- Мы едем!
      Дортмундер выпрямился и застыл с руками, полными денег.
      - Что?
      Марч забежал за перегородку. Дортмундер никогда не видел его таким взволнованным.
      - Мы катимся, - объявил Марч. - Мы катимся с этого проклятущего холма, и ничего нельзя сделать!
      Глава 30
      Келп толчком распахнул дверцу и увидел проплывающие мимо сельские пейзажи.
      - Мы выкатываемся на дорогу!
      - Прыгайте! Прыгайте! - завопил сзади Герман.
      Насколько же быстро они движутся? Вероятно, скорость не превышала пяти-шести миль в час, но мостовая, плывшая под ногами Келпа, казалась ему размытым пятном.
      И все же прыгать надо. В передней стенке трейлера не было окон, и пассажиры не видели, куда их несет, не знали, существует ли вероятность врезаться во что-нибудь. Пока они катились не очень быстро, потому что склон здесь был совсем пологий, но банк мало-помалу приближался к дороге, а там спуск становился гораздо круче. Тогда скорость возрастет, и спрыгнуть будет невозможно. Значит, спрыгивать надо сейчас, и Келп первым оказался у двери.
      Он прыгнул. Краем глаза Келп успел заметить, как Виктор выпрыгивает из другой двери, а потом ударился о мостовую, не устоял, растянулся ничком и перекатился два раза. Когда Келп принял сидячее положение, то увидел, что правая брючина порвана на колене, остальные члены шайки сидят и лежат на мостовой по всему склону, омываемые дождем, а банк катится прочь по дороге, набирая скорость.
      Келп посмотрел в другую сторону, чтобы узнать, как дела у Виктора. Тот уже вскочил и захромал обратно, туда, где некогда стояла забегаловка. Сначала Келп не понял, зачем, но потом догадался, что Виктор бежит к "паккарду". Чтобы наладить погоню и снова завладеть банком!
      Келп поднялся и, прихрамывая, бросился следом за ним, но не успел добраться даже до гаревой дорожки, когда навстречу выскочил "паккард" и остановился рядом под визг тормозов. Келп сел, и Виктор снова дал полные обороты. Теперь он намеревался остановиться и подобрать Дортмундера, который стоял ближе других, держа в руке набитый деньгами мешок. Но Дортмундер неистово замахал, чтобы тот ехал дальше, и Келп сказал:
      - Не останавливайся, Виктор, они догонят нас на фургоне.
      - Хорошо, - ответил Виктор и надавил на акселератор.
      Банк был уже далеко на склоне, шел дождь, действо разыгрывалось после полудня на окраине Лонг-Айленда. Три обстоятельства, благодаря которым грабители получили свободное шоссе именно тогда, когда оно было так необходимо. Со свистом рассекая воздух, банк катил точно по середине двухрядной дороги, белой разделительной полосе, и, к счастью, никакого встречного движения сейчас не было.
      - Вон на том повороте он опрокинется, - сказал Келп. - Там он разобьется, но нам должно хватить времени, чтобы вытащить остальные деньги.
      Однако банк не опрокинулся. Поворот был оборудован заграждением, угол оказался тщательно выверенным, и банк преодолел его без всяких затруднений. Он обогнул угол и был таков.
      - Проклятье! - взревел Келп. - Догоняй его, Виктор.
      - Догоню, догоню, - ответил Виктор. Он сгорбился за рулем, вперил взор в дорогу впереди и сказал: - Знаешь, что случилось, по моему мнению?
      - Банк покатился, - ответил Келп.
      - Из-за взрыва, - сказал Виктор. - Вот что я думаю. Ты и сам почувствовал, как он закачался. Должно быть, это дало толчок, а мы были на склоне холма. Банк покатился и уже не мог остановиться.
      - Это точно, - согласился Келп и покачал головой. - Ты и не представляешь, как взбесится Дортмундер.
      Виктор метнул взгляд на зеркало заднего обзора.
      - Их ещё нет, - сказал он.
      - Появятся. Давай сперва позаботимся о банке.
