Вошла Виктория Фёдоровна: «Как приятно говорить то, что думаешь.» Кирилл Владимирович доволен: «Теперь-то уж я свободен и могу свободно говорить по телефону. А раньше – прерывали каждую минуту. Мы ведь жили чуть ли не под гласным надзором полиции.» На вопрос, правда ли, что царь последнее время спился: «Я слышал от экс-царя, что он бросил пить с начала войны.»
(«Русская воля», 8 марта)
В СТАНЕ ЧЕРНЫХ. Самоупразднители. Председатель правления монархического союза в Москве отправил телеграмму… «ныне обратив остаток своего состава для служения не за страх, а за совесть Новому Правительству, разрушившему тёмные силы России…»
НЕВЕРНЫЕ ХОЛОПЫ. Люди будущих поколений поразятся: как случилось, что самодержавие оказалось покинутым с первого выстрела?… Та каста, которая жила и кормилась за столом самодержавия, спряталась по норам, не пошевельнув пальцем… и покинутый ими царь одиноко ждал в своём вагоне великодушия русского народа. Английские карлисты, французские роялисты являли подвиги самопожертвования, а эти… На всю Россию оказался один человек, у которого хватило мужества не пережить падения режима и застрелиться, – Зубатов!
… 8 марта – первое легальное собрание петроградской еврейской сионистской партии. Всемерно поддерживать Временное Правительство в его освободительной работе… в интересах расцвета еврейской народной жизни в России и национально-политического возрождения еврейской в Палестине.
… Собрание петроградской секции Бунда.
ПОГРОМЩИКИ. Неизвестно где, но в какой-то тайной типографии печатаются погромные и контрреволюционные прокламации.
Могилев.Полиция на свободе и начинает подготовлять еврейский погром. Полицейские ведут пропаганду среди местного несознательного белорусского крестьянства. Необходимо принять решительные меры.
ЛОЖНЫЕ СЛУХИ. В течение 5 и 6 марта в Петрограде злонамеренными лицами усиленно распространялись слухи о происшедших будто бы в некоторых городах России еврейских погромах. Называли Витебск, Ковель и др. По тщательной проверке этих слухов членом ГД Фридманом оказалось, что они лишены всяких оснований. Наоборот, известие о снятии национальных ограничений сочувственно встречено всеми слоями населения России.
Заявление обер-прокурора В. Львова.… Я всегда боролся против самовластных распоряжений обер-прокуроров, но в данном случае я вошёл в церковное ведомство с хорошей метлой. Эта метла заденет всё негодное и вредное – на пользу православной церкви и государства… Весь сор будет выметен в самом ближайшем времени…
ДВОРЦЫ – НАРОДУ!Нельзя не отметить с возмущением голоса, призывающие к осторожному обращению с дворцами, дескать там сокровища искусства. Мы знаем «просвещённый» вкус деспотов. Их коллекционерство носило отвратительный характер. Никаких «художественных сокровищ» почти не имеется…
В эти великие дни свержения династии «Обмановых» хочется обратиться… нужен величественный памятник русской свободы.
(акад. Бехтерев)
… Есть проект установить на Дворцовой площади колонну Свободы, ещё более величественную, чем нынешняя колонна Победы, – и на ней золотыми буквами будут написаны имена всех героев революции. Предполагается переименовать площадь – в Февральскую.
… Предлагаю л-гв Волынский полк переименовать в «Национальную гвардию».
Два влиятельных иностранных дипломата подробно изложили Фредериксу, в чём заключаются требования и чаяния русского народа. Но чтоб он доложил это государю как бы от себя, ибо нельзя же говорить царю, что иностранные дипломаты вмешиваются во внутреннюю русскую жизнь. А он всё забыл, достал при царе листок и царь спросил…
Петр Кропоткин о революции.Сегодня ваш корреспондент посетил Кропоткина в Брайтоне. Великий революционер сказал, что с первого получения известий из России не может приняться ни за какую работу. Радость его неописуема. Он глубоко верит, что деспотизм в России рухнул навсегда. Теперь совершенно невозможно оставаться за границей.
НЕ ВЫДЕРЖАЛИ.За истекшую неделю в городскую больницу Св. Николая на Пряжке поступило 96 человек, заболевших психическим расстройством. Преобладают мужчины. Только 7 марта поступило 27 человек.
СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ ПРИЗНАЛИ НОВОЕ РУССКОЕ
ПРАВИТЕЛЬСТВО
НА ЗАПАДНОМ ФРОНТЕ.ОТСТУПЛЕНИЕ НЕМЦЕВ.
В КАЗАРМАХ. Во всех воинских частях Петроградского гарнизона приступлено к будничной работе. Занятия идут полным ходом под руководством новых избранных начальников. Между солдатами и офицерами налаживаются отношения полного доверия. Офицеры, заявившие себя приверженцами старой дисциплины, находятся под арестом.
ПРИКАЗ по войскам г. Москвы.Офицеры и солдаты! Что же нам делать, чтоб удержать завоёванную свободу?… Преступление перед родиной бежать с фронта, самовольно отлучаться из казарм и ехать домой в деревню. Не только я, но и комитет Совета Солдатских Депутатов осуждает побеги и самовольные отлучки.
Командующий войсками подполковник
Грузинов
СОЗЫВ УЧРЕДИТЕЛЬНОГО СОБРАНИЯ В МОСКВЕ… Городской голова Челноков… Другого решения о месте созыва не может быть. Москва – сердце и колыбель России. Москва сыграла важную роль в народном движении. В Москве возникли организации, подготовившие революцию. По тем же основаниям центральное правительство должно быть переведено в Москву, чтоб окончательно порвать с петроградским периодом русской истории.
… Редактор-издатель «Московских ведомостей» просил Совет Рабочих Депутатов оказать содействие к возврату захваченной типографии и дать разрешение наборщикам вернуться на работу. Исполнительный Комитет ответил, что не может оказывать особое содействие выпуску «Московских ведомостей».
Тифлис.Солнечное весеннее утро. Тифлис провожает наместника. С опустевшего дворца падает великокняжеский флаг. В городе полный порядок. Арестован начальник дворцовой охраны. Произведен обыск в жандармском управлении. Группами солдат разоружены все постовые городовые. Офицеры одной воинской части арестовали ближайших начальников и предложили свои услуги Совету Р. Депутатов…
Хрусталев- Носарьзаболел. Уезжает лечиться на юг.
НОВОСТИ ОБРАЗОВАНИЯ. Министр просвещения Мануйлов распорядился: в средних школах в этом году занятия могут быть прекращены с 1 мая. А в учительских институтах и семинариях в этом году отменяются выпускные экзамены.
ТРАМВАЙНЫЕ РУЧКИ.
Кто вернетв Управление трамвайные ручки,
будет дано вознаграждение: за большую ручку – 5 руб., за малую – 3, за ручку с рычагом для крана тормоза – 5.
Митинги прислуги. 8 марта на многих рынках состоялись митинги домашней прислуги, требующей своего раскрепощения.
Собрание официантови других служащих трактирного и ресторанного промысла. По вопросу о текущем моменте собрание постановило, что, если только будет попытка со стороны Временного Правительства уклониться от исполнения программы, Совет Рабочих Депутатов должен немедленно провозгласить себя временным революционным правительством.
… покорнейше просят вас почтить память усопшего и пожаловать на вынос и отпевание тела его…
Не откажите, добрые люди,помочь бедному приходу воссоздать храм Св. Николая взамен сгоревшего.
300 рублей ТОМУ,кто укажет, где находится крытый автомобиль Рено, принадлежащий датскому подданному.
Интеллигентныймолодой человек, еврей, свободный от военной службы, знает все виды счетоводства, ищет место личного секретаря. Предлагать только серьёзно.
Нужна комнатав еврейской семье барышне, свободной художнице.
Продаются:енотовая шуба, дворянский мундир с треуголкой…
ПОКУПАЕМбриллианты, изумруды, жемчуг, сапфиры – за серебро. Караванная, уг. Невского.
АРЕСТ АЛЕКСАНДРЫ ФЕДОРОВНЫ
АРЕСТ НИКОЛАЯ II
СУДЬБА ДИНАСТИИ. Арест Николая II и его жены кладёт конец тревоге. Россия встретит известие с полным удовлетворением. Через короткое время бывший император вероятно будет отправлен в Англию. Пусть пароход увезёт Николая Романова из земли, где он создал для себя позор, тюрьму и пустыню.
ВЫЕМКА БУМАГ. В Царском Селе и, по-видимому, в Ставке и в Ливадии произведена выемка бумаг государственной важности. Бумаги эти будут рассмотрены особой следственной комиссией.
