2. Переходный период
      "Но раз понята их (производительных сил - Н.С.) природа, они могут превратиться в руках ассоциированных производителей из демонических повелителей в покорных слуг... Тогда капиталистический способ присвоения, при котором продукт порабощает сперва производителя, а затем и присвоителя, будет заменен новым способом присвоения продуктов, основанным на самой природе современных средств производства: с одной стороны, прямым общественным присвоением продуктов в качестве средств для поддержания и расширения производства, а с другой - прямым индивидуальным присвоением их в качестве средств к жизни и наслаждению.
      Все более и более превращая громадное большинство населения в пролетариев, капиталистический способ производства создает силу, которая под угрозой гибели вынуждена совершить этот переворот. Заставляя все более и более превращать в государственную собственность крупные обобществленные средства производства, капиталистический способ производства сам указывает путь к совершению этого переворота. Пролетариат берет государственную власть и превращает средства производства прежде всего в государственную собственность, но тем самым он уничтожает самого себя как пролетариат, тем самым он уничтожает все классовые различия и классовые противоположности, а вместе с тем и государство как государство. Существовавшему и существующему до сих пор обществу, которое движется в классовых противоположностях, было необходимо государство, т.е. организация эксплуататорского класса для поддержания его внешних условий производства, значит, в особенности для насильственного удержания эксплуатируемого класса в определяемых данным способом производства условиях подавления (рабство, крепостничество или феодальная зависимость, наемный труд). Государство было официальным представителем всего общества, его сосредоточением в видимой корпорации, но оно было таковым лишь постольку, насколько оно было государством того класса, который для своей эпохи один представлял все общество: в древности оно было государством рабовладельцев - граждан государства, в средние века феодального дворянства, в наше время - буржуазии. Когда государство наконец-то становится действительно представителем всего общества, тогда оно само себя делает излишним. С того времени, когда не будет ни одного общественного класса, который надо бы было держать в подавлении, с того времени, когда исчезнут вместе с классовым господством, вместе с борьбой за отдельное существование, порождаемой теперешней анархией в производстве, те столкновения и эксцессы, которые проистекают из этой борьбы, - с этого времени нечего будет подавлять, не будет и надобности в особой силе для подавления, в государстве. Первый акт, в котором государство выступает действительно как представитель всего общества - взятие во владение средств производства от имени общества, - является в то же время последним самостоятельным актом его как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения становится тогда в одной области за другой излишним и само собой засыпает. На место управления людьми становится управление вещами и руководство производственными процессами. Государство не "отменяется", оно отмирает. На основании этого следует оценивать фразу про "свободное народное государство", фразу имевшую до известной поры право на существование в качестве агитационного средства, но в конечном счете научно несостоятельную. На основании этого следует оценивать также требование так называемых анархистов, чтобы государство было отменено с сегодня на завтра."
      А теперь посмотрим, что говорил по этому поводу В.М. Ленин. Каждый желающий может узнать об этом более подробно в 33 томе его полного собрания сочинений, я приведу здесь только две цитаты: "Отмирает после этой (социалистической - Н.С.) революции пролетарское государство или полугосударство." " Мы все знаем, что политической формой "государства" в это время (после социалистической революции - Н.С.) является самая полная демократия. Но никому из оппортунистов, бесстыдно искажающих марксизм, не приходит в голову, что речь идет здесь, следовательно, у Энгельса, о "засыпании" и "отмирании" демократии. Это кажется на первый взгляд очень странным, но "непонятно" это только для того, кто не вдумался, что демократия есть тоже государство и что, следовательно, демократия тоже исчезает, когда исчезает государство."
