к неприятелю подошло подкрепление, и численный перевес внес хаос в битву. По всей боевой линии завязались отдельные схватки.
      Мэт крушил неприятеля направо и налево, отражая щитом удары и нанося ответные. Гул голосов стоял в воздухе: победные крики и стоны умирающих. Копья целили в Мэта со всех сторон. Ему было недосуг употребить магию, хотя Малинго сейчас как раз не давал о себе знать.
      В правое ухо Мэта вливалась боевая песнь древних греков, в левое - боевой гимн сестры Виктрикс и ее отряда. Затертый между классикой и средневековьем, он потерял из виду Алисанду. Он всех потерял из виду, кроме Кольмейна и кроме Стегомана, на котором сидел верхом, и кроме мечей и копий, которые метили в него отовсюду. Тут и там над шумом битвы раздавался скрежет металла о металл, это Макс сбивал с ног целые части вражеского войска. Дикие крики пронизывали воздух.
      Вдруг зловещее карканье прошло по небу. В тревоге Мэт поднял кверху глаза и увидел стаю гарпий, летящих на подмогу неприятелю. Впереди них летели двенадцатифутовые змеи с крыльями, как у летучих мышей. Они дышали огНем. Господи, защити нас! - крикнул кто-то рядом с ним.
      Адские отродья примкнули к битве. Враг встретил их радостным кличем и бросился в бой с новой силой.
      - Ко мне! - протрубил Стегоман, поднимая голову над столпотворением.
      Мэт защитился щитом от огненного удара летучей змеи и проклял свои доспехи, которые проводили тепло. Поднявшись в полный рост в стременах, он разрубил змею напополам. Брызнула сукровица, а две половинки еще по инерции летели в воздухе, хлопая крыльями. Капля сукровицы попала Мэту на щит, и минуту спустя он уже мог смотреть сквозь него в дыру, которую выела ядовитая жидкость.
      - Ко мне! - повторил свой клич Стегоман. И рев голосов откликнулся ему из поднебесья. Мэт рискнул стрельнуть туда глазами: сотня драконов спускалась вниз с высоты, веером рассеивая впереди себя пламя, - Глогорог и его волонтеры.
      Гарпии заверещали и судорожно взмыли вверх.
      - Капитаны! - Голос Алисанды перекрыл сумятицу битвы, сотворенную воздушным десантом. - Перестройте свои полки!
      Драконы дали им на это время: они набросились на летучих змей, поражая их пламенем. Драконы помоложе врезались прямо в гущу гарпий, полыхая огнем и работая когтями и зубами. Гарпии с яростным визгом целыми дюжинами бросались на драконов, но встречали решительный и гневный отпор, и их женоподобные головы падали с воздуха прямо на войско.
      Драконы постарше летали низко, прямо над воинскими шлемами, расправляясь с летучими змеями.
      Воины спрятались под своими щитами от огня и ядовитой сукровицы, льющейся с неба. Командиры напрасно выкрикивали команды и пытались восстановить порядок.
      Огненный дождь постепенно затихал. Мэт осторожно выглянул из-под края своего щита и увидел только несколько гарпий, пытающихся спастись бегством, и преследующих их разгоряченных драконов. Змеиные тела, уже без крыльев, извивались по земле. Отравляя ее своей ядовитой кровью;
      - А теперь, - раздался где-то впереди голос Алисанды, - проложите для меня дорогу к узурпатору! Леди, ко мне!
      Монахини с боевыми криками и вторящие им греки врезались в линию обороны врага.
      Лучи луны высветили Астольфа, который бил своих же солдат мечом плашмя, расчищая себе проход к Алисанде. За ним ехала фигура в плаще и длинном остроконечном колпаке - Малинго, тоже со щитом и мечом.
      Сестра Виктрикс и ее монахини окружили Алисанду. Хотя теперь их было уже вполовину меньше, они все так же разили врагов мечами, отражали удары щитами и прокладывали путь сквозь битву для принцессы, как черная стрела, направленная острием на Астольфа.
      Вдруг длинное рыцарское копье ударило по доспехам Алисанды, сбив ее с коня. Она скрылась из вида в мещанине битвы.
      Мэт завопил:
      - Вперед, Стегоман! Выжги их всех! К принцессе! Дракон взревел и дал залп огня прямо вперед. Крошечная искорка подлетела к Стегомановой пасти, и язык пламени вырос на лишних десять футов. - Спасибо, Макс!
      Мэт свирепо орудовал мечом, прорубаясь к принцессе.
      Однако все еще верные Астольфу части, жадные на посулы и не заботящиеся о душе, увидели, что могут сорвать большой кущ, если одолеют мага, и стали нажимать, одержимые жаждой крови.
      Мэт крушил их своим мечом, как досадную помеху. Его сверхострый клинок рассекал доспехи и тела. Воины умирали, но на их место вставали новые, алчущие заполучить его голову. Верхом на драконе Мэт неуклонно продвигался к кольцу монахинь, окруживших Алисанду и отважно бьющихся с неприятелем. Неприятель превосходил их числом, и одна за другой они погибали, но каждая убивала за себя троих. Наконец осталась только горстка монахинь, охраняющих принцессу.