Ген. Гурко в Петропавловской крепости (арестован за мартовское сочувственное письмо царю). – Большевики после 6-го съезда. – Ленин и Зиновьев в Разливе. (У Ленина новая теория: С Советами все кончено, впредь опора на фабзавкомы.) – После освобождения Каменева и Луначарского следствие по большевикам вовсе заминается. – Потуги Керенского на громы: виновным уезжать из России! (Надежда, что Ленин уедет.)
      Левая печать травит Верховного Главнокомандующего Корнилова за строгие меры в Армии. Слухи о близком уходе его с Верховного. – Корнилов, разминувшись с останавливающей т-мой Керенского, уже второй раз в августе приезжает в Петроград настаивать на своем проекте укрепления тыла: воинская дисциплина, милитаризация железных дорог и оборонных заводов. (За месяц твердых мер в армии она уже сильно подтянулась: есть-таки власть! Теперь спасать тыл.) – Керенский который раз обещает и вновь не указывает сроков. Без уверенности и без силы все коалиционное ВП, составленное 24 июля. Керенский и хочет укрепить Армию и боится, что тогда она станет „орудием контрреволюции” и весьма усилится Корнилов, Керенский не хочет отдать ему главенства. Согласен на перевод 3-го конного корпуса с ЮЗФ под Петроград, якобы для СФ, на самом деле – для укрепления власти в столице. – Управляющий военным министерством Савинков (взятый на этот пост Керенским вопреки эсерам), соавтор корниловского проекта, взбешен уклончивостью Керенского и подает в отставку. Керенский просит его пока остаться. – Корнилов уезжает в Ставку, не получив от Керенского приглашения выступить на Московском Совещании, куда спешит Керенский. (Теперь при каждой его отлучке из Зимнего – над дворцом красный флаг опускается, как в былое время императорский.)
      ЦИК СРСД вырабатывает, как вести себя на МС. Не допустить, чтобы темные силы воспользовались им и обвинили бы рев. демократию в развале армии и страны. Большевики вовсе отрицают МС, не пойдут туда. Их поддерживают левые эсеры и левые меньшевики. (Внутри рев. демократии от нее откалывается „крайняя демократия”.)
      В Москве в Университете закончилось предварительное внепартийное Совещание государственно мыслящих деятелей. Во всей стране нет власти, суда и закона, страна приближается к гибели. Е. Трубецкой: Анархия под предлогом демократизации, отождествление свободы с дикой волей; бесконтрольная захватная оргия отдельных групп. Ив. Ильин: У Ленина есть в России преемник, это Виктор Чернов, земельным разделом он губит фронт. Рябушинский: Воцарилась шайка политических шарлатанов. Ген. Алексеев: Союз офицеров принял обет отдать свои силы и жизнь на возрождение глубоко падшей армии; изгнать из армии политику, уничтожить комитеты и комиссаров, возвратить офицеру дисциплинарную власть.
      Все социалистические газеты и „Биржевые ведомости”: Грозная опасность, хотят вернуть Николая. „Новая жизнь”: Враги народа хотят покончить с революцией! – Петроградская конференция меньшевиков приняла большевицкую резолюцию Мартова: Борьба против правительства Керенского. – На Малой Охте взрывы и пожар четырех снарядных заводов, над Петроградом на версты тучи дыма и серного газа. – Центробалт требует от ВП освобождения адм. Вердеревского.
      Московское Государственное Совещание – что оно и зачем? Расчет Керенского получить для ВП видимость общенациональной поддержки. – 12 августа, в день открытия МС, заметная большевицкая забастовка в Москве (искали спокойный город для Совещания!), не ходят трамваи, вечером нет освещения. – В Большом театре. Нервная неделовая речь Керенского (за его плечами – два замерших адъютанта в морской форме), от крика до шепота, угрозы неясно кому: Попытка поднять руку на власть народную будет прекращена железом и кровью; только через наши жизни можно разорвать тело великой демократии русской; надежды июньского наступления были растоптаны, проклятое наследие старой власти, развал армии – от того же наследства; прошел период русской революции по преимуществу разрушительный; но болезнь государства случайна, и если нужно будет для его спасения – мы душу свою убьем, но государство спасем. А если мы будем захлестнуты волной распада, то прежде чем погибнуть – скажем об этом стране; вы хотите, чтоб я запер свое сердце и бросил ключ? – хорошо, я так и сделаю. – Другие министры. Некрасов: Новый революционный строй обходится казначейству дороже, чем старый; четырехкратный выпуск бумажных денег.
