Глава 13

К вечеру Ив Харрис уже проработала сверхурочно четыре часа. Неудивительно, если учесть, что она ухитрилась в один день впихнуть совещания двух комитетов, пообедать с мэром, после чего как бы невзначай заехать к Перри Рандаллу за чеком, который он обещал на вчерашнем банкете. Теперь Ив завершала свой рабочий день на Делейнси-стрит в приюте для бездомных «Монтроуз», куда имела удовольствие лично доставить чек Перри Рандалла.

– Кстати, вы слышали насчет Эла Келли? – спросила Шейла Хей, когда Ив уже надевала пальто.

В ответ на ее вопросительный взгляд Шейла машинально отбросила упавшую на лоб прядь рано поседевших волос, сняла очки, дав им повиснуть на золотой цепочке, а затем утвердиться на ее роскошном бюсте.

– Сегодня утром Луиза и Харри нашли его в переулке.

Что за слова: «нашли его»? Не «нашли его тело» или даже «нашли его мертвым». А просто «нашли его». Остальное подразумевалось.

«Какой ужас, – подумала Ив. – Что это за мир, в котором, если кого-то нашли, означает, что он мертвый?» Она, конечно, знала, что это за мир. Это был мир, с которым она имела дело всю свою жизнь.

– Они сказали, что с ним случилось? – спросила Ив.

Шейла Хей печально вздохнула.

– Как всегда... все тихо, пока кто-нибудь не поднимет шум.

Ив понимала, что Шейла имеет в виду.

– Полиция хотя бы взглянула?

Шейла округлила глаза.

– Конечно... это их работа, разве не так? И я не сомневаюсь, что в рапорте указано: «Убийца неизвестен». Поговорят немного, поохают, на этом все и закончится. – Их взгляды встретились. – И что с них можно потребовать? Ведь это наверняка был какой-нибудь подонок, который искал у него деньги. А сколько тысяч таких бродят вокруг? В общем, ищи ветра в поле. Как будто у Эла могли быть какие-то деньги. Боже, у него даже своего угла не было!

– А Луиза и Харри ничего не видели?

Шейла пожала плечами.

– Ив, вы же знаете, как это бывает. В полиции они ничего не скажут, даже если что-нибудь и видели. И мне не скажут, да и вам тоже. Они нам не доверяют.

– А у них есть причины нам доверять? – спросила Ив. Затем, заметив в глазах Шейлы Хей боль, смягчилась. – Я не имела в виду вас, Шейла. Под «мы» я подразумевала всех нас.

Все общество. Я имела в виду, что они живут как животные, а общество кормит их одними обещаниями. Они не видят никаких изменений! Они... – Ив резко оборвала себя. – Да что это я вам рассказываю? Вы знаете все не хуже меня.

Попрощавшись с Шейлой, она хотела возвратиться к себе в офис, но передумала. Сообщения, не важно какие, могут подождать до завтра, а два доклада, которые нужно просмотреть к завтрашнему утру, – один посвящен расширению социального жилищного строительства, а другой – недостаткам существующего социального распределения жилья – лежали в кожаной сумке, которая висела у нее на плече. Ив Харрис не очень уж нужно было их прочесть, чтобы узнать содержание, – она была совершенно уверена, что, кроме лоббистских аргументов, там ничего нет, – просто не в ее правилах было пропускать какие-либо документы, не читая.

Через две минуты Ив миновала турникет и вышла на платформу станции метро. Хотя час пик уже миновал, в начале платформы стояли несколько десятков пассажиров, и она двинулась в дальний конец, где людей было меньше. Полезла в сумку, достала доклад и начала листать.

– Не понимаю, что особенного я у вас спросил! – резко произнес человек, стоящий неподалеку. Ив даже показалось, что он сказат это со злостью. – Вы были здесь вчера утром, в начале шестого?

– Какое вам дело? – ответил второй. Его голос был еще злее, чем у первого. – Я имею право приходить, куда захочу...

