- Врезались в валун, упали набок. Попробуем еще раз.
      - А машина не поломается? - неуверенно выдавил из себя Кэшер.
      - Вряд ли, - со смехом отвечал Косиго. - Мы - самые ломкие в ней детали.
      Снова плюнуло в землю пламя, теперь из боковых сопел. Транспортер закачался, встал на четыре колеса. Косиго включил радар - из-за ракетного пара ничего не было видно.
      - Вот оно, шоссе, рукой подать! Еще раз! - воскликнул он, и транспортер рванулся к дороге, исполняя истинный балет на болоте: бросок, торможение, поворот на месте, вспомогательный удар ракетами, потом вплавь.
      Кэшер увидел опрокинутый конус смерча в полукилометре. Смерч подбирался к машине.
      Косиго угадал мысль Кэшера и сказал:
      - Найдите ответ задачи: кто первым будет на шоссе: мы или он?
      Транспортер подпрыгивал, кренился, вертелся волчком.
      В ветровое стекло Кэшер уже ничего не видел, но Косиго, наверное, знал, что делает. Тошнота в животе, падение, удар - и скрежет ножей.
      Косиго, не моргнув глазом, отстегнул сетку и с улыбкой повернулся к Кэшеру.
      - Смерч догонит нас через минуту, но это не страшно. Мы на шоссе, я уже привинтил машину.
      - Привинтил? - выдохнул Кэшер.
      - Теми большими винтами по бокам. Они предназначены для ввинчивания в дорогу. Все местные дороги из неоасфальта, они самовосстанавливаются. Когда исчезнет последний человек на последней планете, они останутся. Хорошие дороги. - Помолчав, он добавил: - Ураган идет.
      Ветер ударил транспортер, но машина сидела плотно, словно срослась с дорогой. Косиго нажал две кнопки, повернул верньер, прищурился, оценил показания приборов и нажал на большую кнопку возле сиденья. Взрыв, как от динамитной шашки. Кэшер открыл было рот, но Косиго остановил его жестом и быстро завертел диски на консоли. Изображение на ветровом стекле поблекло и выцвело, возникла карта - ярко-красная, с четкими золотыми линиями. По карте рассыпалась дюжина ярких световых кружков. Косиго пристально их рассматривал. Потом карта померкла, затянулась рябью, растворилась в красном хаосе. Косиго ткнул в кнопку, ветровое стекло снова стало прозрачным.
      - Что это было?
      - Маленькая радарная ракета. Я установил высоту в двенадцать километров, чтобы посмотреть на погоду. Смерчи гуще обычного, но мы доедем. Вы обратили внимание на верхний правый край?
      - Верхний правый? - переспросил Кэшер.
      - Да. Видели, что там было?
      - Ничего, - ответил Кэшер, - ничего там не было.
      - Совершенно верно. Что это значит?
      - Не понимаю, - удивился Кэшер. - Это значит, что там ничего нет.
      - Опять верно. И я вам скажу - там никогда ничего не бывает.
      - Чего не бывает?
      - Ничего. Никаких смерчей. Это к востоку от Амбилокси. Бьюрегард. Там ничего не происходит.
      - Не бывает плохой погоды? Никогда?
      - Никогда, - подтвердил Косиго.
      - А почему?
      - О_н_а_ не разрешает, - невозмутимо объяснил Косиго, как будто этим все было сказано.
      - Там работают погодные машины? - Кэшер ухватился за единственное рациональное объяснение.
      - Да.
      - Каким образом?
      - Она платит за них.
      - Как она может платить за погодные машины?! - воскликнул Кэшер. Генриада - банкрот!
      - Только не та часть, которая принадлежит ей.
      - Хватит наводить тень на плетень! - сказал Кэшер. - Кто она такая? Что здесь происходит? Расскажите, наконец!
      - Цепляйте сетку, - посоветовал Косиго. - Я не загадки загадываю, меня просто просили не болтать.
      - Потому что ты забывщик?
      - А это причем? Не надо так со мной разговаривать. Я не животное, не квазичеловек. Я ваш слуга на несколько часов, но я - _ч_е_л_о_в_е_к_. Скоро все узнаете. Держитесь!
