— Тогда, ясно, — усмехнулся Пак, — ты бы вступил с ним в союз против нас и попытался бы выбраться из тюрьмы.
      — Гм. — Род пососал нижнюю губу. — А разве это не поставило бы вас в довольно деликатное положение?
      — Нет, — снова усмехнулся Пак. — Волшебству двунадесяти эльфов никогда еще не равнялись силы двух чародеев.
      — Понятно, — потер подбородок Род. — Оградили свои ставки, не так ли? Но вы, конечно, не могли дать мне знать. Поскольку я пребывал во тьме, борьба с вервольфом доказала, что я отношусь к славным парням?
      — Частично.
      — О? А что за другая часть?
      — Да ведь у тебя, Род Гэллоуглас, было несколько случаев, когда ты делал вервольфа беспомощным, но не убивал его.
      — И это показывает, что у меня доброе сердце.
      — Сие, — согласился Пак, — а также то, что ты достаточно уверен в собственном могуществе, что можешь быть милостив. И вот это-то и есть доказательство того, что ты — белый, но еще большее доказательство тому, что ты чародей.
      Род зажмурил глаза. Он произнес с преувеличенным терпением:
      — Конечно, дело может быть просто в том, что я тренированный боец.
      — Может, — согласился Пак. — Но одолел-то ты его колдовством.
      Род глубоко вздохнул.
      — Послушайте, — раздельно произнес он. — Я не чародей. Я никогда не был чародеем. Я никогда не хотел быть чародеем. Я просто наемный солдат, которому случилось научиться нескольким трюкам.
      — Разумеется, мастер чародей, — весело ответил Пак. — Не вернешься ли в пещеру? Мы проводим тебя к постоялому двору.
      — А, ладно, — проворчал Род.
      Но он обернулся посмотреть на злополучную коллекцию костей и жил, что были лежащим в центре поляны спящим вервольфом.
      — Мастер Гэллоуглас? — Голос Пака был озабоченным и встревоженным. — Что тебя беспокоит?
      Род встряхнул головой, выходя из состояния задумчивости.
      — Ничего, — ответил он, отворачиваясь. — Просто подумалось.
      — О чем, чародей?
      — Когда я был школьником, меня, бывало, называли одиноким волком… Неважно. В какой стороне, говоришь, пещера?
      Звезды катились к рассвету, когда сбивший ноги и усталый Род поплелся через двор трактира к конюшне.
      Освещавший ряд стойл единственный фонарь со свечой служил только сгущению тени.
      Перебросив руку через спину Векса для устойчивости, Род нащупал другой рукой на холке робота увеличенный позвонок, который и был отключенным предохранителем. Он нажал: под камуфляжем конской шкуры зашевелилось стальное тело. Бархатная черная голова поднялась, дважды мотнулась, глянула через плечо, большие карие глаза сфокусировались на Роде. С миг робот молчал, затем голос за ухом Рода проговорил с оттенком упрека.
      — Ты оставил меня деактивированным на долгое время, Род. У меня нет никаких постэффектов от припадка.
      — Извини, Старый Железняк. — Род оставил руки на спине коня; ноги его казались чуточку шаткими. — Я как раз отправился включать тебя, когда меня шандарахнули.
      — Шандарахнули! — Голос Векса терзал стыд. — Пока я спал. Да будет мой корпус лежать, ржавея, на свалке! Да отправят мой германий в конвертер для переплавки! Да будет…
      — А, кончай с этим, — пробурчал Род. — Это была не твоя вина. — Он шагнул прочь от коня и выправил плечи. — Все равно, я не подвергался никакой опасности. Просто деловая ночь, вот и все.
      — Как так, Род?
      Род начал было отвечать, потом переменил решение.
      — Я скажу тебе утром, Векс.
      — Я переориентировал свои цепи принимать противоречия между общепринятой теорией и действительно происходящим, Род. Ты можешь довериться мне, не страшась перегрузки.
      Род покачал головой и повернулся к выходу из стойла.
      — Утром, Векс. Может, ты и способен поверить в это прямо сейчас, но я не уверен, что смогу сделать то же.
