- Думаю, ей привиделся дурной сон, – ответила бабушка. – Я принесла ее сюда и рассказывала всякие истории о том, каким нехорошим мальчиком был Джулиан. Вечно шалил и озорничал.

- Судя по всему, это фамильная черта, – заметила девушка.

Леди Маргарет усадила сиротку себе на колени. Старуха улыбалась с таким видом, как будто не слышала слов Айви.

- Как хорошо снова держать на руках маленькое существо, – промолвила она. – Жду не дождусь, Джулиан, когда буду нянчить твоих деток.

- Ты уверена, что еще не делала этого? Если учесть твою способность передвигаться во времени! – Рамсден говорил спокойным голосом, усаживаясь на резной стул и откидываясь назад. Вид у него был деловой.

Леди Маргарет вдруг как-то вся съежилась, разом постарела и стала очень грустной. Она опустила свои тонкие, как бумага, веки. Поглаживая золотистые волосы девочки, пожилая женщина спросила:

- Насколько я понимаю, Джулиан, ты твердо решил получить ответы на все свои вопросы.

- Я тоже, – вмешалась Айви. – Меня это тоже касается, не забывайте.

- Ну что ж, садитесь. Попытаюсь все объяснить вам. Надо сказать, история моя довольно нелепа.

- Да, «довольно», – согласилась с ней Айви, усаживаясь на пол у ног леди Маргарет.

- Так вот, началось все м-м-м… в тысяча пятьсот девяностом…– неуверенно заговорила бабушка, – или в восемьдесят девятом?…

- Это так важно? – перебил ее Джулиан.

- Ты ужасный человек, внук мой! Ради Бога, не перебивай! – Пожилая леди устроилась поудобнее, крепче прижимая к себе ребенка. – Итак, где же я была? Ах, да! Я была в ту пору совсем молоденькой и весьма хорошенькой. Мой дядюшка отвез меня ко двору, и я стала придворной дамой королевы Елизаветы.

Айви была потрясена.

- Да что вы?! – воскликнула она. – Расскажите мне об этом! Какая она была? Кого еще вы знали?

- В другой раз, – перебил ее Рамсден.

- Завтра, – пообещала леди Маргарет. – Но именно оттуда начинается твоя история, Айви. Однажды в честь дня рождения королевы был устроен бал-маскарад, и мы, молодые дамы, принимали участие в представлении. Я играла Чистую Любовь, на которую нападали Жадность, Страсть, Зависть и Сомнение. Все эти роли исполняли придворные господа. – Маргарет улыбнулась. – Я вся была в белом и серебряном, волосы мои украшали жемчужины. Ну, разумеется, Чистая Любовь всех победила, и все злодеи исчезли в клубах дыма, а затем они превратились в Веру, Доверие и Честь.

Вот тогда-то я и встретила моего Томаса.

Молодого Томаса Рамсдена, графа Редверза. В конце одного из танцев мы сняли маски, я взглянула ему в глаза и полюбила его.

Айви живо представила себе все. Перед ее внутренним взором появилась леди Маргарет в жестком воротнике из кружев с жемчужинами. От украшений в волосах, казалось, исходит сияние. Перед ней – красивый молодой человек, у которого дыхание захватывает очарования его партнерши по танцу. Айви так и видела зал, полный придворных в богатых одеждах, везде сверкают драгоценные камни. На троне восседает Елизавета, царственно поглядывающая на веселье.

- А роль какой добродетели он исполнял? – зачарованно спросила Айви.

Маргарет засмеялась:

- Боюсь, никакой, дитя мое. Ох, нет! Он был таким же, как Джулиан, – мрачным и опасным. Томас играл Страсть и был в платье из красного шелка с рубинами и в кроваво-красной маске. У него был зловещий вид, но он был прекрасен, и от этого я сходила с ума. Ты меня понимаешь?

- Очень хорошо, – ответила Айви, улыбнувшись Джулиану. Зловещий вид у прекрасного мужчины. Это описание в точности подходило ее любовнику.

