Глава 5

Брейдена лихорадило. Жар и озноб съедали остатки сил. Он метался в тяжелом бреду, и ему мерещилось, что какое-то чудовище впивается в него острыми, словно бритвы, когтями, выворачивает все его суставы. Тщетно искал он облегчения — боль не отпускала ни на мгновение.

Капрал Джим Даннер уже почти потерял надежду хоть чем-то облегчить страдания товарища. Вероятно, никому из державших их в этом лагере не было дела даже до того, живы ли их пленники или умерли.

— Ему хуже?

Даннер поднял голову. Над ним стоял Тейлор — совсем молоденький рядовой, которого привезли сюда всего лишь несколько дней назад, маленький, щуплый и бледный, словно барышня. На вид парню было не больше пятнадцати-шестнадцати.

— Да, — произнес Даннер. — И боюсь, что я не могу ему ничем помочь.

— Может быть, — предложил Тейлор, склоняясь над больным, — я чем-нибудь смогу? Мой отец все-таки был врачом…

Даннер был рад этому предложению. Парень, может быть, действительно чем-нибудь поможет больному, и он, Даннер, сможет хотя бы немного отдохнуть.

— Пулю уже извлекли, — объяснил Даннер, — и он, как мне показалось, уже шел на поправку, но тут у него началась лихорадка.

Тейлор молча кивнул, деловито осматривая больного. Он откинул одеяло и стянул с Брейдена рубашку, чтобы переменить ему бинты.

— Не принесете воды, капрал? — обратился он к Даннеру.

Даннер пошел за водой.

— Спокойно, лейтенант! — произнес Тейлор, глядя, как больной снова нервно задергался.

Брейден успокоился. Парень осторожно обработал рану лейтенанта и, перевязывая его, все время успокаивал, словно ребенка.

Даннер вернулся с ведром воды и кувшином.

— Спасибо, — откликнулся Тейлор. — Как зовут лейтенанта?

— Брейден Мэтьюз.

Тейлор приподнял голову Брейдена и поднес к его губам ковш с водой:

— Выпейте, лейтенант Мэтьюз.

Словно сквозь сон до замутненного сознания Брейдена дошло, что кто-то окликает его по имени, что-то предлагает. Кто это? Во всяком случае, это не капрал Даннер — голос не его, слишком высокий. Может быть, это та молодая женщина, что явилась ему тогда? Невероятным усилием воли Брейден попытался вернуться к реальности и рассмотреть лицо, склонившееся над ним. На мгновение это ему удалось. Нет, не женщина. Молодой солдат, причем незнакомый.

— Пейте, — повторил Тейлор, заметив, что в глазах лейтенанта появился проблеск сознания.

Брейден отпил несколько глотков пересохшими губами.

— Так-так, хорошо, — заботливо произнес Тейлор. Брейден почувствовал, что снова проваливается в бездонную черноту забытья. В глубине души он был даже рад этому — лучше бессознательное состояние, чем эта невыносимая боль.

Тейлор отложил ковш. Оторвав от рубахи лейтенанта полоску, он смочил ее и наложил на воспаленный, лоб Брейдена. Если лихорадка не пройдет в ближайшее время, лейтенанту конец.

Всю ночь капрал и рядовой, сменяя друг друга, боролись за жизнь лейтенанта Брейдена Мэтьюза.

— Что случилось, Иден? — всплеснула руками Камилла, столкнувшись нос к носу с сестрой, когда та вернулась домой к ужину.

Из гостиной выглянула перепуганная Франсин. Вид дочери испугал ее: распухшая щека, разбитая губа.

— Господи! Иден, ты ранена? — вырвалось у матери.

— Со мной все в порядке, — поспешила успокоить она мать и сестру. — Так, был небольшой инцидент сегодня в приюте…

— Какой инцидент? Говори же! — Франсин была перепугана не на шутку.

Иден в общих чертах изложила суть сегодняшнего происшествия.

— Господи! — Выслушав ее рассказ, Франсин изменилась в лице. — Да тебя так могли и убить!

— Как видишь, — улыбнулась Иден, — не убили! Слава Богу — и спасибо его преподобию Мэтьюзу. Впрочем, — засуетилась она, — что это мы стоим? Остальное я могу рассказать за ужином.

— Это еще не все? — испугалась Франсин.

— Не бойся, мама, остальные новости хорошие. Все трое прошли в гостиную и сели за стол.

— Кто такой его преподобие Мэтьюз? — спросила Камилла. — Откуда он?

