Глава 19

– Сеньор Луис!

Шестилетний сын служанки ворвался в конюшню, ища хозяина ранчо.

– Он здесь, Карлос! – откликнулся старший конюх Винсенте из задней части конюшни, где они с хозяином обсуждали дела. – Что такое важное случилось, что ты позволил себе нас перебить? – сделал он замечание, когда ребенок подбежал к ним.

– Меня послала мама! – ответил мальчишка, задыхаясь. Он бежал всю дорогу. Мальчик перевел дух и обратился прямо к хозяину:

– Сеньор Луис, вам нужно сейчас же пройти со мной к дому!

Он взял руку Луиса и нервно потянул.

– Ох, Карлос! – Луис воспротивился мальчику, не желая, чтобы его тащили без каких-либо объяснений. – Разве ты не видишь, я сейчас занимаюсь делами с Винсенте... Да что же это такое? На что мне нужно обратить внимание?

– Мама велела найти вас и тут же привести! Она просила передать, что он здесь! – выпалил Карлос.

– Кто здесь? – спросил Луис, испытывая возбуждение. Он решил, что Корделл наконец возвращается с Рейной или пришло какое-то известие о дочери.

– Американец!

Слова мальчика подтвердили его надежды. Он торжествующе улыбнулся. Скоро Рейна будет дома. Он знал это. В конечном счете дела пойдут на лад.

– Спасибо, Карлос, – проговорил счастливый Луис. – Беги обратно в дом и скажи матери, что я сейчас приду.

– Да, сэр.

Улыбаясь от того, что хорошо выполнил поручение, мальчик побежал к дому.

– Сеньор! Все хорошо?

Винсенте заметил, как светится от счастья хозяин, и был доволен, потому что в последнее время тот был особенно мрачен.

– Все очень хорошо, – ответил Луис довольно. – Я вернусь позже, и мы продолжим обсуждение.

– Да, сэр.

Расстояние до дома никогда не казалось Луису таким большим, как в этот раз. Он торопился навстречу Корделлу, зная, что этот человек рано или поздно вернется. Конечно, он надеялся, что это произойдет пораньше.

Последний раз они говорили больше месяца назад. С тех пор Луис нетерпеливо ждал от него вестей по поводу пропавшей дочери.

Недели, прошедшие с момента расставания, были для него трудными. Он был вынужден лгать Натану о Рейне, говорить, что она уехала навестить тетушку, живущую к югу от Сан-Диего. Тот верил, но по мере того, как проходили недели, Луис задумывался, сколько еще он сумеет его обманывать.

Теперь, когда Корделл вернулся, волнения позади. Если только Рейна найдена.

Рейна!.. Мысли о ней вселяли в Луиса беспокойство и неуверенность. Он любил дочь, но был в ярости от ее непокорности. Она никогда раньше не приносила ему таких огорчений, и он не понимал, что на нее нашло. Конечно, она не была так уж расстроена браком с Марлоу. Этот человек симпатичен, богат, и у него есть все нужные связи. Луис не видел ни одной причины, по которой Рейна могла бы возражать.

И все же Рейна – его единственная дочь. Когда они снова поговорят, он даст ей возможность объяснить свое поведение. Неясный страх, что он может никогда больше не увидеть ее, и опасения, что ей причинили какой-то вред во время побега, будоражили его мысли. Луис отгонял их от себя, отказываясь думать даже о возможности этого. Рейна слишком много для него значит. И конечно, она жива и здорова. А если ее и нет здесь сейчас, значит, она скоро появится. Корделл не подведет. Он вернет ее.

Войдя в дом через кухню, Луис задержался, чтобы умыться. Затем он пошел в главную гостиную, где его ожидал гость. Он уже собирался с удовольствием позвать Корделла, как вдруг его черные глаза увидели Натана Марлоу. При виде американца Луис почувствовал неприятные ощущения в желудке. Ему надоело без конца обманывать.

Он крепко выругался про себя и устремился вперед, пытаясь не обращать внимания на холодный пот, внезапно выступивший на лбу.

