Чудеса возможны, или Путь к Волшебству

Из всего многообразия предложений, о которых я прочёл в газетах, с моими прежними зарубежными заработками был сопоставим только оклад замдиректора в международном концерне – правда, по своему резюме я подходил на эту должность не на сто процентов, а, скажем, процентов на сорок. Когда я на всякий случай заглянул в кадровое агентство, давшее это объявление, выяснилось, что на это же место претендует еще почти сотня соискателей.

«Ну, так это в интересах кадровых агентств накручивать себе конкурсы; мне-то чего на них время тратить?» – подумал я, проанализировав реалии сложившейся ситуации. Учитывая анкетные данные наиболее сильных кандидатов, с которыми мне дали ознакомиться в агентстве, попасть на эту работу у меня был даже не один шанс из ста, а один шанс из тысячи.

Впрочем, пытаться куда-то устроиться всё равно надо было – мои накопления быстро таяли. Ни одна другая зарплата меня не привлекала – но для того, чтобы подготовиться к собеседованию на избранную мной должность, мне пришлось бы выделить время и средства на книги по моей вероятной будущей сфере деятельности. Засомневавшись, я решил позвонить Мерле.

– Что посоветуешь? – спросил я её, обрисовав ситуацию.

Помолчав, Мерла ответила:

– Ты должен участвовать в конкурсе.

– А смысл какой? – с жаром возразил я. – Мне одних книжек надо купить на столько, сколько моя семья за неделю проедает. Там на это место сотня крутых спецов метит, из них минимум пятеро, по сравнению со мной, подходят на эту должность просто идеально.

– Ну, во-первых доверься жизни. Ты же сам говорил – других шансов прилично устроиться все равно нет, так что не случайно судьба ведёт тебя именно в эту сторону. Во-вторых, если этот шанс действительно твой, сила конкурентов значения не имеет. В третьих, сколько ты в эту возможность вложишь, столько ты с нее и поимеешь. И, наконец, в четвертых – если уж суждено тебе с твоей семьей голодать, или деньги на жратву на улице выпрашивать, то какая разница, случится это неделей раньше или неделей позже?!

Аргументация Мерлы была убойной – возразить было нечего. Я попробовал было заикнуться о вреде фаталистического подхода к жизни, но быстро понял, что пытаюсь скрыть свой страх и промолчал.

Слова Мерлы попали в самую точку. В минуту, когда она их произнесла, я осознал, что боюсь нищеты, голода, социального дна… Я понял, что для того, чтобы использовать свой шанс, я должен избавиться от своих страхов, чтобы в жизнь притянулись не они, а то, чего хочу я.

Когда я говорю «избавиться от страхов», может показаться, что внутренняя работа заключается в том, чтобы научиться о них не думать, однако это далеко не всегда так. На самом деле, цель работающего над собой – растворить в первую очередь эмоциональные блоки – а для этого нужно как раз научиться нырять в свой страх и некоторое время находиться в нём, чтобы, как говорится, «пропёрло».

Проживая страх в воображении и внутренне смиряясь с ним, человек лишает его права на воплощение – ведь не обязательно идти на войну, чтобы подтвердить звание чемпиона по стендовой стрельбе. Очищаясь от страхов, надо чётко представлять себе, чего ты боишься, видеть это как бы наяву и при этом успевать извлекать из себя свой страх и замещать его позитивными образами, чувствами и установками – и тогда карма начнёт изживаться даже с большей скоростью, чем если бы всё это происходило на самом деле.

Чтобы проделать подобную работу, требуется приток позитивной энергии, силы, причем основательный – не стоит бросать вызов страху, если ты не уверен, что сможешь его победить. Иногда своей силы не достает – и тогда ты идешь за ней к другому человеку и просишь: «поработай со мной». При этом твой ум может знать о проблеме всё – изучить ее вдоль и поперек, прочесть о ней всю литературу и даже найти ее корни в прошлых жизнях в ходе ритритов – и при этом продолжать жить с ней. А реальная проработка может начаться лишь тогда, когда жизнь подведёт тебя к самому краю, твои страхи начнут сбываться и хочешь ты того, или нет, тебе придётся учиться мыслить и действовать позитивно в гораздо худших условиях, чем те, которые жизнь предоставляла тебе изначально.