      Это - "мы все знаем" - просто великолепно, особенно, если учесть, что после 25 октября 1917 года "мы все" об этом уже "не знали", также как великолепно на фоне всего вышесказанного Лениным блеяние "выдающихся марксистов-ленинцев" о "всемерном расширении социалистической демократии", в то время как она должна отмирать, если мы действительно имеем дело с социалистическим обществом. Как бы ни изворачивались эти господа, но их ослиные уши олигархов торчат отовсюду. "Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топором." "Парижская Коммуна, разумеется должна была служить образцом всем большим промышленным центрам Франции. Если бы коммунальный строй установился в Париже и второстепенных центрах, старое централизованное правительство уступило бы место самоуправлению производителей и в провинции. В том коротком очерке национальной организации, который Коммуна не имела времени разработать дальше, говорится вполне определенно, что Коммуна должна была стать политической формой даже самой маленькой деревни и что постоянное войско должно быть заменено и в сельских округах народной милицией с самым непродолжительным сроком службы. Собрание делегатов, заседавших в главном городе округа, должно было заведовать общими делами всех сельских коммун каждого округа, а эти окружные собрания в свою очередь должны были посылать делегатов в национальную делегацию, заседавшую в Париже; делегаты должна были строго придерживаться mandat imperatif (точной инструкции) своих избирателей и могли быть сменены во всякое время. Немногие, но очень важные функции, которые оставались бы тогда еще за центральным правительством, не должны были быть отменены, - такое утверждение было сознательным подлогом, а должны были быть переданы коммунальным, то есть строго ответственным чиновникам. Единство нации подлежало не уничтожению, а, напротив, организации посредством коммунального устройства. Единство нации должно было стать действительностью посредством уничтожения той государственной машины, которая выдавала себя за воплощение этого единства, но хотела быть независимой от нации, над нею стоящей. На деле эта государственная власть была лишь паразитическим наростом на теле нации. Задача состояла в том, чтобы отсечь чисто угнетательские органы старой правительственной власти, ее же правомерные функции отнять у такой власти, которая претендует на то, чтобы стоять над обществом, и передать ответственным слугам общества. Вместо того, чтобы один раз в три или в шесть лет решать, какой член господствующего класса должен представлять и подавлять народ в парламенте, вместо этого всеобщее избирательное право должно было служить народу, организованному в Коммуны, для того, чтобы подыскивать для своего предприятия рабочих, надсмотрщиков, бухгалтеров, как индивидуальное избирательное право служит для этой цели всякому другому работодателю. Ведь известно, что предприятия, точно так же как и отдельные лица, обычно умеют в деловой деятельности поставить подходящего человека на подходящее место, а если иногда и ошибаются, то умеют очень скоро исправить свою ошибку. С другой стороны. Коммуна по самому существу своему была безусловно враждебна замене всеобщего избирательного права иерархической инвеститурой.
      Обычной судьбой нового исторического творчества является то, что его принимают за подобие старых и даже отживших форм общественной жизни, на которые новые учреждения сколько-нибудь похожи. Так и эта новая Коммуна, которая ломает современную государственную власть, была рассматриваема как воскрешение средневековой коммуны, предшествовавшей этой государственной власти и затем составившей основу ее. Коммунальное устройство ошибочно считали попыткой заменить союзом мелких государств, о чем мечтали Монтескье и жирондисты, то единство, которое - у крупных наций, - хотя и было создано первоначально политическим насилием, стало теперь могущественным фактором общественного производства. Антагонизм между Коммуной и государственной властью ошибочно считали преувеличенной формой старой борьбы против чрезмерной централизации." "Маркс и я уже с 1845г. придерживались того взгляда, что одним из конечных результатов грядущей пролетарской революции будет постепенное растворение (dissolution) и в конечном счете исчезновение политической организации, именуемой государством - организации, которая всегда имела главной целью обеспечить посредством вооруженной силы экономическое порабощение трудящегося большинства имущим меньшинством. С исчезновением имущего меньшинства исчезает и необходимость в вооруженной государственной силе, служащей целям подавления. В то же время мы всегда считали, что для этого, а также для достижения других, гораздо более важных целей грядущей социальной революции пролетариат должен будет прежде всего захватить в свои руки организованную политическую власть государства и с ее помощью сломить сопротивление класса капиталистов и реорганизовать общество. Все это изложено уже в "Коммунистическом манифесте" 1847г., в конце второй главы.
