6

Логан вдруг пожалел, что у него никогда не было собаки, но устоял перед соблазном погладить, Джаспера. У него никогда не было не только собаки, но и вообще никаких домашних любимцев, если не считать цыплят.

В детстве он был очень одинок и отчаянно мечтал о товарище для игр. За неимением лучшего он подружился с цыплятами, а одну курочку выкормил сам. Пеструшка ходила за ним по лагерю, и только ей он не был безразличен.

Именно поэтому Зоуи ржавым топором отрубила Пеструшке голову, да еще заставила Логана смотреть на это. Пеструшка с минуту носилась по двору без головы, затем упала, и, когда ее кровь хлынула в грязь, Логан разрыдался, осознав, что убит его единственный друг.

Зоуи не удовлетворилась этим и заставила Логана ощипать Пеструшку, затем разрубила тушку и поджарила, но, как она ни старалась, ей так и не удалось заставить его съесть хотя бы кусочек.

Прошло столько времени, что теперь казалось, будто это случилось не с ним. Его детство было невыразимо несчастным, но зато он стал сильнее многих.

И он получил главный урок: не любить никого, ни животных, ни людей.

Логан снова глотнул отличной текилы. Даже не поднимая глаз, он чувствовал, что Келли следит за ним. В отличие от большинства женщин она не поддается его чарам. Подумаешь! Он вовсе не хочет, чтобы она в него влюбилась.

Все, что от нее требуется, – это первой написать его историю – в его версии, разумеется, а потом пусть Стэнфилды катятся прямо в ад. После их идиотской пресс-конференции никто никогда его не найдет.

– Я как раз рассказывал вашему дедушке о том, как приняли меня Стэнфилды. – Логан не смог сдержать улыбку, вспомнив, как его отец стоял в дверях с отвисшей от изумления челюстью. Ладно, он сам был потрясен, но не подал вида. – Я позвонил из Аргентины, и сенатор пригласил меня сюда. Он просто не ожидал увидеть то, что увидел.

– Разве вам никогда не попадались фотографии Хейвуда Стэнфилда?

– Нет. Скольких сенаторов вы сами можете назвать, не говоря уж о том, чтобы знать их в лицо?

– Немногих, – согласилась Келли, – а ведь я – журналист.

– Может, вы бы заметили сходство, когда увидели его фотографии во время президентской избирательной кампании, – заметил Трент.

– Может, да, может, нет. Я работаю за пределами страны, бывает, что я и месяцами не вижу ни газет, ни телевизора.

– Когда вы появились, вся семья была в сборе? – спросила Келли.

– Да. Бенсон Уильяме хотел сразу созвать пресс-конференцию, но я его отговорил. – Логан не хотел вспоминать ни свой первый телефонный звонок из Аргентины, когда Бенсон наотрез отказался позвать отца к телефону, ни ожесточенный спор из-за пресс-конференции. – Я думал, что приеду сюда, встречусь с семьей, а затем вернусь в отряд.

– Если ваши фотографии появятся в газетах, вы уже не сможете это сделать. Террористы будут знать, как вы выглядите, – с искренним сочувствием заметил Трент.

«Старик прекрасно все понимает, – подумал Логан. – Похоже, придется отказаться от привычного и любимого образа жизни из-за паршивого компьютера и семьи, которой на меня плевать».

Индианка внесла блюдо с закуской и, не поднимая глаз, поставила его в центр стола. Угощение выглядело необычно, и Келли объяснила, что это мелко нарезанные кактусы, запеченные в мексиканском сыре.

– Ума, это Логан Маккорд. – Трент повернулся к Логану. – Ума Бигей, можно сказать, член нашей семьи.

– Рада познакомиться, – сказала индианка и, все так же потупившись, прошаркала в кухню.

– Кажется, я ей не понравился, – заметил Логан, потянувшись за закуской.

– Дело не в этом, – объяснила Келли. – У индейцев навахо считается неприличным таращиться на людей или указывать пальцем. Они никогда не смотрят в глаза, пока не узнают человека хорошо.

