Глава 24

— Держите, — шепнула Вивьен, подавая Грофилду автомат.

— Спасибо.

— Где он?

Грофилд повел стволом автомата, указав на засыпанную снегом фигуру. Вивьен нахмурилась.

— Вы убили его?

— Естественно. Пошли.

Она поколебалась несколько секунд, потом последовала за Грофилдом, который пробирался по мягкому снегу к углу дома. Протоптанная часовым тропка тянулась в каких — нибудь пяти — шести шагах, но ее освещали окна, а тут, у стены, они были в тени и могли, пригнувшись, прошмыгивать под окнами: от земли до подоконников было добрых пять футов. Грофилд повел Вивьен к задней двери, которую заприметил еще накануне днем. Она была не заперта, а в прихожей никого не оказалось. Они юркнули в дом, и Грофилд прикрыл дверь. Справа и слева располагались шесть дверей, по три в каждой стене, но Грофилд не обратил на них внимания. Вряд ли четверых американцев держат в комнате, возле которой нет часовых. Поэтому Грофилд отправился прямиком в дальний конец коридора, к двери в библиотеку. Она была закрыта. Прижавшись к филенке ухом, Грофилд услышал приглушенный разговор. Он отступил на шаг и шепнул Вивьен:

— Войдем туда. Покажите им автомат, но не стреляйте без крайней нужды.

Девушка кивнула. Судя по глазам, она сдрейфила и очень волновалась, но губы ее были сжаты, что свидетельствовало о решимости.

— Справитесь? — спросил Грофилд.

Вивьен молча кивнула. Он похлопал ее по плечу и потянулся к дверной ручке. Толкнув дверь, Грофилд ворвался в комнату и тотчас сделал шаг влево, чтобы сидевшие в библиотеке люди сразу же увидели Вивьен и поняли, что на них нацелены два автомата.

В библиотеке их было четверо. Широкоскулые кавказцы с широченными плечами. Волосы у них были черные или темно — каштановые. Вся четверка сидела за столом и дулась в карты. Увидев Вивьен и Грофилда, они побросали карты и со скрипом отодвинули стулья. Физиономии у них были удивленные, но не испуганные.

— Ни звука, — сказал Грофилд и взмахнул автоматом, потому что не знал, понимают ли они по — английски.

Язык оружия они понимали прекрасно. Последовал нескончаемо долгий страшный миг напряжения, когда все стояли неподвижно, еще не успев ничего решить. Потом один из кавказцев медленно поднял руки. Остальные взглянули на него и сделали то же самое. Не сводя с них глаз, Грофилд сказал:

— Вивьен, положите свой автомат подальше от них, зайдите в тыл, но так, чтобы не заслонять их от меня, и разоружите.

— Есть, — ответила девушка. Грофилд не осмелился оглянуться на нее, но голос Вивьен звучал твердо.

Продолжая следить за четверкой картежников, он краем глаза заметил, как Вивьен входит в комнату. Она проделала все так, как было нужно — зашла в тыл и обыскала всех четверых, не давая им возможности схватить себя и использовать как щит. У двоих во внутренних карманах пальто были пистолеты, остальные двое не имели никакого оружия.

Вивьен огляделась и показала на дальний угол.

— У них там автоматы.

— Хорошо, — Грофилд снова повел стволом. — Ложитесь на пол.

Кавказцы тупо смотрели на него. Грофилд взял автомат в правую руку, а левой показал вниз.

— На пол, — повторил он и сделал широкий жест рукой, держа ее тыльной стороной вверх.

Кавказец, первым поднявший руки, решил и дальше не уступать первенства. Вопросительно взглянув на Грофилда, он опустился на одно колено. Руки его по — прежнему были подняты над головой.

Грофилд кивнул. Кавказец опасливо опустил руки и лег на живот. Остальные заколебались, но Грофилд сердито потряс автоматом, и они тоже улеглись.

— Вивьен, выньте из их ботинок шнурки и свяжите им запястья и лодыжки. Оторвите полы от рубах и заткните им рты. — Кто же это сделает, если не женщина, — проворчала Вивьен и принялась за работу. Сначала она связала кавказцев, а потом Грофилд, положив автомат, помог ей запихнуть кляпы.

В дальнем углу стояли “брены”, такие же, как у часового на улице. Когда — то это были легкие британские ручные пулеметы, конструкцию которых скопировали во многих странах. Теперь “брен” выпускали в Югославии, Израиле и еще черт знает где. Значит, оружие не поможет определить национальную принадлежность этих людей.

