Бертрис СМОЛЛ
      НЕВОЛЬНИЦА ЛЮБВИ
      ТОМ 2
      Глава 11
      - Доброе утро, повелитель. Просыпайся. Я принес завтрак, - провозгласил Баба Гассан, не выражая ни малейшего удивления при виде открывшейся его взору картины.
      Кейнан-реис перевернулся на спину и чуть приоткрыл правый глаз.
      - Спасибо, Баба Гассан. Неужели пора вставать? Опершись на локоть, он наклонился и принялся будить Индию поцелуями.
      - Сегодня господин принимает просителей с жалобами, - напомнил евнух. - Я, разумеется, могу объявить, что ты заболел, но тогда начнется переполох. Проводить тебя в баню, мой повелитель?
      - Это моя обязанность. Баба Гассан, - вмешалась Индия, садясь и не обращая внимания на свою наготу.
      - Твои обязанности с сегодняшнего дня изменились, сокровище мое, улыбнулся дей, чмокнув ее в нос.
      - Но я привыкла мыть повелителя, - возразила она.
      - Будь по-твоему, - согласился он, и они рука об руку направились в баню.
      Евнух расплылся в восторженной улыбке. Все идет как задумано. Любовь поразила обоих!
      Но радость быстро померкла. Согласится ли Индия помочь ему и Азуре? Сумеют ли они предотвратить измену? Англичане известны своей независимостью, но и преданностью своим монархам. Кроме того, девушка неглупа. Если ей все как следует объяснить, она сумеет понять мудрость их плана и убедить дея ему последовать. Нужно поскорее поговорить с Азурой!
      Однако, войдя в гаремные покои. Баба Гассан понял, что беседу придется отложить. Его старинной приятельнице приходилось нелегко. Завидев евнуха, женщины немедленно его окружили. При этом все одновременно трещали как сороки.
      - Молчать! - загремел Баба Гассан, и перепуганные невольницы отступили.
      - Видишь, что мне приходится выносить, - пробормотала Азура.
      - Что случилось с деем? - дерзко выпалила Семара.
      - О, Баба Гассан, скажи, не болен ли господин? - со слезами умоляла Мирма.
      - Дей здоров телом и бодр духом, - заверил евнух.
      - Но он ни за кем не прислал вчера! - воскликнула огненноволосая Серай. Такого еще не бывало.
      - Он провел ночь не один, - обронил Баба Гассан.
      - Англичанка?! - злобно бросила Семара.
      - О, только не она! - охнула Дива. - Она так прекрасна!
      - Я выцарапаю ей глаза! - прорычала Семара.
      - Только попробуй - и тут же окажешься на невольничьем рынке! - строго предупредила Азура. - До чего же вы все избалованны! Ваш долг - ублажать хозяина, и если господин избрал Индию, вам следует радоваться за него. Я не допущу ни ревности, ни зависти, и не дай Аллах обо всем узнать Кейнану-реису! Смиритесь с его волей. Или предпочитаете отправиться в янычарские бараки?! И, повернувшись спиной к растерявшимся женщинам, Азура позвала евнуха:
      - Пойдем, Баба Гассан, у нас много дел. Мы позавтракаем в моей комнате. Ты ведь еще не ел? Сядем рядом и спокойно все обсудим. Где повелитель?
      - Я сам разбудил его. Принес еду, но Индия настояла на том, чтобы, как и раньше, собственными руками вымыть Кейнана-реиса. Прошлым вечером я сказал, что он любит ее, но сегодня утром понял, что и она питает к нему те же чувства. Все произошло, как мы надеялись, дорогая Азура, и теперь остается лишь уговорить Индию стать нашей союзницей, иначе попадем в беду из-за неразумного и опрометчивого поведения янычар.
      - Я пойду к дею и спрошу, что он намеревается делать с Индией. Теперь, когда все изменилось, она больше не будет его рабыней. Сейчас принесу ей самый нарядный кафтан! Если она станет его любимой наложницей, значит, следует отвести ей отдельные покои и роскошно обставить, как подобает особе, занявшей столь высокое положение. Мы с ней давно подружились, и теперь настало время извлечь из этого пользу. Она умна и сразу поймет нашу правоту. И если любит его так сильно, как утверждаешь ты. Баба Гассан, то захочет уберечь повелителя от несчастий.
      Она протянула евнуху блюдо с нарезанной дыней, и оба принялись с аппетитом жевать, не прекращая, однако, строить планы, как защитить дея и Эль-Синут.
      Потом Азура разыскала изумительный кафтан бирюзового шелка, вышитый золотыми бабочками и жемчугом, несколько головных покрывал из светло-золотистого газа и поспешила в покои повелителя.
      - Я взяла на себя смелость посчитать, что ты потребуешь для Индии другой костюм, - объявила она, кланяясь, - и поэтому принесла новую одежду.
      - Что ты думаешь, сокровище мое? - спросил Индию Кейнан-реис.
      - Изумительно, повелитель. Если прикажешь, я надену все это, чтобы порадовать тебя, но позволь мне сегодня присутствовать в зале. Я так люблю слушать, как ты выносишь приговор и судишь тяжбы! И буду счастлива обмахивать тебя опахалом, чтобы избавить от жары.
      - Нет, ты сядешь у подножия моего трона, - возразил дей. - Пусть кто-то другой возьмет опахало. А теперь иди и оденься, пока я поговорю с Азурой.
      Индия, собрав одежду, побежала в спальню.
      - Я хочу, чтобы ты. Баба Гассан и гаремные невольницы тоже были сегодня в зале. Усади их за ширмы, чтобы они все видели, сами оставаясь незамеченными, распорядился он.
      - Сегодня какой-то особенный день? Праздник, о котором я забыла? удивилась Азура.
      Дей рассмеялся, так весело и беззаботно, что Азура невольно открыла рот. За все эти годы она никогда не видела его таким.
      - Я женюсь! - объявил он. - И не делай вид, что потрясена, прелестное создание. - Ты и Баба Гассан только об этом и мечтали. Делали все, что могли, лишь бы поставить на своем. И хотя я считал вас безумцами, оказалось, что вы знаете меня куда лучше, чем я сам.
      - Такова людская природа. Каждый хочет любить и быть любимым, - развела руками Азура.
      - Ха! Да вы известные заговорщики! - усмехнулся дей.
      - Повелитель, я готова, - объявила Индия, появляясь на пороге.
      - Аллах! - восхищенно воскликнул Кейнан-реис. - Как ты прекрасна, моя бесценная любовь!
      - Значит, ты доволен? - счастливо улыбнулась Индия. - Госпожа Азура, благодарю тебя за столь изысканный выбор. Азура, кивнув, обратилась к дею:
      - О господин, ты, конечно, повелишь отвести госпоже Индии отдельные покои?
      - Да. Пусть для нее приготовят комнаты рядом с моими, - приказал он.
      - Но, повелитель, они за стенами гарема, - напомнила Азура.
      - Гарем для наложниц, а тут станет жить моя жена. Желаю, чтобы она всегда была рядом. А ты, Азура, останешься повелительницей гарема.
      - Как изволите, господин!
      Аллах! Он действительно влюблен!
      Женщина вежливо поклонилась и, пятясь, выбралась из комнаты. И немедленно побежала к евнуху. Нужно же довести до него необыкновенные новости и приготовить женщин гарема к выходу в зал.
      Однако она не сообщила своим подопечным о решении дея жениться. Пусть это будет для них сюрпризом. Наложницы, разумеется, расстроятся, но она заверит, что для них почти ничего не изменится. Правда, теперь повелитель будет меньше времени проводить в их обществе, но придется с этим смириться. Тех же, кто посмеет сеять рознь, немедленно продадут.
      Хотя Азура и радовалась, что все так хорошо вышло, она считала, что красавице Индии нельзя позволить безраздельно владеть мужем, иначе тот станет пренебрегать верными слугами. Рано или поздно следует внушить дею мысль о необходимости взять вторую жену или по крайней мере вовремя подставить новую наложницу, которая отвлечет внимание повелителя. Однако одной лишь Индии выпадет счастье дарить дею сыновей, иначе Эль-Синут окажется втянутым в такую же междуусобную распрю, что и Блистательная Порта, где жены султана готовы были на любое преступление ради того, чтобы посадить на трон своих отпрысков мужского пола. Именно подобные свары ослабляли империю, оставляя ее на растерзание алчным, жаждущим денег и власти янычарам, которые сейчас замышляли новое предательство. Пока же Индия послужит целям Азуры и евнуха и сделает Кейнана-реиса счастливейшим из смертных.
      - Собирайтесь, госпожи, - приказала она. - Наденьте лучшие наряды. Вам позволено сидеть в зале для аудиенций и слушать, как наш повелитель судит подданных.
