Теряясь в догадках, Баль торопливо распорол ножом ближайший тюк и в ужасе отпрянул.
      Мы - люди!
      Нож выскользнул из руки и долго, долго падал в темноту, переворачиваясь и отбрасывая лунные блики. И было тихо, совсем тихо, хотя Баль кричал. Долго и страшно...
      Заикаясь и лязгая зубами, он ползал среди камней, рвал ногтями неподатливую плотную ткань упаковок и везде натыкался на одно и то же...
      Мертвые глаза младенцев. Он расстрелял терпящий бедствие караван детей.
      Кажется, он кричал еще.
      Кажется, он умирал.
      Кажется, в висках все слабее стучала кровь, а ему мерещились автоматные очереди - гимн для золотых клеток. И Каин - исполнитель его.