* *

Л.Д.“Троцкий”, Г.Е.“Зиновьев”, Л.Б.“Каменев”, Н.И.Бухарин, когда по своему вождистскому высокомерию впадали в бюрократизм всякий раз, не желая вникать в суть дела (или будучи не способны к этому по недостатку ума или образования), возлагали полноту ответственности за дело на подчинённых им специалистов-профессионалов. Но наряду с этим они же были «идейными» марксистами, к тому же посвящёнными в бoльшие или меньшие степени масонства или как минимум примасоненными. А масонство — один из факторов, дисциплинирующих бюрократию в процессе её работы на тот или иной политический проект, суть которого весьма далека от эгоистичных интересов каждого бюрократа.

Как видно даже из приведённых выше выдержек из воспоминаний А.С.Яковлева и В.Г.Грабина, И.В.Сталин бюрократом, как носителем ранее перечисленных качеств, не был:

· Он был убеждённым большевиком, и потому стремился дойти до сути дела, работая непосредственно со специалистами-профессионалами, зная поимённо возможно многие тысячи профессионалов разных дел в разных отраслях и прибегая к их помощи в понимании конкретных вопросов, с которыми сводила его общегосударственная управленческая деятельность.

· Вне зависимости от того, знал и помнил ли И.В.Сталин определение бюрократии К.Марксом, он знал, что доверять докладам бюрократов о порученном им деле — значит погубить дело, поскольку бюрократам свойственно скрывать свои ошибки и прямые злоупотребления властью и представлять в качестве достижений свои же провалы в работе и разного рода «пустышки», клеветать на конкурентов с целью их устранения. Поэтому:

O Работу с письмами, заявлениями и жалобами он не перекладывал на бюрократический аппарат, а работал сам с затронутыми в них вопросами, и работал по существу этих вопросов. Аппарат (секретариат) И.В.Сталина тоже соучаствовал в этом процессе, но нёс функцию фильтрации общественно и государственно значимой информации от потока обывательских жалоб и кляуз.

O Одной из задач спецслужб было поставлять «наверх» достоверную информацию о положении на местах, работе и поведении представителей органов государственной власти и партийной власти.

O Кроме того некоторые источники сообщают, что помимо официальных спецслужб, в СССР сложилась, существовала и выходила за его пределы некая сеть информаторов и исполнителей, основанная на личностных взаимоотношениях, работой которой руководил сам И.В.Сталин, а её «документация» проходила в потоке документации ведомств, в которых работали участники сети, и в потоке личной корреспонденции [201].

Вследствие систематического действия трёх названных факторов именно сталинские репрессии были в своём большинстве обоснованными. Но беда общества в СССР была в том, что кроме сталинских были ещё репрессии, организованные масонско-марксистскими кругами, и репрессии, организованные безъидейной бюрократией как таковой просто сдуру и из желанию доказать свою полезность и раж «хозяину».

Одна из первых же проблем, с которой столкнулся масонско-марксистский режим в России и в СССР — лавина бюрократизма такого, о каком в эпоху империи даже подумать не могли. С одной стороны вожди типа Л.Д.“Троцкого” порождали его сами тем, что не желали вникать в те дела, за руководство которыми брались либо по недостатку ума и образования, либо по высокомерию [202] и проявлению рабовладельческих наклонностей [203], проистекающих из их родного иудаизма.

Должность генерального секретаря ЦК, в тот период, когда её занял И.В.Сталин, была во многом технической должностью, назначение которой было готовить заседания Политбюро ЦК, т.е. совещания “вождей”, документировать их ход и принимаемые на них решения. Как можно понять из воспоминаний Б.Бажанова [204], пока в 1920-е гг. “вожди” на Политбюро обсуждали проблемы большой политики и балагурили, И.В.Сталин занимался более важным делом: он знакомился с людьми и на основе своего личного знакомства, используя положение генерального секретаря, формировал аппарат государственной и партийной власти, т.е. подбирал конкретных людей и способствовал их продвижению на те или иные конкретные должности. Делал он это судя по всему хорошо, поскольку управленческий профессионализм аппарата, рос. Поэтому И.В.Сталин на должности генерального секретаря, если не считать личных упрёков В.И.Ленина в его адрес (“Письмо к съезду” и др.), устраивал “вождей”, в том числе и тем, что избавлял их от необходимости вникать в суть множества «мелких», — с их точки зрения — дел.

