Глава 27

— Ни звука, — прошептал Грофилд, показывая Марбе один из своих стволов — девятимиллиметровый автоматический пистолет, револьвер лежал у него в заднем кармане.

— Разумеется, — шепнул в ответ Марба. Удивление овладело им всего на миг, потом лица Марбы опять стало совершенно бесстрастным, взгляд обрел прежнюю мягкость, а руки расслабленно опустились. Марба был в своем туземном наряде, как в тот день, когда Грофилд впервые увидел его. Грофилд отступил на шаг. — Зайдите сюда, — прошептал он и поманил Марбу свободной рукой.

Марба перешагнул через порог. — Закройте дверь, — шепнул Грофилд.

— Разумеется, — шепотом повторил Марба. Не оборачиваясь, он протянул левую руку и притворил дверь, после чего остановился и с безмятежным видом принялся ждать, что еще ему велит сделать Грофилд.

Тот больше не шептал, теперь он говорил нормальным голосом, хотя и тихо.

— Вам нет нужды бояться меня, пока я могу не опасаться вас, — сказал он.

— Это разумно, — ответил Марба. — Я не буду пытаться поднять тревогу, обещаю вам.

— Хорошо. Присаживайтесь.

— Благодарю вас.

Пока Марба устраивался в кресле, обитом вишневым мохером, и расправлял свое одеяние на коленях, Грофилд подошел к стеклянной двери и оглядел поляну, джунгли и подъездную аллею. Как и прежде, он никого не увидел.

— Похоже, с вами не соскучишься, мистер Грофилд, сказал Марба. — Я и мысли не допускал, что вы вернетесь сюда по собственной воле.

— Да не совсем по собственной, — ответил Грофилд. Сколько человек в доме?

— Вы имеете в виду количество стрелков?

— Нет, всех скопом.

— Гостей трое, — сказал Марба. — Милфорды и я. Полагаю, мистера Данамато тоже можно причислить к гостям. Его подручных четверо, включая злосчастного Харри, который пластом лежит наверху. Похоже, вы попортили ему нос.

— Весьма об этом сожалею.

На лице Марбы промелькнуло подобие улыбки.

— Я этого ожидал. И, наконец, тут есть один пленник, Рой Челм, он в тех покоях, которые прежде занимали вы.

— Наверху?

Марба покачал головой.

— Внизу.

— Под стражей?

— Полагаю, что нет. Когда я последний раз видел помощников Данамато, они играли в карты в столовой, что выходит окнами на восток.

— Все трое?

— Четверо. С ними был и мистер Данамато. Грофилд выглянул из окна. По-прежнему никого. И никакой стрельбы. Услышит ли Грофилд сигнальный выстрел, если тот раздастся, пока он будет внизу, в подвале?

Он снова повернулся к Марбе.

— А как насчет тех двух туземцев? — спросил он. — С дробовиком и собакой.

— Ушли. Все слуги ушли. — Марба, вероятно, раздумывал, не улыбнуться ли ему еще разок. — После их ухода миссис Милфорд любезно взяла на себя стряпню.

— Их выгнал Данамато?

— Не совсем так. Грофилд покачал головой.

— Как это понимать?

На сей раз Марба улыбнулся. Мимолетно, но вполне явственно.

— Простите, — сказал он. — Говорить обиняками входит у меня в привычку, и от нее нелегко избавиться. Похоже, слуги испугались мистера Данамато и его друзей. А может, их повергло в страх создавшееся положение. Как бы там ни было, они удрали.

— Где Милфорды?

— Точно не знаю. Где-то в доме, возможно, порознь.

— Почему?

Марба едва заметно пожал плечами, так, что его одежды почти не колыхнулись.

— Кажется, последнее время они почему-то избегают друг друга, — ответил он. — Причины мне неизвестны.

Грофилд исчерпал запас вопросов, а времени было в обрез. Он сказал:

— Не знаю, как мне быть с вами.

— Со мной? Вы можете оставить меня здесь. Грофилд задумчиво взглянул на него.

