Дом с приведениями

      Именно в этот час, полностью уяснив, в какое впал отчаянное положение, он и написал записку, что запутался в экспериментах и намерен улететь на Землю отдохнуть. Он уже знал, что предстоит исчезнуть из "сейчас" и что его хватятся. Постороннее вмешательство могло страшно осложнить, а не помочь выпутаться из беды, - сообщение, что он на Земле, даст возможность без помех продолжать попытки самоспасения. Вот почему он и просил не отключать лабораторию от энергопитания - это-де погубит биологические растворы. Дело было не в простых биологических растворах, а в том чрезвычайно сложном биологическом объекте, который назывался Гердом Семенякой. Думаю, каждая следующая попытка вернуться в гармоничное время, в наше "сейчас", лишь усугубляла беду. Разновременность все нарастала, Герда размазывало по разным временам, он был в прошлом, в настоящем, в будущем. И в каждом времени своей разновременности существовал лишь частично, а не целостно, лишь виделся в каждом из своих времен. Так он стал из тела привидением, так реальная жизнь превратилась в жизнь призрачную. Он стал призраком для прошлого, для настоящего, для будущего. А вы, обнаружив какие-то видения, отключили энергопитание и сделали невозможным возвращение к жизни: Герд замер в разновременном, верней, вневременном существовании. Он законсервировался в своем призрачном бытии. Так продолжалось два года, так могло продолжаться и сотню лет. Потом явилась я, было подано энергопитание, призрак ожил и опять продолжались попытки вернуться в свое время. Форсирование генераторов, которое чуть не привело к аварии, - одна из таких отчаянных попыток. Она не удалась. Все, что было под силу призраку, оставалось лишь призрачным усилием.
      - Один вопрос, - деловито сказал Чернов. - Вот вы, дорогая Лаура, все твердите: призрак, привидение, фантом... Но, между прочим: прежние привидения, я имею в виду их средневековую разновидность, являлись испуганным людям в самых разнообразных видах: с лицами, глазами, фигурами, даже произносили речи и, по свидетельству древних, вполне разумные, не междометия: ах, ох, увы! Например, знаменитая тень отца некоего древнего деятеля Гамлета. Как она красноречиво выступала в своем саване, просто доклад держала! А в нашем случае? Жутко - скелет, и даже не целый, одна рука... Есть у вас, так сказать, научное объяснение такому вырождению современного призрака?
      - Есть, - сказала Лаура. - Напомню, что Герд - разновременен. Если бы он мог полностью выявиться в одном времени, он перестал бы быть призраком. Но некоторые части его тела мало меняются от перехода из настоящего в будущее. Я имею в виду кости. Если бы они были из камня, то могли бы сохраняться неизменными даже миллионы лет. Герд является в виде скелета, потому что кость - единственное, что не меняется при близких преобразованиях времени. Реальная возможность Герду появиться перед нами предстать в облике скелета. И наверно, это тоже страшно трудно, ибо он ни разу не сумел этого полностью добиться.
      Ростислав Берроуз, не спускавший с Лауры внимательного взгляда, медленно, словно прислушиваясь со стороны к своим словам, проговорил:
      - Вы уже, стало быть, не думаете, что та страшная костлявая рука тянулась к вашему горлу, чтобы задушить вас?
      - Нет, не думаю больше! - с волнением сказала Лаура. - Я знаю ваше мнение о Герде, как о добром, великодушном человеке. Я часто рассматривала его портрет - Герд выглядит именно таким, каким сохранился в вашей памяти. Он не может причинить зла. Он тянулся ко мне костлявой рукой... Я уверена, что он просил помощи! Он знает, что мы способны вызволить его, способны вернуть в нормальное существование.
      - Вы в этом тоже уверены, друг Лаура?
      - Да! Что нельзя совершить призрачной рукой, то вполне под силу обыкновенной человеческой руке. Друг Питер в опытах с живыми клетками проделывает и размазывание их в разновременность, и обратный сбор в единое время. Герд показал нам путь, когда пытался своей потерявшей телесность рукой форсировать генераторы атомного времени.