В результате нескольких лет такой работы на всей территории СССР аппарат — партийное и государственное чиновничество — стал во многом подчинённым И.В.Сталину как минимум неформально на основе личностных взаимоотношений. Потом выяснилось, что аппарат, будучи постоянно действующим фактором, стал оказывать решающее воздействие на жизнь партийных организаций на местах и в частности на то, каких делегатов местные партийные организации направляют для работы съездов партии. Так внутрипартийная демократия к концу 1920-х гг. оказалась аппаратно управляемой, а не исходящей снизу из партийной массы. Собственно говоря “вожди” «идейных» марксистов, посвящённые в некий эзотеризм, к этому изначально и стремились, но у них возникла проблема. Проблема состояла в том, что И.В.Сталин, который сосредоточил в своих руках бразды правления аппаратом, оказался неуправляемым со стороны “вождей” — Л.Д.“Троцкого”, Г.Е.“Зиновьева”, Л.Б.“Каменева” и примыкавшего к ним Н.И.Бухарина, как то ими предполагалось при выдвижении этой «посредственности» на должность генерального секретаря ЦК.

В результате того, что “вожди” из числа «идейных» марксистов своевременно не заметили этого, они со временем стали систематически терпеть поражения на съездах и пленумах ЦК, хотя в низовых партийных организациях они по-прежнему имели достаточно сторонников из числа таких же как и они «идейных» марксистов — начитанных и образованных интеллигентов и полуинтеллигентов, за которыми — при других условиях — могли бы пойти менее образованные и начитанные партийцы. Так из рук “вождей” стала ускользать публичная власть. Это — само по себе было уже преступлением марксистов-масонов перед вышестоящими кураторами масонско-марксистского проекта. Кроме того, выигрышное поле политики, — построение социализма в одной отдельно взятой стране, — обеспечивавшее в тот период времени поддержку зарубежного масонства в его марксистской ветви тоже оказалось прочно занятым И.В.Сталиным и сталинцами.

При этом И.В.Сталин в этот период времени марксизм не критиковал, программа строительства марксистского как бы социализма, изложенная “Троцким” в 1907 г., реализовывалась, а развитие культуры и экономики СССР под общим руководством И.В.Сталина, хотя и без призывов к революционной войне, тем не менее по умолчанию подразумевало, что это необходимо для обеспечения решительной победы мировой марксистской как бы социалистической революции в революционной ситуации, которую ещё предстояло создать. Пока же наряду с развитием культуры и экономики надо было создавать привлекательный «имидж» [205] СССР.

Личностные же амбиции Л.Д.“Троцкому”, Г.Е.“Зиновьеву”, Л.Б.“Каменеву” не позволили наступить на горло их собственным сольным партиям и стать верными сподвижниками этого «неотёсанного грубияна-выскочки» с Кавказа. То же касается и их сторонников как в партии, так и беспартийных.

Т.е. «идейные» марксисты без разбора на «эзотеристов» и «экзотеристов» совершили множество политических ошибок: своевременно не учуяли смены глобального политического сценария, не переключились на новый, но остались рабами прежнего сценария мировой марксистской революции; не заметили как публичная власть перетекла из их рук в другие руки; не ушли сами из публичной политики.

Если бы они ушли из политики, то возможно дожили бы до глубокой старости в уважении как «вожди революции и сподвижники великого Ленина, которые, сделав своё дело, уступили дорогу молодому поколению строителей коммунизма». Однако их же властные амбиции не позволили им спокойно отойти от дел и стать почётными ветеранами, как то во многих случаях позволяет масонская система; вместо этого они полезли на рожон, развернув так называемую «подпольную борьбу» — а по сути неформальную масонскую деятельность — против И.В.Сталина и сталинцев за восстановление своей власти в партии и государстве, обвиняя И.В.Сталина в извращении марксизма, нарушении норм внутрипартийной демократии и обюрокрачивании партии и Советской власти. Собственно говоря их антисталинская активность и привела их самих и множество их сторонников к гибели.

Сказать, что И.В.Сталин создал бюрократию и поддерживал её целенаправленно, будучи сам контрреволюционером и бюрократом, как в том его обвиняют марксисты-троцкисты и гуманисты-абстракционисты, было бы то же неправильно.