      Транспортер затормозил, шипы вгрызлись в упругий неоасфальт. Винты тут же воткнулись в покрытие и завертелись. Кэшер испугался, что глаза выскочат из орбит из-за инерции торможения, потом он почувствовал удар смерча и вцепился в подлокотники. Смерч дернул транспортер, потом еще и еще. Винты-штопоры держали, Кэшер чувствовал напряжение машины, сопротивление всасывающей силе торнадо.
      - Спокойно! - прокричал сквозь бурю Косиго. - Я помогаю винтам, включаю сопла на крыше. Эти машины с дороги трудно сковырнуть.
      Кэшер попробовал расслабиться.
      Хобот смерча, словно живой хищник, дернул машину еще пару раз и ушел прочь. На этот раз ветрокитов Кэшер не заметил. Только дождь, ветер и ураган листьев. И пустота. Вихрь ушел. Какие-то прозрачные силуэты устремились за ним в погоню гигантскими гарцующими прыжками.
      - Дикари, - пояснил Косиго, без интереса взглянув на них. Приспособились жить на Генриаде. Они почти животные. Мы уже близко к землям госпожи, и здесь они нападать побоятся.
      Кэшер О'Нейл был больше не в состоянии задавать вопросы.
      Транспортер вывинтился и помчался по узкому извилистому неоасфальтовому шоссе. Казалось, машина сама была рада движению и хорошей работе.
      5
      Кэшер не заметил, когда воющая ураганная пустыня Генриады перешла в прекрасные безмятежные владения господина Мюррея Мадигана. Он помнил свое ощущение, но не мог вспомнить самого момента. Городишко Амбилокси не оставил следа в его памяти: он был таким обычным, таким старомодным. Вдоль дощатых тротуаров сидели старики, судачили и глазели на приезжих. Послеполуденный покой. Между машинами вдоль главной улицы стояли на привязи кони. Мирная картинка из древнего прошлого.
      Ураганов и смерчей не было в помине, так же как упадка и разрушения, типичного для мест вокруг особняка Ранкина Майклджона. Квазилюдей и роботов попадалось мало - или же они были очень ловко скрыты под обликом людей и в толпе совершенно не выделялись? Ну как запомнить такое место тихое и заурядное? Даже дома были нормальные, без укреплений. Об ураганах здесь не знали. Тех самых, что привели некогда процветающую Генриаду в нынешнее жалкое состояние. Косиго, имевший обыкновение констатировать очевидное, отметил:
      - Погодные машины. Они работают здесь. Другие предосторожности не нужны. Но остановку в городке он делать не стал - ни для отдыха, ни для заправки, ни чтобы перекусить. Он ловко вел громадину-бронетранспортер, который выглядел нелепо среди мирных и беззащитных местных машин, вел уверенно, как по хорошо знакомому маршруту, изъезженному уже не раз.
      За городской чертой он прибавил скорость, но не слишком - от смерчей убегать не было нужды. Пейзаж был земной: много влаги и зелени. Вдоль шоссе стояли старые башни противоракетных радаров. Кэшер не мог понять, зачем они здесь нужны. Судя по виду, башни давно отжили свой век.
      - Зачем здесь противоракетные радары? - спросил он, наслаждаясь возможностью вертеть головой, - сетку он давно отстегнул.
      Косиго посмотрел на него страдальческим взглядом.
      - Противоракетные радары? Не знаю такого слова, но, кажется, должен бы знать...
      - Радар - это устройство, которым ты пользовался во время урагана, чтобы видеть препятствия на пути.
      Косиго вовремя взглянул на дорогу - они чуть не врезались в дерево.
      - Это? Так это искусственное зрение. А почему вы его называете "противоракетным радаром"? Этих штук здесь больше нет - только на этой машине и у хозяйки, может, она сейчас видит нас на своем приборе.
      - Башни, - показал Кэшер. - Они похожи на древние противоракетные радары.
      - Башни? Никаких башен здесь нет.
      - Смотри, - воскликнул Кэшер, - вот еще две!
