О текущем моменте», № 8 (56), 2006 г.

(Аналитика 2006г. — 10)

Пятнадцать лет после ГКЧП

Прошло 15 лет после событий 19 — 23 августа 1991 г., и пятнадцатилетие ГКЧП стало поводом для того, чтобы подвести некоторые итоги и задуматься о перспективах тех общественно-исторических процессов, которым открыл дорогу так называемый «путч».

Поскольку в ходе написания нам пришлось цитировать и полностью приводить публикация других авторов, то чтобы не прерывать цитируемые документы продолжительными комментариями, многие комментарии даются в сносках по ходу цитирования, что делает неудобным чтение предлагаемого документа с монитора. За это мы приносим свои извинения. С другой стороны сноски — во многом самостоятельное произведение и их возможно лучше прочитать после прочтения основного текста.

1. «Горби»: снова тень на плетень…

Одна из первых в августе этого года публикаций, посвящённых ГКЧП, — фрагменты беседы корреспондента “Независимой газеты” Наталии Меликовой с бывшим президентом СССР и Генеральным секретарём ЦК КПСС М.С.Горбачёвым, опубликованные в “НГ” 15.08.2006 г. под заголовком “Михаил Горбачёв: Я должен был действовать жёстче”. В ней М.С.Горбачёв делает попытку оправдаться за ГКЧП и его последствия, но неудачную (наши комментарии по этому поводу в сносках):

«— Давайте вернёмся к событиям 15-летней давности. Вы сами тогда приняли решение уехать в Форос? Вас никто к нему не подталкивал?

— Нет, я сам. Просто я был на пределе и решил на две недели до подписания Союзного договора 20 августа уехать. 19-го должен был прилететь. Я не допускал, что после всего того, что сделано (антикризисная программа, подготовленный к подписанию новый Союзный договор, план реформы КПСС), противники перестройки пойдут на государственный переворот. Я бы, конечно, ни в какой отпуск не поехал, не умер бы я за две недели. И тогда ничего бы не было, я вас уверяю[1]. Это была позиция людей несостоявшихся. Они видели, что их время на исходе, и решили пойти на сговор. Это была авантюра. Но в принципе для меня не было неожиданным появление ГКЧП.[2] Партийная номенклатура не выдержала испытания демократией [3]. Эти люди считали, что, если уж ты добрался до власти, должен сохранить её до конца. Потерять право на «кормление» для них было драмой.

— Если вы говорите, что для вас это не было неожиданным, значит, у вас были возможности противодействовать появлению ГКЧП? [4]

— Я вас хочу как раз посвятить в это. Консервативные силы предприняли несколько попыток — на сессии Верховного Совета, на Съезде народных депутатов СССР в конце 1990 года. В апреле 1991 года на пленуме ЦК КПСС хотели сместить меня с поста генсека (как президента они уже не могли, руки были коротки). Но буквально накануне пленума я провёл знаменитую встречу «9 плюс 1» [5]. В Ново-Огарёве руководители 9 союзных республик и президент СССР приняли заявление о безотлагательных мерах по преодолению кризиса в стране. В обществе это было встречено с одобрением. Это моих противников застало врасплох. Когда на пленуме заговорщики открыто развернули против меня атаку, я заявил, что подаю в отставку. Пленум прервал работу. Политбюро два часа обсуждало возникшую ситуацию. А в это время другие члены ЦК уже начали создавать список в поддержку Горбачёва. Всё шло к расколу партии. Политбюро после острой дискуссии обратилось ко мне с просьбой снять заявление об отставке. Я пошёл навстречу. Сейчас жалею об этом. Хотя по-человечески меня можно понять. Вся моя карьера связана с партией. Но что значит по-человечески, если ты возглавляешь такую страну?… Надо было быть жёстче. Этого, может быть, мне не хватило[6].

