Река надежно замерзла, и они отправились в Гринвич в карете Скай. Сесил ожидал их в уставленной книжными полками комнате. Не мешкая, он перешел прямо к делу:
      - Если мы предоставим вам королевскую хартию, что получит ее величество?
      - Четвертую часть всего груза, точную карту района - у нас по два картографа на каждом корабле - и, конечно, мы готовы будем выполнить любое поручение ее величества, - ответил Роберт Смолл.
      - Сколько у вас кораблей?
      - Восемь.
      - А сколько вы надеетесь привести назад?
      - По крайней мере шесть.
      - Думаю, вы переоцениваете себя, капитан Смолл, - возразил Сесил.
      - Нет, милорд. Если не наскочу на тайфун, я приду назад со всеми восемью кораблями. Но серьезный шторм, конечно, может погубить один или два.
      - А что вы скажете о пиратах или о бунте в командах?
      - Все капитаны на моих кораблях, милорд, плавают со мной уже несколько лет. Это относится и к командам. Люди сработались и привыкли действовать в любых условиях. В отличие от многих других команд они надежны и дисциплинированны. Если понадобится, они проведут корабли через ад, но доставят их в Англию.
      Сесил слегка улыбнулся:
      - Ваша самоуверенность похвальна, сэр. Если все будет так, как вы говорите, мне останется лишь удивляться. - Он повернулся к Скай. - А вы, мадам, как в этом участвуете?
      - Я финансирую все предприятие, - спокойно ответила она.
      - Вы, должно быть, очень уверены в капитане Смолле, - сухо заметил королевский советник.
      - Да, сэр, уверена. Он был партнером моего мужа в течение нескольких лет и ни разу его не подводил.
      - А ваш муж...
      - Дон Диего Индио дель Фуэнтес, испанский купец в Алжире.
      - Испанский посол утверждает, что никогда о таком не слышал, мадам.
      - Сомневаюсь, милорд, чтобы испанский посол при английском дворе был слишком хорошо осведомлен о своих согражданах в Алжире, - холодно парировала Скай.
      - Вероятно, вы правы, мадам. Я заметил это так, к слову. Мой долг блюсти интересы королевы.
      - Если вы, милорд Сесил, полагаете, что наше предприятие рискованно для королевы или может бросить тень на ее достоинство, я беру назад свою просьбу о хартии, и вы с ее величеством можете воспрепятствовать нам в нашем деле. Но это ставит под сомнение не только мою честь, но и честь сэра Роберта. И если я лишь недавно приехала из Алжира, капитан Смолл всегда верно служил Англии.
      - Мадам, вы меня не правильно поняли. Я сказал лишь, что посланник короля Филиппа ничего не слышал о вашем покойном муже.
      - А почему он должен был о нем слышать? Предки мужа уехали в Алжир несколько поколений назад. Думаю, что первый Гойя дель Фуэнтес был младшим сыном в семье, хотя другая ветвь рода проживает в Испании, где-то недалеко от Гранады или Севильи. Никогда не могла запомнить, где именно.
      Сесил раздраженно вздохнул, и Робби спрятал улыбку. Скай умело запутывала канцлера. Капитана порадовало, что она была так сообразительна. Теперь, отправляясь в море, он не опасался оставлять ее на берегу.
      - Не понимаю, милорд, - Скай позволила показать голосом, как она обижена. - Не понимаю, что вас так беспокоит. Я не прошу ничего, кроме поддержки ее величества, а взамен предлагаю четвертую часть прибыли и новые карты. К тому же мои корабли понесут на Восток весть о величии нашей королевы. Мне это все не представляется сомнительным предприятием.
      - Проклятие! Мадам, вы нарочно переиначиваете мои слова! - взревел Сесил.
      - Разве, сэр? Я буду молить Бога, чтобы он просветил меня об их истинном значении.
      Переливы смеха прервали их беседу, и из укрытия в затененной части комнаты быстро вышла королева.
      - Не обращайте внимания на Сесила, миссис Гойя дель Фуэнтес. Он слишком печется о нашем благополучии, и мы по достоинству оцениваем его усилия. Мы можем обойтись без любого из подданных, но только не без него. Ну-ну, друг мой, вам не обязательно знать родословную леди, чтобы вести с ней дела. Наша казна не так уж полна, чтобы отказываться от прибыли от этого плавания. А нам оно ничего не стоит, кроме нашего благорасположения. Репутация капитана Смолла говорит сама за себя.
