Смоллет Тобайас
      Приключения Перигрина Пикля
      Перевод с английского А.В. Кривцовой и Евгения Ланна
      РОМАН СМОЛЛЕТА "ПРИКЛЮЧЕНИЯ ПЕРИГРИНА ПИКЛЯ"
      Тобайас Смоллет (1721 - 1771) принадлежал к замечательной плеяде английских реалистов-просветителей XVIII века. Его творчество составляет важный этап в развитии английского реалистического романа.
      Младший современник Фильдинга, он следовал в своих книгах по пути сатирико-юмористического изображения общественных и частных нравов тогдашней Англии, проложенному автором "Приключений Джозефа Эндруса" и "Истории Тома Джонса найденыша". Но романы Смоллета вместе с тем существенно отличались от "комических эпопей" Фильдинга и по своей тематике и по характеру художественного воспроизведения действительности.
      Светлая жизнерадостность и гармоничность фильдинговских "комических эпопей", проникнутых оптимистическим доверием к человеческому разуму и доброму сердцу, в большинстве романов Смоллета уступают место желчной и придирчивой настороженности по отношению к мыслям и поступкам людей. "Исследователем темных душ" назвал его Вальтер Скотт. Гротеск и карикатура, чуждые Фильдингу, служат Смоллету излюбленным средством обрисовки его героев, а сюжетное построение его романов, в отличие от "комических эпопей" с их плавным и обдуманно-соразмерным течением действия, кажется нарочито бесформенным и хаотичным.
      Многие биографы Смоллета пытались объяснить эти тенденции его творчества неуживчивостью писателя. В буржуазной литературе бытуют анекдоты насчет "свирепости" Смоллета. Однако действительная "свирепость" сатирического реализма Смоллета имела глубокие причины; она была обоснована всем ходом общественно-политического развития Англии того времени.
      Искренно сочувствуя народным массам, Смоллет, как и другие представители буржуазного Просвещения, не мог еще уяснить себе ни исторических закономерностей, обусловивших бедствия народа, ни путей к его освобождению. Но жизнь тогдашней Англии давала столько разительных примеров новой общественной несправедливости - буржуазного неравенства и эксплуатации, переплетающихся с неизжитыми формами помещичьего угнетения, что они не могли не привлечь к себе внимания пытливого наблюдателя. Процесс развития капитализма, совершавшийся на глазах у Смоллета в эту пору, в период первоначального накопления и первые годы промышленного переворота, оставлял все меньше места для буржуазно-просветительских иллюзий, будто Англия XVIII века, управляемая горсточкой крупных землевладельцев и финансовых тузов, является идеальным царством естественной и разумной, предустановленной богом гармонии между людьми. В течение многих десятилетий эти иллюзии преподносились английским читателям в качестве непреложных истин, освященных авторитетом таких философов, как Шефтсбери, и таких литераторов, как Аддисон. Смоллет развенчивает эти иллюзии. Он показывает, как не похожа реальная буржуазно-помещичья Англия его времени на прекраснодушные абстракции, которыми подменяли действительность буржуазные философы и писатели, старавшиеся сгладить и оправдать противоречия капиталистического развития В этой критической переоценке общественных, этических и культурных ценностей Смоллет исходит из интересов и исторического опыта широких демократических слоев своей родины. Его волнуют судьбы классов, уничтожаемых в ходе капиталистического "прогресса" - судьбы разоряющегося мелкопоместного дворянства, мелких фермеров и ремесленников; его глубоко тревожит положение той массы обездоленных, экспроприированных бедняков, из которых в эту пору, на пороге промышленного переворота, уже формировалась резервная армия будущего пролетариата.
      Этим объясняется и критический дух реализма Смоллета и широта его кругозора. "Он с огромной силой изображал отрицательные стороны английского общества той эпохи и первый ввел в рамки романа изображение политических тенденций" {М. Горький, История русской литературы, М. 1939, стр. 39.}, писал о нем М. Горький.