Вот и мне в тот момент ждать больше нельзя было, вероятность нежелательного развития событий была очень высока – значит, хоть психологически надо было себя к ним подготовить, чтобы потом не было так тяжело.

Значит, мою проработку нужно было начать с расчистки запасных путей, представить себе самые худшие варианты развития событий, чтобы энергия сознания больше на них не отвлекалась.

«Итак, что я буду делать, если не пройду конкурс?» – так или примерно так думал тогда я. «Добыть денег на семью могу сейчас только я – жена в декрете, ребёнок в школе… Наверное, рано или поздно придётся устраиваться на любую работу – жить-то как-то надо. А какая работа «любая»? Та, на которую больше никто не претендует…»

Я выхожу из дому за покупками и вижу объявление на двери овощного магазина: требуется грузчик. Ну что ж, допустим, это мой последний шанс – попробую представить себя грузчиком. Зарплата, конечно, еще советская – ну, на квартплату и на хлеб хватит… Зато рядом с домом, на транспорт тратиться не надо. Хлеб можно запивать водой из-под крана; может, еще разрешат овощи перебрать, хоть капустным листочком разживусь…

Сначала я просто представляю себе подобное развитие событий; затем подключаются чувства. Поднимающаяся во мне буря негатива указывает, что я иду правильным путём – раз я так реагирую даже на мысль об этой возможности, значит это и есть именно то, с чем мне надо смириться.

Вот она, другая реальность, которой я в ужасе хочу избежать – я представляю себе, как одеваю замызганную телогрейку, выкатываю со склада тележку с овощами и толкаю её по улице на выносной лоток. Встречаю друзей, родственников, соседей: «О, привет! А мне говорили – ты в Америке учился…»

Я начинаю всё острее чувствовать развитие событий, которые я себе представляю. На мои глаза наворачиваются слёзы, я кашляю, немного успокаиваюсь и снова рыдаю.

Вместе со слезами уходит моя гордыня, злость на судьбу и жалость к самому себе. Выплакавшись, я успокаиваюсь и ход моих мыслей постепенно перестраивается на позитивный манер.

Стоп, а чего это я себя накручиваю? Многие ведь так и живут – экономно проедая свою пенсию или зарплату, считая копейки, которые можно потратить за сегодняшний день, не рискуя остаться голодным завтра… А если вообще – сирота или бомж? Если они выживают, то и я смогу. Если уж суждено общаться с такими людьми поближе, глядишь, и сам научусь добывать необходимые для выживания ресурсы, когда на них не хватает денег.

Похоже, польза от моих упражнений уже есть – я проникся проблемами тех, на кого раньше почти не обращал внимания – представив себя на их месте, я лучше их понял. Как жаль, что таких упражнений не проделывают в кабинетах министров и президентов!

Ну все, на сегодня хватит – как бы не переборщить. Мне уже известны случаи, когда люди попадали после психологических тренингов в реанимацию – опасно, когда человек вытаскивает из бессознательного то, что его сознание переварить еще не готово – ведь так и разрушить себя можно. Конечно, Мастер такого не допустит – но ведь не каждый психолог – Мастер. А когда работаешь с собой сам, впору вспомнить табличку с текстом, стоявшую на столе у одного из американских президентов: «Больше ответственность сваливать не на кого».

На следующий день у меня болит горло – значит, работа прошла успешно, остановился вовремя. Я прекращаю свои самокопания и сажусь за профессиональную литературу. Да-а, каких только профессий с иностранными названиями сейчас не существует… Ну да ладно, выбирать пока не из чего.

Через день я получаю письмо из агентства: после обработки всех тестов и резюме отсеялось девяносто пять процентов кандидатов, на заключительное собеседование с директором допущены шестеро, я в их числе. Я просматриваю список фамилий: разумеется, там те, на кого я и ставил с самого начала. Можно считать, что мои шансы получить это место почти не повысились. Правда, то, что я попал в финал – уже чудо, вот только дивидендов с него никаких. Что ж, терять мне нечего – завтра собеседование, на нём все и решится.

