— Я хотела детей, — всхлипнула она, — но твой брат оказался слишком слаб по мужской части, чтобы дать их мне.

— Нет, леди, это вы — бесплодная смоковница! У моего брата есть дети от крепостных девушек! — выпалила Эльф и тут же осеклась, но было уже поздно. Слезы Айлин мгновенно высохли.

— Что-о-о?! — протянула она.

— У брата трое детей от других женщин, — свирепо прошипела Эльф. Она не позволит этой негоднице чернить имя Дикона, а если это грех, покается отцу Ансельму, когда вернется в монастырь. Сейчас самое главное — защитить брата.

— Лгунья! Лгунья! — взвыла Айлин. Ее обычно бледное лицо словно распухло и покрылось красными пятнами. — Мерзкая лгунья! Ненавижу!

— Я монахиня, Айлин, а монахини не лгут, — спокойно возразила Эльф. — Это ты повинна в том, что Ричард умер бездетным.

— Где эти ублюдки?! — завопила Айлин. — Я велю их прикончить вместе с потаскухами мамашами! Где они?!

— Ты пальцем никого не тронешь, Айлин, — твердо объявила Эльф. — Отныне ты здесь никто. Я госпожа Эшлина, в жилах этих детей течет моя кровь, и все они под моей защитой. Попробуй причинить им зло, и я напущу на тебя церковь. Посмотрим, как ты станешь держать ответ перед епископом.

Эльф спокойно повернулась и вышла из комнаты.

— О Боже, — охнула Айлин, цепляясь за кузена.

— Ты и вправду дура. Еще глупее, чем я думал, — покачал головой Саэр. — Нажила врага в Элинор, а ведь мы нуждаемся в ее дружбе.

— Но ты слышал, что она сказала? Слышал? Я бесплодна! У Ричарда трое детей от каких-то потаскух, — твердила охваченная паникой Айлин. — Теперь ты не захочешь меня!

Она прильнула к нему, рыдая и что-то бормоча.

— Не мели чушь, Айлин. Конечно, я тебя хочу, всегда хотел, и никакие дети нам не нужны. Просто придется внести изменения в наш план. Я заставлю монашку выйти за меня. Если нужно, силой потащу к алтарю. После того как она родит мне сына, мы от нее избавимся, а ты вырастишь мальчишку как своего. Представь, она может даже умереть родами, а если не выйдет, подождем немного. Парень даже не узнает, что ты ему не родная мать. Какая разница, кто его родил? Он будет моим сыном, Айлин. И твоим.

— Мне противно, что тебе придется с ней спать, — шмыгнула носом Айлин.

— Знаю, знаю, — кивнул он, гладя ее по волосам, — но ничего не поделаешь. Это единственный выход, ведь ты не дашь мне дитя. Кроме того, меньше подозрений возникнет, если я сначала женюсь на другой и получу наследника. А когда монашенка вернется к своему Создателю, мы будем вместе.

— Но откуда мы знаем, что она не солгала? — тихо обронила Айлин. — Может, и я сумею подарить тебе младенца, Саэр. Уверена, что она нас обманывает.

— Нет, в ней нет ни капли притворства. — Она Поистине невинна. Думаю, Элинор не собиралась говорить тебе об ублюдках Ричарда, но ты довела ее до этого своим дурацким поведением и отсутствием всяких чувств по поводу смерти мужа. Теперь она, должно быть, прочтет сотню молитв, чтобы искупить грех, — хмыкнул де Бад. — Иди в зал и отдай мужу последний долг. Мы так ждали этого дня, моя милая кузина!

— Не боишься, что они нас заподозрят?

