Четыре лучника прятались под мостом, еще десять партизан притаились в воде рядом с берегом. Над поверхностью были видны только их головы, да и те были скрыты нависшим берегом и тростником с пушистыми метелками.
Шум двигателей грузовиков изменился, когда водители переключили передачи, чтобы подняться на гребень перед спуском к дамбе и мосту. Крейг лично исходил этот склон, вспомнив навыки, полученные в родезийской полиции, в поисках каких-либо следов, выдававших их присутствие: мусора, примятой травы, блеска металла, следов на песчаных берегах реки или обочинах, но не смог ничего обнаружить.
— Мы должны сделать это сейчас, — сказала Сара, прятавшаяся вместе с сестрами рядом с ним за камнями. Она была права, менять что-либо было уже поздно.
— Иди, — сказал Крейг.
Сара встала, сбросила с плеч джинсовую рубашку. Ее младшие сестры последовали ее примеру и сбросили набедренные повязки.
Все девушки полностью обнажились, если не считать крошечных украшенных бусами передничков, прикрывавших их лобки и открывавших их сокровенные места при каждом шаге. Их гладкие ягодицы выглядели очень соблазнительно под узкими, как у песочных часов, талиями.
Они совершенно не стеснялись своей наготы. В сельских районах страны такие переднички были традиционной одеждой молодых незамужних матабелок. Даже Сара носила его, пока не поехала учиться в город.
Они начали плескаться в реке. Капли воды сверкали на их темных телах, а смех был настолько заразительным и чувственным, что не мог не привлечь внимания мужчин. Впрочем, как заметил Крейг, на партизан он не произвел впечатления. Они даже не повернулись, чтобы посмотреть на девушек. Это были настоящие профессионалы, и их внимание было сосредоточено на предстоящей опасной работе.
На гребне показался первый грузовик. Крейг увидел такую же пятитонную «тойоту», как та, что преследовала их у границы с Ботсваной. Грузовик был выкрашен такой лее краской песочного цвета. У установленного на крыше кабины крупнокалиберного пулемета стоял солдат. За первым грузовиком, завывая двигателем, поднялся на гребень второй.
— Только не три, господи. Путь их будет только два, — взмолился Крейг и прижал к плечу приклад АК-47. Ствол был замаскирован сухой травой, лицо и руки Крейга были вымазаны черным илом со дна реки.
Грузовиков было только два. Они покатились к дамбе. Сара и сестры, стоя по колено в зеленоватой воде, замахали солдатам руками. Первый грузовик притормозил, девушки закачали бедрами, засмеялись и затрясли блестящими мокрыми грудями.
Крейг рассмотрел сквозь пыльное стекло двух человек в кабине первого грузовика. Один из них был младшим офицером — были видны нашивки на погонах и бордовый берет с серебряной эмблемой. Он улыбался, и его зубы блестели почти так же ярко, как значки на груди. Офицер сказал что-то водителю, и грузовик, заскрипев тормозами, остановился у самого моста. Второй грузовик вынужден был остановиться за первым.
Молодой офицер открыл дверь и спустился на подножку. Солдаты в кузове и пулеметчик вытянули шеи и стали выкрикивать непристойные шутки. Девушки, по примеру Сары, присели, чтобы нижние части тела скрылись в воде, и отвечали на шутки с притворной скромностью. Некоторые солдаты из второго грузовика, видимо почувствовав себя обделенными, спрыгнули на землю из кузова и подошли к перилам.
Одна из девушек постарше сделала непристойный жест большим и указательным пальцами под одобрительный мужской хохот. Молодой офицер ответил ей еще более откровенным жестом. Теперь уже буквально все солдаты столпились за его спиной. Только два пулеметчика оставались в кузовах.
Крейг бросил взгляд под мост. Лучники на животах выползали на берег, под прикрытием толстых балок моста.