      Род расположился за столом, поглощая обильный завтрак, но по сравнению с Большим Томом он сидел на голодной диете. Этот человек окружил себя невероятным количеством пищи.
      Кое-что из нее было Роду знакомо — яйца, блины и ветчина. У блинов был, однако, легкий чуждый привкус, а у яиц — трехдюймовый желток. Какого-то рода злаки имелись на любой населенной людьми планете; они происходили, обычно, от земных, но почва чуждой планеты иногда производила странные превращения с зерном. Всегда бывала какая-нибудь домашняя птица, но чаще всего это были местные формы жизни. Свиньи, конечно, встречались повсеместно: они попадались на планетах земного типа даже постоянней, чем собаки. Род иногда задумывался о виде, к которому принадлежал.
      Вся пища, конечно, была удобоваримой и, вероятно, питательной: генетические отклонения не могли так уж сильно изменить человеческого метаболизма. Но рассеянные элементы — это другое дело. Род проглотил универсальную пилюлю, просто на всякий пожарный случай.
      Большой Том заметил это.
      — Что это, мастер?
      Род выжал улыбку.
      — Просто мелкое заклинание. Пусть тебя это не беспокоит, Том.
      Тот уставился на него, затем опустил глаза на тарелку, бормоча под нос быструю молитву. Затем набросился на блины двузубой вилкой.
      Великан начал было говорить, но голос его треснул. Он прочистил горло и попробовал снова.
      — Что же принесет новый день, добрый мастер?
      — Путешествие в замок, — ответил Род. — Посмотрим, не требуется ли королеве новый солдат.
      Том протестующе завыл:
      — Содат королевы! Нет, мастер, это не ремесло для честного человека!
      Род вскинул бровь.
      — Ты пытаешься сказать, что один из нас может быть честным?
      Большой Том заткнулся.
      У трактирщика имелся лишний конь, или он это внезапно вспомнил, когда Род положил руку на эфес кинжала. Это был старый вислобрюхий сивый мерин со слегка более длинной шеей и меньшими ушами, чем у стандартного земного аналога. Что было плохо, поскольку привлекало определенное внимание к Вексу, но, впрочем, огромный черный конь все равно был не совсем чтобы непримечательным.
      Церковные колокола зазвонили, когда они выехали со двора. Род на Вексе, а Том на древнем доходяге. Звук колоколов напомнил Тому, что час ранний, и он начал ворчать о хозяевах, встающих в неразумное время.
      Но его жалоба оборвалась, когда они поднялись по склону над городом, где они могли посмотреть на горизонт и увидеть восток, беременный утренним солнцем.
      Том глубоко вдохнул зарю и ухмыльнулся Роду через плечо.
      — Эх, мастер! Прекрасный будет денек!
      — И холодный, — добавил Род, поднимая ворот, потому что ветер дул ему в спину.
      — Да, да! Разве я не сказал, что он будет прекрасным?
      — Я не совсем разделяю твой энтузиазм к низким показаниям термометра, — пробурчал Род. — Веселей, Том, мы почти у замка.
      — Остановись и назови себя! — крикнул часовой на подъемном мосту.
      — О Боже, — закатил глаза к небу Род.
      — Твое имя и твое дело в замке королевы.
      — Немножко переусердствуем, а? — Род искоса поглядел на часового.
      Углы губ часового резко загнулись.
      — Не твоя печаль, — рявкнул он. — Я ратник королевы, и ты будешь говорить со мной уважительно.
      — Вряд ли, — милостиво улыбнулся Род. — Мое имя Род Гэллоуглас.
      — Гэллоуглас? — нахмурился часовой. — Ты зря теряешь время, у королевы уже есть шут.
      — Судя по твоему виду, я бы сказал, что у нее их много, — хмыкнул Род. — Мое ремесло — солдат, и у моего слуги тоже. Вызови главстаршину, и пусть он зачислит меня в армию.
      Часовой смерил его сердитым взглядом.
      — В армию королевы так легко не вступают.
      — Да ну, вот так так! — нахмурился Род. — Я должен доказать, что я солдат?
      Он спешился, смахнув с седла на землю всего лишь в ярде от часового.