Наутро я приезжаю в офис избранной мной компании и когда подходит моя очередь, захожу в кабинет директора. Директор, рослый светловолосый европеец, жмёт мне руку и на английском приглашает сесть. После английского мы переходим на французский язык – через несколько минут беседы директор удовлетворённо кивает и принимается проверять мои профессиональные навыки. Я бойко отвечаю на первые вопросы – ночь за литературой не прошла даром. Однако в какой-то момент он подлавливает меня на том, чего я не знаю – я понимаю, что надо выкручиваться, но то, что я отвечаю, звучит неубедительно… Директор довольно улыбается: дескать, профессионала поверхностными знаниями не проведешь – похоже, всё пропало. После нескольких общих фраз он пожимает мне руку и мы прощаемся. Исход безнадежного дела был предрешен – чего и следовало ожидать.

Я перезваниваю Мерле и докладываю о своем провале. Она долго молчит, а потом переспрашивает:

– Разве тебе сообщили, что ты не принят?

– Нет. Но это же и так ясно. Официально итоги собеседования объявят через неделю. А мне уже сейчас надо куда-то устраиваться, а то жрать скоро нечего будет.

– Если хочешь, устраивайся. Только обещаний выходить в какую-то конкретную дату не давай и трудовую книжку пока держи на руках. Подождём результата.

Я так и делаю. К счастью, устраиваться грузчиком в овощной не пришлось – родственники нашли место в загородней психушке на вдесятеро меньшую, чем в избранную мной инофирму, зарплату. Вообще-то им нужен медицинский психолог, но главврач готов смириться и с университетским дипломом – моя проработка уже начала приносить материальные плоды.

Я свыкаюсь с мыслью о карьере сельского врача – выходить можно хоть завтра, но я выторговал неделю отсрочки, памятуя об обещании, данном Мерле. Для очистки совести через неделю звоню в отдел кадров фирмы, на которой я проходил собеседование. Смысл сказанного доходит до меня не сразу – меня приняли. Меня!? Приняли???

Звоню Мерле, она кричит «Ура!!!» и прыгает на другом конце провода от радости. Я тоже начинаю прыгать и кричать вместе с ней – лишь услышав её реакцию, я смог наконец-то поверить в то, что это произошло.

Успокоившись, Мерла говорит мне:

– Я с самого начала знала, что тебя возьмут. Как видишь, кое-что мы с тобой умеем.

– Ты!!!? Знала!? И молчала все это время!

– А если б сказала, тебя б точно не взяли. Разве тогда ты стал бы так работать над собой?

Помолчав, я вынужден был с ней согласиться: еще бы, такой кусок кармы за дни моих проработок отвалился. А так пришлось бы всё наяву переживать…

Позже подоспели логические объяснения цепочки необъяснимых событий. По стандартной деловой логике, любой из пяти кандидатов заключительного этапа подходил на эту работу гораздо больше меня. Однако директор посчитал, что ему лучше взять абсолютно свежего, не испорченного профильным образованием (правда, всё-таки успевшего получить любое высшее образование по похожей специальности) человека, чтобы… выучить его «с чистого листа» в штаб-квартире концерна. С этой точки зрения я, действительно, подходил ему как нельзя лучше.

Всё произошло так, как хотел я и частично, как планировал директор: я благополучно обучился новой специальности в Нидерландах, год работал по ней, а потом почувствовал, что могу начинать собственное дело – благо, в концерне нашёлся человек, согласившийся меня заменить и обладавший для этого всеми необходимыми качествами. Директор, добрая душа, не просто подписал моё заявление об уходе, а уволил меня по сокращению штатов, что давало мне право на получение пособия по безработице в течение года. Когда кадровичка, объявившая мне о сокращении, вышла из моего кабинета, я прыгал и кричал от восторга – сотрудники, сидевшие за стенкой, наверное, думали, что у меня с горя поехала крыша.

К моменту окончания выплат государственного пособия по безработице у меня была написана первая книга, лежали заявки от первых клиентов, но что самое главное – было обретено устойчивое внутреннее состояние и огромное желание работать на себя, что я и делаю до сих пор.

Так, получив своевременный совет и проработав свои страхи, я получил работу, о которой мечтало много гораздо лучших, чем я, специалистов.

Не буду расписываться за всех, но у меня и у тех, кого я знаю, точная и своевременная проработка всегда давала видимый и вполне материальный результат.

Найди своё место

Я праздную жизнь. Ошо, ты был прав!

К веселью духовный меняется нрав!

Все крайности мира готов я принять —

Осталось тебя лишь при встрече обнять!

