Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Партизанскими тропами

ModernLib.Net / Биографии и мемуары / Сперанский Михаил / Партизанскими тропами - Чтение (стр. 7)
Автор: Сперанский Михаил
Жанр: Биографии и мемуары

 

 


      Земля горела под ногами оккупантов. Фронт требовал бесперебойного снабжения, а оно, это снабжение, становилось все хуже и хуже - партизаны не пропускали поезда.
      В середине зимы 1943 года фашисты решили предпринять тотальный поход на партизан по всему тылу. Но у нас хорошо работала разведка, наши люди были и в Бобруйске, и в Могилеве, и на крупных железнодорожных станциях. Поэтому мы знали о каждом шаге врага: А главное - научились вовремя уходить из возможного окружения.
      Как только мы узнали, что на нескольких станциях выгрузились фронтовые гитлеровские части и в сторону нашего леса тремя путями движется целая дивизия, мы оставили свой город Партизанск, как некоторые называли хорошо обжитый лагерь на берегу Бобра, и вместе со всеми соседними отрядами ушли в знакомые нам Усакинские леса. По указанию оперцентра мы поселились недалеко от сел Дулебы и Жабовка, где уже размещалось несколько мелких отрядов. Опять застучали топоры, опять партизаны долбили мерзлую землю, строили землянки. Снова мы в своем районе. Отсюда минерам дальше ходить на дорогу Минск Москва. Но мы обеспечили их верховыми лошадьми, тепло одели. И. они продолжали свое дело, челноками сновали - одни уходят, другие приходят, немного отдыхают и опять идут. Еще чаще летели под откосы поезда. Взрывались оружейные склады. Уничтожались гарнизоны противника.
      С каждым днем партизаны набирали силу. Наш отряд вырос уже в целую бригаду. Самолеты прилетали к нам регулярно. Они доставляли все, что нам было необходимо, а увозили раненых и наши письма.
      Однажды в полночь поехал я на наш "партизанский" аэродром. Приземлился самолет, и смотрю, к костру, где стояли представители отрядов, встречавшие летчиков, во весь дух бежит человек в темном военном полушубке, валенках, с красной звездочкой на шапке-ушанке, с автоматом на груди. Бежит и кричит:
      - Товарищ комиссар! Михаил Федорович! Вот я и вернулся! - и бросился ко мне в объятия.
      И только тогда я узнал нашего любимца - Леонида Баранова.
      Радости нашей не было границ. Леньку тут же подхватили и начали качать.
      Через некоторое время Баранова приняли в партию. А затем назначили командиром роты.
      * * *
      ...Зимний день был празднично светлым. Во всяком случае, таким он казался многим - сегодня на партийном собрании мы принимали в партию ее новых членов.
      После партийного собрания перед моим мысленным взором еще долго стояли лица юношей, вставших сегодня в строй, в котором сам я находился уже много лет. Борис Шумилин стоял перед партийным собранием бледным, взволнованным, но отвечал на вопросы четко. Самый уравновешенный, невозмутимый даже в безвыходном положении Петр Евсеев и Лев Астафьев тоже заметно волновались, отвечая на вопросы сбивчиво, полуфразами.
      "Неужели они не понимают, что в боях и походах давно заслужили место в строю, в который сегодня их принимают? - думал я и сам себе отвечал: - Все это они, конечно же, понимают. Но у этих юношей повышенная требовательность к себе. Им все кажется, что они еще мало сделали, что самое главное, на что они способны, еще впереди".
      За Днепр
      К весне 1943 года, несмотря на все усиливавшиеся карательные меры фашистов, партизанское движение в Белоруссии охватило всю республику и перешло во всенародную войну. Девять обкомов партии и комсомола вели подпольную работу в тылу захватчиков. Партизанские отряды насчитывали в своих рядах около шестидесяти тысяч бойцов. Партизанами контролировалось более половины территории республики, а пятую часть родной земли партизаны держали в своих руках постоянно. Только Кличевский партизанский край занимал большую территорию с населением в семьдесят тысяч человек.
