Повара наготовили огромное количество еды, и гости отдавали должное хлебосольству графа Линмутского. На столах громоздились горы мяса: запеченная на вертеле говядина, окорока молодых барашков, приготовленных с чесноком и розмарином, шестьдесят жареных молочных поросят с подливкой из меда, апельсинов и черешни, каждый из которых держал во рту зеленое яблоко. Здесь были утки и каплуны в лимонно-имбирном соусе; свежая розовая ветчина, сдобренная гвоздикой и вымоченная в мальвазии; лососи и форели на листьях кресс-салата, обложенные дольками лимона, креветки, сваренные в белом вине с травами, на серебряных подносах. Три оленьи туши, приготовленные, на открытом огне, украшали стол. Пироги с зайчатиной и дичью, множество деревянных тарелок с маленькими сочными крабами, к которым подавался соус с толченой горчицей, чесноком и уксусом; блюда с перепелами, куропатками и жаворонками, зажаренными до золотистого цвета и уложенными в гнезда из зеленого салата.
      Тушеные артишоки из Франции подавались с оливковым маслом и настоянным на полыни уксусом; на столах стояли большие чашки с горохом, морковью на меду, салатом-латуком, редиской и молодым луком-пореем, наряду с бочонками со сливочным маслом и кругами острого английского чеддера и мягкого бри, привезенного из Нормандии. В вазах лежали свежие вишни, персики, ранние груши и яблоки, поздняя клубника. На десерт подавали сладкий сливочный крем, посыпанный тертым мускатным орехом, и крошечные пирожные, вымоченные в кларете или шерри, огромные пироги с персиками, яблоками, ревенем и клубникой, а также взбитые сливки. Вина - белое и красное - наряду с кларетом и пивом подносились непрестанно, чтобы утолить жажду гостей.
      Когда собравшиеся уже насытились, на сцене появились мистер Марло со своей труппой. Началось представление. Королеву представили как доброго, великодушного и мудрого монарха. Она была явно довольна щедрой лестью, которая успокаивающе подействовала на ее растревоженный ум. Кея Марло и его артистов благодарили по окончании представления щедрыми аплодисментами.
      Начались танцы. Небо над садом стало уже совсем черным с россыпью ярких звезд. Елизавета Тюдор любила танцы.
      Робин нанял искусных и неутомимых музыкантов. Королева меняла одного за другим партнеров. Хозяин празднества стал ее первым партнером и не ударил лицом в грязь. Сэр Кристофер Хаттон, ее лорд-канцлер, был вторым на очереди. Злые языки поговаривали, что своему высокому посту сэр Кристофер был в немалой степени обязан искусству танцора. Это было не совсем так. Возможно, он привлек к себе внимание королевы своим умением выделывать антраша лучше многих других, но на своем посту лорда-канцлера Англии он зарекомендовал себя как способный и умный человек.
      У Велвет недостатка в партнерах тоже не было. Она любила танцы так же, как ее крестная, королева. Она была быстра и легка на ногу. Но в конце концов и она устала и, тихонечко ускользнув, чтобы перевести дыхание, никем, по-видимому, не замеченная, не торопясь спустилась вниз, на берег реки, заросший величественными старыми ивами, ласкавшими воду своими нежными ветвями. Она первый раз присутствовала на таком восхитительном празднестве, и не только присутствовала, но и выступала в качестве хозяйки дома. Это было тяжелым испытанием для молодой девушки, просто входящей в свет. Прислонившись к дереву, она прислушивалась к едва долетавшим сюда из сада слабым звукам музыки и следила за пятнами лунного света, игравшими на поверхности Темзы.
      - Приди, живи со мной и будь моей любовью. Мы испытаем все радости жизни, - донесся вдруг до нее глубокий, низкий шепот.
      Велвет подпрыгнула от неожиданности и, обернувшись, увидела Кея Марло.
      - Господи, мистер драматург, как вы меня напугали! Марло сделал шаг вперед, чтобы поддержать девушку, чья нога, как он заметил, чуть не соскользнула с мшистого берега. Мягко заключив ее в свои объятия, он победно улыбнулся ей.
