Филоктет

«Филоктет» – единственная трагедия Софокла, время постановки которой при жизни поэта достоверно известно: она была показана при афинском архонте Главкиппе, т. е. весной 409 г., и завоевала первое место (АС 110). О других драмах, входивших в состав тетралогии, сведений нет.

Ко времени создания Софоклом «Филоктета» миф, составлявший содержание этой трагедии, был хорошо известен его аудитории и уже получил обработку на афинской сцене.

В «Илиаде» Филоктет, сын Пеанта, упоминался как один из фессалийских царей, владевший четырьмя городами в северной ее части (в историческое время эта область называлась Магнесия); в поход под Трою он отплыл с 7 кораблями (ниже, 1027), но на десятом году войны – в момент, к которому приурочено действие «Илиады», – оставался больным на Лемносе; впрочем, добавляет автор, вскоре о нем вспомнят (II, 716—725), – здесь имеется в виду известное из других источников пророчество о том, что Троя не может быть взята без лука Геракла и владеющего им Филоктета (ср. АС 109). О причине болезни героя сообщали киклические поэмы, свидетельство о чем сохранилось в позднем пересказе Прокла: во время жертвоприношения на о-ве Тенедос Филоктет был укушен гидрой и издавал громкие вопли, недопустимые при совершении обряда; кроме того, образовавшаяся рана испускала такое зловоние, что делало общение с ним совершенно невозможным. Поэтому Одиссей по поручению Атридов отвез Филоктета на Лемнос и оставил его здесь в одиночестве {Бернабе. С. 41.}. В других источниках в качестве места жертвоприношения назывался островок Хриса у восточного побережья Лемноса. Здесь Геракл в свое время принес жертву, обеспечившую успех его похода под Трою; соответственно и перед ахейцами, снарядившими войско против Трои в следующем поколении, было поставлено условие повторить жертвоприношение в священном участке местного божества – нимфы Хрисы. Найти это место и помог им Филоктет, присутствовавший еще юношей при жертвоприношении Геракла, но на этот раз не заметивший сторожившую участок змею (АС 109).

На десятом году войны, после гибели Ахилла и Аякса, ахейцы очень нуждались в новых героях, а захваченный Одиссеем в плен троянский прорицатель Елен поведал им о необходимости заручиться помощью Филоктета (1336—1341) и Неоптолема, сына Ахилла. Соответственно на Лемнос за Филоктетом был отправлен Диомед, а на о-в Скирос за Неоптолемом – Одиссей. Первому было обещано под Троей исцеление, второму – доспехи отца. Филоктет, вылеченный сыном Асклепия Махаоном, убил затем в единоборстве Париса, а Неоптолем в ночь овладения Троей дал волю гневу и мести за гибель отца. Согласно эпической традиции Филоктет не сопротивлялся возвращению в ахейское войско, коль скоро оракул сулил ему исцеление.

Все три знаменитых афинских трагика обработали миф о Филоктете – сначала Эсхил, затем Еврипид (в 431 г.) и, наконец, Софокл. Трагедии предшественников Софокла не сохранились, но сравнительно полное представление о них дает нам греческий ритор I в. н. э. Дион Хрисостом, который в речи 52 сравнивает все три драмы (ср. АС 78), а в речи 59 излагает содержание пролога еврипидовской трагедии.

Произведение Эсхила (вероятно, из числа его ранних пьес) отличалось свойственной ему суровой простотой. Правда, явившийся за Филоктетом Одиссей пытался завоевать его доверие рассказом о мнимой смерти Агамемнона, о казни самого Одиссея и о бедственном положении всего войска, но не принимал никаких мер для самомаскировки, – зрителю предлагалось допустить, что за 10 лет либо неузнаваемо изменился Одиссей, либо бедствия настолько ослабили память Филоктета, что он был не в состоянии узнать своего злейшего врага. (Эсхил так же не придавал значения подобным несуразностям, как впоследствии Шекспир: достаточно было Кенту нацепить бороду, чтобы Лир не узнал своего старого соратника, служившего ему не один десяток лет.) Так или иначе, Одиссей – вероятно, во время приступа болезни у Филоктета завладевал его луком, и тому не оставалось ничего другого, как следовать вместе с ним под Трою.

Тоньше и сложнее была представлена вся история у Еврипида. Во-первых, у него Одиссей согласился на трудную миссию только после того, как Афина изменила его внешность и голос (мотив, заимствованный из «Одиссеи», XIII, 429—435). Во-вторых, в помощники ему был придан Диомед, – таким образом, Еврипид соединил эпическую и эсхиловскую версии. Наконец Еврипид ввел совершенно новый момент: наряду с ахейцами заинтересованность в Филоктете проявляли троянцы: на Лемнос прибывало их посольство (может быть, во главе с Парисом), которое стремилось привлечь Филоктета на свою сторону. При этом маскировка Одиссея не сразу оборачивалась ему на пользу: озлобленный против всех греков, Филоктет готов был спустить стрелу с тетивы при виде первого же ахейца, появившегося на Лемносе, и Одиссею, чтобы уцелеть, пришлось выдать себя за жертву ахейских вождей: он-де был другом Паламеда, казненного по навету Одиссея, и теперь спасается бегством, боясь за свою жизнь. Правда, npi появлении троянского посольства, он, хоть и будучи жертвой греков, выступал в из защиту и добивался того, что троянцам пришлось уйти безрезультатно. Затем, по-видимому, следовал припадок Филоктета, похищение Одиссеем его лука, появленш подоспевшего на помощь Диомеда, и в результате бурного объяснения с Филоктетоь удавалось убедить его отправиться под Трою. Вероятно, этот спор, как и предыдущт дебаты между Одиссеем и предводителем троянцев дали Диону основание охарактеризовать трагедию Еврипида как образец ораторского искусства. Хор и у Еврипида и у Эсхила состоял из жителей Лемноса, который, таким образом, не представал стол; пустынным и нелюдимым, как у Софокла.