Действительно, бюрократия эпохи социалистического строительства, которая заместила собой в государственном и партийном аппарате бюрократию эпохи революции и гражданской войны, в процессе «ротации кадров», руководимом И.В.Сталиным с поста генерального секретаря ЦК, оказалась для «идейных» марксистов без различия среди них «эзотеристов» и «экзотеристов» противником, с которым они не смогли справиться: она их сначала вытесняла и подавляла, а потому — уничтожила безжалостно именно как претендентов на власть.

Причины этого поражения и гибели масс «идейных» марксистов:

· с одной стороны — в полной беспринципности и безъидейности бюрократов как системообразующем принципе генерации и воспроизводства бюрократии,

· а с другой стороны — в “элитаризме” самих “вождей” «идейных» марксистов [206], не желавших вникать во множество «мелких» дел, и в управленческой несостоятельности марксизма как такового, в силу чего на его основе невозможно создать социальную базу управленческого корпуса, который не будет бюрократическим.

Последнее надо пояснить. Когда дети растут, мечтают и фантазируют о своём будущем, то мало кто из них желает стать чиновником. Самые яркие детские мечты большинства детей по существу о том, как состояться в профессии созидателя или защитника созидания. В нормально живущем обществе дети в их большинстве хотят быть художниками, артистами, строителями, лётчиками, шоферами, военными, милиционерами, и только меньшинство заявляет о том, что они хотят быть разбойниками-бандитами или быть царём-королём, чтобы шикарно жить и ничего не делать. В подростковом возрасте (по крайней мере в ХХ веке и в наши дни) появляется довольно широкая группа детей, у которой взрослые сумели погасить их детские мечты и они уже ничего не желают и не знают, чего пожелать; либо уже настроились на жизнь по принципу «что бы ни делать, лишь бы не работать», т.е. жить вне непосредственного созидания. Один из стимулов, подталкивающих к этому в обществе — невозможность «трудом праведным нажить палаты каменные», т.е. обеспечить себе и своей семье достойное качество жизни как в смысле наличия свободного времени, необходимого для полноценного отдыха и удовлетворения так называемых «духовных потребностей», так и в смысле удовлетворения так называемых «материальных потребностей».

Для тех, кто настроился на принцип «что бы ни делать, лишь бы не работать», в зависимости от других особенностей их психики и обстоятельств, в жизни открываются три пути:

· в опустившийся люмпен, — отбросы общества, производимые всеми социальными слоями, всеми общественными классами;

· в криминалитет;

· в руководители, которые при таком отношении к делу в условиях цивилизованности и развитый институтов государственности и бизнеса неизбежно становятся бюрократами [207].

Общественный строй Российской империи был таков, что люмпена она производила в избытке, включая и люмпен-интеллигенцию самого разного происхождения — от простонародья до высшей аристократии, перегруженной своею манерностью.

Уничтожив и изгнав за рубеж прежние образованные группы населения интернацистский масонско-марксисткий режим тем самым создал множество вакансий в сфере государственного управления политикой, а в силу национализации подавляющего большинства средств производства коллективного пользования — и в сфере управления хозяйством. Заместить эти вакансии людьми, знающими соответствующее дело и при этом верными идеалам социализма, было невозможно просто за отсутствием в обществе такого количества людей. И их было невозможно подготовить быстро, в том числе и в силу управленческой несостоятельности философии марксизма, как ты его ни пропагандируй.

В таких условиях в стране, где 85 % населения не умели читать и писать, человек умеющий читать и писать более или менее разборчиво и грамотно, если того желал и ему позволяло классовое происхождение или личные отношения с представителями власти, мог занять если не любую, то многие должности.

Но и этого мало для понимания той эпохи. Культура России на протяжении многих веков культивировала и поощряла психологию холопства, как бы ни возражали против этого утверждения те патриоты, которые идеализируют имперское прошлое. Это психологическое, во многом не осознаваемое наследие прошлого, определяло алгоритмику бессознательных уровней психики если не миллионов, то сотен тысяч людей. Оно не исчезло сразу же под воздействием провозглашения лозунгов социализма типа «человек человеку — друг, товарищ и брат», поскольку перестройка организации психики личности требует от самой личности целенаправленной работы над собой, а это далеко не просто и требует времени и сил.