      Женщины с радостными криками бросились прихорашиваться: рылись в шкатулках с драгоценностями, сундуках, звали на помощь рабынь с благовониями и притираниями. Азура, слегка улыбаясь, наблюдала, как Семара натягивает ярко-красное одеяние. Рыжие волосы Серай красиво раскинулись на зеленом с золотом шелке, щеки Лии приняли почти такой же оттенок, как ее темно-розовый кафтан, а четыре блондинки казались настоящими красавицами в костюмах пастельных тонов - небесно-голубом, яблочно-зеленом, сиреневом и нежно-абрикосовом. Когда наложницы прикололи покрывала, скрывавшие их хорошенькие личики, Азура проводила их в эял. Перед ними шел евнух, расчищая дорогу. Собравшиеся вытягивали шеи, пытаясь получше разглядеть гаремных невольниц. Но те шли, низко склонив головы и опустив глаза. Баба Гассан разместил их за резной деревянной ширмой, стоявшей чуть в стороне от трона. Небольшие табуреты были расставлены таким образом, чтобы женщины видели все происходящее в зале. Семара быстро пересчитала табуреты. Восемь. Как раз хватит на всех и госпожу Азуру.
      Невольница довольно улыбнулась.
      - Грязную англичанку не удостоили такой чести! - злорадно провозгласила она. - Значит, она не угодила повелителю.
      - Вспомни, - поддержала Дива, - она всего-навсего низкая рабыня!
      - Верно! - воскликнула Семара. - Не то что мы, любимые наложницы господина!
      - А по-моему, вы ошибаетесь, - вмешалась Лейла. - Смотрите!
      Азура прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Женщины не верили своим глазам. Кейнан-реис взошел на возвышение. Рядом стояла Индия. Золотистое покрывало сверкало и переливалось в лучах утреннего солнца. Девушка склонила голову ровно настолько, чтобы казаться скромной и не выглядеть при этом чересчур подобострастной.
      - Я принес вам хорошие вести, - заговорил дей. - Я счастливейший из смертных, потому что решил взять себе жену. Сегодня же попрошу главного имама совершить свадебный обряд еще до заката. - Он взял Индию за руку и вывел ее вперед. - Вот та, кто подарила мне величайшую радость в жизни.
      И тут, к удивлению Азуры, Индия встала на колени перед деем, поцеловала подол расшитой драгоценностями абы и распростерлась у его ног. В зале раздались приветственные крики. Кейнан-реис поднял девушку и, властно обхватив за плечи, усадил на маленький, обитый атласом табурет. Баба Гассан повернул голову к ширме, и Азура поняла, что его взгляд предназначен ей одной. Он пытался объяснить то, что Азура и без него знала. Индия обладает сильным характером. Она прекрасно разыграла свою партию, публично почтив дея как своего хозяина и наместника султана, и тем самым еще больше утвердилась в его сердце. Девушка, очевидно, нашла верный способ упрочить свое положение.
      - Так-так, - тихо заметила Серай, философски пожав плечами. - Никогда не предполагала, что сопротивление - самый верный путь к сердцу повелителя.
      - Не отчаивайтесь, - прошептала Найла. - За первой женой всегда следует вторая. И нам еще может повезти, когда повелитель устанет от ехидства англичанки.
      - Представление, которое она сейчас закатила, совсем не отдает ни злобой, ни ехидством, - возразила неглупая от природы Семара. - Она умна. Куда умнее, чем я считала, подлая стерва!
      - Кто знает, а вдруг она и есть самая подходящая жена для повелителя, вставила кроткая Мирма, и Лиа согласно кивнула. - Мы совсем ее не знаем. Теперь, когда она будет жить с нами в гареме, мы можем стать друзьями. В конце концов, она первая жена, а первая жена - всегда главная.
      - Не всегда, - прошипела Семара.
      Азура, не вмешиваясь в разговор, молча слушала. Скоро они узнают, что у Индии будут свои покои, и, разумеется, пламя зависти разгорится с новой силой. Конечно, самая наглая смутьянка - Семара; придется также присматривать за Найлой и Серай. Однако Азура никогда не думала, что Мирма столь добра и справедлива. Пожалуй, стоит рассказать об этом Бабе Гассану. Из нее, вероятно, выйдет неплохая вторая жена. Она прекрасно уравновесит решительную, волевую Индию. Недаром Мирма - черкешенка, взращенная и воспитанная специально для гарема, знающая множество способов ублажить господина.
      Дей постарался как можно скорее отпустить просителей, разобрав, однако, все жалобы. Посетители все поняли, и некоторые, чьи дела были самыми простыми, попросили старшего евнуха перенести аудиенцию на следующую неделю, чтобы дать дею возможность заняться своими делами. Зал быстро опустел, тем более что многим не терпелось поскорее побежать на базарную площадь и рассказать о предстоящей женитьбе повелителя.
      Когда все разошлись, Баба Гассан выступил вперед и, поклонившись повелителю, спросил:
      - Дозволите ли, господин, отвести госпожу Индию в женскую мечеть и подготовить к обряду?
      Кейнан-реис кивнул и тихо сообщил Индии.
      - Тебя ждет очистительное омовение, сокровище мое. А потом имам задаст тебе несколько вопросов. Баба Гассан перетолмачит тебе то, что будет непонятно, и подскажет ответы.
      Индия припомнила обрывки историй, слышанных в семье, и нахмурилась:
      - Ты желаешь, чтобы я приняла ислам?
      - Это необходимо, если хочешь стать моей женой, - пояснил дей. - Таково правило для всех пленников.
      Слова. Ей придется произнести несколько ничего не значащих слов. И только Господь будет знать, что творится в ее сердце. Ее прабабка приняла ислам, как, впрочем и мать отчима. Ее собственный дед. Великий Могол, которого она никогда не видела, считал, что все люди молятся по-разному, но единому Богу. И это не значит, что она отвергнет Христа.
      - Я сделаю это, господин, - улыбнулась она, - но взамен попрошу об одолжении.
      - Погуляй со мной, моя бесценная любовь, - попросил дей, взглядом приказывая евнуху оставаться на месте. Когда они отошли подальше от любопытных ушей, он осведомился, чего хочет Индия.
      - Я уже говорила, что моя мать была дочерью Великого Могола Акбара. В тринадцать лет ее выдали замуж за молодого принца, мусульманина. Но мать, хотя и была воспитана в уважении ко всем верованиям, была крещеной христианкой. По ее просьбе их также тайно обвенчали по законам христианской церкви. Ямал-хан так любил жену, что согласился на обряд. Ты сделаешь то же самое для меня, господин? Есть ли в городе христианский священник, который поженит нас и сохранит все в секрете, чтобы не подвергнуть тебя опасности?
      - Не знаю, кому довериться в христианской общине, которая здесь очень мала, - подумав, заметил дей. - Но обещаю, что перед рождением первого ребенка мы обвенчаемся. Поверишь ли ты моей клятве, бесценное сокровище?
      - Да, - не колеблясь откликнулась она, - ибо за это время успела узнать, что ты - человек чести.
      - Правда? - прошептал дей, донельзя тронутый ее словами. Он и не сознавал, что она так пристально наблюдает за ним. Значит...
      - Ты любишь меня хоть немного, Индия? - набрался он смелости узнать правду. - Или выходишь за меня, чтобы избавиться от рабской доли?
      - Нет, господин, мне кажется, я начинаю любить тебя. И уж конечно, не питаю ненависти. Все, что мне говорили о тебе и о моей судьбе, - правда. Я никогда не увижу Англии, а если и увижу, мне там нет места. Разве не благоразумно - смириться со своей участью и обрести покой? - застенчиво призналась Индия.
      - Верно, - согласился дей, довольный чистосердечным ответом, и отвел ее обратно, к Бабе Гассану.
      - Делай все, что сочтешь необходимым, - приказал он евнуху, - а я отправлюсь к имаму.
      - Мы идем в женскую мечеть, - сообщил Баба Гассан и принялся раздавать приказы невольникам. Индию усадили в паланкин, и она впервые за пять месяцев своего пребывания в Эль-Синуте покинула пределы дворца.
      Мечеть оказалась красивым зданием из ослепительно белого мрамора. Потолочные арки поддерживали красные и белые мраморные колонны.
      Баба Гассан поручил Индию заботам старухи, которая отвела ее в баню, мало чем отличавшуюся от подобного заведения во дворце. Но банщицы обращались с ней не просто почтительно, а раболепно. Индия только сейчас поняла, что выходит замуж почти что за короля и, следовательно, сама становится кем-то вроде королевы.
      Ее вымыли, умастили маслами и принесли свадебный наряд - кремовый кафтан, расшитый золотом и серебром и украшенный жемчугом и алмазами. В локоны тоже вплели жемчужные нити, на голову надели газовое покрывало, лицо закрыли. На ноги натянули сафьяновые башмачки, украшенные чеканным золотом.
      - Все готово, госпожа, - объявила старшая банщица и повела Индию во двор, где дожидался Баба Гассан.
      - Теперь мы встретимся с имамом. Я переведу тебе вопросы.
      Вскоре она предстала перед престарелым белобородым человеком, хрупким на вид, но с умным, проницательным взглядом. Индия инстинктивно склонилась перед ним и скромно потупила взор.
      - Дей выбрал настоящую красавицу. Баба Гассан, - похвалил имам. - Она понимает, почему оказалась здесь?
      - Да, святой имам, - ответила Индия прежде, чем евнух успел открыть рот. Я пришла принять ислам, чтобы мой повелитель Кейнан мог на мне жениться.