      - Это не постройки. Это же коралл. Люди завезли на планету коралл, некоторые виды мутировали, научились добывать пищу из воздуха. Их высаживали для стен-ветроломов, пока не махнули рукой на Генриаду. Пользы от них никакой, зато красивые.
      Несколько минут они ехали молча. С высоких деревьев свисали бороды испанского мха. До моря было уже недалеко. То справа, то слева мелькали болотца. Здесь, куда смерчи не допускались, местность выглядела, как парк. Поместье Бьюрегард казалось уникальным местом на Генриаде - кусочек тихой дикой природы на планете, летящей к краху и безлюдью. Даже Косиго повеселел, направляя транспортер вдоль насыпного полотна шоссе. Наконец он наклонился к консоли, вздохнув, повозился с кнопками, и транспортер остановился. Косиго спокойно обернулся и посмотрел Кэшеру в глаза. - Нож не потеряли?
      Кэшер машинально проверил - нож был на месте, в сапоге.
      Он кивнул.
      - Вы помните приказ?
      - В смысле - убить девочку?
      - Да, - сказал Косиго. - Убить эту девочку.
      - У меня хорошая память. Можно было и не останавливаться, чтобы проверить.
      - Хочу вам кое-что сказать. - Лицо индуса не выражало ни радости, ни злости. - Сделайте, как вам велели. Убейте ее.
      - Прямо сразу?
      - Сразу. Таков приказ.
      - Это уже мое дело, - оборвал забывщика Кэшер. - Это на моей совести. Управляющий приказал тебе за мной следить?
      - Управляющий - пьяный дурак, - проворчал Косиго. - Он меня мало волнует, не считая того, что я забывщик, а он мой хозяин. Но сейчас мы в е_е_ владениях. И вы будете делать то, что она захочет. У вас приказ убить. Отлично, убивайте.
      - То есть, она хочет, чтобы ее убили?
      - Нет, естественно, - раздраженно бросил Косиго, как взрослый, которому надоели вопросы не в меру любознательного малыша.
      - Как же я могу ее убить, не разобравшись, что происходит?
      - Она все знает. Себя, своего хозяина, эту планету. Знает меня и кое-что о вас. Не теряйте времени, убейте, как вам приказано. Если она захочет умереть, это от вас не зависит, не вам это решать. Это ее дело. Если она умирать не захочет, у вас ничего не выйдет.
      - Хотел бы я посмотреть, - хмыкнул Кэшер, - кто сможет остановить атаку моего ножа. Вы ее предупредили?
      - Никого я не предупреждал, но она знает, что мы близко, и можете не сомневаться, знает, для чего вас послали, не думайте об этом. Делайте, что вам велели. Вынимайте нож и нападайте. Она сделает все, что нужно.
      - Но... - воскликнул Кэшер.
      - Довольно вопросов, - отрезал Косиго. - Делайте, что вам приказали, и помните: все в ее руках, даже вы. Она обо всем позаботится.
      Он включил мотор.
      Менее чем через километр они пересекли невысокий гребень. Впереди лежал Бьюрегард, особняк с белыми колоннами у края вод, сверкающий на солнце перголасом, с аккуратными двориками и невысокими пальмами.
      Кэшер был не трус, но ладони у него стали влажными. Он понял, что через минуту-другую он совершит убийство.
      6
      Транспортер свернул на подъездную дорогу и остановился. Воздух был чудесный, свежий, пахло морем и солью.
      Кэшер выпрыгнул из машины и побежал к двери.
      Ему приходилось убивать настоящих людей в настоящих драках. Неужели он не справится с животным? Он справится. Это всего лишь животное. Дверь его остановила. Не раздумывая, он попробовал открыть ее силой. Ручка не поддалась, он поискал кнопку автозамка - напрасно. Никакого намека на замок или сигнал. Действительно, очень старомодный дом. Он несколько раз ударил в дверь кулаком, и она глухо загудела. Интересно, в доме что-нибудь слышно? За дверью - тишина. Он начал репетировать про себя фразу: "Мне необходимо видеть господина и хозяина Мюррея Мадигана..."
      Дверь открылась.
