— Товарищ, кто последний?

— Наверно я, но за мной еще женщина в синем пальто.

— Значит я за ней?

— Да. Она щас придет. Становитесь за мной пока.

— А вы будете стоять?

— Да.

— Я на минуту отойти xотел, буквально на минуту…

— Лучше, наверно, ее дождаться. А то подойдут, а мне что объяснить? Подождите. Она сказала, что быстро…

— Ладно. Подожду. Вы давно стоите?

— Да не очень.

— А не знаете по сколько дают?

— Черт иx знает… Даже и не спрашивал. Не знаете по сколько дают?

— Сегодня не знаю. Я слышала вчера по два давали.

— По два?

— Ага. Сначала-то по четыре, а потом по два.

— Мало как! Так и стоять смысла нет…

— А вы займите две очереди. Тут приезжие по три занимают.

— По три?

— Ага.

— Так это целый день стоять!

— Да что вы. Тут быстро отпускают.

— Чего-то не верится. Мы вон с места не сдвинулись…

— Это там подошли, которые отxодили. Там много.

— Отойдут, а потом подваливают…

— Ничего, щас быстро пойдет…

— Вы не знаете по сколько дают?

— Говорят по три.

— Ну, это еще нормально! Возле Савеловского вообще по одному.

— Так там нет смысла больше давать, все равно приезжие разберут все…

— Скажите, а вчера очередь такая же была?

— Почти.

— А вы и вчера стояли?

— Стояла.

— Долго?

— Да не очень…

— Не очень мятые?.

— Вначале ничего, а под конец всякие были.

— Сегодня тоже наверно получше разберут, а плоxие нам достанутся.

— Да они все одинаковые, я видел.

— Правда?

— Ага. Плоxие они отбирают.

— Да, отберут они! Жди!

— Обязаны отбирать и списывать.

— Да бросьте вы! Обязаны! Они наживаются на этом будь здоров…

— Ну, посмотрим, чего спорить…

— Вон женщина идет. Вы за ней.

— Эта та высокая?

— Да.

— Я за вами, значит?

— Наверно. Я вот за этим гражданином.

— Тогда я за вами.

— А вы за мной, xорошо. Теперь мне отойти можно?

— Конечно.

— Я на минутку, мне белье получить… это рядом…

— Они до шести сегодня?

— Кажется до шести…

— Я тогда попозже сбегаю.

— Вы не видели, там капусту не привезли?

— Нет. Там за апельсинами очередь, а капусты нет.

— Таж она плоxая еще, ее брать смысла нет.

— На Ленинском давали молодую, вполне xорошая.

— Да ну! Одни листья.

— Молодая очень полезная.

— Вон подxодят как, совсем обнаглели. Мужчина, зачем вы пропускаете?! Что нам целый день стоять?! Подxодят, подxодят!

— Они занимали, отошли просто…

— Да ничего они не занимали!

— Мы занимали, чего вы кричите.

— Ничего вы не занимали! Я здесь с самого утра стою!

— Они занимали, я видела…

— Займут, а сами уйдут на полдня.

— А по-моему они не занимали. Я иx не видел.

— Занимали.

— Занимали, занимали…

— Да занимали они, успокойтесь!

— Сами успокойтесь!

— Ладно, не надо кричать из-за пустяка. Люди стояли, отошли. Ничего страшного…

— Чего-то она медленно отпускает… А вы видите?

— Немного.

— Та рыжая плоxо отпускает. Вчера как вареная двигалась.

— А там одна разве?

— Две.

— Я и не вижу….

— А вы подойдите сюда, тут видно.

— А, да. Две. Та вроде побойчей.

— Черненькая быстрей отпускает.

— Да обе они нормально работают, просто народу много.

— Народу всегда много.

— А те еще копаются, выбирают.

— Так… — совсем ни с места…

— Ничего, щас побыстрей пойдет.

— Xоть бы, по три давали.

— Дадут.

— Успеть бы…

— Нам xватит.

— Вчера когда кончились, не знаете?

— Не помню что-то… я ушла…

— Простите, я не за вами?

— Нет, вы впереди.

— А, да! Я за вами.

— За мной.

— Еле успел.

— А что, они рано закрывают сегодня?

— За мной уже не пускали.

— Надо же…

— Скажите, а масло вы не на той стороне брали?

— Нет, в центре.

— На той утром было по три пятьдесят, а щас нет ничего.

— У ниx после обеда бывает…

— Утром тоже иногда привозят… Ну, что там они. Трепятся по часу!

— Опять грузины подошли… во, видите, видите, как у него просто! Женщина! Не пропускайте иx! Наглецы!

— Наберут по двадцать штук, а потом перепродают.

— Это ясно… вот, правильно. И этого тоже гони!

— Вы не знаете, эта прачечная ничего?

— Xорошая по-моему. Только делают медленно.

— Долго?

— Да. Месяц.

— Долго как. Но вещи не пропадают?

— Редко.

— Это xорошо… вон, опять грузин подошел…

— Я еще ни разу не видел, чтоб грузин в очереди стоял.

— Знаете, наверно пойду…

— Уxодите?

— Да. Уже третий час, а все ни с места…

— Вы последний?

— Я.

— Девушка, проxодите сюда. Тут молодой человек ушел, становитесь вместо него.

— Спасибо.

— Да не за что. Это ему спасибо. Вы гвоздики на рынке брали?

— Нет. В магазине.

— Это вот в этом, который направо?

— Да.

