Неделя о мытаре и фарисее

В наших молитвословах утреннее правило начинается с молитвы мытаря: "Боже, милостив буди мне, грешному". Изо всех молитв святая Церковь избрала ее, потому что чувство, которое испытывал мытарь, – именно то чувство, с каким нужно молиться. Поэтому, говоря: "Боже, милостив буди нам, грешным" и вспоминая притчу о мытаре и фарисее, можно настроиться на правильное молитвенное делание. Но у нас часто все происходит формально, бездумно, поэтому мы об этом настрое забываем. А усвоить его умом, а потом и принять сердцем для нашего благочестия крайне необходимо.

Притча говорит о том, как два человека вошли в храм. Можно сказать, что не два, а много людей – мы все пришли в храм, и каждый из нас молится по-своему, в свою меру: один старается следить за словами песнопений; другой о чем-то своем просит; третий просто мечтает, умом то туда улетит, то сюда; четвертый вспоминает о чем-нибудь; пятый просто стоит и мучается, думает, когда же служба кончится; шестой ждет, скорей бы молебен, потому что он пришел молебен служить, а то, что здесь происходит, ему вообще непонятно – так, отдельные слова доходят до ума, тогда на секунду ум включается в происходящее. То есть у всех нас разное состояние души и разная степень церковного образования.

И вот два человека вошли в храм – мытарь и фарисей. Мытари – это сборщики налогов. Прежде законы не были так развиты, как теперь, поэтому каждый сборщик очень быстро богател, потому что всегда немножечко больше, чем положено, брал себе. Мытарей все иудеи ненавидели за то, что они обирали своих. Они были такими полицаями: собирали у собственного народа налоги в пользу римлян, то есть оккупантов. А можно себе представить, что такое для иудея деньги. И мытарь их отбирал и отдавал ненавистному римлянину. Поэтому мытарь – это был символ грешника. Хуже человека не было. К нему никто в дом никогда не входил. Какие бы он пиры ни устраивал, на его приглашения никто никогда не откликался. Он был всеми презираем. Если кто-то становился мытарем, родственники переставали с ним здороваться, обходили его за версту.

А фарисейство – направление тогдашней религиозной мысли. Фарисеи – люди, которые во всем старались исполнить закон Божий, старались изо всех сил жить праведно, благочестиво, выполняли все предписания закона: в какие дни поститься, когда нужно какие праздники отмечать, когда положено в храм ходить, что дома делать. Они были учителями народа, знали Священное Писание, многие даже заучивали большие куски наизусть. И весь народ их почитал, уважал, называл учителями, все с ними советовались по всяким поводам.

И вот два таких человека – всеми уважаемый праведник фарисей и всеми презираемый грешник мытарь – входят в храм и молятся Богу, каждый про себя. Фарисей обращается к Богу и говорит: "Боже! благодарю Тебя". Потому что действительно, что мы можем Богу принести, какую жертву? Только поблагодарить Его. Но за что он Бога благодарит? За то, что он такой хороший в отличие от всех. И дальше он перечисляет, в чем его такая выдающаяся замечательность: "Что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю, даю десятую часть из всего, что приобретаю". Он благодарил Бога за то, что он хороший, потому что был образованным человеком в осмыслении Священного Писания и понимал, что то, что в нем есть доброго, это все от Бога.

"Мытарь же, стоя вдали, не смел даже поднять глаз на небо; но, ударяя себя в грудь, говорил: Боже! будь милостив ко мне грешнику!" И дальше Господь говорит: "Сказываю вам, что сей пошел оправданным в дом свой более, нежели тот: ибо всякий, возвышающий сам себя, унижен будет, а унижающий себя возвысится". То есть Господь поставил этого фарисея ниже мытаря. Стало быть, то, что он постился, десятую часть всего имения на храм отдавал, не грабил, не прелюбодействовал, – это все было перечеркнуто тем, что он себя превозносил, перечеркнуто его гордостью. Вот насколько гордость, тщеславие и честолюбие опасные страсти. А мытарь, хотя был и грабителем, возможно, и прелюбодеем, и выпивал, и много еще у него было грехов, но он ушел оправданным более. И можно смело утверждать, что мытарь после этой молитвы встал на путь исправления.

