- Я просто устал, папа. Не забывай, мы причалили вскоре после того, как я сменился с вахты.
      - Мне кажется, здесь все идет к концу, - сказал Омилов. - Хотя должен признаться, мне не хочется улетать отсюда.
      - Так наслаждайся, пока мы здесь. - Осри выдавил из себя улыбку. Бери пример с меня.
      Тут Бабуля Чанг нажала кнопку на своем подлокотнике, и мелодичный звон оборвал разговоры и музыку.
      - Пора, - сказала она, почти не повышая голоса, - выслушать то, что имеет рассказать нам наш почетный гость о происходящем в мире.
      Легким движением Брендон переместил свое кресло в середину собравшихся.
      - Артелион пал, - произнес он ясным голосом, мягко, но почти безразлично. Эти слова его были встречены мертвой тишиной. - Мои братья убиты, а мой отец заключен в каком-то тайном месте и ожидает перелета на Геенну. Трон моего отца занял Эсабиан Должарский, и все эти события являются частью его мести за поражение под Ахеронтом двадцать лет назад.
      Снова молчание. Брендон оглянулся; эмоции его были скрыты за щитом невозмутимости, который Осри всегда считал проявлением слабости.
      И вдруг перед глазами с пугающей ясностью всплыла картина: Маркхем лит-Л'Ранджа, рассказывающий что-то с такой же точно уверенностью в голосе, вот только на лице его всегда отражалось то, о чем он думает.
      "Принятый Л'Ранджами. Неизвестного происхождения..." - вспомнились ему его же собственные презрительные слова.
      Маркхем был великолепным лицедеем.
      Осри вспомнил шутливую пантомиму в кадетском клубе, едва заметные преувеличения, которые тем не менее создавали законченный портрет нелюбимого инструктора, амбиции которого заметно превышали его положение. После этого Маркхем повернулся к остальным с тем же изяществом, с каким держал себя Брендон.
      "Маркхем всегда был лицедеем. Он научился двигаться, наблюдая за Брендоном", - сообразил Осри, стараясь рассеять царивший в голове алкогольный туман. На мгновение ему показалось даже, будто Брендон - это Маркхем, вот только Маркхем был светловолос, а его смеющееся лицо никогда...
      Он научился двигаться, а вот прятаться за щитом - нет. Вот оно что. Осри по себе знал, какое пустое занятие пытаться разозлить невозмутимых Крисархов.
      "Даже когда их наказывали, они прятали свои мысли с той же легкостью, с которой читали мои".
      Однако Маркхем признал, что не в состоянии обучиться этому, да никогда и не пытался.
      Почему это так важно? Потому что...
      Но голова его отказывалась думать, срываясь в обрывки воспоминаний, на которые накладывались старые и новые обиды, огорчения и просто обыкновенная усталость.
      И сквозь все это до него доносился голос Брендона, с документальной точностью описывающий гибель "Кориона" над Шарванном, бегство на маленьком курьерском катере от рифтерского эсминца, аварийную посадку на Дис и перелет "Телварны" на Артелион. Вслед за этим он описал набег на Мандалу; страх отозвался в его словах, но никак не в голосе, когда он рассказывал о том, что застал в Зале Слоновой Кости, - об этом Осри не слышал еще ни слова. Еще страшнее был рассказ о пыточной камере, в которой они нашли Омилова. Потом в рассказе зазвучали нотки сострадания - при рассказе об отчаянном бегстве через весь дворец от преследовавших их по пятам тарканцев, о том, как Грейвинг, сестра Иварда, была убита, а сам Ивард ранен; когда же рассказ сделался почти невыносимым, он сделал юмористическое отступление, описав бой на кухне, в котором роль оружия исполняли маленькие роботы-официанты.
      Голос его, наконец, приобрел окраску, и у Осри все сжалось внутри при рассказе о безумном взлете "Телварны" вдоль троса к Узлу и за пределы радиуса. Брендон по очереди отметил всех героев этого дерзкого рейда: Локри, вынесшего Иварда из дворца, спасшего Омилова, Монтроза, Жаима и Марим, в рекордное время исправивших двигатели корабля.