      - Осторожнее, любовь моя, вы чуть не упали. - Его объятия стали крепче.
      "В его облике есть что-то цыганское", - подумала она.
      Велвет почувствовала, как ее сердце забилось сильнее. Необычайно приятно находиться в крепких объятиях, да и сам мистер Марло такой необыкновенный. Однако его поведение слишком развязное. Респектабельная девушка не должна этому потакать. А посему она решила дать отпор.
      - Я признательна вам за своевременное спасение, сэр, - сказала она сурово, - но, не напугай вы меня, оно было бы ненужным. Теперь вы можете меня отпустить.
      Актер и драматург мягко рассмеялся:
      - Какую же чопорную маленькую кошечку вы разыгрываете, мисс. Но я знаю все о королевских фрейлинах. Вы - компания веселых шлюшек, всегда готовых к любви, но посаженных в клетку вашей суровой хозяйкой. Думаешь, ты первая фрейлина, с которой я когда-нибудь имел дело? - Его губы приблизились к ее лицу, но Велвет увернулась, и его губы только скользнули по ее шее.
      Она давно хотела, чтобы ее кто-нибудь поцеловал, но не таким образом и, уж конечно, не этот человек. Ее трясло от отвращения, но он принял ее волнение за пробуждающуюся страсть и усилил натиск под аккомпанемент ее криков.
      - Сэр, немедленно отпустите меня. Я расскажу брату о вашем возмутительном поведении! - Она уперлась руками ему в грудь и попыталась оттолкнуть.
      Марло рассмеялся, в восхищении от того, что он считал притворным сопротивлением.
      - Черт меня подери, прелестная крошка, если все твои протесты не разогревают мне кровь еще сильнее и не делают мое желание обладать тобой более сильным! - Его опытные пальцы принялись расшнуровывать ее корсет.
      Велвет охнула от удивления, не в силах представить, что мужчина может быть таким бесстыдным по отношению к девушке. Она почувствовала прикосновение прохладного ночного воздуха к обнаженной груди, и в этот момент Марло, видя ее растерянность, воспользовался своим преимуществом и погрузил лицо в вырез платья, вдыхая опьяняющий аромат ее духов. Велвет взвизгнула, необычайно испуганная и столь же разозленная, продолжая бесполезное сопротивление. Она почувствовала, как по ее щекам побежали слезы отчаяния. Доведенный почти до сумасшествия желанием, он попытался опрокинуть ее на мох. Велвет сопротивлялась, пытаясь освободиться, молотила по нему кулачками, царапала, а затем, набрав побольше воздуха, попыталась кричать, но Марло зажал ей рот рукой. Разъяренная, Велвет укусила его и была вознаграждена его криком боли. Он отдернул окровавленную руку от ее лица.
      - Ты укусила меня, ты, маленькая сучка! - воскликнул он в ярости. - Я же пишу этой рукой! - Он держал руку с укушенным пальцем на отлете, глядя на него столь драматически, как будто был смертельно ранен, однако другая его рука продолжала крепко держать свою жертву.
      - Отпустите меня сейчас же! - рыдала Велвет. - Королева узнает о вашем поведении, мистер Марло! Отпустите меня!
      - И не подумаю, мисс, ибо теперь ты моя должница за нанесенное мне серьезное ранение. - Его хватка стала крепче. - Я получу с тебя прекрасную компенсацию.
      - Черт побери, Марло! - по привычке растягивая слова, с удивлением произнес Александр Гордон, выходя из тени на залитый лунным светом берег. - Я слышал, что вы большой охотник до женщин, но не думал, что вы опуститесь до изнасилования сестры человека, в чьем доме вы находитесь. Отпустите девушку, или я буду вынужден действительно изувечить вашу драгоценную пишущую руку, если не отрубить ее совсем.
      Внешне лорд Гордон выглядел совершенно спокойным, но внутри весь кипел от ненависти к этому подлому мошеннику, осмелившемуся посягнуть на его, Брок-Кэрна, собственность. Необходимо остановить Марло, защищая честь Зелвет, но затевать драку неразумно - это вряд ли будет способствовать благоприятному разрешению того дела, с которым он прибыл к английской королеве.