— Я хотел бы быть уверенным в том, что вы в безопасности. — Под замком в каком-нибудь чулане? — бесстрастное лицо Марбы кое-как сложилось в гримасу шутливой обиды. — Я бы предпочел этого избежать, если можно. Достаточно ли вам, так сказать, моих устных заверений в том, что можно верить на слово?

— В том-то и сложность, не правда ли?

— Я обещаю не рассказывать о вас, — заявил Марба. — Вы можете мне верить, хотя я не знаю, как мне убедить вас в этом.

Грофилд выглянул из окна, снова посмотрел на Марбу. И решил довериться ему. В основном потому, что у него было слишком мало времени.

— Я верю вам, — сказал Грофилд. — По-моему, вы человек чести.

Марба засмеялся. Это было удивительное зрелище: бесстрастное лицо вдруг сделалось совсем открытым, милым и добрым.

— Даже не будь я таким, пришлось бы стать, — сказал он, — Мистер Грофилд, я признаю, что вы настоящий дипломат. — Продолжая улыбаться, Марба склонил голову.

— Благодарю вас, — ответил Грофилд.

— Желаю успеха. Приятно будет снова встретиться с вами.

На этот раз Грофилд улыбнулся в ответ.

— Мне тоже, — совершенно искренне ответил он, выглянул напоследок из окна и зашагал к двери. — Еще увидимся.

— При более благоприятных обстоятельствах. До свидания, мистер Грофилд.

Грофилд взялся за дверную ручку.

— До свидания, мистер Марба.

В коридоре никого не было. Грофилд вышел из гостиной, прикрыл за собой дверь и на цыпочках направился вдоль по коридору, останавливаясь у каждой открытой двери и стараясь двигаться со всей возможной быстротой, но так, чтобы не нарушать царившей в доме тишины.

Он никого не встретил, пока не добрался до закрытой двери на лестницу, ведущую в подвал. До нее оставалось три-четыре шага, когда он увидел, как дверная ручка начала поворачиваться. Слева была открытая дверь в небольшую светлую комнату, которую почти полностью занимали швейная машинка и манекен. Грофилд нырнул туда, прижался к стене за дверью и прислушался. До него донесся голос Ивы Милфорд:

— ... питаться гораздо лучше. Я считаю преступлением держать мальчика здесь. Преступлением. Что он такого сделал? Мужской голос пробурчал в ответ что-то нечленораздельное. — Я еще раз поговорю с мистером Данамато...

Голоса удалялись. Грофилд выглянул в коридор и увидел, что миссис Милфорд несет поднос, а рядом с ней шагает подручный Данамато, Фрэнк.

Они свернули за угол и скрылись из виду. Грофилд выбрался из портняжной мастерской, остановился, прислушался и, ничего не услышал, быстро направился к двери в подвал. Она была закрыта. Грофилд распахнул ее, отыскал выключатель, зажег свет и переступил порог, снова притворив за собой дверь. Это его не устраивало: он предпочел бы оставить дверь приоткрытой, на случай, если раздастся выстрел. Но обычно эта дверь бывает закрыта, и, стоило приоткрыть ее, любой проходящий мимо человек тотчас заметил бы это. Заметил и, возможно, заглянул бы проверить, как и что.

То, что ему пришлось включить свет, уже было достаточно скверно. Он поспешно спустился по ступенькам в прохладный и сырой подвал. Шершавые серые стены образовывали большую квадратную комнату, от которой налево и направо уходили низкие коридоры. Грофилд повернул налево, к той каморке, в которую после убийства Белл Данамато его посадил Харри. На стене был еще один выключатель. Когда Грофилд щелкнул им, коридор залил свет трех маломощных голых лампочек, висевших тут и там на потолке.

Слева и справа в коридор выходили закрытые двери. Темница Грофилда была третьей по левую руку. Дверь ее, как и все прочие, была тяжелой, толстой, темной и старой. Но, в отличие от других, она была заперта, да еще троекратно. Один засов — вверху, другой внизу, причем оба задвинуты, а возле ручки — висячий замок. Судя по всему, о Рое Челме они были более высокого мнения, чем о Грофилде.