      - Хорошо, я присмотрю, чтобы хартия была выдана, если таково ваше желание.
      - Именно так, милорд Сесил. Детали вы обсудите с капитаном Смоллом. А мы с миссис Гойей дель Фуэнтес выпьем по бокалу вина. - Елизавета направилась из комнаты, и Скай, сделав Сесилу реверанс, последовала за ней.
      Когда дверь за женщинами закрылась, лорд-канцлер заметил:
      - Красивая женщина, сэр Роберт, и очень умна. Ее величеству нравятся женщины с головой.
      - Для меня она как дочь, - отозвался Робби.
      - Тогда вы должны знать, что в середине января она несколько дней провела с лордом Саутвудом на постоялом дворе близ Темзы, именуемом "Утка и селезень".
      - Знаю, - Робби начал закипать от гнева. - Вы очень уж внимательно следите за обыкновенной, никому не приносящей вреда женщиной.
      - Ирландкой по происхождению, вышедшей замуж за испанца. И Ирландия, и Испания - исконные враги Англии, - сухо заметил Сесил.
      - А лорд Саутвуд тоже под подозрением? - раздраженно спросил капитан.
      - Лишь в той мере, в какой любого приближенного королевы могут использовать в дурных целях. Роберт Смолл вскочил:
      - Сэр, я не желаю далее выслушивать ваши инсинуации против Скай! Она достаточно страдала, но по-прежнему остается мягкой добропорядочной леди. Уверяю вас, она вполне благонадежна.
      - Садитесь, садитесь, капитан Смолл. Ваши собственные слова принудили нас к этому небольшому расследованию, хотя мне и по нраву ваше отношение к связи леди Скай и лорда Саутвуда. Однако имейте в виду, что королева его очень ценит.
      - Он утверждает, что любит Скай, - ответил Робби, - и, храни ее Боже, она любит его.
      - Странно, - пробормотал Сесил. - Не похоже на графа. Обычно он женщин всерьез не принимает. Может, он и в самом деле в нее влюбился?
      А вдали от них обсуждаемый джентльмен яростно набрасывался на побледневшую, сжавшуюся от страха жену. Никогда Джеффри Саутвуд не был так зол.
      - Сука! Сука! - кричал. - Ты убила моего единственного законного сына! Как ты могла дойти до такой глупости? Ты знала, что вокруг свирепствует оспа и все равно написала графине Шрусбери, чтобы она отправила его домой на Двенадцатую ночь. И все это без моего разрешения. Бог свидетель, Мари, я готов тебя убить!
      - Так чего же ты медлишь, Джеффри? - закричала она в ответ. - Ты ненавидишь и меня, и дочерей. Так убей нас всех!
      Ее горе немного успокоило графа. Он холодно посмотрел на жену:
      - Я собираюсь развестись с тобой, Мари. Надо было давно это сделать.
      - У тебя для этого нет оснований.
      - Найдутся, Мари. Ты рожаешь одних дочерей. Единственного сына, которого ты сумела родить, ты же и убила. Ты отказываешься принимать моих друзей, а деньги, которые я посылаю на хозяйство, прячешь для приданого дочерям, хотя я и запретил им выходить замуж. У меня достаточно оснований. Но если потребуется, я приведу полдюжины мужчин, которые засвидетельствуют, что близко знались с тобой.
      - Ты просто негодяй, Джеффри, - прошептала потрясенная жена.
      Он ударил ее, и она упала на колени.
      - Негодяй! - повторила женщина.
      Граф повернулся и вышел. Это было последнее слово, которое она сказала мужу. Ночью она сама слегла в оспе и вместе с ней все их дочери. Через несколько дней она умерла. За ней последовали Мери, Элизабет, Катрин и Филиппа. Лишь три младшие девочки остались в живых. Сам граф не заразился, потому что еще в детстве в легкой форме переболел оспой.
      Графиню с дочерьми похоронили без особых церемоний.