— Эти простолюдины? Да и Элинор пробыла здесь всего несколько недель. Слишком недолго, чтобы предположить неладное. Нет, никто не знает, что мы убили твоего мужа, Айлин. — Он нежно улыбнулся вдове. — Когда твой отец отдал тебя де Монфору, разве не я обещал тебе, что мы обязательно будем вместе? Я сдержал слово, Айлин. Теперь тебе остается потерпеть еще немного. Доверься мне, и мы получим и Эшлин, и наследника. Поклянись, что будешь терпеливой. Если снова потеряешь выдержку, мы лишимся всего, а может, и жизни. Поняла, Айлин? Немедленно помирись с Элинор, красавица моя.

— Но что, если я все же рожу тебе дитя? — настаивала она.

— Если бы могла, давно бы родила, Айлин. Я брал тебя едва ли не каждую ночь с тех пор, как приехал в Эшлин, даже когда ты бывала нечиста. Но ты ни разу не зачала, а я, подобно твоему мужу, наплодил немало бастардов, включая девчонку, родившуюся здесь всего пару месяцев назад.

— О негодяй! — взвизгнула она, пытаясь наброситься на него с кулаками.

— Прекрати выть, сука! — оборвал он. — Мужчина имеет право забавляться с крепостными девками! А теперь пошла вон! И веди себя как подобает порядочной скорбящей вдове! Наше будущее обеспечено, если ты сумеешь держать голову низко, а вспыльчивость — в узде.

Он отпустил ее и подтолкнул к двери. Айлин обернулась и окинула его уничтожающим взглядом.

— Когда ты принудишь монашку? Чем скорее мы начнем, тем быстрее всего добьемся.

— Погоди, сначала я попробую ее улестить.

— Как сегодня? У тебя не так много одежды, любовь моя, не стоит ее портить.

— Я сделал ошибку, слишком поторопившись. С юными девственницами нужно обращаться осторожно. Я хотел помочь ей донести белье, а она не так меня поняла.

Айлин презрительно фыркнула:

— Скажи лучше, позволил похоти взять над собой верх! Не лги мне, любовь моя, я слишком хорошо тебя знаю! Что же, придется унижаться перед новой госпожой Эшлина, притворяться убитой горем. Попрошу у нее прощения, и она смягчится, поскольку вообразить не способна, что я лгу.

— Элинор отнюдь не дура, Айлин, — предупредил любовник. — Пусть она чиста и невинна и далека от коварства бренного мира, но глупой ее не назовешь. Постарайся изобразить истинное раскаяние. Помни, никто в этом доме тебя не любит. Ты прослыла недоброй и придирчивой госпожой. Они постараются на каждом шагу отыскать повод, чтобы пожаловаться на тебя новой хозяйке. Элинор они знали с рождения и не одобрили, когда ты убедила Ричарда ее отослать. Взять хотя бы старую Аиду. Она терпеть тебя не может!

— Но с чего это я была обязана растить чужое отродье? — огрызнулась Айлин. — Выйдешь после моего ухода, — добавила она и исчезла.

Тело усопшего уже лежало в гробу, на дубовых козлах. В каждом углу были поставлены подсвечники с восковыми свечами. В головах и изножье возвышались большие кувшины с живыми розами. Руки мертвеца сложили на груди, а поверх поместили распятие. Жалкие остатки волос были аккуратно причесаны. Челюсть туго подвязали, а веки придавили медными монетками. Ричард выглядел умиротворенным и словно спал.

Айлин взвизгнула и картинно упала на гроб умершего супруга.

— Ричард, любовь моя! О, почему ты меня оставил! — взывала она, принимаясь громко всхлипывать.

— Лицемерная шлюха, — пробормотала Аида себе под нос. — Сначала довела его до могилы, а теперь льет фальшивые слезы! Если на земле существует справедливость, Господь должен поразить ее громом, причем немедля, и воскресить нашего доброго господина здоровым и сильным!

— Господь уже воскресил Дикона, — тихо возразила Эльф. В этот момент в зале появился отец Ансельм.

— Леди Элинор, рад видеть вас, — приветствовал он. Эльф повернулась и выступила вперед, протягивая руку доброму святому отцу:

— Спасибо, что приехали, отец мой, и как быстро! Я благодарна вам. Прошу вас отпеть моего брата и прочитать поминальную молитву.