      Жизнь Смоллета сложилась так, что ему еще смолоду пришлось на собственном опыте познакомиться с отрицательными сторонами тогдашнего английского общества. Выходец из обедневшей дворянской семьи, он вступил в жизнь как неимущий разночинец и до конца своих дней вел неравную борьбу с нуждой. Ни ученые медицинские труды, ни литературный талант не обеспечили ему материальной независимости. Несмотря на успех своих первых романов, он должен был зарабатывать на хлеб унизительной литературной поденщиной, поставляя по заказу издателей то медицинские трактаты, то памфлеты, то многотомные компиляции. Ему пришлось узнать и безденежье, и долги, и горечь зависимости от знатных "покровителей", считавших себя вправе распоряжаться его пером; он побывал даже в тюрьме из-за слишком смелых нападок на своего высокопоставленного противника.
      Смоллет рано познакомился с закулисной механикой английской политической жизни того времени. Двадцатилетним юношей он начал службу в военно-морском флоте в качестве помощника корабельного хирурга и вынес из участия в вест-индской экспедиции 1741 года глубочайшее презрение к коррупции и бездарности командных верхов и понимание того, какой ценой расплачивается простой народ за расширение колониальных владений и укрепление коммерческих прерогатив Англии. Рассматривая в своих позднейших исторических трудах английскую политику XVIII века, Смоллет решительно осуждает растрату "национального богатства" на "ненужные войны и опасные экспедиции". Смоллет-историк улавливает и другую существенную тенденцию английской общественно-политической жизни XVIII века - небывалый рост финансовых спекуляций, посредством которых кучка аферистов, объединявшая цвет аристократии, членов правительства и дельцов из Сити, обогащалась за счет народа.
      Кратковременное участие Смоллета в политической борьбе начала 60-х годов, когда торийское министерство Бьюта привлекло его к редактированию правительственной газеты "Британец", лишь усугубило его презрение к обеим партиям. Вслед за Свифтом и Фильдингом Смоллет на собственном опыте убедился, что парламентская демагогия тори и вигов не имеет ничего общего с действительной защитой свободы и процветания нации. В сатирических образах публицистической "Истории и приключений Атома" (1769) Смоллет, не стесняясь в выражениях, зло осмеял интриги, коррупцию и паразитизм тогдашних лидеров обеих партий.
      Шотландец по рождению, Смоллет горячо любил свою родину, присоединенную к Англии неравноправной унией 1707 года, и чувство оскорбленного национального достоинства обостряло его недоверие к британским правящим кругам. Он был глубоко потрясен событиями 1745-1746 годов, когда правительство, жестоко расправившись с мятежными шотландцами, принявшими участие в попытке реставрации Стюартов, обрушило карательные экспедиции против безоружного населения Шотландии и поставило под запрет национальные обычаи и национальную культуру. Смоллет, сам отнюдь не сочувствовавший попыткам новой реставрации Стюартов, выразил свое возмущение политикой английских карателей в смелом стихотворении "Слезы Шотландии" (1746), а двумя годами позже сделал героями своего первого романа, "Приключения Родрика Рэндома" (1748), двух земляков, Рэндома и Стрэпа, которые, скитаясь по Англии, терпят немало невзгод только потому, что они шотландцы.
      "Я стремился показать, как скромные достоинства борются со всеми затруднениями, встающими на пути одинокого сироты не только из-за недостатка у него житейского опыта, но и вследствие себялюбия, зависти, злокозненности и черствого равнодушия людей", - так определил сам Смоллет в предисловии к "Приключениям Родрика Рэндома" основную тему этого романа, во многом характерную и для его позднейших произведений.
      Несмотря на видимую отвлеченность этой формулировки, типичной для литературы Просвещения, она свидетельствовала о стремлении писателя раздвинуть рамки бытового романа, введя в него критическое изображение общественных пороков того времени. Говоря словами самого Смоллета, он хотел дать пищу "благородному негодованию, каковое должно вызвать у читателя возмущение презренными и порочными нравами общества". Следуя этому замыслу, автор строит историю злоключений Рэндома как историю постепенной утраты героем многих и многих иллюзий относительно прекраснодушия окружающих. Он узнает истинную цену мнимого "человеколюбия" титулованных самодуров и развратников в раззолоченных кафтанах, лицемеров и мошенников в поповских рясах, чиновных взяточников и скопидомов-фермеров и приходит к горькому выводу, что Англия - "худшая страна во всем мире для пребывания в ней достойного человека".