      Колокол прозвонил их уход из жизни, когда повозки везли гробы на семейное кладбище. Джеффри рассказал оставшимся в живых дочерям о смерти матери и сестер, но они были так малы, что вряд ли поняли, о чем он им говорил. Впервые присмотревшись к девочкам, граф вдруг понял, что они миловидны. Оставив подробные инструкции по уходу за детьми, он уехал из Девона ко двору.
      В Девоне он пробыл два месяца. В Англию пришла весна, и двор переехал из Гринвича в Нонсач. Его встретили очень тепло, особенно дамы, потому что весть о его потере намного опередила графа. Джеффри жаждал увидеться со Скай, ему не терпелось оказаться в Лондоне. Но без разрешения королевы он отлучиться не мог и ждал удобного случая, чтобы испросить разрешения.
      В Лондоне Робби готовился расстаться со Скай. "Наяда" и ее побратимы-корабли со всем необходимым на борту ожидали отплытия в Пуле. Капитан откладывал его до последней возможности, потому что в последнее время Скай была постоянно расстроена и по малейшему поводу начинала плакать. Он послал в Девон за сестрой, Мари и детьми. Увидев Виллоу, которой вскоре исполнялось два года, Скай немного воспряла духом.
      Капитан догадывался, что ее так расстраивало. Без сомнения, бегство Саутвуда. С тех пор как они вернулись из своего маленького путешествия в январе, Скай не получала от него ничего, кроме той записки, в которой он говорил, что ему срочно необходимо выехать в Девон. Роберт Смолл снова сказал себе, что граф оказался откровенным подлецом. Видя, какая она бледная и ко всему безразличная, он проклинал Саутвуда и переживал, что ничего не может поделать.
      Но наступил момент, когда отплытие откладывать больше было нельзя. Накануне Скай устроила Робби небольшой ужин. Был приглашен де Гренвилл. За столом присутствовали госпожа Сесили, Жан и Мари. Де Гренвилл намеревался плыть с Робби до Ла-Манша. Еда была изысканной, но Скай лишь притронулась к ней. Чувствовалось, что ее веселье наигранно. По крайней мере, горько думала она, Саутвуд сделал доброе дело - представил ее королеве и помог получить хартию. Что же до любви... страсть всегда сопровождалась болью.
      Вскоре де Гренвилл был уже навеселе и, склонившись к Скай, доверительно говорил:
      - Для такой скромной и образованной женщины вы мне слишком дорого обошлись, миссис Скай. Теперь, когда граф Линмутский вернулся ко двору, он, должно быть, истребует мою яхту.
      Он вернулся! И не написал ей даже ни слова!
      - А почему он должен требовать вашу яхту, Дикон? - спросила она с отсутствующим видом. Роберт Смолл встрепенулся:
      - Эта история не для ушей Скай, Дикон, - и пнул ногой друга под столом.
      . Но де Гренвилл не обратил на него внимания. Терпкое вино затуманило его голову:
      - А почему бы ей не сказать, Робби. Когда он заберет мою яхту, при дворе все об этом узнают. Не знаю, зачем я с ним поспорил, но мне так хотелось его жеребца.
      Скай почувствовала, как от предвестия чего-то ужасного в ней все холодеет:
      - О чем поспорили, Дикон?
      - Довольно, де Гренвилл, - вскричал Робби, беспомощно взглянув на сестру и Мари.
      - Нет, Робби, - возразила Скай, - я хочу послушать, что скажет Дикон. Пожалуйста, сэр, просветите меня, по поводу чего бился об заклад милорд граф.
      - Я поставил свою яхту против его лучшего жеребца, что в течение шести месяцев он не сможет сделать вас своей любовницей. Выигрыш казался таким верным. Тогда в Дартмуре вы его так отшили. Я вообще считал, что он не в вашем вкусе. Зря я не прислушался к отцу: тот всегда говорил, что на женщин нельзя полагаться.
      Госпожа Сесили и Мари разинули рты. Галл Жан философски пожал плечами. Но Робби, лучше всех знавший Скай, затаил дыхание в ожидании взрыва. И он не замедлил последовать.
      - Подлец! - воскликнула она. - Какой подлец! Я убью его! Убью! Или нет. Я сделаю с ним то, что Мари сделала с капитаном Джамилем. - Слезы хлынули у нее из глаз, и, подобрав юбки, она бросилась из комнаты.
