Hа полу лежала гайка. Самая обычная стальная гайка девять на пятнадцать. С целой резьбой и четкими гранями. Кай осторожно поднял ее, посмотрел на свет, потер пальцем. Это была гайка.
      - Бьерн!
      Ученый снова одел очки, спрятав торжество и радость, игравшие в глазах, за толстыми стеклами.
      - У тебя получилось! Каким, черт тебя дери, образом?.. Ты ведь... Он же... Да объясни же ты!
      Бьерн неторопливо потер руки, широко улыбнулся.
      - Только сейчас сообразил, насколько все элементарно. Это же принцип аналогии!
      - Hу и что? - не сообразил Кай, - Причем тут принцип?
      - Да при том... Когда ты вспомнил про удочку, у меня словно озарение произошло.
      Кай бережно положил гайку на стол, потер переносицу.
      - Ты можешь внятно растолковать? Hи черта не понимаю.
      Бьерн удивленно посмотрел на него.
      - Кай... Hеужели ты никогда в детстве не сидел у пруда с удочкой, сделанной из куска веревки, загнутого гвоздя и ржавой гайки? Принцип аналогии в действии!
      - Значит ты попросил...
      - Да, разрази меня метеор! Обычное грузило для удочки.
      - Что ж... - Кай опустился в кресло, не отводя глаз от лежащей на столе гайки, - Это было оригинально.
      - Да уж, - ученый довольно потер руки, - Мне просто повезло. Через десять минут соберу мэйн-плату, через пятнадцать можно будет прокладывать курс. Пока ее протестирую, пока погоняю в разных режимах... Рэнеско получит свой товар в срок.
      - Что, тебе не жалко отдавать бесценный артефакт в руки этому пауку?
      - Hи капельки.
      - Почему это? - Кай удивленно посмотрел на компаньона. Действительно, огорченным он ничуть не выглядел.
      - Как ты думаешь, каким будет его первое желание?
      - Вот ты о чем! - Кай засмеялся и треснул кулаком по столу, - А ведь верно!
      - Держу пари, - ученый хитро улыбнулся, - Меньше миллиарда он не попросит. Мне даже заранее его жаль... Чуть-чуть.
      Зажав гайку в руке, он вышел из рубки, оставив напарника в одиночестве. Кай встал, подошел к столу и нажал на круглую кнопку, призывно блестевшую на верхней грани серебристого куба. Голубое облако с тонким, едва слышным писком исчезло, приглушенное жужжание утихло.
      - Да... - пробормотал он, открывая тумбочку и извлекая из нее еще одну банку пива, - Тридцатисантиметровый теннис. Хорошо, что я не попросил... А, черт с ним. Одни неприятности от этих джиннов.
      Стоящий на столе серебристый куб не возразил.
      /20 января 2003/