      - Откуда ты, дочь моя, и в какой вере воспитывалась?
      - Я христианка, из далекой Англии, но в моей семье было несколько женщин-мусульманок, а мой дед - сам Великий Могол Акбар.
      - Согласна ли ты переменить веру?
      - Да, святой имам.
      - Станешь ли ты уважать и почитать заветы пророка?
      - Да, святой имам.
      - Тогда повторяй за мной: "Нет Бога кроме Аллаха, и Мохаммед - пророк его".
      - Нет Бога кроме Аллаха, и Мохаммед - пророк его, - не задумываясь повторила Индия.
      - С этой минуты, дочь моя, ты стала правоверной и тебе дозволяется стать женой дея, - провозгласил старик. - Но пойми, что, хотя обязанность каждого человека вступать в брак и производить на свет потомство, в наших странах существуют особые обычаи, не столько религиозные, сколько напоминающие торговое соглашение. Дей выделит выкуп за невесту, который будет принадлежать только тебе. Ты обязана подчиняться его воле, дочь моя. Если он пожелает развестись с тобой, ему достаточно произнести три раза: "Талак, талак, талак", - что означает - "Я отпускаю тебя". В таком случае твой выкуп перейдет к тебе. Но мы не одобряем разводов и всячески отговариваем мужчин от подобных поступков.
      - А если женщина хочет уйти от мужа? - полюбопытствовала Индия.
      - Это не дозволено, - отрезал имам и поднялся. - Баба Гассан, можешь увести госпожу. Главный имам уже ждет вас, чтобы совершить обряд.
      Индия последовала за евнухом в большую мечеть, находившуюся рядом с женской. Им пришлось всего-навсего пересечь двор, залитый зимним солнцем. Баба Гассан проводил Индию в комнату, выходившую окнами в сад, где уже сидели Азура, дей и главный имам Абдалла, осанистый мужчина со строгим лицом.
      - Вы уже определили сумму выкупа, господин? Достаточную? Вот и хорошо. Ты согласна выйти замуж за этого человек, госпожа?
      - Да, - тихо ответила Индия.
      - Превосходно. Теперь принесите друг другу клятву. Начинай, повелитель.
      Кейнан-реис взял Индию за руку.
      - Азура подскажет тебе слова, когда настанет твоя очередь, - шепотом ободрил он и, улыбаясь, произнес обет верности, глядя в глаза невесте:
      - Я, Кейнан, беру тебя, Индия, в законные супруги перед лицом Аллаха нашего и в присутствии этих людей, согласно заветам Корана, и обещаю, в знак повиновения заветам пророка, жить с тобой в любви, верности, покое и согласии. Да будет Аллах свидетелем правдивости моих слов, ибо Аллах - самый неподкупный из всех свидетелей.
      Индия почувствовала, что краснеет. Она выходит замуж по странным, непонятным обычаям и законам. Никогда она не представляла, что самое главное событие в ее жизни будет происходить именно так. На глазах девушки выступили слезы. Как обидно, что рядом нет родных! Она совсем не жалеет о своем решении, но очень тоскует по семье.
      Кейнан сжал ее руку, и она, обратив взор на его взволнованное лицо, нежно улыбнулась и, в свою очередь, повторила:
      - Я, Индия, беру тебя, Кейнан, в законные супруги перед лицом Аллаха нашего и в присутствии этих людей, согласно заветам Корана, и обещаю, в знак повиновения заветам пророка, жить с тобой в любви, верности, покое и согласии. Да будет Аллах свидетелем правдивости моих слов, ибо Аллах - самый неподкупный из свидетелей.
      - - Теперь вы муж и жена, - широко улыбнулся Абдалла. - Желаю вам счастья, повелитель. Мы все очень рады, что вы наконец решились жениться. Да будет ваш союз благословенным и плодовитым, и пусть жена рожает вам крепких сыновей.
      - Я позабочусь о том, чтобы она исполнила свой долг, - многозначительно ухмыльнулся дей.
      - Нам пора незаметно возвратиться во дворец, - шепнула Азура. - Слуги целый день трудились, готовя твои покои. Думаю, ты останешься довольна.
      Женщины забрались в паланкин, а Баба Гассан зашагал рядом.
      - Ты должна еще до заката посетить гарем, - добавила Азура.
      - Зачем? - воспротивилась Индия. - Я ведь не буду там жить. Наложницы возненавидели меня с первой минуты, еще до того, как я вышла замуж. Представляю, что они испытывают сейчас. Нет, лучше нам поменьше встречаться.
      - Дей не распустит гарем, Индия, и не обольщайся, считая, что отныне он будет довольствоваться лишь тобой. Его вожделение ненасытно, и не проходит ночи, чтобы в его постели не оказалась женщина. Что будет в те дни, когда ты нечиста или готовишься рожать? Невозможно требовать, чтобы он подавил свои желания. Да и кроме того, мужские соки не должны копиться в теле, что не только запретно, но и нездорово. Ты теперь главная среди женщин и обязана помириться с этими ничтожными существами хотя бы ради мужа. Его дом должен стать оазисом мира и покоя. Но учти, из этих девиц Семара - самая опасная. Будь с ней тверда, но справедлива. Она не любит тебя, но побоится открыто устраивать свары, а если нет - я в два счета велю ее, продать. Найла неглупа и притворится, что смирилась, но на твоем месте я бы ей не доверяла. Вот Мирма дело другое. Она мягка, нежна и добродушна, даже, пожалуй, слишком. Остальные вполне безобидны, хотя язычки у некоторых довольно остры. Я выбрала для них небольшие подарки, которые ты вручишь каждой сегодня вечером. Все они разные, но одинаковой ценности, и женщины сразу это поймут.
      - Хорошо, - с глубоким вздохом согласилась Индия. - Я последую твоему совету, госпожа Азура. В подобных вещах ты разбираешься лучше меня.
      - Ты еще слишком молода, чтобы жить в уединении, Индия, - рассмеялась Азура. - Женщины в гареме иногда становятся друг другу ближе, чем сестры. Некоторых ты полюбишь, других, возможно, не станешь выносить, но нам всем приходится волей-неволей держаться вместе.
      - Ты так уверена в этом? - расстроилась Индия.
      - Да, потому что прожила в гареме свыше тридцати лет. Тебе еще повезло. Шариф эль Мохаммед так и не взял себе жену - слишком опасался врагов. И хотя я была любимой наложницей, все же приходилось делить его с другими невольницами. Мне приходилось совсем не легко, но Шарифу нравилось, когда все шло гладко и в гареме не вспыхивали ссоры и драки. Я никогда не ныла, не жаловалась повелителю на женщин, которые настраивали его против меня. Они, как и эти, не отличались умом и вечно сплетничали и клеветали господину. Я же заботилась только о нем, о его удобствах и удовольствиях, не просила ничего, но взамен получила все. И хотя ты теперь законная жена дея, все же уместно бы воспользоваться моим примером.
      - А Баба Гассан и при господине Шарифе был старшим евнухом? поинтересовалась Индия.
      - Нет, эту должность занимал старый Баба Мамуд. Он вскоре последовал за господином Шарифом. Баба Гассан был моим личным слугой, и повелитель возвысил его до теперешнего положения по моему совету. Мы любим Кейнана-реиса как собственного сына и сделаем все ради его счастья и безопасности.
      - Но кто он? Я ничего не знаю о Кейнане, кроме разве того, что и он когда-то попал в плен. Откуда он родом? Кем был до того, как попал сюда? Не ведаю даже, сколько ему лет.
      - Двадцать восемь. Что же до остального, какое это имеет значение? Все осталось позади, и теперь он идет новой дорогой. Ты любишь его, а он - тебя, и это самое главное. Все равно вы никогда не вернетесь назад, в другой мир и иные места, - возразила Азура.
      - Ты права, - кивнула Индия. - Прошлое ушло в небытие. Нужно жить настоящим. Жаль только, что родные не узнают о моем счастье. Страшно подумать, какую боль я причинила им своим необдуманным поспешным побегом.
      - Знай они, где ты, наверняка попытались бы вернуть тебя. Возможно, через несколько лет, когда родишь дею детей, он позволит тебе написать матери.
      - Моя бабушка поняла бы меня и не осудила. В юности она пережила такое же приключение, став сороковой женой Великого Могола Акбара.
      - И все же предпочла бросить все и уехать в Англию? - удивилась Азура.
      - Семья узнала, где она находится, и, возможно, ничего бы не предприняла, если бы первый муж бабушки, граф Брок-Керн, не оказался жив. Получив ошибочное известие, что он погиб на дуэли, бабушка вместе со старшим братом, отправилась в Индию, повидаться с родителями, но по пути ее похитили и прислали в дар деду. К тому времени, как родственники нашли ее и потребовали вернуть, бабушка уже родила дочь - впоследствии мою маму. Но семья, разумеется, об этом не знала, а дед не позволил взять ребенка с собой. Вот так получилось, что мама выросла во дворце самого императора. У нас вообще странное семейство, непохожее на остальные.