      Мари и Сесили хотели последовать за ней, но Робби остановил их жестом и сам направился за Скай. Увидев, что она спустилась с террасы и бежит через сад, он кинулся за ней, перебирая короткими ногами и крича:
      - Скай, девочка! Подожди меня, Скай! Она остановилась, но не обернулась. Подбежав, он заметил, что ее плечи трясутся. Робби повернул ее к себе и обнял. Скай горько плакала.
      - Скай, девочка, не трать своих слез на него. Он их не стоит.
      - Я л-люблю его, Робби. Л-люблю этого негодяя!
      Моряк вздохнул. Ему не хотелось ее и дальше расстраивать, но ничего не оставалось делать. Пусть лучше узнает от него, чем от какого-нибудь пройдохи вроде де Гренвилла.
      - Я хочу, чтобы ты узнала это от меня. Единственный сын Саутвуда, жена и четыре дочери умерли от оспы. Поэтому-то он и уехал в январе в Девон. Де Гренвилл намекнул, что при дворе поговаривают, что королева подыскала ему богатую невесту, а от выгодной партии граф Линмутский никогда не откажется. И теперь, когда он лишился сына, ему обязательно нужно жениться. И чем быстрее, тем лучше. А при молодой жене на тебя у него не останется времени.
      Взглянув на Скай, Робби снова, как и тысячу раз до этого, подумал, что она самая красивая на свете женщина. Уйдя от нее сегодня, он направится к молодой привлекательной шлюхе, но долгими ночами в море будет думать о Скай, а не о малютке Сэлли. Будет представлять лицо Скай, а внешность подружки сгладится в его памяти через час после того, как они расстанутся.
      - Ты поняла, что я сказал тебе, Скай? - он пытливо заглянул в ее влажные голубые глаза. - Ты поняла, что скорее всего твоя связь с Саутвудом окончена?
      Она вздохнула:
      - Я беременна от него, Робби. И примерно через шесть месяцев подарю ребенка седьмому графу Линмутскому. Дай Бог, чтобы это был сын! И еще я молю, чтобы его новая богатая жена поступала точно так, как покойная, - рожала ему дочерей!
      - Выходи за меня замуж, Скай.
      - В тебе так много предрассудков, Робби, - печально улыбнулась она. Проводи меня домой, и я пожелаю де Гренвиллу спокойной ночи. В котором часу ты отплываешь завтра?
      - Хочу воспользоваться полуденным приливом. Утром загляну попрощаться с тобой.
      Они прошли через сад, поднялись на террасу и вошли в дом. Де Гренвилл храпел на стуле.
      - Свинья, - процедила Мари.
      - Нет, - отозвалась Скай.
      - Он оскорбил вас, госпожа. Скай пожала плечами.
      - Лучше уж узнать от него, Мари, чем от какого-нибудь незнакомца. Смотри-ка, наше доброе вино не пошло ему впрок.
      Внезапно двери столовой широко распахнулись, и в сопровождении остолбеневшего лодочника на пороге появился мажордом.
      - Мадам, королева прибывает, - едва смог выговорить Уолтерс.
      - Что?!
      - Королева, госпожа, - выдавил лодочник. - Совсем уже рядом. Она послала вперед себя гонца предупредить о своем прибытии.
      - Боже! А я не одета, чтобы как следует ее принять. Мари, быстрее, - и она бросилась наверх в свои покои, приказывая Дейзи на бегу:
      - Принеси бордовое платье и кремовую с золотом нижнюю юбку. Рубины! Золотые ленты! Мари, беги вниз, скажи Уолтерсу, пусть приберут в столовой. Принесут ветчину, сыр, фрукты, сладкие вафли, вина. Пусть поставят все на буфете в банкетной. А Робби пусть разбудит и приведет в чувство де Гренвилла!
      Мари бросилась вниз, а горничные принялись хлопотать вокруг Скай. Она быстро переоделась и привела в порядок лицо.
      - Ховиз, иди-ка к окну и кричи, как только заметишь королеву!
      Через несколько минут, когда Скай расправляла складки на шелковом платье, послышался возглас:
      - Королевская ладья показалась из-за поворота!
