Внимание Лоэра привлек голос Имтры. Она говорила:
      - Залог прогресса в простейшей формуле: сделай сегодня то, что хотел сделать завтра.
      Снова возникло монотонное гудение, затем тот же ровный голос:
      - Путь к совершенству идет через передачу из поколения в поколение накопленных знаний и способностей... Переход от примитивных занятий к суровому профессиональному труду весьма труден и может быть выполнен только постепенно, в широких рамках общественной группы.
      Вещая Имтра замолчала, протянула сухую жилистую руку к туманному существу и медленно откинулась на высокую спинку кресла.
      Опять послышалось гудение. Возникало оно будто издалека и лишь постепенно набирало силу. Кончалось тоже не сразу. Но Лоэр заметил: в минуты наибольшей громкости звука неясная фигура начинала как бы наливаться плотью. Если в первые мгновения он лишь смутно угадывал в силуэте молодую эрсину, то теперь видел ее. Откуда она здесь взялась? Насколько ему известно, в этой части пещеры, перед входом в храм Ремольта, не должно быть никого, кроме Вещей Имтры. Странная, странная эрсина... Лицо неясно, как и тело, но в нем улавливается магическая красота...
      - Самые чистые должны быть хозяевами земли, - и вновь зазвучал голос вещей Имтры. - Они светлее и глубже дня. В них живет уверенность, что будущее человечества - в преодолении слепой страсти к разрушению, в направлении избытка сил на созидательную работу, на духовную борьбу.
      Кому Имтра говорит все это? Странной эрсине? Но она же не слышит ее, она неживая. А больше тут никого нет...
      Происходящее казалось Лоэру невероятным, и лишь мысль о том, что Вещая сама по себе загадка, в какой-то мере смягчала общее впечатление. А фигура эрсины между тем становилась все зримее, и все чаще Имтра протягивала к ней свою жилистую руку.
      - Радость тоскует по людям. Радость рвется в вечный день. Но ей невдомек, что она еще долго будет блуждать на запутанных тропинках, пока не выберется на главную дорогу.
      Неожиданно эрсина ожила. Медленно, как во сне, подняла руку и провела ею по лицу. Глаза ее засветились сухим голубоватым блеском.
      - Живи, рожденная мною, - сказала Вещая Имтра, подавшись вперед. - Я нарекла тебя Гарманой в честь этой многострадальной земли и хочу, чтобы ты спасла аборигенов от большой беды, ожидающей их после окончания внушения. Я оставлена Ремольтом для утверждения его замыслов в качестве советчика и доброжелателя, но не выполнила своей миссии. Я давно поняла ошибку сотворившего меня: нельзя дать цивилизацию насильственно. Лишь из созревшего плода может вырасти дерево... У тебя задача другая, и ты должна ее выполнить или исчезнуть, как я.
      - Ты уходишь? - Голос юной Гарманы прозвучал тихо и равнодушно.
      - Да. Все, что знаю, я передала в твою память. Тебя я сделала бессмертной: ни человек, ни силы стихий не погубят тебя до тех пор, пока ты не лишишься защитной оболочки. Ступай же к людям, Гармана, помоги им.
      Вещая Имтра замолчала на минуту, затем произнесла громко и властно:
      - Зачем ты там прячешься, Друг Правды? Иди сюда, я давно знаю, что ты здесь!
      Лоэр поежился. Он понял, что эти слова относились к нему, и вышел из-за укрытия.
      4. ОКО ВЕЩЕЙ ИМТРЫ
      Лицо ее было почерневшим, худым и сморщенным. Большой крючковатый нос, острый, выдающийся подбородок, тонкая жилистая шея. Седые космы выбивались из-под замысловатой повязки и придавали ей вид древней старухи, давно переставшей следить за своей внешностью. Но глаза казались молодыми - как две спелые вишни, промытые в чистой родниковой воде.
      Вещая Имтра с минуту внимательно смотрела на стоявшего перед нею Лоэра, затем удовлетворенно кивнула головой:
      - Я рада, что ты пришел, Друг Правды. Ты явился очевидцем рождения моей преемницы и будешь свидетелем моего ухода. Как видишь, Гармана явилась не с неба, и я сгину не в мир теней...