— Если бы КПСС раскололась тогда, это позволило бы вам убрать из руководства партией и государством наиболее одиозных людей…

— Это было бы нормально.[7] Коммунисты бы самоопределились [8]. Но и после этого противники перестройки не смирились. В июне они сделали новую попытку. На сессии Верховного Совета поставили вопрос о перераспределении полномочий между президентом и премьером [9]. Провели закрытое заседание. Выступали Крючков, Язов, Пуго. Сидел там, потирая руки, вице-президент Янаев, ещё один мой кадровый промах. Сидел и молчал. На другой день я дал отпор их провокациям.

— В конце июля незадолго до вашего отъезда в Форос вы встречались с Ельциным и Назарбаевым и обсуждали Союзный договор…

— Первоначально был план: подписываем договор и через полгода принимаем новую Конституцию. На её основе проводим выборы. После обсуждения решили поступить иначе. Выборы проводим сразу после подписания договора, не дожидаясь принятия Конституции. К этому подталкивала острая ситуация в стране. Пошёл разговор о кадрах. Ельцин и Назарбаев сказали, что президентом страны должен остаться Горбачёв. Ельцин должен был оставаться во главе России. Что касается премьера, то я предложил Назарбаева, о котором всегда был хорошего мнения. Пошёл разговор об обновлении кадров. В частности, речь шла о замене Крючкова, Язова, других. Как оказалось, весь этот разговор был прослушан и записан КГБ. Крючков использовал эту запись для давления на Язова и других» (приводится по публикации в интернете:

http://www.ng.ru/ideas/2006-08-15///1_gorbi.html).

Завершается публикация фрагментов беседы с М.С.Горбачёвым следующими словами:

«— В последнее время в России участились разговоры о возрождении былых позиций страны как супердержавы. Вы не считаете такие амбиции завышенными?

— Россия обречена быть великой державой, иначе она не решит своих национальных проблем. Да и остальной мир от этого потеряет.[10] Она всегда имела это право, даже когда на лопатках лежала. У нее есть колоссальный исторический опыт, колоссальные интеллектуальные и природные ресурсы. Только временное стечение обстоятельств, развал государства и открытость страны, не подготовленной к соревнованию в условиях глобализации, привели к тем последствиям, которые мы сейчас с вами расхлёбываем. Но наш потенциал от этого никуда не исчез [11].

— Вам не обидно, что вашу деятельность недооценили, недопоняли в России?

— Я часто езжу по миру и всё время слышу один и тот же вопрос: вас на Западе чуть ли не обожествляют, а в России наоборот? Что, у вас такой народ, страна такая или что? Но надо хорошо представлять себе, в каких условиях мы вели перестройку… И я рад, что в России люди просвещённые, в том числе очень многие молодые люди понимают значение и смысл перестройки и для нашей страны, и для мира» [12] (приводится по публикации в интернете:

http://www.ng.ru/ideas/2006-08-15///1_gorbi.html).

2. Главная ложь перестройщиков

Ссылки М.С.Горбачёва на мнение «людей просвещённых» (а так же и людей «посвящённых») возможно и приносят ему некоторое моральное удовлетворение, но всем прочим ничего не объясняют. Таким образом вопрос о том, почему в России и многих постсоветских государствах большинство относится к М.С.Горбачёву очень плохо [13] или «никак», — в очередной раз остался без ответа. Чтобы понять, почему к нему именно такое отношение, обратимся ещё к одному интервью М.С.Горбачёва, которое он в те же дни дал радио “Свобода” (сноски по тексту цитируемых фрагментов наши).

«Сегодня Михаил Горбачёв в интервью Радио “Свобода” так вспоминает о том лете: «Процесс, который уже был налажен, был естественным ответом на проблемы и осложнения, возникшие в стране. В частности, на недовольство людей, которые оказались в очередях за всем тем, что нужно для каждодневной жизни [14]. В июле, после долгих колебаний, споров, началась реализация антикризисной программы. Интересно, что она начиналась как программа Кабинета министров, а к ней присоединились все республики, и даже прибалтийские страны с их особыми позициями по многим вопросам заявили, что не будут подписывать, но будут выполнять антикризисную программу. Это очень важный шаг: по всем главным вопросам мы нашли выходы для дальнейшего движения вперёд [15]. Вот это было естественным для продолжения демократического обновления СССР, в том числе, и для исправления допущенных просчётов, главным из которых было запоздание с преобразованием КПСС и Союза федераций».

