- Не двигаться, полиция! - рявкнул мужской голос по-английски. - Положите оружие.
      Волк почувствовал, как секашавнизу активировали их щиты, ощущение магии ударило по его чувствам. Укус Клинка что-то тихо и быстро говорил на Высоком эльфийском.
      -  Naekanain,- крикнул по-эльфийски с сильным акцентом кто-то другой - Я не понимаю- в то время как первый повторил по-английски. - Положите оружие!
      Волк выругался. Очевидно, полицейские не говорили по-эльфийски, а его секашане понимали английский. Волк призвал ветра и создал щит, перед тем как пойти к лестнице.
      Около входной двери стояли двое полицейских в темно-синей униформе, направив пистолеты на секаша,которые, в свою очередь, вытащили свои ejae. Оба полицейских выглядели как люди, но с учетом проблемы Они, внешний вид мог быть обманчивым. Оба были достаточно высоки, чтобы быть воинами Они. Замаскированные воины предпочитали рыжий цвет волос, в то время как один полицейский был блондином, второй - шатеном. Блондин махнул левой рукой, как бы пытаясь удержать и своего напарника и эльфов от немедленной агрессии.
      -  Naekanain,- повторил блондин, затем добавил, - Pavuyau Ruve.Черновский, остынь. Это личная охрана вице-короля.
      - Я, знаю, блядь, кто они, Боуман .
      - Если вы знаете это, - сказал Волк, - тогда вы знаете, что они имеют право идти туда, куда я хочу, и делать то, что я хочу, чтобы они сделали.
      Боуман мазнул по нему взглядом, затем вернулся к секаша.- Вице-король, прикажите им положить оружие.
      - Они сделают это, только если это сделаете вы, - заявил Волк. - Если вы не забыли, мы в состоянии войны.
      - Но не с нами, - прорычал Боуман.
      Черновский ухмыльнулся, что расстроило Волка, так как он надеялся решить вопрос без крови.
       Онижили в Питтсбурге, замаскированные под людей, много лет, - сказал Волк. - Пока мы не будем уверены, что вы не Они, мы будем действовать так, как будто вы ими являетесь. Опустите оружие.
      Воуман обдумал с минуту это требование, изучая секашас таким видом, как будто он решал, насколько возможно то, что он и его напарник смогут справиться с охраной Волка. Волк не был уверен, были ли колебания Боумана обусловлены переоценкой своих возможностей, либо полным игнорированием возможностей секаша.
      Наконец, Боуман медленно убрал свой пистолет в кобуру. - Давай, Черновский. Убери оружие.
      Другой полицейский показался Волку знакомым, хотя он не знал, почему; он редко контактировал с полицией Питтсбурга. Волк внимательно оглядел двух мужчин. В отличие от эльфов, которые легко отличали клан каждого, людям нужны были значки и нашивки, чтобы различать друг друга. Темно-синяя униформа полицейских несла на себе наплечные нашивки и золотые значки на груди, идентифицируя владельцев как сотрудников полиции Питтсбурга. Латунная пластина на груди Боумана гласила: «Б. Педерсен». Пластина Черновского была менее понятной, имея только инициал «Н».
      - Я тебя знаю, - сказал Волк Черновски.
      - Надеюсь, что да, - заявил полицейский. - Ты забрал у меня женщину, которая собиралась выйти за меня замуж. Ты изменил ее расовую принадлежность. Ты можешь думать, что выиграл, но я ее верну.
      Сейчас Волк его узнал - это был тот Натан, который рассердился на него, когда Волк забрал свою домис ярмарки. Волка отвлекла униформа: он не думал, что этот человек был полицейским. На ярмарке Черновский вел себя как пес, защищающий кость. Даже когда Тинкер несколько раз заявила, что она уходит с Волком, Черновский цеплялся за нее, не отпуская.
      - Тинкер не вещь, которую можно украсть, - сказал ему Волк. - Я не забиралее. Она выбрала меня, а не тебя. Сейчас она моя доми.
      - Я видел видеокассету. - Натан кивнул на открытый ящик с футлярами DVD. - Я знаю, кто она сейчас, но мне все равно. Я все еще люблю ее и верну ее.
