Макс откинулся на спинку стула и продолжал улыбаться ей, ничего при этом не говоря. Бетти была полна противоречивых чувств, в горле першило, и она тоже не могла сказать ни слова. Она остановилась у его стола и посмотрела на Макса.

Его улыбка стала еще шире. Он медленно придвинулся к столу, ни на секунду не сводя с нее дразнящего взгляда. Обычные отношения мужчины и женщины превратились в потрясающее событие. Они пожирали друг друга голодными глазами, но им хотелось не копченостей. Бетти была такой несчастной последние две недели, и теперь она испытывала потрясение. Время для нее остановилось. Это было ужасно, просто ужасно.

Она кивнула.

– Привет.

Он оперся подбородком на руку.

– Привет.

– Рада видеть тебя.

– Рад видеть тебя.

– У меня к ленчу была огромная толпа. Не могу поверить, что такое творилось в день открытия. Энди тоже не ожидал. У нас не хватает официантов. Так что я тоже обслуживаю столики.

– Понятно.

Вновь воцарилась молчание. Ей хотелось усесться на стул напротив него и придвинуться к нему так близко, чтобы можно было пересчитать лучики в его зеленых глазах. Абсолютно благоразумное желание, ничего не скажешь.

– Спасибо за цветы.

– Пожалуйста. Мне нравится, когда ты собираешь волосы в хвостик. И еще мне нравятся твои сережки. Тебе идет серебро.

– Они принадлежали когда-то моей бабушке Квинт.

– Она могла купить их у моего дедушки. Он очень долгое время держал единственный универмаг в Вебстер Спрингс. Он умер, когда мне было около двенадцати лет. Он был моряком в отставке, и у него была деревянная нога.

– Ты меня разыгрываешь.

– Нет. У него было прозвище Стампи.

– Стампи Темплтон, – мрачно повторила Бетти. – Он, возможно, покупал самогон у моего деда Колтона Квинта.

Рот Макса искривился в насмешливой улыбке.

– Возможно. Я никогда не знал твоего деда.

– Я тоже. Он умер до моего рождения.

– Как я уже однажды говорил тебе, мой дед готовил прекрасный соус. Это было… о, более двадцати пяти лет назад. Но его вкус я ощущаю до сих пор.

– Мне бы надо укоротить тебе язык.

– О? При народе? Может, ты позаботишься таким образом обо мне позже?

Она отступила от стола и достала записную книжку, потом подчеркнуто медленно начала:

– Загляните в меню, мистер. Я не могу стоять весь день. У вас, должно быть, письменное приглашение, или вы просто пришли поглазеть?

– Глазеть – это моя специальность. Но у меня есть желание съесть цыпленка. Удиви меня. И кофе.

– Иду сейчас же.

– Эй, официантка, – сказал он нежно, когда она уже отвернулась. – Уделите мне особое внимание. Я оставлю вам большие чаевые.

– Хорошо. Я смогу воспользоваться этими деньгами.

– Я смогу воспользоваться вашим вниманием.

– А мы вместе не можем?

Бетти заспешила на кухню, вконец расстроившись. Он не шутил, но и она тоже не шутила.

Боги, видимо, определили, что этот день будет необычным. Пока она была на кухне, уклоняясь то от Энди, то от других официанток, вновь пришла администраторша и подала ей визитную карточку.

– Я только что усадила Фрэнка Вернера из «Гуди Фудз». Он хочет знать, есть ли у вас время поговорить с ним. Бетти скривилась при виде карточки. – Скажите мистеру Вернеру, что его завтрак за счет фирмы. Но я не смогу поговорить с ним, пока не обслужу клиентов.

– О'кей.

Энди посмотрел на нее с беспокойством.

– Разве «Гуди Фудз» не крупная компания? Я имею в виду – в национальных масштабах?

– Да, одна из крупнейших.

– Ты же не продашь рецепт своего соуса кучке напыщенных ничтожеств, верно? Он останется твоим секретом, верно?

Она рассмеялась. Даже Энди не знал, как готовится соус. Она делала его сама в огромных на 5 галлонов[7] бидонах.

– Энди, этот соус для копченостей – собственность семьи Квинт. Он никогда не будет принадлежать кому-то еще.

Энди вновь принялся размешивать салат из шинкованной капусты, облегченно вдохнув. В зале Макс сидел и смотрел на Бетти. Он рассматривал ее с головы до ног, пока она несла ему большую кружку с кофе. Увидев Фрэнка, Бетти приветливо махнула ему. Он ответил ей тем же. Макс взглянул на Фрэнка, потом посмотрел на нее, испуганно изогнув брови.