Грофилд нагнулся, обшарил карманы одного из них и нашел паспорт. Название страны, разумеется, было напечатано на обложке: ШКВИПЕРИЯ.

О, господи. Грофилд полистал паспорт, обнаружил, что фотографии в Шквиперии делают не лучше, чем в Соединенных Штатах, и узнал, что обладателя паспорта зовут Гджуль Энвер Шкумби, а родился он двадцать второго числа какого — то непонятного месяца 1928 года в шквиперийском населенном пункте под названием Шкод°р.

Подошла Вивьен.

— Что вы делаете?

— Пытаюсь разобраться, откуда пожаловали гости, — ответил Грофилд, протягивая ей паспорт. — Вам это о чем — нибудь говорит?

Девушка взглянула на паспорт.

— Албания, — сказала она.

— Албания? — Грофилд нахмурился. — Если паспорт албанский, почему на нем не написано просто и ясно: Албания? — Потому что в Албании говорят не по — английски, а по албански. Это у нас Албания — Албания, а у них — Шквиперня. Это значит “Орлиная страна”. Финны ведь называют свою Финляндию Суоми.

— Правда? — Грофилд покачал головой и бросил паспорт на спину его владельца. — Албания, — повторил он. — Значит, они работают на Россию?

— Маловероятно, — ответила Вивьен.

— Разве они не коммунисты?

— Я все время забываю, что вы не смыслите в политике.

Албания тяготеет к китайскому лагерю, а не к русскому. Китай часто использует албанских шпионов в тех частях света, где сами китайцы чересчур заметны.

— Эти люди работают на Китай?

— Возможно. Но Албания — участница Варшавского Договора, так что они могут работать и на Россию, хотя та предпочитает засылать русских лазутчиков. Эти парни, быть может, работают даже на Югославию, хотя я сомневаюсь.

— О, довольно, — остановил ее Грофилд. — Мои приятель Кен говорил, что некоторые квебекские сепаратисты привержены маоизму и имеют связи с коммунистическим Китаем. Это вам о чем — нибудь, говорит? Китайцы пронюхали, что тут происходят какие — то события, прислали своих албанских дружков и велели им установить связь с одной из самых оголтелых группировок квебекских сепаратистов, которые должны были оказывать им помощь на месте. Это звучит разумно?

— Вполне, — согласилась Вивьен. — И, наверное, мы с вами оба не хотим, чтобы китайцы завладели этими канистрами. Китайцы ни черта не боятся, они готовы отстрелить себе ноги, чтобы избавиться от мозолей.

— Весьма образное изречение. Ладно, за дело.

Грофилд подошел к противоположной двери и медленно повернул ручку. Дверь открывалась внутрь, и он потянул ее на несколько дюймов, после чего заглянул в образовавшуюся щель. В большой комнате почти ничего не изменилось. Кое — какая мебель была опрокинута, одно или два окна разбиты. Других следов сражения, бушевавшего здесь вечером, не было. Когда он пришел сюда в прошлый раз, все обитатели комнаты, помнится, сбились в кучки у двух очагов. Сейчас, при выбитых окнах, они, естественно, тоже собрались у огня, и это было прекрасно, поскольку никто не слонялся поблизости от двери, за которой прятался Грофилд.

Он открыл дверь чуть — чуть шире, пригляделся к компании в дальнем конце комнаты и увидел Марбу. Других знакомых лиц в комнате не оказалось, и было совершенно ясно, кто тут пленники, а кто тюремщики. Пленники уныло сидели у очага, а чуть дальше на стульях расположились трое охранников с автоматами на коленях. Судя по всему, никто даже не пытался вступить с ними в переговоры.

Грофилд попятился от двери и подозвал Вивьен.

— Посмотрите налево. Нет ли там кого — нибудь из этих четырех американцев?

Девушка довольно долго смотрела в щелку, потом отступила и покачала головой. Грофилд тихонько прикрыл дверь и сказал:

— Заглянуть в другой конец комнаты будет посложнее. У вас случайно нет с собой зеркальца?

— Разумеется, есть. Девушки всегда берут в дорогу пудреницу.

— Неужели правда?

— Правда, — сказала Вивьен, доставая из кармана круглую пудреницу и показывая ее Грофилду.