      - Какая, на хуй, разница? - заорал этот трижды проклятый фотограф за спиной у Волка. - Все это не дает права этим длинноухохим королевским уродам ломать мою дверь и крошить мои вещи. Я американец, и плачу налоги! Они не могут…
      Раздался громкий звук от падения, когда фотографа отшвырнуло на сломанную стенную панель. Это заставило его замолчать.
      - Сэр, не могли бы вы отойти? - Боуман начал осторожно подниматься по лестнице, прежде чем Волк ему ответил.
      Он отодвинулся, чтобы пропустить полицейских.
      Полицейские обозрели выбитое окно, видеозапись Тинкер в саду, выбитую дверь, разбитый видеоэкран, сейчас запятнанный кровью, и папарацци с разбитым носом в руках Темного Урожая.
      - Как раз вовремя, - закричал фотограф. - Уберите от меня этих громил!
      - Пожалуйста, отойдите от него, - сказал Боуман Урожаю, опустив руку, и положив ее на кобуру. Он повторил приказ на плохом эльфийском. - Naeba Kiyau.
      - Он будет арестован. - Волк хотел прояснить дальнейшую судьбу фотографа, прежде чем передать его полицейским. - А живущие в этих зданиях будут эвакуированы, чтобы я мог их уничтожить.
      - Вы не имеете права этого делать. - Боуман достал наручники. - В соответствии с договором…
      - Договор не имеет юридической силы. Сейчас я являюсь законом в Питтсбурге, и я заявляю, что это человек будет заключен пожизненно, а эти здания будут разрушены.
      - Хер тебе, - выплюнул слова Черновский. - В Питтсбурге мы являемся законом, и ты виновен во взломе и незаконном проникновении, нападении и нанесении побоев, и я уверен, что смогу придумать что-нибудь еще.
      Черновский потянулся к руке Волка, и внезапно три меча коснулись его горла.
      - Нет! - крикнул Волк, спасая полицейского от смерти.
      В тишине, которая внезапно заполнила дом, прозвучала запись голоса Тинкер:
      «О боги, да, вот так, о, как хорошо»
      Боуман перехватил Черновского, который с рычанием рванулся вперед. - Черновский! - Боуман толкнул его к стене. - Просто смирись с этим! Он богат и могущественен, и она с ним трахается . Что из этого не имеет для тебя значения? Он катается на Роллс-ройсе и все эльфы Питтсбурга лижут ему пятки. Ты думаешь, какая-либо сука выберет тупого поляка вроде тебя, когда она может получить его ?
      - Он может иметь, кого хочет. Она была моей.
      - Ни хера она не была , - проворчал Боуман. - Если бы ты хоть раз спал с ней, об этом знали бы все букмекеры Питтсбурга. Ты всегда проигрывал пари, Натан. Ты был слишком глуп для нее - и слишком туп, чтобы это осознать.
      Черновский сверкнул глазами на напарника, потемнел лицом, но перестал сопротивляться, и встал прямо, тяжело дыша от ярости.
      Боуман с минуту изучал своего напарника, прежде чем спросить: - Мы снова при деле?
      Черновский кивнул и вздрогнул, когда запись голоса Тинкер донесла до них мягкий бессловесный стон наслаждения.
      Боуман шагнул к разбитому видеоэкрану, что-то нажал и звук исчез. - Вице-король, нам это нравится не больше чем вам, но согласно международному праву, по договору, подписанному пять лет назад, этот подонок имеет право делать такие записи.
      - Сейчас он находится под действием эльфийских законов, и то, что он сделал - непростительно.
      - Ваш народ не имеет технологий, способных это делать, - махнул рукой на стену Боуман. - Значит, вы не имеете законов, регулирующих вопросы, касающиеся цифровых изображений.
      Волк усмехнулся, услышав обычные человеческие увертки. - Почему вы, люди, придираетесь к правосудию по мелочам? Неужели вы не видите, что вы разрываете его на клочья, пока оно вообще не перестает иметь какое-либо значение? Есть правильное поведение, а есть неправильное. Это - неправильное.
      - Я не имею прав решать, вице-король. Я всего лишь полицейский. Я знаю только человеческий закон, и, насколько я знаю, он все еще действует.
      - Договор гласит, что любой человек, оставшийся на Эльфдоме во время Отключения, находится под действием эльфийской юрисдикции. Орбитальные врата разрушены, и Отключение теперь будет постоянным.