      — Если ты и солдат, то плохой, — презрительно фыркнул часовой. — Иначе ты не оставил бы своего коня без привязи.
      Род послал ему сахаринную улыбку и крикнул:
      — Векс, отступи на четыре фута, сделай полшага налево, пройди четыре фута вперед, а потом стой, пока я тебя не позову.
      Часовой уставился, разинув рот, пока Векс с машинной точностью выполнял маневр.
      — Я солдат, — бросил Род. — И хороший.
      Рот часового снова открылся и закрылся, словно у рыбы. Глаза его выпучились, обегая взглядом худощавую фигурку Рода с рукой в черной перчатке на эфесе шпаги.
      — Понимаешь, — объяснил Род, — конь мне может понадобиться. Лучше дать ему возможность в случае надобности прискакать ко мне.
      Его правая рука метнулась, делая финт. Солдат крякнул от удивления и шагнул назад, в то время как нога Рода прокралась и зацепила его за лодыжку. Часовой свалился с лязгом, свойственным жестяным изделиям.
      Род выкрутил алебарду из рук часового, когда тот упал, и бросил ее под опускную решетку.
      — Ну, — осведомился он. — Давай попробуем снова, а?
      — Отлично, во! Отлично сделано, мой мастер! — Большой Том замолотил по холке свою клячу, ухмыляясь от уха да уха.
      Часовой поднялся на ноги, крича:
      — На помощь! На помощь!
      — О, нет! — Род уронил лицо в ладони. — О, нет! — замотал он головой.
      Он привалился спиной к плечу Векса и сложил руки на груди.
      Подбежали трое гвардейцев с алебардами наперевес. Главный переводил взгляд с Рода на часового, обратно на Рода, потом снова на часового.
      — Чему тут нужно помогать? — нахмурился он.
      Часовой ткнул дрожащим пальцем в неопределенном направлении, в сторону Рода.
      — Этот человек…
      — Да? — улыбнулся Род.
      — Да, он сшиб меня, вот что он сделал, и алебарду у меня отнял.
      — Я бы не хвастался этим, будь я на твоем месте, — проворчал Род.
      Большой Том согнулся над лукой седла в конвульсиях от подавляемого смеха.
      — Это правда, парень? — Главный сердито посмотрел на Рода.
      — Правда, — склонил голову Род.
      — Ну тогда! — Главный выпрямился, уперев кулаки в бедра и нахмурился.
      — Ну, что тогда? — поднял бровь Род.
      Главный начал волноваться.
      — Ну, а по какой причине?
      — Я желаю вступить в армию королевы. А этот ратник указал, что мне следует показать себя.
      Главный перевел взгляд с пораженного часового на Рода и кивнул.
      — Ты получишь свой шанс, — сказал он. — Идем.
      Шанс состоял из дородного сержанта, вооруженного мечом и круглым щитом.
      — Ты не возьмешь щита, парень? — проворчал старый рыцарь, бывший капитаном гвардии.
      — Нет, спасибо. — Род вынул кинжал из ножен. — Вот это отлично мне послужит.
      — Всего лишь с кинжальчиком и соломинкой-мечом против меча и щита! — Сэр Мэрис печально покачал головой. — Ты, видно, и впрямь желаешь умереть молодым!
      Глаза Рода удивленно расширились.
      — Благодарю вас, — сказал он. — Мне не говорили, что я молодо выгляжу, с тех пор как мне стукнуло тринадцать.
      — Ну, скрестите мечи, — вздохнул сэр Мэрис.
      Род и сержант так и сделали. Сэр Мэрис прохромал к ним, подняв собственный меч, чтобы разделить их клинки.
      Меч сержанта взлетел для удара во весь мах. Род воспользовался преимуществом мгновенной задержки, чтобы сделать финт в живот сержанту. Щит упал вниз отразить кончик шпаги, и клинок Рода перепрыгнул через руку сержанта и распорол ткань над его сердцем.
      — Стой! — крикнул сэр Мэрис, и меч сержанта остановился посередине удара.
      Сержант выронил щит, глазея вокруг.
      — Что случилось?
