Полночный детектив

— Шеф ждет вас…

Рембо встретил меня в дверях.

— Думаю, адвокат вот-вот появится…

Звонок неизвестного клиента обещал высветить неожиданные криминальные связи на рынке российского бизнеса, тайные пути отмывания грязных денег, новые течения направлений перекачки денежной массы. Такие непредвиденные открытия наполняли наш информационный вакуум, но были интересны и сами по себе.

Не из-за одних же гонораров, в конце концов, пришли мы когда-то в уголовный розыск, а потом и в частный сыск!..

— …Он говорил так, словно обращается в первое попавшееся детективное бюро по дороге… А ведь наш офис не на проезжей части. — Рембо делил внимание между мной и монитором. — На самом-то деле, я уверен, он с самого начала выбрал именно нас. Его интересует не мадридский банк, а «Яркон», и он знает, что мы занимались этим иерусалимским банком. А ломался он, думаю, больше для вида, чтобы сбить цену… Да вот он, кажется!

Рембо увидел своего гостя первым — случайно бросил взгляд на экран монитора и сразу прервал себя на полуслове.

Поджарый высокий человек вышел из припарковавшейся у тротуара «Ауди», в руке он держал кейс.

Несколько минут мы молча следили за ним.

Мужчине было под сорок, на нем была расстегнутая на груди куртка с оранжевым ярким подбоем, которую он словно накинул в последнюю минуту, под нею виднелся серый пиджак и черные брюки… Униформа?

Наш гость запер «Ауди», через стоянку служебных машин, прямиком направился к дверям. Позвонил.

—Здравствуйте… — Ответ дежурного на наружном трансляторе не заставил себя ждать. — Чем могу быть полезен?

—Мне необходимо встретиться с президентом Ассоциации… — У прибывшего оказался высокий требовательный голос.

— Представьтесь, пожалуйста…

Посетитель назвал себя.

Дежурный позвонил в кабинет:

— Тут господин… — Я снова не разобрал: «Колишевский», «Кальнишевский»?!

— Его нет в списке…

— Давай примем его…

Замок внизу тотчас сработал. Мы следили за происходящим по монитору.

Дежурный встретил гостя у двери.

Теперь я смог его лучше рассмотреть. Высокий, худой, с тонким хрящеватым носом. Правда, в бедрах он выглядел шире, чем в плечах…

— Паспорт, пожалуйста… — Дежурный был безукоризненно вежлив.

— О, черт! — Гость схватился за голову. — Надо же… Просто выскочило из головы!

— К сожалению, ничем не могу помочь…

Дежурный протянул руку к запорному устройству, он действовал полностью согласно инструкции.

Мы не вели переговоры с анонимными клиентами. Это было принципом, которому мы неукоснительно следовали с первого дня основания фирмы.

Добросовестному клиенту не надо было скрывать от нас, кто он. Наш партнер мог положиться на полную конфиденциальность отношений.

Не сотрудничали мы и с бандитами. Нашим твердым правилом было контролировать заказчика. Клиент давал подписку о предоставлении нам права проверить, не причинен ли в дальнейшем вред физическому лицу, на которого был принят заказ. В случае подозрения о том, что человеку причинен ущерб, мы оставляли за собой право информировать правоохранительные органы.

На киллеров мы не работали.

Возвращать долги без юридического обоснования не брались. Ограничивались поиском должника или его имущества.

«Выбивать долги» было не по нашей части…

Мы вели конкурентную разведку.

— Но у меня очень срочное дело… — Посетитель был не из тех, кто пасует перед первым же препятствием. — Я разговаривал с вашим боссом. Пожалуйста, узнайте, может, меня все-таки смогут принять…

Дежурный потянулся к аппарату прямой связи.

— Тут клиент. У него срочное дело. И нет паспорта… — Он объяснил ситуацию, которую мы уже знали.

Рембо хмыкнул:

— Хорошо, зарегистрируй со слов. И пусть пройдет. Все ясно? — Последнее служило сигналом-инструкцией дежурному, что он должен сделать дополнительно.

— Вас понял.

Я вышел к лестнице встретить нашего гостя, таков был порядок.

Мы поздоровались сухо. Со мной вновь прибывший держался свысока, даже заносчиво. Я показал, где повесить куртку, кивнул на кабинет президента Ассоциации:

— Прошу.

Он двумя руками одернул пиджак сзади, двинулся к двери.

Рембо поднялся за столом.