      Сбылось предсказание народного поэта Белоруссии Янки Купалы: "Я знаю, что будет делать мой народ... Пока будет жить хоть один белорус, не будет на белорусской земле покоя фашистским захватчикам, горькой будет их жизнь: с каждого дерева, из каждого оврага будут следить за ними зоркие партизанские глаза".
      Разгром немецко-фашистских войск на Волге, отступление гитлеровских полчищ с Кавказа, героическая оборона Ленинграда - все это поднимало моральный дух и боеспособность партизан.
      Оперцентр готовил партизан к решительным действиям. В начале апреля меня с Елецким вызвали в Могилевский подпольный обком партии. Нас принял первый секретарь обкома Дмитрий Степанович Мовчанский, которого мы хорошо уже знали по работе в оперцентре. Здесь были также знакомые нам подполковник Сидоренко-Солдатенко и М. И. Кудин, помощник первого секретаря.
      Нас попросили доложить о боевой деятельности отряда с первых дней его существования. А потом секретарь обкома, обращаясь к Сидоренко-Солдатенко, спросил:
      - Савелий Герасимович, а не кажется ли вам, что 128-му отряду уже тесно на Кличевщине?
      - Да, кличевская рубаха для этого богатыря стала тесной, давно швы разошлись, - ответил подполковник и разложил на столе карту боевых действий нашего отряда.
      Карту эту Мовчанский, наверное, уже знал. Мельком глянув на нее, он прочертил красным карандашом стрелку за Днепр.
      - Вот сюда бы вам перебраться.
      - Почему же так? - удивился Елецкий.
      - Все стремятся к магистральным путям Минск - Москва. И это правильно, - отвечал Мовчанский. - Но немцы убедились, что магистральные железные дороги стали ненадежными: до фронта доходит теперь уже меньше половины поездов. Так они стали гнать свои эшелоны по окольным путям. Это дальше, зато надежнее.
      - Условно, конечно, - кивнул подполковник. - От Барановичей до Слуцка крепко работают партизаны. А вот дальше, например от Могилева до Кричева, тарахтят поезда почти беспрепятственно.
      - Может быть, вам удастся расположиться где-то в районе Чаус, продолжал Мовчанский, - южнее железном дороги Могилев - Кричев.
      Мы с Елецким так и впились в карту.
      - От Чаус недалеко и к путям Могилев - Орша, Кричев - Орша, - прикинул Елецкий.
      - Правда, на пути, кроме Днепра, еще несколько рек, - заметил Савелий Герасимович и, расправляя на широкой богатырской груди огненно-рыжую бороду, добавил с поощрительной улыбкой: - Но мы посылаем именно ваш испытанный отряд.
      - Вот вы и двинетесь железным потоком на заречные коммуникации врага, подхватил Кудин.
      - Сочтем за большую честь такое доверие, - ответил Елецкий.
      - С этого дня ваш отряд решено именовать 14-й Темнолесской бригадой, объявил Мовчанский. - Ваша задача - парализовать транспортные артерии, поднимать народ на борьбу. Начинать, видимо, надо с подавления местных гарнизонов, чтоб они вам не мешали подрывать поезда. Кстати сказать, за Днепром вы не будете одинокими: туда же направляется инициативная группа из 208-го отряда под командованием лейтенанта Демидова, а также группа Сергея Мазура.
      Затем первый секретарь познакомил нас с двумя товарищами:
      - Шпак Максим Васильевич будет в вашей зоне представлять Могилевский подпольный обком партии. - Мовчанский указал на крепко скроенного невысокого мужчину с бледным суровым лицом. - Ольга Степановна Долженкова возглавит комсомольскую работу, - обратился он к худенькой невысокой девушке. - До войны была у нас в Белоруссии секретарем Вилейского обкома комсомола, школьными И: пионерскими делами заправляла... Пришла пешком из Москвы.
      - Из Москвы, пешком? - недоуменно переспросил Елецкий.
      - Я не оговорился, товарищи, - ответил Мовчанский. - Ольга Степановна пешком пришла из Москвы в Могилевекие леса. Как сами понимаете, по вражеским тылам.
      - Так что при форсировании рек и речушек Оля может кое-что подсказать, - ухмыляясь в бороду, сказал Сидоренко-Солдатенко. Представляете, сколько их было на ее пути?