      * * *
      "Веселая книга, или Шалости человеческие" - под таким заглавием вышел в 1788 году первый русский перевод "Приключений Перигрина Пикля". Комизм нелепых происшествий, вызванных чудачествами героев, действительно занимал в этом романе большее место, чем в каком-либо другом произведении Смоллета, не говоря уже о просветительских романах его предшественников. Кавалькада, сопровождающая коммодора Траньона на свадьбу, движется зигзагами поперек дороги, воспроизводя маневры корабля, повинующегося ветру; живописец Пелит пытается въехать в комнату обидевшей его попутчицы верхом на осле, рев и топот которого приводят в смятение всю гостиницу; кулинарные эксперименты доктора - энтузиаста классической древности - оказывают самое плачевное действие на желудки приглашенных; нескромные интрижки, прерываемые вторжением докучных спутников, соперников или соседей; жестокие уроки ревнивым мужьям; подстроенные шутки ради дуэли, в которые насильно вовлекаются заведомые трусы, - таковы едва ли не самые частые комические ситуации "Приключений Перигрина Пикля". Ни в одном из последующих произведений Смоллета нет такого множества потасовок, драк и поединков, где оружием служат не только кулаки, дубинки, шпаги и пистолеты, но подчас и такие предметы, как костыль, деревянная нога, цеп, кочерга, парик, столовый нож и жареная индейка.
      Однако вся эта суматошная кутерьма, разыгрывающаяся на авансцене романа, отнюдь не исчерпывает его действительного содержания. По мере того как общий замысел произведения проступает все отчетливее сквозь пестроту быстро сменяющихся анекдотических эпизодов, читатель убеждается в том, что "веселая книга" Смоллета - это вместе с тем и очень горькая книга, подводящая итоги многим серьезным наблюдениям и размышлениям автора.
      Во втором романе Смоллета, "Приключения Перигрина Пикля" (1751), нет тех контрастов бедности и богатства, власти и бесправия, которые были широко показаны в "Приключениях Родрика Рэндома". Но, сосредоточивая действие по преимуществу в сфере жизни английских собственнических кругов, Смоллет и в этом романе остается реалистом-сатириком.
      Основное, что занимает здесь Смоллета и определяет внутреннюю целеустремленность похождений его героя, - это проблема эгоизма как главного, тайного или явного двигателя человеческих поступков. "Приключения Перигрина Пикля" написаны в обычной для английской литературы XVIII века форме жизнеописания героя. Но Смоллет строит биографию Пикля так, что в развитие сюжета вовлекаются все новые и новые области действительности, и роман, который мог сперва показаться энциклопедией фривольных анекдотов, разворачивается как широкая панорама частных и общественно-политических нравов буржуазно-помещичьей Англии XVIII века.
      Семейные распри, столкновения с проститутками, шулерами, констеблями, бессмысленные препирательства ученых педантов, великосветские козни, деловые аферы и спекуляции, парламентская избирательная борьба, театральные и литературные интриги и, наконец, раздоры тюремного "дна" - таковы ступени жизненного пути Перигрина Пикля, этапы его общественного воспитания.
      Затрагивая самые разнообразные области человеческой деятельности, Смоллет настойчиво подчеркивает один и тот же принцип - принцип враждебной разобщенности людей, руководимых себялюбивыми, частными интересами. В обществе, на его взгляд, царит ожесточенная война всех против всех. Семейство Пиклей, описанием которого открывается роман, служит как бы миниатюрным прообразом этого общества. Естественные отношения между членами этого семейства извращены: мать люто ненавидит сына, брат - брата. Поездка Перигрина Пикля на похороны отца была самым восхитительным из всех путешествий, какие он когда-либо совершал.
      В характеристике большинства второстепенных героев романа подчеркнута та же эгоистическая разобщенность: их помыслы, стремления, поступки не только не сливаются в общую гармонию, но, напротив, резко и назойливо противоречат друг другу. Каждый твердит свое, добивается своего, мешая и переча другим и не слушая их. В каждом легко обнаружить солидную дозу того тщеславия и самомнения, какие обычно царят даже в самой грубой душе. Таков этический подтекст, обусловливающий характеры героев и, в соответствии с их отношениями, нарочито хаотическую композицию романа с его бесконечной сменой злых проделок, удавшихся и неудавшихся обманов.