—Адвокат Калиншевский… — назвал себя клиент. Не «Колишевский» и не «Кальнишевский»…

—Мне нужна бизнес-справка о деятельности некоего мадридского банка, в котором я держу деньги. Ответственные финансовые рекомендации… Это возможно?

—Я думаю, мы в состоянии помочь… — Рембо пожал плечами.

—Мне интересно, как у них идут дела…

—Это обычная наша работа. Вы сказали, что банк находится в Мадриде…

—Вы его наверняка знаете… Как только мы подпишем договор, я назову его…

—Не вижу проблем…

—И как скоро вы сможете это сделать? — Адвокат держал себя как крутой бизнесмен, ценящий свое время.

—Это зависит от уровня привлекаемой информации. От суток до трех.

—Могли бы вы составить обстоятельную справку вроде этой? — Посетитель достал из кейса сколку бумаг. У него все было продумано.

Клиент положил бумаги на стол. Рембо полистал их, передал мне.

Это была бизнес-справка по банку «Яркон». Я немедленно узнал ее. Я сам готовил поручение адвокату и работавшему с Леа в спарке частному детективу Шломи по разделу «работа с российскими фирмами».

Сколка показалась мне тоньше обычной. Я перевернул ее, взглянул на последний лист. Раздел, посвященный российским фирмам, тот, что готовил израильский частный детектив, отсутствовал. Справка обрывалась на полуслове.

Рембо, естественно, тоже не мог не узнать наш документ. Он снял трубку. У телефона на другом конце провода был руководитель Информационного центра.

— Мне нужна копия нашей справки на банк «Яркон». Да. Прямо сейчас. Пожалуйста…

Несколько минут мы сидели молча. Вскоре в приемной послышались шаги.

Главе Информационного центра «Лайнса» на вид можно было дать не более двадцати. Нежное мальчишеское лицо, острый взгляд из-за чистейшей воды прозрачных стекол очков — типичный портрет фаната-компьютерщика, может, хакера.

Он поздоровался, положил стопку бумаг перед Рембо. Она была заметно толще той, что принес посетитель.

— Вот…

Ни слова не говоря, Рембо передал клиенту несколько первых страниц. Тот тоже узнал документ.

— Это он. Дело вот в чем… — Калиншевский больше не поднимал вопрос о состоянии дел некоего мадридского банка, в котором будто бы держит свои деньги. — Вы пишите: «Что касается банка „Яркон“, то в настоящее время у нас нет прямых контактов с носителями необходимой информации по этому объекту… — Адвокат сделал паузу. Потом продолжил: — Однако компетентные лица не советуют устанавливать с этой структурой долгосрочные отношения, основанные на больших вложениях…» Для кого эти рекомендации?

— К сожалению, не могу его вам назвать… — Рембо протянул руку, взял лежавшие перед Калиншевским бумаги, присоединил к другим на столе.

—Сколько это стоит? — Калиншевский показал на бизнес-справку.

—Наша такса пятьсот долларов.

—Я плачу впятеро. Но мне хотелось бы знать, кто ее заказал….

Это и было настоящей целью визита Калиншевского — имя заказчика и недостающие страницы бизнес-справки…

Рембо покачал головой. Он поднял со стола справку, передал начальнику Информационного Центра.

—Я могу идти?.. — спросил тот.

—Да.

«Лайне» не выдавал своих клиентов. Поэтому у нас не было разборок с клиентами, с их крышами…

—Мы не называем своих заказчиков. И вас я тоже не назову, если вы им станете…

—Я уполномочен рассмотреть вопрос об увеличении вашего гонорара…

—Мы уже рассмотрели этот вопрос, — Рембо не собирался никого сдавать.

—Балаган…

Чем-то знакомым повеяло от словца, которое уже давно не слышал. Но в этот момент я об этом не задумался.

— Я позвоню вам, — адвокат поднялся.

Я снова проводил нашего гостя, на этот раз только до лестницы. Внизу его принял секьюрити, проводивший адвоката к выходу.

Когда я вернулся в кабинет, Рембо уже включил экран.

Вскоре раздался звонок дежурного:

— Адвокат все наврал. Человек с такими установочными данными по этому адресу не проживает. И во обще, прописанным в Москве не значится…

— А как насчет номерных знаков машины?