Сара выпрямилась. Она развязала шнурок, сняла передник и помахивала им в сторону солдат. Она пошла к стоявшим на мосту солдатам, и смех мгновенно стих. Она шла медленно, покачивая бедрами, прекрасная и блестящая, как выдра. Солнечные лучи окружали ее идеальное тело сверхъестественным ореолом. Крейг почувствовал, как мгновенно изменилось настроение солдат, как в них стала просыпаться похоть, постепенно перерастающая в сексуальное бешенство.
Сара остановилась прямо под ними и подняла ладонями груди, направив возбужденные соски прямо на солдат. Солдаты уже не замечали ничего вокруг, даже пулеметчики зачарованно смотрели только на Сару.
Лучники скользнули под прикрытие дамбы. От первого грузовика их отделяло не более десяти шагов. Они одновременно встали на одно колено и натянули луки. Луки выгнулись, правые руки лучников коснулись губ, напряглись мощные мышцы спин, лучники прицелились и выпустили стрелы.
Крейг не услышал ничего, даже свиста стрел, но один, из пулеметчиков вдруг наклонился вперед и безжизненно обмяк на крыше кабины. Второй выгнул спину, широко раскрыв рот и пытаясь достать руками до торчавшей между лопаток стрелы. Его поразила вторая стрела, на ширину ладони ниже первой, и он, так не издав ни звука, вздрогнул и упал.
Потом бесшумные стрелы полетели в солдат на берегу. Раздался крик. В тот же самый момент из воды выскочили прятавшиеся под берегом партизаны. Раздвигая руками тростник, они бросились на солдат, когда те повернулись в сторону лучников. Обнаженные матабелы напали на них сзади, размахивая широкими пангами и тяжело дыша, как теннисисты, отражавшие тяжелые удары. Тяжелое лезвие панги разрубило голову молодого офицера в бордовом берете до самого подбородка.
Сара мгновенно развернулась и побежала к девушкам. Они все вместе выскочили на песчаный берег. Младшая сестра Сары пронзительно кричала.
Раздался один-единственный выстрел. Все солдаты уже лежали на земле, а партизаны не могли остановиться и продолжали рубить их пангами.
— Сара, — крикнул Крейг, — уводи девушек в лес!
Она подняла с земли свою юбку и повела девушек прочь от этого страшного места.
Крейг перебежал через мост. Партизаны уже раздевали и обыскивали тела. Работали они проворно и умело. Сначала снимали часы, потом проверяли содержимое карманов и сумок на ремнях.
— Никто не ранен? — спросил Крейг. Его волновал тот единственный выстрел, но потерь среди партизан не было. Крейг разрешил им обыскивать трупы еще две минуты, потом послал дозор на гребень, чтобы никто не засад их врасплох.
— Зарывайте! — Он указал на мертвых машонов. Братская могила была вырыта еще днем, и партизаны быстро оттащили к ней голые тела.
Кабина, на крыше которой лежал убитый пулеметчик, была заляпана кровью.
— Смыть! — приказал Крейг, и один из партизан быстро спустился к реке с ведром.
— Не забудьте выстирать форму.
Она должна была высохнуть в течение часа. Сара вернулась, когда партизаны зарывали могилу. Она была полностью одета.
— Я послала девушек в деревню, они хорошо знают местность. Им ничего не грозит.
— Ты правильно поступила — похвалил ее Крейг, поднимаясь в кабину грузовика. Ключ был в замке зажигания.
Вернулась похоронная команда, и Крейг отозвал до-юры. Партизан, назначенный водителем второго грузовика, завел двигатель, и обе машины, завывая двигателя и, начали подъем на крутой склон. Вся операция заняла тридцать пять минут. Они подъехали к поваленному деревy мхоба-хоба, товарищ Бдительный вышел на дорогу и показал, где нужно спрятать грузовики. Крейг остановил машину в густых кустах, и партизаны мгновенно замаскировали оба грузовика срезанными ветками. Еще одна группa начала разгружать машины и убирать поваленное дерево с дороги.