Ив оторвала взгляд от доклада, чтобы посмотреть на говоривших. Один был чернокожий, лет, наверное, сорока, а может, и шестидесяти, одетый как бездомный – несколько слоев потрепанной громоздкой одежды.

Другой, которого Ив услышала первым, по виду был типичным жителем пригорода. Она была уверена в этом, хотя не могла сказать почему. Просто было нечто такое в его брюках цвета хаки, хлопчатобумажной рубашке и рабочих ботинках – возможно, естественная простота, с какой он все это носил, – что заставляло подумать, что он живет не в городе. Кроме того, его лицо показалось Ив знакомым.

– Я не говорил, что вы не имеете права здесь находиться, – произнес житель пригорода. – Просто спрашиваю...

– Вы не имеете права! – вскрикнул чернокожий бездомный.

Ив убрала доклад обратно в сумку и подошла к ним.

– Могу я чем-нибудь помочь?

Чернокожий резко повернулся, его глаза вспыхнули и тут же погасли.

– Это общественное место, и я имею право здесь находиться, – нерешительно проговорил он.

– Разумеется, вы имеете на это право, – успокоила его Ив. – Так же, как любой другой гражданин.

– Видите? – Чернокожий повернулся к жителю пригорода. – Я говорил вам! Я имею право!

– А я этого и не отрицаю, – настаивал другой. – Я всего лишь попросил вас посмотреть на фотографию.

Только сейчас Ив заметила в его руке бумажник с фотографией и сразу поняла, откуда знает этого человека. Она видела его позавчера в новостях, когда передавали сообщение о завершении процесса над Джеффом Конверсом.

– Вы его отец, – сказала она. – Отец Джеффа Конверса.

Кит вскинул брови.

– Вы знаете моего сына?

– Мне известно только, что он чуть не убил молодую женщину и его приговорили за это к году тюрьмы. – Затем она добавила, но уже мягче: – Я слышала, что вчера утром он погиб в автомобильной катастрофе. Понимаю, как вам сейчас тяжело.

Кит прищурился.

– Вы правы, тяжело, но совсем не это... – Он оборвал себя, осознав, что разговаривает с незнакомой женщиной. – Здесь есть очень много загадочного, чего я до сих пор не могу постигнуть. Вот в чем все дело.

Ив нахмурилась.

– Я что-то не совсем понимаю.

– А я совсем не понимаю, – грустно проговорил Кит. – Впрочем, одно я уяснил достаточно быстро: в этом чертовом городе, кроме меня, не нашлось ни одного человека, который бы поинтересовался, действительно ли мой сын погиб вчера утром.

Ив вспомнила, как настаивала Хедер Рандалл на невиновности Джеффа Конверса, и решила, что доклады в сумке подождут. Она протянула Киту руку.

– Я – Ив Харрис. Может быть, нам следует поговорить?

Джефф знал, что заснуть ему все-таки удалось, и, возможно, он проспал несколько часов, но все равно во всем теле чувствовалась усталость, как после бессонной ночи. В этой подземной тюремной камере влажные бетонные стены и пол источали отвратительную промозглость, которая наполняла голову густым туманом, пропитывая каждый мускул и кость.

Вдобавок ко всему Джефф давно уже потерял ощущение времени. Вскоре после того, как отобрали часы, он перестал чувствовать в них потребность. Вообще-то в тюрьме часы и не нужны были вовсе. Какая от них польза, если здесь все происходит в соответствии с чьим-то установлением, и не имеет значения, следишь ты за ходом времени или нет.

Тебе говорят, когда вставать. Говорят, когда есть. Говорят, куда идти, и проследят, чтобы ты пошел именно туда. Тебе говорят даже, когда ложиться спать, полагая, видимо; что ты способен спать в тюрьме.

Но теперь стало еще хуже. С тех пор, как его заперли в этой камере. Здесь вообще ход времени определяли случайные появления человека, прозвище которого, кажется, было Сатана. Того человека, за которым он тогда последовал в туннель. Зачем? Боже мой, какая это была чудовищная ошибка!