Я травка, букашка, цветок, пистолет,

Министр, бумажка, котенок, куплет,

Шекспир, Модильяни, буддист, исламист,

Араб, итальянец, аппендикс, мениск,

Я Кришна, Христос, Моисей, супермен,

Писатель, старатель, каратель, бармен,

Я яблоко, песня, дорога, вода,

Я Будда, Ананда, баланда, балда,

Я центр Вселенной, я двор бардака,

Я пуп королевы, я член мясника,

Я корни, я крылья, я тьма, я рассвет,

Я сила, бессилье… меня больше нет!

Восторг я, обида, любовь я и страх

Селёдка, ставрида, Мак-Чикен, Биг Мак,

Я гуру, я бомба, я свет, я творец

Я точка, я ромбик, начало, конец

Я секс, я оргазм, Скарлатти и Бах

Я чушь, я маразм, я просве… ба-бах!

Деревья смеются, блаженство без сил…

Подумай, вчера лишь о смерти просил!

Сказал Лао-Цзы б, отсмеявшись:

«Ну вот! Творенье прекрасно… Лишь я идиот».

Чудеса с жильем – отдельная тема. В голове у большей части небогатого, по сравнению с европейскими государствами, населения русскоязычных стран накрепко засел передаваемый из поколения в поколение стереотип жизненного преуспеяния: квартира (дом) себе, квартира (дом) ребенку. На памяти пример моих знакомых: живя в трехкомнатной квартире с двумя взрослыми детьми и их семьями, они вели себя не очень дружно. Стандартное решение этой ситуации: разъехаться. Но как быть, если амбиции желающих намного больше их зарплат – ведь не менять же трёшку на три однокомнатные, чтобы через некоторое время опять столкнуться с проблемой тесноты?

Поскольку старшее поколение было со мной в контакте, мне удалось убедить их, что слишком напрягаться в борьбе за улучшение жилищных условий не следует: «кто в мире в тесноте живет, тому пространство Бог дает». Недаром сказано, в тесноте, да не в обиде. Очень часто период временной тесноты является поводом для уработки отдельных черт характера, практики построения взаимоотношений. И разумеется, такая работа происходит по плану избранной нами Судьбы, поскольку отвечает принципу нашего личного развития. Вот и получается, что пока большая часть внутренней работы не будет проделана, мы не сможем перейти на следующий уровень и решить свою жилищную проблему по-настоящему.

Все это я объяснил своим приятелям и они со мной согласились – ну не пришло еще время расширяться. С разъездом придется подождать, а пока хотя бы попытаться наладить в семье нормальные отношения.

– Ну, хорошо, – скажет искушенный в вопросах духовной практики читатель. – Что же теперь, и делать ничего не надо, и денег не надо на жилье зарабатывать? Придет, значит, время, и квартира сама на голову упадет?

Да нет, надо, конечно, и деньги откладывать, и квартиры с домами строить. Но только параллельно следует расти самому – поверьте, что и времени, и сил в этом случае на исполнение наших желаний потребуется затратить намного меньше.

Секрет благополучного разрешения жилищного вопроса прост: стремитесь обрести место силы внутри себя. И если вы обретёте силу внутри, жизнь обязательно приведет вас туда, где согласно плану своей Судьбы вы должны жить, даже, если для этого ей и придётся сотворить явное чудо.

Вот и в ниже приведенных случаях мне поведали удивительные истории благополучного разрешения тяжелых (в смысле обретения жилья) жизненных ситуаций.

* * *

Помню, как одна из моих клиенток училась доверять жизненным знакам – и вот к чему её это привело. Была у неё мечта – иметь своё жильё и она отдавала этой мечте всё своё время и энергию. Приехав в Киев из маленького украинского городка – назовём его Радославом – молодая одинокая мать снимала квартиру, работала, мужественно растила двоих маленьких детей и пыталась собрать деньги на исполнение своего главного желания. В ходе наших встреч я неоднократно советовал ей возвращаться в родительский дом – на первый случай хоть какая-то поддержка будет, а там и другие пути к её мечте найдутся – но она меня не послушала. И только через некоторое время, тяжело заболев, она позволила родителям приехать и забрать себя вместе с детьми в родной город.

«Мне тяжело далось это решение», – делилась со мной потом она, – «ведь отказавшись от хорошей работы в Киеве, я фактически поставила крест на своей мечте и смирилась с тем, что буду доживать свой век на одной площади с родителями.