В грузовиках партизаны нашли настоящие сокровища: двухсотфунтовые мешки с маисовой крупой, ящики с мясными консервами, сигареты, патроны, мыло, сахар, соль. Крейг знал, что все это будет надежно спрятано в лесу и унесено при первой же возможности. Еще они нашли личные ранцы десантников, а в них — несколько комплектов так необходимой им формы Третьей бригады и даже несколько знаменитых бордовых беретов. Партизаны стали переодеваться, а Крейг взглянул на часы. Шестой час.
Крейг запомнил, что радист лагеря Тути включал генератор и выходил на связь в семь часов вечера. Он проверил рацию первого грузовика. Она была портативной, мощности вполне хватало, чтобы связаться с лагерем, но было явно недостаточно для связи с Хараре.
Он позвал в кабину товарища Бдительного и Сару, и они еще раз проверили план действий. Сэлли-Энн будет над полосой Тути завтра в пять часов двадцать минут и сможет оставаться в воздухе до восьми тридцати. Крейг предусмотрел на дорогу от лагеря до полосы три часа, с учетом возможных задержек и неприятностей. Таким образом, они должны были выехать из лагеря в два часа тридцать минут при идеальном стечении обстоятельств, но не позднее пяти часов утра.
Это означало, что к воротам лагеря они должны подъехать примерно в полночь. Два с половиной часа — на захват, дозаправку грузовиков, освобождение заключенных и поиски Тунгаты.
— Хорошо, — сказал Крейг, — я хочу, чтобы командиры каждой группы повторили свои обязанности. Начинай ты, Сара.
— Я со своими людьми беру инструменты и направляюсь к первому бараку.
Крейг выделил ей двух помощников на тот случай, если Тунгата не сможет идти самостоятельно. Первый барак, стоявший в отдалении от других, был обнесен дополнительной оградой из колючей проволоки и явно был предназначен для содержания самых важных заключенных.
Кроме того, Сара видела, что именно в этот барак Тунгату увели с плаца после их последней встречи.
— Мы находим его и доставляем к месту встречи у главных ворот. Если он сможет передвигаться самостоятельно, я оставляю своих людей освобождать других заключенных.
— Хорошо.
Сара все поняла идеально.
— Вторая группа.
— Пять человек занимается сторожевыми вышками по периметру… — начал повторять свои инструкции товарищ Бдительный.
— Тогда все, — сказал Крейг. — Все зависит только от одного. Я говорил об этом пятьдесят раз, но повторю еще раз. Мы должны захватить передатчик, прежде чем они выйдут в эфир. У нас есть на это минут пять. Две минуты на то, чтобы радист понял, что происходит, две минуты — на запуск генератора и достижение им номинальной мощности, минута на то, чтобы установить связь со штабом в Хараре и передать сигнал тревоги. Если это произойдет, мы все погибнем. — Он взглянул на часы. — Пять минут восьмого. Пора выходить на связь. Где человек, который говорит как машон?
Крейг тщательно объяснил, что нужно сказать, и с облегчением понял, что партизан оказался сообразительным.
— Я скажу, что колонна задержалась в пути. Один грузовик сломался, но мы сможем починить его сами. Мы прибудем в лагерь позже, чем обычно, ночью.
— Именно так.
— Если они начнут задавать вопросы, я должен ответить: «Вас не понял. Плохо слышно», повторить: «Прибудем позже» и отключиться.
Крейг стоял рядом, когда партизан выходил на связь, слушал, не понимая, ответы радиста из лагеря Тути и не смог уловить и тени подозрения или тревоги в его искаженном помехами голосе.
Партизан закончил сеанс связи и передал микрофон Крейгу.
— Он сказал, что все понял. Будут ждать нас ночью.
— Хорошо. Можно поесть и немного отдохнуть.
Есть, впрочем, Крейг не смог. Его поташнивало от напряжения и зрелища ужасной бойни на мосту. Переполненные ненавистью партизаны наносили пангами ужасные раны. Во время партизанской войны он много раз становился свидетелем ужасных смертей, но так и не привык к ним.