      - Кто же ты, Имтра?
      - Не человек и не бог. Не надо спрашивать о том, чего не поймешь.
      - А кто же юная Гармана?
      - Она подобна мне, и должна будет помочь гарманам в беде.
      Лоэр недоверчиво взглянул на эрсину:
      - Что проку рыть колодец, когда дом охвачен пламенем?
      - Колодец был, да высох, а судьба дома зависит от нового...
      И вдруг, словно очнувшись, заговорила Гармана, тихо и певуче:
      - Тревожные видения посетили меня. Я видела, будто земля приобрела дитя - она не родила его сама, а взяла со стороны, и будто оно стало причиной трагедии. И еще я видела диких зверей, бегущих в страхе от подземного огня, видела две великие волны - они поднялись в ледяных странах и встретились на экваторе.
      - Это беспокоит меня, - сказала Вещая Имтра, - ибо в тебе не должно быть пустячных мыслей. Зорче смотри, Гармана, предупреди о том людей. Она снова обратилась к Лоэру: - Ты умен, храбр и благороден, Друг Правды. Ты шествуешь верным путем. Прискорбно, что мало таких - вам будет трудно. Но тебе известно: цель достигается усилиями, а не желанием.
      - Откуда ты знаешь меня? - спросил Лоэр.
      - Я должна знать всех и помогать всем. Но... Поймите же, наконец, нельзя этого делать, и не только потому, что восстание может спутать планы Синему Пустыннику: в других концах острова молва о столичном бунте способна принять уродливые формы и люди, неправильно поняв цели борьбы, могут совершить непоправимые ошибки. Вы же знаете: Страна сейчас похожа на тлеющий валежник, который готов в любую минуту вспыхнуть. Но и это не все. Восстание удастся - в это я верю. А что дальше? Есть ли у будущего примэрата твердые планы руководства государством? Понравятся ли они народу и, главное, чем они могут помочь в нашей общей беде?.. Все не так просто, эраты. И потом: если к Сурту подойдет враг с многочисленным войском, - а собрать его в соседних уделах не так сложно! - самый мудрый полководец вряд ли что-нибудь сделает с малочисленным гарнизоном...
      - Все это верно, эрат, - прошептал Эн Элис, приглаживая рыжую шевелюру. - Но... наши товарищи?
      - Вы не можете возразить мне?
      - Н-нет...
      - А вы? - спросил Лоэр у остальных.
      Те молчали. Лоэр отошел к двери.
      - Я против восстания, - сказал он твердо. - Если кто-то захочет начать его, выступит сейчас против народа. - Он обратился к Эну Элису: Эрат, могу ли я рассчитывать на полсотни отчаянных ребят? Если это будут солдаты, они должны переодеться.
      - Я могу дать вам таких людей через три часа. А зачем они вам?
      - Разве вы забыли, что мы должны освободить товарищей?
      - О, эрат! - обрадовался Элис. - Но полсотни...
      - Достаточно. Темноты ждать не будем - надо торопиться.
      У Лоэра план уже созрел: взять в плен по одному охраннику храмов, все выведать у них и внезапно напасть на святилище с заключенными. Надо только держать коней поблизости, чтобы тотчас уйти в лес. Лоэр вышел в запущенный сад и, прощаясь с Элисом, высказал ему свои сомнения:
      - Не замышляют ли чего ваши приятели? Ведь опытных командиров много, могут обойтись и без меня.
      - Не думаю, эрат. Вряд ли они решатся на такое дело, тем более, что у военных на устах теперь ваше имя и имя Синего Пустынника.
      - Так я жду отряд в Среднем парке, Элис, - он на одинаковом расстоянии от всех храмов. Коней пусть приведут на базар и продают по утренним ценам - думаю, купить так дорого дураков не найдется. А по первому же сигналу необходимо моментально перевести их в нужное место...
      - Да, эрат... - Эн Элис робко коснулся руки Лоэра. - Всякое теперь может случиться... Мы с эратом Маром нашли тайник Монка - в нем зашифрованные знания гнофоров. Мы перенесли его в другое место: в Сырое Ущелье, в двадцати шагах за каменной плитой. Этому тайнику нет цены!