— Отлично. Когда я открою дверь, высуньте ее, только чуть — чуть, и посмотрите, кто сидит в том углу. Постарайтесь проделать это как можно быстрее и поменьше вертеть зеркало из стороны в сторону. Не дай бог, кто — нибудь заметит, как оно блестит.

— Я быстро, — пообещала Вивьен.

Они заняли свои места, и Грофилд опять приоткрыл дверь, ровно настолько, чтобы Вивьен могла просунуть в щель пудреницу. Она закрыла один глаз, прищурила другой и принялась изучать отражение в зеркальце. Дважды она чуть — чуть повернула его, потом убрала в карман. Грофилд закрыл дверь.

— Там их тоже нет.

— Вероятно, их заперли где — то наверху, — предположил Грофилд. — Хотелось бы мне знать, многое ли известно этим албанцам.

— Судя по их виду, они знают все, за исключением местонахождения канистр.

— Стало быть, знают и то, что американцев следует держать отдельно, под усиленной охраной. Ладно, идемте посмотрим, сколько тут лестниц.

Они вернулись к той двери, через которую вошли, и Грофилд потянулся к ручке, но тут Вивьен схватила его за локоть и прошипела:

— Слушайте!

Он прислушался. Топот сапог по ступенькам: бах — бух, бах — бух. Голоса. Несколько человек, переговариваясь, спускались по лестнице. Потом они прошли мимо библиотеки и зашагали по коридору к задней двери усадьбы.

— Проклятье! — пробормотал Грофилд.

— Что это? — спросила Вивьен.

— Смена караула на улице.

— Плохо, — сказала она.

— Полностью с нами согласен. — Он приник ухом к двери и, услышав, как открывается дверь на улицу, проворно выскочил и коридор, успев увидеть, как последний часовой выходит из дома.

Коридор имел форму буквы “Г”, и и конце его короткого ответвления была лестница, ведущая на второй этаж.

— Теперь надо действовать очень быстро, — сказал Грофилд. — Можно больше не соблюдать тишину. Пошли.

Они помчались вверх по лестнице. Грофилд перепрыгивал через три ступеньки сразу. Всего их было пятнадцать, и пели они в коридор, имевший форму буквы “Т”. В коротком поперечном коридорчике не было ни души, но, когда Грофилд добежал до угла и заглянул в длинный, он увидел трех человек, вооруженных “бренами”. Они сидели на стульях v правой стены, напротив закрытой двери. Грофилд пошире расставил ноги и выпустил очередь из автомата. Все трое рухнули, как башни песочного замка, смытые невидимой волной.

Грофилд бросился вперед, и тут из двери справа выскочили двое изумленных мужчин с оружием в руках. Грофилд торопливо выстрелил в них, один упал, второй проворно скрылся из виду. Пробегая мимо двери, Грофилд мельком увидел в комнате еще человек десять и крикнул Вивьен, которая как раз выскочила из — за угла:

— Не позволяйте им высовываться! Стойте на месте и держите их там!

При этом он указал стволом автомата на дверь, которую ей следовало взять на мушку, а сам побежал к комнате, возле которой валялись три трупа.

Она была заперта. Из — за двери донеслось:

— Осторожнее! Тут с нами два охранника!

Автомат Вивьен застрекотал, и Грофилд увидел, как один лазутчик, высунувшийся было из караулки, проворно шмыгнул обратно.

— Вивьен! — заорал он. — Ради бога, никакой пальбы для острастки. Убивайте всех, кого сможете!

— Я никогда этого не делала.

— Лучшей возможности у вас не будет! — крикнул Грофилд, и тут дверь караулки захлопнулась. Какая неожиданная удача. Грофилд неистово замахал руками, подзывая Вивьен к себе, потом прижал палец к губам. Девушка кивнула и на цыпочках пробежала по коридору.

— Станьте рядом с дверью, — велел ей Грофилд, — и стреляйте во все, что движется.

— Хорошо! — Вивьен была на грани истерики, но изо всех сил старалась держаться.

Грофилд стал по другую сторону двери и дал очередь по замку. Он услышал шум и гам на первом этаже и понял, что скоро албанцы поднимутся наверх. Стараясь держаться подальше от двери, он выбил ее ударом ноги.

В комнате загремели выстрелы, и со стены коридора полетели ошметки краски. Тот же голос, который призывал Грофилда к осторожности, прокричал:

— Они за диваном!

