Бертрис СМОЛЛ
      ЗЛЮЧКА
      ТОМ 2
      Часть 2
      ХОЗЯЙКА ДАНМОРА
      Глава 9
      - Тэвис! Добро пожаловать! Рад видеть тебя.
      Король Шотландии направился навстречу брату и тепло обнял его. Он был красивым мужчиной, с оливковой кожей, унаследованной от матери-француженки, темными волосами и большими черными глазами. Отступив на шаг от младшего, но более рослого брата, он спросил:
      - А эта красавица - твоя графиня?
      - Да, Джемми, - кивнул граф и с гордостью вывел жену вперед. - Это Арабелла Стюарт.
      Графиня Данмор присела перед королем, чуть придерживая юбку из темно-синего бархата.
      Джеймс Стюарт взял ее за руку и, улыбаясь, поднял.
      - Приветствую вас, леди Данмор. Как вы прекрасны! Мой брат не заслуживает такой красавицы.
      Арабелла покраснела.
      - Спасибо, сир, но я согласна довольствоваться мужем, посланным мне судьбой.
      Король усмехнулся:
      - Вижу, за словом в карман не лезешь, девочка, как настоящая шотландка, хоть и росла по ту сторону границы. Пойдем, я познакомлю тебя с королевой и наследником, моим сыном Джейми.
      Он подвел ее к возвышению, на котором сидела королева Маргарита.
      Арабелла снова сделала реверанс.
      - Ах, дорогая, как вы красивы, - доброжелательно заметила королева. Сядьте рядом, я хочу получше узнать вас.
      Она велела принести пуф, который поставили у кресла королевы.
      - Садитесь, леди Данмор, - пригласила Маргарита Датская и, когда Арабелла повиновалась, продолжила:
      - Позвольте выразить вам сочувствие и утешить в скорби. Я знаю, каково это, когда умирает мать. Как и вы, я была в то время вдали от дома, и прошло несколько месяцев, прежде чем узнала обо всем.
      Во время мессы я помяну вашу мать в молитвах.
      - Спасибо, мадам. Я очень благодарна вам за добрые слова. Но когда вспоминаю о ее жизни с этим ужасным человеком, то думаю: может, лучше, что она мертва и соединилась с моим отцом, который очень ее любил. Кроме того, сэр Джаспер женился на ней, пытаясь украсть у меня Грейфер, но этого я не допущу!
      - Грейфер - это ваш дом? - осведомилась королева.
      - Да, мадам, и, что всего важнее, мое наследство, ибо я последняя из грейферских Греев. Кроме того. Грейфер - мое приданое, и без него я беднее дочери последнего пастуха. Сэр Джаспер Кин выбран мне в мужья королем Ричардом, который был женат на кузине матери, Анне Невилл. Король Ричард был хорошим человеком и не знал о гнусной репутации сэра Джаспера.
      - Мой муж говорит, что Ричард был лучшим из Плантагенетов <Английская королевская династия (1154 - 1399)> - заметила королева Маргарита, - но продолжайте рассказ, миледи Данмор.
      - Он почти окончен, мадам. Ни король Ричард, ни моя мать, ни я не знали, что сэр Джаспер Кип убил Юфимию Хэмилтон, нареченную лорда Данмора. Тэвис желал мести.
      Голубые глаза королевы сверкнули.
      - Значит, он похитил вас из церкви в день свадьбы? Это правда?
      Арабелла засмеялась:
      - Правда, мадам. Приехал, как только отец Ансельм начал службу, и вызвал сэра Джаспера на поединок. Но этот трус спрятался за сутаной священника и потребовал убежища у церкви.
      Поэтому Тэвис похитил меня, и через два дня мы поженились.
      К тому времени я уже знала, что сэр Джаспер вынудил отца Ансельма обвенчать его с моей матерью, когда Тэвис еще не успел пересечь границу.
      - Она умерла при родах, не так ли? - спросила королева.
      - Да, - вздохнула Арабелла, и, не уверенная в том, сколько в действительности знает королева, но пытаясь защитить репутацию Ровены, все же сказала:
      - Мать уже потеряла перед этим нескольких детей. Я единственная, кому удалось выжить. - Глаза молодой женщины наполнились слезами. - Никогда не прощу Джасперу Кину! Дело не в том, что Тэвис лучше него, я всем сердцем верю в это, но прими сэр Джаспер вызов моего мужа, мама была бы жива по сей день - либо он пал бы в схватке с Тэвисом, либо, победив, женился бы на мне!
      Королева, знавшая, что Ровена Грей до своего скандального и поспешного брака была уже несколько месяцев беременна, молча погладила Арабеллу по плечу. Храбрая попытка графини защитить скончавшуюся мать была поистине трогательной. Королеве Маргарите понравилась дочерняя преданность молодой женщины.
      - Я не пытаюсь оспорить волю Божью, дорогая, хотя временами нам трудно смириться, но нужно - ведь мы верные дочери нашей Святой Матери церкви. Милостивый Господь дал вам новую семью, миледи, и с Божьего благословения у вас будут свои дети. Конечно, они никогда не займут места матери в вашем сердце, но вы лучше всего будете служить ее памяти, если воспитаете их так же хорошо, как она воспитала вас.
      - И как ты воспитала меня, мамочка.
      - Джейми!
      Высокий, очень красивый юноша подошел к ним. Дружелюбная улыбка освещала ясные голубые глаза. Волосы в отличие от светлых материнских были ярко-рыжими.
      - Миледи Данмор! - воскликнул он, подняв к губам руку Арабеллы, задержав ее чуть дольше, чем позволяли приличия.
      Глаза их встретились и застыли; Арабелла была поражена чувственностью, светившейся в этих голубых глубинах. Принц Джеймс был еще молод, не старше ее самой, но такая дерзость приличествовала взрослому мужчине с гораздо большим опытом.
      Арабелла постаралась незаметно отнять руку, но, хотя лицо юноши было похоже на маску вежливости и учтивости, порочный взгляд сказал ей, что Джеймс прочел ее мысли.
      Королева, однако, казалось, ничего не заметила и воскликнула с любящим укором:
      - Джейми, нехороший мальчишка! Почему не подождал, пока я представлю как полагается твою новую тетю! Арабелла, дорогая, это наш старший сын и наследник Джеймс, которого мы зовем просто Джейми. Поклонись, бесстыдник.
      Принц послушно выполнил приказ.
      - Джейми, это жена твоего дяди Тэвиса, леди Арабелла.
      Арабелла поднялась с пуфа и сделала реверанс перед будущим королем, который воспользовался случаем дерзко заглянуть за вырез корсажа.
      - Мадам, - учтиво сказал принц, - ваше присутствие при дворе делает это место более приятным. Добро пожаловать!
      - Благодарю вас, сир, - вежливо ответила Арабелла.
      - Я собираюсь украсть у вас Арабеллу, мама, и представить графиню всем собравшимся.
      - Конечно, Джейми, - согласилась мать, - прекрасная мысль.
      И, повернувшись к Арабелле, добавила:
      - Возвращайтесь ко мне, если устанете от всей этой суматохи, дорогая!
      Арабелла не смогла придумать никакого предлога, чтобы избавиться от принца, и, поклонившись королеве, поблагодарила за ее доброту.
      Принц взял графиню за руку и повел по залу, но вместо того чтобы знакомить ее с гостями, увлек в альков.
      - Вы самая прекрасная из всех, кого я встречал когда-либо, - Объявил он.
      - Милорд, вы слишком любезны, - ответила Арабелла как можно строже.
      Но принц только рассмеялся:
      - Мне говорили, что вы строптивы, моя красавица. Люблю тех, кого нужно завоевывать!
      - Надеюсь, вы не будете пытаться завоевать меня, милорд, я вполне довольна собственным мужем, - отрезала Арабелла, потрясенная столь неприкрытой наглостью.
      Но принц только чарующе улыбнулся.
      - Хотел бы я заняться любовью с вами, красотка, - прошептал он и, наклонившись, поцеловал выступавшую из корсажа грудь.
      Арабелла отпрянула как ужаленная.
      - Милорд! Как вы смеете?
      - Я бы осмелился на все в порыве страсти, - последовал обескураживающий ответ.
      - Сколько вам лет? - усмехнулась Арабелла, решив, что лучше всего обращаться с этим нахальным мальчишкой как с неразумным ребенком.
      - Я впервые спал с женщиной в десять лет, прелестная! Я Стюарт, а мы, Стюарты, известны своими горячими натурами.
      - А ты скоро будешь известен как Стюарт с раскаленным задом, царственный племянничек, - раздался суровый голос Тэвиса Стюарта, - если будешь вести себя подобным образом и пытаться соблазнить мою жену!
      - Дядя! - Принц, обернувшись, расплылся в улыбке. - Неужели хочешь, чтобы я не обращал внимания на это прелестное существо?
      - Веди себя прилично в ее присутствии, Джейми.
      - Попытаюсь, дядя, но, боюсь, мое орудие любви не позволит этого!
      - Если не хочешь, чтобы твое орудие укоротилось на несколько дюймов, держись подальше от моей жены! А сейчас беги, найди подружку посговорчивее!
      Принц, озорно ухмыльнувшись, поклонился и отошел.
      - Он, в общем, совсем безвреден, - заверил жену Тэвис.
      - Ребенок, - согласилась Арабелла, - но слишком много знает для своего возраста, чего бы лучше пока не знать. Подумай только, сказал, что спал с женщиной, когда ему было всего десять!
      Граф рассмеялся.
      - И возможно, сказал правду, - согласился он. - Джеймс - Стюарт, любимая, а Стюарты рано взрослеют, особенно принцы.
      Кроме того, слухи об отце заставляют мальчика настойчивее, чем нужно, доказывать свою мужественность.
      - Какие слухи?
      - Не стоит забивать себе голову такими вещами, дорогая.
      Это просто мерзкие измышления ревнивцев. В них нет ни капли правды. Мой брат, выбирая друзей, не судит по родословной, хотя есть такие, которые считают, что он должен делать это. Ему нравятся люди, интересующиеся искусством и науками, а таких среди дворян нет. И поэтому граф и бароны считают себя униженными. Они - особенно владетельные лорды с севера Шотландии - люди злобные и мстительные, ищут причины, почему Джемми не воздает им должных почестей, которых, как они уверены, заслуживают.
      - Смотрю, у тебя на все готово объяснение, - глухо сказал кто-то.
      Супруги обернулись.
      - Ты не только напоминаешь кота, Энгус, но еще и неслышно подкрадываешься, как он.
      Граф Энгус улыбнулся одними губами.
      - Я не боюсь высказывать свое мнение даже королю, - ответил он. - Ты шагаешь по очень тонкой линии, словно по канату, Тэвис Стюарт, но раньше или позже придется сделать выбор, как любому из нас.
      - Я - Стюарт, Энгус, и всегда буду верен Стюартам.
      - Отцу или сыну?
      - Неужели ты настолько глуп, Энгус, что пытаешься втянуть меня в предательский заговор? Не могу забыть, что ты повесил Кохрейна и его друзей.
      - Ты любил этого наглого ублюдка не больше, чем мы! - вскинулся граф Энгус.
      - Верно. Но не вешал его.
      - Представь меня своей жене, - попросил граф, пристально глядя на Арабеллу холодными серыми глазами. - Джейми был прав, когда сказал, что она необыкновенно красива, хоть и англичанка.
      - Многие королевы Шотландии были англичанками, милорд, и не думаю, чтобы Шотландия страдала от этого, - колко Заметила Арабелла.
      Граф Энгус засмеялся:
      - Значит, правду говорили, что она и строптива. Это верно, Тэвис, что тебе удалось усмирить ее, только сорвав с нее платье?
      - Моя жена Арабелла, - стиснув зубы, процедил граф Данмор. - Арабелла, это Арчибалд Дуглас, граф Энгус, по прозвищу Кто Рискнет.
      - Почему вас так странно называют, милорд? - удивилась Арабелла.
      - В то лето, когда мы потеряли Бервик, мадам, почти все дворяне были против короля. Мы сидели в Лодерской церкви и решали, что делать, - начал граф Энгус. - Король поставил своих фаворитов, ничтожных и ничего не смысливших в военном деле, во главе армии, обойдя всех военачальников. Никто не осмеливался высказать ему это, пока лорд Грей, возможно, ваш дальний родственник, мадам, не сказал: "Неужели никто не осмелится рискнуть?" - то есть поговорить с королем. Все долго молчали, и наконец вызвался я. С этого времени меня и стали звать Энгус Кто Рискнет. И я горжусь этим, мадам, потому что в тот день мы избавили Шотландию от людей, мешавших королю выполнять свой долг.
      - Вы убили почти всех друзей бедного Джеймса, - вмешался Тэвис Стюарт, - Согласен, Энгус, мой брат был не прав в том, что поставил этих людей во главе армии, но можно было бы все решить и без убийства. Джемми - хороший правитель и много лет сохраняет мир для Шотландии. Искусства процветают под благодетельным правлением моего сводного брата. Неужели ты, как и безмозглые северные лорды, желаешь хаоса непрерывных войн? Но для этих невежественных дикарей цель жизни - раздоры и убийства, и ты знаешь это.
      - Искусство! Тьфу! Музыка, архитектура, живопись, поэзия! Какой бред, Данмор! Пусть этим занимаются при французском и итальянском дворах! Иностранцы! Какое отношение это имеет к Шотландии и шотландцам? - бросил граф Энгус.
      Прежде чем Тэвис успел сказать хоть слово в защиту брата, вмешалась Арабелла.
      - Что это имеет общего с шотландцами и Шотландией, милорд? взорвалась она. - Неужели вы не имеете представления, как выглядите в глазах всего света? Страна, где мужчины носят юбки, так что голые ноги видны всем! Серая унылая земля, где крестьяне живут в торфяных хижинах, потому что не имеют прав на участки, на которых трудятся, и не хотят строить теплые каменные дома из страха, что их в любую минуту могут изгнать!
      Страна, где вместо музыки раздается визгливый вой, производимый овечьими внутренностями. Я ношу шелка, бархат и парчу, милорд, а в моей кухне и погребах - прекрасные вина, миндаль, изюм и фиги, и все это, как и мебель, доставляется из Англии, Франции, Испании и Италии. Шотландцы продают другим странам лишь шкуры, шерсть и рыбу. Шотландцев повсюду считают драчунами и забияками. Король Джеймс пытается привнести культуру европейских стран в свою северную державу. Что тут плохого, милорд? Отец короля, Джеймс II, был известным поэтом, - Человек, который провел восемнадцать лет в английском плену и вернулся с женой-англичанкой! - резко ответил Энгус. - Правда, он был хорошим королем, мадам. Настоящим мужчиной, который ездил верхом, дрался, был чертовски искусен в обращении с луком и копьем и обладал большой силой. Джеймс любил войну. Он знал, как править!