      Они подъехали к повороту, быстро миновали его и увидели банк далеко впереди. У подножия холма лежал маленький городок, где жила рыбацкая община, и банк направлялся прямиком туда.
      Но Виктор нагонял его. Внизу дорога выровнялась, и банк начал понемногу терять скорость. Когда он проехал красный светофор в центре городка, она составляла не больше двадцати пяти миль в час. Женщина-регулировщик дунула в свисток, когда банк катил мимо светофора, но он, разумеется, не остановился. Завидев женщину в форме, похожей на полицейскую, и белой портупее регулировщика, Виктор притормозил, потому что на светофоре горел красный свет. Но когда он добрался до перекрестка, вспыхнул зеленый, и Виктор опять наддал ходу. Женщина свистела, пока не выбилась из сил. Когда Виктор с Келпом проезжали мимо, она стояла в переполненной сточной канаве и отдувалась, разинув рот, а плечи её ходили ходуном, то поднимаясь, то опускаясь.
      - Скоро он остановится, - с надеждой сказал Келп. - Тут вообще нет уклона.
      - Но там океан! - Виктор кивком указал вперед.
      - О, нет!
      В конце улицы был причал, выступавший в море на добрых тридцать футов. Виктор нагнал банк, когда тот вкатился на причал, но это уже не имело значения: остановить его было невозможно. Какой-то рыболов в желтом резиновом макинтоше и большой шляпе поднял глаза, увидел прущий на него банк и, вскочив с раскладного стула, сиганул в воду. Проезжая, банк отправил следом и стульчик. Этот рыболов оказался единственным обитателем причала. Теперь тот остался в полном распоряжении банка.
      - Заставь его остановиться! - заорал Келп, когда Виктор резко затормозил в начале пирса. - Мы должны остановить его!
      - Не выйдет, - ответил Виктор. - Никак не выйдет.
      Они сидели в "паккарде" и смотрели, как банк неумолимо катится по пляшущим доскам причала, медленно и совсем не картинно переваливается через край и камнем падает в воду.
      Келп застонал.
      - Одна отрада, - заметил Виктор. - Зрелище было великолепное.
      - Виктор, - попросил Келп, - окажи мне услугу, не говори этого Дортмундеру.
      Виктор взглянул на него.
      - Не говорить?
      - Он не поймет.
      - О, - Виктор снова посмотрел на воду. - Интересно, какая там глубина?
      - А что?
      - Может, мы сумеем подплыть и вытащить остальные деньги.
      Келп одарил его довольной улыбкой.
      - Ты прав, если и не сегодня, то как-нибудь солнечным днем...
      - Когда будет потеплее.
      - Верно.
      - Если, конечно, его никто не увидит и не настучит, - проговорил Виктор.
      - Скажи, ведь на причале кто-то был? - спросил Келп, хмуро глядя в лобовое стекло.
      - Был?
      - Рыболов в желтом дождевике.
      - Я его не видел.
      - Давай, пожалуй, поищем.
      Они выбрались под дождем и зашагали к причалу. Келп заглянул за край и увидел человека в желтом дождевике, который карабкался по сваям.
      - Давайте помогу, - крикнул Келп и, присев на корточки, протянул руку.
      Рыболов поднял голову. Физиономия его выражала крайнее изумление. Он сказал:
      - Тут такое случилось, вы ни за что не поверите. Я и сам не верю.
      Келп помог ему влезть на причал.
      - Мы видели, как он бултыхнулся, - кивнул он. - Это был оторвавшийся прицеп.
      - Промчался мимо и сбросил меня в море, - сказал рыболов. - Стульчик пропал, снасть пропала, я сам чуть не пропал.
      - Ну, хоть шляпа уцелела, - усмехнулся Келп.
      - Она подвязана шнурком, - сообщил рыболов. - В этой штуковине были люди?
      - Нет, ни души.
      Рыболов опустил глаза и оглядел себя.
      - Жена меня предупреждала, - сказал он. - Говорит, нечего сегодня рыбачить. Будь я проклят, если она не оказалась права. Хоть раз в жизни.
      - По крайней мере, вы не покалечились, - утешил его Келп.