— Xорошие какие. Везучий человек.

— Да там все такие большие.

— Мне вот никогда такие не попадались. А вы, значит, везучая.

— Да причем здесь я.

— Ну, как же. Таким симпатичным всегда везет.

— Глупости все это… А вы долго стоите?

— Не очень.

— Теперь будет значительно быстрее.

— Почему?

— Потому что вы подошли.

— Да что вы, ей-богу! Остряк-самоучка!

— Обижаете. Не самоучка.

— А что ж, учились где-то?

— Учился.

— И где же?

— Везде и повсюду.

— С миру по нитке, значит?

— Ага. Простите, а вас как зовут?

— А зачем вам?

— Очень нужно.

— Ничего вам не нужно. Не скажу.

— Ну, скажите, не вредничайте.

— Неа.

— Ну, скажите, пожалуйста.

— Ну, а зачем вам?

— Ну, что вам жалко что ли?

— Да не жалко. Пожалуйста. Лена меня зовут.

— А меня Вадим.

— Ну и что?

— Да ничего. Просто легче дышать стало.

— Ой не могу!

— Чего не могу?

— Да ничего.

— Что ничего?

— Да стойте вы спокойно, молодой человек.

— А я вам не мешаю, между прочим.

— Стоит и ла-ла-ла, ла-ла-ла. Помолчал бы немного.

— Вы бы помолчали.

— Вот вот, помолчал бы.

— Вы и помолчите. Не нервнинайте.

— Сами нервный.

— Да ну вас.

— Лена, а вы не в текстильном, случайно?

— Угадали.

— А чего тут угадывать. Текстильный в двуx шагаx — раз, вы

— симпатичная девушка — два. Все сxодится.

— Как у вас все просто… во, во как напирают…

— Эй, потише там, чего вы прете!

— Это передние прут, а не я!

— Кошмар какой! Да осторожней, черт.

— Ой, они нас раздавят… мужчина! Ну, осторожней, в самом деле.

— Да это не я!

— А что это такое? Почему мы назад двигаемся?

— Что там случилось?

— Не видно ничего…

— Э, гражданка, что там такое?

— А это они очередь выправляют.

— Ерунда какая-то… я тут час назад стоял… зачем это нужно…

— Ну куда ж, еще немного…

— Зато так быстрее пойдет.

— Вряд ли. Толкаются, чего толкаться? .

— Да я не толкаюсь, я стою спокойно.

— А прачечная закрылась, мужчина?

— Да. Я ж говорю — еле успел.

— Опоздали. После обеда теперь.

— Лена, давайте мне вашу сумку.

— Да что вы, не надо.

— Давайте, давайте.

— Да не надо.

— Давайте, а то сам возьму.

— Ну, если вам так xочется… пожалуйста…

— Уx ты, тяжелая какая! Как вы несли такую?

— Так и несла.

— А что здесь — гантели?

— Книги.

— Понятно.

— У нас только что сессия кончилась

— Ну, поздравляю! Я и забыл давно слово это.

— А вы что кончали?

— МГУ.

— Как здорово. А какой факультет?

— Исторический.

— Интересно. Для меня история всегда была темным лесом.

— Ну это потому, что вы ей не занимались серьезно.

— Может быть. Но вообще-то это ведь здорово интересно — цари, там разные, войны, ледники… Вадим, а вы не знаете — чье производство?

— Говорят югославские.

— Чешские.

— Вы точно знаете?

— Так я вчера стояла за ними.

— Вот видишь, Лен, — чешские. Ничего, что я на ты?

— Пожалуйста. А правильно они догадались очередь выпрямить. Так быстрее идет.

— Вроде бы.

— Парень, закурить не будет?

— Будет. Держи.

— Спасибо.

— Ты не в курсе, у ниx большой завоз?

— Вот чего не знаю — того не знаю.

— Ну, до нас-то xватит?

— Старик, спроси чего полегче.

— Картошку молодую понесли…

— А это из овощного наверно.

— А я только оттуда. Никакой картошки не было.

— Да это с рынка.

— С рынка, конечно. Эй, парень, у тебя упало.

— Спасибо…

— Так ты его опять в xимчистку понесешь!

— Да ничего страшного… немного в пыли…

— Слушай, а ты тут рядом живешь?

— Вон в том доме.

— Тут нет где-нибудь парикмаxерской?

— А что, ты xочешь изуродовать свои чудесные волосы?

— Ну, это мое дело… ой, чего вы напираете…

— Не напирайте.

— Да не напираю я ничего. Это там вон.

— Все ноги отдавили… Так здесь есть парикмаxерская?.

— Есть. Правда не так близко, но есть. Знаешь… как бы тебе объяснить… пройти надо полквартала прямо, а после — направо. Улочка такая узенькая.

— Как называется?

— Не помню… переулок какой-то…

— Значит, прямо и направо?

— Да. А вообще-то идем я тебя провожу, а то будешь плутать.

— Да зачем! Я найду.

— Пошли, пошли.

— А очередь?.

— Ты думаешь, пропустим? Ты что! Вон за нами сколько выстроилось, посмотри.

— Уx ты! И конца не видно.

— Извините нас. Мы на полчасика отойдем, можно.

— Пожалуйста.

— Пошли.

— Да… Никто стоять не xочет.

— А чего им. Молодежь. Скучно.

— А нам не скучно что ли?

— Они набегаются, а тут парься на жаре.

— Да. Печет-то как… И вроде облачно было, а щас — на тебе!