В силу названных обстоятельств бюрократия в СССР не возникнуть в послереволюционное время просто не могла. И она возникла, но пока она была подвластна «идейным» марксистам и вдохновлявшим их “вождям”-масонам, она не была врагом “вождей”, а порицания бюрократизма с их стороны носили характер в большей степени декларативный и служили системным средством припугивания в меру бюрократов, чтобы те не зарывались и помнили кому, служат.

Но когда власть над бюрократией стала перетекать к большевикам (их — особенно грамотных и тем более хорошо образованных было мало) «идейные» марксисты и их «вожди”-масоны стали борцами с бюрократией, а в её лице — с укрепляющимся большевизмом.

Что касается бюрократии, то она по своему качеству — не субъект политики, а холоп носителей политической воли. Поэтому эпоха, начало которой положило устранение “вождей” «идейных» марксистов из публичной политики [208], стала для бюрократии полным кошмаром, который завершился по сути только истеричным докладом Н.С.Хрущёва на ХХ съезде.

Причина этой истерики в том, что большевики и «идейные» марксисты давили на бюрократию с двух сторон. Причём каждая сторона оказывала давление в своих взаимоисключающих интересах и при этом пользовались одним и тем же марксистским лексиконом, а бюрократия не могла понять, кто есть кто, кому надо подчиняться и чьи решения надо саботировать; а за неподчинение её безжалостно били и большевики, и «идейные» марксисты.

И при понимании такого характера власти в СССР история 1930-х гг. предстаёт совсем не такой, как её изобразил Н.С.Хрущёв в своём докладе: якобы тиран И.В.Сталин избивает якобы пламенных борцов за счастье народное и множество других людей ради сохранения якобы своей личной диктатуры.

Процесс глобализации во второй половине ХХ века привёл к тому, что в исторической науке возникло новое течение, так называемые «новые историки», суть деятельности которых состоит в том, что они стараются выяснить, что стоит за разногласиями различных исторических школ, выражающих ту или иную сугубо национальную или узкоклассовую точку зрения. Один из них Д.А.Гети занялся ревизией господствующих представлений об истории СССР и США и их противостояния на протяжении ХХ века. Он был допущен к работе в архивах России. В 2002 г. “Комсомольская правда” на протяжении полутора месяцев опубликовала серию статьей [209] под общим заголовком “Жупел Сталина”, посвящённую тому, что Д.А.Гети «накопал» в российских архивах по теме тёмных мест в истории СССР. Приведём некоторые выдержки из этой серии статей (сноски по тексту — наши):

«Знакомясь с документальными первоисточниками сталинского времени, он и сделал открытие, которое привело к настоящей публикации. Д.А.Гетти во всеуслышание объявил, что зловещему 1937 году предшествовал примерно трёхлетний период либеральных сталинских реформ. Более того, что именно неудача этих реформ привела к репрессиям, которые несправедливо назвали „сталинскими“. (…)

— Да, действительно Арч Гетти совершил открытие, — считает ведущий научный сотрудник Института российской истории РАН Юрий Николаевич Жуков, — но, поскольку эта тема для него лишь сопутствующая, он просто застолбил её для науки.

И Юрий Николаевич показал документ, который сам обнаружил в архивах.

Это образец избирательного бюллетеня по выборам в Верховный Совет СССР первого созыва. В окончательном варианте, который этот бюллетень приобрёл ко дню выборов 12 декабря 1937 года, в нём остался только один — безальтернативный, как мы сказали бы сегодня, — кандидат от партии и комсомола. Однако вплоть до июня 37-го года всё ещё предполагалось, что выборы пройдут на альтернативной основе, то есть наряду с кандидатом от партаппарата рабочие и служащие какого-либо завода могли бы выдвинуть своего кандидата, а колхозники — ещё одного. Но прошёл бы только один из троих, в бюллетене так и написано: оставить ОДНОГО кандидата — остальных вычеркнуть.