В представлении Камиллы все проповедники были седовласыми пожилыми мужчинами — во всяком случае, все, кого она знала. Неужели преклонный старик сумел присмирить двух разошедшихся пьяных детин?

— Он из Сент-Луиса, — глаза Иден горели от возбуждения, — и он не только помог мне справиться с этими янки. Его преподобие привез пожертвования для приюта от своих прихожан. — Иден назвала сумму. — Очень благородный и щедрый человек!

— Похоже, — кивнула Франсин. — Сгораю от нетерпения с ним встретиться!

— Я думаю, ты успеешь с ним встретиться. Его преподобие собирается какое-то время поработать в нашем приюте. Похоже, он очень любит детей — он даже привез к нам одного сироту с улицы.

— В самом деле?

— Да. Мы его, разумеется, взяли — не гнать же его обратно, тем более место есть. Славный мальчик, зовут Марк. Сначала я подумала, что он сын священника.

— Сколько же ему лет? — спросила Камилла, подумав, что вряд ли этот Логан стар, иначе бы сестра не решила, что мальчишка — его сын.

— Марку? Лет десять.

— Да не Марку! — До Марка Камилле не было никакого дела. — Святому отцу!

— Откуда ж я знаю? — улыбнулась та. — На вид лет тридцать.

— Расскажи мне о нем побольше, — попросила Камилла, стараясь не выдавать особого интереса, в то время как любопытство на самом деле раздирало ее. Из-за войны на молодых, здоровых мужчин был острый дефицит. Камилле было восемнадцать, и перспектива остаться старой девой ее вовсе не радовала. Одного лишь факта, что священник — молодой мужчина, было достаточно, чтобы вызвать у Камиллы жгучий интерес к его персоне. — Как он выглядит? Он не женат?

— Камилла! — Иден строго посмотрела на сестру. — Логан Мэтьюз — проповедник!

— Ну и что? — Камилла наморщила носик. — Проповедник — это же просто священник! Проповедник может иметь жену.

— Личные вопросы мы не обсуждали, — строго возразила Иден.

— А зря! Симпатичный хотя бы? — настаивала Камилла, отметив про себя, что Иден что-то уж слишком засмущалась, когда речь зашла об этом — видно, неспроста… И действительно, перед глазами Иден снова как наяву встало привлекательное лицо проповедника.

— В общем-то вполне привлекательный, если уж на то пошло, — проговорила она. — Но не забывай, что в первую очередь он — служитель Божий и, как мне показалось, относится к этому делу весьма серьезно.

— О-о! — протянула Камилла. — Обожаю серьезных мужчин!

— Камилла! — одернула ее мать. — Веди себя прилично! — Франсин могла понять интерес дочери к молодым мужчинам, но должна же она вырастить из дочери настоящую леди.

— Извини, мама, — проговорила Камилла, хотя сама не находила в своем поведении ровным счетом ничего неприличного.

Камилле неожиданно безумно захотелось пойти работать в приют вместе с сестрой. Учить детей азбуке и вытирать им сопли у нее не было никакого желания, но, если рядом будет работать молодой симпатичный проповедник, можно пойти и на это.

— А что будет тем негодяям, что ударили тебя? — спросила Франсин у Иден, нахмурившись.

— Полагаю, ничего, мама.

— Ты хочешь сказать, — прищурилась та, — они так и останутся безнаказанными?

— Я могу, конечно, донести на них властям… Но как бы они, чего доброго, не вернулись — тогда они точно разнесут весь приют… Бог с ними, дети не пострадали — и слава Богу. — Иден не собиралась говорить матери о своем плане мести, зная, что это только огорчит ее.

— Пожалуй, — заявила Иден, когда они закончили ужин, — мне стоит носить с собой какой-нибудь из папиных пистолетов.

Иден ожидала, что мать будет против, но та одобрительно покачала головой:

— У меня есть два в кабинете. Надо посмотреть, какой из них проще в обращении.

— Так ты не против, чтобы я ходила с пистолетом? — всякий случай осторожно уточнила Иден.

— Что поделать? Сейчас такие времена, что каждый защищается как может. Твои отец и брат на войне, приходится нам самим…

Иден обняла мать в порыве нежности:

— Я знала, что ты меня поймешь и поддержишь!

Камилла чуть было не ляпнула: «Может быть, тебе лучше просто не ходить в этот твой приют?» — но вовремя прикусила язык — тогда она, Камилла, вряд ли уже сможет познакомиться с симпатичным проповедником. Впрочем, бесполезно давать Иден какие-то советы. Она все равно всегда поступает по-своему.