Проходя мимо строящихся в Радославе симпатичных новостроек в престижном месте, я только вздыхала: вот бы мне такое! Однако новостройки возводила коммерческая структура и в те несколько квартир, которые они выделяли городу, я явно не попадала.

Тем не менее что-то подтолкнуло меня стать в очередь на получение социального жилья. Собирая документы, я недоумевала – неужели в этом есть какой-то смысл, ведь претенденты на социальное жильё на Украине ждут обещанного по 20 лет? Но сбор документов дался легко, я довела дело до конца и благополучно о нём забыла.

Вспомнила я о своём поступке спустя год: когда мне позвонил чиновник городской администрации и пригласил меня прийти, чтобы срочно получить ключи от квартиры. Оказалось, что в преддверии президентских выборов наш городок захотел посетить один из кандидатов в президенты, а поддерживающие его местные власти выкупили от его имени облюбованные мной новостройки у их хозяев и перед телекамерами раструбили на всю Украину, что раздают все квартиры льготникам.

Так я получила квартиру, о которой и мечтать не смела. А вскоре мне и работа хорошая подвернулась – теперь получаю приличную даже по киевским меркам зарплату, не выезжая из Радослава.

Вспоминая о том, как я получила квартиру, думаю: ну и упрямая же я была, что тебя, Слава, не послушала! Если бы Господь не уложил меня тогда с болезнью в постель для того, чтобы вернуться к родителям, не видать бы мне собственного жилья, как своих ушей».

* * *

В другой раз на одном из своих тренингов я затронул тему чудесного исполнения наших желаний.

– Это правда, – выступила участница из Екатеринбурга.

– Я государственная служащая, зарабатываю немного, но работа мне нравится и менять ее на какую-то другую не собираюсь. Живу я в коммунальной квартире, дети устроены – поэтому давно мечтала переехать хотя бы в однокомнатную. Долго копила на квартиру, а удалось скопить только пять тысяч долларов. И возможности купить были, но я отказывалась – жить в центре города хочу, ну нравится он мне – и все тут. А тут цены подскочили – и что теперь моих пять тысяч? Вот, думаю, дура старая – теперь без квартиры останусь, так и помру в коммуналке. Погоревала, да и забыла.

А в прошлом году мне приятель позвонил мой, риэлтер – я ведь всем своим друзьям о своей Мечте рассказала. Есть, говорит, квартира в центре за пять тысяч – покупай! Я ушам своим не поверила. Оказалось – человеку надо было срочно за границу на постоянное место жительства уехать, там его уже и работа ждала – а денег даже на билет не было. Деньги ему срочно были нужны – их надо было сейчас отдать, а оформление документов затягивалось, потому и цена так упала. Риэлтер за него поручился и сделка наша успешно завершилась – документы он потом нам по почте выслал. Вот так я и стала собственницей жилья.

Ещё на одном тренинге в ответ на тот же вопрос я услышал еще более невероятную историю. Можно сказать, что женщина, которая ее рассказала, сама взяла на себя роль тренера. Обычно участников тренинга прерывают или просят изъясняться покороче, если они не решают в процессе разговора своих проблем – но эта история была настолько всем интересна, что ее никто не прервал и ей дали выговориться полностью.

– Мой муж был военный, – начала Лиля свой рассказ, – долго служил в Германии, потом приехал сюда. Всю жизнь я была за ним, как за каменной стеной – он и деньги, и по хозяйству – рожай только детей, говорит, да кушать готовь. Я даже образования в свое время не получила, о чем потом очень жалела. Призывался он из России, хотя планировал после отставки осесть здесь. Уволились мы и в Киевский горвоенкомат на очередь – а тут как раз Украина отделилась. Нам и говорят – не на что вам рассчитывать, вы теперь не наши. Зарабатывайте теперь на квартиру сами.

(Сейчас я уже не помню всех деталей Лилиной ситуации – то ли они не имели всех необходимых документов, то ли никто из чиновников не хотел заниматься этим вопросом, то ли на этот случай не были выработаны правовые нормы в тогдашнее смутное время – но суть ситуации заключалась в том, что ни в России, ни в Украине их право на получение квартиры никто не хотел признавать).

Ходили мы по всем инстанциям долго, да ничего не выходили. Муж и пошел искать, как на квартиру зарабатывать. Взяли нас в кооператив строительный – директор фирмы платил гроши, но обещал заселить нас первыми, как только дом сдаст. Муж у него с утра до вечера и в столярах, и в электриках, а я в охране.