      Лицо Боумана стало бесстрастным. - До тех пор пока мое начальство это не подтвердит, я должен действовать по обычным правилам, и я не имею полномочий арестовать этого человека.
      - Тогда я казню его прямо здесь.
      - Я могу посадить его в охраняемое помещение, - заявил Боуман.
      - Если это охраняемое помещение означает маленькую камеру без окна, я готов пойти на это, - сказал Волк.
      - Посмотрим, что мы сможем сделать. - Боуман направился к фотографу, чтобы надеть на него наручники.
      Внезапно Волк почувствовал глубокую, но странно далекую вибрацию, как если бы была натянута и отпущена тетива лука, отразившись на его чувствах. Он узнал это ощущение - кто-то поблизости взывал к силе магических камней клана Ветра. Волк подумал, что он и Тинкер были единственными доманаклана Ветра в Питтсбурге - а он не учил Тинкер даже основным заклинаниям…
      Когда вибрация повторилась, забирая силу камней, его наполнила холодная уверенность. Это могла быть только Тинкер.
 

* * *

 
      Тинкер и ее секашаприблизились к дальнему краю Призрачных земель, опять попав в Питтсбург, но на противоположной стороне долины. Дорога взбиралась на крутой холм серией резких изгибов. Когда они пересекли треснувший тротуар, Штормовая Песня засмеялась и указала на предупредительный дорожный знак желтого цвета. Он изображал грузовик, готовый опрокинуться при резком повороте - обычный знак в Питтсбурге - но кто-то добавил к обозначению надпись.
      - Что тут написано? - спросил Пони.
      - Осторожно - грузовики-акробаты! - Перевела на эльфийский язык английский текст Штормовая Песня.
      Остальные захохотали и продолжили движение, внимательно осматривая смешанный лес.
      - Ты знаешь английский? - Тинкер поравнялась со Штормовой Песней.
      - До последней ебаной буквы ! - ответила Штормовая Песня с верной насмешливой интонацией, которая вполне подходила к такому глупому вопросу.
      Удивленная Тинкер споткнулась и чуть не упала. Штормовая Песня поддержала ее за руку и взглядом предупредила ее быть осторожней. Большую часть времени, проведенного с секашаВетроволка, Тинкер практиковалась в высоком эльфийском языке, до невозможности вежливом. Сейчас Штормовая Песня как будто сбросила сплетенную из слов маску.
      - За последние двадцать с чем-то лет, я нажала каждую кнопку, какую могла, чтобы остаться в Питтсбурге, - продолжила Штормовая песня, - даже если это значило кланяться этой заносчивой суке, Воробьихе .
      - Почему? - Тинкер все еще спотыкалась. Многие эльфы впервые изучили английский в Англии во времена Шекспира, и имели забавный акцент, даже если они и исправили порядок слов в предложениях и выбор слов. Штормовая Песня говорила на правильном Pitsupavute, как будто этот язык был ей родным.
      - Мне нравятся люди. - Штормовая Песня перешагнула одним длинным шагом через упавшее дерево и остановилась, чтобы предложить руку Тинкер - автоматический жест вежливости, который казался очень неуместным сейчас. - Им похуй, что могут подумать остальные . Если они хотят что-то, что они считают подходящим для себя, их не волнует, что об этом подумает остальной ебаный мир .
      Тинкер удивила горечь в голосе воина. - А чего бы хотела ты?
      - Я не была уверена, хочу ли я быть секаша, - она пожала плечами как человек, вместо того, чтобы прищелкнуть языком, как бы это сделал эльф. - Сейчас у меня сомнений нет. Ветроволк дал мне год, чтобы прочистить мозги. Мне нравится быть секаша.Так что у меня… как говорят люди… сложности с этим.
      Это объясняло короткую стрижку, голубую окраску волос и легкий налет бунтарства, который в ней чувствовался.
      Внезапно Штормовая Песня крутанулась влево, толкая Тинкер себе за спину и одновременно выкрикивая горловую команду для активации магических щитов. Через голубые татуировки на ее руках хлынула магия и вспыхнула мерцающим голубым светом, который окружил ее тело. Штормовая Песня выхватила свой меч из железного дерева и согнулась в стойке готовности.