Присутствие Макса вместе с нервозностью первого дня работы и приезд Фрэнка… У нее от всего этого голова пошла кругом.

Поставив перед Максом кофе, Бетти наклонилась и прошептала: – Он за моим соусом.

Макс вновь, прищурившись, взглянул на Фрэнка Вернера, а потом на нее.

– Я надеюсь, ты имеешь в виду кулинарные секреты?

– Он вице-президент по новым продуктам в корпорации «Гуди Фудз» в Атланте. Он ходит за мной уже несколько лет и просит продать рецепт. Каждые шесть месяцев он звонит или шлет записки. Теперь он выследил меня на людях.

– Я мог бы уладить это, и он уже не захотел бы появляться в Вебстер Спрингс.

– Каким образом?

Макс загадочно улыбнулся. – Я бы выдал ему билет с ускорением. Или его автомобиль был бы конфискован за какое-нибудь неизвестное нарушение. – Он вздохнул. – Но, конечно, я просто судья из местного магистрата. Я не могу контролировать, как мой друг по рыбалке, шериф, выгоняет из города подозрительных личностей. Бетти хотелось расцеловать его. – Максимилиан, мне многие говорили, что ты дотошный, честный судья. Тем более спасибо за предложение поставить под угрозу свою репутацию, чтобы помочь мне.

– О, ты опять расспрашивала обо мне своих знакомых, верно?

– Пей кофе, – резко оборвала она. – И прикуси язык.

Минуту спустя она принесла тарелку с цыплятами, салатом из шинкованной капусты, блюдо с брунвикским рагу и корзинку с бисквитами.

– Все за счет заведения, милый нарушитель спокойствия. Приготовься испытать экстаз.

Он посмотрел на нее с заговорщицким видом.

– Я подожду. Когда-нибудь я его испытаю. Если ты, конечно, решишься.

– Ухожу поболтать с представителем «Гуди».

– Свой очередной комментарий я приберегу, иначе ты меня ударишь.

Смеясь, она отошла и присела за столик Фрэнка. Он польстил ее самолюбию, похвалив оформление ресторана, восхитился ленчем. Все это время она вежливо кивала, стараясь сдержаться и не повернуться, чтобы увидеть впечатление Макса от ленча. Ей хотелось, чтобы он похвалил. Бетти чувствовала себя сейчас, как школьница в ожидании своего первого поцелуя.

Френк закончил завтрак и достал из кармана пиджака стопку бумаг. Подав ей листки, он глядел с надеждой, пока Бетти изучала цифры.

– Что вы по этому поводу думаете?

– Это лучше, чем раньше, Фрэнк. Я могу быть богатой.

– Скажите только слово, Бетти.

Она опустила бумаги.

– Но если я буду заниматься этим сама, то смогу стать еще богаче.

Счастливая улыбка исчезла.

– Думаю, что мы с вами увидимся еще месяцев через шесть.

– Буду рада, Фрэнк. Вы всегда можете бесплатно поесть в моем ресторане.

– Бетти, дайте хоть намек. Назовите один из ингредиентов вашего соуса. Что делает его неповторимым?

– Мед лишенных любви пчел.

– Правда?

– Нет, конечно.

Он тихо застонал.

Она перегнулась через покрытый клетчатой скатертью стол и коснулась его руки.

– Извините… за изголодавшихся по любви пчел…

Бетти оглянулась на Макса. Его стол и тарелка были пусты.

– Извините меня, Фрэнк, – быстро сказала она и пошла к стойке кассира.

– Макс Темплтон ушел?

– Минуту назад.

– Он что-нибудь сказал?

– Нет. Но выглядел несколько озадаченно. Будто пытался решить проблему, и у него это не получалось.

– Он не сказал, понравилась ему еда или нет?

– Нет, но он забрал с собой всех цыплят.

Он завернул их в салфетку.

– Ух.

Бетти была в растерянности.

– Эй, он оставил тебе пять долларов на чай. И это, – окликнула ее кассирша и передала Бетти сложенную в несколько раз салфетку.

«Для Бетти. Личное», – было написано сверху.

Она так быстро развернула послание, что едва не разорвала бумагу. А когда прочитала записку, у нее чуть не подогнулись колени.

Она выиграла перестрелку, но он с этим оружием наверняка выиграет войну.