— Владельцем значится некто… — Он назвал фамилию. — Выписан из Москвы в связи с привлечением к уголовной ответственности год назад… Думаю, этот человек, что сейчас был здесь, пользуется машиной по его доверенности…

Рембо обернулся ко мне. Запутанные расследования его возбуждали. Он позвонил начальнику Информационного центра:

— Я жду тебя. И снова захвати справку… — Он улыбался.

РАЗБОР ПОЛЕТОВ

— Вот этот раздел… Рембо заглянул в конец документа.

—Тут тридцать страниц конфиденциальной информации. Именно их нам предлагают продать… — Он посмотрел на меня. — Может, нам стоит выпить чайку? «Эрл грей». Ты как?

—С «бергамотом»…

Он позвонил секретарю и снова вернулся к справке.

Теперь его интересовал именно этот отсутствовавший в сколке бумаг Калиншевского раздел о работе банка «Яркон» с российскими фирмами.

Внезапно он что-то заметил, обернулся ко мне.

— Знаешь, где я это еще видел? — Рембо вышел из-за стола. — Именно это, но в другом формате… В жизни не угадаешь!..

Он прошел по кабинету, вычерчивая туфлями замысловатые орбиты.

— Помнишь, тайник в кейсе генерала Арзамасцева? Эта часть бизнес-справки, которая была спрятана под крышку…

Я поймал взгляд юного главы Информационного центра за его чистейшей воды совершенно прозрачными стеклами очков, он снисходительно наблюдал за нами. Взгляд был по-мальчишески ясен. Я прочитал в нем лишь интерес профессионала-хакера, одержимого идеей глобального взлома чужих секретных сайтов.

Начальника Информационного центра Криминалистика не интересовала…

Рембо, по-видимому, это тоже заметил, потому что сразу отпустил программиста. Перебросил мне на стол часть страниц.

—У Арзамасцева было все зашифровано, отсутствовали трафареты, полные названия фирм… Но это все тот же анализ, который для нас делал иерусалимский детектив…

—Шломи…

—Да, Шломи… Постой! — Рембо перестал мерить ногами кабинет, быстро вернулся к столу. — Вот так номер! — Он потряс верхней страницей. — Тут упомянут какой-то российский Фонд… Это же его, Арзамасцева!.. Фонд Изучения Проблем Региональной миграции. Выходит, он прятал от кого-то справку на свой же Фонд!

Рембо сделал и еще открытие.

— «M-R» — это наверняка «Меридор», a «L-IA» — «Лузитания»… Все наши фирмы-однодневки. На фамилию Любовича и его соучредителя в России зарегистрировано не менее пятидесяти фирм и все незаконно… И, представляешь, все клиенты одного небольшого иерусалимского банка!

Дальше открывался простор для разного рода догадок.

—Адвокату требовалась именно та часть справки, что была в тайнике у Арзамасцева, и данные на заказчика…

—А кто заказчик? Нам известно?

—Заказ прошел через шесть фирм. Установить его практически невозможно… Но вспомни: генерал никого из подчиненных не послал за кейсом! Предпочел приехать сам… И где он ее прячет — в тайнике… Рембо снова поднялся, вышел из-за стола.

— Скорее всего бизнес-справку заказал сам Арзамасцев…

Раздался звонок — секретарь попросила Рембо ответить по городскому телефону. Он успел спросить:

— Как там насчет чая? Готов?!

Пока он разговаривал с клиентом, секретарь принесла чай.

Передо мной наша тоненькая змейка поставила мою персональную чашку с групповым портретом коллег и моим собственным — в попавшей на снимок фотографии со стены этого кабинета. «Три мента» — Рембо, я и Пашка Вагин…

Я явственно помнил утро, когда было сделано фото.

Были майские праздники. Накануне нас прислали на усиление…

Центральный парк культуры и отдыха имени Горького. Пять утра. Тусклый рассвет.

Мы только что закончили двигаться цепочкой по Воробьевым горам по направлению к Зеленому театру. Грабитель, которого задержали ночью, успел выбросить снятые им с жертвы часы — основное вещественное доказательство преступления…

Следователь потребовал, чтобы часы нашли, иначе дело развалится.

Всю ночь мы провели в отделении без сна, ожидая, когда рассветет. И вот мы идем между деревьями на расстоянии шага друг от друга, не отрывая глаз от земли. Моим соседом справа был Пашка, слева шел Рембо. Пашка чуть приотстал. Что-то прикольное пришло мне в голову. Я перемигнулся с Рембо, снял с руки свой «ориент» и незаметно положил справа под Пашку…

Я ждал, что он заорет: «Вот они!»