      Все затаили дыхание, когда он поведал о появлении Эсабианова "Кулака Должара", хотя кое-кто из слушателей охнул при рассказе о последней его отчаянной попытке достать беглецов - залпе рапторов, который наверняка разорвал на части Узел, убив всех, кто на нем находился.
      Потом он рассказал, что они застали на Дисе, и о том, как Вийя загнала сторожевых псов Хрима в Колдуна. Он закончил свой рассказ упоминанием о роли, которую сыграл в их спасении Осри, сумевший на последних каплях топлива привести корабль к Бабуле Чанг. Осри почувствовал, как заливается румянцем, и тут две мысли разом пришли в его голову: он не упомянул отцовский артефакт, и вторая: он ни слова не сказал о себе самом.
      Осри взял со стола тубу с вином, бесцельно любуясь муаровым узором на ее поверхности. Потом надавил на скобу, выцеживая содержимое в рот. Он понимал, что ему не стоит больше пить, но рассуждать здраво был уже больше не в состоянии. Слишком много теней из прошлого разом навалились на него, не оставив ему времени на размышление.
      Тем временем слушатели Брендона засыпали того накопившимися вопросами. На некоторые он ответил, но потом поднял руку. Не сразу, но воцарилась тишина.
      - Я не знаю, что планирует Эсабиан в будущем, - сказал он, переводя взгляд с лица на лицо. - Но я могу сказать вам, что планирую я сам; я хочу набрать флотилию верных мне кораблей и отправиться в рейд на Геенну, чтобы спасти отца. - Взгляд его остановился наконец на лице Вийи.
      Он улыбнулся ей чуть вызывающе, и она ответила ему все тем же непроницаемым взглядом. Вокруг них разразился тарарам: Чанги смеялись, выкрикивали что-то одобрительное, некоторые даже спьяну клялись принять участие в любом походе, который возглавит Брендон. Бабуля Чанг терпеливо ждала, пока шум поутихнет немного, потом наклонилась к Брендону и завела с ним какой-то негромкий разговор.
      Вийя подалась вперед взять что-то со стола, словно ничего не случилось. Но за ее спиной, в противоположном углу комнаты, Осри разглядел Локри в окружении пестрой молодежи. Пока те беззаботно болтали и смеялись, Локри не сводил своих светлых глаз с Брендона, а рот его кривился в недоброй улыбке.
      - Эй, лови! - крикнул кто-то Локри, и тот отвернулся и тут же затерялся в своей шумной компании. Они достали курильницу и разожгли в ней что-то особенно приторное.
      А что потом? Он может делать сколько угодно театральных заявлений, но это не значит, что он на самом деле собирается вести куда-то флотилию. Не более чем эти люди, которые забудут о своих клятвах тотчас, как протрезвеют.
      Осри до сих пор не имел ни малейшего представления о том, что Вийя собирается делать со своими пассажирами-панархистами; к словам Брендона она, похоже, осталась равнодушна.
      Бабуля подалась вперед и подала знак. Снова заиграла веселая музыка, и несколько человек снялись со своих мест, чтобы присоединиться к танцорам. Осри остался на месте, потягивая вино, а тем временем окружающие его сменили род развлечений. На его глазах Марим утянула Иварда в один из темных альковов; Локри исчез еще раньше в обществе двоих или троих Чангов. К удивлению Осри, Монтроз тоже исчез с кем-то; отец его, до сих пор оправлявшийся от того, что довелось ему пережить на Артелионе, просто уснул за столом.
      За столом остались только Брендон и Вийя. Брендон разговаривал с несколькими Чангами, а Вийя, молчаливая и непроницаемая, смотрела на них. Брендон сделал жест рукой, и Осри уловил золотой блик на его пальце: кольцо Танри Фазо.
      "Как могу я набрать флотилию, чтобы спасти его? Кто пойдет со мной?" Брендон говорил это или что-то вроде этого во время споров в их кубрике.
      Клятвопреступник... Осри тряхнул головой. Зря он пил так много...
      - Угодно чего-нибудь еще, генц? - послышался нежный голос у самого уха Осри.