Молитва оценивается по плодам, а не по тому, что испытывает человек на молитве. У фарисея на душе было очень хорошее чувство умиротворенности, покоя, благодушия. А мытарь – нет; его молитва была смятенной, скорбной; он был далек от того мира и покоя, которые испытывал фарисей. Но молитва мытаря принесла плод, а фарисея – не принесла. Бог одного оправдал более, чем другого, то есть молитва мытаря оказалась приятней Богу, потому что Бог гордым противится, а только смиренным дает благодать.

Что значит Бог оправдал? Это значит, Бог простил, Он изгладил в сердце человека грех. Вот что такое прощение от Бога, вот каков плод молитвы. Если я утром стою на молитве и говорю: "Господи, избавь меня в сегодняшний день от злобы, которая меня обычно душит с утра до вечера: все меня раздражает, всем я недоволен". И если я вечером начинаю вспоминать собственный день и вижу, что, оказывается, провел его без злобы, меня ничто не раздражало, я был в мире, – что это значит? Это значит, что та молитва, которую я хоть и лениво, и зевая, но вознес к Богу, была Им услышана, Господь ее принял. А если я, летая по комнате, бия себя в грудь, умиляясь до слез и делая десятки тысяч поклонов, с той же просьбой обратился к Богу и, несмотря на слезы, стучание лбом об пол и то, что я двадцать акафистов прочел, все-таки продолжаю раздражаться, то значит, Бог меня не оправдал, эта молитва Богом не принята.

Вот лежит мертвый человек. "Господи, Ты его воскреси!" – и человек встает. Значит, молитва была хорошая. А если мы помолились, а человек не воскрес, значит, молитва Богом не принята. Так же если мы просим о избавлении от какого-то греха и действительно чувствуем ослабу, чувствуем, как грех от нас отступает, то значит, эта молитва принята Богом, мы получаем оправдание, мы получаем прощение. А если нет – то нет.

Господь принимает только ту молитву, которая идет из смиренного сердца, когда человек осознает свою греховность перед Богом. Господь говорит: "Я пришел не праведники спасать, но грешники". А один святой сказал: "В Царствии Небесном нет ни одного праведника, а только одни кающиеся грешники". Фарисей был праведник, но мытарь его обошел. И Господь однажды так сказал: "Мытари и блудницы вперед вас идут в Царство Божие". Фарисеи со всею своею праведностью дошли до того, что распяли Христа Спасителя, а некоторые из блудниц стали ученицами Христовыми. Как это произошло? Что фарисеям мешало? Гордость, превозношение, то, они считали себя лучше других, умнее, чище. Да, формально, по внешним, социальным признакам фарисей чище мытаря: он не грабил, не прелюбодействовал, вина не пил, постился. Но это с точки зрения человеческой. А Богу гордость настолько отвратительна, что хуже ее быть ничего не может. Трезвый гордец гораздо более безобразен перед лицом Бога, чем самый окаянный пропитошка, который знает, что он грешник, сознает свой грех и смиряется. Просто с точки зрения людской пьяница социально опасен. Люди-то все смотрят, как им лучше. Но перед Богом все наши добрые дела ничто.

Представим себе, сколько добра сделал, и делает, и будет делать Сам Господь. Это бесконечное море, и по сравнению с ним все наши потуги добрых дел ничтожно малы. Поэтому вся эта праведность фарисейская настолько мала и ничтожна перед лицом Божиим. Богу нужны от человека не какие-то внешние проявления его добрых дел, не по делам человек оправдывается, а по своей сути. Господь смотрит на то, каков человек по своей природе. И по своей природе, по сути душа мытаря была смиренная и кающаяся. И мытарь больше веры проявил, больше истинного понимания, он оказался более духовным человеком, хотя формально был большим грешником.