Но, видимо, Пашка заметил маневр, поэтому, не поднимая шума, поднял мои часы и сунул в карман…

Мы продолжали поиски. Пашка делал вид, что ничего не произошло, как ни в чем не бывало, смотрел себе под ноги…

В конце концов я трепыхнулся:

—Пашк!

—Ну чего?!

—Как там с часами?

—С какими?!

—Да, ладно…

—Не понял! С какими часами?!

Шутка вышла мне боком. Пришлось пообещать бутылку. Там, на Воробьевых горах, мы и сфотографировались. Втроем…

Рембо, наконец, закончил говорить по телефону, несколькими глотками допил остывший чай. У него была такая же большая фирменная чашка, как и моя. С теми же картинками. Он взглянул на меня.

— А теперь кофейку… Ты как?

Я не возражал.

Секретарь с неизменной улыбкой неслышно сменила чашки, бесшумно закрыла за собой дверь.

Рембо не терпелось продолжить. Разговаривая по телефону, он не переставал думать о визите Калиншевско-го и даже сумел продвинуться в своих предположениях:

—Твоего заказчика бизнес-справка не интересует. Иначе он бы действовал через тебя…

—Так.

—Выходит, Калиншевский из другой команды. По тому, как повел себя Арзамасцев, не послав никого за кейсом, можно сделать вывод: он не доверяет ближайшему своему окружению. У него сильная оппозиция внутри Фонда! Калиншевский представляет этих людей…

В этом был смысл.

Какая-то группа внутри руководителей фонда охотилась за бизнес-справкой, которую заказал Арзамасцев. Они организовали кражу кейса, но документ не нашли. Сейчас им каким-то образом стало известно, что бизнес-справку готовили мы, и они прислали своего человека…

Бунт на корабле?!

Мне тоже удалось внести лепту в общаг разбора полетов.

Я вдруг вспомнил:

— Когда ты отказался сдать клиента, заказавшего справку, Калиншевский сказал: «Балаган какой-то…» Помнишь?

Рембо молча взглянул. Словечко ни о чем ему не говорило.

Между тем в одной стране на Ближнем Востоке оно было весьма распространено в качестве ругательства, поскольку бранных слов в языке Библии не существует.

— Калиншевский жил в Израиле! Не он ли работает с банком «Яркон»?.. Впрочем, правду никто сегодня не скажет…

—Может, Любович?

Я отставил чашку.

—Я уже говорил с Леа насчет него…

—А сам не хочешь слетать?..

Меня останавливал заказ. У Рембо было другое мнение.

— К дому мог бы съездить Бирк…. Я к тому, что адвокат неспроста тут появился… Это только первая ласточка. Я не удивлюсь, если они снова дадут о себе знать. И очень скоро…

Прежде чем отъехать, я из машины по мобильнику связался с Иерусалимом и снова попал на автоответчик — Леа опять не было в офисе. Мне осталось только добавить поручение по поводу интересующего нас банка «Яркон»…

Неожиданно мой радар запищал — он принял направленный сигнал неизвестного электронного устройства. Сигнал, скорее всего, поступил с обычного нелинейного локатора, входившего в комплект с другой сканирующей техникой.

Я оглянулся…

За воротами, у тротуара нового жилого дома стояло несколько машин, но мое внимание сразу привлекла одна — «Вольво» цвета «мокрый асфальт», припаркованная метрах в пятидесяти впереди.

Она уже отъезжала. За тонированными стеклами пассажиры не были видны.

Водитель точно рассчитал момент начала моего движения. Если бы не радар, я бы выехал несколькими секундами позднее и сидевшие в «Вольво» позволили бы себя обогнать.

«Отличная позиция для машины, из которой ведется скрытое наблюдение…»

Но существовала ли в действительности связь между моим и его стартом?!

Не поехала ли у меня крыша ? Налицо были все признаки медленно, но верно развивавшейся мании преследования…

Я намеренно мешкал.

«Вольво» вынуждена была оставить меня, погнала дальше. Вскоре она уже сворачивала на Хорошевку…

Я запомнил номер машины, а еще через минуту записал его.

Происшедшее или только придуманное мною изменило мои планы.

Я поехал не в сторону Беговой, а в обратную сторону, к Куусинена. На первом же светофоре развернулся. Это не было, конечно, панацеей. В слежке за мной могли участвовать несколько машин. В этом случае в «Вольво» цвета «мокрый асфальт» сидел, скорее всего, один человек…

Мне не терпелось проверить номер «Вольво» по своим записям.