      13-го МС заседает по группам и направлениям (тем преувеличилось значение правого крыла). – Опубликован манифест 6-го съезда большевиков: Вожди Советов запутались в соглашательстве с контрреволюцией; июльские дни открыли новую страницу; работают подземные силы истории, по всему земному шару залетали уже буревестники; в эту схватку наша партия идет с развернутыми знаменами; копите силы, стройтесь в колонны; союз рабочих и деревенской бедноты. (Уже нет: „Вся власть Советам”.) – Запрет всяких митингов в ДА (Филоненко, комиссар при Верховном). „Новая жизнь”: На шею демократической армии накидывают петлю. – В Тобольске царская семья после недели жизни на пароходе переезжает в заброшенный губернаторский дом. – Триумфальная встреча Корнилова в Москве. Посещение Иверской часовни.
      14-го Корнилов (вопреки переданному „совету” Керенского) выступает на МС. Солдаты остаются угрюмо сидеть во время оваций зала Верховному Главнокомандующему. Через неприязненные возгласы левой стороны речь Корнилова: Люди, чуждые духу и пониманию армии, превратили ее в обезумевшую толпу, эта толпа разгромит всю страну; отстранить комитеты от оперативных вопросов и от права выбирать начальников; дисциплинарные меры фронта должны быть перенесены в тыл армии; на железных дорогах развал, к октябрю не смогут снабжать фронт, ЮЗФ на грани голода (среди лета едят складские сухари); производство орудий и снарядов упало на 60%, самолетов на 80%, наш воздушный флот вымрет к весне. – Левая часть партера враждебна. Корнилов тут же покидает зал. (Уезжает из Москвы, не повидавшись с Керенским. Его настроение: в крайнем случае ударить по большевикам и Советам и без согласия Керенского?)
      Еще два дня заседаний МС. Не только нет единства, но рознь и раскол, реакция двух половин зала резче самих речей; солдат на однорукого офицера: „Оторвать бы ему и вторую руку!” – Алексинский: Рана прорыва на ЮЗФ. Может быть, близок момент, когда мы будем плакать над трупом России. – Родичев: Митинги расшатали армию; настал 12-й час. – Старообрядец: Интернационализм означает нелюбовь к родине, равнодушие к ее судьбе, оправдание трусости и предательства. – Ген. Каледин (от Дона и всех казачьих войск): Положить предел расхищению государственной власти комитетами и Советами; сохранить комитеты не выше полковых; к декларации прав солдата надо добавить декларацию обязанностей солдата. (Из зала: „Контрреволюционер!”) Казачество обвинено в контрреволюционности после того, как казачьи полки спасли революционное правительство 3-4 июля. Керенский: не подобает в настоящем собрании кому бы то ни было обращаться с требованиями к верховной власти правительства. – Чхеидзе: Рев. демократия не остановится ни перед какими жертвами, чтобы спасти страну и революцию; она не стремилась к власти, анархические вспышки есть наследие старого режима; только благодаря революционным организациям сохранился творческий дух революции; пресекать поползновения контрреволюционных заговорщиков. – Гучков: Политика демократии сектантская и фанатическая; щемящая боль предсмертной тоски. – Маклаков: В правительство приглашены вчерашние пораженцы (о Чернове), но Циммервальд не спасет нас от войны. Керенский: Не злоупотреблять правом свободного высказывания своего мнения до конца, это волнует собрание. (Левая часть партера ведет себя по знакам от ЦИК, из 1-го ряда.) – Церетели: Советы спасли от анархии; мы любим страну такую, чтоб она несла факел свободы; только революция может спасти страну, их нельзя разделить. – Родзянко: Проклятие грядущих поколений нас заклеймит. (Керенский не дает ему прочесть резолюцию ГД.) – Милюков: Революция обязана победой не стихии, а ГД. (Смех слева.) За ошибки предыдущих месяцев вина должна быть разложена равномерно; циммервальдская задача обострения классовой розни соединяет умеренных социалистов с большевиками, и вот нет до сих пор осуждения