      - Покалечился? - Рыболов улыбнулся. - Слушайте, да теперь у меня есть такая рыбацкая байка, какой нет ни у кого. Да пусть бы я хоть ногу сломал, черт с ней.
      - Но ведь не сломали же, верно? - спросил Виктор.
      Рыболов потопал сапогами по доскам причала, и те зачавкали.
      - Нет, черт возьми, - ответил он. - Я цел и невредим. - Рыболов чихнул. - Только, наверное, слягу с воспалением легких.
      - Может быть, вам лучше отправиться домой и переодеться в сухое? предположил Келп.
      - Виски, - ответил рыболов, - вот что мне нужно. - Он бросил взгляд на край причала. - Самое прекрасное зрелище, какое я когда-либо видел, заключил он, потом чихнул и пошел прочь, качая головой.
      - Давай посмотрим, - предложил Келп. - Они подошли к краю причала и принялись вглядываться в рябую от дождя воду. - Я его не вижу.
      - Вон он, смотри.
      Келп посмотрел туда, куда указывал Виктор.
      - Верно, - ответил он, мельком увидев трейлер, похожий на бело-голубого кита в пучине. Потом он нахмурился и сказал, не отрывая глаз от воды: - Смотри, он движется.
      - Движется?
      Секунд десять они молчали, прищурив глаза, потом Виктор кивнул.
      - Ты прав, его сносит подводным течением.
      - Не могу поверить, - простонал Келп.
      Виктор оглянулся и посмотрел на берег.
      - А вот и остальные, - вздохнул он.
      Келп неохотно повернулся и увидел их; все пятеро вылезали из коневозки. Предводительствуемые Дортмундером, они гуськом вошли на причал. Келп ждал, нацепив на физиономию кислую улыбочку.
      Дортмундер подошел и посмотрел на воду.
      - Полагаю, вы сюда не загорать приехали, - сказал он.
      - Нет, - покачал головой Келп.
      Дортмундер посмотрел на воду.
      - Он бултыхнулся туда, верно?
      - Верно. - Келп кивнул. - Его видно... - Он указал пальцем и нахмурился. - Нет, уже не видно.
      - Он движется, - сказал Виктор.
      - Движется, - повторил Дортмундер.
      - Когда он ехал под гору, ветром захлопнуло дверцы, - пояснил Виктор. - Не думаю, что он полностью герметичен, но закрыт достаточно надежно, и там должно хватить воздуха, чтобы он сохранил кое-какую плавучесть и не увяз в иле или песке на дне. Вот почему его увлекает подводное течение.
      Тем временем подошли остальные.
      - Ты хочешь сказать, что он уходит? - спросила Мэй.
      - Совершенно верно, - ответил Виктор.
      Келп почувствовал на себе взгляд Дортмундера, но не подал виду и продолжал смотреть на воду.
      - Куда же он? - спросила миссис Марч.
      - Во Францию, - фыркнул Дортмундер.
      - Ты хочешь сказать, он ушел с концами? - спросил Герман. - После всех наших трудов?
      - Во всяком случае, немного денег у нас есть, - сказал Келп и с заискивающей улыбкой огляделся по сторонам. Но Дортмундер уже шагал по причалу к берегу. Остальные потянулись за ним, а ливень знай себе заливал все вокруг.
      Глава 31
      - Двадцать три тысячи восемьсот двадцать долларов. - сказал Дортмундер и чихнул.
      Они сидели в квартире, где проживали Дортмундер и Мэй. Все переоделись. Мэй и миссис Марч облачились в одежду Мэй, а пятеро мужчин - в шмотки Дортмундера. К тому же, все чихали, поэтому Мэй заварила побольше чаю с виски.
      - Двадцать три, почти двадцать четыре тысячи, - сияя, сказал Келп. Могло быть и хуже.
      - Да, - ответил Дортмундер. - Это могли оказаться деньги конфедератов.
      Марч чихнул и спросил:
      - Сколько там на нас?