— Ну ты, положим, не так уж и беззащитна, — сказала она сестре. — Я думаю, Эйдриан, если что, всегда придет тебе на помощь? Теперь, правда, его нет, но есть зато его преподобие Мэтьюз…

— Я не буду чувствовать себя уверенно без пистолета, — заявила Иден.

Через несколько минут Иден уже шагала по направлению к «Тихой гавани». Пистолет был у нее в сумочке. Пока Эйдриан был в отлучке, Иден проводила ночи в приюте — ей не хотелось оставлять Дженни одну с детьми.

Подойдя к двери, Иден как следует проверила замок. Все нормально, мальчишки починили его на славу. Иден облегченно вздохнула. У нее не было уверенности, что те двое не захотят вдруг вернуться. По крайней мере, если они снова будут ломать дверь, у нее будет время выхватить пистолет.

— Пол и Марк потрудились на славу! — сказала она Дженни.

— Да, такой хорошей работы я, признаться, от них не ожидала, — согласилась та.

— Как Марк? — спросила Иден.

— Похоже, они с Полом уже успели очень подружиться!

— Ну и отлично. Я была уверена, что они подружатся. — Иден действительно была рада это слышать: Пол был довольно замкнутым мальчиком и не всегда очень хорошо сходился с другими детьми. Да и для Марка неплохо, если у него будет товарищ-ровесник.

— Его преподобие действительно придет завтра утром? — спросила Дженни.

— Обещал прийти.

— Дети, похоже, от него без ума! Они все видели, как он помог тебе, и очень гордятся им.

— Да, его преподобие — замечательный человек, — согласилась Иден. — Я пойду навещу еще раз мальчиков, — добавила она.

Было уже время отбоя, но не все мальчики еще спали. Обычно дети, предоставленные самим себе, ходят на головах, но эти, слава Богу, все были послушными. Одни читали, другие тихо разговаривали между собой. Эйдриан не стремился к железной дисциплине, какая царила в иных приютах. Воспитывать надо не муштрой, а лаской и добрым словом. Иден была здесь целиком с ним согласна.

— Мисс Иден вернулась! — обрадовались дети.

— Добрый вечер! — Обойдя кровати, Иден поприветствовала каждого отдельно.

Несколько мальчишек помладше подбежали к ней, и Иден ласково обняла их. Те, кто постарше, не выражали своих эмоций столь бурно, но — Иден это чувствовала — были рады ей не меньше. Иден была приятна такая реакция ее маленьких питомцев. Значит, они действительно любят ее.

Иден подошла к Марку и Полу:

— Вы молодцы, хорошо починили дверь! Кстати, Марк, у тебя есть все, что нужно?

— Да, спасибо. Мисс Дженни дала мне новую одежду, — парнишка поморщился, — заставила меня принять ванну и помыть голову.

— Марк, мыться необходимо. Тебе больше нравится ходить грязным? Все воспитанные мальчики каждый день умываются, чистят зубы. Скоро ты привыкнешь и сам уже не сможешь без этого. А теперь, — улыбнулась она, — всем спать! Спокойной ночи, мальчики, увидимся утром. — Иден повернулась и направилась к двери.

— Мисс Иден! — окликнул ее Марк. Иден оглянулась.

— Отец Мэтьюз действительно придет завтра?

В глазах парнишки стояла боль — чувствовалось, что ему тяжело признаваться самому себе, что он уже успел к кому-то привязаться. Жизнь уже успела научить его, что ни к кому в этом мире не надо привязываться, что каждый должен стоять сам за себя.

«Знакомая проблема, — подумала Иден. — Через это, по сути дела, здесь прошли почти все».

— Обязательно вернется! — уверила она Марка. — Я не сомневаюсь, что его преподобие Мэтьюз — человек слова.

Марк кивнул. Он сам был уверен, что проповедник свое слово сдержит. В этого человека он почему-то верил.

Иден вышла.

Марк лег, но сон не шел к нему. Слишком много впечатлений пришлось ему испытать за сегодняшний день. Все изменилось буквально в одночасье. Еще вчера он спал на голой земле в парке, а теперь вот спит в мягкой кровати. Но даже это не главное. Главное — это то, что он сумел наконец убедиться, что в мире есть и добрые люди, что не все в нем построено на корысти, обмане и жестокой борьбе. Марк снова подумал о его преподобии Мэтьюзе и об этой доброй девушке, Иден, и мысленно помолился за них, как умел.