Эти начинания, по мнению Горбачева, и не устраивали ГКЧПистов: «Сорвать этот процесс и стало целью путчистов. Путчисты — это верхушка номенклатуры, причём реакционной её части, которая хотела взять реванш и вернуть всё назад. Государственный переворот — это то, что им не удалось публично доказать и отстоять перед обществом. Они пошли на переворот, на тайные дела — и провалились. Потому что, как бы ни было трудно, но люди не хотели возвращаться к сталинским порядкам» (выделено курсивом нами при цитировании. Радио “Свобода”. “О том, что такое ГКЧП, сегодня помнят не больше трети россиян”

http://www.svobodanews.ru/articlete.aspx?exactdate=20060819140509313#top).

В этом фрагменте М.С.Горбачёв, как обычно, кривит душой и умалчивает о самом значимом.

За 15 лет, прошедшие после ГКЧП, выросли несколько поколений, которые не помнят жизни в СССР в годы «застоя», предшествовавшие «перестройке», вследствие чего шизофренически наглая лживость М.С.Горбачёва для них неочевидна. Но историческая правда такова, что:

В 1970-е — первую половину 1980-х гг. в потоке автомашин на дорогах страны выделялись тяжёлые грузовики с портретами И.В.Сталина на лобовых стёклах.

Более того, в тот период никакого иного пропагандистского по своей сути дополнительного оснащения стандартных грузовиков, устанавливаемого по инициативе самих водителей, в стране не было.

Хотя картинки с изображением голых и полуголых «девочек» и прочее для уюта и личностного самовыражения водителей внутри кабин грузовиков и встречались, но во внешний — общий всем мир — были обращены только портреты И.В.Сталина.

Это была общесоюзная многолетняя демонстрация, участниками которой были именно простые труженики, хоть и имеющие возможность «левого приработка» в порядке осуществления частной инициативы, но всё живущие большей частью своим тяжёлым[16] трудом и зарплатой.

Тогда и в годы «перестройки» партийно-государственная номенклатура этот немой укор со стороны трудящегося простонародья, исходивший как ей думалось из «низов» общества, игнорировала, но зато она много внимания уделяла поднимавшейся «пене» — диссидентствующей “элитарной” интеллигенции, в потребительском отношении живущей на всём готовом, но мнящей себя «солью земли».

Теперь же М.С.Горбачёв беззастенчиво брешет, будто люди «не хотели возвращаться к сталинским порядкам».

Люди в СССР были разные. И многие люди накануне «перестройки» как раз и хотели возрождения той политики, которую в их сознании олицетворял собой И.В.Сталин.

Хотели именно потому, что она защищала их жизнь и труд и будущее их детей от паразитизма разнородных мафиозно-корпоративно организованных меньшинств. Но государственная и партийная власть была в руках не этих людей благодаря ползучей чистке партии (и особенно партийного и государственного аппарата) от большевиков, которая проводилась на протяжении нескольких десятилетий, и особенно активно, — после убийства И.В.Сталина [17].

3. Большевистская концепция прав человека

Было бы неправильно идеализировать эпоху И.В.Сталина как эпоху рафинированной благодати. Но ещё более преступно её оболгать, чем занимаются на протяжении десятилетий всевозможные либералы и марксисты-троцкисты.

В той эпохе было и бывало всякое: и искренние ошибки, и злой умысел, и преступления, и тупой фанатизм, трусость, приспособленчество и интриганство, и порывы нравственной чистоты и жертвенности за Правду. Было всё то, что разные люди вносят в жизнь всякого толпо-“элитарного” общества, в котором множество людей убеждены в том, что они лучше других и потому имеют право на большее за счёт других, либо живут преимущественно животно-физиологическими потребностями, а другие, составляющие меньшинство, убеждены в необходимости быть человеком самим и способствовать переходу общества недолюдков к человечности.