      Демонстративная невозмутимость, с какою Смоллет изображает этот мир озлобленных себялюбцев, поглощенных своими эгоистическими маниями, обманчива. Она проникнута полемическим духом. В "Приключениях Перигрина Пикля" Смоллет решает важную для его времени философскую задачу. Рисуемая им картина общества как арены ожесточенной борьбы своекорыстных интересов наглядно опровергает идеалистическую этику Шефтсбери с ее всеобщей гармонией, в основе которой лежит якобы взаимное равновесие частных интересов.
      Образ Перигрина Пикля является живым отрицанием вымышленного идеального человека, стоявшего в центре шефтсберианской этики, - человека, от природы умеющего ценить "естественную красоту поступков" и сознавать, что "в его интересах быть совершенно добрым и добродетельным", как проповедовал Шефтсбери. Себялюбие, самодовольство и тщеславие - главные свойства Пикля. Он не только не способствует порядку и гармонии, но, напротив, своим вмешательством неизменно вносит в жизнь окружающих беспорядок и разлад. В самом его юморе есть оттенок жестокости: ничто не доставляет ему такого удовольствия, как разжигание эгоистических страстей его ближних.
      Живым воплощением эгоистической морали частного интереса, узаконенной "войны всех против всех" выступает в романе приспешник Пикля, старый Кэдуоледер Крэбтри. По своим взглядам и жизненному призванию Крэбтри мизантроп, именно так он и аттестуется в романе. Из своего горького житейского опыта Крэбтри пытается сделать логический вывод. Он не желает притворяться "социальным животным" в мире, где человек человеку волк. Свою антиобщественность он возводит в систему.
      Но, хотя мизантропическая антиобщественная философия Крэбтри до поры до времени импонирует Перигрину Пиклю, автор показывает в ходе действия романа ее несостоятельность. Отвергая идеи своих противников, гласящие, что "все существующее прекрасно", он отказывается вместе с тем считать все существующее отвратительным. Абстрактно-морализаторское восхваление "человеческой природы" не удовлетворяет его так же, как ее абстрактно-морализаторское осуждение. Реалистическая значительность "Приключений Перигрина Пикля" во многом обусловлена именно тем, что из области морализирования Смоллет стремится перейти в область социальных обобщений.
      Этот переход осуществлялся в романе не легко и не последовательно. Просветительская эстетика не давала ключа к раскрытию общественно-исторической сущности характеров и отношений между людьми. Смоллет, во многом опередивший свое время, нередко приближался к истине "художнической ощупью", добираясь до социальных и политических пружин, приводящих в движение эгоистические страсти его героев. Но просветительские абстракции иногда берут верх над его стихийно-материалистическим восприятием мира, и рядом с социально-типичными обобщениями в романе возникают реалистически не мотивированные обстоятельства, которые автор пытается истолковать как произвольную игру "человеческой природы" (так, например, остаются необъясненными причины маниакальной ненависти матери Перигрина к сыну, играющей столь важную роль в сюжетном развитии романа).
      Известная художественная неровность "Приключений Перигрина Пикля" в значительной степени обусловлена противоречием между новыми для просветительского романа социальными наблюдениями их автора и традиционной формой этого жанра. Смоллет взламывает привычные рамки авантюрно-бытового романа-жизнеописания, вводя в него огромный и необычайно злободневный для своего времени общественный материал. Это множество характерных и дополняющих друг друга фактов не всегда вмещается в русло сюжета, а иногда даже преграждает и замедляет его течение. Так, например, описание "сеансов" в доме Крэбтри, который прикидывается магом и предсказателем, чтобы вместе с Пиклем в качестве самозванных "цензоров нравов" разоблачать и наказывать пороки и козни светской черни, представлено длинной серией однотипных эпизодов, искусственно задерживающих развитие действия. А между тем Смоллетом руководило верное в своей основе стремление расширить сферу действия и перенести внимание читателей с индивидуальной судьбы Пикля на окружающую его общественную среду.
      Еще более искусственно введены в роман пространные сведения о нашумевшей в то время тяжбе мистера Э. с лордом Э., которого первый обвинял в присвоении принадлежащего ему титула и состояния. Обстоятельства этого судебного дела привлекли, по-видимому, внимание романиста не только своей сенсационностью, но и общественной типичностью, - столь ярко проявлялась в мошеннических действиях высокопоставленного ответчика и его приспешников цинично-своекорыстная природа собственнических "частных интересов". Но этот жизненный материал никак не вовлекается в действие романа, а предстает лишь в форме сухого фактического отчета, сообщаемого Пиклю случайно встреченным собеседником.