      - Так... Кто о нем знает?
      - Только мы с эратом Маром. Да вот теперь вы.
      Лоэр закрыл глаза и провел по лицу рукой.
      - Поговорим об этом после, эрат Элис... Сейчас не до этого...
      5. ВОССТАНИЕ
      Второй удар за два дня - такое мог выдержать не каждый. Лоэр стонал от горя: перед ним покоились тела убитых, заботливо уложенные в ряд на разостланных плащах посреди большой поляны. Живые подавленно молчали, стоя вокруг и смахивая скупые солдатские слезы.
      Началось все удачно. Особенно удачным оказался подбор людей на рискованное дело. Знакомясь с ними в Среднем парке, Лоэр был искренне признателен эрату Элису за хороших солдат. Это оказались отчаянные ребята, некоторых Лоэр знал по совместной службе в легионе, обрадовался новой встрече и каждого обнял от всей души... Они не подвели его...
      После того, как разведчики узнали, в каком именно храме содержались пленники, Лоэр дал команду по одиночке и по двое подойти к храму Бога Возмездия со стороны рощи и ждать сигнала. В храм они ворвались внезапно, сразу завладев всеми входами и обезоружив охрану. Казалось, ничего не предвещало беды. Но спустившись в подземелье, Лоэр увидел то, что заставило его содрогнуться: трое гнофоров убивали последнего из одиннадцати товарищей. Прикованные к стенам цепями, они были беспомощны, но умирали гордо. Лоэр шагнул вперед и вскричал. В бочке с водой, словно в расплавленном золоте, плавала голова Мара Оранта. Лицо его казалось спокойным, только чуть удивленным, и остекленевшие глаза смотрели на Лоэра тоже спокойно, но, кажется, с укором...
      - Я Диф Орант, - послышался за спиной жесткий голос. - Я исполнил волю великого суперата!
      Лоэр резко обернулся и, не помня себя, снес ему мечом голову с такой силой, что тяжело ранил и второго гнофора. Третий зарезал себя сам, поняв, что пощады ему не будет. В лице Лоэра не осталось ни кровинки, но он взял себя в руки и тихо сказал помощнику:
      - Всех их надо вынести отсюда и... в лес.
      Он поднял голову Мара, оттер плащом кровь и вышел наверх.
      - Что будем делать с охраной и со святыми отцами, эрат? - спросил помощник.
      - Охранники - исполнители чужой воли, Берк, и вряд ли слишком виноваты перед нами...
      Эрат Берк счел возможным ослушаться командира и отдал распоряжение поджечь храм изнутри и накрепко запереть двери. Когда отряд уходил через рощу, Лоэр, подавленный новой бедой, случайно увидел дым, сочившийся из высоких окон.
      - Кто поджег? - мрачно спросил Лоэр у помощника.
      - Я, эрат!
      Лоэр сжал свои сильные пальцы на медной броши его плаща:
      - Вот что, друг мой: поскольку в этом деле виноваты вы, возьмите четырех человек и откройте двери храма. А о случившемся мы успеем поговорить позже.
      Щеки Берка посерели и каштановые волосы, казалось, тоже, но тут же ткнул пятками бока лошади и, окликнув товарищей, вернулся к храму...
      И вот они здесь, на лесной поляне, перед телами зверски убитых людей. Низкие мужские голоса, сначала несмело, потом все увереннее запели старую погребальную песню:
      Ты, повелевающий зерну замереть в земле
      и взойти из него молодой поросли,
      - открой еще раз глаза!
      Ты, чьей властью раскрываются почки,
      посмотри еще раз на меня!..
      Лоэр, словно зачарованный, глядел на тело Мара Оранта, и, как это ни дико, не верил, что того уже нет. Он не слышал топота копыт несущейся по лесной тропе лошади, услышал только внезапно наступившую тишину и разорвавший ее голос всадника:
      - Беда, эрат!
      - Горше этой беды не может быть... Ну, что там еще?