- Как трогательно, – саркастически произнес Рамсден, но, не удержавшись, улыбнулся Айви в ответ. – И какое это все имеет отношение ко мне и к Айви?

Маргарет хмыкнула:

- Это – никакого. Но с этого начинается вся история. Можно я расскажу до конца?

Джулиан откинулся на спинку стула.

- Продолжай, – милостиво позволил он.

- Не прошло и месяца, как мы поженились. Многие говорили, что слишком быстро, но мы не обращали на них внимания. Так и должно быть, когда встречаешь подходящего человека. В этом нет сомнений. Сразу появляется чувство, что с ним никто не сравнится. – Бабушка вздохнула, глядя поверх их голов нежным взглядом. – Королева была в гневе. Мы не просили ее разрешения на брак, и наши семьи были католическими. Елизавета осталась очень недовольна– куда безопаснее для нас обоих было бы связать свои жизни с протестантами, чтобы доказать нашу лояльность. Но… Дело было сделано, и нас отлучили от двора.

Только не подумайте, что это меня обеспокоило. Попроси меня Томас, я бы в одной рубахе отправилась вслед за ним в преисподнюю. А уж когда наша карета въехала на гору и я увидела Виткомб-Кип, который словно лев охранял свою долину, все мои сомнения и вовсе рассеялись. Стояло лето, небо и море были голубыми-голубыми, в зеленом лесу заливались птицы, а очаровательная деревушка в долине…

Айви вспомнила, как увидела Виткомб-Кип в первый раз. У нее было точно такое же чувство, хотя зима была в разгаре. Более прекрасного места в мире не сыскать.

Маргарет некоторое время смотрела на огонь в очаге, поглаживая щеку девочки своими морщинистыми, но все еще пухлыми пальцами.

- Так вот, – наконец продолжила она свой рассказ, – у меня появилось такое чувство, словно я попала к себе домой. Когда мы подъехали к воротам, нам навстречу вышла леди Джулиана, мать Томаса. Она откуда-то все знала, хотя мы не писали ей. Она встретила меня, как дочь. А в подарок на свадьбу преподнесла мне книгу.

- Уж лучше бы она подарила тебе набор серебряных тарелок или изумрудное ожерелье, – проворчал Рамсден.

- Да, это несомненно было бы лучше, Джулиан. Но она сделала то, что сделала. Джулиана была очень… могущественной и умелой. По правде говоря, ей и не нужна была книга. У нее был дар видеть и знать все. Смуглая, она была очень красивой, даже в старости. Не будь Джулиана такой доброй, ее можно было бы испугаться. А вот я никогда толком не знала заклинаний, – добавила леди Маргарет, печально поглядев на своих собеседников. – Вечно у меня что-нибудь да не получалось! В точности, как моя стряпня. Я всегда солю пудинг и кладу сахар в мясо!

Айви молча смотрела на отблески пламени на блестящем полу, ожидая продолжения повествования леди Маргарет.

- Мы были очень счастливы. И Томас, и я. Так счастливы, что временами эго пугало меня. Казалось, мы искушаем судьбу, как говорится.

Когда на свет появился Денби, мы были в восторге. Роды были легкими, и мальчик родился здоровым. Мы надеялись, что у нас будут еще дети, но, увы… Все молитвы и надежды, все отвары и травы Джулианы не помогали… «Не огорчайся, – сказал мне Томас. – Один наш сынок стоит двадцати детей». У Томаса, знаете ли, был дар говорить вовремя нужные вещи. Это утешало. – Помолчав, она покачала головой, – И в ту же ночь, – просто промолвила Маргарет, – он умер.

Айви, как собственное, приняла к сердцу горе бабушки Джулиана.

- Нет! – вскричала она. – Как же это могло быть?

Темные глаза Маргарет затуманились.

- Один Господь знает. У Томаса была небольшая простуда. Мы и не думали беспокоиться. В тот день, как и всегда, он поехал на охоту, даже не обращая внимания на небольшое недомогание. Вернувшись, он рано отправился в постель, сказав, что устал. Когда я пришла спать, Томас весь горел от лихорадки. И к утру его не стало.