Правда, свет в последнее время больше не гасили. И пища появлялась систематически, всегда одинаковая каша-размазня, сдобренная тушенкой, какую им с Джаггером принесли в первый раз. Обычно Сатану во время его редких визитов сопровождали еще двое, и в последний раз, когда они появились, Джефф спросил, который сейчас час.

– А зачем зверю интересоваться временем? – усмехнулся Сатана.

– Я не зверь, – возразил Джефф. – Я человек.

Сатана гулко расхохотался.

– Это ты так думаешь.

Дверь снова заперли на засов, а они с Джаггером присели на корточки, чтобы насытиться отвратительным варевом.

Поев, Джефф посидел некоторое время, отрешенно глядя перед собой, – может быть, час или два, – а потом заснул.

И вот теперь проснулся с больной головой и жуткой ломотой во всем теле, чувствуя кого-то рядом. Разумеется, это был Джаггер. Кому же еще находиться рядом в этом каменном склепе?

Такое уже бывало. Тогда, в первый раз, Джефф проснулся и обнаружил, что верзила сидит рядом на корточках и медленно покачивается вперед и назад, не спуская с него глаз. Покачивается и мурлычет под нос какую-то песенку, похожую на колыбельную.

Джефф откатился подальше и быстро сел, инстинктивно подтянув колени к груди. Джаггер прищурился.

– В чем дело, приятель? Ты меня боишься?

Джефф покачал головой, потому что признаваться было действительно страшновато. Примерно с полминуты Джаггер сверлил его холодными голубыми глазами, а затем кивнул в Угол камеры.

– Тут к тебе крыса принюхивалась. Я решил ее отогнать.

По коже Джеффа побежали мурашки.

– Спасибо, – пробормотал он. – Понимаешь, я ужасно боюсь этих тварей.

Теперь Джефф снова слышал эту колыбельную и, не открывая глаз, чувствовал на себе пристальный взгляд Джаггера. Потом загремел засов, и сокамерник прекратил свое странное пение.

Через пару секунд дверь открыли. В камеру вошел Сатана, за ним следовали двое. Все были одеты примерно одинаково: потрепанные грязные брюки, рваные рубахи и давно потерявшие цвет куртки, все в масляных пятнах. Один из помощников Сатаны завязал на шее грязный шерстяной шарф, другой напялил на голову вязаную шапочку с помпоном. Из многочисленных дыр торчали длинные грязные космы.

– Итак, как говорится, время пришло, – произнес Сатана, растягивая слова. – Вы готовы?

Сокамерники переглянулись.

– К чему готовы? – осторожно спросил Джефф.

Губы Сатаны скривились в мерзкой ухмылке.

– К игре. – Он щелкнул пальцами, и один из подручных кинул на матрасы сверток.

Джаггер поймал его в воздухе.

– Отличная реакция, им это нравится, – похвалил Сатана и, наблюдая за Джаггером, который стал разворачивать сверток, добавил: – Это все ваше имущество. И помните правило: удастся выбраться на поверхность – выиграли. Нет – проиграли.

– Как я могу выиграть? – спросил Джефф. – Ведь меня, наверняка, ищет полиция.

Сатана качнул головой.

– Не беспокойся, никто тебя искать не будет. Ты у них считаешься погибшим. – Он сверкнул глазами в сторону Джаггера. – И ты тоже. Так что вылезайте, если сможете. Рвитесь к свободе.

Он осклабился и кивнул одному из подручных. Тот вышел вперед, вытаскивая из кармана куртки правую руку, в которой был тяжелый пистолет.

– Сорок пятый калибр, – объяснил Сатана. – А Билли – очень меткий стрелок, поэтому рыпаться не советую. – Он снова улыбнулся омерзительной улыбкой палача. – Игра похожа на прятки. Мы уходим, а вы начинаете считать до ста, причем как следует, медленно. Если сделаете как положено, будете предоставлены сами себе. Но если выйдете за дверь слишком рано, Билли в каждом сделает по отличной дырке.