      - Вот уж что верно, то верно, - усмехнулась Азура. - Ну вот, слава Аллаху, мы дома, - обрадовалась она, когда паланкин поставили на землю. - Пойдем, госпожа Индия. Я покажу твои новые покои, а потом нужно посетить гарем.
      Помещения, предназначенные для Индии, примыкали к покоям дея и выходили в тот же сад. Две комнаты и каморка для служанки, вот и все. Стены белые, полы вымощены красными изразцами. Посредине первой - крошечный фонтанчик, выложенный белыми и желтыми керамическими плитками; повсюду расставлены мягкие диванчики, обтянутые атласом в голубую и желтую полоску, и низкие столики черного дерева, инкрустированные перламутром, у одной из стен - квадратный стол из кедра, на котором красуется серебряный поднос с кувшином лимонного шербета и круглая глиняная чаша со свежими фруктами. В высоких бронзовых лампах горит ароматное масло алоэ, по полу и мебели разбросаны большие цветастые подушки с золотой бахромой. В арочных проемах висят прозрачные шелковые драпировки. Резные ширмы отодвинуты, открывая вид на цветущий сад.
      Спальня обставлена попроще. На деревянном раскрашенном возвышении устроено ложе, также заваленное подушками. Перина - в серебряном с синим шелковом чехле. По стенам выстроились сундуки кедрового дерева, а на прелестном столике с гнутыми ножками - зеркальце в золотой оправе и такая же щетка для волос. У постели - еще один низкий столик, специально для серебряной лампы, заправленной душистым маслом. Резные ширмы слоновой кости закрывают входы и выходы.
      - Довольна? - спросила Азура.
      - Еще бы! Здесь так прекрасно! Поблагодари за меня слуг, Азура. Они постарались на славу. А что в сундуках?
      - Часть выкупа за невесту. Одежда, драгоценности, духи, благовония. Позже будет время все рассмотреть.
      - Теперь гарем, - поникла Индия. - Где их подарки?
      - Баба Гассан принесет, перед тем как нам выходить. Пойми, чем раньше отделаешься от неприятной обязанности, тем скорее останешься наедине с мужем. Разве ты не жаждешь снова испытать его ласки и поцелуи?
      Индия, краснея, опустила голову.
      - Тогда идем, - пробормотала она. При их появлении в большой комнате воцарилась тишина. Семь пар глаз испытующе уставились на новую госпожу.
      - Приветствуйте как подобает жену нашего повелителя и свою хозяйку, объявила Азура, впиваясь в каждую поистине орлиным взором.
      После того как женщины по очереди распростерлись перед Индией, та приветливо улыбнулась.
      - Благодарю за оказанное почтение. Я принесла вам небольшие подарки, чтобы отметить счастливый день моей свадьбы. Баба Гассан, ты знаешь, что и для кого предназначено. К сожалению, я не сама выбирала, потому что не успела узнать вас получше, но вы получите их из моих рук.
      - Госпожа, дей оставит гарем? - дерзко осведомилась Семара, не привыкшая ходить вокруг да около.
      - Не могу сказать. И не от меня это зависит. Не подобает мне вмешиваться в дела мужа. Все будет, как распорядится повелитель. Я не стану уговаривать его избавиться от вас, но предупреждаю, что, если вы останетесь, в доме моего супруга больше не будет ни ссор, ни распрей. Я позабочусь об этом. Тебе ясно, Семара?
      Ее ответ, казалось, удовлетворил невольниц, и они сгрудились вокруг Индии, ожидая подарков. Добросердечная Мирма подала пример, взяв руки Индии и приложив их ко лбу в знак покорности. Остальные, в подражание ей, поступили точно так же. Правда, Азура заметила, что Семара подошла последней и при этом не слишком охотно. Индия с улыбкой раздала безделушки, завернутые в яркие шелковые платки и перевязанные золотой тесьмой. Женщины радостно защебетали, увидев, что Баба Гассан не поскупился, и немедленно принялись мерить серьги и ожерелья.
      - Не согласишься ли отведать с нами сладостей и шербета, госпожа? - робко попросила Мирма.
      - Буду рада присоединиться к вам, - согласилась Индия. Женщины подвели ее к дивану, расположились на подушках, и рабыни принесли сладкий виноградный шербет, блюда с крохотными медовыми печеньями, инжиром и финиками и чаши с колотыми орехами и пирожками с изюмом, орехами и медом.
      - Я хотела бы побольше узнать о вас, - объявила Индия после еды. - Я англичанка; Мирма, по словам Азуры, - черкешенка, а остальные?
      - Я француженка, - сообщила Найла. - Мне семнадцать лет, и в гарем я попала два года назад. Алжирский дей, мой первый хозяин, подарил меня господину.
      - А мы с Дивой - гречанки, - вставила Лейла. - Родились в одной деревне и попали в рабство, когда нам было десять лет. Баба Гассан купил нас на невольничьем рынке Эль-Синута три года назад.
      - Я из Венеции, - прошептала Серай, - и происхожу из семьи богатых купцов. Плыла в Неаполь, к жениху, когда наш корабль захватили пираты. Капитан насладился мной, а потом отдал дею, который обезглавил его за то, что он взял меня силой. С красивыми пленницами обычно так не поступают.
      - Я мавританка, - в свою очередь поведала Лиа, - из бедной семьи, которая продала меня, чтобы выжить. У меня было два господина, прежде чем я попала в гарем повелителя в прошлом году.
      - Я из Сирии, - коротко бросила Семара, не вдаваясь в подробности. Индия не стала ни о чем ее расспрашивать, видя, что та по какой-то причине явно не хочет откровенничать.
      - Сначала мне все казалось здесь чужим, - призналась она. - но теперь я поняла, что это мой дом. Вы чувствовали то же самое?
      Девушки закивали.
      - Почти все мы родились свободными, - пояснила Серай - и рабство, пусть и в гареме, в полном довольстве и безопасности, не так-то легко вынести. Тебе в отличие от нас посчастливилось покорить сердце повелителя. С нами он всегда был добр, но всего лишь утолял похоть. Ты же достигла большего, госпожа, и мы откровенно тебе завидуем.
      Индия вспыхнула, не зная, что ответить.
      - Но нам хорошо здесь, - запротестовала Мирма, - и поэтому мы должны стать друзьями. Меня с детства предназначали для гарема, и потому я знаю, что всем нам лучше ладить. Моим первым господином был Арудж-ага, купивший меня на большом рынке в Стамбуле. Однажды дей, придя к Аруджу-аге в гости, увидел меня и восхитился моей красотой. Арудж-ага на следующее же утро отправил меня во дворец. Мне здесь нравится. У Аруджа не было других женщин, поскольку ему не по карману содержать гарем. Я так скучала, пока ждала его из плаваний! И теперь рада, что мы есть друг у друга, и счастлива, что повелитель нашел жену.
      Ее неподдельная искренность до глубины души тронула Индию, и, взяв за руки ее и Серай, она провозгласила:
      - Я согласна с Мирмой. Нам следует стоять друг за друга и хранить мир в доме господина. Обещаю, что стану вам хорошей хозяйкой.
      - Аллах! - воскликнула Семара. - Не пойму, отчего меня тошнит: то ли от чрезмерно сладких печений, то ли от льстивых речей!
      - Ты напоминаешь мне мою сестру Фортейн! - разразилась смехом Индия. - Она тоже вечно готова выпалить все, что приходит на ум.
      Семара поражение воззрилась на соперницу. Она ожидала, что та оскорбится такой грубостью, но вместо этого Индия смеется и шутит как ни в чем не бывало!
      - Ты в самом деле бросилась с ножом на дея? - не выдержала Семара, которой не терпелось узнать, правду ли болтали слуги.
      - В самом деле, - виновато пробормотала Индия. - Счастье еще, что целилась плохо!
      - Аллах! Да ты смелая! - с невольным восхищением признала Семара.
      - Мне с детства внушали, что только трусы сдаются без боя, - спокойно произнесла Индия.
      - А что будешь делать, если повелитель возьмет вторую жену? - допытывалась Серай.
      - Стану ревновать, конечно. Но придется терпеть, - откровенно поведала Индия, но тут же добавила:
      - Если он возьмет вторую жену.
      Женщины дружно расхохотались.
      - Нет, пусть уж все идет как есть, - решила Семара. - Одна жена и гарем. Похоже, мы и в самом деле поладим, если постараться, так что перемены нам ни к чему.
      Остальные дружно согласились, и Азура, наблюдавшая за всей компанией из-за ширмы, довольно усмехнулась. Хорошо, что Индия последовала ее совету и помирилась с наложницами! Да, она поистине умна и сообразительна! И если умело подойти к ней, внемлет голосу рассудка. Теперь Эль-Синут в безопасности от происков янычар!
      Беседа приняла несколько иной, куда более вольный характер, и Азура, не скрывая искреннего интереса, внимательно вслушивалась. Индия, разрумянившись под градом шуток, оказалась, однако, достаточно честной, чтобы открыть, что ничего не понимает в любовных играх, если не считать того немногого, чему научил ее дей.