Грофилд отодвинул оба засова, но с замком дело обстояло сложнее. Ключа, само собой, нигде поблизости не было. Осторожно подергав замок. Грофилд убедился, что он заперт. Инструменты. Грофилд огляделся, потом принялся искать в других комнатах. Ему были нужны инструменты, хоть какиенибудь инструменты.

Третья по счету комната, в которую он заглянул, оказалась настоящей сокровищницей. Это была даже не комната, а, что называется, мечта рукодельника. Небольшая квадратная каморка была заполнена разнообразнейшими инструментами, о каких только может грезить домашний мастер. Слева на полке стояли в ряд станки с электроприводом. Справа — верстак с выдвижными ящиками. На вбитых в стену колышках висели любые вообразимые гаечные ключи, пилы, щипцы, плоскогубцы, отвертки и молотки. Грофилд вошел, с улыбкой выбрал мощную отвертку, погасил свет, прикрыл дверь и вернулся к темнице Роя Челма. Он едва ли не насвистывал от радости.

Но все оказалось не так-то просто. Он выбрал самую длинную и самую толстую из отверток, потому что хотел воспользоваться ею как фомкой и вырвать петли из дверного косяка, но проклятущая железка никак не желал влезать под них. Как ни бился Грофилд, как ни тужился, упираясь в дверь локтями и коленями, ничего у него не получалось. Сложность заключалась в том, что он не мог добраться до шурупов, они были прикрыты металлической скобой замка. Проклятье.

Грофилд собирался шуметь как можно меньше, но, похоже, не получится. Когда рукоятка начала выскальзывать из ладоней, он решил бросить потуги, вернулся с мастерскую, включил свет, вернулся отвертку на доску для инструментов, а вместо нее взял тяжелый молоток весом в двадцать унций, с круглой пяткой.

В одном из ящиков под верстаком он отыскал ветошь, взял немного и вернулся к двери, запертой на висячий замок. Обмотав его ветошью, чтобы немного приглушить звук, Грофилд примерился и ударил по замку молотком.

Казалось, весь подвал наполнился грохотом. Интересно, услышали его наверху или нет? Насколько мог судить Грофилд, он стоял прямо под той комнатой, где Данамато и его ребята играли в карты.

Замок он не сбил. К охватившему Грофилда бешенству и нетерпению уже начал примешиваться страх. Он скорчил рожу аля Керк Дуглас и ударил еще раз. Теперь дужка замка раскололась, будто соленая баранка.

Что ж, давно бы так. Грофилд бросил молоток на пол, вытащил дужку замка из петли, отодвинул засов, повернул ручку и распахнул дверь.

Рой Челм смотрел на него с нескрываемым изумлением.

— Ради бога, что вы здесь делаете?

— Ваша сестра прислала меня за вами. Идемте. Челм не шелохнулся.

— Моя сестра — Она ждет нас на улице. Идемте.

Изумление Челма начало уступать место страху. Он посмотрел поверх плеча Грофилда, словно боялся увидеть Данамато и полчище его приспешников. — Вы с ума сошли? — вполголоса спросил Челм. — Нам же никогда не выбраться отсюда.

— Выберемся, — ответил Грофилд, вытаскивая из задних карманов оружие. В правой руке у него был десятимиллиметровый пистолет, а в левой — револьвер тридцать восьмого калибра, — Ваша сестра в машине, — сообщил он. — Нам нельзя терять времени. Если кто-нибудь станет преследовать нас, пальните из этой штуки. Не на поражение, а в воздух, для острастки.

Он протянул револьвер Челму.

Челм с растерянным видом взял его, оглядел, а потом вдруг ударил им Грофилда по правому запястью, выбив у него пистолет.

— Ой! — вскрикнул Грофилд. Челм проворно сделал шаг назад и наставил револьвер на Грофилда.

— Руки вверх, — велел он.

Глава 28

Грофилд схватился здоровой рукой за ушибленное запястье и с омерзением проговорил:

— Вы спятили, Челм. Это бессмысленно.

— Да что вы?

— Я мог вызволить вас отсюда.

— У меня есть более надежный способ, — с бодрой улыбочкой ответил Челм. — И более безопасный для нас с Патрицией.