… Можно быть спокойным за жизнь венчанного ничтожества: никому не придёт в голову удостоить его мученического венца.
(«Биржевые ведомости»)
НЕ ВЕРЬТЕ РОМАНОВЫМ!… Позаботиться, чтоб и мамаша императора разделила судьбу арестованных!
ДА ЗДРАВСТВУЕТ РЕСПУБЛИКА!!
ВОЗЗВАНИЕ МИНИСТРА ЗЕМЛЕДЕЛИЯ И ПРОДОВОЛЬСТВЕННОЙ КОМИССИИ. Товарищи кооператоры!Помогите Родине выйти из той глубокой бездны, в которую её бросил старый режим. Будите в народе сознание гражданского долга… Родине нужен хлеб! Призовите население к поставке хлеба. Разъясните многомиллионному крестьянству… Каждая минута промедления преступна. На нас с вами ляжет тяжёлая нравственная… В память павших борцов за свободу принесите свой драгоценный опыт на алтарь служения…
ПЕРВЫЙ СИГНАЛ АГРАРНОГО ДВИЖЕНИЯ. В некоторых уездах Петроградской губернии народный подъём вылился в форму движения против помещиков. Пострадали некоторые усадьбы. Для водворения порядка были посланы воинские команды, которые своим авторитетом окажут содействие к разъяснению…
(«Новое время»)
ГРАЖДАНЕ РОССИИ! ЖИТЕЛИ ДЕРЕВНИ!… Вам, землепашцам, надлежит немедленно помочь снабжению… Братья, не дайте России погибнуть! Не выдайте родины! Везите и продавайте хлеб добровольно, не ожидая особых распоряжений.
Родзянко
… Сторонники истинных интересов народа должны повести самую широкую агитацию среди крестьянства, чтоб уяснить ему грозную опасность со стороны сладко поющих буржуазных элементов…
(«Московский листок»)
… Министр финансов Терещенко обратился к представителям банков с надеждой, что финансово-хозяйственная жизнь страны теперь пышно расцветёт.
Русский рубль.Революция в России очень благоприятно отразилась на международном курсе рубля.
На нужды революциикулисы петроградской биржи собрали около полумиллиона рублей.
В ГОСУДАРСТВЕННОЙ ЭКСПЕДИЦИИ. На собрание рабочих Экспедиции государственных бумаг, обсуждавшее, продолжать ли забастовку, неожиданно явился министр Терещенко. Это вызвало сенсацию и явилось первым таким случаем в истории. Министр обратился с яркой речью о важности их работы. Речь была покрыта аплодисментами. Решили немедленно приступить к изготовлению бумаг.
БЕРЕГИТЕ АРМИЮ! Приходят тревожные слухи. Некоторые люди проникают в армию, ибо теперь полная свобода передвижения и слова, и ведут там проповедь скорейшего и бесславного окончания войны. Полкам говорят: откажитесь сражаться и война окончится. Не хочется верить, чтобы нашлись русские граждане, способные на это!
ФОРМА НОВОЙ ПРИСЯГИ…
… Всем самовольно отлучившимся из 175 пехотного запасного полка в ближайшие дни вернуться в полк. В противном случае считать их сторонниками старого режима.
… Но если упьёмся раздором и распрей – можем сделаться холопами холопов, добычей германских солдат. Дети наших детей скажут: «Тысячу лет они были рабами, и когда им свалился дар лучезарной свободы – они не сумели защитить её грудью». Враг – в воротах! Солдаты – в окопы! Рабочие – к шрапнельным станкам! С каким лицом мы пойдём в Учредительное Собрание, будучи побеждены? Нет, пойдём туда с победной песнью!
(«Русская воля»)
ГОТОВИТСЯ ОТМЕНА СМЕРТНОЙ КАЗНИ… Пусть до конца скажутся величие и красота стремлений народа! Пусть займётся заря нашей свободной жизни без смертной казни! Слабый и безвольный режим мог держаться только устрашением, виселицей и нагайкой. Русская революция торжествует свою победу иначе! Сильная и могучая, она смело упраздняет смертную казнь! И в такую острую минуту, когда страсти горят.
… Верёвку освятил Рылеев,
Как освящён был крест Христом.
Да не увидим мы злодеев
В её объятии святом.
Ф. Сологуб
… Как ни странно, наивеличавая революция не принесла нам свободы печати. Без особого разрешения Исполнительного Комитета Совета Рабочих Депутатов выпуск изданий воспрещается.