Макс засунул руку в очередной ящик, а потом вытащил ее вместе с облаком густой пыли, поднявшейся тут же в воздух. Пыль распространялась в резком свете голой лампочки, свисавшей с потолка на чердаке. Макс заметил, что за крошечными восьмиугольными окнами царит темнота. Удивившись, он взглянул на циферблат и обнаружил, что провел на чердаке около шести часов.

Коробки, которые раньше ровно стояли у стены, были разбросаны вокруг, беспорядочно громоздились на укрытой чехлами мебели, хранившейся на чердаке. С открытыми крышками и створками они напоминали Максу уродливые комнатные цветы, названия которых он не помнил.

Но эти цветы не раскрыли ему своей тайны. Он сердито повернулся к продавленному старому дивану и достал пожелтевшие гербовые бумаги из ящика, стоявшего у него между ног. Похоже, эту коробку не открывали несколько десятилетий. Он открыл крышку ящика и заглянул внутрь.

– Эврика!

Коробка была наполнена книгами, и верхняя серая запыленная обложка гласила: «Любимые рецепты». Надпись была сделана от руки черными чернилами. Макс быстро листал книжку, изучая исписанные клочки бумаги и вырезки из газет, вложенные между страниц. Он подозревал, что это был почерк деда. Бабушка Темплтон умерла задолго до рождения Макса. Кроме того, дед любил готовить, и Макс припоминал, что его манипуляции на кухне – особенно с соусом для копчения – были предметом уважительного подразнивания всей семьи.

Коробка была забита кулинарными книгами. Макс терпеливо просматривал страницу за страницей. Он нашел несколько рецептов соуса, но все они были простыми и обычными. Ни в одном не упоминались грибы. Он был так занят, что не услышал звука подъезжающего автомобиля. Наконец до него дошло, что в доме гость. Нахмурившись, он стряхнул пыль с джинсов и футболки и поспешил вниз по узкой лестнице над кухней.

Бетти ждала его на ступеньках крыльца, гордо подняв подбородок и глядя на Макса холодными глазами. Она была все еще в теннисных туфлях, голубой блузе и с белой лентой в волосах. Он так этим восхищался днем в ресторане. Она пришла к нему не сразу после работы, потому что на поводке, украшенном горным хрусталем, с независимым видом шествовал Фокс По.

– О да, это же наш красавец из джунглей, – сухо сказал Макс, шутливо кланяясь своему опасному знакомцу.

Это поддразнивание, однако, не сняло напряжения.

Бетти уставилась на него уничтожающим взглядом.

– Я говорила, что больше никогда не останусь наедине с тобой. Я привела его именно поэтому. От Фокса По мало пользы в определенном смысле, но поверь мне, он большое препятствие для нахалов.

– Ты видимо, получила мою записку.

– Да. И я пришла сюда, как ты и предполагал, сказать, что тебе не узнать рецепта моего соуса, каким бы хитрым ты ни был. Так что прекрати пугать меня тем, что знаешь мой секретный ингридиент. Тебе это не удастся.

Он сделал шаг влево и картинно протянул руку в сторону гостиной.

– Мой скромный дом к вашим услугам, прекрасная леди. Пожалуйста, вносите внутрь свое подозрение и этого ужасно уродливого кота.

– Ап, котенок!

Фокс По навострил свои короткие уши и поднялся на три ноги. По двери полз паук. Неуловимым движением лишенной когтей передней лапы он схватил паука и мгновенно отправил в рот.

Макс вопросительно взглянул на кота, изображая обиду.

– Это был мой обед.

Бетти даже не улыбнулась. Она ввела Фокса По в дом и подошла к дивану. Как только она села, кот улеглся у нее ног, уложив лапы и голову ей на колени. На его физиономии застыло одно из тех маниакальных выражений, которые бывают только у котов.

Макс подумал, что Бетти очень любит это эксцентричное животное. Но потом он вспомнил, что Бетти, как он заметил с самого начала, ко всему миру и населяющим его людям и животным относилась с добротой. Если эта доброта не распространялась на него, значит, это была его вина. Он утомленно потер лоб и уселся в кресло.

– Ленч многое прояснил, – сказал он ей. – Я не ел таких вкусных копченостей с тех пор, как их делал мой дед. Больше того, они были так хороши, что я воспрял духом. Они разбудили грубые, но достаточно острые воспоминания о грибах.

– Ты несешь околесицу!

– Ты и мой дед прекрасно подошли бы друг другу. Он выращивал грибы в погребе. Почему ты не выращиваешь их в подвале? Зачем тебе пещера?