— Я был тут неподалеку, по другому делу, когда юный Артур отыскал меня, — пояснил монастырский священник. — Разумеется, я останусь. Готов всеми силами служить вам и несчастной вдове.

Айлин, несмотря на громкий плач, прекрасно расслышала разговор и, отойдя от гроба, бросилась на колени перед Эльф:

— Сестрица, прости меня за резкие слова! Я знала, что мой бедный Ричард умирает, но когда настал его час, просто не поверила, что несчастного больше нет! В своем потрясении, терзаясь болью утраты, я набросилась на единственного человека, который облегчил моему мужу последние минуты итак преданно ухаживал за ним! Прости меня, Элинор, молю! Не могу вынести мысли о том, что мы поссорились!

Она с жалким видом протянула Элинор руки. Та наклонилась и подняла невестку.

— Разумеется, Айлин, я тебя прощаю, но извини и ты меня за то, что я наговорила! Как и ты, я была вне себя от горя.

Она расцеловала Айлин в обе щеки.

Отец Ансельм улыбнулся, довольный мирным окончанием ссоры, и выразил свои утешения несчастной вдове.

— А это мой кузен, Саэр де Бад, — представила рыцаря Айлин. — Мой отец прислал его на помощь, когда заболел Ричард. Он проводит меня и мое приданое домой после похорон. Теперь Эшлин принадлежит Элинор, и она может сделать с ним все, что пожелает.

— Я передам его ордену, — пояснила девушка. Священник одобрительно кивнул:

— Мать-настоятельница будет рада такому щедрому дару.

— Скажите, отец Ансельм, Матильда уже дала обеты Господу? — осведомилась Эльф. — Мы должны были вместе постричься в День святого Олбена.

— Сестра Коламба стала Христовой невестой именно в тот день, Элинор. Она посылает свои молитвы и ждет вашего возвращения. Настоятельница сказала, что вы можете принять постриг в октябре, в День святого Фрайдсуайда, если ваши дела в Эшлине к тому времени будут завершены. Это великая честь, дочь моя.

Лицо девушки осветилось радостью.

Священник и молодая послушница всю ночь молились у гроба Ричарда де Монфора. Айлин пожаловалась на усталость и в полночь ушла к себе. До утра в дом приходили крепостные и челядь, чтобы попрощаться с господином и помолиться за его душу. Айлин появилась только через час после того, как рассвело, и выразила желание некоторое время побыть наедине с мужем. Аида принялась хлопотать над воспитанницей, твердя, что Эльф должна немного поесть, а после завтрака уложила в постель, наказав поспать перед похоронами.

Ричарда де Монфора похоронили в полдень. В воздухе пахло дождем, а небеса нависли над землей тяжелым серым покрывалом. Могилу засыпали землей, устроили скромные поминки, и Эльф разрешила остаток дня не работать. Гроза разразилась только к вечеру, налетев из-за холмов, отделявших Херефорд от Уэльса.

— Завтра утром отслужу мессу, — пообещал священник, — и отправлюсь домой. Что передать преподобной матушке? Когда ждать твоего приезда?

— Я поеду с вами, святой отец, — решила Эльф. — Больше я здесь не нужна. Пора возобновить прежнюю жизнь.

— О, прошу тебя, останься, пока я не покину Эшлин и не воссоединюсь с семьей, — вмешалась Айлин. — Вряд ли мы когда-нибудь увидимся снова. Какое значение имеют несколько дней, дорогая Элинор?

— Думаю, преподобная матушка одобрила бы, — кивнул отец Ансельм. — Леди Айлин рассказывала о твоей верности брату, дитя мое. Вам просто необходимо отдохнуть несколько дней, прежде чем вновь приступать к трудам на благо Господне. Я сам поговорю с матушкой Юнис. Вернешься, когда сможешь.

