"...В наших, разумеется, интересах. Это мы с вами хотим смотреть исключительно про рулетку, стриптиз, убийства на Ленинградском проспекте и кормежку в "Планете Голливуд". Это нам, как говорится, все остальное до лампочки. По себе, видимо, судят." (Валерий Кичин, кинокритик) (29) "...Низкий юмор начался не с Фоменко, а с частушек и анекдотов... Однако ж официальная культура предпочитала приподнимать массы, а не опускаться до самого низкого уровня. И тот самый слесарь дядя Вася, который сегодня якобы рукоплещет Фоменко, вчера вместе с интеллектуалом хохотал над фильмами Гайдая и репризами Райкина. Это тоже была массовая культура, то есть культура, понятная и интересная массам людей, а не говорящая на языке жлобов и пошляков. Нынешнее же телевидение утверждает этот язык как норму..." (Ирина Петровская, кажется, последний наш ТВ- обозреватель)
      (30) "Стыд нашей нации, что Платонов кончал свои дни дворником. Не стыд Васи, который о нем ничего не знал - а стыд тех, кто проходил мимо него, чтобы преподавать с профессорской кафедры Литинститута, пока он подметал. Не надо свой стыд навязывать колхозникам и уборщицам, чтобы они стыдились за тебя и твое свинство. Спрашивай с них за то, как они поступали со своими товарищами по работе. У народа есть общая вина, но каждый должен заниматься своей." (Илья Кормильцев, поэт и переводчик, автор текстов группы НАУТИЛУС) (31) "В СССР с иностранным радио боролись с помощью т.н. "глушилок". На той же частоте, что и радио "Свобода", передавали звук работающего компрессора. Масс-медиа современного "открытого общества" развивают эту идею. Эфир и человеческое сознание заполнены информационным мусором. И в его мутном вязком потоке невозможно различить ни реальных событий, ни живых голосов, ни новых идей. От звука компрессора информационный мусор отличается только в худшую сторону:
      познавательная ценность его не нулевая, а отрицательная. Он забивает не только уши, но и мозги... Серьезные проблемы, которые волей -неволей проникают в информационное пространство, опошляются до полной потери смысла. Иначе, мол, рядовой гражданин не поймет. Получается, современные европейцы глупее, чем жители Древних Афин или иудейские рыбаки, с которыми их знакомый плотник обсуждал довольно серьезные проблемы. А нас в каждом фильме должно волновать прежде всего то, сколько стоили съемки, и с кем спал режиссер." (Марина Тимашева, театральный критик) (32)
      Классическая либеральная концепция "разделения властей" требует, чтобы эти власти сдерживали и уравновешивали друг друга. Если СМИ - "четвертая власть", то она автоматически становится первой, потому что выпадает из системы сдержек и противовесов и вообще из-под общественного контроля. Здесь современный либерал возразит ... не мне, а своему классическому предтече: мол, "четвертая власть" - всего лишь художественная метафора, на самом деле масс-медиа таковой не является, поскольку не имеет права на насилие. По приговору неправого суда человека можно лишить свободы, а по приговору подкупленного журналиста - нельзя.