      На пороге стояла девочка.
      Он узнал ее. Он знал ее всегда. Она была его единственной любовью с самого детства, он любил только ее. Она была его сестрой, которой на самом деле у него никогда не было. Его матерью в молодости. Ей было лет двенадцать-тринадцать - чудесный возраст, когда ребенок уже не ребенок, но еще не взрослый. Добрая, спокойная, умная, понимающая, ждущая, кроткая. Она не испугалась Кэшера. Она вообще ничего не боялась. Кэшер точно знал, что видит девочку в первый раз и одновременно чувствовал, что никогда не расставался с ней. Он услышал собственный голос. Он задал подготовленный вопрос, и пока задавал, пытался угадать, кто она. Дочь Мадигана? Ни Ранкин Майклджон, ни его зам словом не обмолвились о семье Мадигана.
      Девочка смотрела на него спокойно.
      Кажется, он уже договорил вопрос.
      - Господин и хозяин Мюррей Мадиган никого не принимает сегодня, сказала девочка. - Но вы можете говорить со мной. Она смотрела на Кэшера без страха, чуть с улыбкой.
      - Кто ты? - пробормотал Кэшер.
      - Я управляющая домом и поместьем.
      - Ты?! - воскликнул он. В горле пульсировал сигнал тревоги.
      - Меня зовут И'стина.
      Кэшер не понял каким образом нож оказался в его руке. Он вспомнил управляющего. Бей! Режь! Беги! Она видела нож, но взгляд ее не дрогнул ни на долю секунды, она смотрела ему в глаза. Он смотрел на нее и не знал, что делать. Если она - квазичеловек, то самый необычный, каких он еще не видел, Но ведь Косиго сказал: "Делай, как тебе приказано". Велел ему убить эту девочку по имени И'стина. Она стояла перед Кэшером, но он не мог ее убить. Он подбросил нож, поймал его за кончик лезвия и рукоятью вперед протянул ей.
      - Я послан убить тебя. Но почему-то не могу. Плакал мой крейсер.
      - Убейте, если хотите, - спокойно предложила она. - Я не боюсь. Кэшер не ожидал такого. Он перехватил нож в левую руку, поднял, приготовился ударить.
      Его рука упала, как плеть.
      - Не могу, - всхлипнул Кэшер. - Что ты со мной сделала?
      - Ничего. Ты не хочешь убивать ребенка, а я кажусь тебе ребенком. И ты, кажется, любишь меня. Если так, то тебе в самом деле тяжело.
      Кэшер услышал звон ножа - пальцы разжались сами собой. Он никогда раньше не ронял ножей.
      - Кто ты? - прошептал он, - и зачем ты это делаешь со мной?
      - Я это я. - Голос был тихий и радостный, как у ребенка, когда он доволен и счастлив. - Я управляющая домом и, кажется, всей этой планетой. - Она улыбнулась, как проказливый эльф, потом заговорила серьезно: Человек, разве ты не видишь, человек? Я - животное, просто черепаха. Я не могу ослушаться человека. В детстве в меня впечатали инструкции, и я буду исполнять их, пока живу. Ты странный. Я смотрю на тебя, и, кажется, ты уже меня любишь, но сейчас не знаешь, как поступить. Подожди, надо отпустить Косиго.
      Нож блестел у нее под ногами, и она переступила через него.
      Косиго вылез из транспортера, вежливым поклоном приветствовал И'стину.
      - Скажи, - воскликнула она, - что ты только что видел?
      Казалось, они играли в хорошо знакомую обоим игру.
      - Кэшер О'Нейл поднялся к двери, вы лично открыли ему. Он ударил вас ножом в горло, было много темной крови. Вы умерли на пороге. Ничего не сказав, Кэшер О'Нейл вошел в дом. Почему - не знаю. Я испугался и уехал.
      Косиго совсем не выглядел испуганным.
      - Если меня убили, как же я могу с тобой разговаривать?
      - Не спрашивайте меня об этом, - воскликнул Косиго. - Я просто забывщик. Каждый раз, когда вас убивают, я возвращаюсь к почтенному Ранкину Майклджону и рассказываю чистую правду обо всем, что видел. Он дает мне спецтаблетки, и я рассказываю еще кое-что. Он мрачнеет и напивается, как всегда.