      Он поднял взгляд. Зрение упрямо отказывалась фокусироваться, но он все же увидел молодую женщину с раскосыми глазами Чангов. Ее широкий, привлекательный рот призывно улыбался ему.
      - Нет, - буркнул он, с трудом ворочая языком, но тут же с тревогой понял, что его влечет к ней.
      - Может, небольшой массаж - снять усталость? - предложила она.
      Он попытался отказаться, но она оказалась уже за его спиной, а пальцы ее разминали ему плечи, успокаивая усталые мышцы. Он зажмурился, разрываясь между тем, что считал своим долгом - держаться подальше от Вийи и ее союзников, - и нарастающим влечением, противиться которому ему становилось все труднее.
      Под ее уверенными движениями все тревожившие его вопросы исчезли куда-то, а вместе с ними и барьеры из армированного злостью и обидами контроля над собой, которые он с самого детства воздвиг между собой и остальной вселенной.
      Поэтому, когда она вытянула его из кресла и запустила пальцы ему под рубаху, он забыл, где он и среди каких людей находится, и благодарно зарылся лицом в благоухающее облако ее волос.
      СИСТЕМА ПОСЕЙДОНА
      Лицо Ром-Санчеса порой напоминало Нг ее любимую гончую времен детства.
      - Меня немного беспокоят наши курьеры, сэр, - сказал он. - По меньшей мере одному из них пора бы выйти на связь.
      Нг кивнула, но ответила не сразу. На мостике "Грозного" стояла тишина, если не считать приглушенного бормотания докладов бортовых служб. Из-под одного пульта торчала пара ног; последовала вспышка, посыпались искры, сопровождаемые сдавленными ругательствами, которые вдруг затихли: Нг решила, что техник вспомнил, как близко от него капитан. Она подавила искушение рассмеяться. Команда свыкалась с новым режимом военного времени.
      "Чем больше все меняется..."
      Загудел зуммер поста внешнего наблюдения.
      - Выходные импульсы, три, эсминцы!
      В голосе младшего лейтенанта Выхорской звенело возбуждение. Ром-Санчес повернулся обратно к своему пульту и забарабанил по клавишам.
      На мгновение Нг охватила тревога, когда из динамика послышался голос штурмана:
      - Цель номер один: девяносто тире ноль; плюс шесть световых секунд; цель два: девяносто тире сто двадцать, плюс пять секунд; цель три: девяносто тире двести семьдесят...
      - Взяли нас в коробочку, - заметил Ром-Санчес.
      Нг рассмеялась, поняв размещение эсминцев.
      Только дай Метеллиусу возможность сделать эффектный выход...
      Доклады внешнего наблюдения и связи послышались одновременно:
      - Принимаю позывные, это наши...
      - Принимаю сообщение...
      - Выведите его ко мне на экран. Я знаю, кто это, Выхорска.
      Она с облегчением откинулась на спинку командирского кресла. На главном экране высветилосъ новое окно, а в нем - широкое, скуластое лицо Метеллиуса Хайаси, на котором играла пиратская улыбка.
      - Капитан Нг! Добро пожаловать в систему Посейдона.
      Пока он говорил, сигнал на пульте внешнего наблюдения зазвучал еще раз, а секундой спустя эхом ему отозвался пост связи. Нг решила, что это доклад курьера, обнаружившего Метеллиуса. Не отрывая взгляда от экрана, она набрала команду, приказав Амманту передать сообщение ей на босуэлл.
      - Спасибо, капитан Хайяси. Вот это приветствие! Он рассмеялся:
      - Никогда не пропускаю возможности выразить свое отношение к дурацкому пристрастию Флота к этим боевым дирижаблям.
      Нг заметила, как обиженно вздернул голову ее офицер-тактик, и невольно улыбнулась. Одновременно с этим в голове ее звучал доклад курьера. Хайяси говорил, что они имели дело с какими-то рифтерами в своей системе. Про войну не было сказано ни слова.
      - Но боюсь, капитан, хоть вы и желанный гость в нашей системе, продолжал тем временем Хайяси, - вы все же пилотируете этот чертов дирижабль...
      Нг расхохоталась: напряжение последних дней сменилось вдруг облегчением.