При первой представившейся возможности я съехал с трассы. Несколько машин прошли следом за мной, я мельком отметил их цвета и марки. Снова свернул.

Я притормозил на тихой улочке, недалеко от знаменитого «аквариума», я не заметил ее название. Давно обжитые хрущобы с высокими, под четвертые этажи, деревьями, не новый молочный магазин — бывший «продмаг», идущие из школы дети. Одинокий табачный киоск…

Здесь я мог проверить свои подозрения.

Не бежал ли я, как заяц, пугаясь каждого куста…

Я достал блокнот и клочок бумаги с номерными знаками «Вольво», которую только что видел…

По объему мой блокнот уступал разве что только книге записей на выездных воротах прирельсового склада средней руки.

Я начал с последних записей — сегодняшних…

Их было больше двух десятков.

«Тойота», «Жигули»… «Жигули». «Вольво», еще «Вольво»…

МЕНЯ ПАСУТ!…

«Вот же они! Господи!..»

Номера совпали. Эту машину я уже видел. Сегодня утром! Когда на несколько минут заезжал в «Лайнс», в гараж….

Рембо был прав: визит Калиншевского был только первой ласточкой, нас не собирались оставлять…

«Они приняли меня не от дома в Химках, а от «Лайнса»…

Те, кто следили за мной, прокололись потому, что не знали моего правила — записывать номера всех машин, которые я видел вокруг себя, паркуясь, во время исполнения заказа…

С минуту я провел в состоянии ступора.

«Если бы следил межак, он бы вел слежку за мной от элитного дома. Ему неизвестно о «Лайнсе»…

Главным сейчас было ничем не выдать себя. Мои преследователи не должны были узнать о том, что мне известно о скрытом наблюдении за мной…

Я вышел из машины, подошел к табачному киоску.

Кто эти люди? Кому я интересен?

Первым делом мне следовало теперь проверить свой «жигуль», а до этого не пользоваться мобильником для переговоров. Я не знал, какую аппаратуру могли тайно поставить в машину, пока я отсутствовал.

Продолжает ли функционировать установленное на мобильном телефоне криптографическое устройство против подслушивания? Футляр моего мобильника — специзделие «Ладья» — до этого подавала сигнал, если кто-то пытался снять информацию с микрофона…

Рядом с «продмагом» виднелся телефон-автомат. Я подошел, набрал номер Информационного центра «Лайнс».

— Слушаю… — Трубку снял его молодой начальник, с которым мы виделись у Рембо.

— У меня просьба. Пусть кто-нибудь глянет… «Вольво», номерной знак… — Я продиктовал цепочку цифр.

— Сейчас сделаем. Цвет?

— «Мокрый асфальт».

— Сейчас…

Мысли мои тем временем шли все тем же курсом.

«Если наблюдение на этот раз организовал не заказчик, то кто?»

Я рассуждал от противного.

Менты… Регистрационно-лицензионная Служба, Федеральная Служба Безопасности…

Все могло быть! И цель, возможно, вовсе не я — я только попал под руку…

И та, и другая, и третья конторы в последнее время весьма озаботились чистотой рядов российских частных детективов и всюду, где могли, собирали компромат для очередного наезда государственных структур…

Не мог я исключить и шантаж…

Но вряд ли.

— Запишите… — В трубке возник давешний юный голос.

Справку наводил он сам — самый молодой, а может, и самый одержимый из нас.

— Владелец «Вольво» — Сутыгин Василий Алексеевич. Сейчас посмотрим, что можно еще узнать о нем… Одну минуту…

Вскоре я уже знал: Сутыгин приобрел машину около трех лет назад здесь, в Москве.

Из другой базы была извлечена информация о том, что возраст Сутыгина приближается к сорока, и еще кое-какие паспортные данные и, наконец, третья открыла адрес и домашний телефон собственника…

Сутыгин не имел отношения ни к милиции, ни к другим госструктурам.

Во времена, к которым относились сведения, он работал в автопарке персоналъщиков на Шлюзовой и, следовательно, был опытным водилой-профессионалом со стажем…

Проживал он в Садовниках…

—Спасибо…

—Ничего не стоит.

Я уже отъезжал, когда на моем суперрадаре снова раздались уловленные чуткой электроникой следы другой такой же тонкой аппаратуры.

«Снова они!..»