В камине заискрилось, потрескивая, полено, и Айви наклонилась вперед, чтобы смести разлетевшиеся искры назад в очаг. Джулиан пересел поудобнее, закинув ногу на ногу.

- Уж столько лет прошло, – вновь заговорила пожилая дама, – а мне все еще больно это вспоминать. Говорят, время залечивает любые раны, но это неправда. Боль становилась для меня все сильнее и сильнее. Мне казалось, я умру от горя. Иногда я молила Бога, чтобы так и случилось. Но, как видите, я жива. Если человек хочет умереть, он ни за что не умрет.

Но время шло. Отправилась в страну теней Джулиана. Денби женился на Джудит и родились Сюзанна и Джулиан. Умер Денби, за ним – Джудит, осталась одна я, по-прежнему в Виткомб-Кипе, слушаю шум ветра и моря, наблюдаю, как всходит и заходит солнце и одно время года сменяется другим…

Однажды, перебирая вещи Джудит, я нашла книгу. Я отдала ее твоей матери, Джулиан, и совершенно забыла об этом. Джудит лучше меня справлялась со всякими такими вещами.

- О Господи, – вздохнул Рамсден. – Продолжай, бабушка.

- Ты тоже слушаешь? – неожиданно спросила леди Маргарет у девочки, которая по-прежнему сидела у нее на коленях, сонно улыбаясь. – Ну ладно. Слава Богу, ты ничего не сможешь повторить.

Посмотрев на старуху чистыми голубыми глазами, малышка погладила ее по лицу.

- Храни тебя Господь, – прошептала Маргарет. – О чем я говорила? Ах да. Джулиан был в Лондоне, развлекался, отращивал волосы, и что там еще делают молодые люди… Нет-нет, только не рассказывай мне, Джулиан, я не хочу этого знать. Сюзанна была очаровательной девочкой, но совсем еще маленькой, и вот так я и просиживала дни напролет в Виткомбе. Признаюсь, мне было очень жаль себя. Но как же я тосковала по Томасу! Мысли о нем не покидали меня ни на мгновение. Я все время думала о том, каким другим было бы все, будь Томас со мною. Вот я и начала с простеньких заклинаний, так, просто чтобы развлечься. Похоже, у меня получалось. Не слишком много было ошибок.

Джулиан фыркнул.

- Мне очень жаль, дорогой, что однажды ты на целую неделю стал зеленым. Я вовсе не собиралась этого делать.

- Надеюсь, – проворчал молодой человек.

Леди Маргарет улыбнулась Айви:

- Я ужасно себя чувствовала, клянусь. Ну так вот, вернусь к моему рассказу. Как-то раз, читая книгу, я наткнулась на заклинание, на поэму, – пояснила она. – Грустную, но такую славную. Как будто ее написали специально для меня и для Томаса. Помню, в тот день я тосковала по нему особенно сильно.

- Все времена и страны обыскала я…– тихо проговорила Айви, вспоминая слова.

- Да-да, это та самая поэма и есть, – согласилась Маргарет. – Мне бы так хотелось вспомнить ее целиком, но память у меня уже не та, что прежде. Там было что-то о второй половине моей души, которая согреет меня в мороз и даст в жару прохладу…

- …Потерянная между небом и землей в очарованном времени, – договорила Айви.

- Я не представляла себе тогда, что из этого получится, – сказала им старушка. – Просто прочла поэму, думая о Томасе, а потом все вокруг меня стало ярким и золотым, как будто сам воздух позолотили, и все стало дрожать, и я очутилась там.

- Где? – поинтересовался Джулиан.

- Как это где! В Лондоне. Но это был не тот Лондон, что ты знаешь. Мир изменился. Стою это я себе на углу улицы с книгой под мышкой. На мне короткий серый костюм и маленькая шляпка. Идет война, некоторые дома разрушены бомбами, и я чувствую себя неловко. Музыка, шум, афиши, магазины, конторы… автомобили! Джулиан, автомобили!