      Тут же другие секашаактивировали свои щиты и выхватили мечи, сгрудившись вокруг Тинкер. Они внимательно осматривали окружающую местность, но пока ничего видно не было.
      Они находились в ненаселенной части Края, где молодые железные деревья смешивались с земным лесом и колючим кустарником, образуя практически непроходимую чащобу. Они стояли на оленьей тропе, шириной в одного человека, извивавшейся между плотным подлеском. В какой-то момент все замолчали и замерли. Тинкер осознала, что даже птицы затихли; даже они не хотели привлечь внимание того, что испугало Штормовую Песню.
      Пони сделал жест левой рукой на Языке клинков.
      - Что-то собирается напасть, - прошептала Штормовая Песня на эльфийском, опять становясь секаша. - Что-то большое. Я не знаю, как скоро.
      -  Yatanyai?- Прошептал Пони слово, которое Тинкер не узнала.
      Штормовая Песня кивнула.
      - Что она видела? - прошептала Тинкер.
      - То, что будет, - Пони махнул рукой, показывая, что они должны возвращаться путем, которым пришли. - У нас уязвимая позиция. Мы должны отступить к…-
      Что- то огромное и извилистое как змея вырвалось из теней. Прежде чем Пони прыгнул между ней и монстром, Тинкер успела заметить чешую, шипастую голову, и пасть, полную зубов. Существо ударило Пони, швырнув его на землю, его щиты вспыхнули, поглотив силу удара. Оно рванулось к Тинкер, но на его пути уже была Штормовая Песня.
      - Ну нет, не пройдешь! - женщина- секашаотразила попытку зверя жестоко укусить Тинкер. - Назад, доми, его привлекаешь ты!
      Незаметным взгляду движением зверь сбил Штормовую Песню с ног, вцепившись зубами в ногу, щиты сверкнули как бриллиант, между его зубов. Клинкивзмахнули мечами и закричали, пытаясь отвлечь тварь. Отпустив Штормовую Песню, существо прыгнуло, угнездившись высоко на стволе дуба. Когда оно замерло там, Тинкер в первый раз рассмотрела его полностью.
      Оно было длинным и узким; двенадцать футов от носа до кончика хлещущего как бич хвоста. Несмотря на лохматую гриву, его шкура выглядела как кроваво-красная змеиная чешуя. С длинной шеей и короткими лапами, существо имело странные пропорции: голова казалась слишком большой для его тела, с мощной пастью, полной бесчисленными игольчатыми зубами. Вцепившись в ствол массивными когтями, оно шипело на них, оскалив зубы.
      Его грива поднялась, как шерсть на загривке у собаки, и над зверем замерцал туман, словно волны тепла поднялись с горячего асфальта. Своими чувствами доманаТинкер ощутила присутствие магии, как будто по коже пробежало статическое электричество. Второй Клинок, Идущий По Облаку, выстрелил из пистолета. Пуля ударила в туман - вызвав вспышку в месте удара - и просто упала на землю. Тинкер почувствовала, как ощущение магии усилилось, когда кинетическая энергия пули перешла в энергию заклинания, подпитывая его.
      - Это щит! - предупреждающе закричала Тинкер. - Попадания только усиливают его.
      

Штормовая Песня встала на ноги, подавив крик боли. - Бегите, я задержу его!
      Пони поймал Тинкер за поднятую руку и частью понес, частью потащил ее через кустарник.
      - Нет! - закричала Тинкер, зная, что если бы не вопрос ее безопасности, остальные бы не бросили одну из них.
      -  Доми,- Пони пытался заставить ее бежать быстрее. - Если мы не можем достать его, у нас нет шансов его убить.
      Тинкер лихорадочно думала. Как можно причинить вред тому, кого ты не можешь достать, но кто может укусить тебя? Подожди-ка, может это и есть ответ! Она выхватила пистолет из кобуры Пони и резко вырвалась из его хватки. Здесь, под высокими железными деревьями, колючие кусты выросли высоко, и животные протоптали в кустарнике тропинки, больше похожие на тоннели. Нырнув вниз, Тинкер направилась обратно к раненой секаша, держа пистолет, казавшийся огромным в его руках. Шипы царапали ее голые руки и цеплялись за волосы.