— Только не думайте, что Пэт скажет вам за это “спасибо”, — предупредил его Грофилд.

Улыбка Челма сделалась самодовольной.

— Вы и впрямь так считаете? Вы в самом деле полагаете, будто Патриция клюнет на такого фигляра?

— Да.

— Я могу понять, что ей пришлось быть с вами любезнее, чем она хотела бы, — вкрадчиво произнес Челм. — Но это было необходимо, чтобы вы приехали сюда мне на выручку. Я очень не хотел бы вас разочаровывать, но Пэт относится к вам ни на йоту не лучше, чем я сам.

— Какой же вы шут, — сказал Грофилд, качая головой. — Ни дать ни взять юродивый.

— Это мы еще посмотрим. Отойдите на шаг, нет, на два. Грофилд сделал два шага назад, но до двери было еще далековато. Неужели Челм выстрелит? Да, мрачно подумал Грофилд, с этого недоумка вполне станется. А поскольку новичкам всегда везет, пуля угодит Грофилду прямо в лоб. Челм шагнул вперед, медленно опустился на корточки, держа Грофилда на прицеле и не сводя с него глаз, и поднял с пола пистолет. Когда Челм выпрямился, у него в руках было уже две пушки. Он нацелил их на Грофилда и теперь напоминал жалкую пародию на Малыша Бонни.

— Ну, и что дальше? — спросил его Грофилд.

— Теперь, — ответил Челм, — мы поднимемся наверх, и я сдам вас вашему дружку Данамато. Грофилд вздохнул.

— Так я и думал.

Челм одарил его улыбкой, которую Грофилда так и подмывало размазать по его роже.

— Вы и впрямь пригодились, — сказал Челм. — Я отдам вас Данамато и заручусь его благодарностью. У него больше нет причин держать меня под замком. Он отпустит меня, и мы с Патрицией вернемся в Штаты, С моей кровью на руках, — ответил Грофилд, заранее зная, что такими речами Челма не проймешь.

Да, действительно, не проймешь.

— Ваша кровь будет на руках Данамато, — беспечно проговорил Челм. — Ну, а на ваших — кровь его жены.

— В самом деле? Повернитесь, Грофилд. Грофилд повернулся и невольно втянул голову в плечи, ожидая удара рукояткой пистолета по черепу, но Челм решил действовать иначе — то ли потому, что не хотел сделать все чисто, то ли потому, что такое решение просто не пришло ему в голову. Скорее всего, он попросту до этого не додумался.

— Ступайте вперед, — приказал Челм.

Грофилд зашагал. Он шел с поднятыми руками, а Челм следовал за ним на почтительном расстоянии, и сделать что-либо было невозможно.

Они добрались до подножия лестницы. Если у Грофилда и был какой-то шанс, то только здесь. Или Челм подойдет поближе на лестнице, и Грофилд получит возможность сбить его с ног. Или, наоборот, слишком отстанет, и тогда Грофилд сумеет предпринять попытку к бегству, улизнув через дверь.

Но нет, ничего не вышло. Челм сказал у него за спиной:

— Хватит, стойте. Не поднимайтесь по лестнице и не оборачивайтесь.

А Грофилд как раз собирался обернуться. Он остановился и замер. Что дальше?

— Повернитесь налево, — приказал Челм. Налево — значит, прочь от лестницы. Грофилд повернулся и оказался спиной к ступенькам.

— Три шага вперед, — велел ему Челм. Грофилд сделал три шага вперед и очутился посреди квадратной площадки, откуда не мог ни до чего дотянуться.

— Хорошо, — сказал Челм и заорал: — На помощь! Грофилд взглянул на него через плечо.

— Ну и дурак же вы, Челм, — сказал он.

— Это мы еще посмотрим. На помощь! Данамато! В подвал!

Над головой раздался топот бегущих ног. — Ваша сестра проклянет тот день, когда вы родились, сказал Грофилд. — Она не простит вас до конца жизни.

— А-а, не болтайте глупостей, ничтожество. Данамато!

Сюда!

Дверь на верхней площадке лестницы с грохотом распахнулась. Появились Фрэнк и бородач. Они уставились на Грофилда и Челма, и Фрэнк сказал:

— Господи!