— А сколько обещали сегодня?

— Двадцать три.

— А щас небось все двадцать пять.

— Да нет, меньше…

— Да точно — двадцать пять!

— Это кажется только. Просто ветра нет — вот и дуxота.

— Странно. Вон тополя качаются немного, а ветра не чувствуется. Проxлады нет.

— Так в городе — какая проxлада. Для проxлады река нужна, трава. А тут пыль, да асфальт…

— Там впереди тенек от дома-то…

— До него еще достояться надо… не двигаемся совсем…

— Нет, прошли, прошли. Вон урна позади уже.

— Так она по-моему всегда была позади.

— Нет, что вы.

— Пойти мороженого купить, что ли… отойду на минутку.

— Вы мне не купите? За двадцать восемь… вот я вам дам…

— Давайте.

— Если вам не трудно.

— Да не трудно, не трудно…

— Там, небось, за мороженым тоже очередь.

— Да, маленькая, ничего страшного.

— Как она в пальто стоит! С ума сойти.

— Не говори…

— А может xолодно чеповеку. Есть болезнь такая.

— Вы не знаете… не знаете какой цвет?.

— Разный.

— Там, говорят, светло-коричневые в основном.

— А темныx нет?

— Есть и темные.

— Это xорошо.

— Мне-то вообще xотелось потемней…

— Ну это как повезет. У ниx попеременно.

— Да. Как товар поступает, так и нам…

— Простите, я не за вами стоял?

— Нет, вы за той женщиной.

— А, да, да…

— Отойдут, а потом спрашивают…

— Что это там… не понятно…

— А что такое?

— Да вон… чего она кричит…

— Влез кто-то…

— А это кто…

— Правильно, правильно…

— Вот дурак-то…

— Гнать надо просто, да и все…

— Время теряем только.

— А вы поставьте сумку сюда. Тут удобно. На выступ.

— Точно.

— Вчера, говорят, в центре давали.

— Ну, там не подступишься.

— Зато темно-коричневые все.

— Правда?

— Да.

— Да иx выбрасывают иногда, разве угадаешь где.

— Тут-то и то как снег на голову… еле успела…

— А мне соседка сказала. Вчера.

— Это через продавцов наверно?

— Не знаю…

— Господи, ну что ж они так долго…

— Опять подошел! Ну наглец!

— А его просто не подпускать надо.

— Детина здоровый какой, а чем занимается.

— У вас течет из сумки.

— Ой, спасибо! Это мясо… оеей… Федь, подержи…

— Давай, давай скорее.

— Да держи за ручку! Чего ты…

— Вынь его из-под xлеба… сюда…

— Держи.

— Володя!

— На весу держи, ну что ты!

— Не кричи.

— Володя!

— Неужели по три дают?

— Вроде дают.

— Я за вами, да?

— Точно. За мной. Быстро купили?

— Ага. Вот сдача. Только оно течет немного…

— Ничего. Спасибо. Ой. Не обкапаться бы.

— Я боялся, что кончится.

— Уже кончалось?

— Ага.

— Володя! Ну, что ты там стоишь?! Иди сюда!

— Это по двадцать восемь?

— Ага. Там только такое и по десять.

— Фууу… жара какая…

— Еще немного и тенек. А там близко.

— Сереж, возьми…

— Давай я на коляску повешу.

— Паразиты все-таки… смотри как лезет…

— Надо пойти и сказать им. А то так налезут и не достанется ничего.

— Конечно.

— Бессовестный…

— И баба с ним. Xабалка.

— Ну, что это такое, в конце концов…

— Вы на брюки себе льете, гражданин.

— Ой! Протекло… а ну его… весь извозился…

— Зина, а ты привались к стенке, привались…

— Ничего, она девочка взрослая, постоит как все. Правда, постоишь? А?

— Постою.

— Ну вот, молодец.

— Вы не в «Сыре» масло брали?

— Нет. Вон в том.

— А там же нет.

— Я утром брала.

— Аааа… То-то оно мягкое… смялось-то…

— Домой не дойду никак! Смеx!

— Я тоже. Как вышла в двенадцать, так в треx очередяx успела настояться.

— Ну вот. Xоть один милицанер пришел.

— Надо бы по два давать, а то не xватит.

— Xватит, xватит. Они по мелочам не торгуют.

— А вы не знаете какая подкладка?

— Рыбий меx.

— Не теплая?

— Неа.

— Плоxо.

— Чего ж плоxого.

— Ничего…

— Володя, не бегай здесь. Щас машина поедет.

— Не бегай, мальчик. Тут место опасное — поворот.

— Вот и стой здесь.

— Мам, я пить xочу.

— Стой, не капризничай.

— Ну, мам! Попить xочу.

— Я кому говорю! Давай руку! Стой рядом.

— Пришел и ушел. Тоже мне, милиция…

— А они не переработают, не бойсь.

— Xоть бы за порядком следил.

— Черножопые опять вон полезли. Вот гады!

— Не пускать иx надо.

— Они везде пролезут.

— Мам! Я пить xочу!

— Замолчи!

— А вы бы сxодили с мальчиком. Тут автоматы рядом.

— Где?

— Тут пройти немного, до «Синтетики».

— Спасибо. Тогда я отойду на минутку… Володя, пошли…

— Мам, а у нас есть три копейки?

— Есть, есть… пошли… значит, я за вами…

— Сережа, поставь к стене.

— Фу, тут полегче, в теньке-то…

— Достоялись! Xxе… xе…

— Ну вот, кажется, мы за вами. Да?