      - В Сурте началось восстание!
      Лоэра будто ударили.
      - Кто?!
      - Кар Норот, бывший член Народного Собрания.
      - Я собственной рукой снесу ему голову! - Лоэр только теперь понял, что перед ним Эн Элис: кто еще может так неуклюже сидеть на коне и рассеянно приглаживать огненные волосы. - Эх, прозевали вы, Элис. Прозевали! Не зря они шептались за нашими спинами! Ну, доберусь я до него!
      - Поздно, эрат: Норот только что был сражен стрелой, когда выходил из своего дома. Временно возглавил восстание сотник Лузер. Однако он человек осторожный, помышляет больше не о победе, а о том, чтобы поменьше рисковать. Эрат, надо спасать восстание. Народ прослышал, что вы вернулись, и теперь никого не хочет признавать предводителем повстанцев. И я тоже.
      - И вы тоже... - Взгляд Лоэра, опустился вниз, на траву. - Каково положение сейчас?
      - Не знаю, эрат. Известно только, что нашим приходится туго. Замутили воду... Вот что, Элис: я спасу людей, а на восстание ваше мне наплевать.
      - Поступайте, как найдете нужным, благородный эрат. Я буду с вами.
      - Нет. Вы останетесь здесь. Не забывайте, теперь только мы двое знаем о тайнике. - Лоэр подозвал помощника. - Дорогой Берк, жизнь этого рассеянного юноши дороже гнофорских сокровищ...
      Берк склонил голову:
      - Я все понял, эрат. Я буду оберегать его. Однако мне не нравится, что вы оставляете ребят здесь. Отряд сейчас нужен в городе.
      - Он нужен тут, Берк. Лишь чрезвычайные обстоятельства вынуждают меня вернуться в Сурт. А вас очень прошу отдать братский долг погибшим товарищам.
      - Слушаю, эрат.
      Лоэр приблизился к телу Мара Оранта с ровно приставленной головой и с минуту стоял перед ним на коленях, глядя в красивые и чистые черты воскового лица, затем медленно поднялся. Не исключено, что ему не придется присутствовать на погребении ни Ледии, ни Мара... Боги, сколько в мире несправедливости! Кто как не он, должен проводить в последнюю дорогу свою первую любовь и доброго друга? Да, Мар был другом. И Ледия любила только его, Лоэра, и все, что с нею случилось, случилось против ее воли... Боясь расслабиться, Лоэр с усилием отогнал ненужные сейчас мысли. К нему робко приблизился Элис:
      - Возьмите мой плащ, эрат: повстанцы просили меня, чтобы вы явились к ним именно в этом плаще - они узнают вас издали.
      Лоэр с удивлением рассматривал плащ, который уже видел когда-то. Он был ослепительно красным, хотя и прозрачным, а с внутренней стороны бесцветным и почти невидимым. Элис напомнил:
      - Это плащ мудрого Рута Линара Эрганта - он надевал его в первый день, как стал примэратом... Да, да, конечно... Тогда еще поговаривали, будто он принадлежал самому Ремольту.
      Лоэр внимательно выслушал последние советы и наставления Эна Элиса, поблагодарил его и протянул руку Берку:
      - К ночи поставьте дополнительные караулы вокруг лагеря.
      Берк кивнул и, взяв под уздцы, подвел коня к тропе.
      - Ждем вас с победой, эрат Лоэр!
      - Победы не будет, Берк. Приготовьтесь принять войско в пять тысяч мечей.
      Берк поднял широкое скуластое лицо - веснушки вспыхнули ярче, темные глаза еще больше потемнели.
      - Жаль, эрат. Может, передумаете? Ведь одержать верх ох как важно! Важно не столько для нас, сколько для народа: надо встряхнуть его, отвлечь от общей беды, это же просто необходимо, как вы не понимаете!
      - Встряхнуть. Отвлечь... Да вы мудрец, Берк! Как это не пришло мне в голову раньше?
      - Ну конечно же. Подумайте, что может получиться, если восторжествует суперат, хоть вам и удастся спасти всех повстанцев.
      - Спасибо, друг мой, я подумаю на пути к Сурту...