Вот такой получается парадокс. Значит ли это, что мы не должны делать никаких добрых дел? Нет, наоборот, каждое доброе дело нашу душу умягчает, подводит ее к Богу, упражняет наше сердце в христианских добродетелях. Поэтому мы через добрые дела можем стать ближе к Богу. Но если к ним примешивается тщеславие, делание напоказ, самовосхваление, стремление подчеркнуть свою заслугу, о ней рассказать, продемонстрировать ее, то это отвратительно. Это и у людей не ценится и неприятно выглядит, а тем более у Бога. Поэтому Господь сказал: если ты делаешь какое-то милосердное дело, делай его втайне, и Господь, видя твое "тайное, воздаст тебе явно". А апостол Павел говорит: смотрите, как бы все не говорили о вас хорошо. Упаси Бог, если мы ведем жизнь такую, что все вокруг нас только восхваляют. Это значит, мы упражняемся не в богоугодии, а в человекоугодии, стараемся у людей славу получить. Но если мы продолжаем тщеславиться, осуждать других, продолжаем оценивать людей и в этой оценке себя ставить выше их, то значит, молитва наша будет без плода, она будет просто бессмысленна. Поэтому Господь нас об этом и предупреждает.

В духовной жизни очень много парадоксов. Фарисей думал, что он исполняет закон и, значит, все в порядке, значит, ему лоно Авраамово, Царство Небесное, обеспечено; мытарь же такой-сякой, грешник – значит, ему лона Авраамова не видать. Это он так по-человечески рассуждал, а Господь, наоборот, оправдал больше мытаря. Как же случилось, что фарисей заблудился? Видимо, хотя он и знал Священное Писание, но не обращал внимания на слова пророка Исаии: "Мои мысли – не ваши мысли, ни ваши пути – пути Мои, говорит Господь. Но как небо выше земли, так пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших". То, что у людей считается высоко, перед Богом есть мерзость, а то, что у людей в пренебрежении, у Бога высоко. Духовная жизнь противоположна мирскому обычаю.

Вот некоторые говорят: надо же, как умер хорошо – вздохнул и умер; как повезло, какая легкая смерть. Это с точки зрения мирской. А с точки зрения духовной хуже этой смерти быть ничего не может, потому что человек не подготовился к смерти, не пострадал, не успел даже о ней подумать. Я был знаком с одной замечательной женщиной, монахиней. Она все говорила: какая болезнь прекрасная – рак; во-первых, неизлечимая – заболел и уже точно знаешь, что рано или поздно она приведет к смерти; и в то же время умираешь не сразу, как от инфаркта, а дается время на покаяние. Только один недостаток: приходится очень страдать от боли. И ей Господь за ее духовное разумение послал именно эту болезнь, но она угасала абсолютно безболезненно. Полгода она болела и таяла, таяла, таяла. Она знала свой диагноз и поняла, что Господь принял ее молитву и дал ей время на покаяние, на последнее очищение и в то же время по ее такой робости, немужественности послал возможность перенести рак безболезненно.

Вот так люди духовные рассуждают, потому что единственная цель христианской жизни – достижение общения с Богом в Царствии Небесном, в бессмертии. А для мирского человека важно, наоборот, здесь, в земной жизни устроиться как можно счастливей, безопасней и благополучней. И вот фарисей этого достиг и думал, что перед Богом он очень высок. На самом же деле, наоборот, мытарь был гораздо выше его – со своим страданием, со своей скорбью, с той ненавистью, которую ему приходилось терпеть от людей.

Апостол Павел в послании к Тимофею, которое мы сегодня читали, пишет своему любимому ученику: "Ты последовал мне в учении, в житии, расположении, вере, великодушии, любви, терпении". И что за это получил? "В гонениях, страданиях, постигших меня в Антиохии, Иконии, Листрах; каковые гонения я перенес, и от всех избавил меня Господь". То есть человек, отдавший себя в руки Бога, ставший служить Ему, за это испытывает только гонения, только постоянные скорби. И Павел Тимофея хвалит за то, что он последовал тем же путем. И дальше он говорит: "Да и все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы. Злые же люди и обманщики будут преуспевать во зле, вводя в заблуждение и заблуждаясь".