      Следовательно, злоупотребление в СМИ, вроде бы, не так опасно, как в суде или в правительстве. К сожалению, практика (которая еще остается критерием истины)
      показывает, что результатом организованной кампании дезинформации может стать вынесение не одного, а многих тысяч несправедливых приговоров, тысячи людей потеряют свободу, имущество и даже жизни, а братья по разуму об этом просто не узнают или будут считать, что пострадавшие "сами виноваты". Судьба нигерийского племени ибо во время т.н. "войны с сепаратистами Биафры", боснийских и хорватских сербов, "русскоязычного" населения Чечни и Таджикистана - яркие (точнее, мрачные) подтверждения этой истины. СМИ - настоящая, а не метафорическая власть, поскольку выбор, сделанный на основе искаженной или тенденциозной информации есть чужой выбор. "Пока наши ребята не поедут из Сербии домой в резиновых мешках, для американцев эта война не будет существовать!... И ни у кого из американцев даже не возникнет предположения, что пресса может быть необъективна! Что правительство может их обманывать... Все газеты пишут одним языком языком фактов. А факты очень легко подтасовать". (Мэтт Тайби) (33)
      Медиа-боссы успешно ограничивают министров, депутатов и судей, но попытки призвать их самих к ответу за диффамацию, разжигание межнациональной розни и иные опасные злоупотребления упирается в идеологическую установку. Жестко сформулированная, она покажется цитатой из "1984" Д.Орвелла. Средства массовой информации имеют право на ложь. Самое интересное, что три другие власти, вроде бы, совершенно не заинтересованные в предоставлении конкуренту такого рода льгот, все менее активно сопротивляются претворению в жизнь этой абсурдной формулы. Напротив - поддерживают ее собственным авторитетом!
      Сейчас вернемся на секунду к самоопределению В. Познера, И. Демидова, Л.
      Парфенова и Ко - они, если помните, заняты не властью, а "бизнесом", то есть продают населению информационный и культурный продукт. Вроде бы, совсем другой подход - а в результате мы упираемся в то же самое противоречие. Единственный и неповторимый "бизнес", где производитель не отвечает (и не желает отвечать) за качество продукта! Между тем, в эпоху классического (не- политкорректного)
      либерализма на Западе была разработана целая система мер по предотвращению опасных последствий корпоративного эгоизма. Она распространяется не только на государственную власть. Сотни, тысячи хитроумных правил регламентируют медицинскую и юридическую практику, экологическую безопасность, состав продовольственных товаров, их упаковку и маркировку, даже время открытия и закрытия торговых точек в зависимости от их размера, места нахождения и ассортимента. Немецкий "Закон о времени открытия и закрытия магазинов"
      предусматривает штраф до 100 тысяч марок, а в случае злостного нарушения - ликвидацию заведения! (34)... Удивительно, но в самых демократических государствах гражданам почему-то не доверяют определять процент метанола в виски на вкус. Да что там виски! "В течение нескольких месяцев Федеральная инспекция по качеству продуктов и лекарств США (FDA) направляла письма компании "Procter & Gamble" о том, что слово "свежий" на упаковке сока "Citrus hill" вводит потребителей в заблуждение, т.к. сок изготовлен из концентратов. Несмотря на долгие переговоры с FDA, компания отказалась убрать слово с упаковки. По мнению производителей, слово "свежий" не было ложным и не вводило покупателей в заблуждение. В конце концов "P. & G." оказался в проигрыше: государственная инспекция конфисковала всю партию сока и обвинила компанию в пренебрежении интересами потребителя. А американская судебная практика обогатилась интересным прецедентом. Теперь вне зависимости от того, что реально написано на упаковке, ее можно признать "вводящей в заблуждение", если более 22% существующих или потенциальных покупателей были введены в заблуждение". (35) Получается, что на упаковке сока нельзя не то что врать - слегка лукавить или допускать двусмысленность. (А на упаковке политической кампании, которая может обойтись каждому гражданину много дороже? военной экспедиции в чужую страну?) Заметьте, что запретительные меры не обязательно связаны с конкретным ущербом, который нанесен (или мог быть нанесен) гражданам, или с жалобами от этих граждан.
      Покупатели в Берлине как раз не против того, чтобы универмаги работали подольше.
      А "экстрасенс" лишается права выходить на "свободный рынок" в качестве "врача"
      не после того, как уморил доверчивого пациента (после - разговор отдельный, уже в порядке уголовного судопроизводства), а по определению. Потому что профессиональные нормы медицинской корпорации не позволяют считать такого человека врачом.