      - Но король был поэтом и музыкантом, а не только солдатом, милорд, возразила Арабелла.
      - Возможно, но все-таки прежде всего - солдатом, а его сын вовсе не похож на отца! Бедняга едва может усидеть в седле! - презрительно заметил Энгус.
      - Ему этого не требуется, чтобы хранить мир между Англией и Шотландией, сэр!
      Арчибалд Дуглас с высоты своего роста глянул в горящие зеленые глаза графини Данмор и хмыкнул. Совсем крошечная, но нисколько его не боится и ни на шаг не отступает! , - Тэвис Стюарт, - спросил он, - ты уверен, что леди Данмор - англичанка? По мне, она больше походит на шотландку, храбрости ей не занимать!
      - Не думаю, милорд, что шотландцы превосходят храбростью все остальные народы, - отрезала Арабелла и, повернувшись, отошла к королеве.
      Граф Энгус разразился громким хохотом:
      - Девочка подарит тебе целую дюжину здоровых малышей, Тэвис, но, помоги Бог, в ее языке жала тысячи ос!
      - Высокомерный, надутый осел, - пробормотала Арабелла, возбужденно шагая по залу, пока не налетела на кого-то. - О сир! - смущенно охнула она, покраснев и приседая. - Прошу простить меня!
      - Ничего, девушка, - добродушно ответил король, - но твое хорошенькое личико разгневанно. Кто тебя обидел?
      - Граф Энгус, безмозглый глупец, сир, - вырвалось у Арабеллы, прежде чем она успела что-то сообразить.
      Но король серьезно кивнул:
      - Бывают минуты, мадам, когда я готов согласиться с вашим проницательным суждением. Что же в его словах огорчило вас?
      - Сир, - горячо начала Арабелла, - я всего-навсего женщина и не получила хорошего образования, но здравый смысл говорит мне, что мир лучше войны. Война уничтожает человеческие жизни и все вокруг. Возникают иногда обстоятельства, когда у людей нет иного выхода, кроме как сражаться, но мне кажется, сир, что шотландцы предпочитают сначала драться, а потом уже отыскивать причину для войны.
      Джеймс Стюарт хмыкнул, удивленный столь разумным суждением молоденькой женщины.
      - Как, девушка, ты так мало жила среди нас и настолько хорошо все знаешь!
      - Сир, я всю свою жизнь жила рядом с шотландцами. Как же мне не знать их? - ответила Арабелла.
      - Энгус никогда не любил меня, милочка, и, кроме того, он вообще безрассуден. Не понимает, что короли должны править не только мечом, но и головой.
      - Граф совсем не разбирается в искусстве, сир, - серьезно сказала Арабелла. - Везде в Европе и Азии процветают музыка, живопись и поэзия, а здесь, в Шотландии, нас поощряют лишь выращивать морковку с капустой.
      Король, не сдержавшись, расхохотался. Давно уже он не наслаждался остроумной беседой. Прелестная женщина сводного брата оказалась просто чудом.
      - Какое из искусств вы предпочитаете, Арабелла Стюарт? - спросил он.
      - Музыку, наверное, сир. Я сама не умею играть, сир, но мы с матерью любили петь вместе. Отец говорил, что дать приют бродячему ирландскому менестрелю - это пустая трата денег, потому что мы поем лучше, но мама всегда упрашивала его позвать менестрелей, иначе как же разучить новые песни? О, сир, мне еще так многому нужно учиться! - страстно заявила молодая графиня Данмор.
      Король был тронут. Любовь к учению не относилась к добродетелям шотландцев, хотя в стране было два прекрасных университета, в Эдинбурге и Глазго. Не существовало законов об обязательном образовании, даже для детей дворян. Не считалось, что шотландец должен уметь читать, писать и считать хотя бы немного, чтобы сборщик налогов не обманул его, поощрялось только умение хорошо драться, умереть с достоинством и ублажать жену, чтобы быть уверенным в законности происхождения детей. А женщинам.., что ж, если муж необразован, к чему жене науки?
      - А чему ты хотела бы научиться, девочка? - спросил король.
      - Всему! - поспешно объявила Арабелла.
      Джеймс снова рассмеялся:
      - С чего хочешь начать?
      Подумав немного, Арабелла проговорила:
      - С истории, сир. Истории Шотландии. Не знаю, будут ли шотландцы считать меня своей, но мой муж - шотландец, и дети, конечно, кроме одной, тоже будут шотландцами, и знай я историю их родной земли, смогу лучше понять их.
      Король был очень доволен, но удивлен оговоркой "кроме одной".
      - Что вы хотите этим сказать, дорогая?
      Арабелла, внезапно поняв, что проговорилась, прикрыла рот рукой.
      - Я не должна была говорить, сир, лучше бы вам обсудить это с Тэвисом. Боюсь, он рассердится, если узнает, что я встряла не в свое дело!
      - А ты намереваешься во всем ему подчиняться? - пошутил король. Должно быть, ты очень любишь его, если так послушна, но подозреваю, что в случае осады целой армии могла бы сама удерживать Данмор!
      Арабелла вспыхнула, не находя подходящего ответа.
      Джеймс Стюарт похлопал ее по плечу:
      - Не расстраивайся, девушка, не выдам, ведь характер моего брата Тэвиса такой же горячий, как у тебя! Вижу, вы хорошая пара!
      Тэвису Стюарту удалось отделаться от графа Энгуса, но не успел он подойти к жене и брату, как дорогу ему загородила красивая дама.
      - Тэвис Стюарт, как я рада! Мне не хватало вас, милорд, - воскликнула она.
      - Леди Мортон! - сухо приветствовал граф.
      - Как, милорд?! Никогда не ожидала такой холодной встречи, - объявила красавица, раздраженно сверкнув янтарными глазами. - Ты всегда был таким страстным любовником, - тихо прошептала она.
      Тэвис Стюарт был вынужден наклониться, чтобы получше расслышать. Декольте леди Мортон оставляло мало просто воображению. Тяжелый мускусный запах ее любимых духов ударил в ноздри. Граф знал; это ее обычные штучки понизить голос так, чтобы мужчина наклонился поближе.
      - Мадам, я теперь женатый человек, - объяснил он.
      Сорча Мортон расхохоталась, знакомым жестом откинув ярко-рыжую голову.
      - Я знаю, милорд. Прошлым летом весь двор только о вас и говорил. Скажите, это правда, что вы сорвали одежду с бедняжки перед самым венчанием? Какая прелесть! Но ваша несчастная невеста, должно быть, до смерти перепугалась!
      Графиня Данмор, стоявшая на другом конце зала, увидела Тэвиса, занятого оживленной беседой с рыжеволосой красавицей.
      - Кто эта женщина, сир, которая так вольно обращается с моим мужем?
      Король спрятал улыбку.
      - Леди Сорча Мортон, дорогая. Несколько лет как овдовела, старый лорд Мортон почти ничего ей не оставил.
      - По ее наряду этого не скажешь, - язвительно заметила Арабелла.
      Темно-зеленое бархатное платье леди Мортон было щедро отделано куньим мехом.
      - Как она может позволить себе с такими средствами жить При дворе?
      - Не беспокойтесь, дорогая, - заверила ее подошедшая королева, решившая узнать, почему муж так весел: обычно он редко улыбался. - Леди Мортон, как правило, привлекает внимание одиноких джентльменов и живет, я полагаю, за счет их глупой щедрости. Она не из тех женщин, с кем вы должны знаться, хотя она часто бывает при дворе. Но поскольку леди Мортон не нарушает законов, я не могу отказать ей в гостеприимстве.
      Лучше ее игнорировать.
      - И мой муж - один из таких джентльменов? - тихо спросила Арабелла.
      - Да, но все это в прошлом, - ответил король и обернулся к жене. Незачем так смотреть на меня, Мэгги! Лучше, чтобы девочка знала. Не верит же она, что Тэвис до нее не знал женщин! И кроме того, это была всего-навсего интрижка! Сорча Мортон слишком бессердечна и жадна, чтобы по-настоящему заинтересовать брата. Честно говоря, я думаю, со стороны Тэвиса не было ничего, кроме любопытства.
      - Любопытства? - переспросила королева. - Никогда не видела ничего интересного в этой женщине, Джемми. А ты?
      Король рассмеялся.
      - Для меня всегда существовала только одна женщина на свете - моя Мэгги, - польстил он.
      - Вы слишком умны, сир, - улыбаясь, покачала головой королева и, повернувшись к Арабелле, приказала:
      - Идите выручайте мужа, дорогая. Ему, по-моему, очень не по себе, и ваша обязанность как хорошей жены спасти его от этой змеи.
      Арабелла, сделав реверанс, направилась к мужу через весь зал. Решив последовать совету королевы, она кокетливо взяла его под руку.
      - Милорд! Я скучаю без вас вот уже целых пять минут.
      Ее хорошенькое личико доверчиво улыбалось, светло-зеленые глаза сверкали. Арабелла намеренно игнорировала леди Мортон.
      Граф Данмор весело усмехнулся, распознав легкое раздражение, скрытое за нежными словами. Кроме того, его чрезвычайно забавляла манера жены притворяться, будто она не замечает леди Мортон.
      - Ну что ж, любимая, придется отвезти тебя домой и там доказать мою преданность.
      - Ох, милорд, - притворно вздохнула Арабелла, - как вы испорчены! Пойдемте, бесстыдник! Мне почему-то сразу захотелось домой!
      Игриво потянув мужа за руку, графиня Данмор повела его к выходу.
      Сорча Мортон почувствовала, что таким пренебрежительным отношением к ней мужа и жены унижена до глубины души.
      Тэвис Стюарт даже не попытался познакомить ее с супругой и, что хуже всего, не попрощался сам.
      - Вы заплатите за это, милорд, - тихо прошептала она вслед. - И ты тоже, сучка жеманная.
      - Мадам, мадам, к чему так открыто выказывать гнев! Вам это не к лицу, - послышался за спиной голос принца. Он обнял ее за талию и поцеловал в плечо.
      - Граф оскорбил меня, ваше высочество, - процедила Сорча сквозь зубы. - Не прощу ему!
      - Мой дядя - хороший любовник? - поинтересовался принц.
      Глаза Сорчи затуманились от воспоминаний.
      - Да, - ответила женщина.
      - Я лучше! - спокойно объявил Джеймс.
      Сорча Мортон повернулась и взглянула в глаза юноши.
      - Правда, мой маленький принц? Неужели?
      - Да, - протянул он дерзко, - правда. Я могу легко заставить вас забыть моего дядю, мадам.
      - Его страсть - возможно, - возразила леди Мортон, - но оскорбление, нанесенное им и этой тощей ведьмой, - никогда!
      - Где вы живете, мадам? - осведомился принц Джеймс.
      - В доме кузена Энгуса.
      - Так вы из семьи Дугласов, мадам? Не знал об этом.
      - Урожденная Дуглас, ваше высочество, - пояснила леди Мортон.
      - Хотя и очень небогатая, - вмешался подошедший лорд Энгус. - Значит, собираешься отведать, какова наша Сорча?
      Горячая штучка, могу заверить, сам сделал ее женщиной много лет назад! - продолжал граф.
      - Не так уж много! - огрызнулась леди.
      - Я не сказал, что ты слишком стара для него, Сорча, - заметил Энгус, - наоборот, в самой поре для такого страстного молодого парня! Разве не так, принц Джейми? Несколько раз мы с ним вместе развлекались с девчонками, верно, милорд?
      Принц громко расхохотался, но глаза его были устремлены туда, где дядя и его красавица жена прощались с королевской четой. Принц не встречал женщины прекраснее, чем Арабелла Стюарт, и честно признавался себе, что желает ее, но пока приходилось довольствоваться Сорчей Мортон, которая, если верить хоть части ходивших о ней слухов, была прирожденной и чрезвычайно опытной шлюхой. Кто знает, чему она может его научить?
      Граф и графиня Данмор направились в свой дом за городской чертой. Их сопровождали вооруженные всадники, состоявшие на службе графа, поскольку в те времена было опасно. ездить без эскорта. Мысли о рыжеволосой красавице не выходили из головы графини.
      - Леди Мортон очень красива, милорд. Она долго была вашей любовницей? - спросила Арабелла как бы между прочим.
      - Очень недолго, любовь моя, - спокойно ответил граф, хотя вопрос явно застал его врасплох.
      Тэвис понимал, что жене все известно, иначе она не разыграла бы такую сцену в королевских покоях.
      - Почему недолго? - настаивала жена, желая все выяснить до конца.
      - Она быстро надоела мне, - объяснил Тэвис. - Худшее, что может случиться между любовниками, это когда им скучно друг с другом, а поведение Сорчи было лишено всякой естественности и бескорыстия - можно было заранее предугадать, что она скажет или сделает.
      - Но вы ей, очевидно, не наскучили, милорд! - выпалила Арабелла.
      Граф рассмеялся, и она закусила губу, раскаиваясь, что так открыто выказала раздражение.
      - Мужчины никогда не утомляют Сорчу. Это еще один ее недостаток - она крайне неразборчива.
      - Вы чрезмерно резки в своих суждениях, милорд.
      - Любовь моя, не понимаю, ты защищаешь леди Мортон или желаешь выцарапать ей глаза? - довольно заулыбался граф.
      Арабеллу так и подмывало отодрать его за уши, но, усилием Воли взяв себя в руки, она с достоинством ответила:
      - Хочу только заметить, милорд, что мужчина может так же надоесть женщине, как и она ему!
      И, пришпорив лошадь, Арабелла помчалась рысью вниз с холма.
      Граф вонзил шпоры в бока жеребца и поспешил за женой.
      Догнав ее, он разгневанно воскликнул:
      - Мадам, я требую, чтобы вы не вели себя как распущенная цыганская девчонка! Вы - графиня Данмор и, пожалуйста, помните это! Не потерплю, чтобы меня оставляли посреди дороги, как отвергнутого воздыхателя!
      - А я попросила бы вас, милорд, в следующий раз не унижать меня перед всем двором! Милуйтесь со своей шлюхой в другом месте! - прокричала в ответ Арабелла.
      - Она не моя шлюха! То, что между нами было, давно забыто! Я и не помнил о ее существовании! - защищался, как мог, граф.
      Арабелла послала лошадь в галоп - ровная дорога позволяла это Гнев нарастал с каждой минутой, хотя она сама не знала, почему злится... Разве что мысль о Тэвисе Стюарте в объятиях Сорчи Мортон, хоть это и было давным-давно, наполняла Арабеллу безрассудной яростью. Почему ей так плохо? Ведь вся эта история давно в прошлом! Но Арабелле не было до этого дела она только хотела быть подальше от мужа и своей злобы, а для этого нет ничего лучше быстрой езды - может, тогда гнев остынет.