— Что же, — согласилась Эльф, — мне действительно следует назначить управителя, пока матушка не решит, что делать с Эшлином. Кроме того, нужно выделить Айлин ее приданое. После того как ты снимешь траур, Айлин, твой отец, вне всякого сомнения, найдет тебе другого мужа.

— Так ты остаешься?! — Айлин по-детски захлопала в ладоши. — О, как я рада!

Взгляды ее и де Бада на какое-то неуловимое мгновение встретились, но Аида все заметила. Интересно, что задумала эта парочка?! Придется быть начеку и не спускать с них глаз, иначе они вполне способны устроить какую-то пакость се девочке. Такие, как они, на все пойдут.

Вскоре после отъезда отца Ансельма Айлин отвела золовку в сторону.

— Теперь ты тут госпожа. Я вынесу свои вещи из хозяйской спальни, чтобы ты заняла свое законное место.

— Ни за что, — отказалась Эльф. — Мы пробудем здесь не больше недели, сестрица. Не стоит обременять себя. Я не привыкла иметь отдельную комнату. Всегда спала вместе с другими девушками. Правда, после пострига мне дадут крошечную келью, а пока мне будет неудобно в спальне. Я не жила там с самого детства..

— Но хотя бы раздели ее со мной, — уговаривала Айлин. — Неприлично хозяйке поместья ночевать в зале на скамье. Прежде чем расстаться навсегда, мы утешимся воспоминаниями о Ричарде. — Она победоносно улыбнулась золовке.

» Эта ведьма что-то затевает «, — решила Аида.

— Так и быть, — согласилась Эльф. — Надеюсь, я не стесню тебя. Ведь это ненадолго.

— Вот и хорошо, — обрадовалась Айлин. — Давай перенесем твои вещи.

— Я сама позабочусь об этом, — поспешно вмешалась Аида. Ей не терпелось проверить, нет ли чего подозрительного в спальне. Она не переступала порога комнаты с тех пор, как отослали из дома Эльф.

— Только не касайся моих вещей, — резко предупредила Айлин. — Смотри берегись, я все узнаю!

Аида уничтожающе глянула на нее, но ничего не ответила, хотя мысли ее лихорадочно метались.

» Нет, я не трону ничего твоего, но постараюсь, чтобы и ты не захватила ни лоскутка из того, что по праву принадлежит Эшлину «.

Старушка собрала одежду Эльф и направилась к спальне. Там было грязно и царил ужасающий беспорядок. Нянька вернулась в зал.

— Госпожа, да там жить невозможно. Комната так захламлена, что вам там места нет. Пока ее не уберут, вам лучше оставаться здесь.

— Почему спальня в таком беспорядке? — удивилась Эльф. Монахини превыше всего ставили чистоту и аккуратность.

— С того дня, как умер Ричард, челядь отказывается выполнять мои приказания, — жалобно проныла Айлин. — Даже девушка, которая мне прислуживала, исчезла куда-то.

— И неудивительно. Правда, похоже, что там месяцами ни к чему не притрагивались, — ехидно пробормотала Аида. Если Эльф и услышала ее, то не подала виду, спросив:

— Кто служил госпоже Айлин? Пусть немедленно возвращается к своим обязанностям, пока вдова моего брата не вернется в родной дом. Приказываю разложить вещи вдовы моего брата и тщательно вычистить комнату. Только потом я войду в спальню, и отныне намереваюсь проводить там каждую ночь. Я достаточно ясно выразилась?

Эконом Седрик выступил вперед:

— Немедленно все сделаем, госпожа, как приказано.

— Надеюсь, Седрик. Мы во всем полагаемся на тебя, — улыбнулась Эльф.

Айлин с досадой наблюдала, как спешат слуги выполнить повеления девушки. Ей они так низко не кланялись! Ничего, должно быть, просто пытаются подластиться к наивной девчонке. Ничего, когда Саэр станет здесь хозяином, они еще попляшут. Ленивые, тупые скоты!