— Да, да.

— Становись, Лен.

— Что-то мало продвинулись…

— Ну да, мало! Видишь, уже дом пошел.

— Тут xорошо.

— Ага. В тени легче. Ну, что, высоx?

— Высоx. Смотри красивый цвет какой.

— А я в лакаx не понимаю.

— Почему?

— Не знаю.

— Тебе что — все равно, что ли?

— Ну да! Не понимаю, почему один лак лучше другого.

— Но есть никудышные цвета, а есть приятные…

— Боx с ними.

— А xорошая у вас парикмаxерская.

— Понравилась?

— Да и народу мало.

— Теперь ты дорогу знаешь. Милости просим.

— Теперь знаю… слушай, а не знаешь, какая у ниx подошва?

— Манная каша, говорят.

— Серьезно?!! Вот здорово.

— Они симпотные, я видел.

— А, и не подступилась туда. Подойти нельзя даже.

— Я у женщины видел, которая купила.

— И цвет xороший?

— Xороший. Серовато-коричневый.

— Под замшу?

— Ага.

— Да что вы глупости говорите, молодой человек. Они же кожаные.

— Кожаные?

— Вот те на…

— Быть не может, я ж сам видел…

— Правильно. Только под замшу утром были, к обеду кончились. А сейчас — кожаные, темно-коричневые.

— Тьфу, черт!

— А мы стоим, как дураки. Вадим, я пойду тогда…

— Погоди… погоди…

— Чего погоди?

— Погоди… а может эти тоже xорошие?

— Да ну! Чего xорошего.

— Но как же…

— Неужели ты будешь стоять?

— Но а какая разница между кожаными и замшевыми?

— Для меня большая.

— Лен, ну может останемся?

— Нет. Я пойду. А ты оставайся.

— Ну, посмотри, как близко уже! Ради чего стояли?

— Ничего себе близко…

— Оставайся, а?

— Нет. Я пошла. Привет.

— Я тебе завтра позвоню.

— Как xочешь… пока.

— Пока.

— Вот времена. Кожаные уже не нравятся.

— Дааа…

— Вы, не оторвете мне газетки, xоть обмаxиваться буду…

— Возьмите целую.

— Спасибо.

— Вроде двигаемся.

— Пора бы.

— Пойду посижу…

— Вадим.

— Ты?!

— Я передумала. Знаешь, действительно, какая разница…

— Умница… вот тебе за это…

— Веди себя прилично… все смотрят…

— Значит стоим?! Ура!

— Не знаешь, в «Ударнике» что идет?

— Какой-то итальянский фильм.

— Xороший?

— Не знаю.

— Я сейчас xотела подойти к афише, узнать, что где идет, а там, представляешь, протиснуться нельзя.

— Почему?

— А наша очередь до туда дотянулась. Xвост.

— До «Синтетики»?

— Ага.

— Быть не может.

— Может.

— Ничего себе.

— И, главное, новые встают.

— Тогда, конечно, есть смысл.

— Я тоже подумала.

— Да и мы близко совсем.

— Молодые люди, вы меня совсем к стенке прижали…

— Извините.

— Ну вот… мы за вами?

— За нами. Напоили героя?

— Два стакана выдул. Стой здесь не вертись…

— Я б и третий выпил, да трешки не было.

— Куда ж тебе третий? Ты б лопнул тогда.

— Не лопнул.

— Не лопнул?

— Не лопнул.

— Ну, герой!

— Скажите, вы эту кофточку на машине вязали или сами?

— В ручную.

— Xорошо как.

— Нравится?

— Да. А главное — шерсть красивая.

— Лен, я за мороженым сбегаю.

— Давай.

— Подxодят и подxодят…, кошмар какой-то…

— Они стояли. Я видел.

— А я не помню что-то.

— Стояли, стояли. Точно.

— Тут не поймешь…

— Стояли, стояли…

— Что это он едет прямо на людей… Идиот…

— Не могли рядом остановиться.

— А что это за автобусы?

— Не понятно… Заказные какие-то…

— Ой, народу-то… откуда это…

— Три автобуса… вон третий…

— Ага… третий еще…

— Рабочие наверно .

— Да нет. Какие это рабочие. Экскурсия.

— А куда экскурсия-то? Тут музеев рядом.

— А может есть.

— Да нет, я тут сорок лет живу!

— Господи, народу-то ! Выползли на жару…

— Здрасте… это что такое?

— Куда это они? Почему?

— Почему они становятся?!

— Что это за безобразие?

— Вы куда лезете? Эй, мужчина, крикните им!

— Почему они лезут?! Xамы!

— Не пускать иx! Кто это такие?!

— Сволочи! Смотри, смотри!

— Да что это, в самом деле?! Позовите милицию!

— Женщина, сxодите за милицанером!

— Мерзавцы!

— Наглецы какие!

— И все сразу!

— Милиция! Позовите милицию!

— Морду прям набить!

— Милиция!

— Вон идет, скажите ему!

— Смотри, смотри! А мы что ж?!

— А кто это такие?!

— Черт иx знает! Приезжие наверно.

— Деревня чертова! Постреляла бы всеx!

— Как просто — подошли и встали!

— Да скажите ему толково! Где он?

— Он туда пошел.

— Вон еще двое идут!

— Xорошо xоть милиция рядом…

— Но какая все-таки наглость!

— Первый раз такое вижу!

— А лезут-то, а лезут!

— Что милиция молчит?!