Но не ошибки, заблуждения и преступления есть то, что характеризует эпоху И.В.Сталина. Её характеризует направленность общественно-культурного развития, которая пролагала себе дорогу в жизнь через все ошибки, заблуждения и преступления. Эту направленность можно понять из произведений самого И.В.Сталина.

Однако для того, чтобы беспрепятственно клеветать на И.В.Сталина и эпоху в невежественном обществе, произведения И.В.Сталина в скорости после его убийства были изъяты из библиотек и не переиздавались.

Сталинская концепция прав человека отличается от западной (либеральной), и Сталин не скрывал, что именно, на его взгляд, является основой реализации прав и свобод личности в цивилизации, построенной на принципе искоренения паразитизма из жизни общества:

«Необходимо, в-третьих, добиться такого культурного роста общества, который бы обеспечил всем членам общества всестороннее развитие их физических и умственных способностей, чтобы члены общества имели возможность получить образование, достаточное для того, чтобы стать активными деятелями общественного развития…» (Напутствие И.В.Сталина большевикам будущих поколений — “Экономические проблемы социализма в СССР”, стр. 68, отд. изд., Москва, «Политиздат», 1952 г., текст выделен нами).

Активная деятельность в общественном развитии — это властность.

Предоставление всем членам общества возможностей получения образования, позволяющего властвовать ответственно за последствия вырабатываемых и принимаемых решений, есть расширение социальной базы управленческого корпуса до границ всего общества и ликвидация монополии на властность биологически вырождающихся “элитарных” кланов.

Вследствие этого качественный состав людей, входящих во власть, в этих условиях может быть наилучшим в нравственно-этическом, интеллектуальном и деловом отношении в сопоставлении со всякой кланово-“элитарной” системой управления.

То есть И.В.Сталин заботился об информационно-алгоритмическом — культурном — обеспечении истинного народовластия, а не о проведении голосований в сумасшедшем доме, приведённом опекунами-рабовладельцами на выступление цирка политиканствующих клоунов, о чём в сущности только и заботятся везде и всюду борцы за “демократию” западного образца.

Сталинское понимание демократии исключает возможность безответственной тирании над голосующей невежественной толпой со стороны хозяев системы посвящения и просвещения в библейской цивилизации. Но гарантией становления такого общества может быть только интеллектуальная деятельность, для которой большинство населения просто не имело времени, будучи занятым в производстве. Поэтому читаем И.В.Сталина дальше:

«Было бы неправильно думать, что можно добиться такого серьёзного культурного роста членов общества без серьезных изменений в нынешнем положении труда. Для этого нужно прежде всего сократить рабочий день по крайней мере до 6, а потом и до 5 часов. Это необходимо для того, чтобы члены общества получили достаточно свободного времени, необходимого для получения всестороннего образования. Для этого нужно, далее, ввести общеобязательное политехническое обучение, необходимое для того, чтобы члены общества имели возможность свободно выбирать профессию и не быть прикованными на всю жизнь к одной какой-либо профессии. Для этого нужно дальше коренным образом улучшить жилищные условия и поднять реальную зарплату рабочих и служащих минимум вдвое, если не больше как путем прямого повышения денежной зарплаты, так и особенно путем дальнейшего систематического снижения цен на предметы массового потребления.

Таковы основные условия подготовки перехода к коммунизму» (“Экономические проблемы социализма в СССР”, отд. изд., Москва, «Политиздат», 1952 г., стр. 69).

Даже из этих нескольких абзацев сталинского текста можно понять, что коммунизм — это не общество паразитов — бездельников и вандалов, разрушающих всё на своём пути от скуки, — которым всё предоставляется бесплатно неизвестно кем и за чей счёт, а общество свободных тружеников-создателей, в котором нет места паразитизму.

Поэтому все борцы за демократию, которые уклоняются от обсуждения выраженной И.В.Сталиным концепции прав человека и культурно-экономических основ её воплощения в жизнь, на самом деле устремлены к порабощению трудящегося большинства тем или иным паразитическим по своей сути “элитарным” меньшинством.