      Анархисты ставят вопрос на голову. Они говорят, что пролетарская революция должна начать с упразднения политической организации государства. Но после победы пролетариата именно государство является единственной организацией, которую победоносный рабочий класс находит готовой для использования. Пусть это государство нуждается в больших изменениях, прежде чем оно сможет выполнять новые функции. Но разрушить его совсем в такой момент означало бы разрушить единственный аппарат, посредством которого победоносный пролетариат может осуществлять свою только что завоеванную власть, подавлять своих врагов - капиталистов - и произвести ту экономическую революцию общества, без которой вся победа неминуемо закончилась бы поражением и массовой резней рабочих, как это было после Парижской Коммуны." "Люди воображают, что делают необыкновенно смелый шаг вперед, если они отделываются от веры в наследственную монархию и становятся сторонниками демократической республики. В действительности же государство есть не что иное, как машина для подавления одного класса другим, и в демократической республике ничуть не меньше, чем в монархии. И в лучшем случае государство есть зло, которое по наследству передается пролетариату, одержавшему победу в борьбе за классовое господство; победивший пролетариат, так же как и Коммуна, вынужден будет немедленно отсечь худшие стороны этого зла, до тех пор, пока поколение, выросшее в новых, свободных общественных условиях, окажется в состоянии выкинуть вон весь этот хлам государственности."
      Партия пролетариата, пришедшая к власти в результате волеизъявления большинства народа путем выборов или вооруженного восстания народных масс, должна сразу, немедленно, провести следующие меры (точнее - организовать повсеместно, конституировать то, что уже на деле в основном будет проведено в жизнь народом в ходе самой революции) :
      1. Вооружение пролетариата, всех трудящихся. "23 апреля, когда вокруг Парижа уже начало бушевать пламя гражданской войны, а в самой столице действовали многочисленные шпионы и диверсанты Тьера, даже буржуазно-радикальная газета "La Verite" ("Истина"), которая в этот период выступала против социально-экономических мероприятий Коммуны, вынуждена была подтвердить: "Число преступлений в Париже поразительно уменьшилось. Нет воров и кокоток, нет убийств и нападений на улицах. Не было зарегистрировано ни одного ночного нападения даже в наиболее отдаленных и малолюдных кварталах с тех пор, как граждане сами выполняют обязанности полиции." " "Прямой противоположностью империи была Коммуна". "Она была определенной формой "такой республики, которая должна была устранить не только монархическую форму классового господства, но и самое классовое господство..." В чем именно состояла эта "определенная" форма пролетарской, социалистической республики? Каково было государство, которое она начала создавать? "...Первым декретом Коммуны было уничтожение постоянного войска и замена его вооруженным народом..." Это требование стоит теперь в программах всех, желающих называться социалистическими, партий. Но чего стоят их программы, лучше всего видно из поведения наших эсеров и меньшевиков, на деле отказавшихся как раз после революции 27 февраля от проведения в жизнь этого требования! " А мы добавим - и большевиков, на деле отказавшихся как раз после революции 25 октября от проведения в жизнь этого требования.
      "Чиновничество и постоянная армия, это - "паразит" на теле буржуазного общества, паразит, порожденный внутренними противоречиями, которые это общество раздирают, но именно паразит "затыкающий" жизненные поры" " 3. Народные представители получают вознаграждение, для того, чтобы и рабочий имел возможность заседать в парламенте немецкого народа. 4. Всеобщее вооружение народа."