      Нельзя сказать, что масс-медиа была изначально выведена из системы "сдержек и противовесов". Например, в Великобритании - в стране классического либерализма - до сих пор существует "Независимый комитет, учрежденный парламентом для контроля за телекомпаниями...Вкус, приличия, сквернословие, насилие - все это на телеэкране должно регламентироваться специальной комиссией... Есть требование непредвзятого и сбалансированного подхода при подаче новостей. Есть правила, ограничивающие съемки скрытой камерой и определяющие права тех, у кого берут интервью. И если какая-нибудь телерадиокомпания нарушит правила - может лишиться лицензии". (36) Но наследие классического либерализма вызывает решительное неприятие наследников. Ознакомившись на симпозиуме "ТВ - территория морали" с опытом английских коллег, Владимир Познер заявил: "Мне некомфортно от мысли, что двенадцать человек будутрешать, что можно, а чего нельзя. Нужна саморегуляция."
      (37) А "саморегуляция" - это когда решают двое, сам Познер и хозяин канала. Фонд защиты гласности публикует свой отчет под шапкой: "Нарушения прав журналистов и прессы на территории СНГ" Читаем: "1996, февраль, 16. По сообщению сотрудников газеты "Наше слово" (Полтава), судебные органы запретили ее выпуск..., поскольку, по мнению судебных органов, газета "призывает к свержению конституционного строя Украины и разжигает ненависть к русским и евреям." (38)
      Заметьте: нигде не сказано, что обвинение против газеты - ложное. И получается, "нарушение прав" газеты состоит в том, что ей мешают "разжигать ненависть к русским и евреям". В другом отчете, уже под более грозным заголовком:
      "Преследования журналистов" сообщается о преследовании "журналистки Валерии Новодворской" (39) В ответ либеральная "общественность" развернула грандиозную кампанию солидарности с Новодворской и ее единомышленником Я. Могутиным (тоже пострадавшим от прокуратуры за свободное слово) в десятках СМИ. Наших бьют! К сожалению, ни Фонд защиты гласности, ни Пен-центр, ни адвокат Генри Резник не рисковали приводить точных цитат: какие именно высказывания, с точки зрения прокуратуры, оскорбляют русский народ, а с точки зрения правозащитников - не оскорбляют.
      "Гражданские права существуют для людей просвещенных, сытых, благовоспитанных и уравновешенных. В зоне все откровеннее. Там есть права для всех, кроме как для "опущенных", для "петухов". И дело здесь не в физиологии, а в силе духа, в моральном уровне.. Жалкие, несостоятельные в духовном плане, трусливые спят у параши и никаких прав не имеют. Если таким давать права, понизится общий уровень человечества. Так что апартеид - это правда, а какие-то всеобщие права человека - ложь. Русские в Эстонии и Латвии доказали своим нытьем, своей лингвистической бездарностью, своей тягой назад в СССР, своим пристрастием к красным флагам, что их нельзя с правами пускать в европейскую цивилизацию. Их положили у параши и правильно сделали..." (40)
      Той же "журналистке" принадлежат схожие высказывания и о других национальностях.
      Я сразу же оговариваю, что не питаю к В.Новодворской личной ненависти и не предлагаю сажать ее в тюрьму. Напротив: готов признать, что есть все основания для освобождения ее от ответственности за любые высказывания, включая откровенно фашистские, и даже за любые поступки. Но эти основания не имеют ничего общего со свободой слова. И никак не распространяются на тех, кто тиражировал патологию 400-тысячным тиражом в столице России.
      Однако вопрос об ответственности последних не был даже поставлен. А сами дела благополучно развалены либеральной "общественностью". (Слово "общественность" я ставлю в кавычки, потому что в данном случае оно имеет специфический смысл, далекий от первоначального, см. (41)).
      На практике попытки применить к СМИ элементарные нормы справедливости, нравственности и здравого смысла навлекают на чиновников-идеалистов ответные обвинения в "цензуре". А страшнее цензуры зверя нет. И традиционные ограничения мало-помалу переходят в разряд благих пожеланий. Именно в таком направлении действует судебная власть, и не только российская. Вот процесс Ариэля Шарона против журнала "Тайм" - "считается классическим в американской юриспруденции".