– Натан! – весело воскликнул Луис, протягивая руку. – Какой приятный сюрприз!

Натан поднялся со своего места, чтобы ответить на приветствие будущего тестя.

– Луис, как приятно видеть вас снова! Они пожали друг другу руки.

Луис предложил напитки, но Натан отказался, предпочитая перейти прямо к делу. Они присели.

– Что привело вас на ранчо Альвареса сегодня? – спокойно поинтересовался Луис.

– А как вы думаете? – ответил гость с легкой улыбкой. – Я приехал повидаться с Рейной.

– Ах... с Рейной... – В голосе отца прозвучало лишь разочарование, однако его сердце сжимал страх.

– Она вернулась, да? – настаивал Натан.

– Очень жаль, но нет.

– Но предполагалось, что она вернется два дня назад. Я специально выждал еще день, чтобы дать ей возможность отдохнуть от поездки.

– Это было очень мудро с вашей стороны. Я знаю, что говорил вам, будто она уехала на несколько недель. Но вчера я получил известие, что она желала бы пожить у тетушки еще какое-то время.

Натан прищурился, всматриваясь в Луиса.

– Ничего не случилось, Альварес?

– Нет, – быстро запротестовал тот, – конечно, ничего. Что могло случиться?

Он разыгрывал простодушие, вопросительно смотря на гостя, будто испытывал крайнее удивление от такого предположения.

Мгновение Натан вглядывался в него.

– Она ведь скоро вернется, не так ли? Я скучаю и хочу обсудить с ней множество вопросов по поводу нашей свадьбы.

– Не стоит волноваться, Натан. Моя дочь скоро будет дома. Вы об этом узнаете. Просто ей очень захотелось пожить еще немного у тетушки, поскольку, став замужней женщиной и неся полную ответственность за домашнее хозяйство, она не сможет уезжать надолго.

– А-а, понятно. Может быть, время, проведенное порознь, поможет нам понять, насколько сильно мы в действительности любим друг друга.

– О да, конечно, я в этом уверен, – проговорил Луис, чувствуя себя загнанным в угол.

«Где же Рейна? И где Корделл?»

– Знаете, я с нетерпением жду свадьбы. Это будет событием в обществе.

– Я в этом уверен. Моя дочь будет самой красивой невестой, какую когда-либо видел Монтерей.

– Не сомневаюсь в этом, – заметил Натан и поднялся, собираясь уехать. – Пожалуйста, передайте ей мои наилучшие пожелания и напишите, что я с нетерпением жду ее возвращения.

Луис встал, чтобы проводить гостя.

– Я так и сделаю. Только жаль, что вы проделали весь этот путь зря. Вы уверены, что не останетесь и не воспользуетесь моим гостеприимством, чтобы переночевать? Обратно в город путь неблизкий.

– Я очень признателен вам за приглашение, Луис, но у меня в Монтерее срочное дело. Если бы моя невеста и впрямь вернулась, я предпочел бы развлечься. А раз ее еще нет, лучше я вернусь к работе.

– Понимаю, разумеется. Я извещу дочь о вашем посещении, а как только узнаю точную дату ее приезда, сообщу вам.

– Хорошо. До свидания...

Они еще раз пожали друг другу руки и попрощались. Луис испытал лишь облегчение, наблюдая, как американец уезжает по главной аллее. Не верилось, что он успешно закончил разговор и сумел избавиться от Натана хотя бы еще на несколько недель. Луис глубоко вздохнул. Как только Натан пропал из виду, он вернулся в дом и налил себе двойную порцию самого лучшего виски.

По пути в город Натан пребывал в раздумьях. Он заметил тревогу пожилого человека и не мог взять в толк, почему будущая невеста доставляет тому проблемы. Эта мысль показалась ему странно волнующей. Он собирался получить настоящее удовольствие от приручения Рейны Альварес.

Натан не сомневался, что она появится к свадьбе, потому что считал Луиса способным контролировать дочь. Он был совершенно уверен, что свадьба состоится, как и планировалось. Что с того, что именно сейчас ее нет? У него есть Лилли, а у той есть все, что ему когда-либо было нужно от женщины.