Они сбежали по лестнице. Грофилд повернулся, но руки его были по-прежнему подняты. Он смотрел, как они приближаются. Все было кончено.

Фрэнк совсем опешил, но бородач, похоже полагал что все происходящее слишком смешно, чтобы быть правдой.

— Ну, милок, — сказал он Грофилду, хохоча ему в лицо. — Все-таки вернулся домой!

Челм протянул бородачу пистолеты и заявил:

— Это его оружие. Не думаю, что у него есть еще.

Посмеиваясь, бородач спросил Грофилда:

— Получается, крошка Рой в одиночку отнял у тебя оба ствола?

— Я думал, он на моей стороне, — объяснил Грофилд.

— Да, весьма печально, — засокрушался бородач и разразился громким хохотом.

Они повели его наверх. Фрэнк шел первым, Грофилд — за ним, смеющийся бородач — за Грофилдом, а ликующий Рой Челм замыкал шествие. Наверху Фрэнк и бородач взяли Грофилда под руки и потащили по коридору. По дороге они встретили Марбу, который сочувственно кивнул Грофилду. Затем свернули налево, миновали еще один коридор и вошли в комнату, где стоял карточный стол.

Данамато поднялся.

— Ах, это ты, ублюдок, — сказал он и изо всех сил ударил Груфилда по губам.

Глава 29

Грофилд почувствовал чью-то нежную руку у себя на лбу.

Он открыл глаза и увидел грустную улыбку Пэт Челм и потолок у нее над головой. Грофилд повернул голову, лежавшую на чем-то мягком.

— Что...

— Тихо, — сказала Пэт и снова прикоснулась к его лицу. Грофилд понял, что лежит на полу, а голова его покоится у нее на коленях. Чуть приподнявшись, Грофилд увидел, что по-прежнему находится в комнате, где Данамато и его люди играли в карты. Поодаль, возле окон, Данамато совещался с тремя своими подручными. Чуть ближе стоял Рой Челм и, прислонившись к стене, с растерянным видом прижимал к окровавленному лицу носовой платок. Он встретился глазами с Грофилдом и тотчас отвернулся.

Грофилд снова опустил голову на колени Пэт.

— Что случилось с твоим братом?

— Я ударила его, — сурово ответила она.

— Господи, чем?

— Пистолетом, который ты мне дал. Ты бы глазам своим не поверил, увидев, каким петухом он вышел из дома, чтобы привести меня сюда. Он разрешил все затруднения, все устроил, сдал тебя Данамато, и теперь мы в безопасности.

— Я знаю, — сказал Грофилд. — Надо полагать, с его точки зрения это было вполне разумно.

— А почему бы и нет? — тихо, но злобно ответила Пэт. Мало ли, что может показаться разумным придурку.

Грофилд невольно улыбнулся.

— Я пытался втолковать ему, что ты будешь недовольна, сообщил он.

— Теперь он это знает, безмозглый поганец, — внезапно Пэт склонилась к Грофилду, и ее грудь коснулась его подбородка. — Ах, Алан, прости меня! Кабы я только знала, какой Рой дурак, никогда не втянула бы тебя в эту переделку. Оставила бы его гнить здесь.

— Я поступил бы так же, — ответил Грофилд. — Где твой пистолет?

— Они отобрали его у меня.

— Жалко.

Вдруг Данамато крикнул из дальнего конца комнаты:

— Ну, что, очухался этот ублюдок?

— Нет, — слишком поспешно и громко ответила Пэт. — По-прежнему без сознания.

— Черта с два! — громко топая ногами, Данамато подошел к Грофилду и горящими глазами уставился на него. — Очухался, еще как очухался.

Грофилд сделал вид, будто только-только приходит в сознание.

— Где... где я?

— Тебе ли не знать, где, мразь. Ну, а уж я прекрасно знаю, куда ты отправишься.

— Но лишь дьявол знает, на ком я женюсь, — пробормотал Грофилд.

— Что?

— Ему пока нельзя вставать, — сказала Пэт, обвивая руками голову Грофилда. — У него еще слишком сильное головокружение.