- Что? Прошу тебя…

- Потом, Джулиан, – перебила его Айви, дотрагиваясь до руки Маргарет. – И что?

- Я увидела его, – промолвила леди Маргарет со слезами на глазах. – Увидела моего Томаса. Молодого, в солдатской форме, волосы ужасно подстрижены – коротко-коротко. Но он был все таким же красавцем, и я сразу же узнала его. Он стоял на другой стороне улицы, держа в зубах сигарету, и болтал с другим янки.

- Что он держал во рту и что с кем? – недоуменно спросил Рамсден, но Айви нетерпеливо махнула рукой.

- Я крикнула ему, но он не услышал, и тогда я хотела перейти улицу, но эти автомобили… – По щекам леди Маргарет тихо потекли слезы, но она смахнула их рукой. – А потом начался ужасный шум, раздался какой-то страшный вой и все куда-то побежали, крича о бомбах и нацистах. Кто-то потащил меня в подвал, где я и просидела, пока не кончилась бомбежка. А когда я вышла на улицу, его уже там не было.

Глаза Айви наполнились слезами, Джулиан молчал.

- Но хоть я его увидела! – скривив, как от боли, рот, простонала старушка. – Как мне хотелось еще хоть раз увидеть его, дотронуться до его лица, вдохнуть аромат его тела! И вот я увидела его, и он тут же исчез. Я искала Томаса всю ночь, но эта темнота, безлюдные улицы… Словом, я бросила поиски. Прочла заклинание снова и вернулась в Виткомб-Кип. Быть так близко к нему и потерять… У меня было такое чувство, словно он умер на моих глазах дважды. Мне было так больно, что я целых два года ждала, прежде чем сделать еще одну попытку.

- Ну и что, получилось? – спросила Айви.

- Почти то же самое. Только на второй раз я оказалась в Нью-Йорке, что еще хуже. Впрочем, город восхитительный. Тебе нравится пицца, Айви? – неожиданно спросила Маргарет. Похоже, она приходила в себя после грустной истории, глаза ее горели энтузиазмом.

- Да, – ответила девушка. – Так вы встретили Томаса?

- Да. Я была в туристическом автобусе и видела, как он садился в такси на Пятой авеню. Было это в конце семидесятых. На этот раз он был старше, но я тут же узнала его, будто расстались мы пару часов назад. Его волосы отросли и поседели. Стояла осень, на нем было пальто, полы которого развевались на ветру, как у плаща нашего времени. Я кричала ему всю дорогу, пока мы ехали по Центральному парку.

- Объяснишь мне все позже, – сказал Джулиан, – потому что, признаюсь, я не понимаю ровно половины. Ну и что, ба? Ты снова вернулась домой?

- Нет, не совсем. Я сняла комнату в отеле и пару дней была настоящей туристкой. А потом возвратилась сюда.

- Невероятно, – выдохнул Рамсден. – И никто не заметил твоего отсутствия?

- Нет конечно. Как будто время для меня здесь остановилось. А потом ты приехал из Лондона и начались все беды и вся эта неразбериха, связанная с войной. На время я совершенно забыла о книге. Но недавно попробовала в третий раз. – Леди Маргарет улыбнулась. – Я очутилась в Сиэтле. Любовалась рождественскими витринами, всякими огоньками, а в одном магазине витрина была просто потрясающей, столько всяких чудесных вещиц. Задрав голову, я прочла название…

- «Очарованное время», – подсказала ей Айви.

- Так и есть. В точности, как в заклинании. «Ах, – сказала я себе, – Томас должен непременно быть там». Но его не было в этом магазине. Лишь за столом сидела эта рыжеволосая женщина.

- Айви, – догадался Джулиан.

- Ну да. А когда я взглянула на нее, у меня появилось какое-то странное чувство. Я почувствовала, что она приведет меня к Томасу, если я дам ей книгу. Но ничего не вышло, не так ли, дорогая? Я отправилась спать в свой номер в отеле, намереваясь поговорить с ней на следующий день, но, проснувшись, я оказалась в Виткомбе, а книга лежала на столе у моей кровати. Я бы усомнилась, что все было наяву, если бы не вот это. – Пошарив у себя за пазухой, леди Маргарет нашла тонкую золотую цепочку и вытащила ее.

