Скажи бабушке, что третьего дня была нам назначена генеральная репетиция "Мещан", по распоряжению министра Сипягина 2. Приехали все власти, чтобы смотреть пьесу и решить, можно ли ее давать или нет. Конечно, мы вычеркнули все опасные слова.

Баранов произвел фурор, и все княгини и министры влюбились в него. Он, нисколько не конфузясь, разговаривал с ними, как будто со своими хорошими знакомыми, и у всех дам целовал ручки. Это была великолепная картина. Мы очень хохотали 3.

Поцелуй покрепче бабушку Лизу и поблагодари ее за телеграммы и письма. Скажи ей, что как ни интересны ее письма, но таких длинных ей писать нельзя, вредно. Поблагодари и m-elle Эрнестин за ее литературные письма, а бабушке Оле скажи, что мы не ждем от нее писем, так как понимаем, как она занята. Очень жалею, что я не в Москве и не могу помочь ей. Отчего она не берет себе в помощь Егора? Ему ведь нечего делать.

127*. И. К. Алексееву

Дорогой мой сыночек, милый и умный мой мальчик!

Теперь расскажу о себе и маме. Мама чувствует себя лучше, хотя еще не совсем поправилась. Играть она, вероятно, не будет, хотя ей очень хочется – чтобы увериться, что она совсем поправилась. Сегодня вечером она поехала с Екатериной Николаевной Немирович-Данченко в наш театр, где в первый раз играют "Дикую утку". Я же сижу дома, так как утром играл Крамера. Нас очень много и долго вызывали, и теперь я устал и первый вечер отдыхаю. Мне надо отдохнуть, так как я все время работал без остановки. Все отдыхали на 4-й неделе, а я все время утром и вечером репетировал "Мещан". Устал я еще от обедов и гостей. Нас тут все кормят обедами. Третьего дня был ужин, который давали нам петербургские литераторы 1 .Говорили много речей и очень нас все расхваливали. Я вернулся в 6 часов утра. Мама не была на ужине и спала. Вот после такого ужина я и не могу еще придти в себя и потому сижу дома. Скажи всем, кто будет интересоваться и спрашивать тебя, что пьеса Горького "Мещане" идет завтра. На последней, генеральной репетиции она имела очень хороший успех, было довольно много публики. Хлопали очень дружно.

128. А. П. Чехову

Большой успех пьесы и исполнения. Ольга Леонардовна восхитительна 1. Шлем привет. Все здоровы.

Телеграмма

130. А. П. Чехову

Посылаю Вам и Ольге Леонардовне нижеследующие пьесы:

2. "Помпеи".

4. "Лили". Савинков (2 тетрадки).

6. "В часы досуга", 4 сц. (Автор неизвестен). 2 тетради.

8. "С богатой женой" – его же.

10. "Гергард Грим". Тор Гедберг. Пер. А. Ганзен.

12. "К просвету", 4 д., ком. Кравченко. Хмельницкий.

14. "Комета", 4 д. Вл. О. Трахтенберг.

16. "Ченчи". Пер. Бальмонта.

18. "Спартак". Пер. Гадмер.

20. "Мученик", 4 д., Головачевского.

22. "Анна Ярославна". Воротников.

Для Ольги Леонардовны:

2. "Der Schleier der Beatrice".

4. "Der Weg zum Licht".

По прочтении не откажите передать все посылаемые пьесы Тихомирову 1 .

Многоуважаемый Антон Павлович!

На днях я пошлю на Ваше имя 4-й акт "Власти тьмы" в том виде, как бы хотелось его сыграть на нашей сцене. Если б представился случай, хорошо бы показать переделку (нет, это опасное слово: приспособление…) – Льву Николаевичу 1. Если он согласится, хорошо бы, если б он написал слово: "Разрешаю. Л. Толстой". Без его согласия едва ли можно будет хлопотать в цензуре. Простите, что беспокою Вас, но не знаю, к кому обратиться. Быть может, доктор Альтшуллер выберет удобную минуту, чтобы, не взволновав графа,переговорить об этом очень важном для нас, деле. Он интересовался московскими театрами, функционирующими летом в Москве. Скажите, что в театре "Эрмитаж" играет полный состав Суворинского театра из Петербурга. В Аквариуме – опера (харьковская) с гастролерами: Тартаков, Фигнеры, Давыдов и проч. Итак, до скорого свидания. Поцелуйте ручку Ольге Леонардовне и Вашей матушке.