      "В 1983 г. в "Тайм" была опубликована статья, в которой говорилось, что Шарон, будучи министром обороны Израиля, занимался подстрекательством, призывая ливанцев-христиан уничтожать палестинцев. Материал был передан израильским корреспондентом Дэйвидом Халеви со ссылкой на достаточно высокопоставленные источники. Шарон подал в суд, обвинив руководство журнала в преднамеренной клевете и потребовал в виде компенсации за моральный ущерб 50 млн. долларов. На суде подтвердилось ошибочность (! -ИС) напечатанной информации. Но победа экс-министра оказалась пирровой. Он не смог доказать присяжным, что редактор "Тайм" заранее знал, что статья - фальшивка, и редактор специально (!- ИС) хотел оклеветать уважаемого человека. Ожидаемых миллионов на блюдечке Шарон так и не получил" (42).
      Юрий Феофанов (раньше разоблачал диссидентов, ныне завзятый либерал) приводит как образец для подражания вердикт Верховного суда США по делу "Нью - Йорк таймс" против Салливана":
      "Пресса не подлежит осуждению за ошибочное освещение факта, касающегося общественного поведения определенных общественных деятелей, так как допустить возмещение убытка в таких случаях значило бы создать атмосферу страха и робости в прессе... Прессе нужно здоровое "жизненное пространство" для добросовестной ошибки." (43)
      Это и есть право на ложь в чистом виде.
      Как оно мотивируется? Например, конституционные нормы о "свободе слова", выработанные много лет назад применительно прежде всего к свободе слова в буквальном смысле, произвольно распространяются на профессиональную деятельность по тиражированию "слов" (и "картинок" к ним) миллионными тиражами.
      Нельзя заставить человека быть хорошим кулинаром, и у себя на кухне для родных и друзей каждый может готовить, как ему заблагорассудится, пока гости терпят его стряпню и никто из них не умер. Но если наш самодеятельный повар становится профессионалом - то есть начинает продавать свои изделия посторонним - он уже связан определенными нормами. Точно так же и со свободой слова. На той же собственной кухне ты можешь излагать любые глупости: что Волга впадает в Щемиловский пруд, что рак лечится мочой, что генерал Шарон подстрекал христиан убивать палестинцев, можешь выражать неприязнь к евреям вообще, так же как к неграм, русским и т.д., можешь изъясняться на жаргоне для умственно отсталых: "
      "Че мы, пацаны, уважаем, так это угарную музычку, ломовой шутер и крутой перетрах" ("Комсомольская правда", отдел, извините, культуры) (44) или просто мычать и блеять нечленораздельно. Но причем тут массовая информация как профессия? Как справедливо заметила Ирина Ратушинская, находившая и при прежнем, и при нынешнем режиме по разные стороны баррикады с Юрием Феофановым, "Телевизионная свобода слова бытовой не равна, она весомей намного" (45)
      Частное лицо вправе быть легковерным и бездумно повторять ничем не подтвержденные сплетни; вправе добросовестно заблуждаться по самым разным поводам: верить в "сглаз", "порчу" и прочие гороскопы, а также в то, что "досуг по вызову" - это не проституция, а, например, доставка на дом видеокассет и книг из библиотеки. Именно такими дурачками притворяются руководители СМИ, будучи схвачены за руку. "Наша задача - не проверять информацию, у нас нет для этого средств. Наша задача - как можно быстрее распространять информацию, которая нам нужна. Мы не подтверждали существование лагерей смерти в Боснии. Мы сообщили о них" (Джеймс Харфф, НАТОвский PR-щик в Югославии) (46) Но извините: разве информация, которая "не подтверждается", называется "информацией"? Что же распространял м-р Харфф из Югославии по всему миру? Зарегистрировав свой "бизнес" как средство "информации", эти специфические "бизнесмены" продают дезинформацию (то есть фальсифицированный продукт), а от недовольных требуют доказательств, что мошенничали не просто так, а "специально". Но кому нужны такие доказательства? Разве производителя фальшивого коньяка извиняет добросовестное заблуждение: что он ничего не понимает в коньяках и искренне полагал, что это смесь дешевой водки с чайной заваркой? "Позвольте, - скажут ему, - А зачем вы взялись за дело, в котором ничего не смыслите?" Если гражданин невежествен, глуп и патологически доверчив, он не может быть профессиональным информатором других людей, так же как человек с плохим зрением не может работать шофером.