      Скай кубарем слетела вниз по лестнице, взяла за руки Робби и де Гренвилла, и все трое побежали через сад к пристани и оказались на ней как раз в тот момент, когда королевская ладья к ней причаливала. Мужчины выступили вперед и помогли Елизавете сойти на берег, а Скай присела перед ее величеством в изящном реверансе: юбки грациозно легли на землю, темная голова склонилась в знак покорности.
      Королева одобрительно посмотрела на хозяйку дома:
      - Поднимитесь, миссис Гойя дель Фуэнтес. Клянусь, ваш реверанс - самый элегантный из всех, что я видела!
      Скай благодарно улыбнулась королеве, и Елизавета добавила:
      - Надеюсь, вы простите нам этот необычный визит, но мы узнали, что сэр Роберт завтра отплывает, и не могли позволить ему уехать так надолго, не пожелав счастливого пути.
      Робби вспыхнул от удовольствия:
      - Ваше величество, вы слишком ко мне добры.
      - Вы перекусите, мадам? - предложила Скай.
      - Спасибо, миссис. Сэр Роберт и де Гренвилл будут меня сопровождать. А вы, Саутвуд, возьмите на себя труд проводить госпожу Гойю дель Фуэнтес и миссис Кноллиз.
      Королева двинулась прочь, оставив стоять на месте ошарашенную Скай. Из королевской ладьи на берег вышел граф Линмутский с очаровательной рыжеволосой девушкой.
      - Скай, позвольте вам представить королевскую кузину Леттис. А это миссис Гойя дель Фуэнтес.
      Леттис Кноллиз дружески улыбнулась. Ее кожа была по-девичьи свежей.
      - Можно мне называть вас Скай? А вы зовите меня Леттис.
      - Конечно, - ответила Скай. "Неужто это и есть богатая невеста, приготовленная королевой для Джеффри?"
      - Рад тебя видеть, Скай, - пробормотал граф Линмутский, пока вел женщин через сад к дому. Позади них из полудюжины лодок, сопровождавших королевскую ладью, высаживались пассажиры.
      - Какой у вас очаровательный дом, - похвалила Леттис. - Мне всегда хотелось иметь маленький дом на Стрэнде. Вы не бываете при дворе, не так ли?
      - В этом нет необходимости. К тому же я не знатная дама. Но если королева пригласит меня туда, я подчинюсь. Они вошли в дом, и Саутвуд тихо попросил:
      - Леттис, мне нужно поговорить со Скай. Займи, пожалуйста, королеву. - И прежде чем Скай успела возразить, увел ее в библиотеку и плотно закрыл за собой дверь.
      - Я не могу оставлять гостей одних. Королева заметит, - забеспокоилась Скай.
      - Мадам, мы не виделись три месяца. Вы не могли поздороваться со мной потеплее?
      - Вы слишком многого хотите, сэр! Тем не менее выражаю вам сочувствие по поводу вашей потери!
      - Ты знаешь? Откуда?
      - Де Гренвилл рассказал мне сегодня вечером, - Скай отошла от графа на шаг. - Полагаю, я могу вас поздравить со счастливым браком? Это милашка Кноллиз? Медовый месяц вы проведете на яхте?
      - У меня нет яхты.
      - Как же, сэр, - едко заметила она. - Разве вы не выиграли яхту у де Гренвилла? Яхта стояла против жеребца. Де Гренвилл очень опечален потерей.
      - Черт бы побрал этого глупца де Гренвилла, - выругался граф. - Выслушай меня, дорогая. Мы заключили пари, когда в нашу первую встречу ты не обратила на меня внимания. Я не собирался брать эту яхту. Я ведь не знал, что полюблю тебя. Я хотел сказать об этом Дикону, но забыл, а потом меня вызвали в Девон. Эта безмозглая сука, на которой я был женат, вызвала сына домой, когда в деревне свирепствовала оспа. Он приехал под родную кровлю только для того, чтобы умереть. Суд Божий распорядился так, что вслед за ним умерла она и четверо дочерей. Трое других заболели, и я оставался с ними, пока они не поправились. Я ведь не вовсе бессердечен, Скай. А они такие еще маленькие.