Чарли Стивенс, худой темноволосый молодой человек с нервным взглядом, сидел в задней части салуна «Золотая подкова» в Монтерее, попивая пиво и играя в карты с двумя приятелями. Это были блондин с торчащими зубами по имени Баки Портер и тощий рыжеволосый вспыльчивый Рекс Джонс.

Чарли считался главным в их небольшой компании. Он хоть и притворялся добродушным, но был очень обеспокоен. Казалось, последнее время все шло наперекосяк, и его это нервировало.

Несколько недель назад, когда шериф Маколи арестовал Девлина О'Кифа за убийство Сантаны, Чарли и его приятели сильно разволновались. Это явно давало им возможность не попасться на крючок. А теперь все сложилось крайне неудачно. Дело казалось таким очевидным, но шериф почему-то тянул с судом. Это совершенно не устраивало Чарли. Он не мог понять, почему Маколи испытывает сомнения. Чарли, конечно же, не хотел, чтобы тот слишком много возился с расследованием. Он боялся, что шериф может кое-что выяснить.

Чарли сделал большой глоток пива. Он понимал, что должен что-то предпринять. Нельзя рисковать тем, что расследование возобновится. Нужно защитить себя и сделать так, чтобы этот О'Киф взял на себя вину и заплатил за убийство Сантаны.

– Знаете, парни, думаю, пора брать дело в наши руки, – задумчиво пробормотал Чарли, обращаясь к компаньонам.

– Ты говоришь про Сантану? – нервно поинтересовался Рекс. – Это тянется слишком долго. О'Кифа должны были бы уже повесить.

– Что ты от нас хочешь? – поинтересовался пьяный Баки, которому не терпелось скрыть все, что указывало бы на их причастность к преступлению.

– Ну, сначала нам понадобится кое-какая помощь. Мы не можем сделать это сами... нас будут подозревать.

Чарли откинулся на стуле, делая вид, что совершенно расслабился, потом медленно заговорил громким голосом, чтобы скрыть свое волнение:

– Кто-нибудь здесь наверняка знает, что тот самый Дейв О'Киф, убивший Сантану, все еще посиживает в тюрьме. С ним обращаются как с королем, а старик Педро гниет в могиле!

Рекс сразу понял, что должен делать.

– Ты хочешь сказать, что его еще не собираются судить? – злобно потребовал он ответа.

– Ага, – ответил, подыгрывая, Баки, – стыд и позор! Этот человек точно виновен!

По толпе в баре прошел заинтересованный шепот.

– Я знаю, – согласился Чарли, видя, что люди начали прислушиваться, и специально поддерживая спор.

– Они нашли достаточно улик, чтобы арестовать его, а теперь их недостаточно для суда? – недоверчиво продолжил Рекс, пытаясь спровоцировать людей.

– Они и правда нашли улики, но, думаю, шериф почему-то еще не уверен, – заявил Баки.

– Не уверен? Насколько надо быть уверенным? – крикнул Чарли, стуча опустевшей пивной кружкой по столу.

– Я знаю, что это были за улики, – отозвался Баки. – Я слышал, что какие-то вещи О'Кифа были обнаружены на месте преступления, а в его седельных сумках нашли кучу денег, происхождение которых он не может объяснить.

– Он точно виновен! – заявил Рекс.

В салуне послышались одобрительные возгласы. Толпа начала колебаться. Чарли был доволен – именно этого он и хотел.

– По-моему, он виновен, хотя, возможно наш шериф – трус. Может, Маколи чего-то боится?

Говоря это, Чарли снова повысил голос.

– Ага! Какого черта он стал бы тогда ждать? Педро Сан-тана был нашим другом! – согласился Рекс.

– Да! Педро любили все! – поддакнул Баки.

– А его убийца все еще в тюрьме!

Мужчины в баре все больше и больше интересовались спором. Они тоже не понимали, почему задерживается суд над О'Кифом. Общее настроение явно играло Чарли на руку. Лица становились враждебнее, а гул голосов – громче.