      Итак, всеобщее вооружение народа. Главным образом, конечно, мужчин, способных по состоянию здоровья носить оружие, и которые раз в месяц, в неделю, десять дней и т.д.) будут охранять социалистическое общество от контрреволюции и преступности. Простой расчет показывает, что в СССР, например, сейчас около 60 миллионов мужчин, способных выполнять эти обязанности - в возрасте от 18 до 60 лет. Если каждый из них будет выходить охранять общественный порядок раз в неделю на четыре часа, то одновременно будут находиться на страже общественной безопасности 1,5 миллиона человек, а в течение суток - 9 миллионов. Ни одна другая организация, кроме всеобщего вооружения народа, не способна охранять общественное спокойствие в таких масштабах, никакие оплачиваемые милиции и полиции, не говоря уж о кардинальном различии наемных чиновников буржуазного государства и членов общества, граждан, охраняющих самих себя. Всеобщее вооружение народа отнюдь не означает бесконтрольного пользования оружием.
      Одновременно со всеобщим вооружением народа должны быть распущены старые армия и полиция(милиция) и другие органы подавления. "29 марта Парижская Коммуна приняла исторический декрет об упразднении постоянной армии и о замене ее Национальной гвардией. Декрет гласил:"1.Рекрутский набор отменяется. 2 Никакая вооруженная сила, кроме Национальной гвардии, не может быть создана в Париже или введена в него. 3 Все пригодные к службе граждане входят в состав Национальной гвардии." Этим декретом Коммуна начала разрушение одной из основных опор старого буржуазного государства профессиональной армии. Отныне впервые в истории становилось законом всеобщее вооружение народа, направленное на защиту его интересов. Этим она одним ударом разбила материальные основы угнетения в буржуазном государстве большинства народа привилегированным меньшинством - армию, полицию, жандармерию."
      Должна быть создана новая армия на основе всеобщего вооружения народа, учитывая, естественно, что со времен Коммуны многое изменилось - чтобы управлять самолетом, военным кораблем и т.д. нужно учиться долгие годы, поэтому, по-видимому, офицерский корпус и отчасти рядовой состав таких родов войск будет формироваться на основе добровольности, но должна быть проведена демократизация армии, особенно это относится к армии мирного времени. Свой голос и решающий должны получить солдатские комитеты. Кроме того, должен быть сокращен срок службы - до полугода, с проведением затем через определенные промежутки времени переподготовки. В самой этой организации нет ничего нового - она используется во многих странах.
      Естественно, что в окружении буржуазного мира, вооруженного
      ядерным оружием, победившая социалистическая революция не сможет отказаться от армии, в том числе и от ракетно-ядерных сил - хотим мы того, или нет, но в современном мире это вопрос жизни и смерти. До тех пор пока будет существовать капитализм, частный и государственный, т.е. пока не будет исключена возможность попятного движения с помощью внешней контрреволюции, социалистическая страна должна будет иметь свою армию. Отличие этой армии от буржуазной в том, что в силу того, что социалистическое общество никогда ни на кого принципиально не нападет первым, ему нет надобности в огромной постоянной сухопутной армии. В такой постоянной армии в современных условиях тем более нет нужды, что главные современные средства ведения войны ракетно-ядерные, они и должны стать единственными постоянными вооруженными силами социалистической страны или добровольного социалистического оборонного союза. На тот случай, если начнется обычная война, а совсем исключить это нельзя, мужское население страны должно периодически проходить подготовку и переподготовку по различным военным специальностям, причем, по возможности, военная специальность должна иметь точки соприкосновения с мирной, - для этого не понадобится два-три года "службы". Отличительной особенностью этой армии - вынужденной и временной меры социалистического общества, будет выборность командиров или, по крайней мере, солдатских комитетов, отсутствие идиотской, ненужной для военных действий муштры и "политической подготовки", которые сейчас занимают большую часть времени. Все это обеспечит демократизацию армии, контроль за ее командным составом и сокращение времени, необходимого для подготовки. Воинские звания, знаки различия и отличия должны быть безусловно отменены. Вообще, такие вещи как погоны, ордена и аксельбанты вполне отвечают уровню африканского племенного царька эпохи работорговли и классового эксплуататорского общества, но явились бы глупостью и курьезом в социалистическом общества.
