Глава 3

От прикосновения руки Вычи Паркер проснулся.

— Полус, — прошептал ему Выча. Паркер молча кивнул и поднялся с койки. В темноте раздавалось ровное сопение спавших мужчин.

— Салсу будить? — спросил Выча.

Паркер снова кивнул.

Они подошли к спящему Салсе, и Выча тронул его за плечо. Салса мгновенно открыл глаза и слез с армейской кровати. Выча вновь прошептал: “Полус”.

Втроем они вышли на улицу. Выча, выходя из помещения последним, плотно закрыл за собой дверь.

Ночь стояла прохладная, а в воздухе ощущалась повышенная влажность. Из-за черных туч звезд на небе видно не было.

— Где он? — шепотом спросил Паркер.

— Я слышал, как он завел машину и спустился на ней в карьер.

— За своей долей?

— Да.

— Боюсь, что опоздаем, — сказал Салса. — Пока мы будем спускаться, он может пойти на подъем. А в машине нам его уже не остановить. Он такой злой.

— Другой выезд из карьера есть? — спросил Паркер.

— Нет. Только по этой дороге, — ответил Выча. — В первый день мы с Чэмберсом все здесь осмотрели.

— Тогда спускаться вниз не будем, а перегородим ему путь машиной.

— Отлично. Так и сделаем.

В почти полной темноте они подошли к ангару, в котором стоял пикап, и, расчистив от щитов пролом в стене, вытолкали автомобиль, наружу. Действовали они осторожно, чтобы не разбудить остальных. Затем Паркер залез в машину и с включенными габаритными огнями подъехал на ней к краю карьера. Развернув машину, он перегородил ею дорогу и выключил огни. Выбравшись из машины, он подошел к стоявшим у обочины дороги Выче и Салсе.

— Теперь будем ждать!

— Едет, — прошептал вскоре Салса.

— Дурак. Включил фары, — буркнул Выча, заметив внизу машину Полуса.

— Я бы на такую крутизну без света бы не въехал, — сказал Салса.

Машина Полуса, урча, медленно взобралась по крутой дороге и наконец, едва не уткнувшись в оставленный Паркером пикап, остановилась. Ее сигнальные огни тут же погасли. Полус голоса не подавал.

— Что с ним делать? — шепотом спросил Выча.

— Убивать бы я его не хотел, — ответил Паркер.

— Тогда свяжем и затащим обратно в сарай. Уложим на койку, а подружка Грофилда будет его кормить и поить.

— Нет, после этого закидона меня с ним на одно дело на аркане не затащить, — пообещал Выча. — Теперь я знаю, какая он гнида.

— Уберите машину, — вдруг послышался разъяренный голос Полуса.

— И не подумаем.

— Тогда иду на таран!

Салса наклонился над краем карьера и крикнул вниз:

— Полус, не осложняй себе жизнь! Лучше возвращайся. Ничего страшного — несколько дней побудешь связанным!

— Дураки! Завтра же сюда нагрянет полиция! Неужели вы до сих пор не поняли, что Эдгарс устроил нам ловушку?

— Полус, да ты никак в штаны наложил, — крикнул Салса. — Разве они не знают, что нас несколько человек? Что у нас карабины и автоматы? Если бы полицейские точно знали, где мы, кружил бы тогда над нами их вертолет? А он ведь летал долго и так низко.

— Тогда почему он несколько раз возвращался? — Полус, ты ничего не понимаешь в поисковой работе вертолетчиков.

— Это же совсем голое место, а мы на нем — как пузыри на воде. Я хочу как можно скорее отсюда убраться.

Паркер почувствовал, что устал и изрядно замерз. Ему захотелось обратно в теплое помещение.

— Хватит болтать, Полус. Уедешь вместе со всеми, — сказал он. — Понял?

— Да катись ты ко всем чертям, Паркер!

Полус включил фары, и стоявший перед ним пикап залило ярким светом. Машина Полуса была так близко, что для Паркера, стоявшего на краю карьера, не составило труда запрыгнуть на ее крышу.

Полус дал задний ход. Салса что-то крикнул ему, но шум работающего двигателя заглушил его слова. А Полус, не выпуская из рук баранки, развернулся и, вглядываясь через заднее ветровое стекло в темную дорогу, начал медленно спускаться в карьер.

Или оттого, что он был сильно возбужден, или потому, что плохо водил машину, Полус упустил момент, когда руль машины необходимо было резко повернуть. В результате левое заднее колесо его машины съехало с дороги и повисло в воздухе.

— Прыгай! — крикнул Паркеру Салса.

Паркер спрыгнул с крыши машины. Поднявшись на ноги, он оглянулся: где же Полус? Полус оставался в машине. Он никак не мог вылезти из нее.