      - Я так невежественна, - пожаловалась она, - и знаю, что просить вас о помощи в таких делах - слишком смело с моей стороны, но очень хочется угодить нашему повелителю.
      "Какой мудрый ход!" - подумала Азура. Ее безыскусность и чистосердечие кого хочешь покорят! Просто восхитительно, особенно если учесть, что она назвала дея нашим повелителем, а не своим мужем! Никакого высокомерия, ни малейшего чванства. Она старается не выказать превосходства над другими и поэтому не наживет врагов. Похоже, жена дея оказалась куда более умной, чем считали Азура и Баба Гассан!
      Пожилая женщина покачала головой, но тут же отвлеклась от невеселых мыслей: женщины щебетали, перебивая друг друга, и становилось ясно, что Индия получит немало полезных советов, как ублажить дея, ибо каждая была уверена, что лучше других обучена искусству любви. Азура не сомневалась, что ни одна не заинтересована в том, чтобы открыть сопернице заветные секреты, но, как оказалось, ошиблась. Да, все обернулось куда лучше, чем она надеялась. Вот обрадуется Баба Гассан, когда узнает!
      Глава 12
      Старший евнух ворвался в гарем и, подойдя к Индии, учтиво поклонился.
      - Госпожа, повелитель желает насладиться твоим присутствием.
      Индия немедленно поднялась.
      - Я ни за что не сумею сразу запомнить все, что узнала от вас, - вздохнула она. - Можно мне прийти завтра?
      - Да! - хором воскликнули женщины, провожая ее до двери.
      - Что ж, - заметила Семара после ее ухода, - должна признать, что она довольно мила.., или кажется таковой. Но приготовьтесь, девушки, настали тяжелые времена. Придется потерпеть, пока дей не устанет от нее, а мы, безмозглые дурочки, еще и помогаем ей удержать его подольше.
      - Тем скорее она обзаведется ребенком, и дей вспомнит о нас, - хихикнула Найла.
      - А почему она забеременеет? Ведь у нас нет детей! - возмутилась Лиа.
      - - Глупышка, - пояснила Мирма, - нам наверняка дают в еде или питье специальное снадобье, чтобы мы не понесли. Неужели никто об этом не знал? Но госпоже Индии не станут ничего подбавлять. Дей, конечно, ждет не дождется сына. Хорошо, что в гареме появится дитя.
      - Если эта птичка не прекратит свое веселое бессмысленное чириканье, мрачно пробормотала Семара, - придется задать ей трепку.
      Баба Гассан проводил Индию в ее покои. Навстречу выступила молодая девушка и низко поклонилась.
      - По приказу дея я обыскал все невольничьи рынки, пока не нашел рабыню, говорящую на твоем родном языке и к тому же не слишком невежественную, ибо тебе должна служить та, которой ты сможешь довериться, - сообщил он. - Я нашел эту девицу месяц назад и все это время старательно обучал ее обязанностям служанки. Если девушка понравится тебе, госпожа, значит, она твоя.
      Индия милостиво улыбнулась девушке. Совсем юная, худенькая, с испуганными серыми глазами и пламенеющими морковно-рыжими волосами.
      - Как тебя зовут? - спросила Индия.
      - Маргарет, леди, хотя все кличут меня Мегги.
      - Ты англичанка?
      - Нет, леди, шотландка.
      - А, я так и думала. Тебя выдает акцент, - обрадовалась Индия. - Я падчерица герцога Гленкирка, Мегги. Выросла недалеко от Абердина. А ты откуда родом?
      - Из Эйра, миледи, где, как говорится, все парни храбры, а девицы пригожи.
      - Я очень довольна. Баба Гассан. Твой выбор прекрасен, - похвалила Индия. - Впрочем, я ничего другого от тебя не ожидала. Однако девушка не англичанка, а шотландка.
      Но я там выросла и поэтому рада видеть соотечественницу. Где повелитель?
      - Сегодня он ужинает с Аруджем-агой, госпожа, который вернулся из плавания. Повелитель придет к вам позже.
      - А мой родич Осман тоже пришел? Я бы хотела узнать, здоров ли он.
      - Я все узнаю и сообщу, госпожа, - заверил евнух, кланяясь.
      - Пойдем, - велела Индия, подводя Мегги к дивану. - Расскажи, как ты попала в Эль-Синут?
      - Мой папаша - морской капитан, миледи. Я всегда молила его взять меня в путешествие, как он брал в молодости матушку. И поскольку я должна была этим летом выйти за Иана Мюррея еще до того, как соберутся кланы, па пообещал отвезти меня в Бордо, где он должен был взять на борт бочонки с вином. Но в Бискайском заливе на нас напали. - Девушка жалостно шмыгнула носом. - Отца убили прямо у меня на глазах! Зарезали, как куренка! Меня и тех матросов, что уцелели, увели в плен. Правда, никто меня и пальцем не тронул. - По веснушчатому лицу градом хлынули слезы. - Теперь мой Иан женится на этой противной Флоре Маклин, которая вечно гоняется за ним, как кошка за воробьем!
      - Вероятно, так и будет, девушка, - честно ответила Индия, - и боюсь, ничего тут не поделаешь. В Берберии за женщин крайне редко просят выкуп, и кроме того, кто позаботится о тебе? Кто станет искать? Кто отдаст деньги? Повезло, Мегги, что Баба Гассан тебя выкупил. Тебя могли продать жестокому господину или просто в бордель. Тут же ты будешь в безопасности, а как служанка первой жены дея займешь определенное положение среди слуг.
      Мегги вытерла щеки рукой и, всхлипнув в последний раз, пробормотала:
      - Клянусь, что буду верно служить вам, миледи.
      - Знаю, девочка, знаю. Ты уже была на кухне?
      - Да, госпожа.
      - В таком случае отправляйся к Абу и скажи, что я хочу есть. Принеси поднос в сад. Мой муж ужинает со старым другом.
      - Сейчас, госпожа, - кивнула Мегги и убежала. Баба Гассан передал Индии, что ее кузен не пришел сегодня во дворец.
      - Но он доказал, что достоин доверия, госпожа, и вскоре начнет учить наших матросов искусству вождения так называемых барков с высокими бортами. За последние несколько месяцев мы захватили еще два - одно у французов, другое у датчан. Так девушка подошла тебе, госпожа? Похоже, она не знает нашего языка, но немного понимает по-французски, так что я сумел внушить ей ее обязанности. Она довольно старательная.
      - Отца зарубили у нее на глазах, когда пираты взяли судно на абордаж, поведала евнуху Индия. - Он был капитаном, а его дочь надеялась вскоре выйти замуж. Она еще не оправилась от потрясения. Если Мегги неглупа, я постараюсь преподать ей начатки арабского. Она станет мне хорошей компаньонкой. Спасибо, Баба Гассан, но ты сказал, что купил Мегги месяц назад, когда я еще сама была рабыней.
      - Но вы с господином уже любили друг друга. И мне, и Азуре все было совершенно ясно. Мы знали, что еще немного, и вы отдадитесь на волю страсти. Ты молода, прекрасна, и жизненные соки бурлят в крови. Если бы я промедлил, пришлось бы еще неделями разыскивать подходящую служанку.
      - Ты умный человек. Баба Гассан, - засмеялась Индия. - Как счастлив дей, имея такого слугу! Я рада, что вы с Азурой - мои друзья.
      - Госпожа, - начал евнух, - пусть сегодня самый счастливый для тебя день, но у меня серьезное дело. Могу я быть откровенным?
      Индия кивнула.
      - Прошу, не говори пока мужу о нашем разговоре. Клянусь, это в его интересах.
      - Уста мои будут немы, Баба Гассан.
      - У меня много доверенных людей по всей империи, госпожа. Несколько месяцев назад мне донесли, что в Стамбуле зреет заговор с целью убийства султана и его матери, валиде. Все это предательство затеяли янычары и уже послали своего шпиона в берберийские государства. Они хотят заполучить в союзники правителей, обещая им освобождение от власти Блистательной Порты и возможность не платить налоги. Предложение достаточно великодушное, но не думаю, что их план удастся. Тем, кто присоединится к заговорщикам, грозит смерть. Янычар накажут, но потом обязательно простят - на их стороне сила. Но знатных людей обязательно казнят в назидание остальным. Эль-Синут - самое маленькое из государств Берберии, и, возможно, до нас просто не дойдет очередь, но если посланец все-таки явится, нам с Азурой понадобится твоя помощь, чтобы убедить дея ни в коем случае не соглашаться на уговоры. Помни: Арудж-ага - лучший друг дея, но он останется верен янычарам, даже если не согласен с ними. Он просто не может предать своих собратьев.
      - Будь я на месте валиде, - возмутилась Индия, - непременно и жестоко наказала бы янычар, а также правителей, поддавшихся соблазну изменить законному султану, и поставила бы на их место верных людей. Разве я не права. Баба Гассан?
      - Именно так и поступит валиде, госпожа. Как ты прозорлива! Быстро все поняла и проникла в суть вещей!
      - Если посланец янычар прибудет к моему мужу, я сделаю все, чтобы помочь тебе и Азуре сохранить в безопасности Эль-Синут. А пока буду молчать, ибо зачем заранее расстраивать Кейнана-реиса тем, что, возможно, и не случится. Но как помешать врагу?