      "Как я соскучилась по тебе, милый!"
      - Заглянула на огонек после работы, - отозвалась она, ощущая на себе взгляды своих подчиненных. За спиной ее с шипением отворился люк. Хотелось бы мне, чтобы так оно и было, капитан, - продолжала она, разом посерьезнев. - Но мне кажется, работа только начинается.
      Его улыбка тоже застыла, и он кивнул.
      - Я надеялся, что доходившие до меня слухи - обычные преувеличения, даже с перебоями в ДатаНете. Уже неделю к нам не приходил ни один курьер. Он сделал паузу,
      "Босуэлл, - подумала Нг. - Доклад о наших повреждениях?"
      - А что до рифтеров - я решил, что они рехнулись, атакуя одну из центральных систем, словно они никогда в жизни не слыхали о Флоте.
      - Потери? - спросила Нг. Коммандер Крайно скользнул в свое кресло рядом с Ром-Санчесом. Хайяси презрительно фыркнул.
      - От рифтеров? - Тут он осекся и посмотрел прямо в экран, но мимо нее, и глаза его сузились. "Получил доклад о наших повреждениях". - Так это, значит, не шутка?
      Прежде чем она успела ответить, он выпрямился в кресле и перешел на официальный тон.
      - Прошу разрешения прибыть к вам на борт, капитан.
      - Прошу вас, - ответила она. - Нам многое надо обсудить.
      Сцепив руки за спиной, Метеллиус Хайяси подошел к стене и повернулся.
      - От этого голова идет кругом. Нет, ты только подумай: вот мы здесь сидим и планируем нападение на Артелион?
      - Знаю, - ответила Нг. - Я тоже жду, что вот-вот с потолка ударит молния. - Она подвинулась в кресле так, чтобы видеть расхаживающего из угла в угол Хайяси.
      Лейтенант Ром-Санчес смотрел на диалог Марго Нг с мускулистым капитаном эсминца, борясь с неприятной тяжестью в желудке.
      "Это глупо, Сегрен, - напомнил он себе. - Наивно думать, что у тебя есть хоть какой-то шанс".
      Он заставил себя отвлечься от бессмысленных огорчений и принялся слушать.
      - Однако детальное планирование операции придется отложить до прибытия в систему Артелиона, - продолжала она. - Мне только хотелось иметь наготове общие тактические соображения к моменту, когда к нам присоединятся остальные.
      Хайяси сжал губы.
      - Арменоут, - произнес он, не скрывая неприязни, потом вдруг улыбнулся Нг. - Он тебе никогда этого не простит, но и поймать его на этом не получится.
      Нг улыбнулась в ответ. Это был еще один какой-то их секрет - нет, больше, чем просто секрет, подумал Ром-Санчес с новым приступом ревности.
      Потом капитан вдруг посмотрела прямо на него, и он с трудом заставил себя не покраснеть. Уж не заметила ли она? Впрочем, в поведении ее ничего не изменилось.
      - Мистер Ром-Санчес, как по-вашему, сколько курьеров нам потребуется, чтобы гарантированно связаться с "Фламмарионом", "Игрушкой" и "Бабур-Ханом" для рандеву в системе Артелиона точно в намеченный срок?
      - Чем ближе к Артелиону патрулировало судно, тем больше шансов, что они услышали о войне и ушли в другую зону, - ответил Ром-Санчес. - Чем больше мы будем тянуть с отправкой курьеров, тем сложнее станет задача, но по моим подсчетам больше двадцати четырех курьеров посылать нет смысла.
      - Отлично. Будьте добры, распорядитесь об отправке. - Ром-Санчес понял, что его дальнейшее присутствие нежелательно, и встал, собирая бумаги. Нг повернулась к Хайяси, - Мне хотелось бы, чтобы вы привели своих офицеров и лейтенант Уорригел ознакомила их с новыми тенноглифами. Они играют существенную роль в успехе нашей операции; нам надо потратить как можно больше времени на их освоение.
      - И, лейтенант, - обратилась к Ром-Санчесу Нг, когда тот был уже у двери, - будьте добры, организуйте завтра в десять утра совещание в штабной. Необходимо присутствие командиров БЧ, вас самих, лейтенанта Уорригел и коммандера Крайно.