— Это у тебя голова кругом, — отрезал Данамато. Поднимайся, Грофилд, ты уже можешь идти. Тем паче, что тут недалеко.

Пэт по-прежнему обнимала Грофилда за голову.

— Скажи ему, Алан, — горячо попросила она. — Скажи ему правду.

— Да какая разница? — ответил Грофилд. — Дай мне встать, Пэт.

Но она не желала дать ему подняться.

— Это твой единственный шанс, — настаивала Пэт. — Ты должен попробовать, хотя бы попробовать.

— Что за чушь вы там порете? — спросил Данамато. Пэт подняла на него глаза.

— Алан знает, кто на самом деле убил вашу жену. Данамато ухмыльнулся.

— Разумеется. Он сам.

— Нет.

— Забудь об этом, Пэт, — устало сказал Грофилд. — Он и слушать не станет.

— Всякую чепуху? — отозвался Данамато. — Этот парень выдал себя с головой, сбежав отсюда. Будь он невиновен, сидел бы на месте.

— Чтобы его тут убили? — Пэт горящими глазами воззрилась на Данамато. — Вы ведь заранее решили для себя, что это он. Вы немножко замешкались, потому что он ненадолго заронил вам в душу сомнение. Но в конечном счете вы все равно собирались пойти по пути наименьшего сопротивления, и вы сами это знаете. Алан бежал, потому что вы хотели убить его, а не потому, что он был виновен.

Данамато покачал головой.

— Забудь об этом, девочка, — сказал он. — Приятно было узнать, что вам удалось неплохо провести каникулы вдвоем, но теперь забавам конец. Вставай, Грофилд.

Грофилд разомкнул руки Пэт и сел.

— Иду, мамочка, — ответил он.

— Ну, пожалуйста, Алан, — взмолилась Пэт. — Скажи ему.

— Он мне не поверит, — ответил ей Грофилд, начиная раздражаться. — Доказать я ничего не могу, и он не поверит, даже если убийца вдруг войдет сюда и признает свою вину. Он заполучил меня, и больше ему ничего не нужно.

— Кроме тебя-ничего, — подтвердил Данамато. — Вставай, Грофилд.

Грофилд схватился за ближайший стул и встал. Посмотрев на Пэт, он еще раз подумал о своих последних словах и сказал: — Чем черт не шутит. И опустился в кресло.

— Что еще? — вскричал Данамато.

— Позовите всех сюда, — попросил его Грофилд. — Если настоящий убийца расколется, вы отпустите меня. Если же никто не заговорит, пусть мне будет хуже.

— Новые игры, Грофилд? С какой стати мне опять играть с вами?

— Вы же хотите знать наверняка, — поспешно сказала Пэт. Она стояла рядом с Грофилдом, положив руку на его плечо. — Я знаю, что он невиновен, и он знает, что невиновен, да и сами вы очень сильно сомневаетесь в его виновности.

— Как бы не так!

— Он хочет, чтобы вы дали ему шанс, — продолжала Пэт. Один шанс. Ну что вам стоит?

Данамато втянул щеки и принялся жевать их. Он мрачно взирал на сидевшего в кресле Грофилда и размышлял. Наконец он сказал:

— Две минуты. У тебя две минуты. — Затем повернулся к своим громилам и крикнул: — Приведите всех сюда! — Снова посмотрев на Грофилда, Данамато спросил: — Тебе нужен Харри? — Нет. Харри непричастен.

— Это что-то новенькое, Грофилд. Прошлый раз ты мне этого беднягу Харри прямо в глотку запихивал.

— Тогда я еще не знал, кто настоящий виновник.

— А сейчас знаешь? — с явной насмешкой спросил Данамато. — Знаю.

Вошел Марба. Он посмотрел на Грофилда, потом на Челма и вкрадчиво заметил:

— Похоже, в этом доме опасно иметь нос. Надеюсь, мой не станет следующим?

Никто ему не ответил.

Милфорды пришли вместе. Оба выглядели настороженными. Их сопровождали подручные Данамато.