Они будут думать: детки мои устроены, ничего у меня не болит, дом – полная чаша, дача есть, все у меня в порядке – значит, я умею жить. Такие люди обычно всех начинают учить: вот смотри, как я; делай, как я. Но это большое заблуждение, потому что такая жизнь Богу не угодна. И когда у человека все благополучно, то это первый признак того, что Господь от него отступил. И этот фарисей был очень благополучным, но это свидетельство того, что Господь от него отвернулся. Потому что отсутствие в жизни человека скорбей, отсутствие болезней означает, что Бог потерял надежду на его спасение. Потому что в Царство Небесное, во спасение можно войти только многими скорбями. И обилие скорбей означает, что человек на правильном пути. И Господь избавит его от скорбей, проведет через них, просто они необходимы для того, чтобы очистить человека от его грехов.

Если мы вот так, по-духовному, будем рассуждать, если такие мысли в наше сознание внедрятся, то мы никогда на молитве не выйдем из этого спасительного покаянного чувства мытаря: "Боже, милостив буди мне, грешному". И так надо взывать всегда, и в радости, и в скорби. Ни в коем случае никогда не превозноситься, не ставить себя выше другого. Если даже человек вдруг увидит, что кто-то хуже, чем он, ему надо с ужасом от этой мысли отшатнуться, потому что это глубокое заблуждение, это наш суд, человеческий. На самом деле неизвестно, кто перед Богом выше. Мы судим только по внешности, мы не можем знать жизнь человека, а видим лишь какой-то отдельный поступок, какую-то отдельную черту его характера или его жизни и делаем вывод. И этот вывод в корне неправильный.

Мы ведь как? Если человек к нам относится хорошо, мы говорим, что он хороший; если он относится к нам похуже, мы говорим, что этот человек похуже; если он к нам относится совсем плохо, мы говорим, что он плохой. А может быть, он только к нам плохо относится, а ко всему миру хорошо. Но так как он повернут к нам этой стороной своей личности, то мы начинаем его отрицать.

Только Бог объективен, только Бог знает человека со всех сторон. И вот нам этот пример. Два человека вошли в храм – хороший и плохой. И плохой оказался более оправданным, чем так называемый хороший. Потому что он был хорошим только по внешности, а внутри, в глубине его души жили страсти: тщеславие, превозношение и гордость.

Постараемся же, с помощью Божией, очиститься от гордости, чтобы Господь, видя наше смирение, оправдал и даровал нам Свою благодать. Аминь.

Крестовоздвиженский храм, 31 января 1988 года

Всенощное бдение под Неделю Крестопоклонную Великого поста

Великим постом срединное воскресенье называется Крестопоклонной неделей. Святая Церковь укрепляет нас в посте, этом посильном подвиге, который мы несем ради спасения души нашей и ради Царствия Небесного. А так как даже малое усердие ко Господу сопряжено с трудами, а значит, со скорбью, то cвятая Церковь утешает нас: в середине поста напоминает нам о Древе Крестном. И когда мы взираем на Крест Господень, вспоминаем страсти Господни, тогда начинаем устыжаться своих скорбей.

Чем замечателен современный человек в сравнении с человеком предыдущих эпох? Тем, что он все время ноет, всем недоволен, постоянно жалуется, ему все плохо, все больно, все нехорошо, все не так; он очень слаб духовно – слаб духом. И это не только у нас с вами – это болезнь века. И вот cвятая Церковь в нашем малом усердии, в малом служении, в посте укрепляет нас Крестом, чтобы каждый подумал над тем, чт%о Господь претерпел. По старинной русской пословице: "Господь терпел и нам велел".