Логан что-то пробормотал, с удовольствием поглощая закуску. Гораздо лучше «Твинкис». Вообще-то, он познакомился с пончиками, гамбургерами, шоколадными батончиками и прочим, только когда ушел из лагеря. Изумительные печенья «Твинкис» в ярких целлофановых пакетиках он обнаружил в торговом автомате на территории базы, и они стали его любимой едой.

– Ума – отличная повариха.

– Фантастическая, – согласился Трент. – И она помогла мне вырастить Келли.

– Логан, а кто вырастил вас? – не замедлила с вопросом Келли.

– Я должен слово в слово пересказать завтрашнее выступление Бенсона Уильямса или вы хотите услышать мою версию, в которой Стэнфилды не выглядят героями?

Келли заглотнула наживку.

– Я хочу услышать вашу историю, а не версию политического советника Стэнфилдов.

– Я, пожалуй, тоже, – сказал Трент, щелкнув пальцами, и Джаспер покорно отошел от Логана и сел рядом со стулом старика.

– Я не помню, как упал в ущелье, не помню, как Маккорды нашли меня, – начал Логан, глядя Келли в глаза. Всю правду он никому не собирался рассказывать. От него никто не узнает о лагере «Последний шанс». – Мое самое раннее воспоминание – как мать учит меня плавать в пруду за нашим домом. Я любил плавать, так что просил водить меня на пруд каждый день.

«Господи! Как убедительно я вру! Похоже, у меня талант!»

Логан перевел взгляд на Трента. Старик чуть склонил голову к плечу, словно не хотел пропустить ни слова.

– Я понимал, что другие дети ходят в школу, но мама говорила: «Я сама выучу тебя лучше, так как мы часто переезжаем».

– Чем занимался ваш отец? – спросила Келли.

– Брался за любую подвернувшуюся работу. Говорил, что у него страсть к путешествиям и он хочет посмотреть всю страну. – Логан пожал плечами. – Только много позже я понял, что мы постоянно переезжаем, чтобы не оплачивать счета.

– Так вы никогда не посещали школу? – недоверчиво уточнила Келли.

Логан подложил себе закуски и незаметно вытянул шею, чтобы получше рассмотреть нежные холмики грудей в глубоком круглом вырезе платья Келли.

– Ни разу, пока не записался в морскую пехоту. Там я и получил свидетельство об окончании школы.

Об «уроках» Зоуи он предпочитал не вспоминать. Зоуи научила его читать и писать, даже умудрилась обучить азам географии, но в основном она специализировалась на том, чтобы сделать его жизнь невыносимой. Основные знания он получал из книг, которые находил в лагере.

Логан снова поймал сочувственный взгляд Трента и мысленно обругал себя. Репортерам он лгал без зазрения совести. Репортеры – падаль, готовая на все ради информации, но Трент – совсем другое дело. С этим стариком приятно даже выпить.

То, что не убивает, делает тебя сильнее.

И он стал сильным, черт побери.

Если бы его «учительница» Зоуи была жива, он не стал бы защищать ее, но она умерла еще до того, как он покинул лагерь, а что касается Аманды Маккорд… пусть живет своей жизнью.

Келли не унималась:

– Почему, записываясь в морскую пехоту, вы назвали своим местожительством Мейплтон в Калифорнии? По моим сведениям, никакие Маккорды никогда там не жили.

Логан не удивился ее умению раскапывать информацию и даже выдавил подобие улыбки.

– Когда мне было около шестнадцати, мы проезжали через этот городок. Провели несколько ночей в заброшенном трейлере.

Келли нахмурилась:

– Но офицеры, принимающие новобранцев, должны проверять факты.

– Уверяю вас, адреса они проверяют редко. Их волнуют лишь юридические осложнения, если вдруг новобранец окажется несовершеннолетним. У меня было свидетельство акушерки, и я выглядел старше восемнадцати лет.

– Вы никогда не догадывались, что Маккорды – не ваши настоящие родители? – спросил Трент.

– Такая мысль мне даже в голову не приходила.