Машину трясло, а Полус, включив передние фары, продолжал давить на педаль акселератора: свет фар лизнул черное небо, и машина, перевернувшись, сорвалась с обрыва.

Когда раздался сильный грохот, Паркер уже подбегал к стоявшим возле пикапа Салсе и Выче.

— Выча, ты и Филлипс берете лопаты и вместе с Элкинсом на его машине едете в карьер, — распорядился он. —Салса, пошли.

Паркер и Салса сели в автомобиль. Паркер подал машину назад и отогнал ее от края карьера, затем, круто повернув руль, начал съезжать вниз. Он включил сигнальные фары, и машина понеслась по укатанной дороге.

— Внизу горит машина Полуса, — сообщил Салса.

— Жаль, что нам не удалось удержать его.

— Здесь так темно и такой крутой спуск. Не понимаю, на что он рассчитывал?

— У него всегда были нервы на взводе.

— Да, после такой выходки с ним никто работать не будет, — заметил Салса. — А у тебя, Паркер, наверняка появятся интересные дела.

— Поживем — увидим.

Достигнув дна карьера, они подъехали к охваченной пламенем машине, представлявшей собой груду почерневших деталей, и развернулись.

Когда Паркер и Салса подошли к ней ближе, огонь уже начал затихать. Гореть продолжали лишь внутренняя обшивка машины и свисавший с ее переднего сиденья труп.

— Долю свою Полус унес с собой, — печальным голосом прокомментировал эту сцену Салса.

Паркер опустился на одно колено и в поисках рыхлого грунта потрогал рукой землю.

— Надо загасить пламя, — сказал он.

— Подожди, Паркер. Сейчас подъедут наши с лопатами, тогда и загасим.

Вскоре подъехали Выча и Элкинс. Все четверо, вооружившись лопатами, принялись копать землю и засыпать ею языки пламени. Потушив огонь, они подогнали обе машины и, включив сигнальные огни, осветили то, что осталось от машины Полуса. Затем они вновь заработали лопатами, и вскоре на месте сгоревшего остова образовался холм.

— Теперь каждый из нас получит по одной девятой, — заметил Элкинс.

— Нет, по одной десятой, — поправил его Салса. — Полус свою долю унес с собой. ...

Похоже, что он был доволен тем, что проблема с Полусом наконец-то разрешилась.

Глава 4

В воздухе стоял резкий запах сероводорода. В предрассветных сумерках, красная вода в протекавшем рядом ручье выглядела бархатистой и темно-коричневой. Бросив в нее автомат, Паркер понаблюдал, за появившимися на ее поверхности пузырьками, потом развернулся и зашагал к пикапу.

На пути ему встретился Грофилд. Тот нес к ручью два карабина.

— Здесь совсем нечем дышать, — пожаловался он.

Паркер пожал плечами и ничего ему не ответил. Говорить он не хотел — с открытым ртом запах сероводорода ощущался еще сильнее.

В багажнике пикапа оставались еще револьверы. Взяв четыре револьвера, Паркер отнес их к ручью и утопил. Никто их здесь не обнаружит. Во всяком случае, в ближайшее время.

Оружие можно было бы и оставить, но такая экономия могла им выйти боком. Перевозить и хранить его опасно, а кроме того, никому из участников ограбления оно уже не требовалось. До следующей операции это уж точно. Оружие — это инструмент одноразового, использования, и после каждой операции от него следовало избавляться. Если бы торговцы оружием вроде Скоуфа и Эймоса Кли проживали где-то рядом, то его можно было бы толкнуть им за полцены. И то при условии, что этот способ избавления от него был самым простым и надежным.

Когда все оружие утопили в ручье, Паркер с Грофилдом сели в пикап и подъехали к пещере. Выча, Салса и Элкинс были уже там. Забравшись в кузов трейлера, они подтаскивали мешки поближе к дверям. Подогнав пикап к заднему борту грузовика, Паркер и Грофилд начали перегружать награбленное к себе в машину. Загрузив до отказа пикап, они стали переносить мешки во вторую машину.

Это был уже третий день их отсидки. Сегодня ночью им предстояло отсюда уехать. Если вчера над их головами плыли белые облака, то сегодня с утра небо затянули тучи. Слава Богу, что еще не лил дождь. Однако погода явно портилась.

Закончив с погрузкой, Паркер, Грофилд и Выча сели в пикап, а Салса и Элкинс — во вторую машину. Проезжая мимо холма, под которым лежали останки Полуса и его машины, Грофилд произнес:

— Если пойдет дождь, то холм размоет.

— Хочешь что-то предложить?

— Нет. Я это просто так сказал.

Паркер недовольно хмыкнул. Какой смысл говорить о проблемах, если не знаешь, как их решить?