И ни один сванидзе или познер не сможет убедить думающих людей в том, что И.В.Сталин — лицемерил и написанное им в “Экономических проблемах социализма в СССР” о том, как должно развиваться общество, — несбыточный, жизненно несостоятельный вздор.

4. Кто они активисты «перестройки»?

Понятно, что представители “элитаризовавшегося” меньшинства советского общества в преддверии «перестройки» действительно не хотели возвращаться к сталинским порядкам, поскольку от паразитических наклонностей “элиты” большевизм в сталинском его выражении в политике СССР и защищал трудящееся большинство и их детей.

Об этом меньшинстве общества и говорит М.С.Горбачёв как обо всех людях без каких-либо исключений, и о них пекутся все правозащитные интеллигентские организации. Эта часть общества и примкнувшие к ним невежественно-бездумные — не предвидящие последствий своих действий — обыватели, взбудораженные политической болтовнёй М.С.Горбачёва, А.Н.Яковлева и публикациями осмелевших либералов в журналах и газетах, их выступлениями на телевидении, и стали активистами и социальной базой закулисных заправил «перестройки», стремившихся к уничтожению СССР, порабощению его народов и преданию забвению и очернению большевизма, И.В.Сталина [18] персонально и советского периода истории русской многонациональной цивилизации.

Это были большей частью люди, чьё миропонимание было сформировано как их личностным неприятием действительно имевших место массовых дури и иных пороков номенклатурной бюрократии СССР, так и прочитанной ими литературой либерального толка. Большинство из них получили высшее образование за счёт простонародья, которое они же и презирали. В союзных республиках это имело окраску националистического характера со склонностью к нацизму [19], а в России — окраску антинационально-космополитического характера с определённой долей трепетного жидовосхищения и заискивания перед теми, «кому было дано нести Тору, а они её не понесли»[20].

Эти люди — в своём большинстве алчные циники и наивно-невежественные бездумные типы — посягали на власть партийно-государственной бюрократии под лозунгом «Партия, дай порулить!». Культурно-экономический уклад социализма и плановое ведение народного хозяйства для них не представляли ценности и виделись как «ошибка истории» либо они вообще мне задумывались о смысле и направленности истории.

С другой стороны бюрократия СССР не могла не видеть в них опасности для системы своей власти и безраздельно монопольного потребительского благополучия в обществе и потому обвиняла М.С.Горбачёва, его сподвижников и массовку в реальных и мнимых преступлениях перед СССР, стараясь представить себя истинными патриотами социалистического отечества.

Таков в основном был расклад политически активных сил накануне ГКЧП.

Теперь, когда прошло уже 15 лет после ГКЧП, выясняется весьма значимое обстоятельство: многие активисты и сочувствующие перестройке, тогда выступившие против ГКЧП, теперь стесняются своего поведения в августе 1991 г. или предпочитают о нём забыть. Об этом сообщает одна из программ радио “Свобода”:

«По мнению ведущего научного сотрудника Аналитического центра Юрия Левады Бориса Дубина, о них (событиях августа 1991 г. — наше пояснение по контексту при цитировании) и помнят-то уже немногие: „Порядка 60 процентов не помнят, говорят, что были слишком малы или не успели разобраться, что к чему, процентов 10 — 12 воздерживаются от ответа — вот и остаётся порядка 30 — 32 процентов тех, кто, так или иначе, помнит. При этом примерно треть, даже немножко меньше трети помнящих всё-таки считают, что это была попытка демократической революции, хотя не доведённая до конца, а впоследствии просто разбазаренная, профуканная. А для других это либо схватка наверху между претендентами на власть (из которых помнят только двоих — Ельцина и Горбачёва), либо трагическое событие, которое повело страну не в том направлении. А вскоре произошло событие, которое не сразу было оценено, но, тем не менее, намного перекрыло эффект августа, — распад Союза. И уже в этой перспективе, начиная примерно с 1993 — 94 годов, стал видеться август 1991-го. А потом к этому прибавились обстрел Белого дома, чеченская война, слабеющий и теряющий управляемость Ельцин и так далее. Так что где-то к 1999 — 2000 году установилась нынешняя композиция оценок, и, в общем, они не так сильно колеблются уже на протяжении нескольких лет“.

