Часовня «Церкви Вечного Света» располагалась на границе Сектора-7 и Малой Азии. За пятьсот нуенов им разрешили положить тело Филли в комнату с ароматизированным воздухом, тихой музыкой и пластиковыми цветами. Никто не задал им ни одного вопроса. В эту же сумму вошла пятиминутная панихида по тридео, кремация и урна для пепла.
      Несмотря на протесты Дока, за все рассчитался Рико. Это была его вина. Он руководил операцией. Он не подготовился должным образом к встрече с «Прометеем». По сравнению с моральным долгом пятьсот нуенов – чистый пустяк.
      Они все знали, на что шли. Смерть неизменно присутствовала в их планах. Ради тех, кто выжил, Рико старался не думать о цене возможных ошибок и о том, что произойдет, если он снова промахнется. Чтобы уцелеть в этой игре, надо исполнять свой долг, а переживания и сомнения оставить на потом.
      Завершилась записанная на тридео служба, и Пайпер сказала:
      – Когда серая смерть освободит меня от бренного тела, я хочу, чтобы люди знали: я была человеком, у которого было много друзей, и у многих друзей была я. – Она сделала паузу и закончила: – У Филли было много друзей. И она до сих пор с нами. В наших сердцах. И там будет жить всегда.
      Еще один сюрприз. Рико даже растерялся. Слова показались ему слишком эмоциональными для сдержанной японки и слишком христианскими для фанатичного буддиста-эколога. Возможно, дело было в том, что Пайпер – женщина. Только женщины способны говорить с таким чувством и выходить за рамки привычек и убеждений для того, чтобы высказать то, что у них на сердце.
      Док, выругавшись, заплакал, потом стиснул зубы и ушел.
      Спустя час среди фабрик Сектора-10 они встретились с человеком мистера Виктора. Тот указал им на пустующий склад недалеко от порта.
      Это было пятиэтажное здание шириной с трейлер, втиснувшееся между какой-то мастерской и грузовым терминалом. Внутри пахло горелым металлом.
      Позади массивной откидной двери располагалась узкая и длинная металлическая платформа. В самом конце платформы была квадратная площадка для разгрузки. Наверху размещался огромный холл, разделенный перегородками на несколько комнат: офис, ванную и отдаленное подобие гостиной. Мебель состояла из нескольких пластиковых шкафов, полок и диванчиков с подушками. Стены украшали голограммы полуодетых знаменитостей. Пол был усыпан мусором, ампулами из-под наркотиков и крысиным дерьмом.
      – Теперь я понял, в какой мы заднице, – проворчал Шэнк.
      Рико хотел его оборвать, но вовремя замолчал сам. Шэнк прав. Они никогда не роскошествовали во время рейдов, но неизменно находили места, которые, по крайней мере, можно было называть приличными. Там, где можно без лишних опасений пользоваться мебелью и спокойно раздеться, чтобы принять душ. Крысиная нора в центре самого пакостного района плекса символизировала исход рейда. Посещение ванной лишний раз это подтвердило.
      Перекусили суповым набором с лапшой и рисом. Рико заметил, как Марена Фаррис промакнула губы салфеткой. С ней надо было определяться: либо ее использовать, либо отпускать. Соглашаться с ее предложением или предоставить ей свободу.
      – Я хочу еще раз выслушать ваши условия, – сказал он.
      Фаррис растерянно посмотрела на Рико.
      Док нахмурился.
      – Какие еще условия?
      – У? – прорычал Шэнк.
      Фаррис повторила все с самого начала. Человек, которого они выдернули из «Маас Интертеха», был не Суриков, а его двойник по имени Майкл Тревис. Настоящий Суриков по-прежнему работает на «Фучи Мальтитроникс» и крайне этим недоволен. Фаррис начала вести переговоры о передаче его в другую корпорацию в интересах самого Сурикова, но ее тоже похитили. Если Рико и его команда помогут ей завершить это дело, она обещает, что с ними рассчитаются наличными и от них отвяжется «Дайзака».
      – Я не верю этой суке.
      Слова могли принадлежать Пайпер, но произнес их Док. Резко и однозначно.
      Рико откинулся в кресле и закурил сигару. Шэнк проворчал:
      – Никто и не просит, чтобы ты ей поверил.
      – Конечно, – съязвил Док. – Мы просто еще раз рискнем жизнью, вот и все.
      – Нам нужны деньги.
      – Даже если она не врет, она не может гарантировать, что «Дайзака» от нас отвяжется.