      Защита от внешнего нападения, контрреволюции и поддержание общественного порядка силами всего народа - вот первый лозунг социалистической революции.
      2. Передать все национальные богатства - в том числе промышленные предприятия и инфраструктуру, в общую собственность народа, сделать их общественной собственностью, одновременно передав под непосредственное управление коллективов трудящихся данных предприятий, учреждений, органов информации и т.д. - всех которые отныне будут сами демократически выбирать независимых руководителей на определенный (короткий ) срок и решать совместно (все работники) все вопросы, кроме оперативных, для решения которых и будут выбираться руководители, подотчетные только коллективу и сменяемые в любое время по решению общего собрания или общего голосования, если численность или технология производства не позволяют провести такое собрание. Голосование должно быть только тайным. "Пользование этими домами, фабриками и прочим едва ли будет предоставляться, по крайней мере, в переходное время, отдельным лицам или товариществам без покрытия издержек. Точно также уничтожение земельной собственности не предполагает уничтожения земельной ренты, а передачу ее, хотя и в видоизмененной форме, обществу. Фактическое овладение всеми орудиями труда со стороны трудящегося народа не исключает, следовательно, никоим образом сохранения найма и сдачи в наем." "Но в 1871г. крупная промышленность уже настолько перестала быть исключением даже в Париже, этом центре художественного ремесла, что самый важный декрет Коммуны предписывал организацию крупной промышленности, и даже мануфактур, которая не только основывалась на рабочих ассоциациях, создаваемых на каждой отдельной фабрике, но и должна была объединить все эти товарищества в один большой союз; короче говоря, такая организация, как совершенно правильно замечает Маркс в "Гражданской войне", в конечном счете должна была вести к коммунизму." " Однако ограниченная карликовыми формами, которые только и в силах создать своими усилиями отдельные рабы наемного труда, кооперативная система никогда не сможет преобразовать капиталистическое общество. Для того, чтобы превратить общественное производство в единую обширную и гармоничную систему свободного кооперативного труда, необходимы общие социальные изменения основ общественного строя, которые могут быть достигнуты только путем перехода организованных сил общества, то есть государственной власти от капиталистов и землевладельцев к самим производителям." "3 мая Парижской Коммуне был представлен для одобрения устав Луврских мастерских по ремонту и переделке оружия. Устав подписали около 60 рабочих; он был согласован с начальником управления материальной частью артиллерии членом Коммуны Авриалем. Мастерские эти являлись государственным предприятием оборонного значения. Во главе их стоял делегат Коммуны. Согласно уставу, "руководящий делегат будет избираться собранием рабочих и может быть сменен каждый раз, как станет очевидным, что он не оправился со своими обязанностями." На собраниях рабочих избирались также начальник мастерской и мастера, которые являлись ответственными за свои действия и были сменяемы." "Великим социальным мероприятием Коммуны было ее собственное существование, ее работа. Отдельные меры, предпринимавшиеся ею, могли обозначить только направление, в котором развивается управление народа посредством самого народа... Подобной же мерой была и передача рабочим товариществам всех закрытых мастерских и фабрик, владельцы которых бежали или приостановили работы, с предоставлением им права на вознаграждение." "Итак, рабочие прежде всего должны условиться относительно часов труда; а как только эти часы установлены, они уж обязательны для всех без исключения. Затем в каждом помещении ежеминутно возникают частные вопросы, касающиеся процесса производства, распределения материалов и т.д., которые требуется разрешить сейчас же, во избежание немедленного прекращения всего производства. И как бы не разрешались эти вопросы, решением ли делегата, поставленного во главе каждой отрасли труда, или, если это возможно, большинством голосов, воля отдельных лиц всегда должна подчиняться, а это означает, что вопросы будут разрешаться авторитарно." Как видим классики не всегда осторожно пользовались словами - Энгельс называет авторитарным решение в том случае, если оно принято большинством голосов. Конечно, теоретически, принципиально, это правильно, но, боже мой, по нашим понятиям, живущих в конце XX века, переживших две мировые войны, Гитлера, Сталина и еще кучу мерзавцев, такую "авторитарность" впору назвать "бесхребетным либерализмом" и "разгулом демократии", а уж для олигархии это просто "анархия".