      - Эта шлюха хотела меня соблазнить, а потом прикинулась скромницей, заявил драматург, но руку с талии Велвет убрал.
      Она немедленно отбежала от него.
      - Это не так! - крикнула она. - Я вышла в сад, чтобы немного прийти в себя, а он последовал за мной.
      Янтарные глаза Александра Гордона опасно сощурились, когда он взглянул на Кристофера Марло.
      - Ваша репутация дебошира и дуэлянта известна, сэр, но я сомневаюсь, что вашей карьере пойдет на пользу еще один скандал, особенно в присутствии королевы. Предлагаю вам уйти тихо и сейчас же!
      Марло несколько секунд взвешивал слова лорда Гордона, а потом рассмеялся:
      - Вы мудрее, чем я, милорд. Да, ни одна девка не стоит всей этой суматохи. - Его глаза нагло вспыхнули, когда он бросил прощальный взгляд на полуобнаженную грудь Велвет. Затем с шутовским поклоном повернулся и исчез.
      Повисла долгая тишина, и только когда Алекс сделал шаг, Велвет испуганно вскрикнула:
      - Что вы делаете? - Его руки были на ее корсаже.
      - Зашнуровываю вас, дорогая. Думаю, это первое, что надо сделать, пока кто-нибудь не наткнулся на нас и не погубил вашу репутацию. - Его пальцы уверенно приводили ее платье в порядок, пока она наблюдала за ним. Закончив, он спокойно обнял ее и сказал:
      - Теперь можете поплакать, Велвет. - Она так и сделала, уткнувшись в мягкую ткань его камзола.
      - Я н-не соблазняла е-его, - проговорила она, шмыгая носом, - не соблазняла!
      - Я знаю, девочка, - прошептал он. - Марло прекрасный писатель, но подлый человек. У него ужасный характер, который в один прекрасный день сослужит ему дурную службу. А его репутация в отношении женщин еще хуже. Не сомневаюсь, что, увидев вас удаляющейся из зала, он последовал за вами, чтобы воспользоваться вашей невинностью.
      - Меня даже никто не целовал, - прошептала Велвет.
      - Он хотел больше, чем поцелуй, девочка, и вы знаете это, не так ли?
      - Да... - Она на мгновение подняла на него глаза и тут же опустила их, вспыхнув от осознания того, что он имел в виду.
      - Наверняка у вас уже возникали подобные проблемы раньше, Велвет. Возможно, при дворе? И что вы делали в таких случаях?
      - Со мной никогда не обращались так по-хамски, тем более при дворе. Королева не жалует джентльменов, которые волочатся за ее придворными дамами, хотя я знаю там и таких - и мужчин, и женщин, - которые, рискуя навлечь на себя ее гнев, все-таки отваживаются и на свидания, и на поцелуи, и на объятия. Я, однако, не принадлежу к их числу, и, кроме того, никто не отваживается подступаться ко мне с такими предложениями, зная необузданный нрав моих родителей. - Она начала приходить в себя, уютно устроившись в его больших сильных руках. - Я нахожусь под лучшей защитой, чем сама испанская инфанта, имея двух таких суровых дуэний, как сэр Уолтер Рэлей и граф Эссекс. - Она рассмеялась, и он был очарован этим тихим, мелодичным смехом. - Они отваживают каждого, кто осмеливается подойти ко мне хотя бы с намеком на неуважение.
      Алекс покачал головой в восхищении: в Велвет было нечто, что превращало мужчин в галантных рыцарей. Они стремились защитить ее, как только что сделал он сам. Она была еще слишком невинна, чтобы состоять при дворе. Сегодня ей повезло. Он вышел прогуляться и отдохнуть от толкотни, когда услышал крики о помощи, а потом визг Mapло, Он понял, что произойдет дальше. Он не знал, что женщиной, попавшей в беду, была Велвет. А что, если в следующий раз его не окажется рядом?
      Однако, прежде чем он смог как следует обдумать эту мысль, она оправилась от испуга и проговорила несчастным голосом:
      - Мне уже пятнадцать лет, и никто никогда не целовал меня. Никто!
      - Вы же обручены, во всяком случае, я это слышал от вашего брата, - сказал Алекс осторожно.