      - Если Эль-Синут станет первым на его пути, мы посоветуем дею предложить ему сначала отправиться к другим правителям, в Тунис, Алжир и Марокко, и только потом вернуться в Эль-Синут. Кейнан-реис скажет, что его государство самое уязвимое и поэтому сначала должны сказать свое слово другие. Если же он приедет к нам в последнюю очередь, мы попросту его убьем и пошлем голову валиде вместе с письмом, в котором расскажем о замыслах свержения ее сына.
      - Но почему в любом случае не прикончить его? - удивилась Индия.
      - Если он отправится к остальным и те согласятся изменить султану, тем больше милостей и почестей достанется Кейнану-рейсу. Возможно, султан и его матушка щедро наградят его.
      - Но Арудж-ага?! Что с ним будет?
      - Он ничего не узнает, пока мы не избавимся от гонца, и таким образом мы сможем сохранить его дружбу и верность, особенно если не попросим принять чью-то сторону.
      - Вижу, мне многому еще нужно учиться у тебя. Баба Гассан, - тихо выдохнула Индия. Евнух с улыбкой поклонился ей.
      - Я польщен такой честью, госпожа. Вернулась Мегги, шатавшаяся под тяжестью подноса, и, проковыляв через комнату, почти уронила его на стол. Абу сегодня оказался щедрее обычного: тут были и цыпленок, и баранье жаркое, и рис с шафраном, и вареные артишоки, и йогурт с очищенными виноградинами, лепешки и медовые соты, апельсины, инжир, гранаты, виноград и кувшин шербета.
      - Абу не знал, чем угодить госпоже, поэтому послал все, что было на кухне.
      - - Я удаляюсь, госпожа. Приятного аппетита, - пожелал Баба Гассан.
      - Ты сегодня поужинаешь со мной, Мегги, - велела Индия.
      - Что вам положить, миледи? - осведомилась девушка.
      - Я сама выберу.
      Индия отломила крылышко цыпленка, наполнила тарелку рисом и артишоками. Служанка предпочла баранину и отломила кусочек лепешки.
      - Вкусно? - спросила Индия.
      - Да, куда вкуснее, чем у моей ма, - промычала Мегги. - И это совсем молодой ягненок, мягкий, как масло. Индия подцепила ложкой кусочек мяса.
      - Верно, - согласилась она. - Попробуй цыпленка. Абу сдобрил его луком и шалфеем.
      В завершение ужина Мегги налила себе и хозяйке кисло-сладкого шербета, а когда пиалы опустели, отнесла поднос с посудой на кухню.
      - Где мне спать, госпожа? - спросила она, вернувшись.
      - В этой каморке. Расстели там тюфяк, захвати подушки, а потом поможешь мне приготовиться ко сну. Вряд ли муж придет ко мне сегодня. У него гость.
      Мегги раздела Индию, обтерла розовой водой, и та, как была обнаженная, скользнула под шелковое покрывало и пожелала служанке доброй ночи. Что за день сегодня выдался! Только вчера она потеряла невинность, стала женщиной, а сегодня вышла замуж!
      В сознании Индии всплывали одна за другой истории о похождениях женщин ее семейства. Раньше она всегда слушала их краем уха. Это Фортейн сидела с раскрытым ртом и зачарованно ловила каждое слово. Индия всегда считала такие рассказы не совсем приличными и не слишком правдивыми. Просто забавными сказками. Теперь она была уже не так в этом уверена.
      Стоит лишь вспомнить о прапрабабке отчима, Дженет Лесли, чей портрет висел в парадном зале замка Гленкирк. Говорили, что она стала любимой женой самого турецкого султана! А ее собственная прабабка, легендарная Скай О'Малли, побывавшая в Алжире и женой, и гаремной невольницей! Была еще двоюродная тетка Эйдан, жена татарского хана, а позже наложница в гареме султана. Не забыть еще тетю Валентину, похищенную и проданную в гарем паши, того паши, который когда-то купил мать отчима Индии, прекрасную леди Стюарт-Хепберн. И разумеется, ее собственная бабушка, Велвет Гордон, возлюбленная жена Великого Могола.
      Похоже, Индия следует семейной традиции. Правда, всем этим женщинам рано или поздно удалось вернуться домой.
      Из глаз Индии выкатились две огромные слезы. Впервые за много времени тоска по дому стала нестерпимой. До сих пор она не смела выказать ни малейшей слабости, но теперь просто не смогла совладать с собой. Ей отчаянно хотелось увидеть матушку, отчима, Фортейн, Генри и остальных членов семьи. Плакали ли они, узнав о ее судьбе? Да и дошли ли до них печальные вести? Или они до сих пор думают, что она сбежала с Адрианом Ли, стала его женой и когда-нибудь вернется? Скучают ли по ней или отреклись от легкомысленной дочери и сестры и увезли Фортейн в Ирландию, чтобы выдать замуж? Фортейн оказалась куда послушнее и умнее, чем она, ее старшая сестра!
      Индия тихо всхлипнула.
      Вошедший Кейнан-реис услышал отчаянные рыдания и поспешил к жене.
      - Что с тобой, бесценная моя? - прошептал он, сжимая ее в объятиях. - Кто тебя расстроил?
      - Я.., с-с-скучаю по родным, - пробормотала Индия.
      - Понимаю, - кивнул Кейнан, гладя жену по голове.
      - О-они не з-знают, где я!
      - Подари мне дитя, чтобы никто не смог отнять тебя у меня, мое сокровище, и обещаю, что сможешь написать твоей матери. Я сказал, что люблю тебя, и это чистая правда. Но не перенесу, если разгневанный родитель задумает увезти мое сокровище.
      - Я.., я тоже люблю тебя, но хочу, чтобы моя семья знала об этом и порадовалась нашему счастью, повелитель.
      - В свое время, в свое время, - поклялся он, страстно целуя жену. - Ты принадлежишь мне, любимая, и я никому не позволю нас разлучить.
      Индия тут же забыла обо всем на свете. Все мысли о прошлом сгорели в огне желания. Она любит и любима! Что может быть прекраснее?!
      - О, повелитель, - пробормотала она, чуть касаясь его губ, - я обожаю тебя! - Ее рука нежно скользнула по его плечу. - Мне хорошо с тобой. И я готова остаться здесь до конца моих дней. Позволь показать, чему научили меня сегодня днем твои женщины. Потом ты скажешь, доволен ли своей послушной рабыней.
      К величайшему удивлению Кейнана, Индия высвободилась из его объятий, подтолкнула на подушки и, оседлав мужа, провела ладонью по его груди. Сначала она стеснялась, потом осмелела и подвергла его сладкой пытке, перекатывая соски между пальцами и чуть сдавливая. Он попытался было сжать ее соблазнительные маленькие грудки, но Индия наклонилась и стала целовать и лизать бронзовую кожу, медленно, невыносимо медленно сползая вниз, щекоча его непокорными локонами. Кейнан едва дышал из страха, что она остановится, гадая, как далеко она осмелится зайти. И тут ее пальцы сомкнулись на корне его мужской силы. Другая рука прокралась между бедер, маленькая ладонь заключила, словно в чашу, мешочек с драгоценностями. Индия приникла к нему, ошеломленная собственной смелостью, но не в силах оборвать ласки. Объяснения наложниц звучали так восхитительно греховно, и теперь, запутавшись в сетях собственной страсти, она сознавала, что должна идти вперед и до конца.
      Индия снова нежно сжала его плоть, немедленно ответившую на столь нежную заботу, и, нагнув голову, поцеловала.
      Кейнан, потерявший дар речи, задрожал, когда она взяла в рот налитой фаллос и принялась сосать. Язык и зубы не переставали терзать его, заставляя трепетать все тело. Потом тонкий пальчик пробрался под мошонку, нашел место, столь чувствительное, что у Кейнана помутилось в голове.
      - , О, сладостная колдунья, когда ты успела узнать все это? А-а-а-а!.. Довольно! Довольно!
      Индия отпустила его и подняла огромные влажные оленьи глаза.
      - Я не угодила тебе? - невинно вопросила она.
      - Угодила, бесценная, так, что боюсь, мне не дожить до преклонных лет. Ты убьешь меня наслаждением! - простонал он и, подняв ее, попросил:
      - Оседлай меня снова, любимая. Мне не терпится погрузить меч в твои ножны по самую рукоять!
      Теперь настала очередь Индии кричать от счастья, когда она ощутила, как он проникает в ее разгоряченную плоть. Закрыв глаза и откинув голову, прекрасная всадница пришпоривала скакуна, пока первые взрывы невыразимого утонченного наслаждения не сотрясли ее. Она обессиленно обмякла, что-то бормоча, но он, не выпуская ее из объятий, уложил на постель и продолжал вонзаться в покорное тело. Вихрь поцелуев обрушился на ее лицо, и Индия с тяжелым вздохом неохотно вернулась на землю.
      - Я вознагражу тех, кто преподал тебе столь полезный урок, - пообещал дей с улыбкой. Индия, придя в сознание, побагровела от стыда.