      - Есть, сэр! - отозвался Ром-Санчес и нажал на клавишу замка. Когда он шагнул через комингс, Нг повернулась к Метеллиусу Хайяси.
      - А я прошу тебя составить мне общество за обедом,
      Метеллиус...
      Люк с шипением закрылся, и Ром-Санчес стиснул зубы. Досада мешалась с любопытством.
      "Она все видела, это точно. Она знает - и все же отсылает меня".
      Он пожал плечами и зашагал прочь.
      Ему предстояла работа - а потом ему позарез нужно было выпить.
      Марго Нг проснулась первая и улыбнулась.
      Метеллиус спал рядом с ней, спокойно дыша во сне. Она с нежностью вглядывалась в его лицо, отмечая новые морщины, новые седые волосы на висках. Возрастные черты делали его еще милее, и она с трудом удержалась, чтобы не разбудить его поцелуем.
      Как давно это было в последний раз? Почти два года назад? По чистому везению они оказались на маневрах в одной системе и получили шанс провести тридцать шесть часов вместе.
      "Спи, любовь моя, - подумала она. - Одному Телосу известно, сможем ли мы отдохнуть, когда придем в систему Артелиона". Черная мысль - вечный сон - коснулась ее сознания, но она отогнала ее. Они сами выбрали жизнь, сопряженную с этим риском.
      Но, похоже, эта мысль не ушла совсем, ибо рука ее коснулась его груди под простыней, ощущая тепло тела и ровное биение сердца.
      Он мгновенно открыл глаза, сбросив сон. Уголки рта его дернулись вверх.
      - Что? Хочешь еще? Можно подумать, мы не виделись больше, чем каких-то два года.
      Она засмеялась едва слышно, и пальцы ее скользнули вниз по его волосатой груди.
      Немного позже она снова открыла глаза, чуть повернув голову, чтобы взглянуть на часы. Секунду спустя она ощутила, что его мускулы тоже напряглись: он делал то же самое.
      Она села, обхватив руками колени. Он закинул руки за голову.
      - Готова приступить к планированию? - спросил он. Нг тряхнула головой, отбрасывая волосы с лица.
      - Да, но я думала про Арменоута. С ним будет трудно иметь дело, но даже так мне жаль его, - ответила она. - Такие люди воспринимают это тяжелее всего.
      - Ты имеешь в виду то, что со смертью Семиона он автоматически лишился покровительства? - Глаза его неприязненно сощурились. - Не думаю, чтобы мне было жаль его.
      Едва заметная ненависть в голосе навела Нг на мысль, что Метеллиуса раздражала не только некомпетентность Арменоута на его командном посту, но и обычная неприязнь дулу к обласканным покойным Эренархом выходцам из нижнесторонних семей Центральных Тетрад.
      "Где бы ни оказывались человеческие существа, они оценивают себя по рангу, - подумала она. - А внутри этих рангов еще уйма рангов мельче".
      - Что будет с нами, если мы победим? - спросила она. - Найдется ли хоть правительство, чтобы защитить нас? Наморщив лоб, Метеллиус уставился в потолок.
      - Не знаю, - признался он. - Если те рифтеры не врут и Панарх жив, все может измениться не так уж и сильно. Исторически все складывалось так, что люди цепляются за старые системы - если, конечно, после войны сохранилась хоть часть их. Лучше знакомый ручной демон, чем дикие демоны хаоса.
      - А если он мертв? Метеллиус пожал плечами.
      - Значит, хаос. Возможно, люди будут искать то, что осталось от нас...
      - Включая Арменоута, - поморщившись, сказала Нг. - Но если рифтеры не ошибались, есть ведь еще третий наследник.
      Метеллиус мотнул головой.
      - Если он и жив, я ни разу не слышал о нем ничего, что заставляло бы поверить в его способность вести за собою людей. Если он и вынырнет еще где-нибудь, то скорее всего в обществе знатных собутыльников и прочих прилипал. Он станет мишенью для всех противоборствующих фракций, особенно в условиях вакуума власти. Я почти надеюсь, что он не вынырнет.