      - Да, обручена! - в раздражении бросила Велвет. - Обручена в возрасте пяти лет с человеком, который не удосуживался даже признать мое существование вплоть до последних недель. Десять лет он игнорировал меня, но теперь вдруг обнаружилось, что он остался единственным мужчиной в роду. Он прислал письмо, в котором сообщил, что приезжает жениться на мне. Ему, видите ли, необходимо немедленно обзавестись сыновьями!
      - Очевидно, он оказался в трудном положении, Велвет, - начал Алекс.
      - Он оказался в трудном положении? - В ее голосе прозвучало презрение. - А я? Родители обещали мне, что я никогда не выйду замуж без любви. Но они в отъезде! Неужели человек, у которого никогда не хватало деликатности хотя бы вспомнить о моем дне рождения, рассчитывает, что я захочу выйти за него замуж, особенно сейчас, когда отца с матерью нет рядом? Я в этом очень сомневаюсь!
      - И поэтому вы решили пойти ко двору? - спросил он, заранее зная ответ.
      - Да. Рядом с королевой я могу не опасаться своего незнакомого и нежеланного нареченного. Когда мои родители вернутся, все это дело можно будет разрешить ко всеобщему удовлетворению раз и навсегда.
      - Но этот джентльмен имеет полное право жениться на вас, Велвет.
      - Я не выйду замуж ни за кого, пока не вернутся родители, и я не выйду замуж ни за одного мужчину, пока не полюблю его, - повторила она твердо. Потом она подняла голову и взглянула на него. - Давайте не будем больше говорить об этом неприятном деле. Лучше поговорим о том, как бы мне сорвать свой первый поцелуй. Вы - мужчина, Алекс, и, конечно, гораздо более опытны, чем я. Скажите, как девушка может поощрить мужчину, чтобы он поцеловал ее?
      - Велвет, дорогая, - запротестовал он. - Это не тот предмет, который вы должны обсуждать с мужчиной.
      - Почему же нет? - настаивала она. - Всех фрейлин королевы уже целовали, кроме меня. Почему никто не хочет поцеловать меня?
      Она впилась в него взглядом, а он не знал, что ответить.
      Ему доставляла тайное удовольствие мысль о том, что она принадлежит ему. Он был рад узнать, что до сих пор ни один мужчина еще не вкусил ее сладости. Но вдруг ему пришло в голову, что она вполне созрела для любви, и, если он не сорвет этот плод, кто-нибудь другой рискнет пренебречь всеми запретами Елизаветы Тюдор, обойти охрану в лице Уолтера Рэлея и Роберта Деверекса и завладеет Велвет де Мариско!
      - Первый поцелуй - это очень важно, - произнес он в раздумье. - В первый раз вас должен поцеловать кто-нибудь, кто имеет в этом деле богатый опыт.
      - Уверена, у вас опыт достаточно большой, - сказала она мягко.
      - Вы просите, чтобы я поцеловал вас, Велвет?
      - А мне надо просить? - спросила она в ответ и опять покраснела.
      Он хрипло рассмеялся, неожиданно осознав, что все время, пока длился этот разговор, она стояла, заключенная в его объятия. Теснее прижав ее к себе одной рукой, другой он нежно поднял ее за подбородок. Она посмотрела ему прямо в лицо.
      - Нет, Велвет, дорогая. Вам не надо просить меня поцеловать вас. Это то, чего я хочу с того самого момента, когда впервые увидел вас.
      Он наклонил голову, и Велвет показалось, что ее сердце выпрыгнет из груди, когда ее изумрудные глаза утонули в его золотистых. Медленно его губы встретились с ее. Все ее существо пришло в испуганно-радостное состояние возбуждения. Глаза сами закрылись, и она задрожала от наслаждения, когда губы мужчины коснулись ее в первом нежном прикосновении. Какое-то мгновение Велвет не знала даже, дышит ли она еще, почти уверенная, что умирает, когда силы покинули ее. Ее руки обвили шею Алекса, и он прижал ее к себе еще крепче.