Насколько информированы о путче юные российские граждане? Вот какими сведениями располагает Борис Дубин: «Молодёжь помнит та, которой сумели что-то передать те, кто был тогда вокруг Белого дома или принял близко к сердцу то, что тогда происходило. Но опять-таки на это наслоился октябрь 1993 года [21], и люди, которые защищали Белый дом, увидели, как по нему бьют из пушек. У нас есть такая цифра: порядка 11 — 12 процентов сейчас говорят, что они поддержали тогда Ельцина и его команду, но при том тогда было примерно в два раза больше людей, считавших, что прав был Ельцин и те, кто были с ним и за ним. Иначе говоря,добрая половина всех, кто мог бы сегодня помнить, переоценили тогдашние события и, видимо, постарались их вытеснить как разочаровывающие, приведшие к тяжелому опыту».

В том, что говорит Борис Дубин, кроется ответ на вопрос, отчего многие защитники Белого дома вспоминают о трёх днях августа с неохотой и некоторым смущением» (выделено нами жирным при цитировании, радио “Свобода”. “О том, что такое ГКЧП, сегодня помнят не больше трети россиян”

http://www.svobodanews.ru/articlete.aspx?exactdate=20060819140509313#top).

Т.е. примерно половина активистов перестройки и сочувствующих — противников ГКЧП в прошлом — ныне так или иначе осознаёт, что они поддались на провокацию и в ходе исследований общественного мнения предпочитает не признаваться в своей поддержке Б.Н.Ельцина в дни ГКЧП либо стесняется своего прошлого…

5. ГКЧП — провокация: каждому своя

ГКЧП — было уникальным в истории явлением. Однако полнота и детальность фактологии, иллюстрирующая его уникальность, по видимому, ещё долгое время будет сокрыта за грифами секретности отечественных и зарубежных спецслужб [22] и будет составлять тайну масонских лож [23] разного толка от «не посвящённых».

Прежде всего, ГКЧП не был настоящим путчем — государственным переворотом, как это пытаются представить М.С.Горбачёв и разноликие “демократизаторы”. Даже из интервью М.С.Горбачёва можно понять, что ГКЧП был попыткой традиционалистов из властной номенклатуры защитить свой режим от ползучего государственного переворота, осуществляемого под координацией М.С.Горбачёва под именем «перестройки». Понятно, что М.С.Горбачёв с «плюрализмом мнений» в его голове по любому вопросу и неудержимой говорливостью не мог быть самостоятельной политической фигурой и в действительности закулисные заправилы глобальной политики осуществляли перестройку от лица мегапровокатора М.С.Горбачёва [24]. Но это — только внешняя видимость.

В действительности ГКЧП был «подставой» — успешно проведённой провокацией в отношении той части партийно-государственной бюрократии, которая была привержена корпоративному паразитизму на народе, осуществляемому однако под лозунгами строительства коммунизма как общества, свободного от «эксплуатации человека человеком» (так идея свободы от паразитизма выражалась в терминах марксизма). «Перестройка» эту систему подрывала и её приверженцы были заинтересованы в защите её от реформаторов перестройщиков. Бюрократия поддалась на провокацию. Это выразилось в том, что ГКЧП сложился, заявил о себе и о своих якобы политических намерениях, получил заверения в поддержке своей деятельности от бюрократов на местах. Но как таковой деятельности ГКЧП не проводил именно потому, что был подставой, ловушкой, провокацией. Насколько к организации и осуществлению этой провокации был причастен сам М.С.Горбачёв либо его употребили «втёмную» — вопрос открытый.

