ГЛАВА 37

Джейк вошел в клуб вместе с отцом. После того как выяснилось, что судно Клая было задержано с грузом героина, настроение у них обоих улучшилось. Макс гордился, что не потерял чутье, а Джейк получил подтверждение, что его плохое отношение к Дювалю диктовалось не ревностью и не завистью, оно было вполне оправданно. Джейк остановился в холле перед обеденным залом.

– Ты пошел ради меня на большую жертву, – сказал он отцу. – Я этого никогда не забуду. Я знаю, чего это тебе стоило.

Макс пожал плечами:

– Я сам виноват. Глупый старик, влюбленный в эгоистичную фальшивую женщину. Когда я забрал своего ребенка из больницы, я должен был открыто сказать об этом. Надеюсь, что твоя Алиса простит меня когда-нибудь.

Его Алиса! Если бы это было так!

– Но я должен еще кое в чем тебе признаться, – сказал Макс.

«Судя по тому, что он снова начал сжимать кулаки, новости ожидаются не из приятных», – подумал Джейк.

– Это я заходил в кабинет в ту ночь, когда убили Феб. Это меня видела Алиса.

Джейк вскипел. Сколько можно лгать! Жизнь, полная лжи и обмана. Разве можно иметь дело с таким человеком?!

– Зачем ты солгал? – устало спросил Джейк.

– Ну, я ведь тебя не обманывал. Я только умолчал. Мне не хотелось рассказывать, что Феб разводится с Клаем, но не выходит за меня. Она сказала мне как раз накануне бала, я пытался ее переубедить.

– А расплачиваться за все должна опять Алиса, – сквозь зубы процедил Джейк, стараясь не привлекать к ним внимания.

– Нет. Я все рассказал в полиции. Я только не мог заставить себя сказать тебе. Я всегда выполнял все просьбы Феб. Я заставил тебя купить «Дюваль Энтерпрайзис», хотя знал, что компания ничего не стоит. И она так отплатила мне за все.

Что ж, любовь слепа. Оставалось только посочувствовать Максу.

– Ладно. Главное, что в полиции знают правду, все остальное неважно.

– Я хотел бы, чтобы мы… Я понимаю, что был плохим отцом, но теперь ты мне нужен. Ничего не должно стоять между нами. Никакой лжи.

Джейк кивнул, соглашаясь. Ему всегда трудно было говорить о своих чувствах. На его поясе завибрировал пейджер. Джейк озабоченно прочел сообщение. Оно было от Санчеса.

– Извини, мне надо позвбнить, – сказал он отцу. Он быстро набрал знакомый номер.

– Я получил информацию об этом экстрасенсе, Данте Беноте, – сказал Санчес. – Он только играет роль шамана, это прикрытие, на самом деле он занимается контрабандой наркотиков. Он крупная фигура, связан с Венецио и его ребятами.

Джейк отошел к окну, чтобы никто не мог услышать его рассказ об аресте судна в Сингапуре.

– Пусти за ним «хвост», – сказал Джейк Санчесу. – И еще одно. Можешь не искать больше второго человека, который был на балу в костюме дьявола. Это мой отец заходил к Феб.

Санчес немного помолчал, затем спросил:

– Ты думаешь Макс мог…

Джейка самого давно мучила это мысль.

– Нет, я не верю, что он застрелил Феб. Он, конечно, натворил дел, но он не убийца. Это невероятно.

– Иногда случается и невероятное.

– Что может быть менее вероятным, чем эта паутина, в которой мы все бьемся?

Санчес ехидно хмыкнул:

– Вот тебе свежий пример. Трой Шевалье пришел к Лекруа выразить соболезнования, а Хетти накинулась на него с кулаками и назвала французским геем, соблазнившим ее невинную девочку.

– Все знают, что Трой не голубой.

– Странность в том, что Феб не собиралась ни о чем сообщать родителям, пока не окажется в Париже.

Джейк задумался.

– Это Клай сказал Хетти, – решил он. – Он хотел заручиться ее поддержкой, развод был ему невыгоден. Ты все еще следишь за ним?

– Еще как.

– Это хорошо. Скажи своим парням, пусть смотрят в оба.