      Чернов обернулся к директору и хотел что-то сказать, но Берроуз заговорил сам:
      - Действуйте, Лаура. Питер будет вашим помощником, а я с заместителем окажем любое содействие. Если потребуется, все энергетические ресурсы Урании предоставим в ваше распоряжение.
      - Осталось пять минут! - сказала Лаура.
      Она не отрывала глаз от хроноустановки. По экрану стереовизора переваливался медведем лохматый Питер Юркин - он наблюдал в соседней комнате за генераторами, изредка поворачивал лицо и радостно улыбался: генераторы шли на неслыханной интенсивности. Питер успокаивал улыбкой сбоев нет, аварий не предвидится. Ростислав Берроуз с сочувствием смотрел на Лауру, она была очень бледна. Чернов молча переводил глаза с Лауры на стереовизор - на долю Питера выпала главная роль, он решал, удастся ли "скомковать разновременность в нечто единое", так он сам сформулировал свою задачу.
      - Есть пик нагрузки! - объявил Питер с экрана. - Начинаю отсчет три, два, один, ноль!..
      Лаура вскрикнула. Посередине комнаты, у самой хроноустановки, закачался зыбкий, расплывчатый скелет человека. Лаура хотела кинуться к призраку. Чернов поспешно схватил ее за руку и оттащил к стене. К ним отошел и Берроуз.
      - Вижу, вижу! - заорал с экрана Питер. - Секунда в секунду по расчету! Три минуты я удержу нагрузку, этого хватит.
      Призрак менял облик. Скелет терял зыбкость, становился все устойчивей, на костях появились ткани, на голом черепе быстро вырастали волосы. Лаура не дыша глядела, как привидение становилось человеком. Чернов и Берроуз держали ее - один за руку, другой под руку, ее возбуждение тревожило их.
      - Он, он, наш Герд! - восторженно прошептал Чернов, на громкое восклицание у него не хватило дыхания.
      А Лаура увидела в оживающем призраке человека, в портрет которого так часто, с такой нежностью всматривалась.
      Это было то же лицо - доброе, милое, немного наивное, какое-то радостно-растерянное.
      - Готово, сбрасываю нагрузку! - крикнул Питер. - Еще хоть минуту опасно!
      Преобразившееся в человека привидение зашаталось, раскинуло руки и повалилось на пол. Лаура вырвалась и подбежала к распростертому телу.
      - Надо его поднять и перенести на диван! - крикнула она.
      Чернов и Берроуз подняли Герда за плечи, подоспевший Питер подхватил ноги.
      На диване теперь лежал нормальный человек, отнюдь не привидение. Он открыл глаза, губы его шевелились, он хотел говорить и не мог. Голоса не было, лишь по движению губ угадывалось одно, медленно повторяемое слово: "Спасибо! Спасибо!" Внезапно тело затрепетало и вытянулось, глаза закрылись, на щеки, только-только порозовевшие, легла безжизненная бледность.
      - Он теряет сознание! - крикнула Лаура. - Прошу вас, дайте какое-нибудь лекарство! Питер, скорей вызовите врача!
      - Лаура, Герд потерял не сознание, а жизнь! - скорбно сказал Берроуз. - Вы возвратили его к жизни, Лаура, чтобы он удостоился смерти.
      Лаура лихорадочно хватала руки Герда, трясла его за плечо, гладила щеки - и ощущала, как все холодней становится тело, ставшее из привидения человеком.
      - Вы возвратили ему одновременность всех клеток организма, - с печалью говорил директор института. - Вы собрали его в нечто целостное из разных времен. Но гармонизировать в этом новообретенном едином времени невозможно. Я это предвидел, но не хотел заранее вас огорчать. Успокойтесь, Лаура. Уход из своего времени кончается уходом из жизни. Против законов природы не пойти! Возьмите себя в руки, прошу вас!
      Он все говорил. Лаура не слушала. Она плакала.