      3. Распустить суды, прокуратуры и т.д. - все эти "прелестные" учреждения старого мира.
      Суд, к сожалению, необходимое учреждение в обществе, только что вышедшем из недр старого эксплуататорского общества. Но новый суд должен избираться из граждан, пользующихся доверием народа, и не обязательно профессиональных юристов - юристы могут быть консультантами суда. Присутствующие на суде граждане должны иметь реальную возможность выступить на суде, влиять на ход судебного разбирательства. Преступление, совершенное в данном районе, должно рассматриваться в суде этого же района. Новые органы следствия не должны иметь права, как сейчас, по собственному усмотрению, возбуждать и прекращать дела. Это будет решать только суд. Новый суд, как и органы следствия, должен быть один для всех - никаких военных трибуналов, никаких следствий КГБ и т.п. - открытый суд по всем делам. Особо тяжелые приговоры должны выноситься общим голосованием граждан района, где совершено преступление. Тюрьмы должны быть реорганизованы так, чтобы действительно помогать перевоспитанию человека, а не делать из него тупого зверя и не "воспитывать" из оступившегося мальчишки рецидивиста. Поскольку социалистическое общество будет предоставлять реальную возможность человеку исправиться и вернуться к нормальной жизни, должен быть установлен предельный срок наказания для тех, кто упорно не захочет жить в обществе. И никогда нельзя забывать, что преступник это такой же продукт общества как и все остальное. Еще долго и при социализме, а особенно сразу после социалистической революции, будут люди, от которых общества вынуждено будет избавляться, но никогда нельзя забывать, что каждый преступник, каждое преступление - это расписка общества в своем бессилии. Чем дальше будет идти социализм, тем меньше будет преступлений, но каждое из них, сколь бы мало оно ни было, должно заставлять общество пристальней всмотреться в свои действия. "Люмпен-пролетариат, представляющий собой отбросы из деморализованных элементов всех классов и сосредоточивающийся главным образом в больших городах, является наихудшим из всех возможных союзников. Этот сброд абсолютно продажен и чрезвычайно назойлив. Если французские рабочие во время каждой революции писали на домах:"Mort aux voleurs!" "Смерть ворам!" и многих из них расстреливали, то это происходило не в силу их благоговения перед
      собственностью, а вследствие правильного понимания того, что прежде всего необходимо отделаться от этой банды."
      4. Разделить страну на районы, удовлетворяющие размерами и населением требованию эффективного контроля выборных органов и контроля народа за этими органами. "Самое уже существование Коммуны вело за собой, как нечто само собой разумеющееся, местное самоуправление, но уже не в качестве противовеса государственной власти, которая теперь делается излишней."
      Ясно, что если в районе (коммуне) будет 100 тысяч жителей и 100 депутатов, то депутаты не смогут вникнуть во все мелочи, вроде состояния дорог, освещения в подъезде, организации досуга и т.д., которые для каждого человека совсем не мелочи, если же депутатов будет 1000, то они может быть смогут вникнуть во все, но не смогут совместно ничего решить. Очевидно, примерное число жителей в районе должно быть около 10 тысяч человек, а количество депутатов - несколько десятков.