Чарли увидел свой шанс и воспользовался им:

– Мы разберемся с этим сами! Пойдем к тюрьме и выполним работу шерифа, раз он так боится делать ее сам!

Из толпы слышались громкие возгласы одобрения. Атмосфера накалилась. Все заволновались и заговорили о жестокости, с какой был убит Сантана, а также о том, что правосудие нужно вершить быстро.

– Все, кто находится здесь, знали Педро. Как можно просто сидеть и делать вид, что ничего не произошло? О'Киф убил его, это ясно как день. Этот человек виновен! Он должен ответить за свое преступление! – подстрекал толпу Чарли.

– Чего мы ждем? – воскликнул Баки. – Давайте сделаем это!

Чарли агрессивно вскочил:

– Идем!

– Они правы! Мы слишком долго ждали! – крикнул кто-то в ответ. – Идем!

В самом конце бара, почти у стены, сидел Уилли Эндрюс, седой старожил. Он потягивал виски и слушал разговоры. Когда толпа начала выражать открытую враждебность по отношению к шерифу, он заволновался. В судах Линча нет ничего хорошего. От этого страдают невинные люди. Он посчитал, что толпа становится опасной. Когда послышался чей-то возглас по поводу того, что они сделают работу за шерифа, если тот так уж боится ее выполнять, Уилли понял, что нужно действовать. Изо всех сил стараясь не шуметь, он выбрался из задней части бара и побежал к тюрьме.

– Добрый вечер, Молли, – поздоровался шериф Маколи с молодой женщиной, принесшей Девлину ужин.

– Добрый вечер, шериф, – ответила Молли. В этот вечер ее голос был немного мягче, чем обычно, но Маколи этого не заметил.

– Должно быть, сегодня О'Киф проголодался. Он высматривает тебя последние полчаса.

Известие доставило ей удовольствие, и она улыбнулась:

– Думаю, тогда мне лучше поторопиться и отдать ему ужин.

Сегодня вечером у нее была еще одна причина, чтобы поторопиться.

Маколи указал ей жестом на заднюю дверь и снова сосредоточился на бумагах, разложенных на столе. С того момента как Дентону не удалась попытка побега, шериф начал доверять О'Кифу и стал уважать его. Он не боялся за безопасность Молли, когда та исчезла у камер, потому что знал, как заключенный относится к этой молодой женщине. Это стало ясно не только из его поведения в день смерти Дентона, но и по тому, как он относился к ней во время ежедневных встреч.

Маколи подумал о заключенном и о грозившем ему ужасном будущем. Шериф знал, что должен скоро обратиться в суд с делом против О'Кифа. Это его тревожило. Судя по общему мнению жителей города, можно было предположить, что в приговоре Дейву не сомневались. Но с момента смерти Эйса Дентона он убедился, что Дейв не является убийцей Сантаны. Этот человек казался приличным и вряд ли мог хладнокровно застрелить незнакомца.

Маколи добился успеха на своем поприще, обычно опираясь на собственные подозрения. Именно поэтому он пока не настаивал на суде над Дейвом, продолжая надеяться, что найдется нечто, что послужит оправданием молодого человека. Он все-таки верил, что Корделл вернется и докажет невиновность друга. Неизвестно, что произошло с другим охотником за преступниками, но хорошо бы тот поскорее появился.

Шериф расстроенно вздохнул. Нельзя ждать слишком долго. У людей могут возникнуть подозрения по поводу его мотивов. Шериф-то догадывался, что этот человек невиновен. Но простая догадка без доказательств не убедит присяжных и не станет весомой уликой для суда. С трудом отогнав мысли об осложняющейся ситуации, он снова вернулся к работе.

Молли вошла в тихий тюремный блок и увидела, что Дейв растянулся на койке.

– Шериф сказал, что вы голодны, – проговорила Молли, радостно улыбаясь.

– Я умираю с голоду, Молли. Что вы сегодня принесли? Дейв улыбнулся ей своей великолепной улыбкой, поднимаясь с койки и радуясь ее приходу.