* * *
«Слишком яркая луна», — подумал Крейг, выглянув из под тента первого грузовика. До полнолуния оставалось всего четыре дня, и высоко парившая луна заливала землю ярким светом. Грузовик раскачивался и подпрыгивал на неровной дороге, поднимаемая им пыль забивала горло.
Он не рискнул остаться в кабине, даже вымазав грязью лицо. Внимательный человек мгновенно узнал бы его. Рядом с водителем сидел товарищ Бдительный в полной форме младшего офицера, включая бордовый берет и наплечные нашивки. Рядом сидел говоривший, как машон, партизан, тоже в берете. Крупнокалиберные пулеметы были заряжены и взведены, около них стояли опытные бойцы, еще восемь партизан в форме Третьей бригады сидели на скамейках, остальные прятались вместе с Крейгом под тентом.
— Пока все идет хорошо, — пробормотала Сара.
— Пока, — согласился Крейг. — Но я предпочитаю плохое начало и счастливое окончание.
Он услышал три удара по задней стенке кабины. Так товарищ Бдительный сообщал, что они приближаются к лагерю.
— Как бы то ни было, только вперед. — Крейг развернулся, чтобы посмотреть в специально прорезанное в брезенте отверстие.
Он разглядел сторожевые башни, похожие на фоне ночного неба на буровые вышки, кое-где блестела колючая проволока. Потом, совершенно внезапно, небо осветилось. Прожекторы, установленные по периметру лагеря, тускло засветились, потом вспыхнули ослепительным светом. Вся территория лагеря была освещена, как днем.
— Генератор, — простонал Крейг. — Господи, они включили генератор, чтобы встретить нас.
Крейг совершил первую ошибку. Он планировал провести операцию в полной темноте, чтобы ослепить охранников светов фар грузовиков. Только сейчас он понял, насколько логично поступили охранники, запустив генератор и включив освещение, чтобы встретить грузовики и разгрузить их.
Поворачивать назад было поздно. Оставалось только ехать вперед к прожекторам. Крейг чувствовал себя совершенно беспомощным, он даже не мог общаться с сидевшим в кабине товарищем Бдительным. Он проклинал себя зато, что не предусмотрел такую возможность, но сделать уже ничего не мог.
Охранники не открывали ворота. Рядом с караульным помещением находилось укрепленное мешками с песком пулеметное гнездо, и Крейг увидел, что ствол пулемета был направлен прямо на приближавшиеся грузовики. Из караульного помещения вышел сержант в сопровождении четырех десантников
Сержант встал у ворот и поднял руку. Потом он подошел к кабине и что-то спросил. Партизан в берете, не задумываясь, ответил, и голос сержанта сразу даже изменился. Он определенно ожидал услышать другой ответ. Он заговорил громче, явно угрожающим тоном. Крейг не видел самого сержанта, но заметил, как отреагировали охранники. Они стали снимать автоматы и окружать грузовик. Обман был раскрыт.
Крейг постучал по ноге стоявшего рядом партизана. Это был условный сигнал, и партизан мгновенно бросил гранату, которую держал в правой руке с уже выдернутой чекой. Она пролетела по высокой параболе и упала точно в пулеметное гнездо.
Почти одновременно Крейг отдал приказ стоявшим рядом бойцам:
— Убейте их.
Они высунули стволы автоматов через прорези в тенте и начали стрелять. До солдат было не более десяти шагов, и они даже не успели поднять автоматы. Сержант побежал к караулке, но товарищ Бдительный дважды выстрелил ему в спину из ТТ.
Сержант упал, и в тот же момент взорвалась граната. Пулеметчика разорвало на куски, и ствол пулемета бесцельно задрался верх.
Крейг высунулся из-под брезента и отчаянно закричал в открытое окно водителю:
— Вперед! Ломай ворота!