      Особенно разительным примером нарушения художественной цельности романа вторжением инородного аморфного материала, непосредственно не связанного с системой образов и сюжетом книги, являются "Мемуары знатной леди", включенные Смоллетом во второй том "Приключений Перигрина Пикля" на правах отдельной главы. Биографы и комментаторы строили много разноречивых и гадательных предположений об авторстве "Мемуаров" и причинах появления их в романе. По-видимому, наиболее вероятна гипотеза, согласно которой Смоллет являлся лишь литературным редактором "Мемуаров", действительным автором которых была его знатная "покровительница" леди Вэн, известная своими скандальными похождениями. Нельзя не заметить, что, какими бы посторонними соображениями ни руководствовался писатель, включая "Мемуары" в свой роман, записки "знатной леди" до некоторой степени дополняли картину всеобщей вражды себялюбивых, своекорыстных интересов, развернутую в "Приключениях Перигрина Пикля". "Знатная леди", пытающаяся оправдать свои супружеские измены перечнем своих доходов, расходов и долгов, живет в той же сфере эгоистической "войны всех против всех", что и большинство персонажей романа. Но эта внутренняя связь художественно остается нераскрытой. За пределами своих "Мемуаров" "знатная леди" фигурирует на страницах романа лишь как эпизодическое лицо.
      Композиционная неслаженность "Приключений Перигрина Пикля", загромождение их вставными эпизодами были своеобразной "болезнью роста" просветительского реализма, стремившегося раскрыть средствами романа новые противоречия, лишь начинавшие проступать на поверхность английской общественной жизни XVIII века.
      Понадобилась неизмеримо большая степень развития и обострения этих противоречий, чтобы столетием позже, в XIX веке, создатели социального романа могли проникнуть в механику буржуазных общественных отношений и воспроизвести ее художественными средствами. Только в условиях открытого столкновения "двух наций" в бурный период чартизма возникли предпосылки для создания таких классических произведений, как "Ярмарка тщеславия" Теккерея, "Холодный дом" и "Крошка Доррит" Диккенса, где тенденции буржуазного общественного развития, критически постигнутые писателями, органически воплотились в монументальной системе типических образов, связанных живым и последовательным движением сюжета.
      В "Приключениях Перигрина Пикля" значительные и важные явления общественной и политической жизни воспроизводятся еще по преимуществу в форме статического обзора нравов. Но хотя в романе и дают себя знать как неизбежная дань времени известная созерцательность и механистичность, присущие вообще просветительской эстетике, в нем уже возникают типические реалистические обобщения, предвещающие будущий расцвет критического реализма.
      Важнейшим из достижений Смоллета был образ главного героя романа, Перигрина Пикля. В развитии этого образа, как и в обрисовке других персонажей, автор обнаруживает еще свою связь с укоренившимися в английской литературе со времен Бен Джонсона традициями комического изображения "юморов" - маниакальных страстей или чудачеств, составляющих якобы основу каждого характера. Еще младенцем, в колыбели, Перигрин обнаруживает врожденное пристрастие к злым проделкам, и издевается над матерью и нянькой так же, как позднее над всеми, кто становится жертвой его жестокого юмора. Но уже в первых главах романа Смоллет вносит в изображение своего героя другую, более глубокую и социально-значимую мотивировку, раскрывая внутреннюю связь между поведением Перигрина и реальными жизненными обстоятельствами, в которые он поставлен.
      Биография Пикля, весь его образ мыслей и действий чрезвычайно типичны для общественных нравов буржуазно-помещичьей Англии после государственного переворота 1688 года, приобщившего буржуазию к правящим классам страны.