      - Сперва надо расплатиться с тем, кто снабдил нас деньгами, - ответил Дортмундер. - Это будет восемь тысяч. Остается пятнадцать тысяч восемьсот двадцать долларов. Делим на семь и получаем две тысячи двести шестьдесят зеленых на нос.
      Марч наморщил нос, словно учуял зловоние.
      - Две тысячи долларов? И только-то?
      Герман и миссис Марч чихнули в один чих.
      - Этого не хватит даже на оплату счетов от врачей, - сказал Дортмундер.
      - Тем не менее, дело мы сделали, - проговорил Виктор. - Вы должны это признать. Вы не можете назвать это провалом.
      - Могу, если очень захочется, - ответил Дортмундер.
      - Выпей ещё чаю, - предложила Мэй.
      Келп чихнул.
      - Две тысячи долларов, - сказал Герман и высморкался. - Да я за один раз столько проигрываю.
      Все сидели в гостиной вокруг денег, разложенных на кофейном столике. В одной стопке - обгорелые, в другой - мокрые, в третьей - целые. В квартире было сухо и тепло, но из спальни тянуло запахом мокрой одежды и беды.
      Миссис Марч вздохнула.
      - Придется опять носить этот корсет.
      - Ты его потеряла, - укоризненно произнес её сын. - Ты оставила его в банке.
      - Значит, купим новый.
      - Опять деньги тратить?
      - Ну что ж, - проговорил Келп, - по-моему, можно разделить добычу и отправляться по домам.
      - Разделить добычу, - повторил Дортмундер и взглянул на разложенную на столике бумагу. - У тебя есть пипетка?
      - Все не так уж плохо, - ответил Келп. - Мы уходим не с пустыми руками.
      Виктор встал, потянулся и сказал:
      - Думаю, у нас было бы более праздничное настроение, если бы мы завладели и остальными деньгами.
      Дортмундер кивнул.
      - И не говори.
      Они поделили наличные и разошлись. Все пообещали прислать позаимствованную одежду и забрать свою. Оставшись вдвоем, Дортмундер и Мэй сели на кушетку и посмотрели на четыре тысячи пятьсот двадцать долларов, оставшиеся на кофейном столике. Оба вздохнули. Дортмундер сказал:
      - Что ж, надо признать, это дело дало мне кое-какую пищу для размышлений.
      - Самое противное в простуде - то, что она меняет вкус сигарет, ответила Мэй, выдергивая из уголка рта обугленный окурок и бросая его в пепельницу. Новую сигарету она закуривать не стала. - Хочешь ещё чаю?
      - У меня ещё немного осталось. - Он отхлебнул чаю и нахмурился. Любопытно, какое процентное соотношение чая и виски в этой бурде?
      - Примерно пятьдесят на пятьдесят.
      Дортмундер отпил ещё глоток. Теплый пар клубился вокруг его ноздрей.
      - Завари, пожалуй, ещё чайничек, - попросил он.
      Мэй кивнула и заулыбалась.
      - Хорошо.
      Глава 32
      - Он на острове, - сказал капитан Димер. - Он где-то на этом проклятом острове.
      - Да, сэр, - слабым голосом отозвался лейтенант Хепплуайт.
      - И я намерен отыскать его.
      - Да, сэр.
      Они сидели вдвоем в патрульной машине без опознавательных знаков, черном "форде", оборудованном рацией. Капитан крутил баранку, лейтенант бездельничал рядом. Капитан сгорбился над рулем и колесил по Лонг-Айленду во всех направлениях, непрестанно стреляя глазами по сторонам.
      Сидевший рядом лейтенант вообще никуда не смотрел, ничего не искал, но зато повторял про себя речь, с которой намеревался когда-нибудь обратиться к капитану. В своем последнем варианте она звучала бы так: "Капитан, прошло три недели. Вы забросили к чертям весь участок, вы одержимы этим пропавшим банком, вы проводите все семь дней в неделю за рулем, все светлое время суток вы колесите туда-сюда, разыскивая этот банк. Он исчез, капитан, банк исчез, и мы никогда его не найдем.