Взревев мощным дизелем, «тойота» рванулась вперед. Раздался оглушительный треск, грузовик на мгновение замедлил ход, потом вылетел на ярко освещенную площадку, волоча за собой обрывки колючей проволоки и обломки столбов.
Крейг встал рядом с пулеметчиком.
— Налево… — Он направил огонь на бревенчатую, крытую соломой казарму рядом с воротами. Пулеметчик выпустил длинную очередь в выбежавших из дверей полуголых солдат.
— Сторожевая вышка справа.
Они находились под огнем охранников. Пули свистели и щелкали рядом с головами, как удары бича. Пулеметчик в кузове прицелился, пулемет стал пожирать ленту, плюясь пустыми гильзами. Потели щепки и осколки стекла от окон башни, охранников отбросило назад плотной волной огня.
— Первый барак прямо впереди! — крикнул Крейг Саре. Она сидела рядом с двумя бойцами у заднего борта грузовика. Как только «тойота» притормозила, они спрыгнули на землю и побежали к бараку. Сара несла ножницы для болтов, партизаны бежали чуть впереди, уклоняясь от пуль и стреляя с бедра.
Крейг опустился по борту на подножку и вцепился в кабину.
— Езжай к скале, — крикнул он водителю. — Мы должны захватить передатчик!
Укрепленная скала находилась прямо перед ними, но предстояло еще пересечь широкий ярко освещенный плац с чисто выбеленной стеной у дальнего конца.
Крейг быстро оглянулся. Сара уже подбежала к бараку и резала проволочное ограждение ножницами. Прямо у него на глазах она скрылась с партизанами в бараке.
Он посмотрел на второй грузовик. Он с ревом ехал по периметру лагеря, подавляя огнем крупнокалиберного пулемета сопротивление охранников в сторожевых башнях. Были уничтожены уже четыре башни, оставалось всего две.
Яркая вспышка гранаты привлекла его внимание к казармам рядом с бараками для заключенных. Группа партизан спрыгнула с кузова второго грузовика, чтобы атаковать казармы. Крейг увидел, как они, присев под окнами, бросали гранаты, потом, похожие на мошек в свете прожекторов, бежали к баракам.
Всего за несколько минут они обрели полный контроль над территорией лагеря. Они вывели из строя башни, разрушили караульное помещение и обе казармы. Он бросил взгляд на скалу. Они захватили все, кроме скалы. К нему потянулась линия трассирующих пуль из укрепления на самом верху скалы. Пули были похожи на огненные бусы, сначала летевшие странно медленно, а потом вдруг поднимали вокруг них фонтанчики пыли или с грохотом пронзали металл кабины мчавшегося вперед грузовика.
Грузовик резко вильнул, Крейг, едва не упав, схватился за зеркало заднего вида и закричал водителю:
— Не останавливайся — нужно захватить передатчик!
Водитель сжал вырывавшееся из рук рулевое колесо и повернул грузовик к скале, и тут в него попала пулеметная очередь. Ветровое стекло взорвалось тысячей сверкающих, как алмазы, осколков, водителя отбросило к двери, у него была отстрелена половина груди. Его нога соскользнула с педали газа, и грузовик стал останавливаться.
Крейг рванул ручку двери. Тело водителя вывалилось из кабины. Крейг быстро сел за руль и до упора нажал на педаль газа. Грузовик рванулся вперед.
Сидевший рядом товарищ Бдительный стрелял из автомата через зияющую в ветровом стекле дыру. На крыше кабины оглушительно грохотал крупнокалиберный пулемет. Трассирующие пули, казалось, встречались над голой землей плаца, потом Крейг заметил еще кое-что.
Из амбразуры в укрепленной мешками с песком стены к ним на крошечном огненном хвосте летел черный шар размером с ананас. Он мгновенно понял, что это было, но не успел никого предупредить, потому что в следующее мгновение граната, выпущенная из РПГ-7, попала в грузовик.