большевиков. – Церетели: Да, в борьбе с левой опасностью революция была неопытна; люди талантов и знаний не у рев. демократии; но только социалисты укрепили армию так, что она пошла в наступление. – Ж-д инженер: Наш транспорт к ноябрю остановится; революцию поняли как „брать, хватать и рвать”. – Проф. Гримм: ВП поддерживает классовые и групповые лозунги, забывается идея отечества. – Ген. Алексеев: От комитетов больше вреда, чем пользы, пожертвуйте ими. – Плеханов: Революция никогда не сделает такой низости, как заключить сепаратный мир. Развитие производительных сил невозможно и без рабочего класса, и без торгово-промышленного; не придем к соглашению – будет общая гибель. – Бубликов и Церетели, как символ согласия, демонстративно жмут друг другу руки. – Рябушинский: Торгово-промышленный класс единодушно приветствует свержение презренной царской власти; но не видим творчества новой власти, сейчас Россией управляет несбыточная мечта и демагогия. – Заключительная речь Керенского: Нам говорят, что мы мираж и тень, но мы существуем только 6 месяцев; Столыпин подавлял железом и кровью народную волю, а мы ее выражаем; будь проклят тот, кто скажет, чтобы мы прекратили бой сейчас. (Сорвался на трагический шепот: вырвет цветы из сердца, превратит его в камень.) – МС не привело к единству, не умиротворило, а усилило атмосферу подозрительности и розни. – „Рабочая газета”, „Известия”: Ряды буржуазии должны дрогнуть после МС. Победа рев. демократии!
      15-го же августа колокольным благовестом по Москве, крестными ходами из двухсот церквей на Красную площадь и народным там молебствием открылся Всероссийский Церковный Собор, после перерыва в два с половиной столетия. – В эти же дни серия взрывов и грандиозный трехдневный пожар в Казани; население и гарнизон бежали из города и пригородов, потом солдаты возвратились и грабили дома; сгорели пороховые заводы, склады, погибло до миллиона снарядов, 12 тысяч пулеметов. – В Петрограде сгорел от поджога снарядный и тормозной завод Вестингауза (четвертый подряд пожар на оборонном заводе). – Уже неделю идет открытый судебный процесс над Сухомлиновым, никому теперь не интересный, и доказательств измены нет. – При гибели миноносца „Лейтенант Бураков” дежурная рота экипажа в Або отказалась подняться по тревоге и спасать утопающих, ибо команда тревоги была подана не ротным комитетом, а офицерами. – Союз ж-д служащих угрожает всеобщей на днях забастовкой всех ж-д России; их комитеты голосованием заменяют административных лиц. Угрожает забастовкой и союз паровозных бригад.
      Тревога за озимые: не будут сеять. (Весной ВП обещало охрану посевов, но не имело силы и власти дать ее.) – Съезд Крестьянского Союза в Москве в соревновании с СКрД: кто истинно имеет право представлять крестьянство? – „Дело народа” (черновское): Революция не может и не должна себя ограничивать.
      Обстановка муниципальных выборов по стране, большевики срывают избирательные собрания кадетов, травят их как контрреволюционеров, царистов, черносотенцев, насилия над кадетами до убийств (Егорьевск). Июльское поражение большевиков сказалось только в столицах, а в провинции – разгул их. – В малых поселениях люди измучились без власти, на ночь кладут под подушку топоры, везде грабежи и убийства. – Милюков: Плачевные результаты выборов в городские думы, оказалось, что избирателей легко обморочить. (Прообраз выборов в УС.) – Центробалт добился от ВП освобождения адм. Вердеревского. – Раскольников из петроградской тюрьмы печатает в кронштадтской газете: „Революция не умерла!” Большевики удвоились и лидируют в кронштадтском Совете. Кронштадтцы требуют ареста Родзянки и Милюкова. – Архитекторы взывают, чтобы петроградский СРСД не погубил своим пребыванием Смольный Кваренги и Растрелли. – Петроградский почтамт объявил, что письма более не будут разноситься по квартирам, но сваливаться в дворницких.