Но ее ждал сюрприз. Войдя в спальню, Айлин была потрясена царившей там идеальной чистотой. Такого она в жизни не видела!

Каменные полы и стены выскребли, из очага выгребли золу, окна протерли, и сквозь бычьи пузыри лилось солнечное сияние. Два гобелена, висевшие на стенах, выбили, так что не осталось ни следа пыли и паутины. Над кроватью, где она спала с Ричардом, повесили чистый полог, постелили пахнувшее лавандой белье, положили новые пухлые подушки и перину. Деревянные сундуки Айлин переставили и откинули крышки, чтобы показать аккуратно сложенные вещи. Еще один небольшой раскрашенный сундучок, которого Айлин раньше не видела, стоял в изножье кровати. Там лежала скромная одежда Эльф.

Девушка захлопала в ладоши и засмеялась.

— Это сундук моей матушки! — восторженно воскликнула она. — Я совсем забыла! Он всегда нравился мне, потому что на нем нарисованы животные и птицы! Когда-то он принадлежал моей прапрабабке. — И, осмотрев комнату, добавила:

— Они хорошо потрудились, не так ли, Айлин? Комната в полном порядке. Пойдем скажем Седрику, что мы довольны.

Она сжала мягкую ладошку невестки. Но та вырвала руку.

— Сказать Седрику, что мы довольны? Да ведь слуги просто выполнили свой долг! Да это давно следовало сделать! Не собираюсь никого благодарить!

— А я собираюсь, — возразила Эльф. — Думаешь, слуг не опечалила смерть Дикона? Он последний де Монфор, который правил здесь, потомок старого саксонского рода. Крепостные и их семьи жили тут сотни лет, Айлин. Они страшатся будущего.

— Но этот древний род, о котором ты говоришь, не прервался бы, если бы ты вышла замуж, вместо того чтобы остаток дней гнить в монастыре. Теперь, когда Ричард умер бездетным, твой долг оставить мысли о монашестве и принять на себя ответственность за управление поместьем. А ты эгоистично приносишь интересы семьи в жертву своим желаниям.

Эльф потрясение уставилась на невестку. Ей такое в голову не приходило.

— Но я уже монахиня, Айлин.

— Ты еще не приняла постриг, Элинор. Ричард отдал тебя в монастырь, опасаясь, что с таким маленьким приданым ты не найдешь достойного мужа, который владел бы собственным поместьем. Ричард долго обсуждал это с моими родителями, и тогда было решено отвезти тебя в монастырь. Монахини рады любому приношению, а тебя ожидала бы спокойная жизнь в полной безопасности, посвященная служению Господу нашему. Теперь, однако, ты стала наследницей землевладения, имеешь дом, скот и собственных крепостных. Любой рыцарь из хорошей семьи будет счастлив получить такую жену.

— Мой путь определен, — твердо ответила Эльф. — Я посвятила себя Богу в тот день, когда мне исполнилось десять. Начала готовиться к вступлению в орден. А в двенадцать лет стала послушницей. В октябре, в День святого Фрайдсуайда, я приму постриг под именем сестры Олбен. Именно этого я хочу. Именно этого желает Господь. Ты не права, Айлин, когда пытаешься сбить меня с избранной дороги. Что бы ты ни говорила, тебе меня не соблазнить.

— А я думаю, это ты не права, — отозвалась Айлин.» Но твое упрямство еще сослужит мне хорошую службу. Я буду наслаждаться, наблюдая, как Саэр лишает тебя девственности и покоряет своей воле. Он покажет тебе, как целовать его, облизывать и сосать. Узнаешь, что губы годятся не только для молитв. Поймешь, как доставить мужу удовольствие способами, о которых раньше понятия не имела, маленькая монашка! Даже в монастыре тебя не приучат к такому повиновению! А когда дашь Саэру сильного сына и наследника, я собственноручно прикончу тебя!«— размышляла она.