      Позади раздавался стук копыт - это муж со своими рыцарями пытался догнать ее. Тэвис Стюарт не мог понять причину столь вызывающего поведения жены и сознавал только, что она выставила его дураком перед его же людьми.
      Вне себя от бешенства Тэвис гнался за ней, наливаясь яростью. Только бы добраться до нее! Она получит трепку, которую давно заслуживает за столь безобразное поведение! Он отвезет ее домой в Данмор и продержит там, пока в животе у нее будет расти его ребенок. А сам Тэвис отправится ко двору и больше никогда не возьмет с собой Арабеллу - она недостойна этого! Он был вынужден жениться на ней, но только глупец мог считать, что этот брак станет любовным союзом!
      Могучий жеребец поравнялся с кобылкой, и граф смог дотянуться до ее поводьев. Арабелла, взвизгнув, набросилась на мужа с кнутом. Она не позволит поработить себя этому бессердечному развратнику! Ни за что!
      Граф, испугавшись, что жена ударит его, решил принять другую тактику. Быстро нагнувшись, он обнял жену за талию и перетащил на своего коня. Кобылка, лишившись седока, ускакала, один из всадников помчался вдогонку.
      Застигнутая врасплох Арабелла начала бить мужа кулаками.
      Граф с трудом управлялся с лошадью. Натянув поводья, он соскользнул на землю и снял жену. Арабелла вновь размахнулась, и Тэвис едва уклонился от удара.
      - Ненавижу тебя! - кричала она. - Убью! Сама убью!
      - Почему? - растерянно спросил он, пораженный такой злостью. - В чем причина твоей ненависти?!
      - Сама мысль о тебе с этой.., этой сукой! Сама мысль о том, что ты лежал с ней, как со мной, невыносима! - вскрикнула Арабелла.
      Ревнует? Она ревнует! Внезапно весь его гнев куда-то испарился, и, схватив жену за плечи, Тэвис взглянул в ее лицо.
      - Почему? - допытывался он.
      - Потому что я люблю тебя! Люблю, наглый ублюдок! Люблю тебя! заорала Арабелла и, изо всех сил ударив его по лицу, залилась слезами.
      Ну и странные же эти женщины! Покачав головой, граф обнял жену.
      - Я тоже люблю тебя, Арабелла Стюарт, - тихо сказал он.
      Неужели она в самом деле вымолвила эти роковые слова?
      Почему она их сказала? Арабелла покорно позволила мужу посадить ее в седло, ощущая, как неожиданно ослабела теперь, когда ярость ушла. Как могла Арабелла сказать такое? Она не могла, не могла любить его. Любовь сладка и чиста и совсем не похожа на ужасное чувство, охватившее ее в тот момент, когда она представила, что муж уходит к другой. Не может этого быть!
      Тэвис Стюарт остановил коня перед дверью своего городского дома, спешившись, снял жену и, не выпуская ее из объятий, пронес мимо испуганных слуг наверх, в спальню. Позади раздавались смешки и веселые шуточки. Горячий характер Арабеллы был верным признаком того, что она подарит ему сильных детей.
      Войдя в спальню, граф сделал знак Флоре и Лоне удалиться. Не успела за ними закрыться дверь, Тэвис начал раздевать жену. Она стояла покорно, не сопротивляясь, пока он снимал бархатный корсаж и длинные юбки. Тело Арабеллы было слишком юным и стройным - она не носила корсета. Тэвис поспешно стянул сорочку, и жена осталась в одних чулках и туфлях. Сняв и их, граф сжал ладонями лицо Арабеллы и страстно поцеловал.
      На секунду ее губы оставались безжизненными, но неожиданно она ответила на поцелуй, жадно, лихорадочно, так, что Тэвис задохнулся от возраставшего желания. Тонкие пальчики Арабеллы стянули с него элегантный дублет и шелковую сорочку, губы покрывали поцелуями его грудь. Тэвис ухитрился скинуть туфли, отбросить их и стянуть чулки. Арабелла тем временем расстегнула его килт, который сполз на пол.
      Тэвис бросился перед ней на колени - его рот оставлял обжигающие следы на ее коже. Арабелла застонала, нежно обхватив темноволосую голову мужа; Тэвис зарылся в затененную ложбинку между упругими грудями, ощущая, как под губами бьется ее сердце, охваченный такой бешеной страстью, какой не испытывал доселе ни к одной женщине Орудие его мужественности уже было горячим и набухшими от желания. Откинувшись назад, Тэвис поднял Арабеллу и осторожно насадил на себя, скользнув в шелковистый грот любви, застонав, когда она обвила его ногами и припала к губам поцелуем.
      Арабелла, самозабвенно откинув голову, инстинктивно нашла нужный ритм, потом, обняв мужа за шею, слегка поднялась вперед, так что упругие нежные груди прижались к его груди. Тэвис нежно сжал ее ягодицы, привлекая к себе еще ближе, наслаждаясь работой мускулов под мягкой плотью - Скажи мне! простонал он, чуть отстранившись.
      - Что сказать? - прошептала Арабелла.
      - Скажи, что любишь меня, Арабелла Стюарт как я люблю тебя!
      Арабелла безмолвно покачала головой.
      - Скажи! Ты уже говорила это там, на дороге, любимая, так что все слышали. Скажи сейчас для меня, моя малышка-жена!
      - Я ошиблась! То, что я чувствую, не может быть любовью!
      Слишком велика боль! - тихо вскрикнула она.
      - Да, Арабелла Стюарт, любовь - это зачастую боль, но и сладость тоже. Ты любишь меня, девочка, как я люблю тебя, - нежно уговаривал Тэвис и, обхватив ее лицо ладонями, заглянул в глаза.
      - Боже, помоги мне, - всхлипнула она, - я в самом деле люблю тебя, Тэвис Стюарт! Люблю! - И заплакала.
      - Нет, девочка, не грусти, - утешал он, покрывая прелестное личико поцелуями, мягко толкнул ее на спину перед мерцающим в очаге огнем и глубоко вошел в нее. - Я люблю тебя, - пробормотал Тэвис, зарывшись в душистые волосы, пропуская пряди между пальцами. - Люблю тебя, Арабелла Стюарт, и сегодня будет зачат наш малыш. Сильный, крепкий малыш, и мне все равно - сын это или дочь. Это будет дитя нашей любви. Любви и страсти!
      Арабелла слышала его, слышала, даже когда искусные ласки опять пробудили в ней мучительную жажду. Она хотела его ребенка! Да.., и припомнила сейчас, что Мег говорила, будто если ты хочешь ребенка от мужчины - значит, любишь его!
      Сын для Данмора или дочь для Грейфера?
      Судороги наслаждения скрутили тело, но назойливая мысль, что ее судьбу снова определяют за нее, невольно закралась в сознание.
      - Не: успокоюсь, пока не получу Грейдер! - воскликнула она.
      - Я добуду вам эту проклятую крепость, мадам, - пообещал он, - но сначала подарю ребенка.
      Настойчивость в его голосе возбудила Арабеллу.
      - Наполни меня своим семенем, Тэвис Стюарт, наполни до краев! У меня будет дочь для Грейфера!
      - Сын для Данмора! - возразил Тэвис и расхохотался, когда Арабелла, вновь охваченная желанием, вонзила зубы ему в плечо.
      Глава 10
      Безудержная страсть графа Данмора к молодой жене была предметом сплетен и пересудов при дворе, где редко чему-либо удивлялись. Ни один человек, кроме короля, не смел заговорить с Арабеллой Стюарт из страха быть тут же вызванным на дуэль - даже принц Джеймс Стюарт, казалось, находивший большое удовольствие в том, чтобы разыгрывать дядю. Джейми Стюарт обладал всеми качествами истинного принца эпохи Возрождения - был умен и хорошо образован. Но если король относился ко всему серьезно, принц отличался обаянием, живостью, весельем и добрым сердцем.
      Король был сдержан со всеми, кроме своих любимцев, принц держался просто и доступно со всеми. Если у него и был недостаток - это чрезмерная любовь к дамам. Женщины вдвое старше принца вешались ему на шею, а он редко кому отказывал.
      Графиня Данмор, однако, ухитрялась ускользать от Джейми, и такое поведение делало ее еще желаннее в глазах принца.
      Шотландская знать, вечно недовольная, редко мирившаяся со своей участью, открыто предпочитала наследника королю, как раньше его братьев. Однако знатные дворяне и лорды пока еще не осмеливались выступать открыто. Кроме того, Джейми был слишком молод, несмотря на многочисленные похождения, всячески поощряемые врагами отца. Остальные дети короля были еще моложе, и никто не хотел регентства при несовершеннолетнем короле, памятуя об ужасной участи Бойдов. Шотландии нужен был сильный правитель, а Джеймс III несмотря на искреннюю любовь к искусству и наукам и способность сохранить мир, просто не годился на эту роль Арабелле нравился король добрый и спокойный, хотя несколько нерешительный. Он с радостью согласился рассказать невестке об истории своей страны Каждый день, перед обедом, графиня Данмор приходила в личные покои короля в замке Стерлинг, обставленные покойным фаворитом короля Робертом Кохрейном, садилась у ног Джеймса и слушала его рассказы. Скоро Арабелла познакомилась с буйным и диким Малколмом Кэнмором и его королевой Маргаритой, причисленной церковью к лику святых. Именно добрая Маргарита Английская, потомок короля Альфреда, принесла в Шотландию первые ростки цивилизованной жизни и этим ослабила власть и влияние кельтов. Это было четыре столетия назад.
      Два века спустя Уильям Уоллес из Элдерсли вошел в историю после жестокого порабощения Шотландии английским королем Эдуардом I. Уоллес, человек огромного роста, известный силой и мужеством, встал во главе борьбы за независимость против англичан. Он был взят в плен и принял мученическую смерть. Легендарная храбрость Уоллеса побудила шотландцев продолжить борьбу и избрать другого предводителя, Роберта Брюса. Дочь Брюса Марджери вышла замуж за Хая Стюарта, и от их брака произошли ныне царствующие Стюарты.
      Арабелла была заворожена рассказами короля. Она не знала, что история обоих государств переплелась так тесно; и не вполне понимала причины глубоких и часто болезненных распрей между Англией и Шотландией, а теперь лучше осознала, почему король так желает мира с южным соседом. Англичане, объединившись давным-давно, теперь процветали, а Шотландия, разрываемая сварами и дрязгами, беднела и отставала больше чем на два века от Англии и других европейских стран.
      Часто к королю и Арабелле присоединялся принц Джеймс.
      Его любовь к отцу была, очевидно, любовью без уважения. Джейми не понимал стремления отца искать друзей среди простого народа, но принц не был снобом, хотя чувствовал себя неловко в присутствии любимцев короля королевского врача Уильяма Шивиса и Уильяма Дифинстона, которого король возвысил от скромного служителя церкви до епископа Абердинскою собора. У этих людей не было ни власти, ни богатства, ни знатности. Принц являлся часто только для того, чтобы пофлиртовать с Арабеллой, которая против воли все больше поддавалась обаянию принца, правда, не одобряя его распущенности.
      Как-то принц провожал ее в парадный зал замка Стерлинг после беседы у короля.
      - Почему, - без стеснения спросил он, - ты не хочешь лечь со мной, Арабелла Стюарт? Разве я некрасив? Все дамы считают меня великолепным любовником.
      Пораженная его дерзостью, Арабелла, невзирая на высокий сан, ответила в таком же тоне:
      - Милорд! Я знаю, что женщины при дворе ведут себя непристойно, но я не из таких, потому что люблю мужа и чту его честь, как он чтит мою. Я считаю супружескую неверность тяжким грехом, хотя и желаю быть вашим другом. Если вы будете по-прежнему глупо и безрассудно преследовать меня, придется поговорить с мужем и вашей матушкой.
      - Мадам, вы жестоки! - вздохнул Джейми Стюарт, прижав руку к сердцу.
      - Милорд, не думайте завлечь меня нежными словами, - засмеялась Арабелла. - Я на вашу удочку не попадусь!
      Принц остановился и, взяв ее за руку, произнес:
      - Это не кокетство, мадам? Вы правду сказали? Значит, для меня надежды нет? - допытывался он, всматриваясь в нее, пытаясь найти хоть малейший признак поощрения.
      - Я намерена быть верной мужу, ваше высочество, - спокойно ответила Арабелла.
      - Счастливец! - вздохнул принц.
      - Это я счастливица, милорд, - тихо ответила Арабелла.
      - Если бы я смог найти любовь, подобную вашей, мадам... - задумчиво сказал Джейми Стюарт.
      - Найдете, милорд.., в свое время. Вы еще так молоды, несмотря на высокий рост и непристойные похождения! - пошутила Арабелла, и принц весело усмехнулся.
      - Но я могу рассчитывать на вашу дружбу, Арабелла Стюарт?
      - Да, милорд, - пообещала она.
      В парадном зале их ждала новость - король Генрих VII восемнадцатого января наконец женился на принцессе Элизабет Йорк. Венчание состоялось в Вестминстере.
      - Он не осмелился дольше ждать, - заметил лорд Энгус.
      Представители третьего сословия пришли к нему с петицией еще в канун Рождества, умоляя не медлить больше и жениться на девушке. Претензии Генри Тюдора на трон довольно сомнительны Жена его имеет больше прав, но, честно говоря, юный Эдуард, граф Уорвик, должен был бы стать королем, ведь он последний потомок Плантагенетов мужского пола. Его покойный отец, герцог Кларенс, был старше короля Ричарда.
      - Генри Тюдор, - подхватил король, - и его жена - оба праправнуки Иоанна Угрюмого и его третьей жены Кэтрин Суинфорд. У них было четверо детей, три мальчика и девочка, но все незаконные, потому что после смерти первой жены, Бланш Ланкастерской, герцог Ланкастер по политическим соображениям женился на Констанции Португальской, хотя и был влюблен в леди Суинфорд. После смерти второй жены Иоанн Угрюмый женился на той, которую любил, и узаконил детей, и они взяли семейное имя Бофор. Мать Тюдора, леди Маргарет Бофор, правнучка герцога, - отпрыск его старшего сына Джона Бофора, герцога Сомерсета, а Элизабет Йорк - потомок Джоан Бофор, единственной дочери Иоанна Угрюмого и Кэтрин Суинфорд. Она вышла замуж за Ральфа Невилла, графа Уэстморленд, и была его второй женой. Первая родила ему девять детей, а Джоан - четырнадцать. Младшая дочь, Сесили, вышла за Ричарда, герцога Йоркского, они-то и стали родителями королей Эдуарда IV и Ричарда III.