      Крупно отступаем на Румынском фронте, бегут полки, бросаем артиллерию. Угроза Бессарабии. – Корнилов т-мой из Ставки в ВП в который раз настаивает на безотлагательности предложенных им мер укрепления тыла. Ответ: законопроекты вносятся на усмотрение ВП. (Керенский не отклоняет их и не утверждает. А Савинкова удержал во главе военного министерства.) – Савинков корреспондентам: между Керенским и Корниловым нет принципиальных разногласий. – ЦК эсеров вызывает Савинкова для объяснений о проекте Корнилова, Савинков не идет (презирает советских и не считает нужным тратить время на их уговоры).
      На ПСРСД принята (напором большевиков и эсеров) резолюция об отмене смертной казни на фронте (хотя она повсюду неуклонно и так заменяется смягчением): „Это – мера устрашения солдатских масс в целях порабощения их командным составом”; дезорганизация армии может быть остановлена последовательно проводимой демократизацией. Против резолюции нашлось всего 4 голоса вождей: Церетели, Чхеидзе, Либер и Дан, руководство Советом ушло от них. Церетели: это все равно что требовать свержения правительства. Большевики: Да мы и позовем полки на улицу, свергать! – Там же принята резолюция Луначарского: Над обвиняемыми большевиками учредить гласную следственную комиссию с участием членов ПСРСД. – Из тюрьмы освобождена под домашний арест Коллонтай. – ПСРСД протестует против освобождения Вырубовой (ей не найдено обвинения).
      Сокращение пассажирских поездов для экономии топлива. – Самое горячее время для заготовки зерна, а по жди рекам оно не идет. – Захваты сенокосов, хлеба в снопах, помехи с/х работам, разгром садов, вырубка старинных парков. В Ясной Поляне крестьяне разорили фруктовый сад и пчельник. – В Петрограде, Москве, Харькове, Донбассе угрожающая нехватка продовольствия, местами запасы лишь на 2-3 дня. – В Москве полфунта хлеба на человека, город в грязи, появился тиф. – Бюро ЦИК уговорило комитет паровозных бригад временно отложить забастовку. – Большой пожар на фабрике Прохоровской мануфактуры. – В Риге столкновение батальона смерти и латышских стрелков, со стрельбой и убитыми. (Большевики не давали противникам вести избирательную кампанию.) – Московский СРД и ССД: за свободу большевиков агитировать в казармах. – ВП готовит ликвидацию Земгора: мешает правительственным учреждениям. – Шингарев: За 5 месяцев революция совершила много роковых и страшных ошибок. – Лига Русской Культуры (Струве): Оргия национально-государственного отступничества под наименованием революции; воля нации в параличе, Россия утратила память о себе самой.
      Германцы форсировали Западную Двину под Икскюлем (обход Риги). Наши войска отдали сильно укрепленные позиции, державшиеся два года, бросают артиллерию, немало сдаются в плен, два полка бежали. Безалаберность и в управлении, нет четкой связи между частями, офицерство подорвано. – Положение ВП, нисколько не укрепившееся от МС, теперь еще более шатко. – После месячных колебаний Керенский соглашается на условия Корнилова об укреплении тыла; поручает Савинкову детальные переговоры с Верховным, просить конный корпус для защиты ВП в Петрограде; однако: из Ставки убрать Главный комитет Союза офицеров, подозреваемый в замыслах против Совета, а м.б. и против ВП; по возможности арестовать главарей.