Через несколько секунд они ушли, закрыв за собой дверь, но узники не услышали знакомого скрипа засова. Джефф подошел к двери и прижал ухо. Джаггер к этому времени закончил разбирать сверток. Там были два фонарика и два комплекта одежды, такой же драной, как на Сатане и его подручных. Тряпки воняли так отвратительно, что Джеффа даже затошнило, но Джаггер уже сорвал с себя оранжевый комбинезон. Швырнув его в угол, он начал надевать брюки большего размера, а второй комплект кинул Джеффу.

– Подумаешь, воняет. Главное, что не оранжевое и без надписи «Рикерс-Айленд». – Он закончил одеваться, поднял с пола фонарик и направился к двери.

– А если тебя сейчас застрелят? – спросил Джефф.

– Ну и пусть, – ответил Джаггер. – А сидеть здесь и ждать смерти лучше?

Он толкнул дверь, постоял секунду, а затем вышел в темноту. Ничего не произошло.

– Ты идешь? – спросил он. – Долго ждать я не собираюсь.

Джефф поспешно переоделся и поднял с пола фонарик. Хотел включить, но передумал. Он понадобится, когда у первого сядут батарейки.

Выйдя за дверь, Джефф вгляделся в простирающуюся во все стороны темноту.

– Куда пойдем?

– Попробуем выбраться наверх, – ответил Джаггер. – Жаль только, что у нас нет туда лестницы.

Справа в темноте, где-то очень далеко, стали слышны звуки. Как будто прогремел выстрел, за которым последовал крик.

– Давай, валим отсюда скорее, – шепнул Джаггер и, не ожидая ответа, быстро двинулся в черноту налево.

Через секунду, пока сокамерник еще не полностью в ней растворился, за ним последовал Джефф.

Глава 14

Кит и Ив Харрис сидели в кафе за маленьким столиком, покрытым скатертью в красную клетку. Настоящая льняная скатерть, правда, в пятнах, но это не важно. Все столики заняты, а в баре, у дальней стены, посетители стояли в три ряда. Занавески на окнах не полностью загораживали вид на улицу, и потому казалось, что мимо по тротуару движется непрерывный поток голов, лишенных туловищ и всего остального. Гул в кафе стоял такой, что Киту приходилось напрягаться, чтобы услышать Ив Харрис, но все же создавалось ощущение некоторой уединенности.

Они сидели здесь уже минут пять. Кит заказал скотч со льдом, а Ив – бокал мерло. Потом она протянула ему свою визитную карточку.

– Это правда? – спросил он, прочитав, какую должность занимает Ив Харрис.

– Могу подтвердить, – произнес стоящий рядом официант. – Очень приятно, мисс Харрис, что вы снова к нам заглянули.

– Я тоже рада видеть вас, Джастин. Как дела? В порядке?

– Работаю пока, – отозвался официант, затем повернулся к Киту. – Если бы не мисс Харрис, быть бы мне сейчас мертвецом. Вы даже не представляете, какую жизнь я вел до знакомства с ней. Извините, я вернусь через минуту.

Действительно, прошла всего минута, но за это время Ив Харрис успела рассказать Киту целую историю.

– Я не сделала для него ничего особенного, – начала она. – Мы познакомились случайно на Фоули-сквер, где он попрошайничал. Встречались почти каждый день в течение месяца, болтали о том о сем, а потом Джастин признался, что очень хотел бы устроиться на работу, но в таком затрапезном виде его никуда не возьмут. И тогда я повела его в магазин, мы купили ему новую одежду, он подстригся, потом я сняла для него жилье и отправила сюда поговорить с Джимми. С тех пор он здесь и работает.

В этот момент Джастин принес им напитки. Ив Харрис бросила на него озорной взгляд.