      Сын лондонского купца, удалившегося от дел и ставшего провинциальным сквайром-помещиком, он как бы воплощает своей особой сращение английской буржуазии и поместного дворянства. Кичась привилегиями "джентльмена", он, однако, сохраняет свою сопричастность всем формам буржуазной наживы. Разоренный своими аристократическими причудами, он весьма деловито обдумывает, как повыгоднее поместить остатки своего капитала, отдает деньги в рост, высчитывает все преимущества земельных закладных и корабельных страховых премий, пытается спекулировать на политике. Если он и попадает впросак, то лишь потому, что сталкивается с еще более искушенными в коммерческих авантюрах партнерами. В триумфальной развязке романа герой получает от отца наследство, основу которого составляют ост-индские акции, акции южных морей, закладные, векселя, долговые расписки. Благополучие Пикля зиждется, таким образом, на той самой политике расширения торговых связей и укрепления колониального могущества буржуазной Англии, изнанка которой с такой откровенностью была показана в "Приключениях Родрика Рэндома". В отличие от своего первого романа автор "Приключений Перигрина Пикля" не задается вопросом о том, во что обходится простому народу собственническое благополучие "верхов". Но он ставит другой немаловажный вопрос: во что обходится подобное паразитическое благополучие самому Перигрину Пиклю и окружающим его людям.
      Привилегированное положение Перигрина, наследника состоятельного отца и любимца богатого бездетного дяди, уже сызмальства способствуют его высокомерию и самомнению. Богатство избавляет его от труда, но вместе с тем "освобождает" и от всяких серьезных жизненных интересов. Себялюбие Пикля проявляется с самого детства в его отношениях к благодетелю-дяде, к друзьям - Хэтчуею и Пайпсу; позднее оно же отравляет его любовь к Эмилии Гантлит и дружбу с ее братом. Окрыленный своими галантными похождениями, Перигрин испытывает опасение, как бы страсть к бедной и незнатной Эмилии не унизила его достоинства. Наследство, полученное после смерти дяди, окончательно вскружило ему голову. Возомнив себя великосветским героем, он предается безрассудному мотовству, но втайне с холодной деловитостью высчитывает преимущества выгодной женитьбы.
      Поведение Пикля по отношению к тем, кого он считает стоящими выше и ниже себя на общественной лестнице, вполне определяется понятием "сноб". Через сто лет после выхода "Приключений Перигрина Пикля" Теккерей в своей "Книге снобов" обогатил английский язык этим сатирическим определением нравственной сути буржуазного обывателя, раболепствующего перед высшими и деспотичного в отношении низших. Но общественные тенденции, воплощенные Теккереем в понятии "сноб", уже с полной наглядностью проявляются в поступках Пикля, и герой Смоллета по праву мог бы занять свое место в теккереевской сатирической галерее снобов. Он грубо оскорбляет Эмилию, которую теперь считает себе неровней, порывает с ее братом и стыдится своего неотесанного приятеля Джека Хэтчуея. Зато он гордится, что вхож в аристократические гостиные и приемные вельможных политиков; развесив уши, он упивается великосветскими сплетнями и щедрыми посулами высоких милостей, которые до поры до времени расточают ему его новые покровители.
      Понадобилось немало горьких уроков, чтобы если не окончательно излечить Пикля от его себялюбия, то по крайней мере заставить его понять истинную цену людей и их поступков.
      Великолепные реалистические эпизоды, рисующие политическую карьеру героя и ее позорный конец, составляют кульминационный пункт романа. На этом как бы завершается процесс самозабвенного "восхождения" Перигрина Пикля; отсюда начинается процесс его горестного "нисхождения".
      Промотав значительную часть состояния и не сумев выгодно жениться, Перигрин решает поправить дела политической аферой. Он выставляет свою кандидатуру на выборах в парламент. Рассказывая о похождениях своего героя, Смоллет сатирически изображает циничную механику тогдашних парламентских выборов. Со свифтовской иронией говорит он о взяточничестве как о "той превосходной системе убеждения, которая принята величайшими людьми нашего века..."
      Руководствуясь этой "превосходной системой" и предусмотрительно набив себе карманы банкнотами, Пикль вступает в соперничество с кандидатом противной партии, ставленником "знатного семейства из оппозиции", которое в течение многих лет распоряжалось голосами местных избирателей. "Наш герой... - повествует сатирик, - не останавливался перед расходами на угощение избирателей.. Он давал балы для дам, посещал городских матрон, с удивительной легкостью приноравливался к их причудам, пил с теми, кто любил осушить рюмку наедине, ухаживал за влюбчивыми, молился с набожными, болтал с теми, кто наслаждался сплетнями, и с великим мастерством придумывал для всех приятные подарки... он... ставил огромные бочки пива и вина для всех желающих, а в корыстные сердца, не раскрывавшиеся от напитков, он нашел прекрасный способ пробраться с помощью золотого ключа".