Они попрощались, и Джейк с отцом наконец вошли в зал ресторана. Метрдотель взглянул на Макса сверху вниз и заявил, что свободных столов нет.

Джейк оглядел зал и заметил Клая, обедающего со своим отцом. Оттуда помощи ждать не приходилось. С десяток приятелей Макса с энтузиазмом ели, не поднимая глаз от тарелок. В дальнем конце зала сидели Алиса и Гордон – просто День отца, да и только. К Алисе тоже лучше не подходить, вряд ли Лекруа в восторге от того, что Макс – отец его внука. Между тем Гордон тоже их заметил, он поднялся и пошел к ним через весь зал.

Джейк вздохнул в ожидании неприятной сцены. Не хватало только драки в клубе для избранных. Все разговоры смолкли, и все глаза уставились на них.

– Макс, Джейк, и вы здесь, – сказал Гордон, протягивая руку. – Присаживайтесь к нам.

Он повел их к своему столику, поддерживая светский разговор о небывалой для этого времени года жаре. Казалось, Гордон не замечает ни необычной тишины в зале, ни напряженного внимания окружающих.

Макс сел рядом с Алисой, а Джейк – рядом с Гордоном, который продолжал улыбаться, словно рекламировал зубную пасту. Ну что ж, по крайней мере, Макс вздохнул с облегчением. Кроме того, если Гордон принял его, то другим, похоже, нет смысла его отвергать.

Гордон нагнулся к Джейку и шепнул:

– Алиса сказала мне, что любит тебя. И я понимаю почему. Ты такой же, как твой отец. У тебя есть мужество.

Джейк вежливо улыбнулся. Алиса любит его? Почему же она сказала об этом отцу, а не ему? И вдруг он понял: чтобы не связывать его, если ее все-таки обвинят в убийстве.

Клай наблюдал за Алисой, сидящей за столиком с тремя мужчинами. Почему у них такие довольные лица? Ведь Алиса вчера пришла к нему, а не к Джейку.

– Тебя не удивляет поведение Гордона Лекруа? – обратился к нему отец. – Нам он сказал, что ему нужно поговорить с этой… этой женщиной, а сам пригласил к столу человека, который украл его внука.

– Макс – отец ребенка, – не удержался Клай. – Может, ты помнишь, когда Феб заявила, что беременна, я говорил тебе, что это не мой ребенок.

– Ну да, – Дюваль растерянно улыбнулся. – Думаю, нам пора навестить Хетти. Она, наверное, очень расстроится, когда узнает об этом.

Пока отец подписывал чек, Клай обдумывал, как разделаться с Данте. Сегодняшний вечер – вечер накануне похорон Феб – идеально подходил для этого. Все будут считать, что он сидит дома и горюет. У него будут ночевать родственники Феб. Он сделает вид, что идет спать, а сам незаметно выскользнет из дома.

Надо придумать предлог, чтобы выманить Данте в джаз-клуб, где он часто бывает. Поставить машину на темной стороне улицы и застрелить его у входа. Просто и гениально.

Одно плохо: его «Мазератти» слишком бросается в глаза. Лучше взять у Мари ее неприметную черную «Тойоту».

– Ты идешь? – вернул его к реальности отец. Клай не заметил, что отец уже встал из-за стола. По дороге к выходу Нелсон Дюваль здоровался с друзьями, но Гордона обошел стороной. «Свет жесток, – подумал Клай. – Эти люди отвернутся от него в мгновение ока, если узнают о его похождениях».

По дороге к Лекруа отец говорил о гольфе, о втором доме, построенном в Сарасоте, и о будущей поездке в Тоскань. Клай мог бы поделиться с ним проблемами «Дюваль Энтерпрайзис», но это было бесполезно. В свое время Нелсон довел фирму почти до банкротства, и если бы не приданое Феб, ее не удалось бы спасти.

– О, Нелсон, что же мне делать? – Хетти бросилась к Дювалю на грудь, едва они успели войти в дом.

На улице было жарче, чем в аду, но в доме кондиционеры обеспечивали приятную прохладу. Клай снова погрузился в разработку своего плана.