      - Я вела себя слишком дерзко, - призналась она, дотрагиваясь до его щеки.
      - Очень, - охотно согласился дей, - и надеюсь, что впредь ты найдешь в себе еще больше отваги. Мне показалось, что я в раю.
      Он лениво припал к ее губам, подумав, что у нее самый пленительный в мире рот, и тут же признался ей в этом.
      - Я тоже люблю целовать тебя, - шепнула она.
      - Мои поцелуи слаще, чем ласки твоего английского лорда? - допрашивал он.
      - Да, - выдохнула она, ничуть не солгав. - Но мы почти не целовались. Правда, я не верю, что он так же искусен в любви, как ты!
      - Возможно, я и в самом деле соглашусь взять за него выкуп, - решил дей.
      - Благородное намерение, - кивнула Индия. - Несколько месяцев на галерах достаточное наказание за его грубость и непочтительность, повелитель. Его отец стар и болен; он единственный сын у своей матери.
      - Ты знакома с его родителями? - осведомился дей. Индия покачала головой.
      - Его отец не выезжает из загородного поместья. Мне сказали, что он почти не поднимается с постели, с тех пор как его старший сын убил лорда Джефферса и бежал из страны. А мать.., даже бедный Адриан не отрицал, что она немногим лучше потаскухи. Он старается поменьше с ней встречаться. И поскольку она неглупа и наверняка хотела, чтобы сын женился на богатой наследнице, то, нужно отдать должное ее осмотрительности, ни разу не показалась на глаза никому из нашей семьи. Мои родители решили увезти меня в Шотландию, чтобы разлучить с Адрианом, но я успела сбежать раньше.
      Он игриво прикусил зубами ее шею, и по спине девушки пробежали мурашки.
      - Ты действительно хотела выйти за него замуж или уже начинала жалеть о столь поспешном решении?
      Мысли Индии путались. Так трудно думать о чем-то, когда он тесно прижался к ней, а губы и язык творили такие восхитительные вещи, внося хаос в ее и без того смятенные чувства.
      - Я не хотела убегать, - проговорила Индия. - Мне казалось, что это слишком опрометчиво. Но папа был непоколебим и наотрез отказался и слышать об Адриане. Думаю, именно его упрямство и толкнуло меня на столь необдуманный поступок и подогревало то, что я считала любовью. Я поняла это уже во время плавания. И хотя путешествие было по-настоящему волнующим, мне все яснее становилось, что я жестоко оскорбила семью. Не следовало соглашаться на уговоры Адриана. Этим я ранила тех, кого люблю по-настоящему.
      - Но иначе мы никогда бы не встретились и ты не стала бы моей, - возразил дей, щекоча языком розовую раковинку ее уха.
      - Верно, - прошептала она. - Ах, повелитель, ты снова растешь и твердеешь во мне! Как это может быть?
      - Замолчи, маленькая глупышка, и позволь мне любить тебя, - тихо прорычал он. - Клянусь Аллахом, ни одна женщина не зажигала во мне такого пламени!
      О Боже! Любовь сильнее любого зелья, крепче старого вина!
      С каждым выпадом он пронзал ее до самого сердца. Индия тяжело дышала, чувствуя, как переполненная плоть растягивается, вбирая его все глубже. Твердый, пылающий жаром, неумолимый жезл... Ее преследовало единственное желание - раствориться в восторгах безумной страсти, стать единым целым с его сильным, горячим и нежным телом. Почему она так долго противилась, лишая себя неземного блаженства? Ей так хорошо в его объятиях! И сама не зная почему, она безгранично ему верит.
      Индия закричала и забилась в омывающих ее волнах экстаза.
      - Я люблю тебя, - прошептал он. - Ты моя единственная, бесценная, милая жена. Я боготворю тебя и поклоняюсь своим телом.
      - И я люблю тебя, Кейнан, - повторила она. - И никогда не знала такого счастья, какое изведала сейчас. Дай мне своего сына, повелитель! Дай мне своего сына!
      Они вместе достигли сияющей вершины и рухнули вниз. И уснули, так и не разжав рук. Она приникла к нему, как жаждущий к источнику; он прижимал ее к себе, словно завоеванную добычу.
      Дей открыл глаза только с первыми лучами солнца и взглянул на женщину, лежавшую на его груди. Она просила дать ей сына! Аллах, он дважды излил в нее свои любовные соки. Может, именно эта ночь принесет желанные плоды?
      Впервые в жизни он осознал, что действительно хочет детей. От других женщин ему не было нужно ничего, кроме постельных утех, да ни одна бы и не посмела ничего от него требовать.
      Дей вздохнул.
      Будь он в Англии, пришел бы к герцогу, попросил руки леди Линдли и не успокоился бы, пока не добился ее. Их первый сын стал бы когда-нибудь графом Окстоном... Но здесь не Англия, и в Эль-Синуте их сын будет в постоянной опасности лишь потому, что его отец - наместник султана. Но если он обратится к Мураду с просьбой сделать должность дея наследственной, малыш со временем займет место отца. Необходимо заслужить доверие султана и оказать ему важную услугу, пока ребенок еще не родился. Валиде обожает своего отпрыска и щедро вознаградит всякого, кто делом докажет свою преданность трону.
      Кроме того, подобные случаи уже бывали в прошлом и властители даровали многим верным деям подобные привилегии.
      Кейнан-реис улыбнулся. Куда занесли его мысли! Он еще даже не знает, увенчались ли успехом его усилия подарить младенца молодой жене. Придется продолжать труды, пока чрево ее не начнет увеличиваться. Да ведь он счастливейший из людей!
      ***
      Прошел месяц, затем другой. На следующий день после свадьбы дея Арудж-ага ушел в плавание и вот теперь вернулся и пробудет в порту несколько недель, пока на галере произведут необходимые починки. Тем временем его штурман Осман станет обучать команду, набранную из европейцев и жителей Эль-Синута, особенностям плавания на барке. Бывший "Король Карл", переименованный в "Султана Мурада", еще не выходил в море.
      - Я еще не видел тебя столь довольным и в таком превосходном настроении, поддел капитан Кейнана как-то утром, когда друзья наслаждались турецким кофе и кальяном. - Вот уж не предполагал, что несгибаемый Кейнан-реис падет жертвой любовных чар!
      - Всякого человека рано или поздно ждет та же участь, - засмеялся дей. Даже просоленных морских волков. Когда-нибудь и ты найдешь свою суженую, старый приятель.
      - Да, ты прав, была такая женщина, которую я любил, - последовало поразительное признание, - но все в прошлом. Кроме того, в моем положении жена - ненужная роскошь. Во времена султана Селяма ,н его жена Сулеймана: янычарам не позволялось жениться. Думаю, так даже лучше. Осторожность - плохое качество для воина. Побеждают те, кто не страшится безоглядно броситься в битву. Женатый мужчина слишком боится за судьбу семьи.
      - Но разве ты не хочешь сыновей?
      - Думаю, у меня их немало, хотя и разбросаны они по всему побережью, пошутил Арудж-ага. В комнате появился старший евнух.
      - Посланец из Стамбула просит разрешения предстать перед тобой, повелитель, - объявил он.
      - Он не может подождать, Баба Гассан? Завтра я принимаю просителей, заупрямился дей.
      - Боюсь, нет, - развел руками евнух.
      - Я оставляю тебя, друг мой, - вмешался Арудж-ага.
      - Нет! Ты капитан янычар и должен знать все, что касается государственных дел. Я доверяю тебе, как немногим. Позови гонца, Баба Гассан. Я приму его сейчас.
      Евнух бесстрастно кивнул и, поклонившись, удалился, чтобы немедленно вернуться в сопровождении высокого, очевидно, закаленного в сражениях человека с пышными усами - непременной принадлежностью янычар. Незнакомец почтительно склонился перед деем.
      - Говори, - коротко приказал тот.
      - Повелитель, у тебя гость. То, что я должен открыть, предназначено только для твоих ушей, - запротестовал посетитель.
      - Это Арудж-ага, капитан янычар. У меня нет от него секретов.
      - Значит, ты сторонник янычар, повелитель?
      - Я поддерживаю тех, кто желает благоденствия нашему господину султану Мураду, да живет он тысячу лет, и верно служит ему, - последовал осмотрительный ответ.
      - Я привез тебе привет и поклон от всех обитателей янычарских казарм. Имя мое - Гуссейн-ага. Дело, по которому я приехал, крайне важное и деликатное. Могу я положиться на твое слово не передавать никому то, что будет сейчас сказано?
      Кейнан-реис кивнул.
      - Слушаю тебя.
      - Повелитель, султан наш молод. Совсем еще мальчик, который не сможет принимать самостоятельные решения еще несколько лет. Все в руках женщины, валиде. Такое положение немыслимо, и Аллах этого не допустит. Власть и дворец султана должны быть очищены от нечистого женского влияния.
      - И каким образом вы намереваетесь этого достичь? - сухо осведомился дей. - Убить валиде и править самим от имени султана?
      - Все куда сложнее, повелитель. Султан Мурад слишком любит мать и ни за что не разлучится с ней. Пожалуй, лучше будет убрать их обоих.