      Конь взял с места в карьер - и яркий плащ, словно огненные крылья, взметнулся за плечами Лоэра. Город был недалеко. За короткое время Лоэр должен определить свое отношение к восстанию окончательно. Итак... если повстанцы не возьмут верх, будет хуже, это очевидно. Значит, только победа. Народу обходима встряска, отвлечение от несчастья: люди сейчас пребывают в страхе перед неизвестностью, и начавшееся восстание может не только отвлечь, но и излечить окончательно! Случится, не случится, а искать пути к спасению надо! Если видится хоть малейшая возможность помочь людям, надо ее использовать! А что же дальше? В состоянии ли повстанцы удержать город от нашествия врага? Что можно противопоставить им? Пять тысяч регулярных солдат и примерно втрое больше плохо вооруженных и плохо обученных горожан, которые в бою будут похожи на коров, идущих на бойню?.. Впрочем, так ли? Многие из них служили и, следовательно, знают, за какой конец держать меч, а оружие... оружие будет, если удастся захватить арсенал раньше противника.
      В Сурт Лоэр влетел через Кузнечные ворота, как посоветовал Элис, но внезапно попал в тыл светоносцев, которые теснили восставших к реке. Долго не раздумывая, он выхватил меч и с громким кличем ринулся через ряды красных плащей с изображением золотого солнца. Его заметили - сначала повстанцы и только потом светоносцы. Друзья приветствовали долгожданного кумира радостными возгласами, враги сначала опешили, потеряв несколько человек, затем пустили в смельчака тучу стрел. Лоэр прорвался сквозь плотные ряды светоносцев. Друзья дали ему свежего коня. Вскочив на него, он обратился к повстанцам во всю силу своего голоса:
      - Друзья! Позади нас смерть: там стена и река. Выход один - отбросить врагов к Храму Благоденствия, и вы это сделаете! - Он выхватил из рук повстанца знамя и с размаху бросил его, как копье, в гущу красных плащей. - Вот ваша победа, - возьмите ее!
      От оглушающего "хэ-э-эй!" вздрогнули и задрожали стены зданий, и повстанцы ринулись за своим знаменем.
      6. СОВЕТ
      Положение у восставших сложилось как нельзя хуже во всех пунктах города кроме того, куда прибыл Лоэр. Пользуясь временным затишьем, он успел до заката солнца побывать всюду, знакомясь с обстановкой, давая советы, снимая старых и назначая новых командиров. К вечеру положение несколько выравнялось, к ночи бои затихли, и Лоэр созвал всех командиров на совещание. Старых знакомых, в том числе и эрата Мегула, Лоэр с радостью обнял и высказал пожелания больше не расставаться. Кое-кто уже завел разговор о причинах неудачи восстания.
      - Беда в том, - послышался неуверенный голос одного из командиров, что мы не все сразу выступили.
      Лоэр вышел на середину:
      - Беда в том, друзья, что вы начали не вовремя. Для восстания нужна подготовка, а ее-то как раз и не было, насколько я понимаю. Ну так что, продолжим борьбу или уйдем из города ночью?
      Командиры растерянно переглянулись.
      - Вы не верите в победу, эрат?
      - Верю. Могу обещать, что не позднее, чем взойдет солнце из-за Щита Гарманы, в Сурте не останется ни одного недруга. Но подумали вы, как отстоять город потом?
      - Эрат, к нам идет большая подмога - войско рабов. Месяца три назад их видели возле Борона. И потом - Синий Пустынник!
      - Не слушайте вы его, Лоэр, - вмешался старый товарищ по легиону. Брехня все это. Три месяца тому назад войско рабов располагалось как раз посреди степи и никуда не думало двигаться, потому как ждет приказа Синего Пустынника. Ну, а выступили мы, верно, без времени.
      - Так ведь если б не почтенная эрина Алия Никор...
      - Алия Никор?
      Легионер потер бороду, виновато поглядывая на товарищей, которые угрюмо склонили голову, потом все же решился:
      - Суперат-то давненько имел виды на эрину Алию. А сегодня утром подвалил ему случай, и он заявился в уважаемый дом со своими людьми...