      — Не дерись этот Гэллоуглас просто для забавы, — ответил сэр Мэрис, — ты был бы сегодня покойником, сержант Хэпвид.
      Тот озадаченно нахмурился, глядя на Рода.
      — Кто бы подумал использовать острие меча?
      — Проделать это снова? — Клинок Рода свистнул в воздухе и шлепнул его по ноге.
      Сэр Мэрис изучал лицо Рода, хмуря брови.
      — Нет, — решил он, поднимая голову. — Я подтверждаю, что ты — фехтовальщик.
      — Да, — пробормотал про себя Большой Том, и сэр Мэрис поглядел на него, но великан только сиял от гордости.
      Капитан гвардии повернулся и поднял дубинку.
      — Вот! — Он кинул Роду дубинку. — Мы попробуем тебя в этом.
      Род сунул кинжал в ножны, поймал дубинку за середину и отбросил шпагу.
      — Сходитесь! — скомандовал сэр Мэрис, и рослый сержант шагнул вперед, сделал, разминаясь, три быстрых удара, а затем полусогнул колени с дубинкой наготове.
      Род последовал его примеру.
      Внезапно он оказался посреди дубового града ударов сержантской дубинки. Он колотил ему по голове и плечам, выискивая открытое место, полусекундное отсутствие защиты у Рода.
      Род стиснул челюсти и старался не отставать от сержанта, отбивая удары столь же быстро, как они производились, но только еле-еле. Желудок его сжался, так как он понял, что весь ушел в защиту.
      Он блокировал удар по голени, отбил отскок в голову, взмахнул нижним концом дубинки, чтобы отразить ответный удар в живот… но удар так и не нанесли. Это был финт.
      Он лихорадочно попытался вновь прикрыть голову, но сержант получил свои полсекунды. Род уголком глаза увидел обрушивающуюся на него тяжелую дубовую палку.
      Он отпрянул, спасаясь от удара, но тот треснул ему по черепу, словно раскат грома. В помещении потемнело, все заполнилось пляшущими точками света, в ушах Рода стоял звон.
      Он отступил, чисто рефлекторно блокируя удары сержанта, и услышал победный крик следивших за боем солдат.
       Совсем не гожусь,кружились мысли в голове у Рода. Его обучали драться на дубинках, но у него год как не было ни одной схватки, тогда как сержант обладал всем умением человека, у которого это любимое развлечение. Для него, вероятно, это была просто игра, так же как фехтование для Рода. Сержант был хозяином положения и знал это.
      Существовал единственный шанс. Род отпрыгнул назад, его руки скользнули к середине дубинки, он начал вращать ею, крутя, словно жезл регулировщика.
      Род стиснул челюсти и приложил к этому делу все мускулы.
      Его дубинка превратилась в вихрь, свистящее смазанное пятно. Это был французский фехтовальный прием, мулине.
      Сержант, вероятно, знал его ничуть не хуже Рода, но все шансы были за то, что он нисколько не лучше натренирован в нем, чем Род. Это был довольно экзотический вид боя, если ты не француз. А с таким именем, как сержант Хэпвид…
      Сэр Мэрис и К° разинули рты. Пораженный сержант сделал шаг назад. Затем на его лице появилась осторожность, и его дубинка превратилась в вихрь.
      Так значит, он знал этот стиль. Но он не был мастером, фактически Род имел преимущество. Дубинка сержанта стала пятном, но четким пятном. Дубинка Рода делала очень милую имитацию циркулярной пилы. Он имел превосходство над сержантом в угловой скорости и, соответственно, в ударной силе.
      Сержант Хэпвид знал это, мускулы у него на шее сплелись в узлы, когда он попытался ускорить вращение.
      Сейчас! Род прыгнул вперед. Его дубинка выскочила из своего круговорота и рванулась вниз встретить вращание дубинки сержанта.
      Дубинки сошлись с треском винтовочного выстрела и таким содроганием, что у Рода зубы задребезжали. Он оправился на миг раньше сержанта и обрушил на его дубинку два быстрых удара, выбив ее из рук противника.
      Род выпрямился, испустив глубокий вздох, и дал напряжению вытечь из него, когда опустил наземь конец дубинки.