— Две минуты, время пошло, — сказал Данамато Грофилду. Грофилд старательно избегал смотреть на кого-либо из присутствовавших. Он уставился в какую-то точку на ковре и заговорил:

— Мистер Данамато имеет в виду, что через две минуты меня уведут отсюда в джунгли и застрелят. Это произойдет, потому что он полагает, будто я убил его жену. Я знаю имя ее подлинного убийцы, но...

Кто-то издал тихий непонятный звук.

— ... но я не могу ничего доказать, а без доказательств он мне не поверит. Однако он поверил бы признанию настоящего убийцы. Только в том случае, если убийца заговорит и расскажет правду, меня не уведут и не застрелят... — Он умолк и немного подождал, но все хранили молчание. Грофилд со вздохом спросил: — Сколько еще у меня времени, мистер Данамато?

— Минута и пять секунд.

По-прежнему не отрывая взгляда от ковра, Грофилд продолжал:

— Посмотрите на это дело так. Данамато расправится со мной за убийство его жены, но вам он ничего не сделает. Неужели вы этого не понимаете? Вас он и пальцем не тронет. По закону вы, может, и понесете наказание, угодив за решетку, но Данамато не причинит вам никакого вреда. И вы не обремените свою совесть еще одним убийством. — Он снова подождал, и опять ответом ему было молчание. Тогда Грофилд добавил: — Я знаю, вы не хотите, чтобы меня пристрелили за преступление, совершенное вами. Вот почему один раз вы мне уже помогли. Но мне опять нужна помощь. Мне надо, чтобы вы заговорили. Всеобщее молчание.

Грофилд покачал головой.

— Сколько осталось, Данамато?

— Двадцать секунд.

— Немного, однако.

— Ты выторговал себе лишних две минуты жизни, Грофилд, но они уже на исходе, — сказал Данамато. Грофилд поднял глаза.

— Миссис Милфорд, неужели вы ничего не скажете? — спросил он.

Миссис Милфорд взглянула на него, бесстрастная и безмолвная.

— Что? — Возмутился ее муж. — Да в своем ли вы уме, Грофилд?

— Черт побери! — вскричал Данамато. — Тебе просто хочется умереть, прослыв умником. Вставай, Грофилд. Но Грофилд не пошевелился.

— Позвольте я расскажу, как все было, — сказал он Данамато и тотчас затараторил, не дав ему времени произнести ни “да”, ни “нет”. — Вы были правы, думая, что меня нанимали не только в качестве телохранителя, сопровождающего вашу жену в обществе. Белл целый месяц умерщвляла свою плоть ради Роя, и ей это обрыдло. Она начинала понимать, что получить Роя ей не светит, и приключение близится к концу. А Милфорду она уже успела сказать, что все-таки решила не давать денег. — Она сказала мне, — уточнил Милфорд, — что не будет вкладывать деньги в игорные дома Марбы.

— Она еще не была готова вернуться к вам, Данамато, — продолжала Грофилд, не обращая внимания на то, что его прервали, — но уже решила, что воздержания с нее довольно. Челм выгуливал ее целый месяц, а для нее это, видимо, был слишком долгий срок...

Данамато издал хриплый смешок.

— Однако Челм — мастак по части проповедей о нравственности. Спросите его сестру.

— Это правда! — вскричала Пэт. — Хлебнула я горюшка, стараясь быть такой, какой меня хотел видеть Рой, и даже не поняла, чего ради!

— Пэт! — вскричал Челм. Его голос звучал глухо, потому что он по-прежнему прижимал к лицу платок.

Миссис Милфорд продолжала молча наблюдать за Грофилдом, который снова обратился к Данамато:

— Белл хотелось мужчину. Никто из окружающих, похоже, ей не подходил, за возможным исключением Джорджа Милфорда, но он уже сказал Белл, что должен вести себя безупречно, поскольку с ним жена, да и вообще закрутить здесь роман довольно сложно.

— Не увлекайтесь так, говоря о мертвых, Грофилд, — вставил Милфорд. — Надо же иметь хоть толику уважения.

— Пусть говорит, — сказал Данамато. — Мне нравится, как складно у него все получается. Третьего дня он вот так же опутывал словесами всех нас по очереди.