Да, Господь терпел, а нам-то велел зачем? Когда человек начинает страдать, все в нем возмущается, причем такое возмущение очень естественно. Посмотрим на младенца: он лежит в пеленках, спит, но вот проснулся – и начинает плакать. Спрашивается, почему? Ну, во-первых, потому, что ему скучно: он открывает глаза, а мамы нет; потом ему уже немножко хочется есть, хотя кормление должно наступить по режиму через пятнадцать минут и он не умрет, если потерпит. Когда было землетрясение в Колумбии, нашли младенца, который две недели пробыл в подземелье засыпанный щебенкой, не ел, не пил, был почти без воздуха – откопали его, он жив. Нашли родителей, вернули – чудо. А тут пятнадцать минут не может полежать, начинает кричать, возмущается, ему нехорошо, ему надо, чтобы его на ручки взяли, может быть, он уже мокрый.

Почему человек возмущается, когда ему нехорошо? Да потому, что это противоестественное состояние. Господь создал человека не для того, чтобы он страдал и терпел, а для блаженства. И человек блаженствовал, было такое время – это время пребывания Адама и Евы в раю, когда у них не было ни забот, ни трудов, ни скорбей, ни болезней, а было непрестанное пребывание с Богом, непрестанная радость, созидание и творчество, к чему и был призван человек. Но ему, помимо этих прекрасных вещей, дана была еще и свобода, и он эту свободу употребил во зло. И чаще всего человек свободу употребляет во зло.

Опять посмотрим на детей. Вот есть у мальчика свободное время – что, он откроет учебник и начнет дальше читать, или по музыке новую вещь разберет, или, может быть, без напоминания вынесет помойное ведро, или вымоет посуду? Нет. А на что же он употребит свое свободное время? Чаще всего на зло, ничегонеделание или на чтение, которое обычно совсем непотребно и неполезно для его души. Потому что человек, когда стоит перед выбором, как правило, выбирает не то, что благо, а то, что проще, то, в чем для него заключается соблазн, – и поэтому все дальше и дальше отходит от Бога. И если мы сравним младенца и взрослого, то увидим, что ту чистоту, которую человек имел в младенчестве, непосредственность, способность легко прощать взрослый утратил в результате того, что постоянно в течение всей своей жизни отказывался от добра и сознательно выбирал зло, во зло употреблял свою свободу.

Поэтому нет нужды удивляться тому, что Адам пал. То же самое происходит со всеми нами. И Господь страдает от этого. Кто из нас не страдает, видя, что наши дети идут не тем путем, которым нам бы хотелось? У кого из нас не возмущается сердце, когда мы видим, что наше дитя лежит, задрав ноги, и ничего не делает, плюет в потолок, если в комнате, допустим, беспорядок. Как же так? почему же это такое? вот ты убери все, а тогда валяйся. Это с нашей точки зрения. А с его совсем наоборот – зачем убираться, когда завтра опять будет беспорядок? какой в этом смысл? уж лучше просто лежать, и все. У каждого своя правда. Мы уже привыкли к порядку, он нам мил, мы понимаем, что без него нельзя ничего в жизни достичь, это необходимое условие всякой работы и вообще жизни. Беспорядок мучает нас; никто не любит убираться, но все любят порядок, воспринимают его как благо. А наше дитя, еще не имея такого опыта, воспринимает его не как благо, а, наоборот, как необходимое зло. И часто на одно и то же действие, на одну и ту же ситуацию у людей бывают совершенно разные взгляды.

Поэтому очень понятно, что нам хочется одного в жизни, а Богу – нашему Отцу – хочется другого. Это происходит оттого, что мы маленькие, глупые, мы не понимаем и не думаем, чтобы понять. Ребенок не думает о том, что скоро будет взрослым. Девочка маленькая, которая не приучилась к домашнему хозяйству (мама ее все время заставляла, а она все время упиралась), не понимает, что мама-то ей желает не зла, а добра. Мама знает, что если дочка вырастет неумехой, то никогда не даст семье своей благо, а, наоборот, там всегда будет кавардак, мучение, раздраженный муж и так же не приученные к порядку дети, то есть сегодняшний сумасшедший дом возрастет в квадрате. Но ребенок ищет своего и не ищет исполнения благой воли родителей. Так и мы – маленькие, глупые – не понимаем того, что нашу жизнь нельзя назвать полной, что после смерти тела жизнь наша не кончится, а только начнется. О смерти, которая всем нам предстоит, мы теоретически знаем, но совершенно о ней не думаем и не сознаем, что она переведет нас в абсолютно другую ситуацию, к которой мы не готовы и которая многих из нас поставит в полный тупик.