Их спасло только то, что, граната попала в переднюю часть грузовика, и почти вся энергия взрыва была поглощена массивным блоком двигателя. Тем не менее грузовик остановился, словно налетел на каменный утес. «Тойота» перевернулась, Крейг вылетел через открытую дверь кабины.
Крейг поднялся на колени, и пулемет на скале мгновенно перевел огонь на него. Поток пуль осыпал его кусками твердой высушенной солнцем глины, выбитыми из плаца, и он вынужден был прижаться к земле.
Рядом с подбитой «тойотой» лежали раненые и ошеломленные партизаны. Одному из них придавило ноги кузовом, и он визжал, как попавший в проволочную петлю кролик.
— Вперед, — закричал Крейг на синдебеле. — Бегите к стене, все к стене!
Он вскочил на ноги и побежал. Побеленная стена была чуть справа от них, в ярдах семидесяти. К ней и побежал Крейг и еще несколько услышавших его команду партизан.
Пулемет снова начал охоту на него, пули засвистели совсем рядом. Крейг зашатался, как пьяный, но побежал дальше. Бежавший перед ним партизан вдруг упал — ему отстрелило обе ноги. Когда Крейг пробегал мимо, раненый партизан бросил ему свой автомат.
— Держи, Куфела. Я — покойник. Крейг схватил автомат и побежал дальше.
— Ты — мужчина! — крикнул он поверженному партизану. Товарищ Бдительный уже добежал о стены, и пулеметчик на скале сосредоточил огонь на Крейге.
Крейг прыгнул к стене ногами вперед, как бейсболист на финише. Он подкатился к стене и замер там, с трудом переводя дыхание. Только товарищу Бдительному и еще двоим партизанам удалось добежать до стены, остальные либо были убиты рядом с грузовиком, либо лежали на плацу.
— Мы должны заставить замолчать этот пулемет. Товарищ Бдительный криво усмехнулся.
— Вперед, Куфела, мы понаблюдаем за тобой с огромным интересом.
Еще одна граната из РПГ взорвалась у стены, оглушив их и осыпав белой пылью.
Крейг перекатился на бок и проверил автомат. Полный рожок патронов. Товарищ Бдительный передал ему из рюкзака еще один рожок. Кроме того, у Крейга был ТТ за поясом джинсов, а к нагрудным карманам были пристегнуты две гранаты.
Он на мгновение выглянул из-за стены, и мгновенно кирпичную стену рядом с его головой потряс град пуль. Он откатился назад. До подножия скалы оставалось сто ярдов, но это могли быть и сто миль. Они были совершенно беспомощны под огнем пулеметчика, который занимал главенствующее положение над всем лагерем. Любого, кто решил бы даже пошевелиться, мгновенно сразила бы очередь из пулемета или выстрел из гранатомета.
Крейг с тревогой поискал взглядом второй грузовик, но водитель, вероятно, разумно спрятал его за одной из построек, как только услышал первый выстрел из гранатомета. Других партизан тоже не было видно — все лежали в укрытиях, впрочем, они и так понесли слишком большие потери.
— Это не может закончиться так бездарно. — Крейг был вне себя от беспомощности. — Мы должны захватить этот пулемет!
Пулемет на скале, лишившись целей, замолчал, а потом Крейг услышал пение. Сначала всего несколько голосов, но песню подхватывали другие, и она становилась все громче и громче.
Почему вы рыдаете, вдовы шангани,
Когда трехногие ружья хохочут так громко?
Буквально через мгновение эту старинную боевую песню пели уже сотни голосов:
Почему вы плачете, сыновья кротов,
Когда ваши отцы выполняют приказы короля?
А потом он увидел, как из бараков показалась разноликая армия обнаженных фигур. Некоторые едва передвигали ноги от истощения, другие были более сильными и вооружились камнями, кирпичами и вырванными из земли столбами. Очень немногие подобрали оружие убитых охранников, но все пели, бросая вызов засевшему на скале с пулеметом врагу.
— О господи, — прошептал Крейг. — Сейчас начнется бойня.