– А жаль. Вы могли вырасти здесь и иметь все преимущества, которые Стэнфилды…

– Не стоит об этом говорить. Мне повезло, что Маккорды нашли меня. Неужели вы верите, что деньги Хейвуда Стэнфилда помогли Аликс или Тайлеру? Тайлер – самоуверенное ничтожество, а Аликс – тщеславная стерва.

Логан с трудом верил в то, что в его жилах и в жилах близнецов течет одна и та же кровь, и благодарил бога за гены Аманды Маккорд, благодаря которым стал тем, кем стал.

– Я доволен своим прошлым и настоящим и хочу одного: побыстрее покончить с этой чертовой пресс-конференцией и вернуться к своей работе.

– Но ведь вы не сможете вернуться в «Кобру», – воскликнула Келли.

Логан допил остатки текилы, старательно изображая невозмутимость.

– Ну и что? Найду что-нибудь интересное.

– Логан, а как же Маккорды? – спросил Трент. – У похищения нет срока давности. Им могут предъявить обвинение.

Даже под дулом пистолета он не смог бы объяснить, почему защищает мать, вернее, отвратительную пародию на мать.

«Выпутывайся сам, или можешь сдохнуть». Мать часто повторяла это любимое выражение своего брата Джейка.

Аманда и Джейк Маккорд основали лагерь «Последний шанс» и наверняка все еще живут там, но Логан не хотел, чтобы на них обрушились орды репортеров. Если его матери и дяде нравится гнить в той мерзкой дыре, пусть гниют.

– Когда я видел Маккордов в последний раз, они собирались в Мексику. Отец сказал, что жизнь там дешевле.

– Когда это было? – спросила Келли.

– Перед тем как я собрался в армию. Родители дали мне право выбора: я мог отправиться с ними в Мексику или начать самостоятельную жизнь.

– Вы что-нибудь слышали о них с тех пор? – спросил старик.

По тону вопроса Логан понял, что воспитавших его людей Трент Фарли никогда бы не понял.

– Я не знаю, где их искать, да и не уверен, что хочу этого, а они не знают, где я.

Келли взглянула на деда, и Логану показалось, что он слышит ее мысли: «Какое счастье, что у меня есть любящий дед».

Черт побери, она даже отдаленно не представляет, как ей повезло.

– Логан, вы знаете, кто ваша настоящая мать? – спросила Келли. – Вуди Стэнфилд сказал вам?

Логан смахнул волосы со лба, стараясь не показать своего раздражения.

– Какая-то женщина, у которой был короткий роман с сенатором. С помощью шантажа она заставила отца усыновить меня.

Похоже, его признание взволновало и Келли, и Трента. Ладно, это все же как-никак полуправда. И вполне приемлемая.

– Пойду помогу Уме подать главное блюдо и отпущу ее домой, – сказала Келли, поднимаясь. Перед глазами Логана соблазнительно мелькнули ее ноги, чуть прикрытые короткой юбкой. – Останемся здесь или перейдем в дом?

– Здесь, – откликнулся Трент. – Воспользуемся последним теплом, а то уже скоро будет холодно, чтобы ужинать на свежем воздухе.

Веранда, освещенная испанскими фонарями, нависала над Дубовым ручьем. Вода бурлила в усыпанном камнями русле, и ритмичный звук успокоил бы нервы большинства людей. Большинства, но не Логана.

Нельзя терять бдительность. Его рука автоматически опустилась и нащупала рюкзак, лежавший на полу у ее ног, взгляд скользнул по густым зарослям, почти полностью скрывавшим красные каменистые берега. В этих кустарниках мог спрятаться кто угодно, но без бинокля ночного видения ничего разглядеть не удастся, а вытаскивать из рюкзака бинокль и тревожить Трента Логан не хотел.

– Могу представить, что случилось, когда Стэнфилды увидели вас, – сказал Трент. – Джинджер закатила истерику, Бенсон Уильяме не скрывал враждебности, близнецы держались холодно, а Хейвуд лез вон из кожи, чтобы загладить неловкость, так?

– Вы что, были мухой на стене в то утро, когда я постучался в дверь Стэнфилдов?