      - Моя мать была Невилл, - вмешалась Арабелла, - выросла в доме графа Уорвика, Ричарда Невилла. Я много раз видела леди Сесили Невилл. В юности за необыкновенную красоту ее называли Нежной Розой. Она до сих пор жива, хотя и очень стара. Но все же не понимаю, почему король Генрих не спешил жениться на принцессе Элизабет.
      - Думаю, - сказал король, - он хотел подтвердить свои права на английскую корону, прежде чем взять жену из Йорков.
      Многие поддерживают его только ради семьи его супруги. Мужчине тяжело сознавать подобные вещи.
      - Но тем не менее трон его пошатнулся, - сказал Энгус. - Молодой граф служит Тюдору постоянной угрозой, поэтому король заточил его в Тауэр, а сам женился на наследнице Йорков. Для Шотландии обстановка благоприятная, потому что, пока в Англии беспорядки, им не до нас. Может, именно сейчас самое время возвратить Бервик.
      Остальные лорды согласно кивнули, но король сказал:
      - Я хочу мира с Англией, Энгус. И не нужно качать головой. Кровавые насилия на границе должны быть остановлены раз и навсегда.
      - Верно, но они прекратятся, только когда мы возвратим Бервик и отучим англичан вмешиваться в дела шотландцев! - заревел Энгус. - Ты слаб, Джемми Стюарт! Твои отец и дед, упокой Господь их души, не снесли бы такого унижения!
      Король ничего не ответил, но в глазах появилась безнадежность - он понимал, что люди, подобные графу Энгусу, никогда не поймут его политики.
      - Значит, вы хотите развязать войну на границе, милорд? - бешено вскинулась Арабелла. - Живи вы там, как я, всю жизнь, вы так не стремились бы затеять беспорядки! Как смеете вы критиковать короля за то, что он хочет сохранить мир! Сидите в своем крепком замке, чувствуя себя в безопасности, замышляете обрушить беду на головы невинных людей и самодовольно считаете себя лучше остальных, потому что хорошо орудуете мечом и оскорбляете по малейшему поводу. Никогда не ощущали запаха горящих домов? И вам все равно, когда копыта коней топчут огороды, где растут овощи, которыми вся семья должна кормиться целую зиму! Неужели крики несчастных женщин, которых насилуют ваши же люди, никогда не звучали в ваших ушах? Или жажда крови оглушает и ослепляет вас и даже вопли умирающих детей не трогают вашего сердца? Меня тошнит от вас и вашей своры, милорд, и чтобы не считали, будто я осуждаю только шотландцев, заявляю, что презираю и ненавижу англичан за подобные преступления в Шотландии. Это безумие должно быть остановлено, и я всем сердцем поддерживаю короля! Он лучше всех вас!
      На какое-то время граф Энгус лишился дара речи, но, опомнившись, уничтожающе спросил:
      - Данмор, ты что, не имеешь никакой власти над женой?
      Тэвис Стюарт понял, что сейчас произойдет, но сделать ничего не успел. Графиня, не любившая оставаться в долгу, развернулась и отвесила Арчибалду Дугласу полновесную оплеуху, от которой тот пошатнулся, к своему великому удивлению и смущению Он едва не тал и, кое-как выпрямившись, покраснел как рак - Иисусе! - заревел он, схватившись за кинжал и оборачиваясь к графу Данмору - О нет, милорд! - завопила Арабелла. - Вы поссорились не с моим мужем, а со мной! Думаете, боюсь? Выбирайте, каким оружием драться, если считаете, что ваша честь задета!
      Теперь у графа Энгуса и в самом деле отнялся язык, и не только у него. Придворные разинув рты в ужасе смотрели и пытались понять, что происходит Королева, закусив губу, с большим трудом удерживалась от смеха. Сколько раз ей хотелось самой ударить высокомерного Арчибалда Дугласа, но она даже не представляла, что женщина может сделать подобное. Тэвису Стюарту тоже ужасно хотелось засмеяться, но сейчас его тревожило другое как ему и его воинственной жене выйти из положения, в котором они оказались из-за ее буйного характера? Но тут в ссору вмешался король:
      - Моя честь была оскорблена тобой, Арчибалд Дуглас, но графиня Данмор выступила в защиту своего короля. Значит, считаю дело законченным. Надеюсь, вы оба поняли меня?
      Арабелла сделала изящный реверанс.
      - Да, господин мой, - ответила она, улыбаясь.
      - Да, - проворчал граф Энгус.
      В душе он чувствовал облегчение и благодарность королю за мудрое решение. Проклятая злючка вызвала его на дуэль! Как ни смехотворно это звучало, все же граф совершенно растерялся, не зная, что ей ответить. Нельзя же в самом деле сойтись в поединке с женщиной, но и трусом прослыть невозможно!
      Взглянув на графа Данмора, Энгус пробормотал:
      - Лучше тебе взяться за палку, пока не поздно, Тэвис, иначе она в один прекрасный день наденет твой килт!
      Сдержав гнев. Тэвис Стюарт дружелюбно улыбнулся и ответил:
      - Ей очень пойдет килт, Энгус, таких изящных ножек ты еще не видел!
      Шутка смягчила напряжение, сгустившееся в зале, послышался облегченный смех. Королева сделала знак ирландскому менестрелю, и тот заиграл на Лютне веселую мелодию.
      - Просим позволения удалиться, Джемми, - сказал граф брату, и король кивнул, весело смеясь темными глазами.
      - Не будь слишком строг к Арабелле, - тихо сказал он Тэвису. - Я уже много месяцев так не веселился. Кроме того, я ценю ее верность, но важнее всего - твоя жена так же умна, как и остроумна. Не такие уж плохие качества, даже в женщине.
      Прежде чем граф успел ответить, Арабелла поспешно сказала;
      - Если я оскорбила вас, сир, прошу простить меня за то, что позволила неприязни к графу Энгусу затмить мой здравый смысл и хорошие манеры!
      Несмотря на покаянные речи, графиня Данмор вовсе не выглядела смущенной.
      - Признаюсь, мадам, что с большим удовольствием провел бы спокойный вечер, но вы доставили нам огромное удовольствие!
      - Больше этого не случится, Джемми, - спокойно сказал Тэвис и, поклонившись, проводил жену к выходу.
      У ворот их ждал экипаж - погода стояла очень холодная, и ехать верхом было неприятно.
      По дороге домой Арабелла молчала, выжидая, пока муж заговорит первым. Она не смогла не услышать угрожающих ноток в голосе Тэвиса, когда тот обещал королю, что не будет сердиться на Арабеллу.
      - Энгус прав, - сказал наконец Тэвис. - Мне следовало бы избить тебя.
      - Не осмелишься! - потрясение прошептала она.
      - Нет, но нужно бы, - повторил граф. - Господи, мадам Вы с таким жаром протестуете против насилия на границе и тут же бешено набрасываетесь с кулаками на Арчибалда Дугласа.
      - Он оскорбил короля!
      - Джемми более чем способен сам справиться с Арчибалдом и его сворой. Всю свою жизнь он имел дело с подобными людьми.
      - Арчибалд Дуглас - самый высокомерный человек из всех, кого я встречала, - кипела Арабелла.
      - Нет, любимая, вовсе нет, - ответил Тэвис Стюарт. - Он просто горд, как все Дугласы, но любит Шотландию и неизменно верен ей.
      - Вам это интересно? - спросила Арабелла.
      - Никогда не упоминай об этом на людях, - предупредил граф. - Энгус по-своему желает добра шотландцам.
      - А в чем заключается это добро, милорд? Я не дура и знаю, что есть те, кто хотел бы видеть на троне принца. Если начнется гражданская война, Тэвис Стюарт, на чью сторону вы станете? Брата-короля? Или племянника, который в один прекрасный день станет королем? Что же для Шотландии лучше всего? Еще один юнец? Кто же тогда будет править?
      На такие вопросы было нелегко ответить, да у графа Данмора и не находилось ответа. Нужно было принять в расчет, что Англия, давнишний враг Шотландии, переживала смену династии. Генри Тюдор, несмотря на блестящую победу над Ричардом III при Босворте и брак с Элизабет Йорк, все еще нетвердо укрепился на троне. Считалось, что братьев королевы не было в живых, а Генри заключил единственного потомка Плантагенетов по мужской линии в Тауэр.
      Из Ирландии доносились тревожные слухи. Говорили, что юный Эдуард Невилл, граф Уорвик, спасся и находится в безопасности, под опекой великого графа Килдера, а в Тауэре сидит самозванец.
      Джералд Фитцджералд, восьмой граф Килдер, был наместником Ирландии, членом могущественного англо-нормандского семейства и имел больше земли, чем у любого ирландского лорда со времен славного короля Ирландии Брайана Бору. Будет ли он поддерживать юного претендента против династии Тюдоров? И в самом деле, этот мальчик - законный граф Уорвик или самозванец, как утверждали некоторые? Нет. Англия еще не освободилась от смут и раздоров.
      Граф Данмор понимал доводы старшего брата. Англии не нужны были войны, и теперь самое время заключить мир с давним врагом. С другой стороны, именно сейчас неплохо бы нанести удар, поскольку Англия, раздираемая внутренними распрями, не могла оказать сопротивления... А если все же сумеет?
      Тэвис Стюарт поморщился.
      Каковы бы ни были англичане, трусами их нельзя назвать!
      Граф и графиня Стюарт оставались при дворе, и Арабелле даже удалось ни разу не сцепиться с графом Энгусом, хотя это было не так-то легко. Арчибалд Дуглас, оправившись от потрясения, неожиданно понял юмор всей ситуации и находил огромное удовольствие в том, чтобы подшучивать над графиней Стюарт. Придворные с нетерпением ждали, когда разразится новый скандал.
      ***
      - Он не оставит меня в покое, - как-то сказала Арабелла королю. - Я обещала Тэвису, что никогда больше не проявлю перед вами своего характера, сир, и постараюсь сдержать слово.
      - Ты должна придумать другой способ, как остановить его, девочка. Уверен, ты найдешь выход, - отозвался король.
      - И ваше величество не будет возражать? - спросила Арабелла. - Я знаю, граф - могущественный человек, и вам важна его поддержка.
      Король хмыкнул:
      - Энгус верен прежде всего Шотландии, но это не означает, что он предан мне.
      - Но вы и есть Шотландия, сир! - воскликнула Арабелла.
      Джеймс III печально улыбнулся:
      - Я король Шотландии, а это не всегда означает одно и то же. - И, погладив маленькую ручку, которую Арабелла в расстройстве положила на его мантию, продолжал:
      - Если вы собираетесь отомстить Арчи, дорогая, не раскрывайте ваш план заранее, чтобы я не чувствовал себя виноватым, и, главное, будьте осторожны. Очень трудно сердиться за хорошо разыгранную шутку, даже если смеются над тобой.
      Несколько недель Арабелла обдумывала, как взять верх над Энгусом, и наконец придумала. Арчибалд Дуглас имел одну слабость. Он любил фрукты. Фрукты были большой редкостью в Шотландии, особенно зимой, а теперь к тому же наступил Великий пост. Церковь запрещала скоромное во все дни, кроме воскресенья, считавшегося Божьим днем.
      Арабелле удалось через Флору, старшая сестра которой была экономкой в городском доме Стерлингов, достать свежих зеленых винных ягод.
      Графиня Данмор в сопровождении Лоны самолично отправилась на кухню и сварила плоды в сладком сиропе, нафаршировала их миндалем и обваляла в сахарной пудре. Потом, взяв маленькую флорентийскую корзинку из филигранного серебра, выстелила ее ярким шелком и уложила туда ягоды.
      Лона едва сдерживала нетерпение.
      - Ох и сюрприз ждет его, миледи, пусть только попробует эти сладости, - хихикнула она.
      - Думаю, после этого, - провозгласила Арабелла, - Арчибалд Дуглас оставит меня в покое. Не знаю, сколько еще смогу сдерживаться, но последние несколько недель он постоянно испытывал мое терпение.
      - Надеюсь только, - вздыхала Флора, - что муж не слишком на вас рассердится, миледи!
      - А по-моему, Тэвис обрадуется, - засмеялась Арабелла. - Он лучше всех знает, каково мне приходится.
      ***
      В воскресенье в парадном зале замка Стерлингов граф Энгус снова попытался рассердить Арабеллу и заставить показать бешеный нрав, но графиня только рассмеялась:
      - Милорд! Я не желаю ссориться с вами. Клянусь, не желаю! И чтобы доказать свои добрые намерения, собственноручно приготовила вам маленький подарок. Зная вашу любовь к фруктам, я сумела достать прекрасных винных ягод и приготовила их по рецепту своей матери. Лона! Принеси корзинку для графа Дугласа!
      - О мадам! - растерянно пробормотал граф Энгус. - Это огромный сюрприз для меня!
      Взглянув на графиню, он уже в который раз подумал, что не встречал женщины прекраснее. В отличие от великолепно-величественных шотландских женщин, к которым привык граф Энгус, в этой миниатюрности было что-то непереносимо возбуждающее.
      На Арабелле было платье из алого бархата, в котором ее кожа казалась еще светлее. Таких бледно-золотистых волос он никогда не видел, а светло-зеленые глаза таинственно сияли.
      - Сэр, - нежно сказала Арабелла, - мы не дети, и не стоит так ребячески ссориться перед их величеством. Я оскорбила вас при всех и считаю своим долгом публично положить конец раздорам.
      Арчибалду Дугласу неожиданно захотелось поцеловать этот розовый ротик.
      - Так вы сдаетесь, мадам? - спросил он, не в силах удержаться от последнего укола.
      - Не думаю, что проявить добрую волю означает признать поражение, спокойно ответила Арабелла, хотя все окружающие были поражены тем, что вспыльчивая графиня не выказала гнева. - А вот и Лона с корзинкой, милорд.
      Графиня Данмор взяла прелестную серебряную безделушку и, улыбаясь, вручила ее лорду Дугласу.
      Немного поколебавшись, лорд сказал:
      - Откуда я знаю, мадам, что вы не собираетесь меня отравить?
      Арабелла театрально подняла глаза к небу, приглашая всех убедиться, что граф ведет себя как неразумное дитя, и, вынув из корзины две самые спелые ягоды, сунула одну в рот, а другую предложила королеве, которая без колебаний приняла подарок.
      Съев ягоду, Арабелла невинно улыбнулась лорду Дугласу:
      - Ну вот, милорд. Убедились? Неужели думаете, я способна причинить зло королеве? Теперь примите мой дар в знак примирения!
      Граф Энгус довольно улыбнулся графине Данмор.