      Пугая друг друга и окружающее население "цензурой", "общественность" исходит из предположения, что в демократическом обществе никакой цензуры нет и быть не может: "Свобода прессы, пожалуй, единственный зримый результат перестройки, который мы оценили по достоинству... Необходимо в таких случаях (судебных исков о диффамации - ИС) отстаивать прессу, ибо не ошибается тот, кто ничего не делает. Без поддержки общества недалеко и до идеологической цензуры. А это уже преступление." (Анатолий Приставкин) (47) К сожалению, трудно себе представить общество, свободное от цензуры, то есть от специальных мер, препятствующих распространению нежелательной информации. И "информационное общество" - не исключение. Очередной идеологический парадокс заключается в том, что болтовня о неограниченной свободе безответственного слова мирно сосуществует с настоящей цензурой. Это реальность, с которой сталкиваются самые разные люди по самым разным поводам. Например, Станислава Лема вежливо попросили, чтобы он исключил из американского сборника рассказ "Профессор Донда". "Договор был подписан гораздо раньше, и никто не предполагал, что в стране всеобщих свобод и Первой Поправки к Конституции, которая, как известно, гарантирует свободу слова, такое может случиться. Оказалось, что очень даже может. При случае я узнал, что принцип political correctness, то есть политической выдержанности, соблюдается строго и за его несоблюдение можно больно получить линейкой по пальцам" ( С.
      Лем) (48) Естественно, никто не запрещает всемирно известному писателю, к тому же не гражданину США, придерживаться "политически невыдержанных" взглядов.
      Вопрос в том, сможет ли он их распространять. И каким тиражом. "Motion Picture Association of America (MPAA) выполняющая в США роль цензуры, отклонила иск "Сони", которая прокатывает в США французский фильм Эрика Зонка, завоевавшего много "Сезаров" французского кино, "Мечтательная жизнь ангелов" для всех категорий зрителей. Американские прокатчики переиначили название картины, которая именуется "Крест", и теперь они имеют право показывать ее только для зрителей "не моложе 17 лет".(49)
      Некая Джейн Смили, лауреат Пулитцеровской премии, следующим образом оправдывает запрет на изучение в школах романа "Приключения Гекльберри Финна": "Белые американцы всегда полагали, что расизм - это убеждение, и отвергали его или принимали. Большинству американцев кажется, что лучше и честнее отвергнуть - что они и делают, однако им практически никогда не удается осознать, что их чувства значат очень мало для черных американцев, которые воспринимают расизм как путь формирования американской культуры, политики и экономики. Превозносить "Приключения Гекльберри Финна" - значит поддерживать очень примитивную и уклончивую концепцию расизма." (50) На фоне этого политкорректного косноязычия даже Н.С. Хрущев, поучавший с трибуны художников, сойдет за Белинского. Никита Сергеевич по крайней мере формулировал свои претензии внятно.