(«Речь»)
… Анархия, бесчинства, грабежи, врывания в частные квартиры, порча имущества, бесцельные захваты учреждений продолжаются до сих пор…
… Всем губернским комиссарам принять срочные меры к охране заводов, имеющих склады спирта.
ИНТЕРВЬЮ КИРИЛЛА ВЛАДИМИРОВИЧА. «Что я могу добавить к тому, что известно широким массам? Моё credo? Но кто его не знает? Свершилось. Переворот произошёл по вине бывшего государя. Только безумцы могли предположить, что 1300 пулемётов на крышах и церквах…
… Разве я, великий князь, не испытывал гнёт старого режима?
… Разве я скрыл перед народом свои глубокие верования? Разве я в дни великого освобождения пошёл против народа? Вместе с моим любимым гвардейским экипажем я пошёл в Государственную Думу, этот храм народный… Я всё это говорю не к тому, чтобы оправдаться, – за мной нет особенных грехов. Но теперь старые корабли сожжены, впереди я вижу лишь сияющие звёзды народного счастья. Русский народ широко вздохнёт и возьмётся ковать себе счастье…»
(«Биржевые ведомости»)
ИНТЕРВЬЮ КИРИЛЛА ВЛАДИМИРОВИЧА… Я не раз спрашивал себя, не сообщница ли Вильгельма II бывшая императрица. Но всякий раз силился отогнать от себя эту страшную мысль. Во всяком случае в Германии были великолепно осведомлены о планах царствующей семьи.
(«Петроградская газета»)
Позднее раскаяние.«Мы, нижеподписавшиеся офицеры и классные чины наружной полиции, скорбели, что, будучи по роду службы разбросаны по всей территории Москвы и оставленные на произвол судьбы, невольно были лишены возможности разделить всенародную радость по случаю освобождения России. Смеем надеяться, что запоздалое наше сочувствие будет принято залогом нашей преданности.»
(Более 200 подписей)
Одесса.Зачислено в присяжные поверенные 60 помощников, евреев. Местная правая газета «Русская речь» прекращена. С завтрашнего дня то же издательство начинает выпуск газеты прогрессивного направления.
Воронеж.Арестованы организаторы местного отдела Союза русского народа.
ЦЕРКОВЬ И МОМЕНТ.
СЕВЕРО-АМЕРИКАНСКИЕ СОЕДИНЕННЫЕ ШТАТЫ НАКАНУНЕ ОБЪЯВЛЕНИЯ ВОЙНЫ ГЕРМАНИИ… Всё население Соединённых Штатов жаждет войны… Предполагается заём союзникам в 1 миллиард долларов.
(Петроградское телеграфное агентство)
ВОЙНА. БАЛКАНСКИЙ ФРОНТ.
КАВКАЗСКИЙ ФРОНТ.
Черный автомобильпо ночам продолжает терроризировать город…
… Население столицы недоумевает: почему трамвайное движение ежедневно прекращается в 7 часов вечера. Это объясняется тем, что служащим трамвая необходимо обсудить ряд профессиональных и политических вопросов. Это обсуждение займёт всего несколько вечеров.
ПРИКАЗ ПО ВОЙСКАМ г. МОСКВЫ…
ПОЖАР в доме московского купеческого общества.
10 марта в помещении Европейского Театра состоится собрание домашней прислуги.
ГРАНДИОЗНЫЙ ПОЖАР ВО ВЛАДИВОСТОКЕ. Погибло в огне 50 тысяч пудов американского хлопка.
Харьков.Арестован ген. Риман, известный каратель 1905 года… На вокзале публика устроила овацию проезжающему из ссылки Сумарокову-Эльстону, убившему Распутина.
Елизаветград.Проезжая воинская часть освободила 40 дезертиров, задержанных за уголовные преступления. Затем толпа разгромила сыскное отделение.
Полтава.Грандиозная манифестация, митинг, трубный военный оркестр. Седовласый Короленко кротко выслушивал ораторов, смирно прижавшись к народу.
Симферополь.На совещании духовенства вынесено порицание архимандриту за проповеди против интеллигенции и демократии в кафедральном соборе. Запретить подобные проповеди!
Царицын.Исполнительный Комитет разослал по деревням студентов вести агитацию…
Иркутск.Губернатор арестован, а командующий военным округом делал вид, что признаёт новую власть, но пришлось отрешить его от должности.