Разрешил он нам за это комнату в недостроенной квартире занять. Летом еще ничего было, а зимой – совсем плохо стало. Стены бетонные, отопления нет. Дочь заболела, а лечить ее нечем – денег даже на лекарства не хватает.

Пошел муж на прием в министерство обороны по квартирной линии. Так мол, и так, говорит, одна ведь армия была – это теперь разделилась. Все же за одно дело страдали! Помогите хоть чем-то.

Отказал ему генерал. Не приняла, говорит, Верховная Рада такого закона на ваш случай – и вряд ли примет, потому что случай у вас особый. Не имеете, сказал, на квартиру никакого права – что же мне, самому свою квартиру вам отдавать? Не ходи ко мне больше, не отвлекай от работы. Не могу я твой вопрос решить.

Пришел муж домой, лег спать и не проснулся. Умер во сне.

Похоронили мы его на оставшиеся гроши, а через неделю директор пришел выселять нас. Нет работы, говорит – нет и квартиры. Вы примусом мне все стены закоптили, а за электроэнергию кто платить должен?

Уговорила я его подождать неделю. Нашла за это время сослуживца мужа в Киеве, разрешили они мне до весны у них пожить с дочерью.

Устроилась я на работу, сняла по весне даже не квартиру – комнату в сельском доме, чтоб платить меньше, а сама каждый день на работу на электричке моталась. Платили мне мало – на жизнь еле хватало. Зарплату часто задерживали, а квартплату требовали вовремя. Шла я тогда на работу и не знала, зайду ли вечером в дом, или меня у дверей дочь с пожитками встретит. В то время я очень сильно верующей стала – кроме Бога и обращаться не к кому больше было. Молилась, правда, Богородице – она ведь заступница наша. Тогда я как-то в молитве сказала: иду на сорокодневный строгий пост, ни мяса, ни молочного, ни яиц, ни рыбы есть не буду – только помоги квартиру получить; больше мне и платить за это нечем.

На следующий день стою и жду электричку – попадает мне в глаз с товарного поезда опилок железный. Глаз тут же опух и пошла я в поликлинику за больничным, а там объявление: принимает депутат района по квартирным вопросам. Терять мне нечего, время есть – и так я на больничном, я и пошла к нему на прием.

Выслушал меня депутат внимательно и говорит: не мой этот случай; идите опять к генералу. Выгонит, говорю, он уже с нами и разговаривать не хочет. Все равно идите, я вам письмо к нему дам – с письмом от депутата не выгонит. Хоть письменную отписку даст, а там видно будет.

Пошла я снова к генералу. Он как фамилию мою прочел, да как разорался: что вы все тут ходите, говорит, работать только мешаете. Особенно обидно было, что он мне потом тыкать стал.

И тут меня понесло.

– Ах ты ж, говорю, шишка на ровном месте. Квартир, небось, нахапал, всех знакомых своих обеспечил? Работает он, видите ли. А мой муж умер после того, как с приема твоего пришел.

Генерал аж обалдел от такой наглости. Давненько, видно, с ним так не говорили.

А я, рыдая, ему всю правду-матку режу. Здорово, видно, меня допекло – все тогда я ему выдала! И про генералов наших, и про офицеров, и про то, что одним тяготы службы и мытарства без кола и двора, а другим – кабинеты и квартиры просторные…

И вдруг не стало передо мной генерала. Сползла с него генеральская спесь и оказался под ней человек. И этот человек попросил меня успокоиться, дал мне стакан воды, и сказал, что посмотрит, что можно сделать. Чего-чего, а такого поворота событий после моих пассажей я и сама не ожидала.

И тут закрутилось! На следующий день приезжает за мной на машине его офицер по поручениям – забирает квартиру смотреть. Я на пороге комнаты чуть в обморок не упала. Поехала смотреть, по дороге понемногу оправилась. Большая квартира, в министерской новостройке… Офицер спрашивает: нравится? А я возьми, да и скажи: я уже нажилась в бетонке с голыми стенами. Что же мне теперь, еще полжизни на ремонт копить?

Ничего тогда офицер не сказал, попросил перезвонить генералу. Я испугалась своей дерзости, но отступать уже поздно было: повторила генералу слово в слово свою претензию. Генерал сказал, чтобы через неделю я на квартиру заехала, чтобы лично все принять.