      – Гарантий не бывает ни в чем, дружище.
      – Давайте не забывать о деньгах, – вмешался Торвин.
      – За деньги ты свою жизнь обратно не купишь, парень.
      – Без них тоже долго не протянешь.
      Док посмотрел на Рико:
      – Ты же не собираешься всерьез этим заниматься?
      – Почему? – спросил Рико.
      – Потому что это безумие!
      – Не большее, чем любой другой рейд.
      Рико подумал, что в некотором смысле они обязаны это сделать по отношению к парню, который погиб на стоянке у молла Уиллоу-Брук. И по отношению к Филли тоже. Эти люди были убиты в результате предательства со стороны корпорации. Выручая настоящего Сурикова, они свершали своего рода месть. Возможно, единственную месть, доступную в их сегодняшнем положении. Может быть, потом, окрепнув, они сумеют причинить «Фучи» и другим корпорациям больший ущерб, разнесут вдребезги их компьютеры, понизят их рейтинг, распространят слухи об их финансовом кризисе. Однако в настоящий момент их месть ограничивалась осуществлением плана Фаррис. Насильственное изъятие корпоративной ценности. «Фучи», конечно, не развалится, но определенный урон понесет.
      – Ты с нами или нет? – спросил Рико.
      – Решение уже принято? – поинтересовался Док.
      – Принято решение оценить обстановку, проверить все возможности, составить план. Если мы увидим, что все получается по уму, тогда мы так и сделаем.
      – Сами залезем в петлю?
      Рико затянулся сигарой и медленно произнес:
      – Оглядись вокруг. Мы уже в петле.
      – Да уж, – проворчал Шэнк. – И она затягивается.
      Из грязного окошка возле погрузочной площадки хорошо просматривалась вся улица. Рико стоял и разглядывал безрадостную картину, потому что не мог уснуть. Голова разрывалась от мыслей. Он простоял у окна более получаса, когда появилась Пайпер.
      – Это ты, jefe?
      – Я, чика.
      В помещении царила непроглядная тьма. Пайпер на ощупь пробралась через погрузочную площадку. Рико перехватил ее ищущую руку и притянул девушку к себе. Она прижалась к его груди.
      – Нам надо уходить, jefe…
      – Ты знаешь, что я не могу это сделать, – тихо ответил он.
      – Почему?
      Рико попытался объяснить ей причины, но истина была выше денег и выше самого выживания. Она была выше реального или воображаемого долга перед теми, кто уже умер. Все упиралось в Марену Фаррис. Возможно, эта женщина планировала уйти из «Фучи», но тот факт, что она не была готова к уходу в тот момент, когда они ее выдернули, превращал их поступок в обыкновенное похищение. Захват заложника. Теперь же получалось, что они продержали ее слишком долго, чтобы так просто отправить обратно. После стольких проведенных с рейдерами дней служба безопасности «Фучи» отнесется к ней как к «троянскому» коню, вражескому разведчику или как к человеку, подвергшемуся специальной обработке. Ее уже не воспримут как собственного сотрудника. Ее станут допрашивать, анализировать ее поведение, за ней устроят круглосуточное наблюдение. Фаррис никогда больше не поверят до конца. Пайпер, возможно, сказала бы, что ей на это наплевать, в конце концов Фаррис – обыкновенная корпоратка, а следовательно – их враг. Рико смотрел на вещи по-другому. Фаррис могла быть кем угодно, но она оставалась женщиной и человеком. И с этим они обязаны считаться. Для Рико это означало, что она имеет право на выбор жизненного пути, и никто другой не волен решать эти вопросы за нее.
      Решение ее проблемы требовало огромных усилий, и Рико очень хотел, чтобы то, что сказала ему Фаррис, оказалось правдой. Он надеялся, что она ведет честную игру и их разногласия не сыграют никакой роли.
      – Вероятно, нам действительно стоит куда-нибудь уехать после того, как мы покончим с этим делом.
      Пайпер прижалась к нему еще крепче и простонала:
      – Когда все это закончится, мне уже будет все равно, куда ехать.
      – Мы выберемся.
      Рико очень надеялся, что в этом он окажется прав.

      После трех часов утра аура Марены Фаррис слегка изменилась, что свидетельствовало о том, что она наконец уснула на выделенном ей диванчике в гостиной. К четырем утра она уже спала крепким сном. Остальные тоже спали.
      Бандит подождал еще немного, после чего приступил к делу.
      Пальцы его нащупали медальон на груди. Бандит носил этот медальон, потому что тот обладал энергией. Заклинание, которое он собирался осуществить, требовало огромной силы.