– Что ты, Хетти, успокойся, – говорил Нелсон Дюваль. – Мы здесь, чтобы помочь. Скажи мне, что случилось.

Хетти продолжала рыдать, но глаза ее горели злобным огнем, как бывало всякий раз, когда она считала, что кто-то ее оскорбил.

– Равель собирается дать материал в вечерних новостях, – завывала Хетти. – Она расскажет, что Алиса – дочь Гордона! Какой позор!

Нелсон заботливо уложил Хетти на диван и сел рядом. Клай устроился в кресле. По лицу отца Клай понял, что ужасная новость шокировала его и он не знает, что сказать.

– Мы только что видели Гордона в «Мейфере». Он обедал с Алисой, Максом и Джейком Уильямсами, – подлил Клай масла в огонь.

– В клубе «Мейфер»? – взвизгнула Хетти. – Перед всеми?

Клай кивнул с притворным сочувствием. Он всегда презирал тещу и теперь с удовольствием поворачивал нож в открытой ране.

– А она действительно дочь Гордона? – спросил Нелсон, очнувшись от шока.

– Да, – неохотно ответила Хетти. – Представь, я растила ее как собственную дочь и все эти годы ничего не знала!

Клай чуть не сказал: «Какая наглая ложь!» Он знал, почему Хетти лжет. Она всю жизнь из кожи вон лезла, чтобы произвести впечатление на его родителей.

– Ты не вызывала врача? – продолжал волноваться Нелсон. – Он пропишет тебе что-нибудь успокоительное, это поможет тебе выдержать тяжелое испытание.

– У меня есть лекарства, но я не люблю их принимать. Я должна быть сильной, но это так тяжело. Моя бедная девочка умерла, а Гордон сидит в клубе за одним столом с убийцей. Почему они не бросили ее в тюрьму?

– Да, действительно, – промямлил Нелсон и бросил на Клая умоляющий взгляд, говоривший: «Сделай что-нибудь!»

– В доме есть кто-нибудь из твоих подруг, чтобы поддержать тебя? – спросил Клай.

Хетти покачала головой:

– Нет, я слишком расстроена из-за всего… Я велела прислуге никого не принимать и не отвечать на звонки.

Ясно. Ей стыдно смотреть в глаза знакомым. Нелсон снова принялся уговаривать Хетти принять снотворное и отдохнуть, а Клай сидел как на иголках – пора было претворять его план в жизнь.

– Но мне нужна моя машина, – возразила Мари. – Возьми «Ягуар» Феб.

– Его взяли кузены из Билокси.

Было уже почти шесть часов. В старом доме, который снимала Мари, не было кондиционеров, и огромный вентилятор гонял по комнатам почти такой же горячий воздух, как на улице.

– Ну ладно, – согласилась она наконец. – Я ни в чем не могу отказать тебе, дорогой.

В голосе слышались сладкие нотки. Клай терпеливо выдержал нежный поцелуй и страстное объятие.

– А можно я поеду с тобой? – голосом маленькой девочки попросила Мари.

Ее надутые губки приглашали к знакомой игре, но Клаю надо было спасать свою свободу. Он хотел отделаться от этой женщины и от Данте. Она заманила его в ловушку и сняла их любовные игры на видео. Он никогда ей этого не простит. Мари наверняка была в сговоре с Данте.

– Нет, солнышко, – нежно сказал Клай. – Я еду по делу и должен быть один.

– А я тебя еще увижу сегодня?

– Мари, у меня полон дом родственников Феб, завтра похороны, я не могу ночевать у тебя.

Она медленно провела языком по нижней губе, это плебейский жест всегда раздражал Клая, теперь он просто взбесился. Ладно, все по порядку: сначала он отделается от Данте, а уже потом разберется с Мари.

Вряд ли Данте оставил кассеты здесь, он слишком хитер для этого. Скорее всего, они спрятаны в его квартире. Надо будет сегодня же пробраться туда.

– А завтра? – продолжала настаивать Мари.

– Ты же понимаешь, все это довольно надолго, но я все же попробую вырваться. Скорее всего, приеду поздно, – улыбнулся Клай.

Это ее устроило, и Мари улыбнулась искренней детской улыбкой, которая когда-то напомнила ему Алису.