Чита.С Нерчинской каторги прибыла Спиридонова и другие. Народ встречает героев-страдальцев с энтузиазмом, носит на руках.
КУПЛЮ ИМЕНИЕ,район и цена безразличны.
Барский особнякпродаётся на набережной Большой Невки.
ДОРОЖЕ ВСЕХ ПЛАЧУза драгоценные камни, золото…
КТО не заявит добровольно о нахождении у него скрипки профессора Чернова – подвергнется преследованию за утайку.
518
Имел он несчастье уже знать, что это за боль в середине груди: уже бывала у него от сердечного припадка. И такая сразу беспомощность: не то что встать, но лёжа не найти положения. Ты сразу пригвождён этой раскалывающей болью как вогнанным клинком, и никакой не министр великой России и российской армии, а зажившееся обречённое чучело.
И ты зовёшь «Маша! Маша!» на помощь, приложить компресс. Потом вспоминаешь, что сам же от неё ушёл, перекочевал в довмин. Но странно: через некоторое время вместо адъютанта она же и появляется – и поглаживает, и массирует грудь. И может быть спадёт. Да кажется и спадает.
Посылается нам масштаб нашей беспомощности, напоминательный сигнал, как мы ограничены, – и сразу шатается наша правота и обвинительная сила по отношению к другим людям, вот и к Маше. Ещё вчера простить ей не мог, что в неповторимые дни революции она смела изматывать его своими мелкими сценами, своим выпяченным неутихающим самолюбием. Не могла увидеть события его глазами, а всё видела своё, ненасытимое.
А сейчас, благодарно испытывая её заботу и прикосновения к больной груди, думал: да ведь это – несчастье её. Несчастное всежизненное неравновесие женщин сперва с передержанным девичеством, потом с промороженной сексуальностью, а сердце, как у всех людей, требует счастья, требует его – хоть взрывами, обидами, слезами.
Её несчастье – больше, чем его. А всё-таки – трое детей рожено. И хоть один сын убит по её недосмотру, а один монголоид – не по её же вине, но Верочка, любимица, – чья же?
Когда столько лет вместе, – как ни отрезай методически, но в любые пять минут, от события или взгляда, дурное отношение вдруг переменяется на тёплое, и ты бессилен дальше. За столько совместных лет – как не набраться и тёплому?
А когда тебе уже пятьдесят лет и ты лежишь беспомощный, и не знаешь, отпустит ли, – так невольно и примириться с ней, сразу простить целые годы истерической бессвязицы, смириться, какая уж она есть. Вдруг обнаруживаешь, что несмотря ни на что – а проросла она через самое твоё сердце.
Все умрём, и даже может быть скоро, – и что мы всё делим?
Но так ли омужественело сердце от боёв или так оно зачерствело, – даже лёжа под тенью смерти почему-то нет позыва молиться. От староверческого детства не осталось в груди – ничего.
Однако кажется – отходило.
И уже мягко, дружно разговаривали с Машей.
Необъяснимо, почему это произошло сегодня. Не удивился бы – утром позавчера, после наканунешнего раздирающего разговора с Советом. Но вчера – ничего не случилось, напротив, речь держал в городской думе, вечер торжества, и снова чувствовал молодым себя, и снова героем. А вот…
Однако что теперь делать с поездкой? Ведь сегодня вечером думал выезжать в Ригу.
Решение ехать родилось от накопившейся безвыходности последних дней. Уже почти полную неделю министр, ответственный за армию воюющей страны, он сидел беспомощно у себя в кабинете и принимал донесения, разоряющие душу: неподчинения, аресты больших начальников, смута в гарнизонах. Вчера совсем рядом, в Выборге, арестован комендант крепости – и ничего нельзя сделать. А тут – нудные заседания Временного правительства, где, сказал бы Гучков без ошибки, ни одного мужчины кроме него нет.
Шла война? Так все главные события должны были совершаться на фронтах. Но именно там их не было. А вся боеспособная и броненосная Россия замерла вдоль фронтов, замерла как бы даже в загадочности: никаким полным голосом не отозвалась на революцию.
И стало казаться Гучкову эти дни, что если он перестанет костенеть в петербургских кабинетах, а вырвется на фронт – то и эту загадку разрешит, и может быть благополучно. Да настоящее место его – именно там, среди армии. Именно там и придут ему в голову правильные мысли и действия.