      "Чем объединить, связать общины? Ничем, говорят анархисты. (). Бюрократией и военной кастой, говорит и делает буржуазия(). Союзом, организацией вооруженных рабочих ("Советами рабочих депутатов."! ) говорит марксизм(). () = "отмена" государства; () = увековечиние (точнее: отстаивание) государства; () = революционное использование государства (диктатура пролетариата; разбить старую машину; подавить сопротивление буржуазии; объединить и связать вполне демократически общины вооруженным, централизованным пролетариатом) для перехода к отмене классов, к коммунизму, ведущему к отмиранию государства"
      5. Свобода слова, печати, демонстраций, собраний, совести, отмена предварительной цензуры - будут действительно обеспечены не только законом, конкретно определяющим свободы и пути их использования, но прежде всего самой властью народа. "Поистине великолепно, что во фракции раздались голоса с требованием установить цензуру над "Neue Zeit". Что это - призрак диктатуры фракции времен исключительного закона (диктатуры, которая была тогда необходима и превосходно проводилась), или это воспоминание о былой строго вышколенной организации фон Швейцера? Это в самом деле блестящая мысль - после освобождения немецкой социалистической науки от бисмарковского закона против социалистов подчинить ее новому закону против социалистов, который само социал-демократическое начальство должно сфабриковать и проводить в жизнь." Свобода информации будет впервые действительно обеспечена передачей органов информации в общенародную собственность и под непосредственное управление коллективами журналистов (предварительно очищенных от лакеев олигархии) и рабочих.
      6. Уничтожить все бюрократические учреждения - министерства, комитеты, тресты и т.д. и т.п. - эти раковые опухоли на теле общества, предоставить рядовым работникам этих учреждений возможность заняться производительным или иным общественно-полезным трудом, а членов олигархии и их лакеев заставить заняться полезным, лучше всего физическим трудом, для их же пользы и перевоспитания. "Коммуна сделала правдой лозунг всех буржуазных революций, дешевое правительство, уничтожив две самые крупные статьи расходов: постоянную армию и чиновничество."
      7. Установить 4-часовой рабочий день при пятидневной рабочей недели. "Необходимо постоянно иметь ввиду, что все производство организовано согласно последним техническим усовершенствованиям и что все принимают участие в труде, так что при благоприятных обстоятельствах трехчасовой рабочий день окажется даже чересчур длинным. Оуэн, который был крупным фабрикантом и которого поэтому можно считать экспертом, считал в свое время - в первую четверть XIX столетия - двухчасовой труд достаточным."
      Из таблицы, характеризующей эксплуатацию рабочих при госкапитализме, приведенной мной в разделе "Экономика с.220), видно, что при сокращении рабочего дня в два раза, т.е. до 4 часов и одновременном увеличении реальных доходов в 4,5 раза, половина созданного ими прибавочного продукта будет идти обществу.
      8. Распустить все организации старого правящего класса -"коммунистическую партию" и т.п., если к тому времени их не распустит сам народ.
      9. Закрепить всенародным обсуждением и голосованием основы нового общества, методы его управления, провести выборы в центральный орган управления страной. "Коммуна образовалась из выбранных всеобщим избирательным правом по различным округам Парижа городских гласных. Они были ответственны и в любое время сменяемы. Большинство их состояло, само собой разумеется, из рабочих или признанных представителей рабочего класса. Коммуна должна была быть не парламентарной, а работающей корпорацией, в одно и то же время и законодательствующей и исполняющей законы. Полиция, до сих пор бывшая орудием центрального правительства, была немедленно лишена всех своих политических функций и превращена в ответственный орган Коммуны, сменяемый в любое время. То же самое - чиновники всех остальных отраслей управления. Начиная с членов Коммуны, сверху донизу, общественная служба должна была исполняться за заработную плату рабочего. Всякие привилегии и выдачи денег на представительство высшим государственным чинам исчезли вместе с этими чинами. Общественные должности перестали быть частной собственностью ставленников центрального правительства. Не только городское управление, но и вся инициатива, принадлежавшая доселе государству, перешла к Коммуне." "На утреннем заседании 29 марта был сконструирован административный аппарат Коммуны. Вместо старых министерств с их громоздким бюрократическим чиновничьим аппаратом, китайской стеной отгороженным от народа, были созданы десять постоянных комиссий.