      - Тинкер доми! - кричал позади нее Пони.
      - Его щит не прикрывает пасть! - заорала она в ответ.
      Она вырвалась на открытое место, обнаружив Штормовую Песню, прижавшуюся к дереву и отчаянно отражавшую натиск зубов и когтей зверя. Тварь отбила в сторону ее меч и прыгнула, открыв пасть.
      Тинкер закричала, привлекая его внимание, и нажала на спусковой крючок. Она вообще не целилась и пуля со свистом влетела в кусты, никуда не попав.
      Когда зверь повернулся, чтобы встретить ее, и Штормовая Песня предупреждающе крикнула - бессловесный крик гнева, боли и страха - Тинкер осознала слабые стороны ее плана. Ей нужно было сунуть пистолет в пасть твари, перед тем как стрелять.
      - Вот, блядство .
      Ощущение было такое, как будто ее ударил товарный поезд. Мгновение зверь бежал к ней, а затем все смешалось в дикой неразберихе темноты и света, пожухлой листвы, острых зубов и крови. Все застыло, когда зверь прижал ее к земле одним большим когтем. Затем тварь потянула- не через кожу или мышцы, а где-то глубже внутри, что-то неосязаемое, о существовании которого она и не подозревала. Через нее потоком хлынула магия - горячая и могущественная как электричество - кажущийся бесконечным поток непонятно откуда, направленный в монстра - а она была всего лишь каналом.
      Пистолет она потеряла в суматохе. Она ударила зверя по голове, пытаясь сбросить его, пока магия лилась через нее. Массивная пасть сомкнулась на ее кулаке - и внезапно чудовище замерло - зубы твердо держали ее руку, но не прорывали кожу. Глаза твари расширились, как будто удивляясь, видя Тинкер под собой и руку в своей пасти. Она тяжело дышала, безмерно испуганная, пока магия продолжала проходить через ее кости и кожу. Ее рука казалась такой маленькой в пасти, полной зубов.
      Над ней возник клинок меча, острие давило на щиты твари, направленное в ее правый глаз. Острие двигалось вперед медленно, как будто проходя через что-то реальное.
      - Отойди от нее, - рычал Пони, всем весом давя на меч, мало-помалу проталкивая его через щит. - Сейчас же!
      На какой- то момент они, казалось, завязли в янтаре -чудовище, Пони, она - удерживаемые на месте и неподвижные. Затем откуда-то сверху раздался высокий вибрирующий свист, взорвав янтарь. Тварь отпустила ее руку и отпрыгнула назад. Тинкер рванулась в другом направлении. Пони поймал ее, крепко обхватил свободной рукой, его щиты перетекли на ее тело, полностью ее окружив.
      - Я ее держу! - крикнул он и двинулся назад, другие сомкнулись вокруг них.
      Свист послышался снова, звук был таким резким и проникающим, что даже чудовище посмотрело наверх.
      Кто- то стоял на мосту Вестингхауза, который соединял берега ручья, на таком расстоянии выглядя куклой. На фоне летнего синего неба, его фигура выглядела темным силуэтом -слишком далеко, чтобы различить, кто это был: человек, эльф или Они. Свист вибрировал и, сконцентрировавшись на звуке, Тинкер поняла, что он имел две ноты, соединенные вместе, и звучавшие резким диссонансом.
      Монстр потряс головой, как будто звук причинял ему боль и запрыгал прочь, направляясь к мосту, так быстро, что казалось, он телепортировался с места на место.
      Свистун раскинул большие черные крылья, снимая все вопросы о его расе. Тенгу. Шпионы Они, созданные скрещиванием Онис воронами. Тинкер догадывалась, кто это - Рики. Чего она не могла понять, так это почему он их спас, или - как.
      -  Доми, - убегающего тенгу и его чудовищного преследователя заслонил Пони. Он внимательно осмотрел ее руки, затем потянул ее за одежду, внимательно ее изучая. - Ты ранена.
      - Правда?
      - Да, - он достал белый льняной платок, который он прижал к больному месту на ее голове. - Тебе следует сесть.
      Она хотела спросить «почему», но внезапно у нее потемнело в глазах, и она начала падать.

ГЛАВА 2: НАДО СПРОСИТЬ АЛИСУ