      Шаман слегка приподнял свободную руку – совсем немного, так, чтобы пальцы указывали на Марену Фаррис, – и принялся беззвучно выговаривать слова, могущественные слова, не подлежащие произнесению вслух. Это было самое сложное его заклинание, над которым он работал многие годы. Каждое слово должно произноситься по-особому, причем обязательно молча, чтобы тайна навеки осталась неразгаданной.
      Постепенно вокруг поднятой руки начала собираться мана. Затем она медленно оформилась в светящийся поток и зависла над потускневшей аурой Марены Фаррис, обволакивая и окружая ее со всех сторон. Проникая внутрь. Вращаясь, накручивая и сливаясь. Образуя паутину. Формируя новые связи.
      – Спи, – мягко приказал волшебник. – Спи, пока я не прикажу тебе проснуться.
      В глубине его сознания возник звук, мягкий и нежный звук согласия и гармонии. Звук медленно нарастал, набирал силу, пока не вылился в слово, прозвучавшее в ночи как «Дааааа…».
      В нужный момент Бандит приподнял свободной рукой маску Сассакуса.
      – Мы с тобой… одно сознание… один дух…
      – Даааааа…
      – Ты доверяешь мне полностью…
      – Даааааа…
      – Доверяешь мне все свои тайны… Ты посвящаешь меня во все свои секреты, маленькие и большие… Делясь секретами, ты испытываешь огромное удовольствие, тебя охватывает тепло… Ты так хочешь рассказать мне все… Ты так хочешь всем со мной поделиться…
      – Даааааа… это так…
      – Ты хочешь что-то сказать мне прямо сейчас…
      – Да…
      – Кого ты называешь Анселом Суриковым?
      – Это Ансел… мой муж….
      – Ты хочешь, чтобы он что-то сделал?
      – Даааа… это так…
      – Расскажи мне…
      – Я… я хочу, чтобы он перешел в другое место… новую… организацию…
      – Скажи мне зачем.
      – Так будет хорошо для нас обоих…
      – У тебя есть секреты от рейдеров?
      – Да… они не знают моего имени…
      – Как тебя зовут?
      – Фа… Фарра Моффит.
      – Почему ты скрываешь свое имя?
      – Если бы они его знали, они бы мне не поверили…
      Спустя несколько часов Марена Фаррис, она же Фарра Моффит, проснулась, медленно села и откинула со лба волосы. Затем она обернулась и посмотрела на Бандита.
      Она все знала.
      Бандит задумался, как такое могло случиться.
      – Поверил бы ты предателю?
      Рико развернулся в плетеном кресле. Заброшенный склад освещала тусклая лампа. Слева от него с декой на коленях и подключенным к виску разъемом сидела Пайпер. В дверях стоял, покручивая в руках флейту, Бандит.
      Рико вскинул подбородок:
      – Повтори!
      – Поверил бы ты предателю?
      – Закрой дверь.
      Бандит вошел в комнату и захлопнул дверь.
      – О ком мы говорим? – спросил Рико.
      – О бабе. О Марене Фаррис:
      – Она предатель?
      – Так она думает.
      – Кого она предала?
      – «Фучи Мальтитроникс».
      – Это она тебе сказала?
      Прошло несколько секунд. Бандит рассматривал свою флейту. По лицу его, как всегда, нельзя было ни о чем догадаться. Мысли шамана оставались загадкой для всех.
      – Я просчитал некоторые возможности. Она опасается за свою жизнь. Она хочет, чтобы Ансел Суриков работал в другой организации. Она боится, что мы ей не поверим. Она считает себя предателем. Кое-что из того, что ты о ней знаешь, – ложь. Она не всегда работала на «Фучи Мальтитроникс». И зовут ее не Марена Фаррис.
      Что за чушь? Рико едва сдержался, чтобы не вскочить на ноги. Вместо этого он откинулся на спинку кресла и произнес:
      – Как же ее настоящее имя?
      – Фарра Моффит.
      Рико порылся в памяти. Имя ему ни о чем не говорило.
      – Кто это?
      – Бывший сотрудник «Прометей инжениринг». Ее заслали в «Фучи» как агента. Десять лет назад спецслужбы тихонько ликвидировали работающую на «Фучи» шлюху по имени Марена Фаррис. Ее место тут же заняла Фарра Моффит. Она пробилась в специальный административный отдел, где имела доступ ко многим секретам, которые передавала «Прометею». Она боится, что попала под подозрение. И в отпуск она ушла не по своей воле. В «Прометей» она тоже боится возвращаться, потому что с момента выхода в отпуск не передала ни одной информации. Боится, что ее убьют. Теперь она полагает, что единственный для нее выход – перейти в «Маас Интертех».