– Я буду ждать, – сказала она.

– Но не расстраивайся, если у меня не получится. Вдруг кто-нибудь из родных продержит меня весь вечер, вспоминая Феб.

– А когда ты вернешь мою машину?

«Да, это интересный вопрос», – подумал Клай.

– Через пару часов, – пообещал он, хотя понятия не имел, сколько времени ему потребуется.

– Положишь ключ в конверт, напишешь в записке, где ты поставил машину, и сунешь мне в почтовый ящик. Я буду с Данте в клубе «Фанки Бате».

Вот это подарок судьбы! Ему не надо придумыват никаких историй и договариваться с Данте о встрече, Он и так знает, где искать негра. Теперь ему следовало только выяснить время.

– Ты, наверное, будешь еще дома, когда я вернусь, сказал он небрежно. – В «Фанки Бате» все начинается только к одиннадцати.

– Нет, мы встречаемся в баре в восемь. Интересно. Ни одна из джазовых групп не начинала играть так рано, должно быть, у Данте назначена деловая встреча, но это неважно. Теперь Клай знал все, что ему было нужно. Кстати, если Данте приедет вдвоемс Мари, может быть, удастся убрать обоих одновременно? Это было бы здорово, тогда она не проговорится полиции о пленках.

– Спасибо, детка.

Клай нежно поцеловал Мари. Пока шел к «Тойоте», он пересмотрел свой план. Сейчас он поедет домей скажет, что хочет прилечь, и попросит разбудить в девять часов. Затем незаметно ускользнет из дома, убъет их обоих и вернется. У него будет железное алиби.

Неожиданно Клай вспомнил стишок из записки, которую когда-то передал ему Данте.

Из праха вышел,

В прах пойдет.

Господь не примет –

Дьявол возьмет.

Клай расхохотался. Скоро и Данте, и Мари станут прахом. Туда им и дорога.

ГЛАВА 38

– Что ты имеешь в виду? Откуда у тебя мой телефон? – спрашивала Алиса у Джейка. – Как это нет? Ты же мне звонишь?

– Умница. – По его голосу было слышно, что Джейк улыбается. – Ты меня любишь. Мне твой отец сказал.

Она попыталась перевести все в шутку, в душе ругая Гордона.

– Оказывается, у него длинный язык.

– Я прекрасно понимаю, что ты пытаешься сделать. Ты убеждаешь всех, что тебя больше не подозревают, чтобы заставить убийцу нервничать.

Она так и знала, что Джейка не удастся провести.

– Что-то вроде этого, – призналась Алиса. – Но не сработало. Мне даже по телефону никто не угрожал.

– Это опасная игра. Мне она не нравится.

– Джейк, они же снова арестуют меня. Я должна что-то делать.

– Ладно, поговорим об этом позже. Сейчас я звоню предупредить, что освобожусь нескоро. Мне нужно еще встретиться с Санчесом.

– У него какие-то новости?

– Пока не знаю. Расскажу при встрече. Я буду где-то через час. Конечно, уже поздно, но…

– Может быть, это все время, которое нам осталось, – тихо сказала Алиса.

Помолчав немного, Джейк спросил:

– Ты смотрела вечерние новости?

– Да. Равель была на гребне славы. Она объявила на весь Новый Орлеан, что я дитя любви Гордона Лекруа.

– Кто ты? Дитя любви? Что, прямо так и сказала?

– Это ее точные слова. Интересно, как Гордон это перенес.

– He волнуйся, Алиса. Гордон потрясающе вел себя в клубе. Мы с отцом очень благодарны ему.

– И я тоже, – призналась Алиса. – Теперь в прошлом не осталось никаких загадок. Если бы еще мы смогли найти убийцу…

– Я уверен, мы его найдем. Ладно, поговорим при встрече.

Повесив трубку, Алиса пошла проведать тетю Тео. У ее комнаты на диване сидел Шон и читал журнал.

– Я только скажу ей спокойной ночи, – предупредила его вопросы Алиса.

Медбрат истово следил, чтобы режим дня больной не нарушался. Алиса тихонько постучала в дверь.

– Войдите, – послышался голос тети. Теодора уже лежала в постели.