Наконец Марк заснул — не тревожным, чутким сном, как обычно, а, впервые за много дней, спокойным и глубоким.

Иден заперла на ключ дверь маленькой спальни Эйдриана, в которой теперь спала она, переоделась в ночную рубашку и легла. Здесь она не чувствовала себя так комфортно, как дома, но ничего не попишешь.

Закрыв глаза, Иден пыталась забыться, но перед глазами снова вставали картины сегодняшнего дня: пьяные солдаты, перепуганные дети… и отважный проповедник, без оружия, одним лишь словом сумевший защитить ее от этих громил.

«Не иначе сам Бог послал мне этого ангела-хранителя!» — улыбнулась самой себе Иден.

Иден снова и снова вспоминала, как уверенно она чувствовала себя в его сильных руках, когда он поддержал ее. И, засыпая, она с нетерпением думала о завтрашнем дне, когда снова увидит святого отца Ло-гана Мэтьюза. Если он, конечно, придет.

Время текло медленно. Сидя в гостиничном номере, Логан мучительно выжидал того часа, когда он должен встретиться с Сэмом. Заняться было нечем. Логан попробовал почитать какую-то книгу, которую прихватил с собой, но чтение почему-то не шло, попробовал просто расслабиться, но мысли снова и снова возвращались к судьбе брата. Где он сейчас, что с ним?

Логан не мог сказать, что этот день прошел для него впустую — он уже успел зарекомендовать себя в «Тихой гавани», но то, что Форрестер был в отлучке, затрудняло дело. Что ж, ничего не остается, как ожидать, хотя этого Логану хотелось меньше всего. Возможно, жизнь брата зависит от того, как скоро Логан раскроет преступную организацию.

Логан снова вспомнил об Иден. Нет, она все-таки замечательная девушка — бойкая, смелая, самоотверженно любит детей, да и собой очень хороша. В ушах Логана снова и снова звучал ее заразительный смех. Он вдруг почувствовал, что с нетерпением ждет завтрашнего утра, чтобы увидеть ее вновь.

«Интересно, — подумал вдруг он, — замужем ли она? Похоже, что нет».

Логан нахмурился, пытаясь отогнать от себя эти мысли. До них ли теперь? Все, что ему нужно в Новом Орлеане, — это найти и спасти Брейдена. Все остальное не имело ровным счетом никакого значения.

Когда до полуночи осталось около часа, Логан почувствовал, что не в силах больше ждать. Чтобы убить время, он решил отправиться в условленное место пешком.

Тем не менее пришел он все равно слишком рано — было еще без десяти двенадцать. Залитый лунным светом берег был пуст. Логан молча расхаживал взад и вперед, сжимая Библию в руках.

— Это вы, ваше преподобие? — раздался наконец веселый голос.

— Я ищу заблудшие души, — откликнулся тот.

— Что ж, — кивнул Сэм, возникая перед ним из темноты, — одну вы по крайней мере уже нашли. Я имею в виду того парня, что пытался украсть вашу лошадь. Что с ним, кстати?

— Я отвез его в приют.

Сэм сверкнул в темноте белозубой улыбкой.

— Правильно сделали, ваше преподобие!

— В приюте меня хорошо приняли, — сообщил Логан. — Но, как оказалось, Форрестер сейчас в отлучке. На время отсутствия он назначил своей заместительницей некую мисс Иден. Как она говорит, он вернется лишь на следующей неделе. У вас нет сведений, куда именно он мог отлучиться?

— Не имею ни малейшего понятия. Но постараюсь выяснить.

Логан сказал Сэму, где он остановился, на случай, если тому вдруг удастся раздобыть какую-нибудь информацию.

— У нас здесь в городе есть еще один человек, — заявил Сэм. — Будьте начеку, он выйдет с вами на связь, как только ему удастся раздобыть какую-нибудь информацию.

— Кто это? — спросил Логан.

— Еще одна заблудшая душа, — загадочно произнес Сэм. — Честь имею, ваше преподобие! — С этими словами негр исчез во тьме, такой же черной, как и он сам.

Логан вернулся в гостиничный номер и сразу же лег, довольный, что пока все идет как надо.