В труппу принят молодой и очень симпатичный доктор с хорошими сценическими данными (фамилию забыл – Рязанцев?! 2). Стены старого омоновского театра сломаны, и стены нового здания сложены до половины 3.

132*. В. В. Котляревской

Вера Васильевна!

Уважающий и преданный

Милая Зина!

Через три дня мы кончаем репетиции, и тогда будет легче. Теперь же беда как замучился: репетируем две пьесы: "Власть тьмы" и "Столпы общества", идут экзамены учеников. Ежедневные совещания по постройке театра – наблюдение за постройкой сцены. Сдача (заказ) декораций, костюмов и реквизита. Отправка Маруси и детей за границу, дебюты новых артистов и, наконец, фабричные дела перед отъездом.

Увы, к вам не попаду. Чувствую, что надо поскорее ехать на место и лечиться, на что едва хватит времени. Очень, очень жалею, и для себя, и для "Власти тьмы". Я был в Тульской губернии и набрал недостающие мотивы 3. Планировка 4-х актов написана и срепетирована начерно. Пока идет туго. Боюсь тебя соблазнять, но если б ты захотела сыграть Анисью или Матрену (играет Помялова не очень…) – я берусь тебе это устроить. Если роли пойдут у актеров прилично, то нельзя будет устроить твоих гастролей на первые спектакли. Если же роли пойдут неважно, то будем очень рады выпустить тебя и на премьеру 4. Ты хотела, чтоб мы устроили теперь спектакль в пользу погорельцев. Если б и были силы, то это оказалось бы невыгодно. Играть уже показанную пьесу хуже, чем она шла в сезоне, нельзя, а чтоб сыграть ее так же, надо приспособить театр, освещение и проч. Я считал, что меньше 3000 не управимся, чтоб въехать в театр. Тут не считаны убытки по остановке всех репетиций и плата жалованья за это время.

134. Из письма к М. П. Лилиной

Расскажу о себе по порядку. Поезд тронулся, я долго махал вам и остался один – эти минуты противные. Начались волнения о том, как вы доедете. Волнения продолжались до тех пор, пока я не получил телеграммы о вашем приезде во Франценсбад. Приехал в одинокую квартиру, стал писать планировку 1и просидел до трех с половиной часов ночи. Кончал второй акт. В перерывах между писанием я отправился проведать няню и застал картину, которую не мешало бы показать Чехову. Бедная старушка разливалась слезами – ей стало скучно жить. Рядом с ней расстроенная и нервная Кубышка выла и металась, ища Киру и Игоря. Теперь няня как будто успокоилась, а Кубышка мечется до сих пор, лает при малейшем шорохе и царапает двери. Как-то был Сережа у бабушки, собака приняла его за Игоря, и радостям не было конца. Скучает ли он о ней, Игорек, так, как она о нем?

В четверг показывали "Власть тьмы", и очень успешно. Бутова и Грибунин могут играть. Халютина произвела восторг 2. На репетиции были Стахович и Сергей Львович Толстой 3. Он одобрил мою переделку 4-го акта. Приехала кума из имения Стаховича 4. Это такой талант, что я не задумался бы поручить ей роль. Она ее играла всю своими словами, принимала реплики от актрис, в минуты божбы и уверений она плакала настоящими слезами. У Помяловой выйдет Матрена. Куму приглашают артисты на дом, и там она дает даровые спектакли.

Сейчас я был на спектакле Комиссаржевской и пришел в телячий восторг. Это русская Режан по женственности и изяществу 5. Мне понравилась и вся труппа. Вера Федоровна со мной очень нежна и мила. И просила заехать завтра (праздник, все равно ничего нельзя делать по отъезду). Думаю, что она заведет разговор о переходе в наш театр. Это было бы недурно!… 6Особенно теперь, когда на Книппер плохая надежда в будущем сезоне.