      Онемевший сержант уставился на свои руки.
      Род протянул руку вперед, мягко постучал его по макушке дубинкой.
      — Бац! Ты убит.
      — Стой! — крикнул сэр Мэрис, делая результат официальным.
      Род снова опустил дубинку и оперся на нее. Сэр Мэрис нахмурился, блестя глазами из-под кустистых бровей.
      Род бросил ему натянутую улыбку.
      Сэр Мэрис медленно кивнул.
      — Мне испытать тебя с большим луком?
      Род, блефуя, пожал плечами. С арбалетом — может быть, но с большим луком…
      Со стропил раздался глухой, воющий смех. Капитан гвардии и вся его рота подпрыгнули. Большой Том упал на колени, закрыв голову руками.
      Род вскинул голову, ища глазами источник смеха.
      На одной из дубовых балок, пересекающих зал, сидел карлик, барабаня пятками по дереву.
      Голова у него была такой же большой, как у Рода, а плечи шире. Его руки и ноги были такими же толстыми, как у Рода. Он выглядел так, словно кто-то взял большого нормального человека и отредактировал здесь и там фута по три.
      Он был бочкогрудым, широкоплечим, и с шеей, как у быка. Лохматая черная голова казалась странно большой для такого усеченного тела. Черные кудрявые волосы свисали до края челюсти и шеи, кустистые черные брови выпирали из плоского покатого лба. Большие, угольно-черные глаза в данный момент искрились весельем. Их разделял ястребиный клюв носа, под которым угадывались сквозь окладистую черную бороду толстые мясистые губы. Квадратные, ровные зубы блестели сквозь бороду.
      Кто-то попытался затолкать великана в бочонок для гвоздей и почти добился успеха.
      — С большим луком! — прогремел тот басом. — Нет, голову кладу, он такой же хороший стрелок, как сельский баран весной!
      Сэр Мэрис поднял серьезный взгляд на карлика.
      — Чума на тебя и твою повадку подкрадываться, Бром О'Берин! Неужто в моих волосах и так недостаточно седины, что тебе надо совсем побелить их своими выходками?
      — Повадка подкрадываться! — возмутился карлик. — Вот уж воистину, будь у тебя хоть какая-то гордость своим призванием, сэр Мэрис, ты бы поблагодарил меня за демонстрацию твоего же собственного отсутствия бдительности!
      — Бром? — пробормотал пораженный Род. — О'Берин?
      Карлик обратил сердитый взгляд на Рода.
      — Да, Черный Бром О'Берин.
      — Это, э, комбинация голландского, ирландского и русского, если я правильно понял.
      — Что еще за чушь? — прорычал карлик.
      — Ничего. — Род отвернулся, качая головой. — Мне следовало предвидеть, что это случится. Мне следовало ожидать всего, что угодно, на этой сумасшедшей… э… в Грамарие!
      Карлик усмехнулся, озорно сверкнув глазами.
      — Нет, если я в себе не ошибся, это кажется опорочиванием великой страны Грамарий!
      — Нет, нет! Я не… я хотел сказать… — Род замолк, вспомнив, что в этой культуре оправдания не подобали бойцу. Он выпрямился, задрав подбородок. — Ладно, — сказал он. — Это было оскорбление, если тебе так больше нравится.
      Карлик радостно взвыл и вскочил на ноги на балке.
      — Теперь ты должен с ним драться, Гэллоуглас, — прогремел сэр Мэрис. — И тебе понадобится все твое умение до крохи.
      Род уставился на капитана гвардии. Неужели он серьезно? Карлик даст Роду тяжелый бой?
      Карлик глухо хохотнул и соскользнул с балки. Это был двенадцатифутовый прыжок на каменный пол, более чем втрое превышающий рост Брома, но он легко ударился об пол, казалось, чуть ли не отскочив, и оказался в стойке борца. Он выпрямился и, озорно гогоча, направился к Роду.
      Позади Рода раздался рык, и Большой Том рванулся вперед.