      - Прекрасно, мадам, - поклонился он и, откусив кусочек, широко улыбнулся:
      - Клянусь Богом, мадам, это восхитительно! Никому не дам попробовать! Все съем сам!
      И он быстро начал есть ягоды одну за другой, пока корзинка не опустела.
      Арабелла сделала графу Энгусу реверанс и отошла с появившимся неизвестно откуда мужем.
      Взяв жену за руку, Тэвис Стюарт прошептал:
      - Ты не сказала мне, что собираешься помириться с Энгусом, дорогая. Что-то мне не по себе. Лучше признавайся, что затеяла?
      - Не огорчайтесь, милорд, не отравила, просто дала слабительного.
      - Что?! - охнул граф Данмор.
      - Слабительного, - повторила Арабелла, - но ничего страшного. Те ягоды, которые ели мы с королевой, не содержали снадобья.
      Граф Данмор, не в силах сдержаться, разразился громким смехом.
      - Женушка, - еле сумел вымолвить он, - лучше уйдем отсюда, не то граф Энгус уж точно убьет тебя!
      - Ему сейчас не до этого, - ответила мужу Арабелла, - а кроме того, я еще не попрощалась с их величествами и ни за что не хочу пропустить того, что сейчас последует! Неужели лишишь меня плодов победы?!
      - Придется защищать твою жизнь, - хмыкнул граф, провожая жену к возвышению, где сидела королевская чета.
      - Эти винные ягоды великолепны, - заметила королева. - Вы дадите мне рецепт, дорогая?
      - Конечно, ваше величество, но те, что ели мы, немного отличаются от подаренных графу Энгусу. Боюсь, что ягоды, которые он так жадно поглощал, не пойдут ему на пользу, - ответила Арабелла.
      Король расхохотался, и в ту же минуту из уст графа Энгуса вырвалось оглушительное рычание. В зале воцарилась мертвая тишина - придворные расступились, пропуская согнувшегося от боли Арчибалда Дугласа.
      - Ты отравила меня! - кричал он, схватившись за живот.
      - Ну что вы, сэр! - с притворным негодованием воскликнула Арабелла. Разве вы видите, что королева или я больны?
      Сильная судорога вновь согнула графа Энгуса.
      - Ты меня отравила, - жалобно повторил он.
      - Говорю же, сэр, вовсе нет! Я просто прочистила вас!
      - Прочистила? - удалось пробормотать графу между приступами боли. - Ты меня прочистила?! - негодующе охнул он.
      - Совершенно верно, милорд. Моя мать, да упокоит Господь ее добрую душу, учила меня, что когда в человеке разыгрывается черная желчь, лучше всего прочистить ему внутренности. Мне показалось, милорд, что это лечение вам необходимо, так что пришлось последовать совету матери. Однако вам, милорд, нужно бы извиниться перед их величествами и удалиться поскорее, пока еще можно. Торопитесь, времени совсем мало!
      Словно в подтверждение ее слов, графа схватил очередной спазм. На красивом лице выступили крупные капли пота.
      - Мадам, - охнул он, - я бы отдал вам свой меч, но не ношу его в присутствии их величеств. Сдаюсь, Арабелла Стюарт, ибо хотел бы иметь такого друга, как вы, а не врага.
      Он весь позеленел и, поспешно поклонившись королю и королеве, почти выбежал из зала под громовые раскаты хохота.
      - Не думаю, что Арчи еще хоть раз вас побеспокоит, мадам, - сухо заметил король.
      - Согласна, сир, - кивнула Арабелла.
      - Это очень злая шутка, дорогая, - упрекнула королева.
      - Больше такого не произойдет, ваше величество, - торжественно пообещала графиня Данмор.
      Королева не выдержала и засмеялась.
      - Ах, дядя, должно быть, очень весело быть женатым на такой женщине, как тетя, - заметил подошедший принц Джеймс. - великолепный розыгрыш, мадам!
      - Я думала, вам нравится граф Энгус, - заметила Арабелла.
      - Нравится, - последовал ответ, - поэтому и знаю, что, когда внутренности его немного успокоятся, никто не оценит эту шутку выше, чем сам Арчибалд Дуглас.
      - Такое поведение не приличествует графине Данмор, - проворчал Тэвис Стюарт.
      - Я не навязывалась вам в жены, милорд, - резко парировала Арабелла. Это вы, если помните, похитили меня из отчего дома и силой принудили пойти к алтарю.
      - И тем самым спас от сэра Джаспера Кина, - заметил Тэвис, поскольку не нашел лучшего ответа. - Может, мне стоило допустить эту свадьбу, тогда месть была бы полной. Вы уж точно убили бы негодяя через несколько месяцев супружеского счастья.
      - Тогда вам лучше поберечься, милорд. Всего несколько месяцев прошло со дня свадьбы, - издевательски усмехнулась Арабелла, по-кошачьи сузив глаза.
      Граф неожиданно широко улыбнулся, чувствуя, как нарастает между ними напряжение.
      - Может, мне удастся прикончить тебя раньше, любимая, - почти шепотом сказал он, - и я знаю, каким способом!
      Арабелла тихо рассмеялась, так, словно вокруг никого не было.
      - Да, милорд, - согласилась она, - вы воистину владеете искусством доводить меня до "малой смерти".
      Страсть, владеющая ими, была почти физически ощутимой, и принц почувствовал укол зависти. Хотя Арабелла ясно дала понять, что не уронит чести мужа, желание Джейми Стюарта сделать графиню Данмор своей любовницей ничуть не унялось.
      Он поклялся себе, что когда-нибудь овладеет ею, неизвестно каким способом, но овладеет! Королева Маргарита, однако, хоть и не говорила ничего, отлично знала наклонности сына и огорчилась, заметив выражение похоти, исказившее лицо Джейми.
      - Ваше величество, - сказал граф Данмор, кланяясь сводному брату и невестке, - прошу разрешить мне и жене удалиться.
      Король и королева согласно кивнули. Глядя вслед удалявшейся чете, Маргарита Датская заметила:
      - Тэвис так влюблен в нее, что мне почти жаль его.
      - Почему, мама? - потребовал ответа принц Джеймс.
      - Ни один человек - все равно, мужчина или женщина - не должен любить другого так сильно, иначе будет обречен на разочарование. Ведь зачастую тот, кого мы любим, вовсе не такой, каким его представляют. Рано или поздно ты поймешь все и должен будешь жить с этим разочарованием, Джеймс.
      - Но цена не так велика по сравнению с наслаждением, которое приносит любовь! - мудро возразил принц.
      - Я говорю об истинном чувстве, сын, а ты о чем-то совершенно ином, покачала головой королева, взъерошив рыжие волосы сына. - Ты все равно сделаешь по-своему.
      - Разве не так должно быть, мать? - спросил он с улыбкой.
      - Да, - ответила королева, улыбнувшись в ответ, но взгляд ее был устремлен на выходивших из парадного зала графа Тэвиса и Арабеллу.
      ***
      - Ты злая, бессердечная женщина, - упрекнул жену граф, пока они шли к карете. - Надеюсь, Энгус не обиделся на тебя, потому что мне сейчас не хватало только ссоры с ним!
      Супруги уселись в экипаж, и, не успела дверца захлопнуться за ними, Арабелла очутилась в объятиях мужа, подняла лицо и зазывно оттопырила губки, словно прося Тэвиса поцеловать их.
      - Давай вернемся в Данмор, - пробормотала она, и дрожь возбуждения прошла по спине Тэвиса. - Чувствую, что зима будет суровой. Подумайте, милорд, какое счастье отгородиться от всего мира и остаться вдвоем, только вдвоем. - И Арабелла поцеловала Тэвиса долгим нежным поцелуем.
      - Мадам, именно вы хотели появиться при дворе, - напомнил граф. - Я предпочел бы остаться дома.
      Сильная рука, скользнув в вырез платья, сжала грудь, розовые губки обжег страстный поцелуй.
      Арабелла, вздохнув, прижалась к мужу.
      - Разве не может женщина передумать? - кокетливо спросила она.
      - Но мы не сумеем покинуть двор сейчас - нет подходящего предлога, пояснил граф с искренним сожалением. - Возможно, весной нам удастся вернуться в Данмор, потому что именно в это время обычно случаются набеги англичан, а я должен защищать границу.
      ***
      Однако граф и графиня не вернулись весной в Данмор, так как Генри Тюдор, под которым шатался трон, был, как и Джеймс III, заинтересован в поддержании мира на границах.
      Именно сейчас английскому королю не нужна была война с Шотландией, а Джеймс III, к негодованию многих придворных, не позволял развязать кровавую свару.
      - Возможно, это будет началом долгого мира между нами, - сказал Джемми Стюарт младшему брату Тэвису. - Я должен ввести Шотландию в современный мир, но, пока страна попусту губит жизни своих сыновей в бессмысленных войнах, все мои усилия бесполезны. Почему они не видят этого, как вижу я? Почему должны жить в прошлом? Мне нужен мир и время, чтобы достичь его, а если не успею, может, хоть Джейми удастся. Он храбрый паренек, и они любят его, но я обучил сына всему, что знаю, хотя придворные и считают его себе подобным. Моя ошибка в том, что не смог притворяться, и они меня раскусили. Слишком был честен.., и бескорыстен. Но с Джейми все будет по-иному.
      - Да, - согласился граф. - Мой племянник обаятелен и силен.
      - Когда повзрослеет, станет хорошим королем, Тэвис, но до тех пор я должен держаться. Знаю, есть такие, кто замышляет свергнуть меня и возвести на трон принца, но Джейми не предаст отца.
      - Нет, конечно, ведь он любит тебя, даже если не понимает этого.
      - А ты, Тэвис? Понимаешь?
      - Иногда в чем-то, но не во всем, - признался граф, улыбаясь, и сделал большой глоток из кубка. - Но я тоже люблю тебя, Джеймс.
      - А мог бы когда-нибудь предать? - спокойно спросил король.
      Тэвис Стюарт, немного подумав, сказал:
      - Не знаю, Джемми. Сейчас - ни за что, но время и обстоятельства меняются. Но в одном твердо уверен - никогда не предам Шотландию.
      Король кивнул:
      - Что ж, по крайней мере честно.
      Вряд ли кто-то другой осмелится так с ним говорить.
      - Твоя жена говорит, что я и есть Шотландия. - лукава объяснил он младшему брату.
      - Арабелла молода - в ней бурлят страсти, которые я только начинаю познавать, - ответил Тэвис Стюарт. - Но не могу сказать, что понимаю ее или ее чувства.
      Король расхохотался:
      - Какой мужчина может понять женщину! Многие, и среди них, вероятно, граф Энгус, считают, что у женщин вообще нет ума. Только тело, как у этой хорошенькой потаскушки Сорчи Мортон, его кузины. Даже мой парнишка пасся в этом уже почти обобранном винограднике!
      - И недешево заплатил за такую честь, - добавил граф. - У Сорчи дорогие прихоти и никакой верности, словно у уличной кошки, которая лижет руку того, кто ее кормит. Не думаю, что Джейми долго будет пахать это поле.
      - Нет, - усмехнулся король, - и, кроме того, мальчик боится, что мать узнает, Энгус поощряет в нем похоть, и я не могу остановить Джейми - у него природная тяга к женщинам...
      - Настоящий Стюарт, - ухмыльнулся граф.
      - Но ты верен жене, Тэвис, как я - Маргарите!
      - Может, мы единственные такие в семье?
      Король улыбнулся себе под нос. Младший брат, Стюарт по матери и отцу, типичный представитель этого рода, обладал всеми его лучшими качествами красотой, умом, верностью, был Прекрасным наездником, храбрым солдатом и, если верить слухам, непревзойденным любовником, обаятельным, добрым и... расчетливым. Очень расчетливым.
      Король знал, что его неизменная верность жене в сочетании с радостью, которую доставила ему дружба с людьми искусства, породила непристойные слухи об извращенных склонностях монарха. Джеймс не пытался опровергнуть сплетни, потому что, поступи он подобным образом, все сразу бы поверили худшему, но понял сейчас, что даже брат не знал, правдивы ли они, хотя был слишком предан, чтобы хоть намекнуть на это. Таких, как он, слишком мало.
      - Ты прав, Тэвис, - согласился он, - мы единственные в своем роде. Жаль, однако, что эти качества не ценятся знатными лордами с севера и их союзниками. Боюсь, из-за них не доживу отпущенного мне Богом срока. Хотя южане жалуются, но по крайней мере остаются верными.
      - Ты словно по канату ходишь, Джемми, - заметил граф. - Все время боишься оступиться.
      - Моли Бога, чтобы я не упал, братец, - вздохнул король, - хотя бы пока мой Джейми не станет настолько взрослым, чтобы править без вмешательства честолюбивых и безрассудных людей.
      Глава 11
      Королева скончалась. Внезапно, неожиданно, без видимых признаков болезни. Рано утром четырнадцатого июля она проснулась с громким криком, и фрейлина, поспешившая в спальню, услышала, как королева сказала, упав на подушки;
      - Господь и святая мать его Мария, смилуйтесь надо мной!
      И умерла.
      Весть о неожиданной кончине разнеслась по всему замку Стерлинг, столице и королевству. Повсюду царили изумление и скорбь.
      Маргарите Датской, дочери короля Норвегии Христиана I, было только двадцать девять. Она приехала в Шотландию в двенадцать лет, и никто, даже враги короля, не сказали дурного слова о молодой королеве. Ее любили все за добрый характер, нежное сердце и строгое благочестие. Королева родила мужу троих сыновей, двое старших носили имя Джеймс: поскольку Джейми был в детстве слабым ребенком, все боялись, что он умрет, и мать назвала второго ребенка, родившегося во время его болезни, Джеймсом, чтобы следующий король Шотландии носил то же имя, что и предыдущие три.
      Младшего сына короля звали Джоном.
      Король был в ужасном состоянии, ведь что бы ни говорили, он очень любил жену. Джеймс III оцепенело сидел, уста вившись в стену, глухой ко всем мольбам, неспособный даже распорядиться относительно похорон Маргариты. Он никогда не умел принимать быстрых решений, но в этот момент оказался абсолютно беспомощным. Даже его молодой фаворит Джон Рэмзи из Балмейна, которому король даровал титул графа Босуэлла, не смог отвлечь Джеймса Стюарта от скорбных мыслей.
      Семья короля готовилась к похоронам Маргариты Датской, намереваясь отдать дань последнего уважения благородной даме, которая всю свою жизнь старалась способствовать восстановлению порядка в полудикой стране. Многие растерянно спрашивали, что же теперь будет без нее, но наиболее практичные и наименее сентиментальные уже искали подходящую замену для скорбящего монарха, и среди кандидаток называли вдовствующую английскую королеву Элизабет Вудвилл.