— Вивьен, стреляйте в комнату, — сказал Грофилд. — Сами не высовывайтесь, просто просуньте ствол в дверь и палите. Она кивнула трясущейся головой и сделала все, как он велел. Грофилд досчитал до трех и нырнул в комнату, пригнувшись, чтобы не угодить под пули Вивьен. Он упал и покатился по полу, потом врезался в какой — то предмет мебели, увидел, что это кресло, и быстро забился за него.

Кресло тотчас начало содрогаться под градом пуль.

Вивьен испуганно ойкнула и заорала:

— Они поднимаются!

— Задержите их! — гаркнул Грофилд. Он просунул ствол автомата за спинку дивана и нажал на курок. Потом выскочил из — за кресла и увидел, что перевернутый диван лежит поперек комнаты напротив двери. Но Грофилд стрелял не от двери, а из — за кресла, и диван не мог защитить двух белокожих мужчин, прятавшихся за ним. Четверо негров пластом лежали на полу у дальней стены. Все это Грофилд заметил лишь мельком, не переставая стрелять. Один албанец вскрикнул и упал навзничь, второй бросился на поиски более надежного укрытия. Грофилд скосил его очередью и позвал:

— Вивьен! Сюда!

Девушка пятясь вошла в комнату. Она совсем потеряла голову от ужаса.

— Они там кишмя кишат!

— Это американцы? — крикнул Грофилд и указал на четверых негров, которые медленно поднимались на ноги. Вивьен взглянула на них безумными от страха глазами.

— Да, да...

— Все четверо?

— Да! Это они. Грофилд, ради бога! Это они!

Один из негров сказал:

— Не знаю, откуда ты взялся, парень, но ты молодчина.

Все четверо с облегчением улыбнулись.

— Вы сказали кому — нибудь, где канистры? — спросил их Грофилд.

— Ты что, с ума сошел? Мы живы только потому, что молчим.

— Вы точно никому не говорили?

— Даже исповеднику, — ответил один из негров. — Это хорошо, — сказал Грофилд и, направив на негров автомат, спустил курок.

26 Вивьен вскрикнула, бросилась вперед и попыталась сверху ударить по стволу автомата, но опоздала. Она переводила взгляд с падающих тел на Грофилда и явно не верила своим глазам.

— Зачем? — пронзительно визжала она. — Зачем вы это сделали?

— Теперь никто не узнает, где канистры, — ответил Грофилд. — Пошли, надо выбираться отсюда.

Он подбежал к окну, открыл шпингалеты и распахнул его.

— Вы убили их!

— Вы знаете, как идет ко дну ядро?

— Вы убили их!

Грофилд сердито схватил ее за плечи и встряхнул.

— Смирите вашу стервозность! Я не собираюсь рисковать ради того только, чтобы вы могли поругаться вволю. Вы умеете падать, как ядро в воду? Надо сгруппироваться, схватить ноги в руки, прижать колени к груди...

— Я умею, — ответила Вивьен. И вид, и голос у нее были вконец ошарашенные.

— Тогда прыгайте в окно, — велел Грофилд. — Не бойтесь, снег мягкий. А потом бегите к флигелю, в котором мы прятались.

— Я не могу поверить... — она снова посмотрела на трупы.

— Проклятье! — взревел Грофилд, схватил Вивьен и выбросил ее из окна. При этом она выронила автомат, и Грофилд швырнул его следом. Потом отправил туда же свой собственный и выпрыгнул сам.

Снег был не таким мягким, как накануне. Приземлившись, Грофилд громко клацнул зубами. Его крепко встряхнуло, и он почти напрочь забыл, что надо спешить, да и вообще позабыл обо всем на свете. Правда, он знал, что вроде бы нужно бежать, и поплелся по снегу, но тут способность к мыслительной деятельности частично вернулась к нему, и Грофилд вспомнил об автоматах. Он остановился, оглянулся и не увидел их: автоматы оказались погребенными в снегу. Грофилд сделал шаг назад, но тут кто — то принялся палить по нему из окна, и он бросился наутек. Перед глазами смутно маячило пляшущее зеленое пятно — лыжные брюки Вивьен. Продираясь по снегу в сторону флигеля, он наткнулся на протоптанную тропку и наддал ходу. Возле самого дома Грофилд нагнал Вивьен и схватил ее за руку.