6. Если бы ГКЧП был настоящим…

Если бы ГКЧП был не провокаций, а представлял собой настоящий путч против реформаторов-перестройщиков, то его сценарий и действия были бы другими: прежде всего были бы арестованы или убиты в процессе арестов М.С.Горбачёв, Б.Н.Ельцин, А.Н.Яковлев, Г.Х.Попов и многие другие активные “демократизаторы”, а уже после этого были бы сделаны публичные заявления о том, что в ночь с 18 на 19 августа 1991 г. были арестованы или убиты при оказании сопротивления при задержании изменники Родины, вкравшиеся в партию и овладевшие государственной властью с целью ликвидации достижений социализма, расчленения СССР, восстановления капитализма и превращения страны в колонию империалистического Запада.

В обоснование правомочности такой оценки деятельности всех названых и не названных активистов времён «перестройки» настоящие путчисты могли бы привести общеизвестные в те годы факты из политической и экономической жизни страны и соотнести их со следующим текстом, опубликованным в СССР к тому времени тиражом более 20 миллионов экземпляров:

«Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум:

а) Свести до минимума мощь Москвы;

б) Провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которых придерживается правительство, стоящее у власти в России.

…Мы не связаны определённым сроком для достижения своих целей в мирное время.

…Мы обоснованно не должны испытывать решительно никакого чувства вины, добиваясь уничтожения концепций, несовместимых с международным миром и стабильностью, и замены их концепциями терпимости и международного сотрудничества. Не наше дело раздумывать над внутренними последствиями, к каким может привести принятие такого рода концепций в другой стране, равным образом мы не должны думать, что несем хоть какую-нибудь ответственность за эти события… Если советские лидеры сочтут, что растущее значение более просвещённых концепций международных отношений несовместимо с сохранением их власти в России, то это их, а не наше дело. Наше дело работать и добиться того, чтобы там свершились внутренние события… Как правительство, мы не несём ответственности за внутренние условия в России…

…Нашей целью во время мира не является свержение Советского правительства. Разумеется, мы стремимся к созданию таких обстоятельств и обстановки, с которыми нынешние советские лидеры не смогут смириться и которые не придутся им по вкусу. Возможно, что оказавшись в такой обстановке, они не смогут сохранить свою власть в России. Однако следует со всей силой подчеркнуть — это их, а не наше дело…

…Речь идёт прежде всего о том, чтобы сделать и держать Советский Союз слабым в политическом, военном и психологическом отношениях по сравнению с внешними силами, находящимися вне пределов его контроля.

…Не следует надеяться достичь полного осуществления нашей воли на русской территории, как мы пытались сделать это в Германии и Японии. Мы должны понять, что конечное урегулирование должно быть политическим.

…Если взять худший случай, то есть сохранение Советской власти над всей или почти всей нынешней советской территорией, то мы должны потребовать:

а) выполнение чисто военных условий (сдача вооружений, эвакуация ключевых районов и т.д.) с тем, чтобы надолго обеспечить военную беспомощность;

б) выполнение условий с целью обеспечить значительную экономическую зависимость от внешнего мира.

…Другими словами, мы должны создавать автоматические гарантии, обеспечивающие, чтобы даже некоммунистический и номинально дружественный к нам режим:

а) не имел большой военной мощи;

б) в экономическом отношении сильно зависел от внешнего мира;

в) не имел серьёзной власти над главными национальными меньшинствами;

г) не установил ничего похожего на железный занавес.

В случае, если такой режим будет выражать враждебность к коммунистам и дружбу к нам, мы должны позаботиться, чтобы эти условия были навязаны не оскорбительным или унизительным образом (выделено нами при цитировании). Но мы обязаны не мытьём, так катаньем навязать их для защиты наших интересов» (Фрагменты Директивы Совета национальной безопасности (СНБ) США 20/1 от 18.08.1948 г. [25] приводятся по книге Н.Н.Яковлева “ЦРУ против СССР”: М., «Политиздат», 1985 г., стр. 38 — 40 выборочно, общий тираж этой книги составил более 20 млн. экз.).

Как видно непредвзятому читателю, режим М.С.Горбачёва, преемствующий ему режим Б.Н.Ельцина, советские и постсоветские режимы в бывших союзных республиках совместными усилиями выполнили эту Директиву СНБ США полностью. От того факта, что они и диссидентствующая общественность исполнили эту директиву, либералам и прочим антисталинцам не отмыться.