      - Мрачно, - заметила Нг, сцепив свои пальцы с его. Он погладил ее руку; взгляд его оставался отрешенным.
      - Об Элис чего-нибудь слышно? - осторожно спросила она.
      Он улыбнулся.
      - Ты имеешь в виду, известно ли мне, жива ли она? Нет, не известно.
      Она вздохнула. Было время, когда она ощущала ревность к гладколицей женщине, на которой Метеллиусу пришлось жениться восемнадцать лет назад. Бывшая на десять лет старше их, Элис бан-Керримак философски относилась к отношениям мужа с Нг, считая это частью брака с династией Хайяси. В те дни Нг все еще пыталась разобраться в отношении дулу к любви, браку и семье; случались минуты, когда ей казалось, что проще понять логику Шиидры, чем этих древних семей с их певучими голосами и отточенными позами.
      Однако позже она постепенно узнала об Элис больше - настолько, что начала принимать ее и даже испытывать к ней симпатию.
      - Надеюсь, с ней все в порядке, - сказала Нг, сжав пальцы Метеллиуса.
      - Элис - благоразумный человек, - ответил он. - У нее ушки на макушке; мне кажется, она должна была понять все вовремя, чтобы унести ноги. В конце концов, события войны с Шиидрой еще достаточно свежи в памяти, так что планы эвакуации должны выполняться более-менее оперативно.
      - Война вредна для бизнеса, - заметила она, рисуя пальцем по его ладони.
      - Она вредна для всего, - вздохнул он. - Я рад, что это нам доведется драться над Мандалой, - добавил он с внезапной решительностью. - Хотя и понимаю, что нам не победить.
      - Мы победим, - с улыбкой возразила она. - Даже если нас разнесут на клочки к чертовой матери, если хоть один курьер доставит сверхсветовое устройство на Арес, мы уже победим, - она снова покосилась на часы и вздохнула. - Десять минут. Может, нам...
      Вместо того чтобы отпустить ее руку, он стиснул ее сильнее и прижался к ней губами.
      Она подавила острое желание и неохотно высвободилась.
      - Нам встречаться с ними через десять минут...
      - Марго, - выдохнул он, взяв ее ладонями за лицо, и спокойно улыбнулся. - У нас еще целых десять минут. Она рассмеялась.
      17
      БОРТ "ТЕЛВАРНЫ":
      ПЛАНЕТОИД БАБУЛИ ЧАНГ - РИФТХАВЕН
      Марим угнездила подбородок на спинку кресла и следила, как Вийя ставит корабль на курс. Мгновение спустя корабль дрогнул, входя в скачок, и она отвернулась, пряча улыбку.
      Рифтхавен. У нее еще несколько дней на то, чтобы найти эту монету. Сложность задачи только добавляла удовольствия.
      Вошли Монтроз и Ивард; врач положил руку на здоровое плечо Иварда. Взгляд Иварда устремился прямо на Марим. Она подавила вздох и помахала ему. "Будь я проклята, если еще раз лишу кого-то невинности". Ей не доставляло никакого удовольствия вспоминать, сколько времени пришлось успокаивать его после того, как он, проснувшись у Бабули, обнаружил с помощью своего босуэлла, что она в заведении у Рыжего Майка. "Чертов босуэлл", - подумала она, с облегчением отметив про себя, что сняла свой, едва вернувшись на корабль. - "Хорошо еще, что у Майка помимо борделя есть видеозал..."
      Ивард сел за штурманский пульт, и она громко чмокнула его в щеку. Он сжался, озираясь по сторонам, - не заметил ли кто.
      Ясное дело, никто не обратил на это внимания. Локри вглядывался в свой экран, а Жаим стоял скрестив руки на груди у задней переборки.
      Вийя кивнула, и Монтроз остался у люка.
      - Мы идем на Рифтхавен, - объявила Вийя. - Надо чинить скачковые, и на верфи у Ферна это сделают гораздо быстрее, чем мы справимся сами.
      Локри поднял взгляд.