      Дей задумчиво погладил бороду.
      - А кого вы поставите на трон Оттоманов, Гуссейн-ага? Одного из невежественных слабовольных престарелых родичей султана, всю жизнь проведших в темнице? Султан по крайней мере неглуп и не избалован. Кого вы изберете ему в замену?
      - У него есть два младших брата, - немедленно последовал ответ.
      - Да, и придется заодно прикончить одного, чтобы у второго не было соперников и не разгорелся очередной мятеж, - деловито заметил дей. - Пожалуй, стоит избавиться от старшего и посадить на трон невинное дитя, тем самым обеспечив янычарам долгое правление, не так ли?
      - Это решать не мне, а всему войску, - сухо пробормотал Гуссейн-ага.
      - В таком случае почему ты явился ко мне? Я - дей самого малого из аравийских государств. У меня - нет могущества и власти, кроме тех, что даны мне султаном, да и те не простираются дальше границ Эль-Синута. Что тебе нужно от меня, Гуссейн-ага?
      - Твое согласие и поддержка. Поклянись нам в верности. Мы дадим Эль-Синуту независимость, навечно освободим от податей. Разве ТNo не хотел бы, чтобы твой сын унаследовал трон?
      - У меня нет сына, - спокойно ответил дей.
      - Но ты молод, и все еще впереди. Когда Эль-Синут станет твоим, ты больше не будешь давать гаремным невольницам снадобье, препятствующее зачатию. Большая семья, свое государство, богатство и покой - что еще нужно человеку? соблазнял Гуссейн-ага, улыбаясь и чем-то напомнив Кейнану хорька, который у него был в детстве.
      - Ты уже говорил с правителями других областей? - поинтересовался Кейнан.
      - Ты первый, повелитель.
      Дей снова провел по элегантно подстриженной бородке, словно размышляя над предложением Гуссейна-аги.
      - Как слабейший, я могу потерять больше всех, - заговорил он наконец. Что, если я примкну к вам, а остальные откажутся? И Алжир, и Тунис много лет пытались захватить Эль-Синут. Я только что женился и не хочу, чтобы моя жена овдовела и попала в чужой гарем лишь потому, что ее муж не выказал должной осмотрительности. Нет! Сначала я узнаю, что решат соседи. Если заговор провалится, меня казнят в назидание всем деям. Я обязан защитить свой народа Пойми правильно: мне все равно, кто правит империей, пока мне дают возможность спокойно выполнять свой долг и заботиться о благе Эль-Синута. Я не отказываю тебе - просто хочу быть уверен, что мои куда более сильные и богатые собратья на вашей стороне. Принеси мне их согласие, и я дам тебе ответ, Гусеейн-ага, Мыши подобает остерегаться кота, не так ли? - дружески улыбнулся Кейнан-реис.
      - Я ценю твои откровенность и чистосердечие, повелитель, - вкрадчиво ответствовал янычар. - Завтра же отправлюсь в Алжир, Тунис и Марокко.
      - А сегодня, - гостеприимно пригласил дей, - будь моим гостем. - Он хлопнул в ладоши и приказал возникшему на пороге Бабе Гассану:
      - Пусть Абу зарежет ягненка и приготовит ужин для нашего благородного гостя. Ты, Гуссейн-ага, конечно, проведешь ночь в янычарских казармах, что находятся в стенах нашего дворца?
      Гуссейн молча поклонился.
      - Арудж-ага, друг мой, проводи посланника в баню и позаботься о том, чтобы он ни в чем не испытывал недостатка, - распорядился Кейнан-раис и обратился к Гуссейну:
      - Баба Гассан снабдит тебя новым платьем, и присмотрит, чтобы старое почистили и вытряхнули, ибо впереди у тебя долгий путь.
      Гуссейн снова отвесил поклон.
      - Ты щедрый хозяин, господин. Я век буду помнить твое великодушие.
      Янычары вместе с евнухом вышли из покоев, а Кейнан долго перебирал в памяти только что состоявшийся разговор. Два дня назад Баба Гассан, встревоженный полученными вестями, предупредил его о возможном прибытии шпиона янычар. Мудрый евнух давно обзавелся сетью осведомителей, простиравшейся от Эль-Синута до Стамбула и от Алжира до Дамаска. И всегда узнавал важные новости заранее. Баба Гассан был поистине полезным человеком и заслуживал высокого положения, но Кейнан от души радовался, что евнух принадлежит ему.
      Узнав о заговоре, он все рассказал жене поздней ночью, когда оба лежали в постели, пресыщенные страстью. Индия, выслушав его, предостерегла от необдуманных поступков.
      - Разве молодой султан так уж плох, повелитель? - удивилась она.
      Дей пояснил, что Мурад совсем еще юн и во всем слушается свою мать, которая до сих пор отдавала весьма мудрые распоряжения. При ней империя процветала и жила в мире.
      - Я не стала бы соглашаться ни на какие посулы, повелитель, - посоветовала она. - По-моему, это опасно, и разве когда-нибудь янычарский мятеж удавался? Отрекись от этих изменников.
      Кейнан согласился с Индией и потом долго расхваливал Азуре и евнуху ум и проницательность жены. Однако теперь он сообразил, что нашел способ обеспечить своему сыну-первенцу трон Эль-Синута. Если он первым выдаст заговорщиков валиде, разве благодарная мать не вознаградит его?
      Кейнан-реис довольно улыбнулся.
      Глава 13
      - Не нравится мне этот Кейнан-реис, - проворчал по-турецки Гуссейн-ага, когда оба янычара спустились в бассейн с теплой водой.
      - Почему? - удивился молодой капитан. - Он добрый и справедливый правитель и преданный друг.
      Он отвечал на том же языке, усвоенном еще с детства, - языке, который янычары считали родным.
      - Чересчур умен! Велел мне ехать к другим государям, а потом вернуться сюда. Я не верю этому человеку. Он не собирается стать нашим союзником, а кто не с нами, тот против нас.
      Вокруг суетились невольники, готовя скамьи для массажа и нагретые полотенца.
      - Он просто осторожен и не любит спешить, - вступился за, друга Арудж-ага. - Я знаю его десять лет и ни разу не видел, чтобы он поступал бесчестно. Ведь ты предложил ему освобождение от налогов, трон Эль-Синута для него и наследников. Непреодолимое искушение! Всего несколько месяцев назад он взял первую жену и опасается рисковать ее благополучием, да и своим тоже. Много лет соседние государства, словно стервятники, подстерегают случай захватить Эль-Синут. Поэтому Кейнан-реис так осмотрителен.
      - Но кому, во имя Аллаха, нужен жалкий клочок земли? - пренебрежительно бросил янычар.
      - В Эль-Синуте лучшая и самая безопасная гавань во всей Берберии. Поэтому от нас в казну султана поступает куда больше денег, чем из Алжира и Туниса. Кроме того, за городом простираются рощи финиковых пальм, дающих огромные урожаи. Финики здесь сочнее и слаще, чем в других местах. А еще у нас есть соляные копи и знаменитый источник в Оазисе Звезды, куда приезжают лечиться от ревматизма богачи со всего Востока, даже из Дамаска, - пояснил Арудж-ага.
      - Я и не знал, что Эль-Синут так процветает, - задумчиво заметил Гуссейн-ага. - Возможно, ты прав и я чрезмерно подозрителен и принимаю тень от дерева за джинна. Разумеется, твоя дружба с этим мелким правителем весьма полезна. Неплохо, что он велел тебе остаться, когда я попросил его о беседе с глазу на глаз. Очевидно, он уважает силу янычар.
      - Он никогда не ссорился с нами, Гуссейн-ага, и, откровенно говоря, более чем щедро делился с нами богатством, которое мы привозим из плаваний. Знаешь ли ты, что раз в год он посылает янычарам корабль, груженный золотом, с того времени как стал деем вместо покойного Шарифа?
      - Знаю, поэтому и приехал сюда в первую очередь, - кивнул Гуссейн-ага. Считал, что Кейнан-реис - наш друг, которому можно верить.
      - Так и есть! - воскликнул Арудж-ага. - Клянусь жизнью! Надеюсь, ты поймешь столь благоразумное поведение.
      - Я поверю твоему слову и приму поручительство, - объявил Гуссейн-ага, поскольку знаю тебя как благородного человека. Но помни, Арудж-ага, если он хоть в чем-то предаст нас, твоя обязанность - убить его. Тебе все ясно?
      - Слушаю и повинуюсь, - коротко ответил капитан.
      - Прекрасно! Ну а теперь - не мог бы ты подыскать мне хорошенькую девушку, чтобы скрасить ночь? Такой молодой повеса, как ты, наверняка знает, где ее найти.
      - Женщина будет с нетерпением ждать тебя в казарме после ужина, улыбнулся Арудж-ага.
      Мужчины вышли из бассейна, и банщицы немедленно стали хлопотать над ними вытирать, массировать и одевать в чистое платье. Потом янычары решили прогуляться в садах дворца. Они не знали, что Баба Гассан следит за ними из узкого оконца. Покачав головой, евнух послал за старшей банщицей.