      Один из создателей у нас "киноиндустрии" а ля Голливуд Игорь Толстунов ("НТВпрофит") в сугубо специальном издании Союза Кинематографистов раскрывает некоторые технологические детали, о которых в принципе не положено говорить громко. "Когда будет киноидустрия, все будет жестко взаимосвязано. И не я, Игорь Толстунов, а киномагнаты позвонят главному редактору и скажут: парень, никто не против отрицательных рецензий, но люди смотрят фильм, никто не уходит, в зале и плачут, и аплодируют. Они же не идиоты? Что же им смотреть-то, если в фильме ничего нет, как пишет твой обозреватель? Критика просто увольняют".(51)
      Дальше мы можем вступить с теоретиками "открытого общества" в классический "спор о словах": вправе ли мы называть цензурой ограничение, налагаемое не государством, а общественной организацией (такой общественной, что она контролирует целую отрасль) или неформальным соглашением частных лиц (опять-таки: не случайных лиц, а "магнатов"). Боюсь, что если бы речь шла не об "информационном", а об обычном товаре, то и споров не возникало бы. Неформальные соглашения о недопущении чужого товара на рынок или о создании препятствий для его продажи рассматривались бы как преступный сговор. Но чтобы не утонуть в терминологических дискуссиях, приведу простой и однозначный пример из конкретного уголовного дела. В РФ была разоблачена целая сеть "студий", занимавшихся растлением несовершеннолетних (в основном мальчиков) и продававших порнографическую продукцию по всему миру через Интернет. "В США подобные деяния преследуются очень строго... Проводится полицейская операция, цель которой - проверить всех клиентов студии Кузнецова. Их больше двадцати, и американские полицейские подозревают, что они не были последним звеном в цепочке, а тоже участвовали в распространении запрещенного порно". (52)
      Это - государственная цензура, причем в самой жесткой, полицейской форме.
      И если называть вещи своими именами, то формулировать ее принцип придется так.
      Несмотря на все усилия порно- и гомо-лобби, прямое и откровенное растление детей все еще воспринимается американским обществом (и государством) как зло, причем настолько опасное, что соответствующую "информацию", то есть пропаганду, приходится пресекать насильственными методами.
      Вот и все "права человека". И это совершенно нормально, потому что Поправки к Конституции существуют для людей, а не наоборот.
      Позволю себе крамольное предположение, что государственная цензура по заранее установленным правилам (такая, какая существовала при классическом либерализме)
      оставляла больше свободы и достоинства, чем нынешняя: как бы не существующая, нигде четко не прописанная, неуязвимая для жалоб и протестов (как подавать иск на то, чего нет?) и циничная до тошноты: имеются, например, негласные списки национальностей, чье достоинство должно неукоснительно оберегаться, и отдельно - таких, с которыми можно не утруждать себя "политкорректностью".
      Обзор отзывов о русских, публиковавшихся в период вполне дружественных отношений с Россией, и не в самиздате сельского Ку-Клукс-Клана, а в самых авторитетных изданиях Соединенных Штатов - см. (53)
      Есть "благородная" версия "двойного стандарта": что защищать нужно "маленьких и слабых", а "большие и сильные" сами себя защитят - например, русские или англичане, политые грязью сразу в нескольких голливудских киноподелках ( "Бравое сердце", "Devil's own"), не иначе как за образцовую преданность сюзерену. Так когда-то Сталин во время застолий развлекался, публично унижая самых верных своих соратников по Политбюро.
      Но цензурная политика не может строиться на чистом субъективизме. Ведь ни в одном нормативном акте не прописано, какие нации считать "слабыми". Сегодня они "слабые" - а завтра, глядишь, тиранят соседей так, как и не снилось ни одной из великих держав.
      Так может быть, России не следовало спешить, перенимая новое непонятно что взамен "устаревшего" (унаследованного от советского права) запрета на публичное оскорбление любой национальности?
      Или просто отделить "журналистику" по-Новодворски от массовой информации как профессии? Или хотя бы предоставить каждому представителю оскорбленной национальности право на гражданский иск? Два- три банкротства - и остальные сообразят, что стена туалета и газетная полоса - не совсем одно и то же?
      Полагаю, юристам не трудно отладить соответствующий процессуальный механизм - был бы социальный заказ.
      Но заказ на сегодняшний день - прямо противоположный.
      Почти двести лет, от Камилла Демулена до Фредерика Форсайта, средства массовой информации были двигателем социальных преобразований, привлекая к активному участию в "делах королей" самые широкие слои трудящегося простонародья. Сегодня избушка повернулась к Ивану Крестьянскому Сыну глянцевым задом, умело загримированным под человеческое лицо.