      Алекс не подозревал, что губы женщины могут быть такими податливыми и ласковыми. Вначале он старался быть только нежным, но она не проявила испуга и не оказала сопротивления. Он принялся целовать ее более страстно, ее губы набухли и раскрылись ему навстречу. Он дрожал от поднимающегося желания, хотя и понимал, что прекратить их объятия, пока они не переросли во что-нибудь большее, должен именно он. С большой неохотой он оторвался от Велвет и посмотрел на ее бледное лицо. Медленно-медленно глаза девушки открылись, и она взглянула на него.
      По его губам пробежала улыбка, он нежно погладил ее по щеке.
      - Надеюсь, первый поцелуй был удачный, Велвет? - спросил он спокойно.
      Стараясь удержаться на ногах, она молча кивнула. В словах нужды не было, ибо он прекрасно видел, как потемнели ее глаза от просыпающегося желания. Она несколько раз глубоко вздохнула, что вроде бы помогло ей прийти в себя.
      Заметив, что она пытается восстановить равновесие, Алекс сказал успокаивающе:
      - Когда вы будете готовы, я провожу вас на празднество.
      Наконец она обрела голос.
      - Это всегда бывает так? - спросила она.
      - Как так?
      - Так... - Она запнулась в поисках нужного слова. - Так волнующе?
      Он был очарован ее честностью.
      - Я не могу сказать, что чувствует женщина, Велвет, но для меня наш поцелуй тоже был волнующим. Вы очень милая девушка. - Потом взял ее за руку и повел наверх, в сад, где еще продолжались танцы.
      - Вы бы хотели поцеловать меня еще? - вдруг удивила она его неожиданным вопросом.
      Он остановился и, взяв ее за плечи, посмотрел на нее сверху вниз, чем-то озабоченный.
      - Да, я поцелую вас еще, Велвет, но за это вы должны мне кое-что обещать!
      - Что?
      - Мне бы хотелось, чтобы вы не просили других джентльменов целовать вас.
      - Вы опасаетесь за мою репутацию, милорд, или считаете, что я еще не умею хорошо целоваться? - дерзко спросила она.
      - И то и другое, - ухмыльнулся он, забавляясь ее нахальством.
      Велвет обрадовалась.
      - Вы мне нравитесь, Александр Гордон, - заявила она. - Вы будете мне другом, таким же, как и Робин?
      - Да, дорогая, я буду вашим другом. - Он почувствовал, как внутри у него поднимается тепло от ее слов. Робин был прав, уговаривая его подождать. Он понравился Велвет! Скоро он научит ее любви.
      - Я не поцелую больше никого, кроме вас, Алекс, - сказала она мягко. - По крайней мере до тех пор, пока не научусь целоваться хорошо, - добавила она со смехом.
      Алекс заметил, что Роберт Деверекс после их с Велвет возвращения поглядывает на него ревниво. Граф Эссекский с раздражением заметил, что щечки Велвет горят, а губы припухли. Подойдя к лорду Гордону, он прошептал низким голосом:
      - Вы знаете, что королева неодобрительно относится к тем, кто заигрывает с ее придворными дамами, милорд. Кроме того, девушка помолвлена.
      - Все это мне известно, милорд, - спокойно ответил Алекс. - Осмелюсь вам напомнить, что я друг брата Велвет и не стану подвергать эту дружбу испытанию, чем-либо навредив его сестре. Со мной девушка в полной безопасности.
      - Боже мой! - взорвалась Велвет. - Вы хуже, чем какой-нибудь родитель, Скэмп. Принимая во внимание вашу репутацию в отношении женщин, эта постоянная забота о моем целомудрии становится невыносимой! Я решила состоять при дворе для того, чтобы хоть немного повеселиться, прежде чем мне придется остепениться и превратиться в старую замужнюю женщину! Я не потерплю больше этой постоянной слежки!
      - Я стремлюсь только охранить вас от тех, кто может испортить вашу репутацию, - проговорил Эссекс угрюмо.
      Велвет вдруг почувствовала раскаяние. Она знала, что человек, которого она звала Скэмп, - один из наиболее могущественных английских придворных настоящий ее друг.