      - Дальше, дальше!
      - А дальше... - Легионер замялся. - Эрина Алия пришла на площадь, созвала людей и поведала им о своем невольном позоре. А потом заколола себя кинжалом. Ну, тут народ-то и зашумел, кинулся за дубинами - и на гнофоров. Позвали нас...
      Лоэр будто окаменел, сдавив виски пальцами.
      - Не надо было этого говорить вам, эрат, - услышал он тот же голос.
      С силой провел по лицу ладонями:
      - Как раз теперь мы не должны предаваться унынию - оставим это для свободного времени. А сейчас его у нас нет... Так вот... - Лоэр снял плащ и бросил его на спинку стула. - Прошу сегодня не спать: будем продолжать сражение.
      - Ночью, эрат? Кто же ночью воюет?.. Ох, и выдумщик вы!
      Командиры сдержанно засмеялись. Лоэр подозвал своего старого товарища по легиону - спокойного, суховатого и крепкого человека, и обратился к собравшимся:
      - Вы все знаете уважаемого эрата Мегула, бывалого, заслуженного легионера. Он двадцать лет верно служил отечеству. Я назначаю его своим помощником. Слушайтесь, как меня. После нашей беседы вы вернетесь в отряды, выделите необходимое количество воинов - более подробно об этом скажет эрат Мегул - и ночью мы должны арестовать всех доступных нам гнофоров и их приспешников. Остальных - после того, как возьмем город. Одновременно атакуем врагов на всех участках.
      - Ночью ничего не видно, эрат Лоэр. Так можно побить своих!
      Лоэр изложил план. Повстанцы наденут на правую руку белую повязку ее будет хорошо видно ночью, и по этому знаку каждый отличит своих от противника. Кроме того, за час до нападения в лагере восставших следует погасить большую часть огней - пусть они горят в стане врага, его будет лучше видно. А самое главное, атака в темноте внесет панику в ряды светоносцев, и восставшие быстро выиграют сражение.
      - Ох, эрат, что бы мы делали без вас! - сказал один из командиров, и остальные поддержали его дружными кивками.
      - Стыдно сказать: нас больше, а поделать ничего не смогли.
      Лоэр оглядел легионеров.
      - В час после полуночи одновременно нападаем на врага. Верю в вашу находчивость, в ваш ум, друзья, верю в храбрость повстанцев, но хочу напомнить: не оскверняйте мечи кровью невинных людей, беззащитных эрин и старцев. Не допускайте, чтобы ваши подчиненные занимались грабежом и бессмысленным разрушением. В переговорах с противником будьте честны, воздерживайтесь от лжеязычия, но будьте втрое безжалостны к коварству врага.
      - Можете не сомневаться, эрат, все выполним, как надо!
      - Спасибо. Многие из вас совсем недавно были солдатами. Теперь командиры; обращайтесь с подчиненными кротко и никогда не выказывайте гордыни и жестокости...
      В дверь постучали. Вошел молодой легионер и, поприветствовав военачальников, остался при входе.
      - Простите, что помешал, эраты, но мы тут поймали шпиона.
      Легионер протянул вместе с листами из луба фикуса кисточку и глиняный флакон с краской. На свернутых листах бегло, но понятно были начерчены схемы расположения войска повстанцев и довольно подробные к ним легенды.
      - Так. - Лоэр нетерпеливо прошелся по залу, окруженному кедровыми колоннами. - Вот еще одна из причин неудачи восстания! Это весьма опасный лазутчик!
      Лоэр попросил одного из командиров найти надежное помещение для содержания арестованного. Но не успел легионер с командиром выйти за дверь, как из прихожей донеслась возня и женские крики. Дверь с грохотом ударилась о стену, и в зал вбежала Виния Эроб. Лоэр замер. Увидев так много людей, Виния расплакалась, пытаясь объяснить, что, видно, только красота ее стала причиной неслыханного насилия над беззащитной эриной, что она не может понять иных причин задержания и просит всех благородных эратов вступиться. Ее туманный взгляд неожиданно остановился на Лоэре, она лишь на мгновение растерялась, но тут же протянула к нему руки:
      - Рит! Слава богам, ты здесь! Скажи этим людям, что я ни в чем не виновата, умоляю тебя!..