На цепочке висели ключи Айви. Все. От магазина, от сейфа, от квартиры и от почтового ящика.

- Они были в книге, – сообщила старуха. Айви припомнилось, что, когда она читала заклинание, ключи выпали из ее руки на открытую книгу.

- А потом Джулиан привез тебя сюда, и я решила: что-то будет. С тех пор я и поджидала событий. Уже в первый день я поняла, что вы обязательно полюбите друг друга, и тогда задумала совсем немного помочь вам.

- Так ты все-таки что-то сделала? – грозно спросил Рамсден. – Что именно?

- Возбудитель, – призналась старушка. – Я добавила возбудитель в вино со специями. Но мне следовало хорошенько все обдумать. Я ведь и помыслить не могла, что ты силой заставишь бедняжку Айви спать с тобой, Джулиан.

- Я ничего такого не делал, – возразил Рамсден.

- Ты угрожал, что выгонишь меня, – напомнила ему Айви.

Молодой человек нахмурился.

- Ты поступил не по-мужски, Джулиан, – заявила бабушка. – Я все-таки надеялась, что привила тебе лучшие манеры.

- Нечего поучать меня, невыносимая старуха! Ты привела в мой дом красивую молодую женщину, водила ее у меня перед носом, подсунула мне любовный напиток, а потом захотела, чтобы я был пай-мальчиком! Ради Бога, ба, не надо!

Айви покраснела. Замечательно. Как просто он все сказал.

- Ну, может, это было и не очень красиво, – призналась леди Маргарет, – но смотри, как хорошо все вышло. Айви обожает тебя, это сразу видно, и тебе она по душе, и ей нравится в Виткомб-Кипе.

У меня вот какое предложение. Вы давайте-ка быстренько поженитесь, ты, Джулиан, вернешь мне книгу, чтобы я могла наконец разыскать моего Томаса, и заживем каждый своей жизнью.

- Но ты забыла кое о чем, – заявил Рамсден. Наклонившись вперед, он смахнул темные волосы с глаз. – Во-первых. Если я не женюсь на Фелиции, то меня немедленно вышлют в Ирландию, а вы попадете под «защиту» Кромвеля. Я сомневаюсь, что хоть кому-то из нас повезет. Со мной во время кампании непременно произойдет несчастный случай. Не пройдет и двух недель, как тебя повесят за колдовство. Что же станет с Айви?

Джулиан повернулся к девушке и нежно погладил ее волосы. От этого жеста ее сердце забилось быстрее.

- Нет, я не могу жениться на Айви. Мой план куда лучше. Женюсь на Фелиции, а Айви будет моей любовницей.

- Не очень-то романтично, – заявила пожилая леди.

- Зато практично.

- Нет, – промолвила Айви. Щеки ее запылали. – Забудь об этом, Джулиан. Если ты думаешь, что я буду преспокойно ходить вокруг да около и наблюдать, как ты женишься на этой тупой корове, да встречаться с тобой тайком, то ты ошибаешься. Этого не будет. Сама мысль о таком варианте приводит меня в ужас. – Айви передернула плечами, словно воочию увидела, как Джулиан укладывает Фелицию в свою постель и занимается с ней любовью. А она, Айви, будет терпеливо ждать, зная, что жена у Рамсдена на первом месте. Зато она, Айви, на втором, но он считает, что она лучше. Очень мило. И они никогда не будут полностью принадлежать друг другу. Нет, это Айви не устраивало.

- Черт возьми, как с тобой трудно! – воскликнул Рамсден, и девушке захотелось влепить пощечину по этой красивой, высокомерной физиономии. – Почему ты не рада? Это лучше, чем ничего.

- Нет, – возразила Айви. – Это хуже, чем ничего. Это унижает. Я прошу тебя вернуть мне эту проклятую книгу, и я отправлюсь домой. А ты женись на Фелиции. Я и думать не буду о встрече с тобой!