      - Я знаю это, - сказала она, - но иногда вы чересчур усердны, дорогой Скэмп. Лорд Гордон для меня друг, и я рада этому. - Она положила свою ручку на руку Эссекса. - Теперь пойдем и поищем чего-нибудь освежающего. Я плохая хозяйка дома, и Робин будет мной недоволен.
      Эссекс повеселел от ее мягкой лести и позволил увести себя. Уолтер Рэлей улыбнулся Александру Гордону:
      - Девочка умеет побеждать, не так ли, милорд? Алекс замер.
      - Сэр, - начал он, - я думаю, вы меня с кем-то путаете.
      - Не думаю, - ответил Рэлей. - У меня хорошая память на имена и титулы. Вы - граф Брок-Кэрнский, нареченный супруг Велвет, и она об этом не знает, не правда ли?
      Так как отрицать что-либо было бесполезно, Алекс просто ответил:
      - Нет, она не знает. Ее брат и я считаем, что сначала мы должны подружиться, а уж потом говорить о свадьбе. Рэлей кивнул:
      - Она вас никогда не видела, получается?
      - Ей было пять лет, когда я видел ее в последний раз. Рэлей удивленно посмотрел на него:
      - За десять лет вы ни разу не видели девочку? Я знаю, что вы живете на севере, лорд Гордон, но неужели за все эти годы нельзя было выкроить время и взглянуть на Велвет? Теперь я понимаю, почему она так упирается.
      Алекс вспыхнул:
      - Большую часть этого времени я провел во Франции и Италии, а потом мне пришлось выполнять кое-какие поручения моего короля. Кроме того, мой отец нуждался во мне. Время промелькнуло так быстро. Отец распорядился, чтобы я женился на Велвет и сохранил наш род.
      - Итак, - сухо заметил Уолтер Рэлей, - хороший сын, каким вы, по-видимому, являетесь, поспешил выполнить волю своего отца, даже не дав себе труда подумать о чувствах девушки в этом вопросе. У вас не очень много такта, не так ли, милорд?
      - Пожалуй, - усмехнулся Алекс с несколько унылым видом. - Робин уже устроил мне хорошую выволочку. Боюсь, я ошибся, послав то злополучное письмо. Теперь мне придется потрудиться, чтобы завоевать расположение Велвет, прежде чем я осмелюсь открыть ей, кто я есть.
      - Я намерен раскрыть ваше подлинное имя королеве, - заявил сэр Уолтер. Чтобы добиться Велвет, вам понадобится ее помощь. Королева ревниво охраняет своих фрейлин, но, если она будет знать, что ваше ухаживание носит честный характер и вы имеете на это право, она окажет вам неоценимую помощь. Елизавета Тюдор может быть и настоящим другом, и заклятым врагом.
      - А как быть с Эссексом?
      - Роберт Деверекс - молодой человек с горячей головой, - спокойно сказал Рэлей. - Обычно мы с ним мало общаемся. Ему совсем не нужно знать, кто вы есть на самом деле. В запале он может легко выдать вас и все разрушить, сам того не желая. Роберт - человек беспечный. Позвольте мне поговорить с королевой прямо сейчас, а потом, с ее разрешения, я представлю вас ее величеству. - Уолтер Рэлей отошел, а Алекс отправился на поиски хозяина.
      Рэлей легко проник внутрь кружка, собравшегося вокруг королевы, осторожно прокладывая себе путь сквозь толпу, пока не оказался рядом с ней. Королева слушала одного из своих молодых фаворитов - Энтони Бэкона, но, как всегда, замечала все происходящее вокруг. Она, не торопясь, взяла Рэлея под руку и улыбнулась ему, ни на секунду не оставляя своим вниманием молодого Бэкона.
      - Мне нужно несколько секунд для конфиденциального разговора, - тихо прошептал он ей на ухо, и она кивнула в знак согласия.
      Когда рассказчик закончил свою историю, встреченную довольным смехом, королева отправилась на прогулку по дорожкам сада, по-прежнему держа Рэлея под руку. Остальные джентльмены следовали за ними, пока она не обернулась и не сказала кокетливо:
      - Господа, держитесь в отдалении, я хочу побыть вдвоем с моим Уолтером.
      Разочарованные кавалеры вынуждены были плестись позади на приличном расстоянии.