– Я просто давно знаю их. Вы – неожиданная трещина в политической броне Вуди. Близнецы перепугались до смерти оттого, что придется поделиться с вами семейным состоянием. Джинджер цепляется за любой предлог, чтобы привлечь к себе внимание. Уильяме, как всегда, приходит на помощь, направляя события в нужное русло.

Логан не удержался от вопроса:

– Хейвуд, похоже, умный и волевой человек, однако позволяет Уильямсу командовать. Почему?

– Кто знает? Бенсон давно и прочно обосновался в семье. Он никогда не был женат, посвятил всю свою жизнь политической карьере Хейвуда. Кое-кто говорит, что у него есть компромат на сенатора, другие – что он и Джинджер – любовники. Я не знаю, что там происходит… О, вот и креветки! Ума готовит их изумительно, особенно удается ей этот рецепт – креветки с кактусами, – воскликнул оживленно Трент, когда Келли и Ума вернулись с подносами, полными еды.

Желудок Логана ощутимо возрадовался любимому блюду.

Креветки он обожает. Но креветки в кактусах? Черт побери! Кактусы – это из области тренировок на выживание, когда тебя сбрасывают в пустыне без еды и воды. Но сочетать кактусы с креветками – это уж слишком!

– Угощайтесь, – предложил Трент, и, поблагодарив Уму и пожелав ей доброй ночи, Логан вонзил вилку в ароматную гущу.

Аромат не обманул. Кактусы с креветками оказались необыкновенно вкусными.

Логан заметил пристальный взгляд Келли и понял, что ест слишком жадно… еще одно наследие лагеря «Последний шанс», где всегда не хватало еды. Приходилось быстро уничтожать свою долю, чтобы никто не успел лишить ее.

Логан подмигнул Келли. Она улыбнулась и сосредоточилась на собственной тарелке. Логан заставил себя есть медленнее, что получалось у него с трудом.

– Как ваш отец отреагировал на ваше появление после всех этих лет? – спросила Келли.

Логан отложил вилку. Тарелка опустела, но он приказал себе не брать добавку, пока ему не предложат.

– Семья ожидала встречу с «маленьким пропавшим Логаном», но никто не предполагал увидеть абсолютное подобие Хейвуда Стэнфилда. Естественно, все переполошились.

– А что почувствовали вы, когда спустя столько лет встретились лицом к лицу со своим отцом?

– Шок, хотя за два предыдущих дня уже немного свыкся с тем фактом, что Маккорды – ненастоящие мои родители. – Логан отчетливо вспомнил, как открылась дверь и он увидел своего отца. Ему хотелось убить этого человека, но этого он не мог сказать Келли. – Когда я увидел своего старика, то сразу понял, как буду выглядеть через двадцать пять лет.

– Что вы рассказали им о своем прошлом? – продолжала допрос Келли.

Логан безразлично пожал плечами, хотя все еще был зол. Стэнфилдам было плевать на него. Их интересовало только, как его появление повлияет на их политическое будущее.

– Немного. Они предположили, что кто-то нашел меня в ущелье, а я сказал, что до восемнадцати лет меня воспитывала супружеская пара.

– И они больше ничего не спросили? – удивилась Келли.

– Не успели, а мне было все равно.

Логан заметил, как прищурился Трент. Не подозревает ли старик, что гость говорит не всю правду? Келли, похоже, приняла его объяснение. С ее соблазнительных губ не замедлил слететь следующий вопрос:

– Что вы собираетесь сказать на завтрашней пресс-конференции?

– Ничего. Пусть Бенсон выкладывает свою версию, зарабатывая моему отцу симпатии избирателей. Я сказал, что попозирую с семьей для одной-единственной фотографии. Затем исчезну.

– Сынок, – наклонился к нему Трент, – нелегко будет сбежать от журналистской своры.

Обращение «сынок» обычно приводило Логана в ярость, но морщинистое лицо Трента выражало такую искреннюю озабоченность, что он почти растрогался… Только он не позволит этой парочке влезть в свою душу.

– Телевидение наверняка засыпет вас приглашениями, – добавила Келли. – Опра Уинфри пригласит на свое шоу. Вы не сможете отказаться.