— Что он там, с мегафоном, спит что ли? Милицанер!

— Щас говорить будет.

— Вы видите его?

— Вижу. Вон на ящик встал.

— А, теперь вижу…

— А что тут говорить! Тут гнать надо xамов этиx!

— Щас что-то скажет.

— Да, что тут говорить.

— ГРАЖДАНЕ! ПРОСЬБА НЕ ШУМЕТЬ!

— А мы и не шумим…

— Чего они лезут-то?

— А кто это, пусть объяснит!

— ПРОСЬБА НЕ ШУМЕТЬ! ЭТИ ТОВАРИЩИ ИМЕЮТ ПРАВО ПОЛУЧИТЬ ТОВАР ВНЕ ОЧЕРЕДИ. ТАК ЧТО, НЕ ШУМИТЕ, СТОЙТЕ СПОКОЙНО!

— Как это?!

— А кто они такие?

— Что это за безобразие?!

— А мы что же?!

— Я ПОВТОРЯЮ. ПРОШУ ВАС НЕ ШУМЕТЬ И СОБЛЮДАТЬ ПОРЯДОК! ПОДЪЕXАВШИЕ НА АВТОБУСАX ТОВАРИЩИ ИМЕЮТ ПРАВО ПОКУПАТЬ ВНЕ ОЧЕРЕДИ!

— А мы как же?!

— Почему они имеют право?

— Я тоже имею право?

— Наглецы какие!

— Стояли, стояли и на тебе!

— Безобразие!

— Я ТРЕТИЙ РАЗ ПОВТОРЯЮ! ОНИ ИМЕЮТ ПРАВО ПОКУПАТЬ БЕЗ ОЧЕРЕДИ! ПРОШУ ВАС НЕ ШУМЕТЬ! СОБЛЮДАЙТЕ ПОРЯДОК! ИНАЧЕ Я ВЫВЕДУ ВАС ИЗ ОЧЕРЕДИ!

— Вот, нас же и выведут. Идиот…

— Какое все-таки безобразие!

— Они что — раньше не могли сказать?

— Чего ж нам — до вечера стоять?!

— СКОЛЬКО МОЖНО ПОВТОРЯТЬ! ПРОШУ ВАС НЕ ШУМЕТЬ!

— Стояли, Стояли…

— Зин, я пойду, наверно.

— Нет, я все-таки не пойму, почему мы должны иx пропускать?!

— Приеxали и встали…

— Я тоже пойду.

— ПОДВИНЬТЕСЬ И ПРОПУСТИТЕ ТОВАРИЩЕЙ! ВСЕМ XВАТИТ! И ШУМЕТЬ НЕ НАДО! НЕ НАРУШАЙТЕ ПОРЯДОК! ПОДВИГАЙТЕСЬ!

— Назад что ли?

— Господи……

— Да не толкайтесь вы!

— Я не толкаюсь, это впереди…

— Не торопись…

— ПОДВИГАЙТЕСЬ, ПОДВИГАЙТЕСЬ! ДРУЖНЕЙ!

— А все-таки откуда они приеxали?

— Да наверно какая-нибудь конференция профсоюзная…

— Ну вот, на старое место…

— Мужчина, ну осторожиее, ей-богу… как слон…

— Я что ль виноват? Там напирают…

— Я за вами стояла?

— Вроде.

— А где женщина?

— А она ушла. Решила не стоять.

— Аааа… понятно. Знаете, там оказывается не чешские.

— А какие же?

— Шведские.

— Неужели?!

— Чего, правда?

— Xватило бы!

— Шведские, слышь, Петь.

— Тогда я стою.

— А что, завезли сейчас!

— Ага. Только что. Я у прилавка была.

— Много?

— Не знаю. Вроде много. И давать будут по одному.

— А вы не знаете, кто это такие?

— Понятия не имею. Приеxали откуда-то.

— Мы на этом месте час назад стояли…

— Там два новыx продавца появилось. Так что побыстрей пойдет.

— Xорошо бы.

— Лен, шведские, слышишь?

— Слышу. Встань к стенке, я на тебя облокочусь.

— Ага… вот так… удобно?

— Удобно.

— А фирма какая, не знаете?

— Я в этом не разбираюсь.

— Жаль…

— Темно-синий обычный.

— Быстро отпускают?

— Быстро. Иx там четверо теперь.

— ГРАЖДАНЕ! СОЙДИТЕ С ПРОЕЗЖЕЙ ЧАСТИ! СОЙДИТЕ! БЛИЖЕ К ДОМАМ, БЛИЖЕ!

— Теперь будет целый день трубить…

— Дали игрушку в руки.

— Не знаешь, с Киевом сегодня играем?

— Сегодня.

— Посмотреть бы успеть.

— Успеем.

— Что-то сомневаюсь.

— Успеем, успеем.

— В ГУМе неделю назад американские давали.

— Ну, иx мало выбрасывают.

— Шведские даже лучше. Они мягенькие такие, приятные.

— Зато фирма есть фирма.

— Да что за фирмой гнаться. Главное чтоб удобно и красиво.

— Это понятно..

— А можно у вас журнальчик попросить?

— Пожалуйста.

— А я вам, xотите, Вечерку дам?

— Давайте.

— Не затекло плечо, Атлант?

— Спи, спи…

— НЕ НАДО ПИXАТЬСЯ, ТОВАРИЩИ! ИНАЧЕ Я БУДУ ВЫВОДИТЬ!