Из сопоставления, произведенного Дионом, видны и другие нововведения Софокла.

Хор состоит у него из мирмидонских моряков, соратников Ахилла, которые теперь сопровождают своего нового вождя Неоптолема, до Софокла никакого отношения к истории Филоктета не имевшего. Поскольку теперь участники хора впервые видят страдания Филоктета, это позволяет им проявить максимум сочувствия к его участи. Еще важнее роль их вождя: юный герой, готовый применить к Филоктету, если надо, силу, с большой неохотой соглашается на хитрость (мотив, использованный обоими предшественниками Софокла) и в конечном результате отказывается от средств, противоречащих его благородной натуре. Введя верного своей природе Неоптолема, Софокл развернул в трагедии не только столкновение между справедливо гневающимся Филоктетом и прагматически мыслящим Одиссеем, но и внутренний конфликт в душе Неоптолема между врожденным благородством и долгом перед ахейским войском.

Структура «Филоктета», как и наиболее близкого к нему по времени «Эдипа в Колоне», характеризуется существенным отличием от традиционной. Следующий за прологом (1-134) парод (135—218) состоит из трех пар строф, перемежаемых анапестами Неоптолема (144—149, 159—168, 191—200). В трагедии есть только один полноправный стасим (676—729); место двух других занимают два коммоса (827—864 – хор и Неоптолем; 1081—1217 – Филоктет и хор). Более традиционный характер носят три эписодия (219—675 со включением одной пары строф, 391—402=507—518; 730—826; 865—1080) и эксод (1218—1471), завершаемый, как часто у Софокла, анапестами (1445—1471); анапесты (1408—1417) вводят и появление Геракла. Необычным для Софокла является употребление трохеического тетраметра в коротком диалоге Неоптолема с Филоктетом (1402—1407), – здесь, может быть, сказывается влияние Еврипида, который охотно пользовался этим размером в поздних трагедиях.

Роли между тремя исполнителями распределялись следующим образом: протагонист – Филоктет, девтерагонист – Неоптолем, тритагонист – Одиссей, Моряк, Геракл.

После трех великих трагиков к образу покинутого Филоктета обращались еще несколько афинских драматургов, в том числе уже известный нам Филокл (сохранилось только название). Новшество Софокла, который свел вместе Неоптолема и Филоктета, использовал в IV в. Феодект, с той лишь разницей, что здесь Филоктет был изображен с язвой не на ноге, а на руке; он пытался скрыть от Неоптолема свои страдания, но когда боль становилась невыносимой, просил окружающих отрубить ему руку (TrGFi. 72. Fr. 5b). Сохранился также один стих из трагедии неизвестного автора, предполагающий встречу Филоктета с Неоптолемом (TrGF 2. Fr. 363):

К некоему «Филоктету», написанному не позже IV в., относят исследователи такженедавно опубликованный папирусный фрагмент (TrGF 2. Fr. 654). Неизвестному же автору принадлежала исатировская драма о Филоктете, как видно, собравшемся жениться (TrGF 2. Fr. 10).

говорил ему, вероятно, Силен.

Для римской сцены «Филоктета» (или «Филоктета на Лемносе») написал Акций (фр. 522—572), обработавший, главным образом, трагедию Эсхила, но использовавший кое в чем и Софокла.

Для настоящего издания заново переведены следующие стихи: 5 сл., 28, *48, 50-53, *77, 133, 155, 165 сл., 173, 177 сл., 220 сл., 240, 273—275, 292, 324, *331, 343 сл., *347 сл., 395, 400—402, 419 сл., 424, *442 сл., 500—502, 511—514, 547, 601, 627, 653 сл., *685, 795, 806, 813, 823, 853, 960, 1031, *10б8 сл., 1081 сл., 1094, 1096, 1100, 1163, 1177, 1185, 1200, 1208 сл., 1215—1217, *1224 сл., *1227, 1270, *1285, «1325, 1328, *1336, 1346 сл., 1391 сл.

Своему переводу Ф. Зелинский предпослал следующее описание места действия трагедии: «Сцена представляет пустынный скалистый берег острова Лемноса. На переднем плане – узкая полоса белых известковых утесов, омываемых сильным прибоем волн [ср. 1455—1457]. Над нею нависли прибрежные скалы [ср. 1000—1002]; по ним крутая тропинка ведет на верхнюю поляну. Посредине этой поляны, немного левее, огромная сосна; ее ветви шумят и гнутся от сильного ветра, дующего с моря. Левее, замыкая сцену, большая сквозная скала [ср. 16, 159, 952]. Под ней слева родник [ср. 21 сл., 1461]. Направо от сосны вид на огнедышащую гору – Мосихл [ср. 986 сл.]. Справа сцену замыкают поросшие травой и бурьяном холмы».

Сост. В. Н. Ярхо

Действующие Лица

Одиссей.

Хор моряков.

Лазутчик под видом купца.

Неоптолем.

Филоктет.

Геракл.

Пролог

Парод

Входит Филоктет.

Эписодий Первый