      Рико потер бровь. В голове уже должна была крутиться сотня вопросов. Может, он просто устал, чтобы думать так много. Похоже, этот рейд окончательно его доконал… Но почему «Интертех»? Почему именно они теперь должны были ей поверить?
      – Она контачит с очень влиятельным человеком – познакомилась несколько лет назад. И если она приведет в «Интертех» действительно ценного ученого, человека масштаба Сурикова, ее покровитель гарантирует ей справедливый расчет.
      – Чего она хочет?
      – Консультировать детей.
      – Что?
      – Она – психолог. Ей надоели корпоративные интриги. Она хочет работать с детьми, возможно, завести собственного ребенка. Она хочет выйти из игры.
      – Ты в это веришь? До последнего слова?
      – Я верю в то, что она в это верит.
      Как всегда, понятно и точно.
      – С кем она сотрудничает в «Маас Интертехе»?
      Бандит растерянно посмотрел на Рико и произнес:
      – Я не спросил.
      Рико стиснул зубы, глубоко вздохнул и промолчал.
      Проблема этого рейда заключалась в множестве самых различных факторов. Просто удержать все это в голове – и то можно было спятить. Не говоря о том, чтобы представить ситуацию с разных точек зрения.
      Вся эта галиматья насчет того, кто такая на самом деле Фарра Моффит, скорее всего, не играет решающей роли. Возможно, она, как и команда Рико, оказалась зажатой между гигантскими жерновами корпораций и не знает, как выбраться из этого положения. Рико понял, что до истины ему все равно не докопаться, и решил больше не тратить на это драгоценное время.
      Надо сосредоточиться на главном. На том, от чего зависит их жизнь.
      Говорит ли Фарра Моффит о настоящем Сурикове? Рико попытался найти способ определить это наверняка, потом сам себя остановил. Какая разница? Если задача состоит в том, чтобы вернуть в нужное место Фарру Моффит, и этот тип тоже хочет сбежать из «Фучи», настоящий он или нет, не имеет значения.
      Оставались три важных вопроса: надежен ли контакт Фарры Моффит с корпорацией «Маас Интертех»? Сумеет ли она отстоять их интересы? Хочет ли Ансел Суриков или кто бы он ни был действительно бежать из «Фучи»?
      Первое…
      Пайпер открыла глаза. Экран телекома на стене замигал и засветился.
      – Охрана кондоминиума «Хрустальный Цветок» усилена, jefe, но линии телекома остались прежней. У меня прямой выход на квартиру, откуда мы выдернули Марену Фаррис.
      – Ты имеешь в виду Фарру Моффит.
      – Да, конечно. – Пайпер выглядела несколько обескураженно. – Откуда мы выдернули Фарру Моффит.
      Рико поднялся и вышел в гостиную. Док сидел в кресле и чистил свой «Инграм», напротив него сидела Фарра Моффит. При его появлении оба подняли головы. Моффит выглядела измотанной и несчастной. Рико это показалось естественным.
      – С кем вы имеете дело в «Маас Интертехе»? – спросил он без предисловий. Моффит растерялась:
      – Я… я обязательно должна назвать его имя?
      Док тихо выругался. Моффит испуганно взглянула в его сторону.
      – Мы не станем ничего предпринимать, пока не проверим всю вашу информацию. Всю, до последнего слова. Comprande (Понятно? ( исп.))?
      Следующие слова дались Моффит с большим трудом. Тихо, едва слышно она пролепетала:
      – Его имя – Осборн. Может быть, это корпоративный псевдоним, не знаю. Он вице-президент отдела внутренних расследований. Он же контролирует внутреннюю контрразведку и кадры.
      – Как вы встречались?
      – У нас существовал установленный порядок.
      – Послушаем.
      Схема оказалась проста. Когда Фарра Моффит хотела встретиться с Осборном, она звонила ему по городскому телекому, представляясь личным другом. Если Осборна не оказывалось на месте, она оставляла ему условное сообщение и перезванивала. Если он хотел ее видеть, он действовал по тому же сценарию. При этом они пользовались устройствами для изменения голоса,
      Рико жестом приказал Моффит подняться.
      – Давайте позвоним.