      - Благодарю вас, мадам, - сказал сэр Уолтер.
      - Что вы хотите попросить у меня на этот раз, сэр? Я часто спрашиваю себя, перестанете ли вы когда-нибудь попрошайничать? - поддразнила его королева.
      - Я перестану попрошайничать, когда вы перестанете быть столь щедрой, быстро нашелся он с ответом, и королева от всего сердца рассмеялась.
      - Бог свидетель, Уолтер, вы проворны! - Королева стала серьезной. - Это не испанская угроза, надеюсь? Господи, еще один заговор?!
      - О нет, дражайшая леди! - поспешил он успокоить ее. - То, что я хочу рассказать вам, - это любовная история, в которой ваше величество может сыграть важную роль и помочь обрести счастье двум людям.
      Затем Рэлей объяснил, что произошло между Велвет и графом Брок-Кэрнским. Он умолчал кое о чем, и королева не заподозрила, что Велвет напросилась во фрейлины только из-за того, чтобы спастись от Алекса.
      По мере того как он говорил, лицо Елизаветы Тюдор смягчалось. За те несколько недель, что она знала Велвет, она положительно влюбилась в нее. Девочка умна, забавна и очень мила, но без той слащавой красивости, которая так раздражала ее в женщинах. Королеве был понятен испуг, с которым Велвет встретила известие о том, что некий незнакомец приезжает, чтобы жениться на ней и увезти неизвестно куда, особенно сейчас, когда любимые родители находятся на другом конце света. Она была молода и жаждала получить от жизни все удовольствия, прежде чем остепениться и перейти на попечение мужа до конца жизни.
      Королева знала, что ее собственная судьба, как и судьбы некоторых других, очень немногих независимых женщин в ее королевстве, редкость. Большинство женщин до замужества целиком зависели от семьи, а вступая в брак, становились собственностью мужей. Елизавета Тюдор знала лучше других, какой может быть мужская власть над женщиной. Она видела, как ее отец уничтожил многих женщин. Только две из ее многочисленных мачех спаслись от гнева Генриха Тюдора.
      Герцогиня Клевская добровольно согласилась на развод и таким образом избежала участи матери Елизаветы, Анны Болейн. Королева Кэтрин Парр избежала ужасного конца только благодаря тому, что Генрих Тюдор умер раньше ее. Да, Елизавета понимала, как тяжело женщинам в этом мире, где правят мужчины.
      Однако Рэлей представил графа Брок-Кэрнского совсем не таким плохим человеком, а Велвет в конце концов неизбежно должна была выйти за него замуж. Помолвку твердо обговорили много лет назад и одобрили лорд и леди де Мариско. То, что шотландский граф приехал в Лондон с намерением познакомиться и расположить к себе Велвет, говорило в его пользу. Однако она не видела причин, почему он не мог подождать со свадьбой до возвращения родителей невесты. Это дало бы возможность Велвет побыть при дворе, сохраняя при этом всю законность ситуации, что казалось королеве удачным решением.
      - Давай-ка я встречусь с этим джентльменом, Уолтер. - Королева любила произносить имя Уолтера Рэлея с протяжным девонширским акцентом. Многих своих приближенных она звала ласкательными именами. Так, Лестер был ее "глазами", Хаттон "ресницами", Сесил "душой".
      - Я тотчас же приведу его к вам, ваше величество!
      - Нет, пошли за ним кого-нибудь другого. Ты останешься со мной, - повелела она.
      Рэлей обернулся к остальным кавалерам, следовавшим за ними в отдалении.
      - Бэкон, - позвал он, - королева приказала, чтобы вы привели к ней лорда Гордона. Он гость графа Линмутского. Довольно высокий, с каменным лицом.
      - Интересное описание, - заметила королева. - Он и правда такой каменный, этот шотландец?
      - У него довольно приятное лицо, которое кажется вырубленным из гранита его родных утесов, - ответил Рэлей.
      - У меня нет ни малейшего сомнения, что все придворные дамы будут добиваться его расположения.
      Елизавета Тюдор хмыкнула на это замечание.
      - Жаль, что он совсем отстал от моды, - продолжал Рэлей. - Его гардероб очень прост.