– Я зашла пожелать тебе спокойной ночи. Джейк задерживается. Когда он придет, ты уже будешь спать.

Тетя Тео кивнула.

– Я тут кое-что придумала, – сказала она. – Шон замечательно обо мне заботится. Он хочет сменить профессию, собирается окончить курсы и заниматься недвижимостью. Я предложила ему переехать сюда, если он согласен заботиться обо мне. Тогда ты сможеип жить отдельно и не волноваться обо мне.

Как всегда, тетя Тео решила проблему раньше, она возникла, и, как всегда, наилучшим образом. Потрясающая женщина. Алиса понимала, что Теодора предпочла бы жить с племянницей, а не с Шоном, но она в первую очередь думала об Алисе.

– Это прекрасная идея. Ты ведь знаешь, что меня могут снова арестовать. Если рядом с тобой будет Шон, я действительно буду за тебя спокойна.

Теодора заплакала:

– Не говори так. Вы найдете убийцу. Я уверена.

Алиса хотела улыбнуться, чтобы успокоить ее, но не смогла. Но она научилась отвлекать Теодору от грустных мыслей.

– Знаешь, – сказала Алиса, – по-моему, я люблю Джейка.

– Я поняла, что так будет, в первый же вечер, как только увидела вас вместе, – просияла Теодора. – Вы идеально подходите друг другу. – Она похлопала Алису по руке. – Я мечтаю стать бабушкой.

Алиса закатила глаза:

– Ты слишком торопишься. Может быть, меня посадят в тюрьму. Я пока не могу думать о личной жизни…

Резкий звонок телефона перебил ее. Алиса протянула руку к аппарату, но звонок прервался на середине, видимо, трубку взял Шон.

– Если тебя снова арестуют, – сказала Теодора, – я сделаю все, что в моих силах, чтобы освободить тебя. Мы организуем самую лучшую защиту. Но думаю, что этого все-таки не случится.

Алиса хотела бы разделить ее оптимизм, но не могла. Лучше уж приготовиться к худшему.

– Спасибо за все, что ты сделала для меня.

– Алиса, – позвал ее Шон, – к телефону.

– Сейчас иду, – ответила Алиса. Она еще раз поцеловала тетю. – Спокойной ночи, увидимся за завтраком.

– Передай привет Джейку, – сказала Теодора. – И поцелуй его за меня.

Алиса вышла из комнаты и плотно закрыла за собой дверь. Телефонная трубка лежала на журнальном столике.

– Алиса. – Это был Гордон. – Мне нужно поговорить с тобой.

У него был странный, сдавленный голос.

– Я одна, давай поговорим.

– He по телефону. Ты можешь сейчас приехать? Поехать в дом, где полно подруг Хетти, которые будут обвинять ее в убийстве? Но если отцу это нужно…

– Нет-нет, – неожиданно пробормотал Гордон. – Нам не нужна еда. Нам принесли столько, что мы уже не знаем, что с ней делать.

О чем это он? Алиса знала, конечно, что на Юге принято приносить еду в дом, где произошло несчастье, но она не собиралась идти к Хетти с пирогами.

– Цветы? Нет. У нас их уже слишком много, – продолжал произносить какие-то странные фразы Гордон.

Что с ним? Этот быстрый шепот совсем не в его стиле, он никогда так не разговаривал. Наверное, Гордон очень расстроен.

– Я сейчас же приеду, – решилась Алиса. – Хочешь, я войду с заднего хода?

После долгой паузы он ответил:

– Нет, не нужно. Ничего не нужно.

Алиса повесила трубку и побежала к себе в комнату за сумочкой. Чем скорее она выедет, тем скорее вернется. Если повезет, Джейку даже не придется ее ждать. По дороге вниз Алиса встретила Шона, который ходил зачем-то на первый этаж.

– Я уезжаю, вернусь через час. Если Джейк придет раньше, попроси его подождать.