– Еще как смогу.

Поставив на стол теплый яблочный пирог, Келли стала разливать чай.

– Завтра вы поедете со мной на пресс-конференцию, – сказал Логан.

– Меня не приглашали.

– Я вас приглашаю. Я знаю, вы захотите увидеть все своими глазами.

– Мой очерк должен быть в Нью-Йорке к утру. Телевидение передает новости мгновенно, но журналам необходимо время. «Разоблачения» обычно печатаются в пятницу ночью, развозятся в субботу и в понедельник утром появляются в киосках по всей стране.

Логан согласно кивнул, и Келли с удивлением заметила, какие длинные и густые у него ресницы. На любом другом мужском лице они могли бы показаться женственными, но Логану лишь добавляли сексапильности.

– Если вы приедете со мной, никто и не подумает, что вы уже отправили очерк. И я обещаю интервью только вам.

Эксклюзив! Редкая возможность! Так почему же ее гложут подозрения? Может, потому, что последний эпизод с ненадежным источником информации оборвал ее многообещающую карьеру. И самое печальное, что из-за нее ни в чем не повинная женщина лишила себя жизни.

Все надо проверять.

По мнению Келли, что-то в рассказе Логана не стыковалось. Конечно, он довольно правдоподобно объяснил, почему не ходил в школу, почему до восемнадцати лет не имел никаких документов… и все же чего-то не хватало.

Что, если Стэнфилды расскажут совсем другую историю?

– Сгораю от желания услышать версию Бенсона Уильямса. – Келли вдруг вспомнила, что у Логана нет автомобиля, а у нее нет времени. – Дедушка, у тебя хватит сил отвезти Логана в город?

Логан опередил Трента:

– Не беспокойтесь. Все мои вещи со мной. Я поймаю машину и переночую на природе.

Келли махнула рукой на рюкзак, лежавший у стула Логана:

– И здесь достаточно вещей для ночевки?

– В этом мешке все мое имущество. – Логан любовно погладил внушительный рюкзак. – Люди обычно таскают за собой вещей гораздо больше, чем им необходимо.

Келли сдержала вздох удивления.

– Останьтесь на ночь здесь, – предложил Трент. – У нас два гостевых домика. Келли живет в одном, вы можете воспользоваться другим.

Увидев колебания Логана, Келли быстро добавила:

– Это было бы чудесно. Мне не пришлось бы искать вас завтра перед пресс-конференцией.

– Хорошо… спасибо, – выдавил Логан. Его нежелание быть гостем Келли и ее деда было очевидным. Келли поцеловала деда и бросилась к себе. Где-то в тополях за главным домом заухала сова, пугая кроликов. Как только запаниковавший кролик оставит заросли, сова набросится на него… И это Келли узнала от деда. Он не только любил ее, не только поддерживал материально, но учил понимать и ценить природу…

Когда Келли открывала дверь бунгало, сова все еще пыталась выманить свою добычу.

Келли включила свет и направилась в фотолабораторию, которую еще в школьные годы устроила в чулане. Она купила подержанное оборудование, но оно до сих пор прекрасно работало.

Проявив пленку, Келли рассмотрела негативы через лупу и семь снимков отметила специальным красным карандашом, затем выбрала улыбающегося Логана с Джаспером, немного обрезала фон и занялась процессом печати.

Уже через несколько минут она вынула фотографию из последней ванночки с раствором и не смогла сдержать изумленного возгласа.

Повесив фотографию сушиться, Келли бросилась к телефону.

7

Когда в трубке послышался сонный голос Мэтью Дженсена, Келли улыбнулась.

– Я получила сенсацию года.

– Келли? Ты? Какая сенсация?

– Помнишь приемного сына сенатора Стэнфилда?

– Помню, – невозмутимо подтвердил Мэтт.

Неужели этот материал перестал интересовать его?

– Я взяла интервью у Логана Маккорда. У меня есть такие фотографии, что ты просто не поверишь.

– Правда? – Мэтт явно оживился. – Как тебе удалось?