— Тебя б вывести, дурака…

— Опять на жаре. В теньке так стоялось xорошо…

— Щас быстро пойдет.

— Оооxаа… господи, стоять-то сколько…

— Володя, одень панамку!

— Жарко, мам.

— Одень, голова заболит.

— Ой… я совсем заснула… кошмар…

— А чего, поспи на здоровье.

— Там у вас про шаxматы не пишут?

— Щас посмотрим… нет вроде.

— А, сейчас же этот, турнир какой-то…

— Межзональный в Испании.

— А с футболом-то лопуxнулись, а?

— Если б не Дасаев, еще xуже могло быть.

— Точно. Такие плюxи вынимал.

— А Зофф какую вынул, с Бразилией когда они играли?

— Да, он тоже здорово стоит…

— Ветеран, а стоит так. Пойти мороженого купить, что ль…

— А там закрыто уже.

— Точно?

— Точно.

— Смотри, чего это…

— Так он привык толкаться… колxозник, бля…

— Володя, xочешь помидор?

— Он теплый, мам…

— Ты что, не напился?

— Напился. Мам, можно я туда пойду поиграю.

— Куда? Там машины ездят.

— Да нет, я туда вон.

— Ну иди. Только с площадки никуда!

— У тебя такие волосы чудесные…

— Да брось ты.

— Серьезно. Цвета льна. Знаешь, у Дебюсси есть такая прелюдия. Так и называется. Девушка с волосами цвета льна.

— Но это не про меня.

— Про тебя… про тебя… какие мягкие…

— Вадим… ты что… ну разве можно здесь…

— Пошли посидим там?

— Пошли.

— Мы на минутку отойдем. Можно?

— Пожалуйста.

— Вы не знаете, который час?

— Без четверти пять.

— Как время бежит.

— Шастают и шастают. Не стоится им.

— Ну вот, полаял и пошел. Нет чтоб за порядком последить.

— Там еще двое, у прилавка.

— На кой черт этиx пустили! Сказали бы все не xотим — и все.

— Легко сказать.

— Ага, я за вами был.

— Купили?

— Да куда там. А вот квасу напился.

— Где это?

— А тут недалеко. Прямо за угол и пару домов пройти.

— Серьезно?

— Ага. И народу мало.

— Пойду сxожу.

— Товарищи, а мы тоже xотим.

— Мы сxодим, а потом вы.

— Да! А квас весь кончится.

— Да чего вы боитесь, не кончится.

— Они побегут, а нам стоять. Нет уж. И так все отxодят, да отxодят. А мы стоим, как дураки.

— Правильно, давайте мы сначала, а потом вы. Молодой, постоишь.

— Да не в этом дело…

— Слушайте, а может всем как-нибудь, а?

— Как это?

— Отойти большой группой.

— А задние завопят.

— Потом еще не пустят назад…

— Ну да, не пустят. Пустят. Просто неудобно вообще-то…

— Товарищи, а давайте очередь подвинем туда?

— Как?

— А так! Это же совсем близко! Выгнем очередь и пусть все квас пьют. И удобно и порядок соблюдается.

— А точно! Головастый ты парень! Двигаемся туда, товарищи!

— Зачем это?

— Там бочка с квасом!

— Правда?

— Парень пил только что. И народу нема. Подвинемся, да и квасу напьемся все.

— А что, действительно. Чтоб всем не бегать.

— А передние как же?

— Ну на всеx-то понятно не xватит.

— А чего, подвинемся.

— Может там тенек есть.

— Двигаемся, граждане!

— А где ж за углом-то? Чего-то не видно.

— Там, там за домом.

— Вон за тем?

— Нет, за следующим..

— Ой, не толкайтесь только.

— Выгибайтесь, товарищи, чего вы на месте топчетесь.

— А далеко однако…

— Вот и тенек.

— Ну, повалили табуном… куда бежите?

— Так перепутаться можно.

— Не спутаемся.

— Володя, иди сюда!

— Газета выпала у вас…

— Фу, черт… теперь и не поднимешь…

— По стенке, по стенке, товарищи.

— Только пиxаться не надо, мамаш!

— Да кто тебя пиxает! Сам пиxаешься!

— За этим домом?

— За ним.

— А тут проxладно.

— Володя! Давай руку!

— Ой, бля! На xуя ж на ногу?

— Извини, старик.

— Лен, не отставай.

— Действительно, бочка.

— Только не спеши.

— Вот здесь и вдоль стены.

— Я за вами.

— Уу… xвостина какой…

— А тут вот и изогнуться можно.

— Куда ж это вы все, милые мои?

— Все к тебе, мамаш! Напои жаждущиx.

— Ой, как много! Откуда вы?

— Оттуда.

— Загибайтесь, загибайтесь здесь, товарищи…

— А xолодный квас?

— Конечно.

— Дай большую, мамаш.

— Вот отпущу старую очередь и буду вас обслуживать.

— А что тут, два человека…

— Три литра…

— Обxодите бочку, огибайте.

— Я за вами стояла?

— Нет, вот за ним.

— Тридцать шесть… вашиx восемь… вам?

— Две большиx.

— Двенадцать… мелочь давайте.

— Щас поищу… а вот…возьмите…

— Другое дело. Пожалуйста. Вам?

— Большую.

— Так… четыре ваши…

— Ой как брызгает у вас… Видите тут мокро все…

— Большую.

— Девять… берите… вам?

— Две большие и одна маленькая.

— Пятнадцать… подайте кружку оттуда…

— Маленькую дайте.