– Мне нравятся пещеры, – сказала она с жаром, однако скрипела при этом зубами. – Я люблю грибы. А тебя я в данный момент не люблю очень сильно.

– Что ты делаешь с грибами? Их нет в соусе, или, если бы они были, они так прекрасно изрублены, что их нельзя обнаружить.

– Я не собираюсь удостаивать ответом эти предположения.

– Гмм. Интересная тактика обороны.

– Я отказываюсь отвечать из-за того, что это может раскрыть мой секрет. Вот уж не думала, что ты унизишься до запугивания. Чего ты хочешь? Запугивать меня до тех пор, пока я, вконец потеряв голову, не упаду в твои объятия?

– Неплохой план. Но если серьезно, детка, я просто пытаюсь понять, разобраться, почему твой соус будит мои детские воспоминания.

Она предупреждающе подняла палец.

– Если ты хочешь сказать, что рецепт твоего деда и мой – одинаковы, то ты ошибаешься.

– Откуда в тебе такая уверенность? Вебстер Спрингс очень маленький городок, а пятьдесят лет назад он был еще меньше. Наши деды, вполне возможно, были друзьями.

– Нет. Не такими уж хорошими, чтобы делиться фамильным рецептом Квинтов.

– Пойдем к Норме. Ей тогда было меньше двадцати. Возможно, она что-нибудь вспомнит.

– Хорошо.

Они встали. Макс хмуро посмотрел на Бетти, на ее блестящие от гнева глаза. В них был страх. Это заставило его почувствовать укоры совести.

– Я не стараюсь сделать тебе больно, детка. Но, честно говоря, я хочу быть с тобой, и если у меня только один путь добиться этого, я его использую.

Ее глаза от удивления вздрогнули. И прежде чем она их отвела, он увидел в них смущение и нежность.

– Пойдем навестим Норму, – пробормотала она, усиленно рассматривая Фокса По, чтобы не глядеть на Макса.

Максу захотелось обнять ее и пообещать, что он не навредит ни ей, ни ее глупому секрету приготовления соуса. Расстроенный, он хлопнул ладонью по колену и откашлялся.

– У Нормы два длиннохвостых попугая. Твой мутант-кот их случайно не съест, как ты думаешь?

Бетти чуть не засмеялась.

– Если они не будут издавать паучьи звуки.

– А какие звуки издают пауки?

– О, дружище. Ты будешь иметь честь слушать мое потрясающее подражание пауку. И при условии, что ты будешь это делать, мы идем.

– Ты восхитительная женщина. Полна секретов. Я собираюсь узнать все.

– Ты восхитительный мужчина. Полный…

– Побереги комплименты. Пошли, Бетти Беле.

Он указал на входную дверь.

– А может, я собиралась сказать не комплимент, – произнесла она с плутовской улыбкой.

Максу понравилась эта улыбка, но не обращая внимания на ее причину, он рассмеялся:

– Я и не подозревал что-то подобное.

Сидя перед камином в своих апартаментах рядом с залом бракосочетаний, Норма куталась в плед. Она настороженно поглядывала на Фокса По, лежавшего под клеткой с попугаями и дергавшего усами. Бетти поплотнее завернулась в широкую шерстяную шаль и села на краешек кресла. Она снова взглянула на Макса, стоявшего, облокотившись на камин и протянув одну руку к огню, а другую засунув за пояс джинсов.

Они с Бетти, полные уважения, ожидали, когда Норма ответит на их вопрос. Норма думала. Бетти встретилась глазами с Максом, и он слегка покачал головой. Она догадалась, что Норме не хотелось возвращаться в свое прошлое.

Бетти перевела взгляд на фотографию, стоявшую на каминной полке. С фотографии смотрел красивый молодой человек, одетый в морскую форму. Это был сын Нормы. Лучший друг Макса. Связь между Максом и Нормой не могла быть более очевидной. Он положил большую, крепкую руку на спинку стула Нормы с нежностью, заставившей Бетти отвести глаза, чтобы скрыть слезы.

Он сегодня уже расстроил ее и может вновь так поступить, прежде чем она уйдет домой вечером. Но она все-таки хочет его. Больше, чем когда-либо. Она осознавала, как борется ее порядочность и жалость с нахальством и необузданными желаниями.

– Они разругались, – мрачно объявила Норма.

Она перестала раскачиваться и твердо взглянула в глаза Бетти.