      - Как жалко, - сказала девочка. - Если бы я могла ему помочь! Но он не приедет в Бьюрегард.
      - Он? - захохотал Косиго. - Нет, только не он! Никогда! Он будет посылать других, чтобы они вас убили.
      - И ему всегда будет мало, - печально добавила И'стина. - Сколько бы они меня ни убивали!
      - Всегда! - весело согласился Косиго и залез в транспортер. - Ну, пока!
      - Погоди! - окликнула она его. - Может, немного поешь? Погода сегодня плохая. На дороге скопление смерчей.
      - Только не это. Он меня накажет, сделает забывщиком еще раз. Слушайте, может, так уже и было? - в голосе его зазвучала надежда. И'стина, И'стина, скажи мне!
      - Допустим, я скажу. Что произойдет?
      Косиго опечалился.
      - Начнутся судороги, я упаду без памяти, все забуду. Ну ладно, поеду я. Рискну пробиться. Если вы вдруг встретите Кэшера О'Нейла, - сказал он, глядя прямо сквозь Кэшера О'Нейла, - передайте ему, что он мне понравился, но только больше мы не увидимся.
      - Я передам, - ласково пообещала девочка, провожая Косиго взглядом.
      Смуглый верзила взобрался на место водителя, крыша плавно опустилась. Завертелись колеса, и мгновение спустя транспортер исчез за зеленью маленьких пальм вдоль подъездной дороги. Пока И'стина разговаривала с Косиго, Кэшер внимательно смотрел на нее. Худенькие плечи под тонкой голубой тканью простого платья-сорочки из полупрозрачной материи, даже видны были трусики. Бедра еще не начали как следует округляться. Он видел ее в полупрофиль, видел гладкую нежную кожу щеки, аккуратно причесанные волосы, набухшие почки грудей. Кто она? Этот ребенок, повелевающий, как императрица?
      Она нежно и виновато улыбнулась ему.
      - Мы с Косиго каждый раз повторяем всю историю. Майклджон ему не верит и месяцами планирует новое покушение. Наверное, это нельзя назвать покушением, я не человек и мне все равно, но у меня приказы, очень серьезные, и я должна думать о доме и моем владельце.
      - Сколько тебе лет? - спросил Кэшер и добавил: - Если тебе можно говорить правду.
      - Мне ничего, кроме правды, говорить нельзя. Я не умею говорить неправду. Мне - девятьсот шесть земных лет.
      - Девятьсот шесть?! - воскликнул Кэшер. - Но ты выглядишь ребенком!
      - Я и есть ребенок. И не ребенок. Я черепаха, превращенная в человека силой земной науки. После трансформации мой нормальный срок жизни удлинился в триста раз. Обычно черепахи живут триста лет. А я проживу девяносто тысяч. Иногда об этом страшно думать. Кэшер О'Нейл счастливо умрет от старости, а я по-прежнему буду каждый день открывать по утрам шторы. Но что же мы стоим на пороге? Пройдем в дом, я прикажу подать что-нибудь... Ты ведь никуда не спешишь?
      Кашер последовал за И'стиной в дом и спросил с тревогой:
      - То есть, я пленник?
      - Да, но не мой. Свой собственный. Можешь спокойно пройти через все поместье, но что потом? Смерчи подхватят тебя и умчат к безвестной гибели, даже следов никто не отыщет.
      Она ввела его в большую старинную комнату со светлой деревянной мебелью. Кашер испытывал робость. Нож он сунул в сапог еще в холле. Теперь, сидя напротив своей жертвы, он чувствовал, как все это странно...
      И'стина казалась безмятежной. Она взяла со старомодного круглого столика медный звоночек и позвонила. В коридоре послышались легкие женские шаги, и в комнате появилась горничная в черном платье и белом фартуке. Таких горничных Кэшер видел в исторических драмокубах, но не представлял, что встретит когда-нибудь во плоти.