      Моффит с готовностью вскочила. Рико провел ее через холл в кабинет и усадил перед экраном телекома. Он кивнул Пайлер, и она закрыла глаза.
      Экран зажегся ровным голубым светом, в углу показалась местная телекоммуникационная сетка. В правом верхнем углу вспыхнула надпись: «ИЗОБРАЖЕНИЕ ОТКЛЮЧЕНО». В центре экрана высветился набираемый номер.
      У Моффит перехватило дыхание, она широко раскрытыми от удивления глазами посмотрела на Рико.
      – Это же номер моего кондоминиума!
      – Вначале мы позвоним Сурикову.
      Глаза Моффит едва не вылезли из орбит.
      – Нет! – воскликнула она. – Они перехватят звонок! Они поймут, что мы…
      – Выполняйте!
      На экране появился как две капли воды похожий на Сурикова тип.
      Рико вглядывался в его черты, но не мог найти ни одного отличия от человека, погибшего на стоянке молла Уиллоу-Брук.
      Суриков уже открыл рот, чтобы ответить, затем глянул вниз. На экране мерцала надпись: «КОНФИДЕНЦИАЛЬНО!» Ученый поджал губы и надел наушники.
      – Да? – произнес он. – Кто это?
      – Доктор Суриков? – спросил Рико.
      Суриков нетерпеливо кивнул.
      – Да, я, – проворчал он. – Ваше изображение отключено. С кем я разговариваю?
      На экране появилось еще одно сообщение от Пайпер: «ЛИНИЯ НЕ ПРОСЛУШИВАЕТСЯ».
      Они провели последнюю проверку. Телеком Сурикова был чист, вплоть до наушников.
      – Вы меня не знаете, – произнес Рико. – Я звоню по поводу важных для вас событий. Постарайтесь реагировать на то, что вы услышите, спокойно и обдуманно. Линия не прослушивается, но в вашей квартире могут стоять жучки.
      Суриков озадаченно нахмурился и сердито сказал:
      – Боюсь, что я…
      Рико тронул Моффит за плечо. Она испуганно вскинула голову, посмотрела вначале на него, потом на Сурикова. Со стороны казалось, что женщина окончательно выбита из колеи. Как и планировал Рико.
      Важно было, как она себя поведет.
      Моффит заерзала в кресле, потом выпрямилась. Пальцы ее дрожали. Задыхаясь, она произнесла:
      – Дорогой… только ничего не говори! Не произноси мое имя!
      Суриков ошарашенно вытаращил глаза, словно собираясь перебить ее, но потом замолчал.
      – Ты можешь нас выдать, – выпалила Моффит и снова глубоко вдохнула. – Тебя могут подслушивать. Поэтому, умоляю тебя, пока не говори ничего. Я знаю, что это трудно. Просто скажи… скажи «да», если ты узнал мой голос.
      Суриков пристально смотрел на экран телекома. Рико не мог определить, сердит он или растерян. А может, и то и другое.
      – Разве я… – начал он и тут же спохватился. – Ну, конечно. Конечно – да.
      – Дорогой, пожалуйста, будь внимателен и осторожен. Очень, очень внимателен. Я все тебе объясню, когда мы снова будем вместе. Сейчас мне нужна твоя помощь. Подумай хорошо. Ты знаешь, что я имею в виду, когда говорю о нашем особом проекте?
      Суриков нахмурился, теперь он явно растерялся.
      – Ну… да. Конечно. – Он слабо махнул рукой. – Что ты еще можешь иметь в виду?
      Моффит кивнула, не отрываясь глядя на экран телекома. Взгляд ее был еще более напряжен, чем у Сурикова.
      – Я звоню именно по этому вопросу. Я сейчас над этим работаю. Над нашим особым проектом. Рядом со мной люди, готовые нам помочь. После моего звонка ты должен вести себя так, словно ничего не случилось. Ты понял, дорогой?
      – Да, конечно. – Лицо Сурикова неожиданно передернулось от раздражения. Он кивнул. – Конечно, я все понял. Только я… я не ожидал всего этого.
      – Я понимаю, дорогой. Пожалуйста, выслушай меня. Люди, с которыми я нахожусь, очень, очень осторожны. Они хотят, чтобы ты подтвердил, что согласен на реализацию нашего особого проекта. Ты должен их убедить – но не забывай, что тебя могут подслушивать.
      Прошло несколько секунд. Суриков провел рукой по редеющим волосам и лицу. Его глаза расширились, словно он пытался решить неразрешимую задачу. Дважды ученый раскрывал рот, словно желая что-то произнести, и оба раза промолчал.