      Лоэр с трудом разжал губы:
      - Тебя задержали как лазутчика, Виния, и ты ответишь за свои деяния по всей строгости военных законов.
      - О чем ты говоришь, Лоэр! - В глазах Винии застыл ужас. - Ты прислушиваешься к словам каких-то солдат...
      - Это мои друзья!
      - Друзья... И ты не веришь мне, Рит?!
      В голосе ее, дошедшем до шепота, было столько неподдельного недоумения, что Лоэр на секунду заколебался - не стала ли она в самом деле жертвой недоразумения? Но тут же вспомнил предупреждения Мара Оранта, и по спине его засквозил холод. Минутное колебание Лоэра Виния восприняла как сомнения и усилила натиск:
      - Сила на вашей стороне... Обидеть беззащитную эрину... Но как вы будете чувствовать себя потом, когда станут ясны ваши заблуждения? Не верю, что вы могли спокойно спать после этого! - Она качнула головой, и золотые булавки и бисер, украшавшие высокую прическу, сверкнули в свете факелов.
      Все притихли, глядя на Лоэра смущенно и с тревогой: для всех наконец стало очевидным, что Виния как-то связана с их предводителем.
      - Под строгий надзор! - наконец выдавил из себя Лоэр. - Поставьте самых надежных людей и не спускать с нее глаз!
      Белое матовое лицо Винии стало еще белее, глаза полыхнули голубым пламенем, яркие губы будто с усилием разомкнулись:
      - Я проклинаю тебя, Рит!
      Ее увели.
      7. ПОБЕДА И ОСЛОЖНЕНИЯ
      Винию допрашивали сразу после того, как закончилось совещание. Лоэр сначала отказался присутствовать на допросе, но, заметив смущенные взгляды товарищей, все же согласился. Который раз он ловил себя на том, что при встречах с этой женщиной начинал терять голову и твердость духа. Близость ее странно тревожила, путала мысли, и лишь усилие воли предотвращало неверные решения.
      На первом допросе она ничего не сказала, только все время упорно смотрела на Лоэра, который сидел в стороне от всех, и глаза ее влажнели от слез. Допрашивавший командир наконец вышел из себя и потребовал передать ее в руки палача, поскольку толку от такого молчания не больше, чем вина то коровы. Лоэр отклонил это требование, все еще на что-то надеясь, и предложил подождать до утра.
      К полуночи удалось арестовать более сотни гнофоров, в числе которых случайно оказался член совета. Временно их разместили на площади под охраной лучников и меченосцев, которые, находясь в тени, хорошо видели пленных, освещенных множеством факелов.
      Атака началась после полуночи. Она оказалась внезапной, и противник быстро оставил свои укрепления и отступил, не сразу сообразив, что повстанцы согнали его в одно место. Жестокая резня продолжалась больше трех часов.
      В плен сдалось полторы тысячи светоносцев. Хмурые и уставшие, они длинной цепочкой прошли мимо группы повстанцев и сдали оружие. Лоэр посоветовал им отдохнуть, а с рассветом заняться погребением убитых соратников за городской стеной. Затем дал распоряжение вернуть в город оставшийся в лесу отряд Берка, попросил доложить имена отличившихся в бою солдат и подготовить к торжественным похоронам павших за новую Гарману.
      После короткого совещания с командирами Лоэр, сопровождаемый пятью легионерами, отправился принять оружие из рук суперата и Маса Хурта. Откровенно говоря, он мало надеялся застать их в своих резиденциях, но выполнить формальности военного этикета был обязан. Они шли по загрязненным улицам, перешагивая через убитых, вглядываясь в безжизненные лица, на которых плясали отблески огня. Пожар не затихал, и Лоэр часто с беспокойством оглядывался назад. Навстречу им хромали раненые, опираясь на обломки копий.