— Побежали через флигель, — сказал он. — Сэкономим время.

Вивьен отпрянула.

— Без вас обойдусь.

— У нас нет времени на глупости, — заявил Грофилд, схватил девушку и втолкнул в дом. Сзади стрекотали автоматы, но стрельба велась просто для острастки. Грофилд оглянулся и не увидел возле усадьбы ни одного преследователя. Погоня еще начнется, но шайке понадобится две — три минуты, чтобы мало — мальски наладить ее.

Когда Грофилд вошел во флигель, Вивьен стояла за порогом, яростно сверкая глазами.

— Я убил их потому, что это был единственный выход, сказал он.

— Вы убили их, потому что они чернокожие. Грофилд вытаращил глаза.

— У вас что, не все дома?

— Американцы слывут расистами. Теперь я вижу, что они вполне заслужили эту славу.

— Вивьен, — сказал он, — я не мог унести этих четверых на своих плечах. Я не мог их охранять. Надо было запечатать им уста, прежде чем их накачали бы эликсиром правды.

— Будь они белыми, вы бы их не убили.

— Неужели непонятно, что тогда им пришлось бы убить меня?

Вивьен нахмурилась.

— Не валяйте дурака. Вы спасали их жизни. Почему они должны были вас убить?

— Потому что я — американец, временно работающий на правительство и знающий о них чертовски много. Я мог настучать на них после возвращения в Штаты, и они никогда не поверили бы, что я буду молчать. Конечно, можно было выпрыгнуть из окна вшестером, прибежать всем кодлом сюда, но тогда один из них, улучив подходящий момент, подобрался бы ко мне сзади, и все. Если вспомнить, что они приехали сюда торговать смертью с любым желающим по сходной цене, вряд ли можно считать этих парней бойскаутами.

— Как и вас, — заявила Вивьен. — Судя по вашим поступкам, вы тоже отнюдь не блюститель закона.

— Вам известна моя подноготная, — напомнил ей Грофилд, а они ее не знали. Им сообщили лишь, что я — американский шпион, которого надо заморозить здесь на субботу и воскресенье. Для них я — легавый, а стало быть, источник всевозможных бед и напастей. Я сделал единственное, что можно было сделать. Я позаботился о том, чтобы никто не завладел канистрами, и заодно обезопасил себя. — Он выглянул в оконце на двери и добавил: — Давайте лучше отложим этот спор. Вон наши орлы из орлиной страны.

На этот раз Вивьен охотно пошла за ним. Миновав длинный коридор, они выскочили в заднюю дверь. Девушка достала фонарик, и они бросились по собственным следам обратно к снегоходу. Следы уже замело, их было еле видно. К тому же, начинался снегопад.

Преследователи заметно поотстали, но у них было много фонарей. Оглянувшись, Грофилд понял, что при таком свете албанцы без труда разглядят следы на снегу. Но поскольку и беглецы, и преследователи передвигались на своих двоих, это не имело большого значения.

Снегоход был на месте. Его слегка запорошило, но это тоже не имело значения. Грофилд и Вивьен забрались в машину, запустили мотор, включили фару и поехали прочь. Минут десять они молча скользили по снегу, забирая вправо, чтобы сделать большой крюк. Огни усадьбы то исчезали, то появлялись вновь, а снегопад мало — помалу усиливался. Когда они добрались до озера, снег уже валил вовсю, да еще поднялся ветер, который крепчал с каждой минутой.

На этот раз Грофилд не пересек озеро от края до края, а подъехал к ближнему берегу. Прежде чем остановиться, он зарулил за высокий сугроб. Потом вылез из снегохода и потянулся.

— Что теперь? — спросила Вивьен, последовав его примеру.

— Устроим привал.

— Надолго?

— До утра.

— А потом?

— Не знаю, все зависит от обстоятельств. Если буря уляжется, поедем на юг и поглядим, куда нас вынесет. А если сюда прибудет самолет, чтобы забрать наших друзей из Шпикерии...

— Шквиперии, — поправила Вивьен.

— Я так и сказал. Если самолет прилетит и заберет их, мы сможем вернуться в усадьбу, чтобы посмотреть, есть ли там радио. — Грофилд повернулся и начал отвязывать от снегохода одеяла.

Вивьен тронула его за руку.

— Грофилд... Он оглянулся.