      - Сейчас мы поужинаем, - сказала И'стина. - Вам чай или кофе? У меня есть вина, пиво, даже две бутылки виски с самой Земли.
      - Кофе - это как раз то, что нужно, - сказал Кэшер.
      - А мне как всегда, Юнис, - приказала И'стина горничной.
      - Да, мэм. - Горничная удалилась.
      Кэшер подался вперед.
      - Она человек?
      - Безусловно.
      - Тогда как она может работать на квазичеловека? Я хочу сказать... Это незаконно.
      - Только не на Генриаде.
      - Каким образом? - настаивал Кэшер.
      - На Генриаде я сама устанавливаю законы.
      - А правительство?
      - Его больше нет.
      - Содействие?
      И'стина нахмурилась. Мудрый ребенок, отгадывающий загадку.
      - Об этом вам больше известно. У них свой управляющий, им некуда было его пристроить, и, чтобы он не умер от скуки, хотели его чем-то занять. Но настоящей власти арестовать или убить меня у него нет. А на меня Содействие не обращает внимания. Мне кажется, пока я их не трону, они оставят меня в покое.
      - Но как же законы? - не унимался Кэшер.
      - Содействие не настаивает на их соблюдении здесь, в Бьюрегарде или в Амбилокси. Они мне разрешают управлять этим районом, и я стараюсь, как могу.
      - А эта женщина? Откуда она? Содействие выдало тебе лицензию?
      - Нет, - засмеялась И'стина, девочка-королева. - Она тоже пришла убить меня, двадцать лет назад. Она была забывщицей, деваться ей было некуда, и я научила ее работать горничной. У нее контракт с моим владельцем, зарплата ежемесячно переводится на местный сателлит. Она может уехать в любой момент, но не думаю, что она захочет.
      Кэшер вздохнул.
      - Трудно поверить. Ты ребенок, и тебе почти тысяча лет. Ты квазичеловек и отдаешь приказы целой планете.
      - Только, когда это необходимо! - перебила его И'стина.
      - Ты мудрее тех людей, которых я встречал, но выглядишь ребенком. А как ты сама к себе относишься?
      - Как к ребенку, которому тысяча лет. С памятью, знаниями и опытом одной очень мудрой благородной дамы, отпечатанной прямо в моем мозгу.
      Кэшер передвинулся на самый краешек кресла. Он пристально посмотрел на девочку. Он видел перед собой ребенка, девочку, которую он любил, но одновременно испытывал перед ней робость, и даже страх. Более могущественного создания он не встречал за всю свою жизнь.
      Она смотрела на него с нежной и загадочной полуулыбкой женщины, и лица их купались в желтом утреннем свете Генриады.
      - Я начинаю понимать, - начал Кэшер. - Тебе необходимо стать самой собой. Но как странно, здесь, на позабытой планете...
      - Генриада - необычный мир, - согласилась она. - И я тебе кажусь странной. Но ты прав: всем нам необходимо стать самими собой. Но разве не в этом смысл свободы? Каждый _д_о_л_ж_е_н_ быть кем-то, и свобода - в поиске ответа: кем быть? А потом в исполнении предельного назначения, нашей миссии. Разве не так? Как ужасно - быть кем-то и не знать кем!
      - Например?
      - Например, Косиго. Он был великим королем, хорошим королем на далекой планете, где еще нужны короли. Но совершил непростительную ошибку, и Содействие превратило его в забывщика, выслало на Генриаду.
      - Так вот в чем его тайна! - задумчиво произнес Кэшер. - А я?
      Она спокойно, но твердо посмотрела на него, прежде чем ответить.
      - Ты тоже убийца и все время ищешь оправдания.
      Как это похоже на правду! А он никак не мог понять, откуда его мучительные раздумья над тем, что такое справедливость - всего лишь маска мести или нечто совсем другое.
      Он вздохнул и замолчал.
      - У меня есть работа для тебя, - заявила необыкновенная девочка.
      - Работа? Здесь?
      - Да. Это похуже убийства, намного. И ты согласишься, Кэшер, если хочешь уйти отсюда раньше, чем я умру через восемьдесят девять тысяч лет. - Она посмотрела вокруг. - Тсс! Юнис идет, не хочу ее пугать - ведь тебе придется совершить ужасную вещь.