– Если он не испортится, то станет лучшим барменом из всех, кто попрошайничал на Фоули-сквер.

– Не беспокойтесь, не испорчусь, – заверил ее Джастин, широко улыбаясь.

– Я не понял, почему вы заинтересовались моими делами? – спросил Кит, когда они остались одни.

Он чувствовал, что Ив Харрис изучает его с не меньшим вниманием, чем он ее. Она глотнула мерло и, видимо, приняв какое-то решение, подалась вперед.

– Я знаю, кто ваш сын, что он натворил и что с ним недавно случилось. Мне также известно, что дочь Перри Рандалла, которая собиралась за него замуж, считает его невиновным. А вот чего я не знаю – так это зачем вы в метро спрашивали людей, не видели ли они вашего сына. Он ведь погиб, разве не так?

Опуская детали, Кит коротко поведал ей о посещении морга в центре судебной медицинской экспертизы и о рассказе алкаша с Бауэри-стрит.

– И вы ему поверили? – спросила Ив.

– А почему нет? – возразил Кит с воинственными нотками в голосе.

Она покачала головой.

– Мистер Конверс, на улицах этого города живут три основных типа людей: алкоголики и наркоманы (я объединяю их в одну группу), сумасшедшие и не живущие в зданиях. – Заметив вопросительный взгляд Кита, Ив слабо улыбнулась. – Это не я называю их так – «не живущие в зданиях», а они сами. Дело в том, что эти люди считают своим домом улицы и потому отказываются признавать себя бездомными. Не живущие в сооружениях, зданиях, но не бездомные. При этом следует учесть, что большинство алкоголиков, наркоманов и сумасшедших – бездомные, но не все бездомные являются алкоголиками, наркоманами и сумасшедшими. – Она сделала жест в сторону Джастина, который деловито вытирал столик, оказавшийся на очень короткое время незанятым. – Многие бездомные просто нуждаются в перемене образа жизни. Но еще большее количество... – Она беспомощно развела руками. – Мне очень хотелось бы сказать, что им просто не повезло, но я живу здесь слишком давно. Любой алкоголик и наркоман скажет вам все, что вы пожелаете, лишь бы за это заплатили. – Ив посмотрела в упор на Кита. – Итак, сколько вы ему дали?

Кит почувствовал себя совершенным болваном.

– Пять долларов, – признался он.

– Расскажите, как он выглядел. И постарайтесь вспомнить какие-нибудь особые приметы. Рваная одежда и растрепанные седые волосы не в счет, потому что этому описанию будет соответствовать половина известных мне бездомных.

Кит начал описывать человека, с которым говорил утром. Когда он закончил, Ив Харрис с грустным видом кивнула.

– Это был Эл Келли. – Она вздохнула. – Ну что ж, по крайней мере теперь ясно, что с ним произошло. Мистер Конверс, этого человека в тот же день нашли мертвым.

– Вы говорите так, словно в этом есть моя вина, – сказал Кит, подавая знак Джастину повторить. – Как будто, если бы я не дал Элу Келли пять долларов, он был бы сейчас жив.

Ив пожала плечами.

– Неизвестно. Во всяком случае, я никому не советую давать деньги алкоголикам и наркоманам. Они все одинаковы – лгут, жульничают и крадут везде, где только можно. Похоже, вы просто за пять долларов купили ложь Эла Келли. А какой-то негодяй видел, как вы их ему передавали, и через несколько минут Эл оказался мертвым. Вот так.

Кит надолго замолчал. За окном уже темнело, начался дождь. Зал был набит до отказа, и официанты с подносами едва протискивались к столикам. Кит вспомнил платформу станции метро, рев поездов, которые прибывали каждые несколько минут, а он ходил и показывал людям фотографию Джеффа. Любому, кто изъявлял желание посмотреть. Большинство хорошо одетых, которым было чем заниматься и куда идти, даже не останавливались. Они поворачивались к Киту спиной, как будто он вообще не существовал. С ним разговаривали только оборванцы.