      — Это ловушка, мастер! — проревел он. — Колдовство есть в этой земле, и он наихудший колдун из всех! Никто и никогда не бил Черного Брома! И все же я готов…
      Все солдаты, находящиеся в помещении, набросились на Большого Тома в орущем хаосе гнева и насилия.
      С миг Род стоял в оцепенении. Затем он бросил свою дубинку и ринулся в свалку, руки его замелькали, нанося удары каратэ. Солдаты попадали на пол.
      — Стой!— грянул голос Брома.
      Молчание выпало в осадок.
      Бром каким-то образом снова очутился на стропилах.
      — Спасибо вам, ребята, — проворчал миниатюрный геркулес. — Но этот большой парень не желал никому вреда, отпустите его.
      — Никому вреда! — тявкнуло с полдюжины возмущенных голосов.
      Бром глубоко вдохнул и выдохнул.
      — Да, никому. Он только желал защитить своего хозяина. А этот Гэллоуглас желал только защитить своего слугу. А теперь отойдите от них: они оба безвредны.
      Солдаты неохотно подчинились.
      Род хлопнул Тома по плечу и прошептал:
      — Спасибо, Большой Том. И не беспокойся обо мне: этот голландский ирландец только человек, как ты и я. А если он человек, я могу побить его.
      У карлика был, должно быть, очень острый слух, потому что он прогремел:
      — Ах, ты можешь, да? Это мы посмотрим, мой мальчик.
      — Эх, мастер, — простонал Большой Том, вращая глазами. — Вы не знаете, о чем говорите. Этот эльф — отродье самого дьявола.
      — Чародей? — презрительно фыркнул Род. — Таких зверей нет.
      Сэр Мэрис отступил к своей рати, сердито глядя ледяным взглядом:
      — Тронь хоть волос на его голове, и мы запорем тебя.
      — Не бойся, — хохотнул Бром О'Берин. — Не бойся, Гэллоуглас, сделай все, чтобы одолеть меня. Будь уверен, ничего у тебя не выйдет. А теперь позаботься о себе.
      Он подпрыгнул на балке, заревев:
      — Давай!
      Род мигом принял стойку, откинув руки для рубящих ударов. Бром стоял на балке, уперев кулаки в бедра и кивая огромной головой.
      — Да, держись наготове. Но… — Глаза его зажглись злым блеском, он хохотнул. — Бром О'Берин не легкий человек.
      Он спрыгнул с балки ногами вперед, прямо на голову Рода.
      Род попятился, пораженный внезапностью атаки карлика. Сработал рефлекс, его руки взметнулись ладонями вверх, поймали Брома за пятку и сделали ему сальто-мортале.
      Затем, ожидая, что карлик приземлится прямо спиной на гранитный пол, Род прыгнул вперед поймать его, но Бром провернул сальто и приземлился с отскоком на ноги.
      Быстрым сильным ударом он отбросил руки Рода.
      — Учтивый жест, но глупый, — прогрохотал он. — Твоя защита снята. Прибереги мягкость для тех, кто в ней нуждается, приятель Гэллоуглас.
      Род шагнул назад, снова приготовившись к атаке, и посмотрел на маленького человека с растущим уважением.
      — Я, кажется, недооценил тебя, господин О'Берин.
      — Не называй меня господином! — заревел карлик. — Я никому не господин — я всего лишь шут королевы!
      Род медленно кивнул:
      — Шут. — Он сделал приглашающий жест обеими руками. — Ну, ладно, тогда — мудрый шут.
      Бром с миг постоял на месте, смерив Рода хмурым взглядом. Он хмыкнул, растягивая рот в тугой улыбке.
      Затем он прыгнул, выбросив ноги в воздухе, целясь прямо в подбородок Роду. Род вскинул руку, снова поймал Брома за пятки, пробурчав:
      — Я-то думал, ты научился.
      Он снова толкнул ноги карлика вверх, но на сей раз Бром хлестнул головой по подбородку Рода. У него была твердая голова.
      Род отшатнулся от удара, в то же время крепко обвивая руками тело Брома О'Берина.
      Карлик затрясся от веселья.
      — А что теперь? — глухо засмеялся он. — Вот ты сейчас схватил меня, и что ты теперь со мной станешь делать?