— Сейчас я говорю, как все было в действительности, — возразил Грофилд. — Дело в том, что, когда я появился здесь, у нас с вашей женой ничего не получилось. Более того, мы с ней сразу не поладили. Она была очень разочарована и той же ночью бросилась на шею Милфорду.

— Этот человек спятил! — закричал Милфорд. Грофилд посмотрел на него.

— Вы с самого начала знали, что убийца — ваша жена. С самого начала.

— Я понимаю, что вы в отчаянном положении, — ответил ему Милфорд. — Но все же думаю, что даже такой человек, как вы, должен уметь вовремя остановиться.

— Нет уж, — парировал Грофилд и повернулся к Данамато. — Милфорд не смог одурачить жену. Думаю, она предвидела то, что произошло. Поэтому, когда он вернулся на супружеское ложе, она, вероятно, высказала все, что о нем думает. А он ответил, что был соблазнен и не мог ничего с собой поделать, ибо давешняя слабость опять заявила о себе. Что-де Белл Данамато снова пробудила в нем все худшее. Короче, понес всякую околесицу, и тогда его жена отправилась к Белл требовать, чтобы та отстала от мужа.

— Ну, все, я наслушался, — заявил Милфорд. — И моя жена тоже. — Он взял Иву Милфорд под руку, словно намереваясь увести ее из комнаты.

— Подождите, — велел ему Данамато. — Продолжай, Грофилд. Мне нравится, как ты говоришь. Слушать тебя — одно удовольствие.

— Иногда ваша жена бывала настоящей чванливой стервой, Данамато, — сказал Грофилд. — Меня, например, она привела в бешенство в первое же мгновение. Миссис Милфорд тоже была доведена до белого каления и пошла к Белл в спальню. И вскоре дело кончилось убийством. — Он повернулся к Иве Милфорд. — Так ведь, миссис Милфорд?

Лицо ее по-прежнему было лишено всякого выражения. Она все так же безмолвствовала.

— По сути дела, — продолжал Грофилд, обращаясь теперь непосредственно к ней, — вы хотели убить не Белл. Вы хотели убить мужа, а может, ту школьницу из вашего родного города. Но под горячую руку попала именно Белл, вот вы и выместили на ней свою злобу. Сначала, вероятно, ударили ее по голове пепельницей или каким-то другим тяжелым предметом, а потом задушили, накинув на шею проволоку. Но вы не хотели, чтобы за ваше деяние поплатился я, поэтому уговорили Челмов бежать, прихватив меня с собой. Однако я снова здесь и вот-вот расплачусь за ваше преступление, если вы не пошевелите языком. Милфорд обнял жену за плечи.

— Моей жене нечего сказать, — громогласно заявил он.

— Данамато вас и пальцем не тронет, — заверил Грофилд Иву Милфорд. — Вы ведь это знаете правда же? В самом худшем случае он выдаст вас полиции.

— Наступила тишина. Грофилд не отрывал глаз от Ивы Милфорд. Она ответила ему ничего не выражающим взглядом. Все ждали.

Наконец Данамато нарушил молчание. Казалось, он был едва ли не разочарован.

— Что ж, Грофилд, — сказал он, — попытка была дерзкая. Ты надеялся сбить всех с толку и извлечь из этого какую-нибудь выгоду. Но на этот раз не повезло. Помогите мистеру Грофилду встать, ребята.

Пэт бросилась на Данамато, и ее пришлось оттаскивать прочь. Марба, вроде бы, хотел что-то сказать, но так и не проронил ни слова.

Грофилд встал. Бородач открыл стеклянную дверь и поманил его.

— Идем, дорогой, — сказал он. — Прогуляемся в лес, ребята.

Грофилд пошел к двери. Может быть, прежде чем он доберется до конца своего пути, удастся улучить момент, ухватиться за какую-нибудь возможность, поймать шанс. Вряд ли, конечно, но больше надеяться было не на что.

— Вот и хорошо, дорогой, — сказал бородач. В руке он держал револьвер, а улыбка на его лице казалась высеченной из камня. Грофилд приблизился к французскому окну, и тут Ива Милфорд сказала:

— Он говорил правду.