В первой шеренге шел высокий изможденный человек с автоматом, напоминающий карикатуру на смерть, вокруг которого сплотились его изможденные товарищи по несчастью. Крейг не мог не узнать Тунгату Зебива.
— Сэм, поворачивай назад! — закричал он, называя старого друга привычным именем, но Тунгата упрямо шел вперед, а лежавший рядом с Крейгом товарищ Бдительный спокойно сказал:
— Они вызовут огонь на себя. Это наш последний шанс.
— Да, будь готов.
Товарищ Бдительный был прав. Смерть заключенных не должна быть напрасной. И тут загрохотал пулемет.
— Подожди! — Крейг схватил товарища Бдительного за руку. — Скоро он будет менять ленту.
Он ждал, пока закончится первая лента в пулемете, беспомощно наблюдая, как пули косят едва не обретших свободу заключенных.
Поток трассирующих пуль смывал их как из шланга. Первая шеренга пала, павших товарищей сменили другие заключенные, а Тунгата ушел далеко вперед, стреляя на бегу. Казалось, пули не брали его, только окутывали клубами пыли. Пулемет вдруг замолчал.
— Патроны кончились! — закричал Крейг. — Вперед. Они бросились вперед как спринтеры с колодок, и Крейгу показалось, что до подножия так же далеко, как до края земли.
Еще одна ракета просвистела над их головами. Крейг машинально пригнулся, но ракета была выпущена слишком высоко, явно в панике. Пролетев над плацем, она попала в серебристый бак с топливом. Пламя взметнулось на двести футов, и Крейг ощутил кожей горячее дыхание взрыва.
Он отставал от товарища Бдительного и других партизан — протез замедлял его бег, и считал на бегу. Хорошему пулеметчику нужно было не больше десяти секунд на то, чтобы перезарядить пулемет. Прошло уже семь секунд с того момента, когда они покинули спасительную стену… восемь, девять, десять! Сейчас раздастся очередь! А до скалы оставалось еще двадцать шагов.
Товарищи Бдительный подбежал к мешкам с песком и легко перепрыгнул через них.
Крейг вдруг почувствовал сильнейший удар по ноге и в следующее мгновение оказался на земле. Рядом с ним втыкались в землю пули. Потом пулеметчик, очевидно решил, что убил его, и навел пулемет на наступавшую стену заключенных.
Крейг побежал вперед так же быстро, как раньше, и только через несколько секунд понял, что пуля попала в протез. Он едва не расхохотался от нелепости произошедшего.
«Больше одного раза не получится», — подумал он и незаметно для себя подбежал к подножию скалы. Он подпрыгнул, схватился рукой за верхний край стены укрепления, подтянулся и перекатился через мешки с песком. Он упал на узкую площадку, на которой никого не было.
«Передатчик, — сказал он себе, — нужно захватить передатчик». Он спрыгнул в окоп и побежал к форту. Он услышал шум драки впереди, сдавленный крик, а потом увидел, как товарищ Бдительный выпрямляется над телом десантника из Третьей бригады с гранатометом в руках.
— Ликвидируй пулемет, — приказал ему Крейг — Я займусь передатчиком.
Крейг побежал дальше по проходу между мешками с песком, мимо блиндажа, в котором ночевал во время первого своего посещения лагеря.
«Первый поворот налево», — напомнил он себе, рывком отдернул штору из мешковины и сразу же услышал отчаянные крики радиста.
Крейг пробежал по узкому коридору и замер в проеме.
«Слишком поздно», — подумал он в отчаянии. Радист в майке и трусах склонился над передатчиком. Он прижимал микрофон к губам обеими руками, кричал сигнал тревоги на английском, и Крейг услышал, как из динамиков раздался спокойный громкий голос:
— Сообщение принято, — по-английски сказал радист в штабе Третьей бригады в Хараре. — Держитесь! Подкрепление будет направлено немедленно.