Ну а вдруг избиратели 37-го года дружней всего вычеркнули бы именно представителей правящей партии в однопартийной стране? Если бы миллионы таких бюллетеней извлекли из урн, какой разразился бы гром: партия осталась без власти! Но, может, это всего лишь популизм по-сталински? Однако Юрий Николаевич возразил:

— Сталин хотел другого: вообще отстранить партию от власти [210]. Поэтому и задумал сначала новую Конституцию, а потом, на её основе, альтернативные выборы. По сталинскому проекту, право выдвигать своих кандидатов наряду с партийными организациями предоставлялось практически всем общественным организациям страны: профсоюзам, кооперативам, молодёжным организациям, культурным обществам, даже религиозным общинам. Однако последнюю схватку Сталин проиграл и проиграл так, что не только его карьера, даже жизнь его оказалась под угрозой. Однако так ничего не понять, давайте с самого начала» (“Комсомольская правда”, 5 ноября 2002 г.).

«Новый курс» [211] и охота на ведьм

— В чьих руках тогда были главные бразды правления — ЦИК или Политбюро?

— Однозначно не ответишь, эти два органа переплетались. Всего состоялось семь очередных съездов Советов [212], восьмой, чрезвычайный, был уже неурочный и последний. В периоды между съездами и призван был действовать Центральный исполнительный комитет — подобие парламента, куда входило около 300 человек. Но он почти не собирался в полном составе, постоянно функционировал лишь избранный им Президиум.

— Эти триста человек были хотя бы освобождёнными работниками?

— Конечно, нет. Они представляли как широкое, так и узкое руководство страны. Что касается Президиума ЦИК, то в него входили только члены Политбюро и Совнаркома. Уникальный парадокс советской системы управления тех лет состоял ещё в том, что его сросшиеся ветви, а по сути одну-единственную ветвь власти от макушки до корней обсел партаппарат [213]. Всё это Сталин решил поломать с помощью новой Конституции. Во-первых, отделить в советских органах исполнительную власть от законодательной, а их отделить от судебной, которая напрямую подчинялась наркому юстиции Крыленко [214]. Во-вторых, отделить от этих властных структур партию и вообще запретить ей вмешиваться в работу советских органов. На её попечение оставить только два дела: агитацию и пропаганду и участие в подборе кадров. Грубо говоря, партия должна была занять то же место в жизни страны, что, скажем, занимает католическая церковь в жизни Ирландии: да, она может влиять на жизнь государства, но только морально, через своих прихожан. Реформа, которую задумал Сталин, призвана была консолидировать наше общество ввиду почти неминуемого столкновения с фашистской Германией [215].

— Можете вкратце перечислить её основные цели?

— Первая: ликвидировать так называемых лишенцев [216]. До революции значительная часть населения лишалась избирательных прав по цензу осёдлости и имущественному цензу, после революции это были «социально чуждые элементы». Сталин решил наделить избирательными правами всех граждан, за исключением тех, кто лишён этих прав по суду, как и делается во всём мире. Второе: выборы равные для всех общественных классов и социальных слоёв. До революции все преимущества были у так называемых землевладельцев, то бишь помещиков, которые автоматически проводили гораздо больше депутатов, нежели представители крестьян, рабочих, горожан. После революции рабочие автоматически имели в пять раз больше своих депутатов, нежели крестьяне. Теперь их права выравнивались. Третье: выборы прямые, то есть вместо старой многоступенчатой системы каждый гражданин прямо выбирает местную, республиканскую, союзную власть [217]. Наконец, выборы тайные, чего ни при царской, ни при Советской власти никогда не было. Но самое поразительное: в 1936 году Сталин во всеуслышание заявил, что выборы должны стать ещё и альтернативными, то есть на одно место должны баллотироваться — не выдвигаться, а баллотироваться — по нескольку кандидатов.

— Выдвигаться и баллотироваться: в чём разница?

— Выдвигать можно сколько угодно кандидатов, а баллотировать — значит утвердить на выборы определённое число кандидатур. Это была первая попытка мягко, бескровно отстранить от власти широкое партийное руководство [218]. Ведь не секрет: первый секретарь обкома, или крайкома, или ЦК Компартии союзной республики был на своей территории и царём, и Богом. Просто отстранить их от власти можно было только нашим привычным путём — по обвинению в каких-то грехах. Но сразу отстранить всех невозможно: сплотившись на Пленуме, они сами могли отстранить от власти кого угодно. Вот Сталин и задумал мирный, конституционный переход к новой избирательной системе [219]. Первые секретари немедленно возразили, что в «сталинский парламент» попадут в основном попы. Действительно, верующих тогда было больше половины народу.