      День похорон выдался ненастным и серым. На дороге от часовни Святого Михаила в замке Стерлинг до аббатства Кэмбускеннет, где должны были состояться похороны, толпились тысячи людей, многие из которых не скрываясь плакали. Обитый черной тканью гроб везли на катафалке черные кони с черно-золотыми плюмажами. Перед катафалком медленно ехали всадники в трауре на черных конях, державшие склоненные к земле в знак почтения флаги Шотландии и Дании. Остальные всадники везли знамена с гербами датского и шотландского королевских домов. Священнослужители - епископы и аббаты - шли попарно. Пастыри низшего ранга, в ярких ризах, усыпанных драгоценными камнями, странно контрастировавшими с царившей вокруг чернотой, шествовали перед гробом, на покрывале которого был вышит герб королевы. За гробом шел король в трауре, без шапки, сопровождаемый сыновьями, младшего из которых несла няня, двумя младшими сестрами - старой девой Маргарет и леди Мэри Хэмилтон, фрейлинами королевы, придворными, слугами.
      - Почему собралось так много простых людей? - спросила Арабелла мужа. - Не могут же они все знать королеву, хотя их скорбь кажется искренней.
      Графиня Данмор никогда еще не принимала участия в столь торжественной церемонии и не знала, как это происходит.
      - Королева, - тихо ответил муж, - не жалела времени и принимала всех, кто просил ее об этом. Когда это стало известно, бедняки начали приходить к ней со своими бедами. Королева никогда не прогоняла их, не торопила, была щедра, хотя не выставляла напоказ свое милосердие и готовность помочь, чтобы этими благородными качествами не воспользовались недостойные люди. Маргарита была и в самом деле лучшей половиной Джемми, и теперь, когда она ушла. Боже, помоги Шотландии.
      Погребальная служба и молитвы за упокоение светлой души королевы заняли почти весь день. В маленькую церковь аббатства набилось столько народу, что многие падали в обморок от жары и вони, исходившей от траурных одежд придворных, элегантных и дорогих облачений, которые передавались из поколения в поколение. Одежды эти делались по большей части из бархата, слишком плотной ткани для лета, а дублеты, мантии и платья были богато разукрашены вышивкой.
      В промежутках между похоронами костюмы хранились в плотно закрытых сундуках и пересыпались душистыми травами, чтобы заглушить застарелый запах въевшегося пота.
      Но в церкви было так душно и жарко, что вонь потных тел нельзя было заглушить никакими духами. Арабелле стало нехорошо. Она изо всех сил старалась глядеть только на четки из нефрита, розданные королем членам семьи, но голова болела все сильнее, и хотя утром ей было не до завтрака, сейчас, несмотря на то что к горлу подступала тошнота, очень хотелось есть.
      Наконец, к облегчению молившихся, служба подошла к концу. Король был не в силах возвратиться в свой любимый замок Стерлинг, поэтому весь двор вынужден был переехать в ненавистный Эдинбургский замок, словно Джеймс Стюарт чувствовал, что виноват в смерти любимой супруги, и придумал себе столь тяжелое наказание.
      Граф и графиня Данмор перебрались вместе с остальными в столицу, где у них тоже был дом, выстроенный на Хай-стрит.
      Арабелле понравился Эдинбург, показавшийся ей веселым и красочным городом, со множеством рынков под открытым небом и лавок с разнообразными товарами, свезенными сюда из многих стран мира.
      Однако Арабелла опасалась ходить по улицам, превращенным в сточные канавы, где бродили собаки, свиньи и крысы, Графиня Данмор, как и другие благородные дамы, постоянно носила с собой апельсин, утыканный гвоздикой, чтобы заглушить городскую вонь.
      - Давай вернемся домой, в Данмор, - предложил граф жене как-то утром, когда они еще нежились в постели. После похорон прошло уже две недели.
      - А король? - спросила Арабелла. - Он вне себя от скорби. Неужели милосердно оставив сейчас его наедине с врагами?
      - Джемми должен прийти в себя, раньше или позже. Сейчас он даже не захочет видеть нас, а двор будет в трауре еще несколько месяцев. Даже самые воинственные лорды не выступят против монарха. Нам пора ехать, и, кроме того, моя дорогая Арабелла Стюарт, ты кое-что скрыла от меня, - ответил граф, целуя кончик носа жены.
      Арабелла кокетливо зарделась.
      - Милорд, я вас не понимаю.
      - Разве ты не беременна?
      Темно-зеленые глаза не отрывались от лица Арабеллы.
      - Не уверена, - призналась она. - Сначала я должна поговорить с твоей матерью. Откуда ты узнал?
      - Потому что все, что происходит с тобой, важно для меня, и я заметил, что вот уже почти два месяца твоя связь с луной прервалась.
      - Но может, это что-то другое, милорд? - возразила Арабелла. - Мне очень нужно поговорить сначала со свекровью, тогда все будет известно наверняка. Я ведь была совсем девочкой, когда мать в последний раз была беременна от отца, а прошлым летом, до моего похищения, у нее еще ничего не было заметно.
      - Есть и другие признаки, любимая. Тебя тошнит по утрам, и хорошенькие грудки увеличились и округлились. Я поместил свое семя в твой живот, глубоко-глубоко, и в тебе уже зреет мой сын.
      Графиня покраснела еще гуще: даже прожив в браке почти год, она все еще немного стеснялась мужа и была смущена тем, что он знаком с ней так близко, что уверен в беременности прежде самой Арабеллы.
      "Это почти насилие", - думала она раздраженно.
      Увидев опасный блеск в ее глазах, граф поспешно объяснил:
      - Я старший сын у матери и знаю, что происходит с женщиной, которая ждет первого ребенка.
      - Неужели не могли подождать, милорд, пока я скажу сама?
      По-моему, мужчине неприлично знать такие вещи! - Чувствуя, что вот-вот взорвется, Арабелла повысила голос:
      - Как может человек, столь гордый и высокомерный, даже упоминать о таком... да еще и заявлять, будто ребенок, которого я ношу, - сын!
      Графу хотелось смеяться - разъяренная жена напоминала маленького котенка с золотистой, вставшей дыбом шерсткой.
      - Дорогая, - сказал он, скрывая смех, - я люблю тебя и поэтому замечаю каждую мелочь. Знаешь, иногда я просыпаюсь ночью и прислушиваюсь к твоему дыханию, желая убедиться, что ты здорова.
      - Я хотела сделать тебе сюрприз, - надулась Арабелла, еще не готовая простить мужа, несмотря на объяснения в любви.
      - Существует много способов сделать мне сюрприз, мадам, - тихо ответил Тэвис и снова поцеловал ее.
      Арабелла обвила руками шею мужа, притянула его к себе, прижалась обнаженным телом.
      - Возьмите меня домой, милорд, - сказала она с намеком.
      - Колдунья, - пробормотал Тэвис, зарывшись лицом в спутанное золото ее волос, чувствуя, как маленькие ручки ласкают кожу, спускаясь все ниже...
      С полустоном-полувздохом граф перекатился на спину, не выпуская жену из объятий.
      Арабелла, смеясь, ласкала напряженный член, пока тот не набух кровью, а его обладатель не загорелся непреодолимым желанием. Арабелла, такая застенчивая, часто стеснялась мужа, но Тэвис, к своему изумлению, обнаружил, что в любви она вовсе не проявляет сдержанности. Он мечтал о том, что когда-нибудь сможет обучить жену тем утонченным, изысканным сторонам страсти, которых не выносили многие женщины. И сейчас, сидя на муже, Арабелла начала раскачиваться, сначала медленно, потом все быстрее, в порыве безудержного желания: голова откинута, губы чуть раздвинулись, зеленые глаза полузакрыты.
      Еле сдерживаясь, Тэвис сжал ее груди, перекатывая между пальцами твердые соски, лаская шелковистую кожу. Приподнявшись, он припал губами к розовому бутону и осторожно прикусил нежную плоть и был вознагражден тихим страстным стоном. Тэвис снова нежно сдавил сосок другой груди - не желая причинять боль, но стремясь усилить желание - и в ответ почувствовал, как конвульсивно сжались стенки тугой влажной пещеры, в которую так беспощадно врезалось орудие его страсти. Спазмы наслаждения сотрясали тело Арабеллы. Отняв руки от ее груди, Тэвис осторожно перевернул жену на спину и одним толчком закончил то, что она так изысканно начала.
      Они долго лежали молча, ощущая не только жар взаимной страсти, но и тепло наступающего дня. В саду пел дрозд, под окнами раздавались крики продавца цветов:
      - Душистая лаванда! Маргаритки! Розы, по полпенни цветок! Цветы! Только что срезаны, еще роса не высохла! Покупайте цветы!
      - Джемми нас не хватится, - наконец заговорил граф. - Он не может отказать мне в праве отвезти беременную жену домой, прежде чем путешествие станет слишком опасным для нее! Кроме того, город - место нездоровое, особенно в твоем состоянии.
      - Да, - согласилась Арабелла, удовлетворенно потягиваясь. Она больше не сердилась на мужа, ведь тот заботился только о ней. - Хотела бы я увидеть лицо этой уличной кошки, Сорчи Мортон, когда она узнает о том, что у меня будет ребенок! Не нравится мне, как она смотрит на тебя! Словно на самый аппетитный засахаренный плод!
      - Между мной и леди Мортон ничего нет, дорогая, но, по правде говоря, мне не нравится, как смотрит на тебя мой племянник!
      - Ревнуешь? - подшутила она.
      - Да.
      Арабелла обрадованно засмеялась:
      - Джейми - мальчик. У меня есть мужчина!
      Тэвису польстил остроумный ответ, но все же он сказал:
      - Джейми, конечно, молод, но причиндалы у него мужские, и он умеет обращаться с дамами! Помни это, Арабелла Стюарт. Не стоит недооценивать принца!
      - В Данморе я буду в безопасности, милорд, - нежно прошептала она, - и принц исчезнет из моей жизни, как некогда сэр Джаспер Кин.
      Король согласился на их возвращение в Данмор, хотя отказался встретиться с братом и невесткой, так глубока была его скорбь по умершей жене. Большую часть времени он проводил в покоях, молился за упокой души Маргариты и совсем не занимался государственными делами. В Лондоне велись переговоры о заключении долгосрочного мира, и король был там не нужен больше не собирали армии в поход против дальнего врага, а если среди шотландской знати назревало недовольство, то все распри на время затихли из уважения к почившей королеве.
      Граф и графиня Данмор вернулись домой в солнечный августовский день. Они отсутствовали восемь месяцев. Семья Флемингов из Глен-Эйлина встречала их. Эйлис и Мег сильно располнели: обе вот-вот должны были родить. Арабелла поспешила обрадовать их новостью о своей предполагаемой беременности. Свекровь, задав ей несколько осторожных вопросов и посоветовавшись с Флорой и Лоной, объявила, что сын прав. В начале следующей весны в Данморе появится наследник.
      - Пли наследница, - упрямо возразила Арабелла. - Если будет девочка, назову ее Маргарет, в честь королевы, упокой Господь ее добрую душу.
      - Не в честь своей матери? - удивилась леди Марджери.
      - Нет, - коротко ответила Арабелла.
      - Неужели ты не простила бедняжку? - охнула Марджери Флеминг.
      - Простила, - ответила Арабелла, - но не могу забыть, что сделала мать, когда позволила себе сойтись с сэром Джаспером. Она была неплохой женщиной, но глупой и безрассудной, как я теперь понимаю. Мама вправе была отказать сэру Джасперу, но не сделала этого. Никогда не позволила бы мужчине так меня использовать!
      - Моли Бога, чтобы не оказаться в подобном положении, дитя мое, ответила леди Марджери невестке.
      - Женщина сама виновата, если допускает это, - заявила молодая графиня со всей самоуверенностью юности и неопытности.
      - Ах, Арабелла, все бывает в жизни, - спокойно заметила леди Марджери. - И каждый может лопасть в беду. Каждый. И мужчина, и женщина. В этом нет ничего преступного, несчастье со всяким случается.
      Арабелла яростно тряхнула головой:
      - Раньше я зависела от других, но теперь никогда не позволю указывать себе, что делать и как жить! Я сама себе хозяйка! Почему мужчины могут поступать, как им заблагорассудится, а женщины - нет?
      - Мужчины правят миром, - пояснила леди Флеминг.
      - Почему? - вскинулась Арабелла.
      Обычно находчивая, Марджери не нашла ответа, а дочь и вторая невестка совершенно растерялись.
      - Может, потому, что так велит Господь! - ответил отец Конин.
      - Откуда вы знаете это? - допытывалась Арабелла, ничуть не обеспокоенная мнением церкви.
      - Потому что мужчины от природы умнее женщин, - слегка раздраженно вмешался Доналд Флеминг. Он все еще не доверял Арабелле, а подобные вопросы только укрепляли его подозрения.
      - Разве, Доналд? Почему же? Потому, что они выше женщин и шире в плечах, или потому, что любвеобильный червячок, болтающийся у тебя между ног, заставляет тебя так думать? Не знала, что он прибавляет ума мужчинам!
      Лорд Флеминг разразился хохотом, не столько от остроумной реплики Арабеллы, сколько от выражения лица среднего сына. Доналд, скорый на язык и имевший по каждому вопросу собственное мнение, прямо-таки онемел.
      - Арабелла, - удалось наконец выговорить лорду Флемингу, - клянусь, ты настоящая шотландка. Женщины нашего народа известны своей откровенностью, а ты, девушка, уж точно не пыталась скрыть ни свои мысли, ни свои чувства, не так ли?
      - Я вовсе не хотела быть дерзкой, милорд, - ответила Арабелла, просто не понимаю, почему женщина не может стать хозяйкой собственной жизни. Кто, кроме меня, знает, что для меня хорошо, а что плохо?
      Граф обнял молодую жену за плечи:
      - Таков обычай, мадам: Данморы заботятся о своих близких, а их жены занимаются семейными делами.
      - Но ведь именно свое слово должно быть последним! Свое решение окончательным! - страстно воскликнула Арабелла. - Я хочу сама выбирать, какой дорогой идти!
      - Никогда я не собирался быть помехой в твоих желаниях или в чем-то препятствовать тебе, если только это не угрожает нашей семье. Но взамен ожидаю того же самого от тебя. Думаю, это справедливо, не так ли?
      - Да, милорд, - прошептала Арабелла с улыбкой, осветившей прекрасное лицо.
      Доналд Флеминг раздраженно фыркнул:
      - Будь она моей женой, отведала бы палки! Ты совсем избаловал ее, Тэвис, и она еще сделает из тебя дурака!