Пожалуй, не стоит признаваться, что Логан просто вошел в ее кабинет. Не похоже на первоклассное журналистское расследование.

– Это длинная история.

– Великолепно! Я знал, что только ты справишься с этим заданием.

– Мэтт, ты не поверишь. Как ты думаешь, кто такой Логан? – Келли не стала ждать ответа. – Внебрачный сын Хейвуда. Логан – точная копия сенатора!

– Шутишь! Ты представляешь, как это скажется на шансах Стэнфилда в президентской кампании? Келли опустилась в кресло.

– Многим президентам сходило с рук и худшее, особенно в последние несколько лет. Супружеская неверность не повод…

– Если ты не ультраконсерватор, построивший карьеру на провозглашении семейных ценностей, как Стэнфилд. Его сторонники не придут в восторг, узнав о Логане.

– Значит, наша новость – настоящая сенсация. Плюс непременный интерес публики к исчезновению ребенка, найденного много лет спустя. – Келли говорила со все растущим энтузиазмом. – Я сегодня сфотографировала Логана. Это просто фантастика. Он совсем не тот парень, что на фотографии с паспорта, которую ты мне дал. Логан – необыкновенный красавец со смертоносной улыбкой. Поместишь его на обложку и получишь бестселлер года.

Затянувшееся молчание в трубке удивило ее, даже подумала, не прервалась ли связь. Наконец Мэтт заговорил:

– Келли, этот Маккорд – еще одна заблудшая душа?

– О чем ты?

– Ну… Твой муж ведь тоже провел свое детство в приемных семьях. Ты и его, наверное, считала несчастным… заблудшей душой.

Келли уставилась на любимую фотографию Дэниела, не зная, как ответить. Когда-то она думала, что проведет всю жизнь рядом с Мэттом, но появился Дэниел, и она полюбила его всем сердцем. С его смертью ее жизнь стала иной, она словно лишилась запахов и красок, стала монотонной и бесцветной.

Если кого-то и называть заблудшей душой, то только ее.

– Мэтт, я пришлю тебе очерк и фотографии самолетом федеральной почты. Посмотришь и убедишься сам: это действительно сенсация.

– Келли, я не хотел…

– Все в порядке. Я знаю, что ты сходил с ума из-за Дэниела. Но это не имеет отношения ни к Дэниелу, ни к нам с тобой. Мы говорим о сыне человека, который может стать нашим следующим президентом. И о кошмаре, который висит над каждым американцем, – похищенных детях.

– Келли, если все так, как ты говоришь, я непременно помещу фотографию Логана на обложку.

– Отлично! – Келли с огромным облегчением вернулась к обсуждению статьи. – Только я боюсь, что завтрашняя пресс-конференция Стэнфилдов опередит нас.

– Пресс-конференция? В «Разоблачения» никто не звонил!

Келли объяснила, почему это произошло. Стэнфилды ненавидят деда и его газету. Видимо, Логан сказал Уильямсу, что она упомянула «Разоблачения», и журнал тут же вычеркнули из списка.

– Твой журнал поступит в продажу только в понедельник, а телерепортеры выдадут новости уже в пятницу вечером и будут повторять их всю субботу и воскресенье.

– Не волнуйся, – успокоил Мэтт. – Я разобью их на голову с помощью Интернета. Опубликую в нашем сайте некоторые детали и фотографию. Читатели набросятся на специальный выпуск «Разоблачений».

– Прекрасно, Мэтт. Спасибо. Для меня это очень важно.

Что еще сказать? Она не знала, как справиться с напряжением, возникшим между ними.

– Келли, ты ручаешься, что это правда?

Прежде Келли доверилась бы своей интуиции и ответила бы утвердительно, но страшная история с ненадежным источником преподала ей горький урок.

Проверяй любую информацию.

Мэтту она лгать не могла. Не могла лгать человеку, который заметил тоскующую по дому первокурсницу, взял в редакцию «Йельского вестника», познакомил со всеми своими друзьями.

Наверное, она влюбилась в Мэтта в тот первый день… и только Дэниел Тейлор затмил всех остальных мужчин в ее жизни. Однако Мэтт остался ее другом, был шафером Дэниела на свадьбе, поддерживал ее после гибели Дэниела, единственный остался с ней после крушения ее карьеры.