      На выборах в петроградскую г.д. большевики получают треть мест, эсеры еще больше. (Гиммер: При повороте революции г.д. может стать Коммунойстолицы.) – На объединительном съезде с-д (без большевиков): Не помешает ли оборона страны скорейшему достижению всеобщего мира? Церетели снова качнулся от государственной позиции к циммервальдской. Рожков: Должна быть установлена диктатура рев. демократии, опирающаяся на террор!
      Окружаемая немцами Рига оставлена нами 20 августа, при нашем численном перевесе. Беспорядочные массы наших солдат неудержимо устремились по псковскому шоссе, дезорганизованный отход. Немцы вступили в Ригу в ночь на 21-е. (Впечатление на Западе: Банкротство великого народа, предают страну, не имеют понятия об обязанностях истинной демократии; это удар по демократии во всем мире. Союзники потеряли последнюю надежду на помощь России в войне.)
      ПСРСД. Володарский (от большевиков) клеймит Церетели за рукопожатие с Бубликовым на МС: капитуляция перед буржуазией. – Социалистические газеты защищают солдат „от травли” за поражение: а не сдана ли Рига предательством Ставки? (Большевики: сдана нарочно, как рассадник большевизма.) – По личному распоряжению Керенского взяты под домашний арест в. кн. Михаил Александрович в Гатчине и в. кн. Павел Александрович в Царском Селе. „Заговор против республики”? „Социал-демократ”: Пара безмозглых кукол из семейки Романовых. – Объявлена высылка ген. Гурко за пределы России: „за высказывание симпатии к бывшему императору и прежнему образу правления”. – Ленин из Разлива скрывается дальше в Финляндию. – Под следствием Чрезвычайной Следственной Комиссии умер бывший премьер Штюрмер.
      Приказ Керенского: Цвет армии – офицерство, перенесло оскорбления, доказало верность и не выставляет своих нужд. – Телеграмма армейского комиссара Ф. Линде с ЮЗФ: прекратить разлагающую деятельность Союза офицеров! – ВП отдельным распоряжением запрещает военнослужащим продажу-покупку игральных карт и игру в них. – „Дело народа”: Почему не ускоряется ход земельной реформы? – ВП: При отказе производителей хлеба подчиниться реквизициям – не останавливаться перед применением вооруженной силы. – Родзянко Керенскому: Хлебная монополия губит страну. – В Смольном при ЦИК совещание петроградских фабзавкомов: небрежности содержания заводов, нет охраны от пожаров и взрывов. Шляпников: ЦИК оторвался от петроградского пролетариата. Лурье-Ларин: Восстановить контроль рев. демократии над штабом и войсками ПВО. Рязанов: Главная задача момента – борьба против контрреволюции. – Разгрузка Петрограда не удается, а теперь с рижской стороны притекают новые беженцы; оградиться заставами, не пускать. – К столице подступает голод, цены растут, городское хозяйство в финансовом крахе и долгах. Тем возможнее новое восстание большевиков. – Сдвинется фронт еще – начнется бегство из столицы. ВП и само подумывает, не переехать ли в Москву. – Большевики: ВП готовится к сдаче Петрограда!
      Отставленный в июле Керенским неуравновешенный В. Львов является к нему с неопределенным предложением „вступить в переговоры с группой общественных деятелей, имеющих реальную силу”, для сформирования более крепкого кабинета. Имен не называет. Керенский, обеспокоенный таинственностью, соглашается: да, он хочет иметь правительство на крепкой основе. В. Львов уезжает в Москву. – Савинков выезжает в Ставку для окончательного согласования корниловских предложений.
      В ПСРСД принята резолюция Володарского: Буржуазная печать преступно травит нашу армию, Ставка клеветнически изображает поведение солдат как якобы бегство. – Комиссары Войтинский и Станкевич поддерживают версию о доблестном поведении наших войск под Ригой. – Ригу посетил император Вильгельм. (От взятия Риги буря восторга по Германии.) – Потресов: Довольно надежд на переговоры с германскими с-д, пусть не туманят нашего сознания. – Наше отступление на рижском участке продолжается. В Петрограде нагнетается паника: „немцы придут”. Работают несколько комиссий: эвакуировать учреждения и принудительно выселять из города неработающих. В эвакуации заводов рабочие видят контрреволюцию. Вводятся пассажирские поезда из товарных вагонов, планируется охрана покидаемого имущества. – ПВО передается Верховному Главнокомандующему, но сам Петроград будет выделен под отдельное управление с чрезвычайными полномочиями против сеющих панику и слухи, с правом закрытия газет и запрета собраний. (План ввести военное положение с приходом верных войск.)