      Я с уважением смотрел на худенькую, скромную девушку и, зная по собственному опыту, каковы они, пути-дороги в тылу фашистов, догадывался, какой силой духа она обладает, сколько в ней отваги и мужества.
      С большой любовью и теплотой вспоминаю я сейчас не только Олю, но и других славных девушек-партизанок - их в нашей бригаде было более 100, большая часть которых находилась в разведке бригады и партизанских отрядах, это Голубева Евдокия, Терешко Лариса, Маркова Мария, Маркова Анна, Малахова Елена, Артемова Мария. Они бесстрашно выполняли самые сложные разведывательные задания, проникали в Могилев и другие города области, доставляли необходимые сведения о противнике, предупреждая партизан о грозящей опасности, но эта тема уже отдельной книги.
      * * *
      - ...А теперь садитесь с начальником штаба за карту и уже в деталях разрабатывайте предстоящую операцию, - сказал нам Мовчанский.
      Мы с Елецким срочно сформировали штаб бригады, подобрали командиров и комиссаров партизанских отрядов, включенных в состав нашей бригады. По предложению Ольги Долженковой был сформирован комсомольско-молодежный отряд, которым стал командовать Павел Ясский. Этот молодой, очень волевой и собранный человек за короткий срок сумел сплотить крепкий и дружный отряд, который провел много дерзких операций на железных дорогах.
      * * *
      Кличевский лес стал для партизан домом родным. С ним были связаны воспоминания о первых радостных победах и горечь утрат. В этом лесу покоились могилы наших верных друзей. В последнее время здесь мы стали полновластными хозяевами, фашисты сюда и носа не показывали. И тем не менее, когда командир бригады перед строем зачитал приказ о выходе за Днепр, это вызвало бурю восторга. Партизаны чувствовали свою силу и стремились на оперативный простор, где можно развернуться во всю мощь. Только теперь я по достоинству оценил слова подполковника Сидоренко-Солдатенко о том, что кличевская рубаха для нашего богатыря стала тесной.
      ...Вечер был тихий, ласковый, теплый. Солнце уже ушло за густые вершины деревьев. Сизый сумрак начал выползать из-за сосен и елей. Мы сидели молча у костра. Собрались те, с кого начиналась наша бригада. Все было переговорено, все обсуждено.
      ...Старинная грустная песня родилась почти неслышно и, дрожа как струна, стала рассказывать о том, как тяжело девушке, насильно отданной за нелюбимого. Суровые, хрипловатые голоса мужчин сливались с грудными женскими и не спеша выводили задушевную мелодию, полную боли и тоски.
      Я слушал и думал: это про Белоруссию песня, про ее горькую нынешнюю судьбу.
      Грустная мелодия на самой печальной ноте затихла, растаяла в лесу.
      После этого как-то сразу стемнело, все утихло, даже хворост перестал потрескивать в костре.
      Но вот в этой грустной, тоскливой тишине раздался высокий, зовущий куда-то голос нашего юного запевалы Володи Быкова:
      Мы шли на подвиг ночкой темной 
      Громить проклятого врага...
      Он умолк, как бы собираясь с силой. А кто-то в этот момент бросил в костер охапку сухого хвороста - огонь вспыхнул. И так же вспыхнула песня, подхваченная сотней партизан:
      Кипели злобой неуемной,
      Нам жизнь была не дорога!
      Подкрались к вражескому стану,
      Команда грянула: "Вперед!"
      Залился песней неустанной
      Наш друг - "максимка" - пулемет.
      В смертельном страхе враг отпрянул.
      Бежал куда глаза глядят.
      Ответный залп уж поздно грянул:
      Влетел в деревню наш отряд.
      Свистели пули, ветер злился,
      Метель вздымала снежный рой.
      И вдруг товарищ повалился,
      Сраженный пулей роковой.
      Прощай, товарищ, храбрый воин.
      Пусть пронесется злой буран!
      Высоких почестей достоин
      Наш друг, отважный партизан.
      Песня гремела и, казалось, будоражащим набатом катилась по всей Белоруссии.
      А впереди у нас были новые бои с оккупантами, "рельсовая война" на железных дорогах, длительный марш на восток, на левый берег Днепра, навстречу Красной Армии...

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7