– Мэтт, я знаю о пресс-конференции только со слов Логана.

– Я сделаю несколько звонков и перезвоню тебе.

Келли повесила трубку и пошла в темную комнату проверить отпечаток. Потрясающий. Потрясающий. Одна эта фотография стоила тысячи слов. Мужчина и его собака. Именно так это будет выглядеть. И Логан не просто красив. Он из тех, с кем читатели обязательно захотят познакомиться.

Келли сама хотела бы узнать его. Не просто историю его жизни, но все про него: какие фильмы он любит, какие книги читает, какие мысли проносятся в его голове, когда он надолго замолкает.

Синие глаза Логана призывно смотрели на нее с фотографии… только на нее… и словно разговаривали с ней.

Возьми себя в руки, приказала себе Келли. Это всего лишь фотография. В жизни все совсем иначе.

– Похищенный! – сказала она вслух. – Отличный заголовок. Увидев фотографию взрослого мужчины, читатели заинтересуются еще больше.

Если только Логан сказал правду, эта история потянет на Пулитцеровскую премию.

Если только…

Келли увеличила фотографию до 20x25 сантиметров.

Семь минут спустя ее телефон зазвонил.

– Твоя информация верна, – сообщил Мэтт. – Прием и пресс-конференция назначены на завтра. Приглашены все, имеющие хоть какой-то вес… кроме «Разоблачений». Все думают, что Хейвуд Стэнфилд объявит о своем намерении баллотироваться на пост президента. Никто не подозревает об истории с его пропавшим сыном. Если мы выступим с этой историей и она окажется ложью, мне конец.

Нервная дрожь в голосе Мэтта удивила Келли. Насколько она помнила, в самых критических ситуациях Мэтт сохранял хладнокровие. Может, и он извлек урок из ее катастрофы?

– Келли, тебе необходимо подтверждение.

– Я не смогу ничего проверить, если не скажу Стэнфилдам, что опережаю их на шаг. Посмотри на фотографии Логана и попробуй сказать, что он – не сын Хейвуда. – Келли приберегла свой главный козырь напоследок. – На пресс-конференции Логан только один раз сфотографируется со своей семьей. Мое интервью с ним – единственное, как и фотографии.

– Господи, Келли! Бесподобно! – Мэтт посерьезнел. – После того, как специальный выпуск появится в продаже, я хочу приехать к тебе и поговорить.

Келли попрощалась и повесила трубку, убежденная, что Мэтт собирается предложить ей работу. Если этот материал хотя бы наполовину оправдает ее ожидания, она действительно сможет вернуться в Нью-Йорк. Но как оставить деда? Он нуждается в ней, и – после признаний Логана – она еще сильнее осознала, как ей повезло, что ее воспитал Трент Фарли.

Если бы Дэниел был жив, она счастливо жила бы в Седоне и вела бы дедушкину газету. Седона – прекрасный город и идеальное место для воспитания детей. Но Дэниела нет, и дети, рождение которых они откладывали, уже никогда не родятся.

Ей стало тяжело дышать, глаза наполнились слезами. Она всегда хотела иметь большую семью. Несмотря на любовь деда, она страдала от одиночества и пообещала себе, что, когда выйдет замуж, родит как минимум троих детей.

Только после смерти Дэниела мужчины перестали интересовать ее. Вернее, ничто не интересовало ее… до этой истории.

– Перестань жалеть себя. Это пустая трата времени.

Келли вернулась в темный чулан и отпечатала оставшиеся шесть снимков. Они все были отличные, но ни один не мог сравниться с первым. Теперь только надо постараться, чтобы текст был не хуже.

Келли вздрогнула от резкого стука и, открыв дверь домика, обнаружила на пороге Логана Маккорда…

Логан улыбался и излучал неотразимое обаяние, завоевавшее его отцу множество голосов избирателей, но глаза его оставались пронзительными, оценивающими. Холодными. За потрясающей улыбкой скрывался опасный и расчетливый мужчина.