Глава 6

Иден проснулась рано, с нетерпением ожидая нового дня. И не успела она проснуться, как мысли ее снова обратились к его преподобию Мэтьюзу. Иден понимала, что таких людей, как Логан Мэтьюз — отважных и благородных, — на самом деле очень мало. Иден хотелось отплатить Мэтьюзу за его доброту, но она не знала чем.

Разглядывая свое отражение в зеркале, Иден заколола волосы на затылке в аккуратный пучок — скромная, практичная прическа, которую она носила всегда. Синяк на ее щеке потемнел. Иден с горечью подумала о том, что детям каждый раз, когда они взглянут на нее, придется видеть этот знак и снова вспоминать о вчерашнем кошмаре. Иден постаралась, насколько возможно, припудрить синяк.

Машинально потянувшись за платьем, Иден уже готова была надеть его, как вдруг остановилась, словно впервые заметив, какое оно простенькое и заношенное. Но другого у нее с собой не было. «Надо будет взять из дома хоть что-нибудь посимпатичнее — хотя бы то, голубое… Хотя голубое тоже не очень новое…» — подумала она. Но лучшего у Иден не было. Сейчас не те времена, чтобы заботиться о нарядах.

Иден сама вдруг удивилась своим мыслям — раньше она никогда особо не задумывалась, во что одета, в отличие от Камиллы — та была известной модницей. Лишь натянув платье, Иден поняла причину: ну конечно же, она просто хочет выглядеть посимпатичнее перед святым отцом Мэтьюзом! И откуда у нее это? Да, он привлекательный мужчина — этого не отнимешь.

Иден вышла из своей комнаты и поспешила к детям, которые уже строились на лестнице, готовясь к завтраку.

— Доброе утро! — приветствовала всех она.

— Доброе утро, мисс Иден! — весело откликнулись детские голоса.

— Мисс Иден, — семилетняя Конни Кертис подняла на нее восторженные голубые глазенки, — отец Мэтьюз уже пришел?

Во время вчерашнего инцидента Конни, прячась в углу, сначала со страхом, а затем с восхищением следила за происходящим. Его преподобие Мэтьюз, сумевший одним словом остановить двух страшных янки, совершенно покорил маленькое сердечко, и Конни горела желанием увидеть его снова. В глазах девочки этот человек был сказочным героем, добрым волшебником.

— Пока нет. Но он обязательно придет, — уверила ее Иден. Сама она ни на секунду не сомневалась в этом.

Выстроившись в столовой, дети ждали, пока мисс Иден и мисс Дженни займут свои места. Под руководством Иден дети начали читать молитву:

— Отче наш, иже еси на небесех, да святится имя твое…

— Аминь! — раздался вдруг веселый голос, когда молитва закончилась.

Все обернулись к дверям, где, улыбаясь, стоял Логан.

Иден почувствовала, что безумно рада снова видеть проповедника Мэтьюза. В глубине души она сознавала, что причиной тому не только благодарность за помощь, которую он оказал лично ей и приюту. Впрочем, Иден поймала себя на мысли, что его преподобие Логан Мэтьюз действительно хорош собой, такой же, каким казался ей при первой встрече. Его высокая фигура, стоявшая в дверях, как в раме, представляла собой величавое зрелище.

— Доброе утро, ваше преподобие! — приветствовали его дети.

— Доброе утро! — улыбнулся он, входя в комнату. Логан искал глазами среди детей Марка, но не успел. Маленькая светловолосая девочка, схватив его за руку, потащила к столу:

— Садитесь со мной, отец Мэтьюз! Места много!

Логану хотелось сначала поговорить с Марком, а позавтракать с Иден, но он не мог отказать малышке. Иден смотрела, как проповедник о чем-то оживленно разговаривает с девочкой.

— Похоже, он хорошо умеет ладить с детьми! — произнесла Дженни. В этот момент все дети дружно смеялись какой-то шутке, сказанной Логаном. — Они от него просто в восторге!

— Да, — согласилась Иден, — похоже, его преподобие просто Божий подарок!

Как только завтрак закончился, Иден поднялась:

— Дети! Как вы знаете, наш добрый друг, отец Логан Мэтьюз, собирается посещать наш приют регулярно. Вы не хотите ничего сказать, ваше преподобие?

Логан ждал этого момента. Он знал, что Иден ожидает, чтобы он произнес детям проповедь, но он не был готов к этому: какой он, в конце концов, проповедник? Придется ограничиться просто молитвой. Слава Богу, несколько молитв он помнит еще с детства. Стараясь непринужденно улыбаться, Логан поднялся и прошел на середину комнаты.