И вот теперь Ив Харрис говорит, что большинство из них просто лгуны. И Эл Келли, которого убили за несколько паршивых баксов, тоже.

«Ну хорошо, даже если Келли сказал правду, как я найду Джеффа? Ведь если мой сын спустился на станцию метро, он мог сесть в любой поезд и поехать куда угодно. Очевидно, Ив. Харрис права и мне следует бросить все эти поиски и отправиться домой».

Но затем Кит вспомнил еще об одной возможности.

– Насколько я понял, вы многих из них знаете, – произнес он. – Я имею в виду людей с улиц.

– Их знает каждый, кто живет в этом городе, – ответила Ив. – Просто я нахожу время поговорить с некоторыми. – Она усмехнулась. – Выступая в совете, я стараюсь выражать их интересы. Кажется, кроме меня, об этих людях вообще никто не думает.

– Вам, случайно, не попадался человек по прозвищу Сатана?

Ив отрицательно покачала головой.

– Нет. А кто это?

– Эл сказал, что именно он повел моего сына на станцию метро.

– Я подозреваю, что этот человек – плод воображения Эла Келли, как и все остальное, о чем он вам рассказал. – Она бросила взгляд на часы, допила вино и встала. – Виновен ваш сын или нет, это сейчас даже не важно. Просто больно смотреть на ваши страдания. Поэтому я решила переговорить кое-с кем насчет этого Сатаны. Может быть, его кто-нибудь знает. Позвоните мне завтра.

Кит встал.

– Вы хотите сказать, что поверили мне? Поверили, что Джефф может быть жив?

– Я же вам сказала, что это не важно, во что я верю, – ответила Ив. – Мне просто жаль вас. И я поняла, что единственный путь облегчить ваши муки – это узнать правду.

Затем она попрощалась и ушла.

Никто не проронил ни звука. В этом не было необходимости. Каждый знал, зачем он здесь и какое занятие его ждет впереди. Сначала они молча сняли с себя одежду, а затем так же молча начали облачаться для вечернего приключения. Вначале – носки и перчатки. Носки плотные, чтобы ноги всегда находились в тепле, потому что обувь будет легкая и эластичная. Перчатки из тонкой ткани, чтобы обеспечить пальцам максимальную подвижность. Носки и перчатки были черные.

Дальше – утепленный нейлоновый комбинезон. Тоже черный, из матового материала, не отражающего свет. В последнюю очередь предстояло обуться, а затем вымазать лицо сажей для камуфляжа.

Одевшись, охотники начали готовить оружие. Каждому полагался нож, который крепился внизу голени. Достаточно было присесть – и он в руке.

Винтовки SSG-PI отличались коротким стволом, точностью боя и возможностью приспособить пламегаситель с глушителем. Все они были снабжены телескопическими прицелами второго поколения с инфракрасной подсветкой. Вес оружия не превышал четырех с половиной килограммов. Двое охотников предпочли менее сложные, но столь же эффективные снайперские винтовки морской пехоты М-14А.

Для организации дуплексной связи у каждого имелась портативная радиостанция «Эрикссон». Старший группы – по одежде он ничем не отличался от остальных – молча оглядел каждого и удовлетворенно кивнул. Затем достал ключ и открыл тяжелую дверь в задней стене. Распахнул и тихо объявил:

– Мой позывной – «Ястреб».

Охотники бесшумно проходили мимо, и он шепотом сообщал каждому позывной. Для сегодняшней охоты позывные оказались птичьи.

«Орел».

«Сокол».

«Скопа».

«Лунь».

«Коршун».

За тяжелой дверью, которую старший закрыл за собой и запер, простирался широкий коллектор с проложенными по бокам трубами теплоцентрали. Через каждые тридцать ярдов к потолку была подвешена защищенная толстой металлической сеткой лампочка, которая обеспечивала на небольшом участке тусклое освещение. Пространство между лампочками было полностью погружено в темноту.