Объезд петроградских казарм, как это он делал вначале, его разочаровал: и не армия это вовсе, не воины, – но какая-то вязкая, глупая масса, и вовсе не увлекаемая словом своего министра, перепорченная агитаторами.
Ему хотелось соединиться с силой, движением, успехом. Это могло быть только на фронте.
Но и слишком далеко уезжать сейчас тоже нельзя: в любую минуту Петроград может потребовать. Простейшая поездка – в 12-ю армию, в Ригу, к хорошему другу своему болгарину Радко-Дмитриеву, старая балканская дружба, и Гучков защищал его от нападок, будто тот виноват в прорыве Макензена под Горлицей.
Но вот – как же теперь ехать?
И Маша, вдохновлённая вернувшейся близостью, в размахе подбодренной своей энергии:
– Саша! Ничего! Поедем! Я буду с тобой. Я в вагоне буду за тобой ухаживать – ты будешь лежать.
А что, может быть? Так не хотелось уже отменять, настроился.
Так что, брать и Машу? Ещё вчера казалось бы это диким, а сейчас – уже и естественным.
– Только весь день лежи, не занимайся ничем. А вечером поедем!
Сегодня поливановская комиссия заседает… Хотел быть.
– Ну, может быть, ты и права. Правда, поедем.
С благодарностью и он к ней. С ещё большей она к нему.
519
Ехал Николай в своём императорском поезде – и наполнен был высокой грустью, сожалением, размышлением, прощанием, мечтой. В эту поездку он ничего не читал, и не докладывали ему никаких новостей, а всё больше смотрел он в окно. И только видел – сугробы, снежные поля (вчера между Оршей и Витебском мятелило, поезд задерживался даже).
Вдруг вспомнил: сегодня день, когда в народе пекут жаворонки.
Весёлый возврат жаворонков.
На остановках в щель занавески – странно-бездейственные группы железнодорожников и просто жителей: молча стояли, молча козыряли поезду, молча шапки снимали – будто поезд вёз мертвеца.
На мелких станциях не видел он ни одного красного лоскута ни у кого на груди, на больших – бывало, но и те зявились на поезд молчаливо. А на станции Дно (как недавно он тут проезжал во Псков!) толпилось много солдат на платформе, очень миролюбивых. Шарили глазами по зашторенным окнам, видимо искали своего Государя, конечно! – и подходили к кондукторам, спрашивали, – но всё глухо, даже шёпотом.
Так, снегами, безмолвием и шёпотом, был сопровождён весь ход поезда, последний.
И Государь – стеснялся, не решался, он цели не видел – показаться бы народу, дать посмотреть на себя или что-нибудь им сказать. Стеснялся – и скрывался за шторами.
Ехал Николай в императорском поезде – а поезд всё меньше ему подчинялся, утекал из-под остатков его влияния, но Николай ничего этого не замечал. Теперь не было всеуверенного всезнающего Воейкова, приходившего бодро докладывать Государю о ходе поезда и спрашивать указаний. Заменял его в должности молодой Долгоруков, но не он теперь вёл поезд, он отстранён был от подробностей движения, и поездка стала как бы глухонемой. Никто из свиты теперь не связывался с железнодорожниками, а – депутаты из последнего вагона. И когда на 149-й версте вдруг останавливались и стояли в поле – никто не пришёл объяснить. Гораздо позже узналось, что вспучило рельс и останавливал путевой сторож.
И так же ничего не знал Николай, что думает и что делает его наполовину растаявшая свита.
Не знал, что лейб-хирург Фёдоров в своём купе со своих погонов на шинели выцарапал государевы вензеля – чтобы в Царском выйти уже без них. (Но оставил вензеля на тужурке, чтобы мочь ходить к царскому столу.)
Не знал, что милый граф Мордвинов раньше всех сумел осведомиться, что поезд от Вырицы пойдёт не прямо на Царское Село, но крюком через Гатчину, какая удача! – и уговаривался с одним и другим путейским чином, чтоб остановку сделали в Гатчине, где живёт его семья, – и он сойдёт со своим багажом (уже упакованным).
Не знал, что и флигель-адъютант Нарышкин, недавно писавший протокол всей сцены отречения, сейчас уже объяснял одному и другому, что не может задержаться в Царском, ибо в Петрограде у него срочные личные дела. И очень всем советовал слушать указаний Временного правительства, это единственно верное поведение.
Не знал, что остатки его свиты, кроме Долгорукова, костенели от ужаса, не ждёт ли их всех арест при выходе на перрон в Царском, – и только тем успокаивались, что должны б отпустить, ничего дурного за ними не числится.