Приехала я, а там солдатики обои клеят. Сантехника уже поставлена.

…Въехала я в новую квартиру как раз на сороковый день своего поста. С тех пор хожу в церковь регулярно, Богородице молюсь. С зарплаты купила бутылку самого дорогого коньяка и пошла к генералу на прием. А он положил руку на толстенную книгу с законами Украины и смеется: мне, говорит, пришлось с десяток камней из этой книги обойти, чтобы вам квартира досталась.

Год назад дочке пришла пора в институт поступать, она в педагогический хотела – а у меня ни связей, ни денег. Опять пошла я в церковь, поставила заступнице свечку и сказала, что буду пост держать, пока не поступит.

Иду со службы, а сама думаю: выдержу ли? А если не поступит дочь – полтора года мне, что ли, постную пищу есть?

Обошлось, поступила дочь на бесплатное. А я уже привыкла к постному – так мясо уже и есть не очень-то хочется.

* * *

Участники тренинга молчат, осмысливая услышанное. Через минуту кто-то нарушает молчание:

– Так что же, теперь и нам свечки Богородице ставить, когда чего-то сильно хочется?

– Дело ваше, – отвечает Лиля. – Но только я ставила, потому что идти мне больше не к кому было, и положение было действительно безвыходное. Если сам можешь все решить, или посоветоваться есть с кем, тогда и Бога можно не беспокоить – лучше просто лишний раз поблагодарить его за то, что уже имеешь.

2. Чудеса богатства

Старинная притча рассказывает о просветленной страннице с востока, всегда благодарившей Бога за все, что происходило в ее жизни.

Однажды жители деревни, которая лежала на ее пути, отказали ей в пище и ночлеге, и ей пришлось ночевать под открытым небом. Она устроилась прямо под ветвями какого-то дерева. Стоял весенний мороз, в лесу выли дикие звери и она не могла заснуть, страдая от холода и опасаясь за свою жизнь. В какой-то момент из-за небес вышла полная луна и её свет упал на распустившиеся цветы – это была сакура. Несмотря на холод, странницу переполнило ощущение благодати: картина была настолько красива, что она тут же вознесла благодарственную молитву: «Спасибо, что Ты не дал мне заснуть в эту ночь, ибо в этом случае я упустила бы еще один великолепный кусочек из мозаики сотворенного тобой мира».

После молитвы ощущение холода исчезло и она спокойно уснула.

* * *

Божественное изобилие многопланово и многополярно. В мире существует громадное изобилие возможностей, но человеческое сознание часто трактует изобилие весьма ограниченно.

В мире достаточно пищи, но люди жалуются на ее нехватку, не желая творчески подходить к поиску источников питания. Между тем, в самой многолюдной части мира – Южной Азии – никто не жалуется на голод, несмотря на поразительно низкий доход сельских жителей этой страны. И неудивительно – индусы, вьетнамцы и тайцы едят все, начиная от червяков и жуков и кончая мышами и крысами. Однако тем, кто считает себя представителями «цивилизованного» мира, проще бояться голода, чем сменить или ограничить привычный источник питания.

Земля изобилует разными климатическими поясами и разными температурными зонами. Если задаться целью, вполне можно поменять климат своей страны на место, где можно всю жизнь прожить под открытым небом. Свидетельство этому – многочисленные русскоязычные колонии в Таиланде, Эквадоре и Индии. Есть и другой вариант: можно закалиться настолько, что круглый год жить в палатке или неотапливаемом доме, как это делают по доброй воле йоги или поневоле – бомжи.

Мир изобилует красотами, ожидающими людей, которые смогли бы их увидеть. Но красоты есть и в своем крае, если любить его и прилагать усилия к их сохранению. Даже не сходя с места, можно создавать красоты на своем участке земли, в своей квартире или подъезде. Такая красота не будет столь масштабной – но зато совершенствовать ее можно будет практически вечно.

Мир изобилует приключениями, однако мы слишком заняты обеспечением своей безопасности и комфорта, чтобы их испытать.

Мир абсолютно безопасен для того, кто в это верит – но вместо того, чтобы проникнуться этим ощущением безопасности и насладиться им в знакомой обстановке уютного дома, глядя на бушующую за окном непогоду, люди жалуются на нехватку острых ощущений и невозможность выбраться из привычной рутины.