Выбравшись из карьера, они начали разгружать машины. Выбежавшие на улицу Филлипс, Литлфилд, Висс и Кервин выстроились в цепочку и организовали живой конвейер. Добычу складывали в углу сарая. Мэри Диган, поджав под себя ноги, сидела на армейской койке и наблюдала за их работой. После нескольких ночей, проведенных в машине с Грофилдом, у девушки был немного неопрятный вид, который делал ее еще более сексапильной. “Еще одна ночь, и из-за нее здесь все передерутся”, — подумал Паркер.

Когда машины были разгружены, Паркер и Выча загнали их в укрытие, закрыли пролом в стене щитами и вернулись в сарай. А там уже начался подсчет добычи.

Из банков и ювелирных магазинов ими были взяты только деньги. И то в бумажных купюрах. С драгоценными камнями и золотом они связываться не стали. Чтобы иметь с них выручку, им пришлось бы обращаться в те же страховые компании, в которых это добро застраховано. А это было чревато для грабителей самыми серьезными последствиями. Монеты же они оставили по причине их большого веса и потому, что расплачиваться ими не всегда удобно.

Подсчет денег продолжался долго, и никто не заметил, как наступила ночь. Тогда окна задернули занавесками и включили карманные фонарики. Вскоре подсчитали общую сумму. Она составила двести девяносто четыре тысячи шестьсот шестьдесят долларов.

Грофилд достал листок бумаги, на котором было записано, кто сколько взял и на что потратил. В итоге из четырех тысяч, занятых у врача, у него должно было остаться, семьсот тридцать долларов. Он добавил к ним семь тысяч двести семьдесят долларов, чтобы в сумме получилось восемь тысяч долларов — его долг Честеру Ормонту из Нью-Йорка. Эти восемь тысяч положили в холщовый мешок, на котором не было метки, и дали Грофилду, который и должен был вернуть деньги доктору.

Таким образом, у них оставалось двести восемьдесят семь тысяч триста девяносто баксов. Филлипс достал карандаш и листок бумаги и начал делить эту сумму на всех. Покорпев изрядно, он объявил, что на каждого причитается по тридцать одной тысяче девятьсот тридцать два доллара и двадцать два цента.

— Еще остается два в периоде, — уточнил Филлипс. Пораскинув мозгами, они решили, что могут взять по тридцать одной тысяче девятьсот долларов, тогда останутся еще двести девяносто.

— Отдадим их Грофилду в качестве свадебного подарка, — предложил Салса. Улыбнувшись, он слегка поклонился девушке Грофилд а.

Так и сделали. Салса отсчитал двести девяносто долларов и торжественно вручил деньги Мэри, сделав из этого небольшое зрелище.

Паркер видел, как Грофилд смотрел при этом на Салсу. Однако тот не отреагировал на его взгляд, и напряженность ситуации сгладилась.

Когда с дележом было покончено, Филлипс начал переодеваться — ему предстояло разведать, что творится в округе. Доля его осталась лежать на столе. Он надел старую черно-красную охотничью куртку и серую кепку и стал похожим на фермера, собравшегося доить коров. Трубка в его рту только дополняла это сравнение. Выйдя из сарая, Филлипс направился к пикапу, сел в автомобиль и уехал, а остальные остались ждать. Для этого дела лучшей, чем Филлипс, кандидатуры не было: из всей группы он был самым осторожным. Ему надлежало оценить ситуацию на дорогах, но к Коппер-Каньону не приближаться. Вернувшись, Филлипс должен был сказать, можно ли им уезжать или еще подождать. В случае его невозвращения стало бы ясно, что его задержала полиция.

Филлипс уехал, а Паркер с Вычей взяли в одном из грязных сараев лопаты, вырыли в его полу глубокую яму и закопали в нее мешки из-под денег. Другие в это время собирали в жилом помещении имущество, чтобы быть готовыми к возвращению Филлипса.

Филлипс отсутствовал более трех часов и вернулся только в начале двенадцатого. Лицо его сияло. Он обошел машину спереди, вошел в сарай и сказал:

— Все чисто. На дорогах никаких постов. По радио объявили, что мы уже в Канаде.

— Вот туда-то никто из нас не поедет. На границе будет жесткий контроль.

Филлипс взял свой небольшой картонный чемодан — все они предусмотрительно запаслись чемоданами и сумками — и сложил в него свою долю денег.

Затем все стали загружать пикап. В него поместили инструменты, койки, стол и складные стулья, коробки с разной мелочью и оставшиеся продукты. Таким образом, автомобиль оказался забитым до отказа. Свободным осталось только сиденье водителя. После этого Филлипс должен был отогнать пикап в карьер, поставить его рядом с трейлером. Обратно его должен был привезти Выча.