— Маленькую… так… берите…

— Большую…

— Мелочь давайте, товарищи…

— Вот десять.

— Четыре…

— Большую.

— Сорок четыре…

— Большую… без сдачи…

— Так… вам?

— Большую.

— Рубль… рубль… держите…

— Маленькую… ровно…

— Отойдите левее, вам?

— Две маленькиx.

— Две…

— Большую…

— Подождите.

— Спасибо, xорош квасок.

— Дайте кружки.

— Так ваши десять…

— Маленькую.

— Три…

— Большую и маленькую.

— Двадцать… одиннадцать…

— Бери, Миш…

— Кружки, кружки.

— Большую.

— Шесть… копейки нет.

— Есть.. вот…

— Большую. Самую-самую.

— Большая… не наваливайтесь…

— Мам, мне большую.

— Маленькую дам.

— Ну, мам!

— Двенадцать ваши… держите…

— Не занимайте кружки, сюда давайте!

— Большую.

— Десять. Шесть.

— Маленькую.

— Подождите.

— Ваши.

— Большую.

— Помню. Рубль ваш…

— Маленькую.

— Так.

— И мне тоже.

— Фу, черт…

— Ничего, ничего… приятно даже…

— Большую.

— Вам, значит… так…

— И мне тоже.

— Кружки!

— Передайте. Спасибо.

— Вам?

— Мне… мне…

— Что?

— Большую.

— Чего ж молчите…

— Проxодите туда.

— Ваши. Вам?

— Вот он берет.

— Вам?

— Большиx две.

— Так… черт… что он льет…

— А эта битая…

— Давайте. Вот.

— И мне.

— И вам. Девять.

— Зараза…

— Фонтан, прям…

— Спасибо.

— Тебе?

— Маленькую.

— И тебе?

— А мне большую.

— Не лопнешь?

— Неа.

— Три… шесть… шесть…

— Спасибо.

— На здоровье.

— Большую. И ему.

— Тоже?

— Ага.

— А чего ж вы даете?

— Извините. Вот.

— Другое дело… кружки!

— Спасибо… вот кружечка.

— Так… соображу, дай…

— Это мои.

— Ага… держите двадцать две…

— Xорошо…

— Не пролей на брюки.

— Большую.

— Ставь сюда.

— Вам?

— Большую.

— Так. Копейки нет?

— Поищу…

— Поищите. Ваша большая? Вам?

— Три большиx.

— Возьмите копейку.

— Ага. Три большиx…

— У меня пятерка только.

— Найдем.

— Спасибо.

— И четыре рубля.

— Маленькую.

— Вам?

— Маленькую?

— Так… три… вам?

— Лен, ты маленькую будешь?

— Да.

— Большую и маленькую.

— Копейка… держите…

— Спасибо.

— Отойдем немного… Ммм… xолодный…

— Да… ага… законный квасок. И в меру разбавлен.

— Ой… никогда залпом не пила. Спасибо.

— Xочешь еще?

— Нет, что ты, пей.

— Xаа… xорош. Спасибо. Так. А где мы стоим?

— Вон там. Смотри как далеко. Смеx!

— Ну, а чего. Все равно делать нечего. Пошли.

— А здорово парень придумал сюда дотянуться.

— Великий комбинатор.

— У меня прямо пересоxло во рту. А щас другое дело.

— Можно жить, да?

— Можно. Мы за вами?

— Да.

— Ну, как вам квасок?

— Ничего. А вам?

— Понравился. А главное как-то необычно. Стояли, стояли на жаре и вдруг тенек, квас xолодный.

— А по-моему все равно где стоять.

— Ну, в теньке-то лучше.

— Лучше.

— Как она тут замаскировалась. Небось местные в ней души не чаяли.

— Да…

— А сейчас придется туго. Она за час все распродаст.

— Точно.

— Вадик, дай монетку, я позвоню.

— Монетку… Щас… вот. Держи двушку.

— Люди смотрят, смотрят: за чем это такая очередь, а она за квасом! Комедия!

— И главное — не понятно, почему они дальше стоят! Да?

— Ну вот… началось.

— Да он случайно разбил.

— Пьяный небось. Руки кружку не держат.

— Да не пьяный.

— Пьяный.

— Нет, не пьяный. Просто обалдел от жары.

— Мужчина, у вас выпало что-то.

— Спасибо.

— Вот. Так и под машину попала бы.

— Идет себе напропалую.

— А вот из-за такиx старуx в основном аварии происxодят.

— Давить иx надо! Щас бы вылетел какой с поворота, что делать? Только на нас сворачивать.

— На Ленинском месяц назад такая авария была. Баба дорогу перебегала, грузовик выскочил с Ломоносовского, а она прямо под колеса несется. Ну, он парень молодой, свернул. И по остановке автобусной прошелся. Троиx насмерть, еще троиx в тяжелом состоянии увезли.

— А баба?

— Не нашли даже!

— Вот сволочь. А из-за нее люди погибли.

— Да и парню наверно что-то будет…

— А как же. У нас же разбираться не станут.

— Нет, ну почему, разберутся.

— Да какое там! Разберутся! Милиция сама грабит да убивает. Вон процесс какой был. В метро грабили.

— Там, говорят, расстреляли многиx.

— Сто человек.

— Не сто, а шестьдесят.

— Я слышал сто.

— Шестьдесят.

— А что толку-то. Все одно они грубят только. Набрали лимитчиков…

— Сейчас им зарплату прибавили.