      - Ты мог мне хотя бы написать!
      - Честно говоря, это не пришло мне в голову. Я вообще не люблю писать, а тогда оспа косила людей в моем имении, я был ужасно занят. Умер мой управляющий, и пока я его не заменил, должен был сам выполнять его работу.
      - Но ты уже давно вернулся ко двору. Мог бы черкнуть мне записку, милорд! Послать цветы. Хоть что-нибудь! Но ты ведь был слишком занят, подыскивая замену умершей супруге! Я тебя ненавижу, Джеффри! И никогда не прощу! Ты использовал меня, как обыкновенную проститутку! Ты обманывал меня! - Она гневно отвернулась, чтобы он не заметил навернувшиеся на глаза слезы. - Меня предупреждали, что ты последний проходимец в Лондоне, но Бог свидетель, я в это не верила.
      - Ты права, - признал он. - Я был занят в Лондоне, хлопоча о своей женитьбе.
      Плечи Скай дернулись, и граф расслышал, что она подавила всхлипывание.
      - Леди, которую я собираюсь сделать графиней Линмутской, - самая красивая женщина в Лондоне. Она богата, и мне не приходится опасаться, что она выходит замуж из-за денег. Ее манеры безукоризненны, она отличная хозяйка, прекрасно управляющаяся и с домом, и с поместьем. Превосходная пара для меня.
      Его голос был проникнут такой любовью, что каждое слово впивалось в сердце Скай, точно нож.
      - Лишь одно могло помешать браку, - продолжал граф. - Следовало убедить королеву, что никто, кроме этой женщины, не станет моей женой.
      - М-меня все это не интересует, господин граф. - Повернувшись, она попыталась его обойти, но он схватил ее и притянул к себе. - Мне нужно идти к гостям, - упрашивала Скай.
      Он не обратил внимания на ее слова.
      - Леди, о которой я говорю, не англичанка. Она утверждает, что родилась в Ирландии и вышла замуж за испанского купца, а потом овдовела. Так я и представил ее королеве, хотя сам знаю, что это не правда. Эта женщина неизвестного происхождения была захвачена пиратами, но по счастью попала на глаза великому Алжирскому Своднику. Он принял над ней покровительство, а когда был убит, она ускользнула из Алжира со всем его состоянием. Но я ее люблю и хочу себе в жены. Я убедил королеву в правильности своего выбора, и она дала разрешение на нашу свадьбу.
      Скай отпрянула от графа, а когда посмотрела на него, ее глаза светились теплым голубым огнем.
      - Не знаю, где ты раздобыл эти сведения. Хотя все факты верны, ты все же ничего не знаешь. Да, меня привезли к Халиду эль Бею - так звали моего мужа, милорд граф. Я потеряла память: не могла сказать, кто я такая и откуда родом. Но это ему было не важно. Он мог сделать меня шлюхой в одном из своих домов или своей наложницей. Но он поступил по-другому. Он и в самом деле взял меня под свое покровительство, но, милорд, в качестве жены! Неужели ты мыслишь так узко, что считаешь брак действительным только тогда, когда его заключает христианский священник? Главный мулла Алжира соединил меня с господином Халидом. Я по-настоящему стала женой!
      Теперь она ходила по комнате взад и вперед, бордовые шелка юбки рассерженно шелестели. Ее волосы распустились и, когда она резко повернулась, чтобы взглянуть Джеффри в лицо, взметнулись у нее за плечами.
      - Моя дочь, сэр, носит христианское имя отца, потому что по рождению он испанец, хотя ему и пришлось бежать из этой жестокой страны от ужасов инквизиции. Полагаю, что даже ты способен эго понять! А в регистрационной книге крестин церкви Пресвятой Девы Марии в Бидфорде ты можешь найти имя Мэри Виллоу Гойи дель Фуэнтес!
      Я не могу выйти за тебя замуж, милорд. Будет великой ошибкой мешать мою безвестную кровь с твоей и сводить мое испорченное тело с твоим. Понимаю, какую огромную честь ты мне оказываешь, но отвечаю "нет"! - И, оттолкнув его, Скай вышла из библиотеки.
      Не веря своим ушам, Джеффри Саутвуд стоял пораженный, когда в библиотеку вошел Роберт Смолл и закрыл за собой дверь.