      Тяжело дышащий Род промолчал.
      Это был хороший вопрос. Если он хоть на миг ослабит захват, то может быть уверен, что Бром извернется и пнет его в живот. Он мог уронить этого человека или бросить его, но Бром имел тенденцию подскакивать и, вероятно, врезался бы в отскоке прямо Роду в подбородок.
      Ну, коль сомневаешься, сперва бей, а уж потом думай. Род упал на пол, пихая тело Брома под прямым углом к своему собственному, ловя колено и шею карлика для захвата на манер младенца.
      Но Бром двигался самую малость быстрей. Его правая рука обвилась вокруг левой руки Рода; он поймал локоть Рода в захват, подобный тискам, и нажал.
      Спина Рода выгнулась от боли в локтевом суставе. Теперь у него был простой выбор: разжать левую руку или отключиться от боли.
      Вот и решай тут!
      Род рискнул положиться на свою выносливость, он уплотнил свой зажим вокруг шеи Брома.
      Тот крякнул от удивления:
      — Другой бы заскулил от боли и отпрыгнул от меня, приятель Гэллоуглас.
      Колено Брома изогнулось назад, его стопа уперлась Роду в грудь, скользнула под подбородок и продолжала жать дальше.
      Род издал придушенный звук, шею его пронзило огнем, когда позвонки затерлись друг о друга. В помещении потемнело, оно заполнилось точками разноцветных огней.
      — Теперь тебе придется выпустить меня, Гэллоуглас, — процедил Бром. — Допрежь у тебя не откажет зрение и ты не заснешь.
      Неужели этот проклятый полпинты должен быть всегда прав?
      Род попытался что-то свирепо прохрипеть в смысле ответа, но в помещении и впрямь тревожно быстро меркло. Точки света становились спицами, и это, кажется, указывало на скорую потерю сознания.
      Он выпустил свой захват, оттолкнулся руками от пола и, шатаясь, поднялся на ноги. Его уши наполнил глухой смех.
      Потому что Бром сохранил свой захват на руке Рода и, обвив другой рукой ворот его камзола, тянул Рода своим весом обратно на пол.
      Ноги Брома коснулись пола, он оттолкнулся, бросив Рода назад. Род закачался, потеряв равновесие, и упал, но привычка снова взяла свое. Он вжал подбородок в грудь и шлепнулся на предплечье, смягчив свое падение.
      Бром взвыл от радости, увидев, что Род все еще в сознании, и прыгнул.
      Род сделал тот малый вздох, что ему остался, и произвел резкий выпад ногой. Он попал Брому в живот, схватил молотящую руку и резко оттолкнул, выпустив ее.
      Бром полетел вверх тормашками, пронесся в двадцати футах от Рода и приземлился на каменные плиты, крякнув от удивления. Приземлился он, конечно, на ноги и мигом обернулся с громким ржанием.
      — Очень ловко, малыш, очень ловко! Но недостаточно…
      Род снова был на ногах, тяжело дыша и мотая головой. Бром скакнул к нему, а затем прыгнул.
      Род пригнулся как можно ниже в тщетной надежде, что Бром, возможно, окажется способен хоть раз промахнуться, но длинная рука маленького человечка хлестанула вниз и схватила Рода поперек горла, а колода тела, пометавшись туда-сюда, устроилась между плеч Рода.
      Одна стена надавила Роду меж лопаток, обе руки потянули, выгибая шею назад.
      Род захрипел, поднимаясь на ноги и изгибаясь назад под тяжестью Брома. Он схватил карлика за предплечья, а затем быстро нагнулся вперед, рванув руки Брома.
      Бром перелетел через голову Рода и сделал сальто. Он закукарекал, когда его ноги ударились об пол.
      — Превосходно проделано, малыш! Превосходно!
      Он повернулся, все еще с озорным блеском в глазах.
      — Но мне эта игра начинает надоедать. Давай-ка кончать с ней.
      — Поп-пробуй, — выдохнул Род.
      Бром нагнулся вперед, его длинные руки заколотили, отбивая защиту Рода.