      Но даже если вы одержимы и не в силах избавиться от наваждения, капитан, со мной дело обстоит иначе. Вы сняли меня с ночных дежурств, а мне нравились ночные дежурства, нравилось сидеть за столом начальника в участке, а вы посадили туда вместо меня этого болвана Шлумгарда, который и сам не знает, что делает, а в итоге весь моральный дух испарился к чертям. Если я когда-нибудь снова приступлю к своим обычным обязанностям, то окажется, что Шлумгард свел на нет все, что я пытался наладить.
      Но главное - прошло три недели, капитан. Нью-йоркская городская полиция взаимодействовала с нами только четверо суток. Значит, в любую на протяжении последних двух с половиной недель банк могли увезти из подведомственного нам района. Стало быть, сейчас он может оказаться в любой точке земного шара. Я знаю вашу версию, капитан. Вы считаете, что в первую ночь банк где-то спрятали, за сутки или двое жулики опустошили сейф и смылись, а фургон бросили. Но даже если вы правы, какой нам в этом прок? Если они спрятали банк так надежно, что мы не смогли найти его в первые дни, когда в нашем распоряжении были поисковые партии, которые прочесывали весь остров, то сейчас, спустя три недели, мы его и подавно не найдем, коль скоро нас только двое, и мы колесим на машине.
      Вот почему, капитан, я должен сообщить вам, что принял решение. Если вам хочется и дальше искать этот банк, дело ваше. Но либо вы позволите мне вернуться к исполнению моих обычных обязанностей, либо я буду вынужден обратиться к комиссару. Послушайте, капитан, я сопровождал вас во время всех ваших..."
      - Вы что-то сказали?
      Лейтенант вздрогнул, повернул голову и уставился на капитана.
      - Что? Что?
      Капитан Димер посмотрел на него, потом опять вперил взор в дорогу.
      - Мне послышалось, будто вы что-то сказали.
      - Нет, сэр.
      - Что ж, тогда смотрите в оба.
      - Да, сэр.
      Лейтенант выглянул в боковое окно, хотя и не питал никаких надежд. Они поднимались в гору, впереди маячила вывеска ресторана Маккея. Лейтенант запомнил обещанный ему бесплатный чизбургер и улыбнулся. Он уже собирался повернуться к капитану и предложить остановиться перекусить, но тут увидел, что забегаловка опять исчезла.
      - Будь я проклят, - сказал лейтенант.
      - Что?
      - Забегаловка, сэр, - объяснил лейтенант, когда они проезжали мимо. Они уже вышли из дела.
      - Ну и что? - Похоже, капитана это не интересовало.
      - Даже быстрее, чем я думал, - сказал лейтенант, оглядываясь на площадку, где прежде стояла забегаловка.
      - Мы ищем банк, а не забегаловку, - напомнил капитан.
      - Да, сэр. - Лейтенант опять устремил взор вперед и принялся оглядывать сельскую местность. - Я знал, что они прогорят!
      ОСОД - Объединенная служба организации досуга войск.
      Ангилья - остров в восточной части Карибского моря.
      "Бохэк" - крупный нью-йоркский магазин.
      "Тру" - настоящие (англ.).
      Хоуди Дуди, Джон Камерон Суэйз - персонажи комиксов.
      "Стеклянный ключ" - фильм по одноименному роману американского писателя Дэшила Хэммета (1894-1961 гг.).
      Хамфри Богарт (1899-1957 гг.) - известный американский киноактер.
      Малкольм Икс (1925-1965 гг.) - чернокожий религиозный деятель, борец за права негров. Убит в Чикаго.
      БЭК - Бюро экономической конъюнектуры.
      Джимми Валентайн - легендарный взломщик сейфов.
      ИРА - Ирландская республиканская армия - военная организация ирландского национально-освободительного движения.
      У.С.Филдс (1879-1946 гг.) - популярный американский актер и комик.
      En masse - всех скопом (франц.).
      "Джевлин" - копье, дротик (англ.).
      В покере: "флеш" - пять карт одной масти, "стрит" - карты, подобранные подряд по достоинству, "полный дом" - три карты одного достоинства и две другого.
      "Но-доз" - стимулирующее средство для водителей.