135. А. П. Чехову

Июнь 1902

Дорогой Антон Павлович!

Нет ли поблизости сада?… Там все-таки свободнее дышать! Ушков. Это недалеко! У него должен быть хороший сад, а его самого, вероятно, нет в Москве. Наш московский сад, конечно, в Вашем распоряжении, но, увы,- это далеко… Я и жена очень счастливы, что Любимовка Вам понравилась. Мечтая о Вашем скором переезде туда, жена пишет Вам обстоятельное письмо. Быть может, ей удастся лучше меня убедить Вас распоряжаться домом и Любимовкой по Вашему усмотрению. Если б мы почувствовали, что Вы не церемонитесь и хозяйничаете, как у себя дома,- мы бы были спокойны и счастливы. Теперь приходится забыть о Франценсбаде и мечтать о том, чтоб Ольга Леонардовна скорее переехала в Любимовку. Если тамошний воздух восстановит ее – мы будем горды. Вы могли бы поместиться с ней и не мешать друг другу. Она – внизу, в нашей спальне. Это во всяком случае, так как наверх ей ходить нельзя. Наверху поместитесь Вы (если только Вы любите жару). Взобравшись наверх, Вам никто не будет мешать. Прикажите Егору в разных уединенных уголках сада и парка поставить столы и стулья. Со свойственной ему привычкой он будет говорить, что это очень трудно сделать… что нет столов… Но вы настойте, потому что столы есть, и это не трудно. Во время Вашего пребывания я больше всего боюсь Егора. У него плохая школа и много пафоса. Если он задекламирует, гоните его и позовите Дуняшу, горничную, она поосновательнее. Словом, я жду, как праздника, того времени, когда не Вы, а сама Ольга Леонардовна напишет мне, что Вы водворились в Любимовке и чувствуете себя как дома 1. Мы посылаем распоряжение, чтоб прислуга сейчас же убирала и переезжала на дачу. Они с нет терпением ждут этого письма, так как сами рвутся на чистый воздух. Когда дом будет готов (а может, Егор приготовил его уже теперь), хорошо бы, если бы не только Вы, но и милый Александр Леонидович 2наезжали туда отдыхать от Москвы, пока дело с Ольгой Леонардовной не наладилось совсем. Я не пишу ему об этом и предоставляю Вам передать ему приглашение потому, что боюсь, как бы он не испортил Вам одиночества в Любимовке. Какая операция предстоит еще? С нетерпением ждем ответа на посланную Вишневскому телеграмму. Бог даст, получим лучшие известия. Утешаю себя мыслью, что теперь все наладится в Москве, и операция не понадобится. Крепко жму Вашу руку и мысленно целую ручку Ольге Леонардовне. От всего сердца ее жалею. Жена, дети и мадемуазель Ernestine шлют свой привет.

Понедельник
 
Июнь 1902

Лишнее говорить о том, что я буду счастлив, если Вы почувствуете себя уютно и как дома в нашей обители. Если Антон Павлович, со своей болезненной церемонностью и застенчивостью, будет стесняться, то надеюсь на Вас. Вы победите в нем и в себе это ненужное в данном случае чувство. Пусть Любимовка восстановит Вас поскорее, и тогда на стенах дачи мы поместим две мраморных доски. Одна из них будет гласить: "В сем доме жил и писал пьесу знаменитый русский писатель А. П. Чехов (муж О. Л. Книппер). В лето от Р. X. 1902". На другой доске будет написано: "В сем доме получила исцеление знаменитая артистка русской сцены (добавим для рекламы: она служила в труппе Художественного театра, в коем Станиславский был актером и режиссером) О. Л. Книппер (жена А. П. Чехова)". Потом в саду появятся "березка Чехова", "скамейка Книппер", и все эти реликвии будут огорожены решеткой. Если же Александр Леонидович будет с Вами, то мы напишем на купальне: "Здесь купался Вишневский (друг А. П. Чехова и сиделка при его жене О. Л. Книппер)". Мы сохраним и полотенце с надписью: "Полотенце Вишневского". Словом, все будет очень хорошо. Когда же мы провалимся с театром, мы будем пускать за деньги осматривать наши места. Как видите: большой вопрос – кто кому окажет любезность и принесет пользу. Итак, пожалуйста, распоряжайтесь Любимовкой по своему усмотрению. Прошу Вас только об одном: займите нашу спальню и сделайте из нее свою. Это прохладная комната, в первом этаже (Вам надо избегать лестниц). Антон Павлович любит тепло, он мог бы поместиться наверху. Там всегда сухо, даже в дождливую погоду, внизу же бывает иногда сыровато. Еще прошу Вас о следующем: прикажите Егору в день Вашего переезда выслать Пирожкова на резиновых шинах и в хорошем экипаже. Конечно, если доктор разрешит Вам переехать, положим, в воскресенье, Вы двинетесь в путь не раньше четверга.