– Четвертый уровень, второй сектор, – сказал старший. – Объявляю пары: «Орел» и «Скопа», «Сокол» и «Лунь», «Коршун» и я.

Они быстро двинулись в северном направлении, перемещаясь рывками из одной темной области к другой, поспешно покидая освещенные участки, как тараканы, ищущие убежище в темноте. Вскоре группа повернула на запад, и туннель сузился, потолок стал ниже, а промежутки между освещенными участками существенно удлинились. Впрочем, охотников это нисколько не тревожило. На этом уровне каждый из них ориентировался совершенно свободно, и они двигались, не замедляя шага, все глубже проникая в подземный лабиринт. Примерно через полчаса они спустятся на уровень, где никто из них прежде не бывал, и вот тогда станет труднее.

Если повезет, то кто-нибудь из группы подстрелит дичь. Но более вероятно, что сегодня все ограничится только рекогносцировкой местности. Так обычно бывало, когда они начинали исследовать новую территорию. Пары разойдутся в разные стороны, и каждая нанесет на карту свой участок.

Многим из них рекогносцировка доставляла почти такое же удовлетворение, как и добыча дичи, хотя, конечно, в конце охоты убийство всегда являлось высшей наградой.

– Черт возьми, как же нам выбраться отсюда?

Джефф услышал в голосе Джаггера страх, тот же самый страх, что и у него. Страх, сжигающий остатки надежды на спасение.

Нужно было выбраться на поверхность. Но как? Он пытался вспомнить путь, которым вел его сюда Сатана, но там было столько поворотов и переходов с уровня на уровень, что...

«Насколько далеко мы отошли от станции метро?»

Джаггер сказал, что его привезли в больницу, а потом спустили лифтом в подвал. Джефф предположил, что это «Беллвью», но опять же уверенности в этом не было. Точно так же не известна была и глубина, на которой они находились.

С тех пор как беглецы услышали выстрел, а затем крик и двинулись налево, они продолжали идти только вперед. Туннель, пока еще достаточно высокий, чтобы Джефф мог шагать, выпрямившись во весь рост, наверное, продолбили в скале. В нем были проложены большие трубы. Джефф был уверен, что это водопроводная магистраль. Ему почему-то казалось, что они двигаются либо на север, либо на юг, под одной из авеню.

Не под Центральным парком, потому что там проложены туннели для пригородных поездов, отправляющихся от вокзала Гранд-Сентрал.

«Если, конечно, мы не находимся к югу от станции. Ведь все пригородные поезда, кажется, идут в северном направлении».

Джефф напрягся, пытаясь вспомнить. Но в течение дня в город прибывало и отправлялось огромное количество поездов, и не только с вокзала Гранд-Сентрал, но также и с Пенн-стейшн[8]. А кроме того, существует метро. Так что под городом в различных направлениях проложено сотни туннелей.

Неожиданно ему вспомнились лекции по городской инфраструктуре, которые в осеннем семестре читал профессор Филмор, крупный специалист по градостроительству. Это все происходило в другой жизни, необыкновенно счастливой, когда они с Хедер коротали вечера в его маленькой квартирке на Сто девятой улице, недалеко от Бродвея. Жизни, настолько далекой, что теперь воспоминания о ней казались Джеффу совершенно нереальными.

Вдруг он отчетливо услышал голос профессора.

«То, что творится под улицами Манхэттена, на самом деле не известно никому. Частично, возможно, ситуацию знают многие – есть карты систем водоснабжения, электроснабжения, газовых магистралей, путей пригородных поездов и поездов метро. Но достаточно подробной карты всей системы в целом не существует».

Луч фонарика, который держал в руке Джаггер, начал тускнеть. Джефф следовал за ним, то и дело посматривая наверх в поисках колодца, ведущего на поверхность.

И вот сейчас прямо над головой он увидел узкий ствол с ржавой лестницей, прикрепленной к сгнившему бетону.

– Один из нас поднимется и посмотрит, куда она ведет, – сказал он.