      - Перехват болтовни между кораблями на причалах у Чангов не дал ни одного упоминания о Хриме, "Когте Дьявола", Сердце Хроноса, эйя или вообще чем угодно, касающемся нас.
      - Сохрани записи, - бросила Вийя. Локри провел рукой по клавишам и откинулся в кресле, барабаня пальцами здоровой руки по подлокотнику.
      - "Рифтхавен?" - переспросил он, отрывая взгляд от монитора. - А что, если эти гребаные должарианцы вычислили, что Аркад еще жив? Хрим был на Шарванне, значит, он сможет связать его и нас. И первое место, где он будет искать нас после того, как раздолбал нашу базу, будет именно Рифтхавен.
      - Хрим никак не может искать нас, - вмешалась Марим, переводя взгляд с Локри на Вийю и обратно. - Хрим летит на Малахронт, так ведь?
      - Хриму нечего делать на Рифтхавене, - оторвался от созерцания заклепок на переборке Жаим. - У синдикатов для него есть дельце.
      Марим рассмеялась, а Локри согласно кивнул.
      - Мы будем поддерживать готовность к старту, но сначала поговорим с Юканом. - Вийя махнула рукой в сторону Жаима, который при упоминании имени брата снова поднял взгляд. - Мы можем прийти на несколько дней позже самых быстрых кораблей Эсабиана - если, конечно, он обнародовал весть о бегстве Омилова с Артелиона. Если мы будем держать своих чистюль взаперти, думаю, никто нас не заподозрит.
      Возражений не последовало.
      "Она обмозговала это с ним вместе", - подумала Марим, искоса поглядывая на Локри.
      - И еще вот что: вам всем не терпится бежать к перекупщикам, чтобы продать свою долю трофеев из дворца. Вам придется быть осторожнее и продавать только то, что нельзя опознать как часть дворцовой коллекции. Все редкости придется отложить до лучших времен. Монтроз определит, что безопасно продать сейчас. - Все промолчали, и Вийя продолжила: - Что нам надо сейчас решить - так это куда мы направимся дальше.
      - На другую базу, - подал голос Ивард. - И затаиться.
      - Мы не можем прятаться на другой базе, - возразила Марим, в первый раз задумавшись о будущем после Рифтхавена. - Это ведь Хрим захватил "Солнечный Огонь", так? Как ты думаешь, что он в первую очередь выкачал из компьютера?
      - Нам придется исходить из того, что он так и поступил, - согласилась Вийя. - Про вторую базу можно забыть. Марим похолодела.
      "Надо же: раз в жизни разбогатела, и деться некуда!" Локри мрачно ухмыльнулся.
      - Кто говорит, - буркнул он, - что нам вообще надо что-то делать?
      Марим вздохнула, демонстрируя, как ей жаль, что команда раскололась, и к удивлению своему поняла, что ей и правда жаль. "Вот так всегда, подумала она. - С самых пеленок. Только привыкнешь к шайке, дослужишься до места, которого хотела, и тут бац! Все псу под хвост, и все начинать сначала, неизвестно где".
      Тонкие, болезненные пальцы Иварда вцепились в ее руку.
      - А что с панархистами? - спросил Локри.
      - Они мои, - ответила Вийя. - Я избавлюсь от них так, как считаю нужным, чтобы это не навело наших врагов на нас.
      Марим сжала руку Иварда, но внимание ее оставалось приковано к Локри и Вийе.
      "Неужели Локри не услышал угрозы?"
      - Тогда тебе придется убить их, - буркнул Монтроз. - Все другое, все, что угодно, приведет наших врагов прямиком к нам: если ты продашь их панархистам, они не будут молчать, а если ты продашь их нашим врагам с другой стороны, они расскажут еще больше.
      - Есть еще альтернатива, - спокойно возразила Вийя. - Вы будете в относительной безопасности. Локри молчал. "Он услышал угрозу. Еще как услышал!"
      - Я уйду сразу же, как отремонтируют двигатели, - продолжала Вийя.
      "Значит, у нас будет еще около недели найти себе нору поукромнее и забрать свои шмотки с этого корабля, - подумала Марим. - То есть у меня неделя на то, чтобы получить все, что я хочу, а потом бросить этого рыжего приставалу здесь". Она сжала руку Иварда еще чуть крепче и улыбнулась в его веснушчатое лицо.