      Он попытался схватить Рода за колено. Тот рубанул правой рукой, чтобы блокировать эту попытку, затем обхватил левой плечи Брома, пытаясь толкнуть его вперед, чтобы тот потерял равновесие, но руки карлика, казалось, снова опутали Роду горло.
      Род выпрямился, пытаясь сбросить Брома, рубя ему ребрами ладоней по локтям — захват Брома только уплотнился. Бросив вперед весь свой вес, Род споткнулся и увидел надвигающийся на него пол.
      Бром прыгнул мимо него, поймав по пути стопу Рода. Тот заплясал на каменном полу танец живота, но хлопнулся на предплечья и не дал голове удариться о камень.
      Он попробовал было подняться, но кто-то привязал к его плечам мельничный жернов. Под его левой рукой проскользнула змея и прижалась к его шее.
      Род попытался покатиться и разорвать этот полунельсон, но на его правом запястье сомкнулись клещи и сделали ему «гусиную лапку».
      — Сдавайся, малыш, — прошептал ему в ухо голос Брома. — Сдавайся, ибо теперь ты не сможешь избавиться от меня.
      Он толкнул вывернутую руку Рода повыше, чтобы подчеркнуть сказанное. Род скрипнул зубами от боли.
      Каким-то образом он все же сумел подняться на ноги и попытаться стряхнуть маленького человечка. Но ноги Брома сцепились вокруг его талии.
      — Нет, — выдохнул сквозь зубы карлик. — Я же сказал тебе, что ты от меня не избавишься.
      Род встряхнулся, как терьер, но Бром держался, будто бульдог. С минуту Род прикидывал, а не упасть ли ему на спину и не раздавить ли под собой Брома. Крайне раздражало оказаться побитым человеком в одну треть твоего роста. Однако, он быстро отбросил эту мысль: в этой схватке было много случаев, где Бром мог применить к Роду равно нечестные приемы.
      Значит, Бром обладал сильным чувством честной игры, и будь Род проклят, если он окажется мельче, чем карлик.
      — Не сдашься, приятель? — прокартавил в его ухо Бром, и Род ахнул, когда его правая рука попыталась коснуться шеи.
      Затем Бром сильно нажал Роду на шею, вынуждая его подбородок опуститься до соприкосновения с ключицей. Род зашатался, накренился вперед и выбросил ногу, чтобы удержаться от падения. Мускулы его спины и шеи визжали от этой пытки; правая рука умоляла его сдаться. Его диафрагма сложилась пополам, упрямо отказываясь втянуть еще один глоток воздуха. Дыхательное горло скривилось в судороге, а легкие требовали воздуха.
      В одно странное обособленное мгновение он заметил, что, похоже, совершенно неожиданно наступила ночь, и, еще более странно, что звезды беспорядочно метались.
      По его лицу плескала холодная вода. Между его губ ткнулось горлышко бутылки, казавшееся огромным, словно тележное колесо. Жидкость заструилась по его языку и дальше в живот, где она взорвалась огнем.
      Он мотнул головой и заметил, что под спиной у него холодный камень. Ну-ка, что он, черт возьми, делает, пытаясь уснуть на каменном полу?
      В голове у него звенели голоса. Он открыл глаза, увидел глядевшее на него круглое лицо с большими карими глазами, обрамленное лохматыми черными волосами и бородой.
      Голова уплыла прочь, и вокруг него завертелись серые каменные блоки.
      Род вздохнул, уставился на отблеск света от наконечника копья, и помещение медленно устоялось. В его ухе прогремел голос:
      — Он — чудо, сэр Мэрис! Он заставил меня попотеть!
      Массивная рука обняла голову и плечи Рода, подымая их с камня. В поле зрения вплыло великанское округлое лицо Большого Тома с озабоченно сведенными бровями.
      — Вы целы, мастер?
      Род крякнул что-то, махнув рукой и кивнув.
      Затем тут очутилась та же лохматая голова с телом шимпанзе, и тяжелая от мускулов рука сжала его руку.
      — Хорошо дрался, малыш, — прогрохотал Бром О'Берин. — Я не видел такой схватки с тех пор, как стал мужем.