      В нужный момент герой Смоллета готов поступиться и своей надменностью и джентльменской независимостью, готов подлаживаться, льстить и заискивать, лишь бы достичь своей цели. Участие Перигрина в выборах - такая же деловая афера, как его недавние попытки спекулировать на скачках или ссужать деньги под заклад земли и корабельных грузов. Смоллет даже не находит нужным говорить о политических убеждениях своего героя, считая совершенно самоочевидным, что их у него нет, так же как нет их и у его соперников из оппозиции.
      Однако политическая спекуляция Пикля кончается столь же плачевно, как и другие его спекуляции. Когда кошелек героя настолько истощился, что ему пришлось занять деньги у сборщика налогов, руководство правительственной партии сторговалось с оппозицией об обмене избирательными местечками, и Перигрину предложили отказаться от своих притязаний на место в парламенте. Попытка героя отстоять свою кандидатуру терпит неудачу; по распоряжению властей, сборщик налогов приказывает задержать его за неуплату долга.
      Еще более роковой оборот получает попытка Пикля отомстить министру, переметнувшись в ряды оппозиции. Его антиправительственная статья привлекает к себе общее внимание, и правительство, спеша обезопасить себя от нападок дерзкого памфлетиста, снова заключает его в долговую тюрьму, воспользовавшись старыми его векселями, скупленными через подставных лиц. Не довольствуясь этим, министр, некогда покровительствовавший Пиклю, распускает слух о его помешательстве, и версия эта быстро распространяется в обществе.
      Смоллет с незаурядным реалистическим мастерством изображает душевную ломку, переживаемую его героем. Нищета меняет весь его моральный облик, лишая недавнего гордеца воли и сил к сопротивлению.
      Именно теперь, дойдя до предела своих бедствий, Перигрин по достоинству оценивает своих настоящих друзей. Лейтенант Хэтчуей, ковыляя на своей деревянной ноге, является, чтобы предложить ему помощь, а встретив отказ решает поселиться в тюрьме и быть рядом со своим строптивым другом. Старый служака Том Пайпс навязывает хозяину свои скромные сбережения, чтобы вызволить его из заключения. Эмилия Гантлит, ставшая богатой наследницей, готова простить ему все обиды и выйти за него замуж. Так жизнь показывает Перигрину Пиклю, как он заблуждался, пренебрегая привязанностью тех, кто любил его бескорыстно.
      Смоллет не грешит ни назойливой дидактичностью, ни слащавой сентиментальностью, давая такой поворот сюжету. Он не высказывает наивных иллюзий относительно перевоспитания своего героя: в основе своей характер Перигрина Пикля остается все тем же. Но рассказ об этих событиях помогает писателю очертить границы царства хищнических частных интересов и показать, что мизантропическая антиобщественная философия Крэбтри и ему подобных учитывает далеко не все возможности "человеческой природы", способной к самопожертвованию и бескорыстной преданности.
      В свете позднейшего развития английского реалистического романа особенно примечательны юмористические образы смешных и трогательных чудаков, чье великодушие, доброта и верность служат живым укором себялюбию Пикля. Эта компания старых морских волков - коммодор Траньон, лейтенант Хэтчуей, боцман Пайпс - поначалу выступает в романе в грубовато-комическом плане, в качестве забияк и драчунов, зачинщиков ссор и беспорядков. Но постепенно, по мере прояснения и углубления идейного замысла романа, эти неотесанные люди, ничего не смыслящие в светских тонкостях, коммерческих делах и законах, именно в силу своей отчужденности от мира крупных и малых, политических и частных спекуляций, оказываются в глазах Смоллета воплощением тех живых "общественных привязанностей", на которые способна "человеческая природа". Столетием позже в своих поисках положительного героя, не отравленного буржуазным своекорыстием, Диккенсу предстояло воспользоваться опытом Смоллета: его капитан Катл и дядя Сол из "Домби и сына" во многом сродни коммодору Траньону и Джеку Хэтчуею, хотя и обрисованы с несвойственной Смоллету лирической теплотой.