      Королева рассмеялась и отступила на шаг, чтобы рассмотреть пышный, чуть ли не павлиний наряд самого сэра Уолтера Рэлея. Его камзол был расшит таким количеством золотых бусинок, жемчужин и топазов, что королева едва могла рассмотреть под ними материю. Рэлей, конечно, законодатель мод при дворе. Поговаривали, что он давно уже сделал бы своего портного богатым человеком, если бы только платил по счетам.
      - Уо-олтер, - протянула она, - при моем дворе еще никогда не появлялось человека, который мог бы дать вам фору по части моды. Однако не сомневаюсь, что ваш граф понравится мне так же, как и всем этим распутным девкам при дворе. Но как же они будут разочарованы, когда обнаружат, что все его внимание целиком отдано только моей крестнице Велвет.
      Они продолжали весело болтать еще несколько минут с фамильярностью, присущей старым и добрым друзьям. Затем внимание королевы переключилось на Энтони Бэкона, возвращающегося в компании необычайно привлекательного джентльмена. "Вот он какой, этот шотландский граф", - подумала Елизавета Тюдор и ощутила мимолетное сожаление, что она - не простая фрейлина, как Велвет.
      Ей понравилась весьма приятная внешность молодого человека, прямой взгляд серьезных янтарных глаз. Она увидела в них твердость, преданность и надежность. Его сильные руки с длинными изящными пальцами были как будто созданы для того, чтобы держать меч. Это были руки мужчины, а не какого-нибудь мягкотелого хлыща. Он встретил ее изучающий взгляд спокойно, не трясясь, как заячий хвост. Елизавета Тюдор инстинктивно доверяла людям, которые смотрели ей прямо в глаза.
      - Мадам, - сказал Рэлей, - позвольте представить вам графа Брок-Кэрнского, Александра Гордона, джентльмена, о котором я говорил.
      - Добро пожаловать к моему двору, милорд, - спокойно проговорила королева. - Как поживает мой юный кузен Джеймс Шотландский?
      - Я едва ли могу дать вам отчет из первых рук, - ответил Алекс, - ибо взял себе за правило не появляться при дворе Стюартов слишком часто. Дела моей семьи большую часть времени удерживают меня в Дан-Броке или Абердине, но я слышал, что король чувствует себя хорошо.
      "Так вот она какая, эта Елизавета, которая приказала умертвить Марию Стюарт", - подумал Алекс. Как отличались друг от друга эти две женщины! Он, правда, никогда не видел покойной королевы шотландцев и знал о ней только из рассказов отца.
      Ангус Гордон был ревностным приверженцем своей единоутробной сестры Марии Стюарт, но считал ее слишком опрометчивой женщиной, руководствовавшейся в своих решениях скорее чувствами, чем умом. Узнав о ее смерти незадолго до своей собственной кончины, отец устало покачал головой и сказал:
      - С самого начала было ясно, что этим все и кончится. Но не держи зла на королеву Англии, Алекс, сын мой. В конце концов Шотландия победит, ведь в один прекрасный день на английский престол взойдет сын Марии.
      Сейчас, когда Алекс произносил перед Елизаветой Тюдор какие-то приличествующие случаю слова, он понял, что и правда не затаил против нее зла. Скорее, он чувствовал, что в этой хрупкой женщине скрыт огромный интеллект и острый ум. Он знал, что полюбит ее.
      Королева взяла его под руку, и они отправились гулять по освещенному факелами саду.
      - Скажите, когда вы были помолвлены с моей крестницей, милорд? - спросила она.
      - Это было летом, когда ей исполнилось пять лет, мадам. Я приехал вместе с отцом из Дан-Брока в Королевский Молверн. Мой отец и Адам де Мариско дружили с детства, еще с Франции. Они надеялись, что этот брак объединит наши семьи. Когда мой отец умер, я вдруг обнаружил, что остался единственным прямым наследником по мужской линии в семье, и понял, что должен немедленно жениться. Я отправил письмо лорду де Мариско, но он оказался в отъезде. Мое послание вскрыл лорд Блисс и уведомил Велвет о приближающейся свадьбе. Боюсь, это ее напугало.