      - Будь я твоей женой, Доналд Флеминг, давно бы уже подсыпала яду в твой эль, - запальчиво ответила Арабелла, - а любой мужчина, имеющий глупость подойти ко мне с палкой, пусть знает - либо сломаю палку на его же голове, либо воткну прямо в сердце!
      - Слова, достойные истинного воина, графиня Данмор, - ухмыльнулся муж и припал к губам Арабеллы.
      Доналд Флеминг раздраженно поднял глаза к небу. Его невестка-англичанка - самое упрямое и строптивое создание в целом свете. Он не понимал, почему брат во всем потакает жене.
      Леди Марджери ободряюще погладила сына по руке.
      - Не огорчайся, - тихо утешила она. - Когда-нибудь встретишь девушку, и все, что она скажет и сделает, покажется тебе восхитительным. Это любовь, Доналд.
      - Если любовь превращает мужчину в тряпку, - проворчал Доналд, - лучше бы мне вообще не знать, что это такое, мать.
      - Уступать женщине, если это не наносит никому вреда, еще не значит потерять мужское достоинство, Доналд, и когда-нибудь ты поймешь это, лукаво улыбнулась леди Флеминг.
      - Не знаю, кто захочет выйти замуж за Доналда, - прошептала мужу Арабелла. - Он похож на огромного, неуклюжего, злого старого пса!
      - У него много и хороших качеств, - возразил граф.
      К удивлению Арабеллы, достоинства деверя не замедлили проявиться. Когда его сестры Мег и Эйлис одна за другой разрешились здоровыми мальчишками, Доналд немедленно влюбился в малышей. Грубоватое лицо смягчалось при одном взгляде на младенцев. Арабелла могла бы даже поклясться, что в глазах Доналда стояли слезы, когда он держал сыночка сестры во время обряда крещения, - Эйлис просила брата стать крестным отцом ребенка.
      Лона тоже каждую свободную минуту проводила у колыбелек новорожденных, нежно воркуя с ними. Сначала Арабелла была удивлена: ведь Лона, хоть и росла в большой семье, никогда не проявляла особого интереса к детям. Но внезапно графиню осенило: подруга детских лет влюбилась! Но Лона ни в чем не призналась ей, хотя и могла бы... Все же Арабелла решила не спускать глаз с горничной. Нельзя же позволить, чтобы дочь Фитцуолтера соблазнили и бросили!
      Терпение графини было наконец вознаграждено, когда в день святого Мартина она увидела, как молодой оруженосец Фергюс помогает раскрасневшейся Лоне внести в залу корзину с яблоками. Фергюс!
      "Ну конечно", - подумала Арабелла улыбаясь.
      Он вечно торчит поблизости, когда не занят делами.
      Вечером, слушая волынку, Арабелла потихоньку спросила мужа:
      - Тот молодой человек, Фергюс, который привез тогда Лону с братом, что скажете о нем, милорд?
      Подумав немного, граф вспомнил:
      - Фергюс Макмайкл! Хороший парнишка - обязательно дослужится до капитана, хотя пока простой солдат.
      - У него есть жена?
      Тэвис, помолчав, качнул головой:
      - Нет. Откуда такое любопытство, девочка?
      - По-моему, Лона бросает на Фергюса нежные взгляды, а тот вовсе не возражает. Я должна увериться, что он не обесчестит девушку и не разобьет ее нежного сердца. Лона не просто служанка, она моя подруга, милорд.
      На следующее утро Фергюса Макмайкла позвали к графу.
      Не тратя времени, Тэвис Стюарт перешел к делу:
      - Ты ухаживаешь за горничной графини, парень?
      Молодой человек покраснел до корней волос, но взгляда не отвел:
      - Да, милорд.
      - Ты не женат?
      - Нет, милорд.
      - Тогда мы с женой разрешаем тебе встречаться с Лоной, но берегись, если соблазнишь или обесчестишь ее!
      - Нет, милорд, никогда!
      - Значит, мы поняли друг друга, - кивнул граф, отпуская оруженосца.
      Ночью, когда супруги лежали, обнявшись, в постели, Тэвис передал жене содержание беседы.
      - Надеюсь, он даст твоей Лоне такое же счастье, какое ты дала мне, Арабелла Стюарт, - прошептал он, целуя ее в лоб.
      На следующий день Лона, краснея, призналась хозяйке, что у нее есть ухажер. Глаза девушки сияли от счастья.
      - Я даже не надеялась, что он обратит на меня внимание!
      - Это не тот красивый парень, Фергюс Макмайкл? - осведомилась Арабелла, - Откуда ты знаешь, Белла?
      - О, - бесцеремонно ответила Арабелла, - просто заметила, как он смотрел на тебя все это время. Лона, и попросила мужа убедиться, что намерения Фергюса по отношению к тебе честны и благородны! Он так и сделал.
      Рассмеявшись, Арабелла лукаво добавила.
      - Надеюсь, его благородство не зайдет слишком далеко.
      Лона смущенно хихикнула и призналась:
      - У него нежные руки, Белла, и сладкие поцелуи!
      - Выйдешь за него, если попросит?
      - Возможно, - улыбнулась Лона, - но мне бы хотелось, чтобы он еще немного поухаживал за мной. Ох, Белла, у него самые синие в мире глаза!
      ***
      Настала зима, и странное спокойствие снизошло на Шотландию. Король все еще скорбел о кончине жены, хотя после смерти королевы прошло уже полгода и те, кто вел в Англии мирные переговоры, серьезно считали Элизабет Вудвилл возможной преемницей Маргариты Датской. Новости и сплетни всегда первыми узнавали обитатели Данмора, потому что гонцы из Англии останавливались в замке по пути в Шотландию. Сводный брат короля был известен своей верностью и гостеприимством. Арчибалд Дуглас, чей замок Эрмитедж находился неподалеку, обнаружил, к своему раздражению, что не считается гостеприимным хозяином, и был вынужден посетить Данмор, желая получить сведения, так как считал крайне ненадежными сплетни из вторых рук.
      - Элизабет Вудвилл уничтожит твоего брата, - предсказывал он Тэвису, сидя за кубком доброго вина в парадном зале замка Данмор. - Говорят, она женщина великих страстей, совсем не во вкусе Джемми, хотя, может, принц сумеет насладиться ее милостями.
      - Не сомневаюсь, что Генри Тюдор будет рад избавиться от тещи, хмыкнул Тэвис. - Сварливая потаскуха, насколько я слышал, и знаю, что ее собственная мать, леди Маргарет Бофор, не очень-то жалует дочку. Те, кто ведет переговоры, просто затеяли политические игры, Арчи, ты понимаешь это так же, как и я. Сейчас главное - заключить мир между обеими странами, и не думаю, что, если Джемми вынудят пойти к алтарю с этой английской ведьмой, переговоры пойдут успешнее.
      - Но зато это может подтолкнуть наконец Джемми к тому, чтобы дать англичанам хорошую трепку! - засмеялся граф.
      - Энгус, этой свадьбе не бывать, - спокойно заявил Тэвис Стюарт. Мирный договор вот-вот будет подписан, а у Тюдора слишком много своих бед, чтобы беспокоиться о судьбе Элизабет Вудвилл.
      - Тот парнишка в Ирландии, - кивнул Арчибалд Дуглас.
      - Ходят слухи, что его короновали в Дублине, - сказал Тэвис. - Вряд ли Тюдору это понравилось!
      - У него теперь есть наследник, принц Артур, - напомнил Энгус.
      - Да, но и сейчас найдутся стойкие сторонники Йорков, желающие свергнуть короля ланкастерской династии.
      - Но ведь юный принц - самозванец, как утверждает Генри Тюдор. Говорят, он даже вытащил беднягу Плантагенета из Тауэра, чтобы показать народу, - вздохнул граф Энгус и добавил:
      - Если, конечно, тот, что в Тауэре, - настоящий наследник. Кто знает, вдруг принц успел сбежать в Ирландию?
      - Для Шотландии это не имеет значения, - покачал головой Тэвис Стюарт. - Пусть англичане дерутся между собой и оставят нас в покое!
      - Или отдадут назад Бервик, - лукаво вставил Энгус.
      - Тебе еще не надоело повторять одно и то же. Арчи?
      - Милорд!
      Граф, подняв глаза, увидел Лону.
      - Что тебе, девушка?
      - Хозяйка велела передать, что роды начались, - выпалила служанка.
      Тэвис вскочил:
      - С ней все в порядке? Может, мне прийти?
      Он не знал, куда повернуться и что делать, к великому изумлению Энгуса, поскольку Арчибалд Дуглас никогда не думал увидеть графа Данмора в такой растерянности - и из-за чего?!
      Подумаешь, ребенок!
      - Наверное, ей станет легче, если вы будете рядом, милорд.
      - А моя мать?
      - Госпожа уже послала за леди Флеминг.
      - Священника! - закричал граф.
      - Господи, Тэвис, да ведь жена твоя не умирает, и крестить ребенка еще рано! - добродушно заметил Энгус. - Иди-ка к роженице. Я с удовольствием посижу и один, пока вино не кончится.
      Лона уже выбежала из зала, граф поспешил следом. В дверях покоев графини его встретила Флора.
      - Ваша мать не успеет, милорд, - деловито известила она. - Никогда еще не видела, чтобы малыш так торопился появиться на свет. Подумать только, еще недавно миледи спокойно сидела за вышиванием, а через минуту уже начались схватки!
      Послышался мучительный крик Арабеллы:
      - Флора!!!
      - Я здесь, мой ягненочек, - ободряюще ответила пожилая женщина, - а вот и виновник всех твоих бед!
      Роженица полусидела на родильном кресле - высоко поднятые раздвинутые ноги лежали на деревянных поручнях, прекрасное лицо раскраснелось, на лбу выступил пот. Но при виде мужа она улыбнулась:
      - О Тэвис! Ребенок сейчас родится! Еще до утра у нас появится малыш!
      - Скорее, еще до окончания этого часа, - пробормотала Флора себе под нос, когда граф наклонился, чтобы поцеловать жену.
      Услышав слова служанки, Тэвис Стюарт от души рассмеялся:
      - Сегодня первый день весны, любимая, хотя ветер еще холодный и дует с севера. Думаю, это доброе предзнаменование - наш первенец родится в первый весенний день.
      - Весна - это молодая девушка, - возразила Арабелла, - сам король говорил мне об этом.
      Но тут снова начались схватки. Арабелла застонала от боли.
      - Все хорошо, ягненочек мой, - ободряла Флора хозяйку и, поглядев на Лону, спросила:
      - Одеяла греются, девушка?
      - Да, все готово! - весело ответила та.
      - Любимая, тебе очень больно? - расстроился граф, и Флора подняла глаза к небу.
      - Роды - всегда дело трудное, милорд, - сообщила она хозяину.
      - Со мной все в порядке, дорогой, - заверила Арабелла и снова застонала еще жалобнее.
      Граф побледнел, но Флора спокойно заметила;
      - Ну вот, миледи, уже показалась головка. Гляди, Лона!
      Тужься, мой ягненочек, сильнее тужься!
      Арабелла, охнув, последовала совету служанки. Флора, встав перед госпожой, наклонилась, чтобы помочь.
      - Ой, Флорам - взвизгнула Арабелла. - Он выходит! Я чувствую!
      - Да, ягненочек, вот уже и плечики видны! Натужься еще раз! Ну вот и все, - проворковала Флора, подхватывая новорожденного.
      Она быстро вытерла кровь с ребенка тряпочкой, смоченной в теплом масле, и, положив его на подстилку, ловко отрезала и завязала пуповину, а потом завернула новорожденную в свивальник. Малышка, сморщив крохотное личико, разразилась громким плачем.
      - Истинная дочь своей матери, - заметил граф, успевший разглядеть пол младенца, пока Флора ухаживала за ним.
      - Ты не разочарован? - тихо спросила Арабелла, вновь закусив губу от боли; выходил послед.
      - Нет, любимая. Ты вне опасности, малышка Мэгги здорова, а у нас еще будут дети, - пообещал граф, снова целуя жену в лоб.
      - Она крепкая женщина, - одобрительно заметила Флора, - не то что ее бедная мать!
      - Дайте мне дочку! - потребовала Арабелла у мужа, когда тот взял ребенка на руки, пытаясь успокоить. - Неужели все должны увидеть это чудо до меня?!
      Флора улыбнулась, а Лона громко хмыкнула.
      - Пожелай маме спокойной ночи, Мэгги, - сказал Тэвис, наклонившись, чтобы положить девочку на руки Арабеллы.
      Изумленное восхищение отражалось на прелестном лице графини Данмор, впервые увидевшей своего ребенка. Малышка была просто красавицей, и негустые пока еще волосики оказались светло-золотистыми, как у матери. Кожа была розовой и упругой, а глаза.., синими и настороженными. Очевидно, ребенок был достаточно крепким, чтобы выжить.
      - Ох, моя малышка,. - тихо сказала Арабелла, не сводя глаз с дочери.
      Но леди Маргарет Стюарт открыла розовый ротик и оглушительно завопила, побагровев от натуги и негодования.
      - Что это с ней? - испугалась Арабелла.
      - Истинная дочь своей матери, - повторил граф, - такая же своевольная и строптивая. Надеюсь подыскать Мэгги решительного упрямого шотландца только такой сможет ее укротить.
      - Решительного англичанина, - поправила Арабелла Тэвис недоуменно поднял брови.
      - Наша дочь - наследница Грейфера, милорд. Вы обещали мне. Теперь, когда родилась Мэгги, вы должны отправиться к королю и позаботиться о том, чтобы ей вернули принадлежащее по праву наследство, - серьезно добавила Арабелла.
      - Я сам могу дать приданое дочери, - так же серьезно заметил граф. - И кроме того, Джемми сейчас ни на что не способен! Ничего он для нас не сделает, любимая.
      - Вы обещали, милорд, - чуть жестче обычного настаивала графиня.
      - Миледи, дайте мне младенца, - вмешалась Флора. - Лона присмотрит за девочкой ночью, а вам нужно отдохнуть.
      Неожиданно Арабелла и вправду почувствовала, как устала.
      Ужасно устала. Она позволила мужу уложить себя в постель после того, как Флора обтерла ее надушенной водой и надела свежую сорочку из мягкого шелка. Тэвис осторожно положил жену на благоухающие лавандой простыни, получше взбил подушки и, ко всеобщему удивлению, лег рядом и нежно прижал Арабеллу к груди.
      - Оставьте нас! - велел он перепуганным служанкам и, когда те исчезли, тихо, но твердо сказал ей:
      - Я дал слово, Арабелла, что попытаюсь возвратить Грейфер для нашей старшей дочери, и сдержу его. Можешь ты это понять?
      - Когда? - слабо, но непреклонно спросила она.