При свете одних только сигнальных фар — яркий свет мог бы привлечь к ним внимание — каждый вывез из укрытия свою машину. После этого проломы в стенах сараев были заставлены щитами.

Трейлер с пикапом все равно обнаружили бы, но это могло произойти совсем не скоро: спуститься на дно карьера, в котором так воняло тухлыми яйцами, вряд ли кто бы решился. Даже наткнувшись на них, полицейские не смогли бы достоверно установить, кому они принадлежали. А вот охотники или дети возле сараев могли появиться неожиданно.

Машины с грабителями стали разъезжаться с пятнадцатиминутным интервалом. Первыми место покинули Выча и Филлипс, за ними — Кервин и Грофилд с девушкой, затем — Висс и Элкинс, а четвертыми уехали Салса и Литлфилд.

Паркер оказался последним. Он еще раз окинул взглядом место, в котором ему пришлось пробыть несколько дней, затем погрузил в багажник “меркьюри” свои вещи и посмотрел на часы. Время было час ночи.

Добравшись до шоссе, Паркер повернул на восток.

Глава 5

Блондинка посмотрела мимо Паркера и спросила:

— А Эдгарс где?

— Он уже не приедет, — ответил Паркер и, пройдя в комнату, поставил чемодан на пол.

В номере Джейн стояла жуткая духота, пахло женщиной и спиртным. Жалюзи на окнах были опущены, а шторы — задернуты. Несмотря на солнечный день, в комнате горел свет.

— Что с ним случилось? — закрыв дверь, спросила блондинка.

“Похоже, что трезвая”, — подумал Паркер. Джейн была в голубом халате, но босиком. Лак на ногтях ее ног почти полностью сошел.

— Скончался, — коротко ответил Паркер. — Открой окно.

— Я люблю, когда окна зашторены. Почему умер Эдгарс?

— Да потому, что он круглый дурак, — ответил Паркер и, подойдя к окну, раздвинул шторы.

Затем он поднял жалюзи и открыл окно. Прохладный Ветерок ворвался в душную комнату.

— Ты должен ехать? Прямо сейчас?

— А ты что, из номера так и не выходила?

— Какое тебе до этого дело?

Паркер прошелся по комнате и открыл второе окно. Подул сквозняк, который моментально выветрил из номера запах подземелья.

— Это ты его прикончил? Да? — спросила Джейн.

— Нет. Он сам себя убил.

— А этот жуткий кошмар в Коппер-Каньоне ваших рук дело?

— Какой кошмар?

Блондинка недоуменно пожала плечиками и подошла к туалетному столику, на котором стояла бутылка и пустой стакан.

— А зачем я, собственно говоря, расспрашиваю про Эдгарса?

— Твой Эдгарс сошел с ума. Он хотел уничтожить целый город. Когда он взорвал свою последнюю гранату, обрушившаяся стена накрыла его.

— Почему он это сделал?

— Потому что был зол на весь город. Мы спокойно работали, без шума и суеты, и у него вдруг крыша поехала. Он убил одного нашего и уйму местных. Палил из автомата словно бешеный. В итоге стена погребла его под собой.

Джейн, скорчив гримасу, печально покачала головой.

— Все понятно, — сказала она. — Паркер, а что происходит с тобой?

— Со мной? Ничего.

— Нет, я вижу, тебя что-то мучает. Если не скажешь, я с тобой никуда не поеду.

— И не езжай. Тогда налакаешься здесь как свинья.

— Не груби мне, Паркер. А куда ты направляешься? — Еду на машине в Чикаго, а из него улечу в Майами. Кстати, тебе нравится Майами?

— Откуда я знаю. Я же дальше Нью-Йорка никуда не выезжала.

Паркер внимательно посмотрел на девушку и вспомнил о подружке Грофилда. “Ну где он еще найдет такую простушку, как эта Джейн? Может быть, и у нее те же проблемы, что и у Мэри Диган?” — подумал он и расправил плечи.

— Налей-ка и мне, — попросил Паркер. — Жуть как хочется выпить.

— А ты будешь относиться ко мне по-человечески? Грубить, больше не будешь?

— А что произойдет, если я изменюсь?

— Откуда мне знать? Я же никогда и ни от кого ничего хорошего не видела. Будешь ко мне добр, тогда я, может быть, превращусь в бабочку.

— Давай проверим. Ну-ка, иди сюда.

Джейн поставила стакан на столик и подошла к Паркеру. На лице девушки появилось не свойственное ей выражение вины и застенчивости.

Паркер протянул к ней руки.

— Окна открыты, — предупредила она его.

— Да забудь ты про эти чертовы окна!

— Хорошо. Как скажешь.

Он снял с Джейн халат и с восторгом произнес:

— И вправду бабочка.