      Осри устало опустился на стул.
      - То есть, - сказал его отец, с кряхтеньем вставая со своего места, во избежание неприятных вопросов мне лучше вернуться в лазарет.
      Трое панархистов сидели на камбузе, а Люцифер с рокочущим мурлыканьем расхаживал у них под ногами. Осри включил Монтрозову систему наблюдения, и они молча слушали идущий на мостике спор.
      Себастьян вышел. Брендон облокотился на пульт и уставился в монитор так, словно читал оставленное ему послание.
      Раздраженный его молчанием, Осри протянул руку и выключил систему, потом вернулся к разделочному столу и принялся резать оставленные Монтрозом овощи.
      Возможно, нож стучал резче, чем этого ему хотелось: Брендон вдруг тряхнул головой, продолжая смотреть в пространство.
      - Она знала, что мы здесь, - сказал он.
      - Почему вы так решили? - спросил Осри и сам испугался того, как холодно прозвучал этот вопрос. - Впрочем, вы, возможно, и правы, - поспешно добавил он.
      - Решил, исходя из того, о чем она умолчала, - пробормотал Брендон.
      - Вы считаете, она сказала бы им, что собирается делать дальше, если бы мы не подслушивали?
      - Нет. - Брендон взял со стола луковицу и бесцельно подбросил на ладони. - Не в случае, если они распускают команду. Так она надеется их защитить. Так или иначе, мне кажется, дальнейшее зависит от того, что она обнаружит на Рифтхавене.
      Осри перевел взгляд с отрешенной улыбки Брендона на луковицу у него в руке и вдруг вспомнил.
      - Сердце Хроноса.
      Брендон кивнул. Он встал, потянулся, потом выглянул в люк.
      - Она не упомянула еще эйя, - сказал он.
      Осри нахмурился, собираясь отмести это обстоятельство как несущественное, но передумал и принялся сгружать нарезанные овощи с доски в кипящий соус.
      Брендон, похоже, в первый раз обратил внимание на то, чем он занят.
      - Пахнет вкусно, - заметил он. Осри раздраженно фыркнул.
      - Против своей воли, похоже, я набрался здесь мастерства голгольских кулинаров...
      - Вздор, - пророкотал мощный голос, и в камбуз ввалился, блестя из-под бороды белозубой улыбкой, Монтроз. - Ты не знаешь ровным счетом ничего. Требуются годы, годы учения, чтобы стать настоящим поваром.
      - Но то, что он делает, пахнет не менее вкусно, чем все, чем нас кормят на родине, - возразил Брендон.
      Монтроз театрально вздохнул и ссутулил могучие плечи.
      - Неужели это надо было говорить в его присутствии? - Он устремил в направлении Осри указующий перст. - Как теперь я добьюсь от него мало-мальской скромности?
      Брендон рассмеялся, а Осри покачал головой и вернулся к своей работе. Брендон вытянул руку, уронил луковицу на стол и ловким движением стащил плитку шоколада.
      - Ладно. Пошли, Люцифер, мы здесь лишние. Осри совладал с раздражением и продолжал резать.
      - Этот обед, - сказал Монтроз, - предназначен для моих гостей в лазарете, но ты тоже приглашен. Осри кивнул.
      - Очень хорошо, - ответил он.
      "Она не упомянула еще эйя". Что это, черт возьми, значило?
      Монтроз бросил на него хмурый взгляд из-под насупленных бровей. Впрочем, он продолжал снабжать Осри ценными указаниями кулинарного характера, а Осри заставил себя терпеливо выслушивать их до тех пор, пока обед, наконец, не был готов настолько, что он смог улизнуть с камбуза. Он застал Брендона в их кубрике, уткнувшегося в монитор.
      - Мне надо спросить у вас одну вещь, - сказал Осри. Брендон поднял взгляд; рука его застыла над клавиатурой.
      - А Монтроз? - тихо спросил он.
      - Готовит обед отцу. А контрольную камеру в этой каюте я нашел и отключил.