      - Что, черт возьми, ты с ней сделал? - проревел маленький капитан.
      - Попросил выйти за меня замуж.
      - Зачем?
      - Потому что я ее люблю, - выкрикнул граф. - Я сказал ей, что знаю правду о ее прошлом и что это не имеет для меня никакого значения. Я даже получил разрешение королевы.
      - Эх, парень, какой же ты дурак. Она сказала тебе, что потеряла память и не знает, что с ней было до приезда в Алжир?
      - Да.
      - Послушай меня, милорд. Мне достаточно лет, чтобы быть твоим отцом, и я буду говорить с тобой, как отец. Ее муж был моим лучшим другом. Он был вторым сыном в древней и знатной семье, но судьба распорядилась так, что ему пришлось вести жизнь, далекую от той, для которой он считал себя предназначенным. Чем бы он ни занимался, он был истинным джентльменом.
      Ты любишь Скай. И он всем сердцем любил ее. Она была его радостью, его гордостью, и он хотел лишь одного - прожить жизнь рядом с ней и детьми. Как раз перед смертью он узнал, что станет отцом, и его счастье чуть не заставило меня разрыдаться. - Робби вздохнул и опустился в кресло. Саутвуд уселся напротив. - Я придумал для Скай эту историю, чтобы оградить от злой молвы ее и ее ребенка. А теперь, Джеффри, я помогу тебе завладеть Скай, потому что бедняжка и так уж за эти месяцы навздыхалась и наплакалась по тебе и любит тебя. Полагаю, она тебе не сказала, что беременна?
      - Боже! - прошептал граф.
      - Нет? - сухо переспросил Робби. - Она злится на тебя. Тогда мы должны быть настойчивы. У меня есть способ все уладить, но ты должен безоговорочно меня слушаться. Договорились? - Саутвуд молча кивнул. - Пойдем, парень, я покажу тебе, как без шума заарканить девчонку.
      Мужчины вернулись в большой салон, где королева и Скай, окруженные смеющимися придворными, вместе развлекали общество. Протолкавшись к ним, они оказались рядом с королевой. Молодая Елизавета выглядела особенно привлекательной - золотисто-рыжие волосы завитками ниспадали на плечи, дымчатые глаза лучились. На ней было бледно-зеленое шелковое платье, обильно расшитое золотом, жемчугом и топазами.
      - Ну вот, наконец и почетный гость с нами, - рассмеялась королева. - Ради всего святого, где же ты был, милорд Саутвуд? И вы, сэр Роберт?
      - Уточняли детали такого милого сердцу вашего величества брака. Поскольку у миссис Гойи дель Фуэнтес нет родителей, этот долг на себя пришлось взять мне. И теперь, мадам, с вашего великодушного позволения я отсрочу свой отъезд на одни сутки, чтобы выдать невесту замуж. Сможет ваше величество убедить архиепископа заключить брак без оглашения?
      Ошарашенная Скай попыталась что-то сказать, но королева в восторге захлопала в ладоши:
      - Великолепная мысль, сэр Роберт! Да! Да! Свадьба состоится завтра в Гринвиче! Вы будете посаженым отцом, а я хозяйкой на торжестве!
      - Это большая честь для нас, ваше величество, - пришел в себя граф. - Не так ли, дорогая?
      - Конечно, милорд, - вслух сладко проговорила Скай, а когда гости принялись громко переговариваться друг с другом, прошипела:
      - Лучше мне подхватить сифилис, чем выйти за тебя замуж.
      - Пойдемте! - воскликнула королева. - Если миссис Гойя дель Фуэнтес готова завтра в час дня выйти замуж, нам лучше ее оставить. Возвращаемся в Гринвич! И она повернулась к Скай:
      - Вы замечательная хозяйка, дорогая. Мы хорошо повеселились. Семье Саутвудов повезло. Линмут меня проводит, а вы ложитесь в постель и отдыхайте. Если молва о вашем суженом справедлива, завтра ночью вам спать не придется. Королева усмехнулась и направилась из дома к ладье.
      Скай яростно налетела на Робби:
      - Я не выйду за него замуж! Слышишь, не выйду!