Она была единственной причиной, ради которой стоило жить в эти долгие и мучительные дни. Она всячески поддерживала Дейва, и в нем еще теплилась надежда.

Молли быстро рассказала, что сегодня в меню. Дейв заметил, что она не так весела, как всегда. Он почувствовал ее тревогу и задумался над тем, может ли он ей как-то помочь.

– Что-то случилось? – наконец не выдержал Дейв, серьезно вглядываясь в лицо девушки в ожидании ответа.

– Нет, ничего... – слишком быстро ответила она, отворачиваясь и вызывая еще большие подозрения.

– Что вы подразумеваете под «ничего»? – мягко упрекнул он. – Вас что-то беспокоит, я вижу это по вашим глазам и улыбке. Расскажите мне, может, я сумею помочь.

Молли всегда считала, что довольно-таки хорошо скрывает эмоции, и удивилась, каким образом Дейв уловил ее настроение. Никто больше не заметил, что она взволнованна и несчастна.

– Понимаете...

Она думала о матери, которая становилась все слабее. Болезнь просто уничтожала ее.

– Что такое?

Если бы не железные прутья, разделявшие их, Дейв обнял бы ее. Хотелось ее утешить, как-то подбодрить и уменьшить ее страхи. Он проклинал закон, державший его в клетке, словно животное.

– Моя мать... – тихонько призналась Молли.

– Ей не лучше?

Вчера она сказала ему, что ее мать больна, но это было лишь беглым упоминанием.

– Ей хуже, – с мукой в голосе произнесла она. – Я не хотела идти на работу и оставлять с ней лишь братишку Джимми, но знала, что миссис Харви уволит меня, если я не появлюсь.

– А что доктор? Он ее осмотрел? Разве он не может помочь?

– Мама говорит, я не должна его звать. Мы все еще должны ему с тех пор, как Джимми в последний раз болел. Она отказывается принять милостыню, – призналась Молли. – Я все время надеюсь, что ей станет лучше, но она слабеет. Жар вообще не спадает, я начинаю бояться...

В ее изумрудных глазах блеснули слезы. Она боялась, что мать не поправится. Дейв больше не мог сдерживаться. Он взял ее руку через прутья и притянул поближе.

– Она поправится, Молли.

Хотелось успокоить ее, но Дейв понимал, что не может предпринять ничего такого, что помогло бы ей. Если бы Клэй был в городе, можно было бы попросить друга помочь ей. Дейв же, запертый в одиночестве, был беспомощен.

При мягком прикосновении Дейва Молли посмотрела на него блестящими от слез глазами.

– Надеюсь, вы правы. Не знаю, что бы делала без нее.

– Все будет хорошо, вот увидите.

– Хотелось бы вам поверить.

Молли улыбнулась робкой улыбкой сквозь слезы. Они с пониманием посмотрели друг на друга. Ее сердце затрепетало, когда она заметила мягкость и нежность в его голубых глазах.

Дейв увидел в ее взгляде надежду и отчаяние. Вдруг ему пришла на ум одна мысль. Он был почти уверен, что его дни сочтены, а раз уж он не в состоянии помочь себе сам, может быть, его деньги помогут ей. Он явно не смог бы воспользоваться ими на том свете, а если на них можно сделать кое-что хорошее здесь...

– Шериф! Вы не могли бы подойти на секунду? – позвал он.

Маколи услышал его. Молли отодвинулась от Дейва, когда вошел шериф.

– В чем дело? – поинтересовался Маколи, не понимая, почему девушка так печальна.

– У вас находится награда за поимку Дентона, так?

– Да.

– Что ж, половина этих денег по закону моя. Я хочу, чтобы вы отдали мою долю Молли.

– Что?

– Послушайте, мы оба знаем, что я не смогу ими воспользоваться, так что просто отдайте ей мои деньги, – распорядился Дейв. – Ее мать больна, ей нужен врач. Я собираюсь оплатить лечение.

– Вы уверены, что хотите этого?

– Абсолютно.

Дейв взглянул на Молли и увидел, как она удивлена.