Целую Ваши ручки, кланяюсь мамаше. Вишневского обнимаю.

Villa Windsor, No 24

Милая Вера Васильевна!

Только сегодня я освободился от ежедневной обязательной и длинной переписки с Москвой. Писалось много и долго о всех подробностях будущей сложной конструкции сцены. Ждать нельзя, так как она строится, и то, что говорится скоро, отнимает много времени при писании. Кроме того, все это время было тревожно благодаря болезни О. Л. Чеховой. Представьте, что она все еще лежит в мучениях, и вот на днях получается от Чехова известие, что у нее перитонит и сращение кишки. Мы измучились здесь в ожиданиях, писали письма всем, кто мог бы успокоить нас, и наконец успокоение пришло. О. Л. стало лучше, и она переезжает с Чеховым отдыхать к нам на дачу под Москвой: пошли хозяйственные письма и распоряжения. Теперь я наконец могу не торопясь поговорить с Вами. Итак, Вы, бедная, играете, а я, счастливец, отдыхаю. Мы поменялись ролями. Но, должно быть, абсолютный отдых не мой удел. Мне хочется приняться за мою книгу 1 ,которая так туго подвигается за отсутствием во мне литературных способностей. Пока я не могу сказать, что скучаю во Франценсбаде. Для этого пока не было времени. То воды, то купанье в грязи, и, откровенно говоря, после Ибсена и разных возвышенных чувств приятно русскому человеку погрузиться в топкую грязь. Омывшись, я иду гулять туда… в горы… на высоту. Не правда ли? Прекрасный мотив для идейной пьесы с символом! Дальнейший день проходит среди целого цветника дам и барышень, и, вероятно, в эти минуты я испытываю то же чувство, которое ощущает козел, пущенный в огород. Увы, все мои молодые порывы скованы присутствием семьи и отсутствием запаса немецких слов в моем лексиконе. Их хватает только на утоление жажды, голода и других мещанских потребностей, но едва коснется речь чего-нибудь возвышенного, я становлюсь глупым и немым и испытываю муки Тантала. В самый критический момент приходится пожимать плечами и говорить: "ich verstehe nicht!" {не понимаю ( нем.).} И это очень глупо и малоинтересно. Так и хочется перевести предмет своего увлечения на русский язык, но это невозможно. Пробовал ухаживать за здешними русскими, но они все малокровные и говорят только о желудках, но не о сердце. Нет… это не то, что Ессентуки!!… Здесь я себя не узнаю. Пища, домашний разговор и заботы тоже прозаичны. Он вертится вокруг вод того или другого источника и его силы, а на дворе беспрерывный дождь, холод, и иногда, для развлечения, топятся печи. Среди этой обстановки со мной свершается чудо. Я ложусь в 10 час. и встаю в 7, думаю о том, что можно было бы съесть с приятностью, и о том, чего безнаказанно есть не следует, а едва заметив красный отблеск закатывающегося солнца, потягиваюсь и говорю: "а не пора ли спать?" Так проходят дни. Но, повторяю, я не создан для такой жизни и коренным образом намереваюсь изменить ее. Скоро исправлюсь и примусь за дело.