      ЦИК: не допускать понижения рабочего дня ниже 8 часов. – После обысков и арестов в разных городах в поисках контрреволюции, пресса: раскрыт монархический заговор! Старший следователь судебной палаты опровергает: не оказалось. – „Известия”: При Ставке свила себе прочное гнездо гидра контрреволюции, ВП скоро разгонит ее. – Волнения в коломенском гарнизоне. В Серпухове разгром пивных складов, город на военном положении. – Бунт крестьян в усадьбе Вяземских Лотарево; кн. Борис отвезен на ст. Грязи, там растерзан солдатами и доколот собственным конюхом. – На ЮЗФ комиссар ф. Линде убит разъяренными солдатами.
      Переговоры Савинкова и ген. Корнилова в Ставке; удовлетворительно согласуется все тот же корниловский план укрепления дисциплины в тылу, ВП обещает исполнить в ближайшие дни. Корнилов: Керенский слабохарактерен, легко поддается влияниям и не знает дела, во главе которого стоит; но при нынешнем политическом положении буду его поддерживать для блага отечества. Савинков: Ожидается новое вооруженное выступление большевиков, мы не можем рассчитывать на петроградские войска, пришлите в Петроград конный корпус; он разоружит петроградский гарнизон, Кронштадт, рабочих, введем осадное положение, патрули, военно-полевые суды. Если понадобится, будем действовать и против СРСД. Барановский (шурин Керенского и начальник его кабинета): Ударить так, чтобы почувствовала вся Россия! – Под разными предлогами окружением Корнилова уже командированы в Петроград несколько десятков офицеров, они в решающие часы помогут овладеть положением. Но Главный комитет Союза офицеров Корнилов согласен убрать из Ставки в Москву. – Савинков еще просит: не ставить во главе корпуса ген. Крымова (будет слишком рьян в подавлении и наказаниях) и не присоединять „Дикой” (туземной, из кавказцев) дивизии. Корнилов обещает. – Но тем же вечером приказывает Крымову: сосредотачивать 3-й корпус (и Дикую дивизию) между станциями Гатчина и Александровская, затем в боевом порядке двигаться к Нарвской, Московской и Невской заставам столицы, и при всех обстоятельствах подавить большевиков. Крымов уезжает из Ставки. – Командование ПВО объявляет вывод из Петрограда ближе к фронту полков, принимавших участие в восстании 3-5 июля. ПСРСД критикует распоряжение как контрреволюционное. – Но 3-му конному корпусу надо двигаться железными дорогами, а они в агонии, падение дисциплины, порча подвижного состава. – Всероссийский железнодорожный союз (Викжель) установил для всех рабочий день 8 ч., а для конторщиков 6 ч.
      После беспорядочных бесед в Москве шутовской визит В. Львова к Корнилову в Ставку 25 августа: он-де с полномочиями от Керенского: каковы пути создания твердой власти? диктаторство самого Керенского? диктаторство Совета Обороны, 3-4 лиц, включая Корнилова? или диктаторство одного Верховного Гк-щего? Корнилов в простоте ведет серьезные переговоры с неполномочным бывшим министром: чтобы спасти страну, согласен на любой из вариантов. Приглашает Керенского в Ставку для уточнения деталей, да и безопасней быть ему здесь в такой момент. – А Савинков, воротясь в Петроград, отчитался Керенскому об уговоре с Корниловым и просит наконец утвердить все намеченные строгие меры. Керенский снова оттягивает. (Страшится выступить против рев. демократии, против Совета, – вся популярность на карте!) Савинков возмущен: слабоволие Керенского губит Россию. Керенский обещает окончательно: завтра, 26-го вечером, ВП будет заседать и утвердит.