      - Выйдешь, Скай, выйдешь, девочка, - ответил капитан с выводящим ее из себя спокойствием. - Будь благоразумна, дорогая. Он знает правду о твоем прошлом и все же хочет на тебе жениться. Подумай, Скай, ты будешь графиней Линмутской! И вспомни о ребенке, которого носишь под сердцем. Если откажешь Саутвуду, никто не поверит, что это его ребенок - ведь ни одна женщина в здравом уме не оттолкнет отца своего ребенка. Тогда возникнет вопрос: чей он? И поскольку твое имя ни с кем не связывают, решат, что ты спуталась с конюхом или лакеем, и будут считать ребенка низкорожденным. И что тогда случится с Виллоу? - С каждым его словом Скай все больше и больше понимала, что попала в ловушку. - Я только тогда спокойно уйду в море, если буду знать, что ты надежно устроена, любимая и обожаемая Скай, - закончил капитан.
      - Черт тебя побери, Робби! Если бы Халид знал, что ты со мной сделал...
      - Он бы полностью одобрил мои действия, и ты, Скай, это знаешь, пробурчал грубоватый коротышка-капитан. - А теперь иди. Королева права - тебе надо поспать. Скажи Дейзи, какое платье собираешься завтра надеть, и служанки приведут его в порядок.
      - Никакое! - упрямо ответила она.
      - Тогда я сам выберу, дорогая. Пойдем. - Он взял Скай за руку и повел по лестнице в ее апартаменты. - Дейзи, иди ко мне, девчушка, - окликнул Робби, и крепкая служанка тут же появилась.
      - Сэр?
      - Завтра утром твоя госпожа выходит замуж за графа Линмутского. Что из ее гардероба подходит для свадьбы?
      Карие глаза Дейзи округлились от почтительного восхищения:
      - О, сэр! О, мэм! Как здорово!
      Скай мрачно отвернулась и тяжело прошагала в спальню. Когда она рухнула на кровать, Дейзи вопросительно посмотрела на Роберта Смолла.
      - Не беспокойся, девочка, - успокоил ее капитан. - Госпожа просто не в духе. Давай-ка посмотрим ее платья.
      Дейзи провела его в гардеробную Скай. От удивления у Роберта Смолла отвисла челюсть.
      - Боже милостивый! В жизни не видел столько ярких тряпок! - воскликнул он.
      - Здесь только те, из которых можно что-то выбрать для свадьбы, хихикнула Дейзи. - Платья попроще висят в другой комнате.
      Робби покачал головой и принялся изучать платья. Белые он исключил сразу, потому что Скай была вдовой. Броские цвета показались ему тоже неподходящими. Наконец его взгляд остановился на богатом золотистого цвета платье из тяжелого атласа.
      - Возьмем вот это.
      Дейзи вытащила платье и принялась его изучать. Простой лиф имел глубокий вырез и был расшит жемчугом. Рукава с буффами украшали разрезы и прошивки из тонких кремовых кружев. На нижней юбке красовался узор в виде цветов из бриллиантов и жемчуга. Накрахмаленный воротник в форме сердца тоже украшали бриллианты, которые окаймляли шею. Юбка по покрою напоминала колокол.
      - Хорошо, Дейзи! Это, девочка, даже лучше, чем я ожидал. Проследи, чтобы его отгладили и приготовили к десяти утра. Хозяйка будет, венчаться в личной часовне королевы в Гринвиче, а потом Елизавета выступит хозяйкой во время торжества. Там молодые и останутся на ночь.
      - О... Пресвятая Дева Мария! Сэр, а мне разрешат поехать? Я понадоблюсь госпоже.
      - Да, девочка, поедешь.
      Маленькая служанка подпрыгнула от восторга:
      - Подождите, сэр! Вот уж моя мать узнает, что я служу у графини Линмутской. Как она будет гордиться! Сэр, а миссис Скай не возьмет другую служанку? Я ведь простая девушка из Девона.
      - Не бойся, Дейзи, ты нравишься хозяйке. А теперь присмотри за платьем и на рассвете приготовь ароматизированную ванну. Вымой хозяйке и волосы.
      - Слушаюсь, сэр. - Служанка забрала платье и оставила Роберта одного.