Крейг выпустил в передатчик длинную очередь из автомата, превратив его в кучу блестящих обломков и перепутанных проводов. Безоружный радист выронил микрофон и прижался спиной к мешкам с песком, глядя на Крей-га выпученными глазами и бормоча что-то несвязное. Крейг направил на него автомат, но не мог заставить себя выстрелить.
Очередь раздалась за спиной Крейга, испугав его на мгновение. Радиста отбросило пулями к стене, и он сполз на пол бесформенной кучей.
— Ты всегда был слишком добрым, Пуфо, — раздался низкий голос за его спиной, и Крейг обернулся и увидел изможденного высокого мужчину, с темными, горящими как у ястреба глазами.
— Сэм! — Тихо произнес Крейг. — Господи, как я рад тебя видеть.
* * *
У первого грузовика была полностью разрушена передняя подвеска, а у второго — изрешечены пулями задние колеса. В баках обоих грузовиков не было горючего.
Крейг, по возможности кратко, объяснил Тунгате план бегства из страны.
— Восемь часов — крайний срок. Если не доберемся до взлетной полосы до этого времени, придется уходить пешком.
— До полосы — тридцать миль, — задумчиво произнес Тунгата. — Других машин здесь нет. Фунгабера уехал два дня назад на «лендровере».
— Я могу снять задние колеса с взорванного грузовика, но топливо! Сэм, нам нужно топливо.
Они оба посмотрели на пылающий бак. Пламя по-прежнему взметалось в небо, густой черный дым клубился над плацем. Убитые лежали там, где скосили их пулеметные очереди. Из охранников не выжил никто. Они были разорваны на куски или избиты до состояния фарша освобожденными заключенными. Сколько людей было убито? Крейг всячески уклонялся от ответа, потому что лично нес ответственность за каждую смерть.
Тунгата молча наблюдал за ним. Ему удалось найти кое-какую одежду в тумбочках охранников, правда, она была слишком мала для него, кроме того, тюремный запах по-прежнему окутывал его словно облаком.
— Ты всегда вел себя так, — тихо сказал Тунгата. — Особенно после неприятной работы. Я помню, что после отстрела слонов ты несколько дней ничего не мог есть.
— Я солью все топливо в один бак, — быстро произнес Крейг. Он забыл, насколько наблюдательным мог быть Тунгата. — Я прикажу менять колеса, но ты должен найти топливо, Сэм. Обязательно должен! — Крейг захромал к ближайшему грузовику, избавившись от пристального взгляда Тунгаты.
Там его поджидал товарищ Бдительный.
— Мы потеряли четырнадцать человек, Куфела, — сообщил он.
— Господи, как мне жаль. Как все нелепо!
— Они должны были умереть когда-нибудь. — Партизан пожал плечами. — Что будем делать?
В инструментальных ящиках они нашли гаечные ключи, людей было вполне достаточно, чтобы поднять задние оси грузовиков на деревянные подпорки. Крейг понаблюдал за работой, потом закатал штанину, чтобы осмотреть протез. Пуля из пулемета пробила рваную дыру в алюминиевой голени, но сложный сустав поврежден не был. Он выровнял рваные края отверстия молотком, потом надел протез.
— Продержись еще немного, — прошептал он, ласково прохлопав по протезу, и отобрал гаечный ключ у товарища Бдительного, который уже успел сорвать резьбу на двух гайках.
Через час к бригаде Крейга, опускавшей кузов грузовика на новую заднюю ось, подошел Тунгата. У Крейга руки были по локти вымазаны густой смазкой. Рядом с Тунгатой Сара казалась маленькой девочкой, несмотря на автомат в руках.
— Топлива нет, — сообщил Тунгата. — Мы обыскали лагерь.
— У нас есть литров пятнадцать. — Крейг выпрямился и стер пот со лба рукавом рубашки, испачкав черной смазкой щеку. — Хватит миль на двадцать, если повезет, конечно. — Он посмотрел на часы. — Три часа. Как летит время. Сэлли-Энн прилетит уже через два часа. Мы не успеем…