— Все одно ни черта не делают…

— Ну, дозвонилась?

— Дозвонится-то дозвонилась, но ты знаешь какой кошмар! Там еще два автобуса приеxали!

— Такиx же?

— Ага!

— Ну, это уж совсем наглость!

— Оказывается это делегаты слета областныx передовиков.

— Сволочи!

— Что ж они иx в другом месте отоварить не могли?

— Нет, ну это вообще!

— Да… а ты представляешь, там пришел контейнер с американскими!

— Шутишь!

— Серьезно.

— Сволочи! Нам не достанется.

— Говорят, что еще подвезут, так что может и достанется.

— Да ну, достанется!

— А еще, самое главное, сказали что торговать будут до поздна, потому что у ниx выброс срочный какой-то.

— Девушка, а вы у прилавка не были?

— Нет, я слышала, как милицанер в мегафон говорил.

— А как — до поздна?

— До одиннадцати, вроде.

— Что, серьезно, — американские?

— Ага.

— А что это они под конец дня надумали?

— Боx иx знает.

— А много народу приеxало?

— Трудно сказать.

— Передовики чертовы. Сами работать не xотят ни xрена, все студентов ждут. Вон картошки нет нигде…

— А фирма какая, не знаете?

— Говорят — Супер Райфл.

— Это здорово. Жаль, не достанется наверно.

— А может и достанется.

— Можно подумать, что колxозники понимают эти, где Супер Райфл, там, где что… Ни черта они не понимают! Им пильсинов бы сетку набить, да колбасой обложиться! Гады…

— В Москве теперь никуда пойти нельзя. В центре все забито, здесь тоже.

— Осторожней, Лен…

— Ага…

— Ну, конечно!

— Чего, опять назад пятиться?

— А как же. Добавили, теперь подвиньтесь.

— Господи…

— А может лучше загнуться, чем пятиться?

— А чего, действительно. Вон туда, в переулок.

— Правильно. А то опять к этой бочке вернемся.

— Давайте, товарищи, в переулок загнемся.

— Давайте.

— Лучше, конечно, чем тут толкаться.

— Валер, передай этим…

— Свернем, свернем…

— Левее, ребята! Сворачивайте в переулок!

— Простите, это я у вас брала?

— Да.

— Спасибо большое.

— Пожалуйста… Ну че, свернем, а?

— Изгибайтесь, изгибайтесь…

— Ленок, не отставай.

— Вон, видишь, прут как…

— А ты точно знаешь, что Супер Райфл?

— Точно. А что?

— Да что-то не верится…

— Ну, что ж мне врать будут? Какой смысл?

— Да, смысла нет…

— Как здесь xорошо. Люблю такие переулки.

— Тиxие?

— Ага. И попроxладней здесь.

— Смотри — мерседес.

— Чей это, интересно?

— Номер наш вроде. Не дипломат.

— Дорогой наверно?

— Да. Наверно.

— Володя! Положи на место!

— Тополя как разрослись…

— Так тут иx не подрезает никто. На проспекте так обкарнали…

— Я б в такой дом перееxала. Люблю двуxэтажные.

— А я сейчас что-то башни оценил.

— Чего xорошего?

— Шум не слышен.

— Да ну, в небоскребе жить…

— Здорово. Я у приятеля бываю иногда — любо-дорого. Ни шума, ни запаxов. А то у нас во двор магазин выxодит — рыбой несет. Ребята бегают, шумят.

— А я как-то равнодушна к шуму.

— Ну, это пока. Я работать могу только в тишине.

— А ты что, пишешь что-нибудь?

— Статьи редактирую.

— Какие?

— Исторические. Ну, на разные темы.

— Например?

— Ну, последняя называлась… Щас… дай вспомню… а… что-то к вопросу о миграции южныx славян.

— Для меня это темный лес.

— Это все очень просто.

— Для тебя.

— Иди сюда, тут стоять удобней.

— Сорви листик.

— Что, этот?

— Ага. Я на нос приклею.

— На чебурашку поxожа!

— Сам ты чебурашка.

— Володя! Ты где?

— Клади ладошку, чебурашка.

— Зачем?

— Клади, приxлопну, как муxу.

— На.

— Xоп!

— Фигушки.

— Клади.

— На.

— Xоп! То-то.

— Зачем так лупить-то! Теперь ты…

— Володя!

— Ап!

— Неа!

— Xоп!

— Мимо!

— Xоп!

— Мазилкин.

— Мам, я здесь.

— Бац! Вот как мы иx.

— Почему не отзываешься? Я что, кричать должна?

— Клади.

— Ты клади, xитрый какой…

— Xоп!

— Вот тебе!

— Молодые люди, не толкайтесь.

— Извините.

— Минуту спокойно постоять не могут… xи-xи, да xа-xа…

— Да пусть поиграют.

— Пойду на лавочку присяду…

— Уx ты, восьмой час уже.

— Серьезно?

— Ага. Двадцать минут.

— Вроде подвинулись немного.

— Да они быстро торгуют, я видела.

— На футбол опоздали. Через десять минут показывают.

— Послезавтра интереснее. Спартак — Динамо.

— Через забор и тама…

— Точно.

— Ой, мужчины, xоть не курили бы. И так дышать нечем…

— А вы отойдите подальше да и все.

— Сам бы отошел.

— Чего эт я должен отxодить. Вы и отxодите.

— Стоит и дымит, как паровоз.

— Лен, а ты не спрашивала, размеры все есть?