– Твой дедушка и Макса. Да, я это точно помню. Они были друзьями, но из-за чего-то поссорились. Я знаю это вот по какой причине. Старый мистер Квинт позволял народу ездить по проселочной дороге, пролегавшей по его земле. Это был кратчайший путь с магистрали до города.

Бетти была сбита с толку.

– Какая дорога?

– Я помню ее, – вступил в разговор Макс. – Она еще сохранялась, когда я был ребенком. Но лес разросся, и теперь ее нет.

Он с любопытством взглянул на Норму.

– Что общего у этой дороги и наших дедов?

– Старый мистер Квинт закрыл дорогу. Забросал ее деревьями. Все на него злились и не понимали, зачем он это сделал. Все, что он сказал, так это-то, что во всем виноват Темплтон. Мистер Квинт больше так и не открыл дорогу, поэтому, я думаю, что они с мистером Темплтоном не помирились.

Бетти и Макс обменялись понимающими взглядами. Макс сел на скамеечку у ног Нормы и пристально посмотрел в ее серьезное темное лицо.

– Ты слышала что-нибудь о соусе для копчения, который готовил мой дедушка?

– Моя мама говорила об этом. Она клялась, что достанет у него рецепт. Каждое лето она выращивала много овощей, и твой дедушка менял четверть кувшина соуса на ее овощи.

– Он хоть раз намекнул о составе соуса?

– Никогда, об этом говорила мама. Он говорил, что охраняет этот рецепт, как ничто другое.

Макс вздохнул и запустил руку в волосы.

– Ну что ж, я думаю, вот где загадка. Если он так волновался, что кто-то украдет его рецепт, он, видимо, никогда его не записывал.

Бетти облегченно вздохнула и решила быть великодушной в момент победы.

– Возможно, это был не тот рецепт, который сделал известным моего деда.

Норма озадаченно взглянула на нее.

– Твой дед не был известен изготовлением соуса. Во всяком случае, я об этом не слыхала. Дед Макса всегда выставлял свой соус на суд местечка и всегда выигрывал первое место. Как ты думаешь, твой дед выставил бы соус, если бы он у него был?

Бетти еще сильнее закуталась в шаль, с трудом ища объяснений.

– Ну, возможно, он был скромным. Макс изумленно прорычал:

– Или он был первым вором. Бетти вздернула подбородок.

– Значит, ты считаешь…

– О, только не заводись. Я не хотел никого так ужасно оскорбить. Путь Америки основан на воровстве торговых идей и секретов, Бетти Беле. – Он издевательски улыбался. – Нет закона о наказании за переписывание кулинарных рецептов. Или за называние рецепта своим. Или за передачу его детям и внукам. Так что один из них мог бы и продать его. И заработать кучу денег. А?

– Макс, ты выдвигаешь обвинения, которые не соответствуют истине и не могут быть подтверждены, даже если это и правда. Рецепт моей семьи не был украден. – Она дернула коленями и вытянула одну ногу вперед, случайно ударив Фокса По по ребрам. Испугавшись, Фокс вскочил и врезался в подставку, на которой стояла клетка с попугаями.

Попугаи запищали. Норма завизжала. Подставка зашаталась. Макс подскочил и схватил ее, прежде чем она упала. Бетти сорвалась со своего места, чтобы удержать Фокса По, но он увернулся от нее и наткнулся на Макса. Макс отчаянно пытался устоять на ногах, оттолкнув в сторону двадцатифунтового кота.

Увидев, как уши Фокса злобно поднялись, Бетти задохнулась. Она вцепилась в шкуру кота, схватив его за шиворот. Но он вырвался и, встав на дыбы, вонзил свои не ядовитые уже, но все еще опасные зубы в крестец Макса.

Повиснув на Максе, Фокс По издавал угрожающее рычание, не разжимая сведенных челюстей. Макс же оставался очень спокоен. Ему было бы трудно увернуться от зубов перепуганного хищника в ограниченном пространстве между клеткой с попугаями, скамеечкой и камином, и потому он остался на месте, стараясь сохранять достоинство. Бетти, совершенно одуревшая от ужаса, дергала Фокса за ошейник, пытаясь разжать намертво стиснутые челюсти.

– Фокс По не укусит, – с отчаянием в голосе заверяла она Макса. – Только стой спокойно. Он не любит мужчин, и его можно понять. Наверно, это воспоминания о его первом владельце.

На лице у Макса заходили желваки. Он медленно процедил сквозь зубы:

– Будь так добра, оторви будущую кошачью шубку от моей спины.