- Неужели, Айви! – тихо спросил Джулиан, проведя теплой рукой по ее щеке. – Ты забудешь обо мне? Надо признаться, это меня немного задевает. Я-то надеялся, что интересую тебя.

«Да. Так, как никто. Забыть? Нет, я буду помнить о тебе всю жизнь», – пронеслось в голове у Айви.

Девушка отвернулась, молча глядя на отблески пламени на блестящем полу.

- Ты не должен осуждать ее, Джулиан, – заметила леди Маргарет. – Слишком многого ты хочешь от влюбленной женщины. Я бы предпочла умереть, чем делить Томаса с кем-нибудь.

- Выбора нет, – настаивал Джулиан. – И если она меня любит…

- Я этого не говорила! – вскричала Айви.

- …то предпочтет оставаться со мной, приняв мои условия, – договорил Рамсден, не обращая внимания на восклицание девушки.

- Эти условия мне не подходят, – заспорила Айви. – Они невыносимы. Отдай книгу, Джулиан, и покончим с этим, я не хочу расстраиваться.

Рамсден некоторое время молчал, и Айви внимательно изучала его лицо, словно для того, чтобы навсегда сохранить в памяти высокий, гордый излом бровей, острый нос с небольшой горбинкой, чистые серые глаза…

- Нет, – наконец промолвил он.

- Нет? Что значит «нет»?

- То и значит. Нет. Я не отдам тебе книги. Ни сейчас и никогда. Ты говоришь – невыносимо? Нет, это я тебе скажу, что для меня невыносимо. Мысль о том, что я до конца своих дней буду связан с Фелицией. Мысль о том, что меня сошлют в эту чертову Ирландию, и я буду участвовать в безбожной кампании и сражаться против голодных невинных людей. Мысль о том, что если книга попадет в руки бабуле, то она устроит такой невообразимый хаос, что наша жизнь станет ужасной. Но больше всего, Айви, меня тревожит мысль о том, что я могу потерять тебя – вот это действительно для меня невыносимо. Этого я не переживу. Я многое потерял в своей жизни. Большего терять я не намерен.

Ни слова о любви. Лишь «большего терять я не намерен».

- Конечно, ты можешь силой заставить меня остаться, – заговорила Айви, лицо которой пылало, – но это неправильно, Джулиан. Я не твоя собственность. Если ты заставишь меня, я буду несчастной.

- Не думаю, – с мимолетной улыбкой возразил Рамсден. – Мне кажется, в некоторые мгновения я доставляю тебе удовольствие.

- Как ты груб, Джулиан, – вмешалась леди Маргарет. – Ты должен хотя бы мне отдать мою книгу. Без нее я буду несчастлива.

- Без нее ты будешь в безопасности. Позволю себе напомнить, бабушка, что вокруг рыщут охотники на ведьм. Время весьма опасное. Можно только представить себе, что произойдет, если ты будешь бродить, размахивая руками и бормоча заклинания. Нет, это очень опасно. Айви уверяет, что в ее время о книге ничего не известно. Вот и хорошо. Давай положим этому конец. Учись жить без нее.

Две женщины смотрели на Рамсдена: Айви – расстроенно, а Маргарет – обиженно.

- А теперь, – заявил Джулиан, вставая и потягиваясь, – я иду спать, Айви, предлагаю тебе присоединиться ко мне.

- Иди к черту, – спокойно ответила девушка.

Похоже, молодой человек удивился.

- Это смотря что подразумевать под «чертом», – заметил в ответ Рамсден. – Спокойной ночи, ба, Айви. И ты, малышка, – обратился он к усталой девочке, сидящей на руках Маргарет.

Разъяренная, Айви вскочила на ноги, как только Джулиан тихо закрыл за собой дверь.

- О Господи, вот беда-то! – прошептала старуха, – вот беда-то!

- Еще бы! Он не может так думать, Маргарет! Просто не может! Неужели он так высокомерен?! А что, у меня и вправду нет другого выхода?

Глаза леди Маргарет наполнились грустью.