      - Здесь? - как в бреду, повторил Кэшер. - В этом доме?
      - Прямо в этом доме, - громко подтвердила она.
      В этот момент Юнис внесла громадный поднос с тарелками и двумя кофейниками. Кэшер уставился на женщину, которая с таким усердием прислуживала трансформированному животному. Но ни Юнис, озабоченно накрывавшая стол, ни И'стина, женщина-черепаха, отдавшая распоряжения своей служанке, не обращали на него ни малейшего внимания. Слова И'стины звенели в мозгу. "Прямо здесь... хуже, чем убийство..." Бессмыслица. Такая же, как ужин до пяти по метрическому времени.
      Он вздохнул, они посмотрели на него. Юнис - с любопытством, И'стина заботливо.
      - Он лучше остальных, мэм, - заметила Юнис. - Обычно они так падают духом, когда оказывается, что убить госпожу они не могут.
      Кэшер не сдержался:
      - А они все здесь? Все неудавшиеся убийцы?
      - Большинство, сэр.
      - Он профессионал, Юнис, настоящий убийца. Поэтому быстро пришел в себя.
      Юнис повернулась к Кэшеру и с удовольствием произнесла:
      - Настоящий профессионал! Очень приятно познакомиться, сэр. В большинстве своем - это неуклюжие любители. Хозяйке приходится их исцелять, только потом им можно найти занятие.
      - И они остаются здесь?
      - Если с ними ничего не случается, как со мной. А что делать? Возвращаться к управляющему Ранкину Майклджону?
      Имя она произнесла с откровенным презрением. После этого Юнис сделала реверанс, поклонилась И'стине и покинула комнату. И'стина дружелюбно смотрела на Кэшера О'Нейла.
      - Лучше займись ужином, плохие новости - плохая приправа. Когда я говорила: "Хуже, чем убийство", то имела в виду, что это с точки зрения женщины. В доме маньяк-убийца. Он гость, его защищает закон Старой Северной Австралии. То есть мы не можем его убить или выгнать, но мы с тобой вместе, надеюсь, сможем его напугать, остановить, чтобы он перестал досаждать моему хозяину. Ни вылечить его, ни полюбить я не могу. Рассудок его помутился, на чувства его невозможно воздействовать. Единственное средство тут - страх, чистый, стопроцентный ужас. Для этого необходим мужчина. Если ты мне поможешь, я тебя щедро награжу.
      - А если нет? - поинтересовался Кэшер.
      Она опять взглянула на него, словно хотела проникнуть в самую глубину его души, и он опять почувствовал сладкую дрожь, привкус мужского желания - как тогда, в первый момент встречи, на пороге дома.
      Они перестали смотреть друг на друга.
      И'стина уставилась в пол.
      - Я не умею лгать, - сказала она печально. - Если ты не поможешь, придется испытать иной способ. Будешь жить в доме, есть, пить, спать, пока тебе не станет смертельно скучно и ты не начнешь просить работы. Еще я могла бы тебя влюбить в себя, - она вдруг покраснела от макушки до плеч. Но это нехороший способ. Я не стану так делать. Итак, или ты заключаешь со мной сделку, или нет. Тебе выбирать. Но сначала давай поедим. Я даже размышляла, не окажешься ли ты тем, кому повезет. Как было бы жутко бросить моего хозяина совсем одного!
      И она налила Кэшеру кофе.