Бетти удалось, наконец, разжать челюсти Фокса По и оттащить его, все еще продолжающего рычать, в угол комнаты. Став на колени и обняв кота за шею, она пыталась успокоить животное, с зубов которого свисали куски джинсов. Заметив это, Бетти испуганно перевела взгляд на крестец Макса.

– Ты ранен? – с опаской произнесла она.

Похоже, Макс был не в восторге от происшествия. Он опустил клетку, потер рукой бедро и сердито нахмурился.

– Так на какое же количество симпатии я могу теперь рассчитывать? Сколько это стоит?

– Я зашью дырки на твоих джинсах и куплю бутылку средства для растирания.

– А растирать ты будешь сама?

– Нет.

Норма, до сих пор наблюдавшая за всем этим в полном молчании, вдруг разразилась громким хохотом, задыхаясь от брызнувших слез.

Бетти, держа Фокса По за ошейник, не могла унять собственную дрожь.

– Я думаю, будет лучше, если сейчас я отведу Фокса домой. Спокойной ночи, Норма. Спасибо за информацию.

В ответ Норма смогла только махнуть рукой на прощание, продолжая давиться от смеха и пристукивая в такт по подлокотнику кресла-качалки.

Макс проследовал за Бетти вниз, а потом и на улицу. В полном молчании они дошли до ее фургона. Макс не то чтобы хромал, но с осторожностью наступал на укушенную ногу. Бетти закусила губу от огорчения и неудержимого желания рассмеяться. Фокс По, удерживаемый хозяйкой на поводке, воинственно вышагивал рядом.

Когда они добрались до фургона, Бетти посадила кота на переднее сиденье и поспешно захлопнула дверцу.

– Мне жаль, Макс. Правда. Вглядываясь в его лицо при тусклом свете фонаря над крыльцом, она старалась прочитать его выражение. Макс смотрел на нее со смесью раздражения, удивления и злости. Подняв руку, он взял ее за подбородок.

– Ты, конечно, понимаешь, что это означает начало войны.

У Бетти перехватило дыхание, когда горячая мозолистая ладонь заставила ее вновь потерять рассудок. Она отступила назад.

– О чем ты говоришь? Я в осаде уже несколько недель.

– Ну что ж. Спокойной ночи, красотка. Хорошенько отдохни. Тебе скоро понадобятся силы.

Она встряхнула головой от отвращения.

– Пустые угрозы.

Бетти приказала себе не волноваться. И продолжала повторять это, уже придя домой. И все-таки она волновалась.

Прихрамывая, держа руки за спиной, Макс бродил по чердаку. Боже, какой странный вечер. Жизнь с Бетти, видимо, всегда будет полна сюрпризов. Красивая простушка с котом-мутантом.

Макс споткнулся и вдруг начал смеяться, представив, как он выглядел с кастрированным трехногим котом, висящим на его заднице. Молча оглядев чердак, он послал к чёрту глупые занятия: не будет он больше рыться в кулинарных книгах. Он цеплялся за соломинку. Не правда ли, смешно, когда такой мужчина, как он, использует соус для копчёностей, чтобы принудить даму к близости. Неважно, что это вежливое принуждение.

Макс сел на диванчик и рассеянно уставился на книги, остававшиеся в коробке. Ему так недоставало Бетти, он хотел, чтобы у него хватило мужества уговорить ее снова зайти к нему выпить стаканчик. Он должен был воспользоваться своей раной, чтобы заставить ее испытывать вину. Макс даже застонал от досады на себя.

Вдруг его взгляд упал на запыленную книгу, которая заметно отличалась от других. Присмотревшись, он нахмурился. Старая библия. Зачем ее упаковали вместе с кулинарными книгами? Он поднял толстый черный том и с неожиданной робостью раскрыл его. Детские воспоминания о полумраке церкви, запахе свечей приятно согрели его душу. Макс тут же решил отнести библию вниз и привести ее в порядок. Возможно, он даже немного почитает. Странные вещи случаются иногда.

Между страницами библии лежало несколько пожелтевших от времени листков. На них стояли даты рождения, смерти и свадеб членов семьи. Макс удивился и обрадовался, что обнаружил их. Читая имена, он переворачивал страницу за страницей.

Сильно потертый на сгибах тетрадный лист был аккуратно засунут под корешок библии. Макс вынул его и осторожно развернул. Он читал рецепт почти полдюжины раз, не веря глазам. Потом медленно закрыл библию и, обращаясь к небесам, торжественно отсалютовал. Кто-то там наверху поддерживал его… и Бетти, кажется, тоже.