- Ты и в самом деле так несчастна здесь, Айви?

Схватившись за голову, девушка задумалась.

- Нет, – призналась она. – Не совсем. Мне здесь хорошо, прекрасно. И вы с Сюзанной мне очень нравитесь. Если я вернусь к себе, мне будет очень вас не хватать.

- А Джулиана? По нему ты будешь скучать? – спросила старушка.

- До конца жизни. Но это неважно, Маргарет. Джулиан меня не любит, я для него не больше, чем развлечение. Он, видите ли, не хочет больше проигрывать! Вы же сами слышали!!

- Да, слышала, но это вовсе не означает, что поверила ему. Что, если бы у тебя был шанс, Айви? Ты бы осталась или покинула Виткомб-Кип?

- У меня нет шанса!

- А если бы был, Айви? Если бы все было по-другому? Если бы Джулиан не был вынужден жениться на Фелиции и предложил руку тебе? Ты бы осталась?

- Не знаю, – вздохнула Айви. Она устала. Ее голова шла кругом от последних событий. Ей слишком о многом надо было подумать. – Пожалуй, я не смогла бы любить мужчину, который обращается со мной, как с собственностью. Я из другого мира, Маргарет, и привыкла сама принимать решения и выбирать свой путь. Я уже взрослая и не потерплю, чтобы мне говорили: «Делай то-то и не делай этого». Я не смогу так жить. К тому же Джулиан все равно женится на Фелиции. Он же ясно дал это понять.

- Будь у меня моя книга, – промолвила пожилая леди со вздохом, – я смогла бы все изменить. Но с другой стороны, если внук отдаст книгу, ты об этом тут же прознаешь и покинешь нас. Ах, какая путаница!

- Мне нужна книга, – сказала Айви. – Я хочу уехать, хотя сердце мое разрывается.

- Честно говоря, – промолвила леди Маргарет, – твое сердце тебе уже не принадлежит, не так ли? Так всегда бывает, когда встречаешь любимого человека. – Вздохнув еще раз, она поглядела на немую девочку. – Пора спать, малышка. Думаю, ты многого наслушалась за эту ночь. Да и утро скоро. Скажи нашей Айви «доброй ночи».

Малышка улыбнулась Айви, заморгав своими чистыми голубыми глазами.

- О чем ты думаешь? – спросила девушка, дотрагиваясь до льняных волос девочки, до ее нежной щечки. – Твои глаза говорят о многом…

Дейзи еще раз улыбнулась Айви. Она ей так нравилась, была такой терпеливой. И девочке нравилась игра с буквами и картинками. С буквы «а» начинается Айви, аист. С буквы «б»– бусы и булавка. А вот с буквы «к» – книга. Айви очень хотела получить эту книгу. И леди Маргарет. Но если книга окажется у Айви, она уедет.

Джулиан не хочет, чтобы Айви уезжала. Он нравился Дейзи. Девочка не понимала, почему все люди в деревне так боялись его. Интересно, он и вправду был ее отцом? Старая Этель однажды сказала: «Твой отец – Темный Человек. Вот поэтому с тобой все так плохо. В один прекрасный день он приедет и заберет тебя».

«Это было бы чудесно», – думала Дейзи, прислонившись к теплому плечу Маргарет, от которого так хорошо пахло. Джулиан был замечательным. Всегда гладил ее по головке и улыбался ей. Если бы Джулиан был ее отцом, она бы больше походила на других детей.

Может, у них был бы хороший домик, много цветов. Джулиан был бы ее папой, а Айви – мамой, и они вместе учились бы читать.

«Нет, – решила Дейзи, – я ни за что не скажу Айви, где он спрятал книгу. Это все испортит».

Девочка не открыла глаз, когда Айви поцеловала ее в лобик и вышла из комнаты. Долго-долго она сидела на руках леди Маргарет, прижимаясь к ней и слушая ее ровное дыхание.

Но вот добрая женщина заговорила:

- Я должна что-то сделать. Если Джулиан не вернет мне книгу, то я каким-то образом должна покончить с этой неразберихой.