      7
      Несколько раз Кэшер пытался вернуть разговор в русло предстоящего дела, но И'стина уводила его в сторону, болтала о всяких пустяках. Она даже заставила Кэшера перейти к огромному окну, откуда хорошо были видны дали за болотистыми низинами и заливом. На горизонте небо становилось темным и было усеяно вертикальными извивающимися червями. Это смерчи утюжили Генриаду за пределами воздействия погодных машин И'стины. Она предложила ему полюбоваться фантастическими коралловыми замками, выросшими со дна залива; показывала ему семью ветровиков, которые повадились таскать яблоки из ее сада. Но или глаза Кэшера не привыкли к ландшафту, или зрение И'стины было намного острее, только ветровиков он так и не увидел. Планета была богата водой. Если бы не ее неудачное положение из-за пространственных ям, сама вода могла бы стать предметом экспорта. Человечество старалось, выращивало на Генриаде ламинарии, они шли в пищу, возмещая фосфор и железо, которых часто не хватало в инопланетных рационах; пыталось исправить климат погодными машинами. В конце концов, Содействию пришлось махнуть на Генриаду рукой. Импорт на планету не покрывался ее экспортом. Субсидии превысили все обычные размеры. Земные организмы перестраивались здесь слишком энергично. Животные и растения облачались в новые формы, принимая вызов ураганов, дождей, непривычной химии и особого радиоактивного фона. Киты-касатки начали летать, кораллы расти на открытом воздухе. Унесенные ветром дети иногда выживали, давая начало дикому племени ветровиков, морские медузы стаями бороздили небо. Недавние жители Генриады за умеренную плату арендовали другую планету у одного переселенческого кооператива. Наладили экологию, переселились и жили припеваючи. На Генриаде же остались ураганы, несбывшиеся мечты и развалины.
      Самой главной руиной был Мюррей Мадиган. Некогда землевладелец, джентльмен из джентльменов, богатейший человек на планете. Мадиган состарился, одряхлел, страдал слабоумием. Впереди маячила смерть или каталепсия. Смерть жены испугала Мадигана, и он предпочел каталепсию. Большую часть времени он был заморожен и спал с неощутимо бьющимся сердцем и замедленным обменом веществ. Иногда он просыпался на несколько часов или дней и жил нормально. Транс мог длиться неделями, иногда годами. Врачи Содействия осмотрели Мадигана - из научного любопытства - и признали, что подобный образ жизни законам не противоречит, хотя и является очень необычным. Они улетели, оставили Мадигана в покое. Личность его покойной жены, Агаты Мадиган, была целиком впечатана в девочку-черепаху. Это была преступная операция, но врачей щедро подкупили. Все это И'стина поведала Кэшеру во время неспешной трапезы.
      В настоящем камине трещал настоящий древний огонь.
      Она рассказывала, а Кэшер на нее смотрел - на нежные движения лопаток под тонкой голубой тканью, на такое детское и такое зовущее и мудрое лицо.
      Кэшер, практически ничего о Генриаде не знавший, сейчас пытался собраться с мыслями, оценить сложную ситуацию, в которой оказался, и найти выход. Девочка И'стина необыкновенно влекла его, но с чем или с кем предстояло еще столкнуться ему в этом доме? Военный крейсер его почти перестал интересовать. Ранкин Майклджон, управляющий-сумасброд, все равно ни шиша не даст, если Кэшер не выполнит его задание. Но и о задании он теперь почти не вспоминал. Он приехал в поместье Бьюрегард с определенной целью, но оказался в пути без пункта назначения. Годы горького опыта научили Кэшера одной истине: если замысел провалился, всегда остается проблема собственного выживания. Быть может, жизнь Кэшера О'Нейла еще что-то значила для родного Миззера, и тем или иным путем его возвращение могло принести настоящую свободу Двенадцати Нилам. На девочку он посмотрел другими, равнодушными глазами. Чем она может помочь ему в его планах? Или воспрепятствовать, стать на пути? Обещания ее слишком туманны, в грустном путаном мире реальной политики проку от них никакого. Кэшер просто старался расслабиться и получать удовольствие от присутствия И'стины и того необычайного мира, в котором он вдруг очутился. Прямо в окне перед ним раскинулся залив Эсперанца. На горизонте змеились многочисленные смерчи, пытались пробиться за границу воздействия погодных машин, оплаченных деньгами Бьюрегарда. Машины работали во всему берегу от Амбилокси до Моттиля. Берег задохнулся под толстыми слоями ламинарий - в прошлом ценного экспортного товара. Водоросли теперь стали обычным мусором. Какие-то развалины виднелись вдалеке - должно быть, там был завод по переработке ламинарий. Из-за коралловых замков было плохо видно.