      Масс-медиа как институт (независимо от личных достоинств тех журналистов, которые добросовестны и непродажны) становится мощнейшим ограничителем демократии в демократическом обществе.
      1* Цит. по: Молчанов В. Диктатура в России возможна всегда. - НоГа, 2000, № 9; Может ли телевидение быть свободным от морали? Дискуссия. НГ-сценарии, 29.04.1997.
      2* Операция МММ. Врез к статье О.Дивова (предположительно, редакционный) - Огонек, 1993, № 6.
      3* Дондурей Д. Круглый стол в "Искусстве кино" - 1995, № 1, с. 6.
      4* Быстрицкий А. Совок и реклама - Сегодня, 15.03.1994.
      5* The thing или Смотрите, кто пришел. Подборка цитат из журнала "Искусство кино". - Солидарность, 1995, № 11.
      6* Может ли телевидение...? -Цит. соч.
      7* Колесников А. Большая Ломка на тонущем "Титанике" - Известия, 15.05.1999.
      8* Может ли телевидение...? -Цит. соч.
      9* Соколов Е.. Антонов Е. С "лейкой" и блокнотом. - Время, 4.02.1999.
      10* Фокина К. Последний шанс сербской оппозиции. - НГ, 15.04.2000. См. также: Глебова Е. "Те, кто поддерживал НАТО, стали жертвами надувательства..." - Изв, 10.11.1999 и др.
      11*Рубашкин А. В полный голос, глядя в глаза. - ЛГ, 18.10.1995.
      12* Общая газета, спецвыпуск № 5, 16.02.2000; ОГ, 2000, № 9, с. 2.
      13* Зайнашев Ю. Великая Моська. - МК, 1.07.1998.
      14* Цит. по: Женщина в мантии. -Время, 8.12.1999.
      15* Васильев С. Американским посредникам не фиг лезть в Чечню! Интервью С.Герасименко. - Мир за неделю, 1999, № 17 (из "Комс. Правды").
      16* Кормильцев И. Гастроли в земном раю. - Экран и сцена, 1992, № 36-37.
      17* Гуревич А.Я., Харитонович Д.Э. История Средних веков. М, Интерпракс, 1995, с. 178.
      18*Чубинский В.В. Бисмарк. М, Мысль, 1988, с. 244.
      19* Может ли телевидение ...? -Цит. соч.
      20* Кулистиков В. Наша циничная профессия. Интервью МК 3.02.2000.
      21* Демидов И. Я не каждый день бью своих сотрудников по лицу. - НоГа, 1997, № 35.
      22* Цит. по: Петровская И. Мужчины против мужчин. - Изв., 28.02.1998.
      23* Смирнов И. Убить наблюдателя. -Изв, 24.04.1998.
      24* Честный черный PR - МК, 21.10.1999.
      25* "The Wall". 1979. PINK FLOYD Music Ltd./Columbia. Reg. U.S. Pat. & Tm.
      26* Смирнов И. Религия завтрашних дней - ОГ, 1996, № 32.
      27* Бильжо А. Петрович сегодня - это Леонардо вчера. Интервью И. Шевелеву. - Время МН, 10.06.2000.
      28* Малкин А. "Я знаю, как сделать первый канал". Интервью В. Емельяненко. - Московские новости, 2000, № 23.
      29* Кичин В. Блокада. - ОГ, 1997, № 20.
      30* Петровская И. Мужчины против мужчин. - Изв., 28.02.1998.
      31* Цит. по: Овчинников О. Народ против Мэтта и Марка. - ОГ, 1999, № 20.
      32* Шпаков Ю. "Кауфхоф" взяли штурмом. - Время, 3.08.1999.
      33*Савин А. Компот из чистого золота. - Изв, Экспертиза, 19.05.1999.