— Возможно, вы были правы насчет этих четырех парней, — сказала она. — Во всяком случае, я верю вашему объяснению. — Надо думать, — ответил он, вручая девушке одеяло.

Глава 25

— Грофилд!

Он замерзал. Кто — то тряс его за плечо. На лице лежало холодное мокрое одеяло, и, когда Грофилд отбросил его прочь, голову и шею покрыло снегом.

Он сел, мгновенно проснувшись от холода, и обнаружил, что за ночь его покрыл примерно дюймовый слой снега. Было светло, снегопад прекратился, хотя небо сплошь заволокли серые тучи. Можно было подумать, что Земля натянула резиновую купальную шапочку.

— Я продрых восход солнца! — воскликнул Грофилд и попытался встать, но Вивьен грубо потянула его вниз, и он грохнулся в сугроб. — Эй, какого черта?

— Самолет вернулся! — Она говорила сдавленным шепотом, будто самолет нависал прямо у нее над головой, хотя это было совсем не так.

Грофилд заморгал.

— Когда он прилетел?

— Не знаю. Я проснулась минуту назад, а он тут как тут.

Грофилд встал и, согнувшись в три погибели, полез на высокий сугроб. Да, самолет был здесь. Не тот, на котором прилетел Грофилд, но очень похожий. Грофилд наблюдал. Вокруг самолета ничего не происходило, и вскоре он спустился к Вивьен.

— Полагаю, стоит подождать и посмотреть, что произойдет.

— Думаю, они уберутся отсюда?

— Никто из них не знает, где лежат канистры. Наши следы занесло снегом, поэтому, даже если албанцы решат, что мне известен тайник, они не смогут догнать и допросить нас. Так что, по — моему, им незачем тут задерживаться.

— Надеюсь, что вы правы, — проговорила Вивьен. — Господи, как хочется согреться.

— Пока ждем, можно перекусить.

— Костерок бы развести.

— Благое желание, — только и смог ответить Грофилд. Сидя на свернутых одеялах, они жевали холодные консервы. Внезапно раздался рев самолетных моторов, приглушенный мягким снегом. Грофилд и Вивьен вскарабкались на сугроб и стали наблюдать, как орлиное воинство грузится на борт. Посадка прошла быстро, самолет неуклюже развернулся и неспешно пополз по льду. У дальнего берега озера он снова сделал разворот и начал набирать скорость. Наконец он поднялся в воздух и взмыл вверх, к гряде облаков. Грофилд проводил его глазами, потом посмотрел на усадьбу.

— Пусть уберутся подальше, — сказал он, — а уж тогда мы... — Глядите!

Грофилд взглянул на Вивьен. Ее глаза были устремлены в небо. Он тоже поднял голову и увидел три самолета — толстый громоздкий транспортник и два изящных проворных истребителя, зловещих, как акулы.

— Черт, откуда они взялись?

— Из — за туч, — ответила Вивьен. — Это русские МИГи.

— Против ООН я ничего не имею. Ее войска стоят везде. Они следили за тремя самолетами. МИГи с ворчанием обгоняли транспортник, промелькнули над усадьбой и развернулись для второго захода. Грофилд не слышал стрельбы, но увидел черный дым, поваливший из правого двигателя грузового самолета. Транспортник клюнул носом, будто сонный человек, вздрогнул и вдруг рухнул вниз. МИГи сделали круг и скрылись в облаках раньше, чем он грохнулся на землю. Вдали, над местом падения самолета, поднялся столб дыма.

— Судя по всему, — негромко сказал Грофилд, — никто на свете не хотел, чтобы китайцы завладели этими бактериями.

Глава 26

Грофилд стоял у окна своего номера в “Шато Фронтенак” и хмуро смотрел на стены соседних домов. — Правительство Соединенных Штатов совсем обнищало, Кен, — сказал он. — Ему не по карману даже снять номер с приличным видом из окна.

— Не засматривайся на виды, — посоветовал Кен. — Надо закончить работу над твоим заявлением. Грофилд отвернулся от окна.

— А она закончена. Транспортник взлетел, русские самолеты сбили его, мы с Вивьен вернулись в усадьбу и увидели, что все, кто остался в живых, сидят под замком в комнате на втором этаже. Мы выпустили их, они радировали своему пилоту в Роберваль, и в итоге все мы воротились с войны домой. В бою пали три президента, включая полковника Рагоса из Ундурвы. Извини, что не узнал имена двух других и названия их стран.