      Тэвис поцеловал жену в макушку:
      - Когда малышке исполнится месяц, я поеду к Джемми и попрошу его обратиться к королю Генри. Это все, что мы можем, любовь моя. Тюдор вправе не захотеть возвратить нам твой драгоценный Грейфер. Я уже говорил: в наших силах только попытаться. Ты должна быть терпеливой, девочка.
      - Не очень-то мне это удается, - тихо призналась Арабелла.
      - Тогда тебе придется поскорее научиться терпению, если собираешься иметь дело с сильными мира сего, дорогая. Те, кто правит, могущественны именно потому, что вершат судьбы бессильных и беззащитных. Это могущество растет с уязвимостью других.
      - Когда я была наследницей Грейфера, - медленно протянула Арабелла, у меня были власть и положение, а теперь я потеряла все и не могу этого вынести. Раньше по крайней мере у меня была возможность самой принимать решения, а теперь.., я и этого лишена!
      - Любовь моя, - ответил граф, - не стоит так мучить себя, иначе никогда не будешь счастлива. Я дам тебе все на свете, радость и спокойствие. У нас прекрасная дочь, дорогая, и я благодарю тебя за нее. А теперь постарайся уснуть, ты очень утомлена, хотя роды и не были трудными.
      Он вновь прижал ее к себе и поцеловал светловолосую головку.
      Арабелла, вздохнув, закрыла глаза, хотя никак не могла унять мучившие ее мысли. Она хотела вернуть Грейфер, и это был не просто каприз. Сама мысль о том, как сэр Джаспер Кин чванится тем, что получил во владение крепость, бывшую собственностью ее семьи несколько сотен лет, невыносимо жгла душу Арабеллы.
      У него не было прав на Грейфер. Кин украл крепость, как карманный воришка - кошелек. Если желает иметь дом, пусть возвращается в свой Нортби-Холл. Там он сможет своим притворным обаянием и красивым лицом очаровать еще одну глупенькую невинную наследницу или безмозглую богатую вдовушку, женится, отстроит дом предков и будет в нем жить. Но Арабелла... Арабелла хочет возвратить Грейфер для дочери.
      Ее дочь! Слова странным эхом отозвались в мозгу. У нее дочь, и теперь Арабелла стала матерью. Мать! Она - мать! Все месяцы, в течение которых она носила дитя, само понятие материнства казалось нереальным. Но теперь.., теперь в колыбельке рядом с кроватью мирно посапывает малышка. Графиня Данмор впервые ощутила порыв материнской заботы. Грейфер принадлежит теперь леди Маргарет Стюарт и никому больше, решила Арабелла.
      Никто не отнимет у ее дочери законное наследство!
      "Маргарет должна иметь братьев, - сонно подумала Арабелла, перед тем как погрузиться в дремоту. - Не меньше полудюжины братьев, во всем похожих на отца! Когда-нибудь эти еще не родившиеся мальчики вырастут, перейдут границу вместе с двоюродными братьями Флемингами и Хэмилтонами и сожгут прекрасный новый дом сэра Джаспера Кипа, Нортби-Холл, сожгут до основания, как сделал это однажды их отец".
      Арабелла удовлетворенно улыбнулась и закрыла глаза.
      Поняв, что жена наконец заснула, граф осторожно встал и накрыл ее одеялом. Взглянув на крохотный сверток, Тэвис улыбнулся и на цыпочках вышел из комнаты.
      - Миледи спит, - сказал он Лоне, терпеливо ожидавшей за дверью. Можешь войти. Не спускай глаз с моей малышки Мэгги.
      - Не сомневайтесь, милорд. Ох, какое счастье! Жаль, что бедняжка леди Ровена не увидит внучку, но у девочки будет леди Марджери.
      - Да, - согласился граф, - и мать вконец избалует Мэгги, уж это точно.
      Лона хихикнула и энергично закивала. Леди Марджери Флеминг, как всем было известно, обожала внуков, а уж первая внучка, несомненно, станет ее любимицей.
      Граф возвратился в зал как раз вовремя, чтобы встретить мать. Слуга принял плащи у леди Флеминг, Эйлис и Мег.
      - Ну? - нетерпеливо спросила мать, почти подбежав к Тэвису. - Как Арабелла? Скоро родит? Схватки сильные? Не хотела ничего говорить раньше, но не дай Боже, чтобы она пошла в свою несчастную мать!
      - У нас дочь, - смеясь, сообщил Тэвис. - Красивая, здоровая девочка с золотыми волосами, как у моей упрямицы, и с таким же строптивым характером.
      - Что?! Почему меня не позвали раньше? - возмутилась леди Марджери.
      - Времени не было! Флора говорит, что никогда еще не видела таких родов. Арабелла почти не мучилась, и все кончилось очень быстро.
      - Да, миледи, это верно, - вмешалась подошедшая Флора. - Ребенок выскочил, словно горошина из стручка. Как только госпожа оправится, его сиятельство может наградить ее другим малышом, и, клянусь, на этот раз будет мальчик, - широко улыбнулась она.
      - Я хочу видеть внучку немедленно, - твердо объявила леди Марджери.
      - Я отведу вас, миледи, - вызвалась Флора. - Там с ними Лона.
      Леди Марджери кивнула.
      - Мы останемся на ночь, Тэвис, - сказала она. - Не для того я примчалась сюда, чтобы тут же возвращаться в Глен-Эйлин. Хочу утром поговорить с Арабеллой о том, как ухаживать за моей внучкой. Эйлис, Мег! За мной!
      Она выплыла из зала, величественная, как королева. Молодые женщины поспешили следом.
      - Значит, девочка родилась? - Граф Энгус поднялся со скамьи у очага и подошел к Тэвису, протягивая огромную ладонь в знак приветствия.
      Подошел слуга с двумя серебряными рюмками на подносе.
      Подняв рюмку, Арчибалд Дуглас провозгласил:
      - Долгой жизни, доброго здравия и счастья леди Маргарет Стюарт!
      Граф Данмор последовал примеру Энгуса.
      - Храни ее Господь, - ответил он, и оба выпили крепкое виски, которое изготовляли здесь же, в Данморе.
      Улыбающийся слуга забрал поднос, а мужчины вновь уселись у камина.
      - Она хорошенькая, Тэвис?
      - Да, Арчи, очень.
      - Если согласишься, может, обручим Мэгги с одним из моих сыновей? предложил лорд Энгус.
      - Не могу, хотя благодарен за честь. Маргарет уже обещана.
      - Кому?! - поразился Арчибалд Дуглас.
      Девочке еще не исполнилось часа, а она уже обручена?!
      - Не знаю, - улыбнулся Тэвис Стюарт, - но он должен быть англичанином.
      Пришлось объяснить Энгусу, как все произошло.
      - Думаешь возвратить наследство жены? - спросил Энгус.
      - Может быть, судя по обстоятельствам. Сейчас Англия больше расположена к Шотландии, и войны не ожидается. Арчи.
      - Но неужели они так глупы, что отдадут пограничную крепость дочери графа Стюарта? - медленно спросил Энгус, оценивая ситуацию. - Правда, даже если с шестилетнего возраста отослать девочку в Англию, все же ты успеешь сделать ее истинной шотландкой. Неплохо иметь убежище по ту сторону границы. И пройдоха ты, Тэвис, клянусь Богом! Но что, если не сможешь вернуть Грейфер?
      - Если в деле примут участие оба короля, тогда королю Генриху придется заплатить компенсацию за Грейфер, хотя знаю, что Арабелла очень рассердится. Она желает получить назад свой дом, и только его.
      - Ты, конечно, должен будешь убить сэра Джаспера Кина, - заметил Арчибалд Дуглас.
      - Я намеревался сделать это в любом случае, - ответил Тэвис Стюарт. Честь моя взывает к отмщению, и хотя никого это не волнует, но меня затрагивает. Я обязательно покараю его!
      - Говорят, он отправился на юг, на службу к королю Генриху. Должно быть, все еще боится твоей жены, потому что пытается укрепить свое положение у Тюдоров.
      - Ему, кроме того, нужна новая жена, - добавил Тэвис Стюарт. - У Джаспера Кина нет ни золота, ни сыновей, а для того чтобы втереться в доверие к королю Генри, этому ублюдку потребуется немало времени, особенно сейчас, когда между Тюдорами и Йорками вновь возникли распри. Но если, по случайности, сэру Джасперу все же удастся войти в милость к королю и тот пообещает подтвердить его права на Грейфер, негодяй не успеет насладиться плодами своей бесчестной победы. Это я могу твердо обещать, - мрачно заключил граф Данмор.
      Глава 12
      Генрих Тюдор с любопытством взглянул на стоявшего перед ним человека, Джаспера Кина - рыцаря, приехавшего с севера.
      Король обладал чутьем на людей, и этот безошибочный инстинкт предостерегал его сейчас: с Джаспером Кином нужно быть поосторожнее.
      - Видите ли, мой повелитель, поскольку жена умерла при родах, в крепости Грейфер не осталось больше никого из семейства Грей. Я был там хозяином почти три года и умоляю ваше величество позволить мне и дальше выполнять свои обязанности в надежде, что когда-нибудь меня посчитают достойным вступить в права наследства после жены.
      Сэр Джаспер, почтительно улыбнувшись, низко поклонился.
      - Я не совсем знаком с историей Грейфера, сэр Джаспер.
      Освежите мою память. Ваша жена была наследницей Грейфера? Она урожденная Грей?
      Сэр Джаспер хотел было солгать, но тут же передумал. Слишком много было живых свидетелей, пользовавшихся благосклонностью Генриха Тюдора, и уж они, конечно, поспешат открыть правду королю.
      - Ровена, да упокоит Господь ее светлую душу, - благочестиво перекрестился он, - была замужем за лордом Генри Греем, последним владельцем Грейфера, сир. После его гибели я женился на ней.
      - От первого брака не было детей? - осведомился король.
      - Дочь, - коротко ответил Джаспер.
      - Она умерла? - мягко допытывался Генрих.
      - Похищена при набеге шотландцев.
      - Но она мертва? - повторил король.
      И снова сэру Джасперу захотелось солгать. Когда через несколько дней после похищения Арабеллы пришла весть, что граф Данмор женился на ней, Джаспер Кип сделался в округе всеобщим посмешищем. Из уст в уста передавались гнусные сплетни о его поспешной женитьбе. Нет, нужно говорить правду - все равно король узнает.
      - Насколько мне известно, девушка вышла замуж за какого-то ублюдка благородных кровей, но точнее сказать не могу.
      Она ни разу не написала и не прислала гонца, даже когда умерла ее мать. Боюсь, девушка избалована, испорчена и никого, кроме себя, не любит.
      - Все же, - возразил король, - она законная наследница Грейфера.
      Заметив выражение лица сэра Джаспера, Генрих Тюдор мудро решил не обещать этому человеку ничего определенного. На мгновение в глазах рыцаря сверкнула бешеная ярость, но ему тут же удалось взять себя в руки.
      - У вас есть своя земля, сэр Джаспер? - благожелательно спросил король, не желая окончательно отказывать рыцарю.
      - Мое жилище уничтожили шотландцы, - сдержанно ответил сэр Кин.
      - Значит, Грейфер теперь ваш дом?
      - Да, мой повелитель.
      Король подумал, что сэр Джаспер явно не имел намерения отстраивать собственный замок. Он желал стать законным хозяином Грейфера, с тем чтобы выгодно жениться. Генрих Тюдор жестом подозвал секретаря.
      - Этот Грейфер - богатое поместье? Большое? - тихо спросил он. - Иными словами, стоит ли за него бороться?
      - Грейфер - маленькая приграничная крепость, ваше величество, и совершенно неприступная. Богатства, конечно, никакого. Одна деревня и немного земли. Главная ценность - местоположение крепости. Шотландцы совершают набеги именно в этих местах, и Грейфер - главный аванпост Англии на севере.
      Король, немного подумав, сказал секретарю:
      - Ты все слышал. Будь ты на моем месте, отдал бы крепость сэру Джасперу или попытался бы отыскать в Шотландии законную наследницу?
      - Думаю, сир, что подождал бы с принятием решения. Дело не в том, что я сомневаюсь в словах рыцаря, но ведь мы ничего не знаем об этом деле, кроме того, что он рассказал нам. Нужно тщательно все расследовать, ведь ваше величество не захочет несправедливо поступать с наследницей Грейфера. Пусть сначала рыцарь докажет свою преданность, а уж потом вы вознаградите его. Я слышал, сэр Джаспер раньше был заядлым сторонником Йорков.
      Король понимающе кивнул.
      - Сэр Джаспер, я считаю, что пока не могу даровать вам права на Грейфер. Только недавно, как вам известно, в Англию вторглись войска этого мальчишки-самозванца Лэмберта Симнела. Под именем юного графа Уорвика, последнего отпрыска ветви Плантагенетов, он встал во главе армии преданных йоркистов, ирландской швали и германских наемников. Будем надеяться, что это последняя угроза моему трону, но пока я не разгромлю этот сброд, я не смогу вынести решение по вашему делу. Кстати, вы были горячим сторонником короля Ричарда, сэр Джаспер. Не испытываете желания помочь тем, кто намерен меня свергнуть?
      Сэра Джаспера охватила паника. Будь проклята Ровена и ее опасные родственнички! Благодарение Богу, она мертва, и если он поведет себя с умом, сможет спасти свои надежды.
      - Это правда, сир, я поддерживал Ричарда Глочестера и его брата короля Эдуарда, и верно также, что моя жена была кузиной королевы Анны Невилл, но я принес вам клятву верности, сир, и не нарушу ее. Никто не может сказать про меня, что я не сдержал слова! Позвольте доказать вам свою преданность. Мне известна важная государственная тайна, которую я готов поведать вашему величеству.
      "Так, значит, его покойная жена была кузиной Анны Невилл", - подумал Генрих Тюдор. Он не знал этого, но сэр Джаспер, очевидно, думал, что король обо всем осведомлен. Что еще скрывает этот человек?
      - Какая тайна? - требовательно спросил король.
      Сэр Джаспер нервно оглянулся на личного секретаря Генриха Тюдора, но когда король не сделал тому знака удалиться, заговорил:
      - Младшие братья вашей супруги живы, сир. Они были спрятаны в замке Миддлхэм, потому что их дядя Ричард беспокоился за безопасность детей.
      - Они все еще там? - возбужденно вскинулся Генрих Тюдор.
      - Нет, после победы вашего величества при Босворте их немедленно перевезли в Тауэр. Один из рыцарей, приставленных к принцам, мой родственник. По очевидным причинам принцев перевезли в Тауэр тайно, без шума. Моя покойная жена знала, и именно она поведала мне об этом, иначе не удалось бы устроить моего родственника в свиту принцев.