      34* Кичин В. Повара предпочитают погорячее. Отчет о работе международного симпозиума "ТВ - территория морали" - Изв, 19.03.1998.
      35* Там же.
      36* Кормильцев И. Раздюдюх. Интервью журналу "Урлайт", № 8/27, Алма-Ата, 1991, с. 11.
      37*Тимашева М. "Имена великих пьяниц..." -Экран и сцена, 1999, № 32 (доклад на Нидерландском театральном фестивале).
      38* Нарушения прав журналистов - НГ, 20.03.1996.
      39* Преследования журналистов - НГ, 12.04.1996.
      40* Новодворская В. Не отдадим наше право налево! - Московская правда, 28.08.1993, вкладка "Новый взгляд".
      41* Смирнов И. Факсимилянты - Культура, 27.01.1996.
      42* Пресса под прессом. - МК, 5.02.1997.
      43* Феофанов Ю. На свободу слова надевают уголовную узду. - Изв., 2.11.1995.
      44* Монахов А. Влезает в компьютер старик Козлодоев. - КП, 25.02.2000 45* Ратушинская И. Хлопок одной ладонью - Сегодня, 11.12.1999 46* Цит. по: Соколов Е., Антонов Е. С "лейкой"... Цит. соч.
      47* Цит. по: Пресса под прессом...
      48* Лем С. Две цензуры. - Сегодня, 1.06.1996.
      49* Экран и сцена, 1999, № 12, колонка новостей.
      50* Цит. по: Schwartz Amy E. Huck Finn gets the revisionist treatment. - The Washington Post, 10.01.1996 51*Толстунов И. Практически все авторы заблуждаются... Беседа с Т. Москвиной и А. Кагарлицкой. - СКН, 1999, № 21.
      52* Уколов Р. Из России с "клубничкой" - Сегодня, 26.02.2000.
      53* Домрин А. Русский лист Джонсона. - НГ-сценарии, 1998, № 6.
      Глава 5. Комплексное обслуживание:
      Дворец Юстиции, игротека и страховая компания.
      В право отливается социальная практика, значит,
      "предмет исследования должен быть перенесен
      из области юридических схем в социальный и
      человеческий план." Первоочередная задача
      историка юридических институтов, по Блоку,
      - разглядеть за ними реальные общественные
      потребности и изменения социальных отношений...
      Арон Гуревич (1)
      Либеральное правосознание - интересный феномен, который весь соткан из противоречий. Как мы уже знаем, "человек экономический" (то есть "призрак", по Марку Блоку) патологически независим от всего живого, кроме себя любимого.
      "Человек юридический", напротив, послушен как робот. "Пусть погибнет мир, но торжествует закон" - лозунг, вполне сопоставимый по воинствующему идиотизму с тертуллиановским "Верую, ибо абсурдно". Во имя этого принципа в США был затеян групповой онанизм вокруг Клинтона и Моники. После того как сенат, вроде бы, подвел черту под этим делом, прокурор Роберт Рэй потратил еще 3,1 миллиона казенных долларов на то, чтобы его возобновить! (2) Что же касается настоящих изнасилований, то "по данным Минюста США за 1992 г., средний срок наказания за изнасилование составлял 8 лет, а отбытый срок - 3 года." (3) Вот такое избирательное уважение к праву... Апология индивидуальной свободы и фарисейское законничество, казалось бы, давно должны аннигилировать, разрушая не только отдельно взятые мозги, но и роскошные здания - Парламенты и Дворцы Юстиции.
      Этого не происходит. Материю с антиматерией разводит мощное идеологическое поле.
      Однако начнем мы все-таки с истории. Многие установления, казавшиеся предкам сами собой разумеющимися, сегодня воспринимаются с недоумением. Например, судебный поединок: "А побиются на поли в заемном деле..." Если Петр лучше Ивана владеет мечом или булавой, то каким образом Судебник 1497 года выводит из этого, что Петр прав в имущественном споре? Где река (то бишь "поле", на котором происходит дуэль) - а где дача? Дикость какая- то.