Тот кивнул, и Алиса выбежала на улицу. На узкой дорожке, ведущей к гаражу, ей неожиданно стало страшно. Хотя горели оба фонаря, ей показалось, что кто-то поджидает ее в тени. Алиса вынула из сумки газовый баллончик и сжала его в кулаке. Шаг. Еще один шаг…

Десять минут десятого. Санчес опаздывал уже на полчаса. Это было не в его правилах. Зазвонил телефон, и Джейк схватил трубку.

– Извини, что задержался, – послышался взволнованный голос Санчеса. – Но здесь такие дела! Сейчас подъеду и расскажу.

Наконец-то что-то стронулось с места. Надо предупредить Алису, что ему придется задержаться подольше. Однако Шон ответил, что Алиса ушла.

– Куда?

– Она не сказала. Ей позвонил мужчина, и она убежала.

– Кто это был?

– Я не знаю.

Странно. Странно и тревожно. Алиса пыталась выманить убийцу из тени, и ей это, видимо, удалось. Джейк забарабанил по столу похолодевшими пальцами.

Санчес появился в дверях, улыбаясь во весь рот.

– Ты ни за что не поверишь.

– Давай попробуем. За последние дни произошло столько всего.

– Клай Дюваль арестован за убийство, – выпалил Санчес.

Джейк стукнул кулаком по столу.

– Я так и знал, что это он убил Феб. Я так и знал!

– Нет. Он застрелил Данте Бенота и тяжело ранил Мари Уинстон в квартале от клуба «Фанки Бате». Мои люди следили и за Клаем, и за Данте, они и задержали Дюваля до приезда полиции.

– Зачем он это сделал? – не понимал Джейк. – Это имеет какое-то отношение к смерти Феб?

– Хотел бы я знать. Мари Уинстон в критическом состоянии, но она еще могла говорить. Она рассказала о каких-то компрометирующих Клая кассетах в квартире Данте. Так что скоро мы все узнаем.

Санчес взглянул на часы.

– Дюваля арестовали в начале девятого. Я уже ехал к тебе, но решил посмотреть, в чем там дело. У меня были новости, которые я не мог сообщить по телефону. Не доверяю я этой мобильной связи, тебя могут слушать все, кому не лень.

Джейк молча кивнул. Он тоже никогда не обсуждал важных дел по мобильному телефону. Обычная линия надежней.

– Мой парень из лаборатории ФБР сказал, что пуля слишком деформирована и они не могут утверждать наверняка, что она выпущена из того пистолета, который нашли у Алисы.

– Это здорово! – обрадовался Джейк.

– Не так уж. На самом деле они склонны считать, что это тот самый пистолет, но эксперт не готов давать показания под присягой. Они сказали прокурору, чтобы он искал другие улики.

– То есть мы опять вернулись туда, откуда начали, – огорченно сказал Джейк.

– Но других улик нет. Значит, Алису не смогут арестовать.

– Понимаешь, в глазах общества она снова будет выглядеть виновной. Если только видеопленки не помогут. – Джейк встал. – Поеду к ней, может быть, Алиса уже дома. Она уехала куда-то, хотя ждала меня.

– Куда?

– Не знаю. Может, это пустяки. Ей позвонил какой-то мужчина.

Санчес вышел на улицу вместе с ним.

– Я еду домой отсыпаться, но если я тебе буду нужен – звони.

Когда Алиса подъехала к дому Лекруа, на улице было совсем мало машин, а в доме светилось только окно гостиной. Где же скорбящие подруги? Наверное, Хетти никого не хочет видеть после сегодняшних разоблачений Равель.

Прежде чем выйти из машины, Алиса внимательно осмотрелась и положила в карман газовый баллончик. Проезжающий автомобиль осветил фарами пространство перед домом, и Алиса успокоилась: никто не сидел в кустах, поджидая ее с ножом в руках.

Она подбежала к двери и постучала. Дверь тут же открылась, но вместо служанки на пороге стояла, улыбаясь, сама Хетти. Алиса вошла в сумрачный холл: свет пробивался только из-под двери гостиной.

– Гордон хотел меня видеть, – сказала она.

– Конечно, хотел, – подтвердила Хетти. Хриплый голос, заплаканные глаза – Хетти была в ужасном состоянии. Только вот из-за чего? Из-за смерти Феб? Или из-за того, что чувствовала себя опозоренной?

– Он в библиотеке?