С нашего рождения и до смерти проходит очень короткий период жизни, а после смерти начинается жизнь вечная, у которой конца нет. И как от развития ребенка в утробе матери зависит его земное бытие, так и жизнь за гробом зависит от того, как человек прожил от рождения до своей смерти. Но как ребенок в утробе матери ничего еще не понимает – хотя он, конечно, много чувствует и много воспринимает, но это еще не полнота бытия, – так и мы многого не понимаем, не чувствуем, многое нам невдомек в этой земной жизни.

И чтобы вывести нас из этого тупика, Отец Небесный послал на землю Единородного Сына Своего, Вторую Ипостась Пресвятой Троицы, Божественный Логос, Господа Иисуса Христа. Человек может воспринять нечто недоступное только через подобие, поэтому Сын Божий принял плоть человека, чтобы каждый из нас, по подобию, мог понять Отца Небесного, воспринять Его. Бог стал человеком, чтобы человек стал Богом, как говорили святые отцы. Поэтому каждый познавший Иисуса Христа тем самым познает и Отца Небесного и может войти в жизнь вечную, услышать, чт%о Отец передал ему через Сына. Единственная задача человека на земле – познать Сына Божия, но для этого мы должны поверить Ему. Раньше не говорили: веруешь ли ты в Бога? – потому что в Бога веровали все; каждый в своего, каждый по-разному, но в Бога не веровать – это было для человека невозможно. Поэтому говорили: веруешь ли Богу, то есть тому, что Бог сказал?

Ты веруешь в то, что пришедый на землю Бог говорил истинные слова? Если веруешь, тогда надо своей жизнью эту веру подтвердить, надо свое бытие изменить так, чтобы те слова, которые Бог говорил, ходя по земле, стали твоей жизнью, стали руководством в потемках, в которых ты блуждаешь. Они есть нить, держась за которую можно выйти на свет Божий. И эта же нить ведет в вечную жизнь, туда, в тот мир, в котором мы все будем, но некоторые окажутся отринуты от Бога. Не потому, что Бог такой нехороший, злой, обидчивый – нет, а просто потому, что мы Его не познали. Если мы Его познаем здесь, живя на земле, то узнаем и там, как узнали Его апостолы, когда Он воскрес, – пусть не сразу, но потом узнали. Вот цель нашей жизни.

Посмотрим на Христа. Он Сам жил на земле и дал нам образ, каковой должна быть жизнь наша. Что же Он, будучи человеком, претерпел? Сначала, как все младенцы, Он был в послушании у Своих родителей. И Христос не доставлял им всяких огорчений, а был послушным ребенком, хотя Он был Вседержитель. Он мог бы создать Себе других родителей, мог создать другую вообще планету и населить ее совершенно другими существами, но Он любил именно этих людей, Своих чад, которых создал от Адама много лет, веков и тысяч лет тому назад. И не хотел их, вот этих конкретных людей, погубить, а хотел именно их спасти. И ради этого претерпел суровую жизнь – был гоним, уже с самого младенчества Его хотели убить. И вся Его жизнь была сплошной мукой – не только физической, закончившейся самой страшной казнью, которую только можно перенести человеку, но и нравственной, душевной, духовной. Он страдал всем Своим человеческим существом, как только может страдать человек. Он терпел и непонимание, даже от Своих родителей, от Своих братьев, детей Иосифа, и самых ближайших родственников, которых любил; и от тех учеников, которых Он избрал, перед которыми сотворил много чудес, которых учил – Сам ходил с ними по Галилее, по Иудее и их воспитывал. И в результате что? Все разбежались, один вообще предателем стал, другой отрекся.