      – Ну, – выпалил он наконец, – не представляю, как это можно сказать. Я просто хочу соединиться со своей женой. Все остальное – вторично. Мне очень трудно сосредоточиться на работе. Я привык к тому, что она здесь. Я знаю, что она меня очень любит и желает мне только хорошего. Что я еще могу сказать? Я полностью ей доверяю. Она хочет того же, что и я. Вы меня понимаете?
      Фарра Моффит посмотрела на Рико. Она выглядела испуганной, нетерпеливой и обрадованной одновременно.
      Рико посмотрел на человека на экране, потом на Моффит и кивнул.
      – Прощайтесь. Мы будем поддерживать связь.
      Прощание лишний раз убедило Рико в том, что между Фаррой Моффит и Суриковым существовали настоящие чувства.
      Этот тип хотел того же, что и Моффит.
      Если повезет, то он это и получит.

      Проведенные в туалете двадцать минут значили больше для ее психики, чем для внешнего вида. Большую часть времени Фарра просидела на унитазе, закрыв лицо руками и зажмурив глаза. Она старалась прийти в себя и набраться сил для дальнейшей борьбы.
      Замысел вожака рейдеров застал ее врасплох. Она вошла в маленький кабинет, готовясь увидеть на экране Осборна. Ей пришлось мгновенно менять стиль и линию поведения. С Осборном она могла быть до конца корпоративной женщиной, холодной и конкретной до безжалостности. С Анселом нужно было вести себя иначе. Одним неудачным словом она могла вызвать катастрофу. Ситуация требовала от нее мгновенных решений, основанных зачастую на интуиции. В результате она едва не упала в обморок; сердце колотилось, руки и ноги тряслись. Ей надо было побыть одной.
      Казалось, события набрали стремительную скорость и вышли из-под контроля. Фарра убеждала себя, что это не так. Ее план начал осуществляться. Она заставит его заработать.
      Она обязана это сделать.
      Перед засиженным мухами зеркалом в ванной Фарра постаралась привести в порядок свою внешность. Возможности ее были весьма ограничены. Косметики не было. Хорошо, что рейдеры позволили захватить ей смену белья. Она умыла лицо, затем зачесала волосы и завязала их на затылке в узел. Получилось довольно мило, хотя все, кто знал ее раньше, ужаснулись бы произошедшей с ней перемене. Она выглядела не такой ухоженной и холеной, как всегда. Женщина бы это сразу заметила. Заметит ли Осборн?
      – Я тебе клянусь… – произнес спокойный голос.
      Фарра обернулась к стоящему в дверях человеку, одному из ее стражей. Седеющие волосы ежиком и трехдневная щетина делали его самым старшим из рейдеров. Именно он тяжелее всех перенес неудачную встречу с «Прометеем». Погибшая в перестрелке женщина была его любовницей.
      – Если ты нас обманешь, – медленно закончил страж, – тебе не жить.
      Фарра ему верила. Несмотря на его умение оказать первую помощь, он вел себя как человек, привыкший к стычкам и насилию. Фарра не сомневалась, что он прикончит ее без малейшего колебания. Сознавать это было нелегко. Последние дни ее жизни были наполнены подобными откровениями,
      – Ты уловила?
      – Я вас не обманываю, – ответила Фарра. Голос ее, как ни странно, не дрожал. – Я хочу выбраться отсюда живой. Я хочу вернуться к мужу.
      Ей эти слова казались достаточно убедительными, но едва она их произнесла, как поняла, что жестоко ошиблась. Ее охранника буквально передернуло от злости, рот исказился страшной гримасой.
      – Хватит, – прорычал он и махнул стволом. – Давай шевелись.
      Замирая от страха, Фарра вошла в гостиную. Она ожидала чего угодно, выстрела в затылок, удара в спину. Ничего подобного не последовало, и она поняла почему. В комнате находился вожак рейдеров. Лицо его было сурово, но прежней ненависти она не заметила. Фарра подумала, что, если она сама не спровоцирует вспышку насилия, может быть, ей и удастся выбраться отсюда живой.
      Вожак кивнул, и она проследовала в обставленную под кабинет маленькую комнату. Азиатка сидела, подключенная к своей деке. Азиатка ненавидела все, что связано с корпорациями, а больше всего тех, кто на них работает. Казалось, она была готова передушить всех корпоратов собственными руками. Фарра не сомневалась, что эта девушка и ее не задумываясь прикончит, как только получит к этому малейший повод.