И поездные путейские чины тоже волновались, вспоминая недавнее убийство Валуева – тоже ведь ни за что.
И не знал Николай, что в последний комиссарский вагон являлись через тамбурную площадку делегации императорской прислуги – зарекомендоваться, и с денежными дарами, и с царскими обедами на думских депутатов.
А у тех были свои заботы: с крупных станций посылать телеграммы в Петроград, а от каждой непредусмотренной остановки всполашиваться: не готовится ли нападение на поезд – освободить царя?
Никто не приносил Николаю всех этих известий, да и не было у него заведено, чтобы свитские доносили друг о друге. А сходились к очередной еде – говорили о скорости поезда, о погоде, даже о военных действиях на фронтах, где не было сейчас действия. Прежде, в хорошие дни, Государь пытался и шутить за столом – да как-то никто в свите не понимал шуток.
На одной из станций кто-то достал газету и прочли об аресте Воейкова в Вязьме.
Свита восприняла зловеще, как предзнаменование себе.
А Николай сказал, о нём и Фредериксе:
– Жаль мне их. В чём же они виноваты?
Проехали Сусанино.
Ещё какой-то был переполох между Семрино и Гатчиной, на переводной ветке, резкий свисток, остановка, и беспокойно ходили от комиссарского вагона.
В Гатчине останавливались – и Николай видел избоку выгрузку вещей, только не понял чьих.
У станции Александровской довелось ему на арке на красной бязи прочесть надпись: «Долой гнусное самодержавие».
Передёрнуло плечи как ударом бича.
Чем ближе к Царскому, вся эта мерная укатывающая мрачность поездки стала претворяться и в Государе в тревогу. Что-то вдруг замутило его, что всё – не хорошо: не сам он едет, его везут, – и ещё туда ли? И ещё допустят ли до Аликс?
Неиспытанное состояние: безвластия в собственной судьбе.
А в последние полчаса надо было наконец и прощаться – со всей поездной прислугой (Николай пошёл в их вагон), с высшим служебным персоналом поезда.
Затем – и с салоном своим, где отрёкся он неделю назад.
И – со служебным своим кабинетом.
И – со спальней своей, в иконах.
Он смахивал слезинки.
Вот подошёл поезд и к царскому павильону – маленькой царской станции в стиле весёлого русского шатра, в стороне от общей станции и на отдельной ветке.
Погода была – притуманенное, незадёрнуюе солнце.
Никто не созван был ждать такого зрелища – приезда царя. Да раньше сюда и не допускали посторонних. Сейчас кой-какая молчаливая публика собиралась, но мало, – немногие в штатском, да любопытные солдаты без оружия, но с красными наколками и плохо подпоясанные, десятка два. Из дворца никто не приехал для встречи, а приезжали всегда. Самые старшие встречающие были – два полковника да железнодорожные чины.
Царский вагон, как всегда рассчитанно, остановился прямо против шатра – но выходить не предложили сразу, а сам Николай постеснялся.
Сперва комиссары из последнего вагона подошли к начальствующим лицам, толковали с ними на перроне.
А между тем из поезда всё кто-то выходил, выходил, не мешкая, и рассыпались прочь.
Исчезали флигель-адъютанты.
И только единственный остался изо всей свиты, из двенадцати человек, молодой князь Василий Долгоруков. Ожидал сопровождать Государя во дворец и распоряжался о его вещах.
Наконец полковник с перрона сказал, что можно выходить. Передали Государю.
Уже готовый, одетый, всё в той же своей черкеске кубанского батальона, с пурпурным изнутри башлыком, в чёрной папахе и с казачьим кинжалом на поясе – Николай вышел из вагона – нет, выскочил порывисто. И опять при общем молчании, как и в Могилёве, – перебежал в шатёр, с опущенной головой – скорей мимо ещё нового стыда! – сквозь него – и в закрытый автомобиль, с Долгоруковым.
А полковники от гарнизона – в свой автомобиль.
И так оба автомобиля покатили ко дворцу.
Милое Царское лежало в своих уютных сугробах, но разбросаны были на чистом снегу – клочки газет, бумаг, папиросные пустые пачки, а встречные солдаты некоторые были неимоверно распущены в форме, военному глазу больно смотреть.
Кто-то узнал автомобиль царя, кто-то и кулаком показал.