      Лоэр зря потерял время. Примэрат отравился, а Бефа Оранта, как и ожидалось, в городе не было. Над Суртом загоралась яркая заря. Пожаров было уже не видно, только кое-где над домами поднимался вялый полупрозрачный дым. В городе стояла странная непривычная тишина.
      На одной из улиц легионеры столкнулись с небольшим отрядом, впереди которого на коне скакал помощник Лоэра.
      - Наконец-то! - обрадовался эрат Мегул, оставляя седло. - Я к вам за подписью, Лоэр: суд, избранный восставшими, приговорил предать немедленной смерти некоторых горожан.
      Мегул протянул Лоэру длинный список. Лоэр пожал плечами:
      - Я же не глава города, друг мой...
      - Собрание постановило признавать только вашу подпись, эрат.
      Просматривая списки, Лоэр интересовался той или иной фамилией, степенью виновности человека и вдруг увидел имя Винии Эроб. Видимо, он чем-то выдал себя, поскольку эрат Мегул тут же пояснил со вздохом:
      - Что делать, Лоэр? Вокруг нее разразилась буря. Ребята любят вас, и многие сначала высказывались за то, чтобы вы решили сами, однако беда эрины в непримиримой враждебности. Уж они-то знают ее, как не знаете вы! Нагляделись...
      - Да, да... - Лоэра лихорадило от противоречивых мыслей. Он тряхнул головой, затем решительно взял из рук помощника кисточку и сделал на листе размашистую роспись. В груди его словно что-то оборвалось, и душу заполнила тоска...
      - Только не ходи к ней, Лоэр, - посоветовал эрат Мегул, вскочив в седло. - И отдохните хоть немного перед началом трудного дня.
      Отослав легионеров, Лоэр хотел пройти мимо той части здания, где находилась арестованная Виния, но не выдержал и свернул туда. Остановился.
      - Что со мной происходит? - недовольно прошептал он. - Не сам ли возвел Винию в ранг всесильной чародейки?
      Он решил вернуться, но неожиданно увидел командира, которому поручил охрану Винии. Тот стоял словно вкопанный и с трудом шевелил губами: "Сбежала, эрат..." Командир судорожно вдохнул воздух и упал без признаков жизни...
      По городу поползли слухи об измене. Проскальзывало в них и имя Лоэра. Его обвиняли в том, что он освободил опасную преступницу, не пощадив для этого жизни четырех товарищей. Другие говорили, что в Сурте вовсе не Лоэр, а его двойник подосланный гнофорами, чтобы потопить восстание и вернуть суперата. Так или иначе, в четырех местах столицы возникли ожесточенные стычки между теми, кто отлично знал Лоэра, и теми, кто не доверял ему или не хотел доверять в силу каких-то причин. Стычки удалось прекратить, но каждому было ясно, что истину дракой не докажешь и для установления ее требуется тщательное расследование.
      Собрали повстанцев и народ. Прежде всего следовало убедиться в том, что Лоэр есть Лоэр, для чего ему друзьями по легиону задавались вопросы о случаях пятилетней давности, на которые тот уверенно ответил. Сторонники облегченно вздохнули и победно воскликнули: "Ага!" и "Хэ-эй!" Потом спросили, как все произошло с побегом опасной преступницы. Лоэр охотно ответил, умолчав лишь о молитвах, заставивших свернуть его к месту заключения Винии. Вроде всему поверили люди, но не могли поверить, что командир умер ни с того, ни с сего, не получив ни единой царапины. Вызванный лекарь предположил плохое сердце и вызвался "поглядеть в покойного". Ему разрешили, однако, когда тот быстрым движение ножа вскрыл грудную клетку умершего, на него набросились с мечами. Не вмешайся вовремя эрат Мегул, дело бы кончилось скверно. Поднявшись с земли, лекарь ощупал ушибы и сказал:
      - Можете лишить меня жизни, но теперь я не стану жалеть об этом, потому что вы сами увидели причину смерти гордого эрата: он умер от разрыва сердца. Видно, он сильно честолюбив и не мог вынести предстоящего наказания за оплошность...
      После выступления старых друзей Лоэра, которые не оставили ни крупицы сомнения относительно их проверенного временем товарища, Лоэру вновь было оказано полное доверие.