Если я не собирался подставлять свою шею, как баран, которого ведут на заклание в фильме современного режиссера, надо было действовать. Все не так страшно, когда знаешь, с какой стороны ждать удара…

Мне удалось взять себя в руки.

За мной грубо следили, и я больше не обязан был соблюдать корректность. Я знал место, где мог легко сбросить хвост…

Это был Павелецкий вокзал.

Я погнал прямо туда…

Линейное Управление внутренних дел на Павелецком было не только местом моей последней работы. Мой отчий дом. Тут я знал все и вся.

За это десятилетие Павелецкий расширил пропускные возможности. Он стал заметнее среди других столичных транспортных ворот. Когда я увольнялся, Павелецкий уже принимал в пригородном сообщении полтораста поездов ежедневно. Не менее ста тысяч пассажиров…

Меня здесь знали и могли поддержать…

«Жигуль» я оставил на служебной стоянке и сразу словно преобразился.

Я снова был старшим опером…

Мой взгляд обострился. Я замечал существенное в окружающем.

Рядом в такси садилась беременная женщина и с ней вторая — средних лет. Дочь и мать… Мужчина подал им рюкзачок, но сам не сел. По тому, как он держался, я понял: выпивши… Сколько раз только по этим двум признакам — «поддатый» и «жена в роддоме» я находил насильника…

Через зал для транзитных я прошел наверх в комнаты отдыха, служебной лестницей спустился на крытый перрон и через пару минут, отстранив молоденького автоматчика у входа, который не успел ничего сообразить, уже входил в дежурную комнату…

— Смотрите, кто к нам пожаловал…

Дежурный — белоглазый тучный капитан — двинулся мне навстречу, едва я показался за большим квадратным стеклом, отделявшим посетителей от милицейской святая святых.

Автоматчик в коридоре не замедлил среагировать — показал личико в квадратном окошке двери.

— Милости просим…

Мой белоглазый приятель был в запарке: беспрестанные звонки, развод второй смены постовых, отправка маршрутников, а главное, обеспечение транспортом руководства, секретариат, нарочных. Всем срочно понадобилось в дорогу — в Главк, в прокуратуру, суды…

Дежурный сразу положил на меня глаз как на водилу и потому был особенно приветлив:

— Какие люди! И до сих пор не под стражей?!

Он и не представлял, до какой степени близок к истине…

—Типун тебе!..

—Ладно… Ты куда сейчас? — Он спросил вроде бы без задней мысли, но я вырос в системе — для меня в ней не было тайн.

—Увы! Я без машины. Мне нужно такси…

—Какие дела?! Звони диспетчеру? — Он кивнул на коммутатор оперативной связи. — Рассчитаешься через ресторан… А что твой «жигуль»?

—Отдыхает…

—

В САДОВНИКАХ…

Таксист — малокровный, без малейших признаков растительности на лице — пригнал прямо к дверям. Всю дорогу он пытался втянуть меня в разговор. Его бзиком была безжалостная азербайджанская мафия…

Мое молчание лишь частично охлаждало его пыл.

Между тем мне было о чем подумать.

Я ломал голову над тем, как проведу проверку хозяина «Вольво», пока не убедился, что все бесполезно.

«Ладно, на месте решу…»

В последний момент всегда что-то подвертывалось под руку — неожиданный повод для разговора рождала случайная ситуация…

«Но откуда у простого водилы „Вольво“?! — рассуждал я. — Это не „жигуль“, не „нива“. Сутыгин, должно быть, отдал за нее немалые деньги…»

Район Садовники, где жил водила, я знал плохо и оттого недолюбливал.

Я въезжал в Садовники, так ничего и не решив, не представляя, как поведу себя на месте, с чего начну разговор с соседями.

«Сам-то он вряд ли окажется дома в такое время…»

Тем не менее желание немедленно узнать, кто ведет наблюдение за мной и по какой причине, было уже сильнее меня…

— Приехали, — обернулся ко мне водитель.

В голосе его слышались беспокойство и неуверенность.

От подъезда в нашу сторону направлялись двое парней в куртках, в теплых кепках, которые в эту зиму стали опять популярны и, можно сказать, вытеснили черные вязанные бандитки. Оба приостановились, глядя на подъехавшее такси, — кого-то ждали…

— Жди меня… — Мне было не до них.

Я оставил задаток — таксист должен был вернуть меня назад, на Павелецкий. Мы договорились об этом на вокзале.

Сейчас, думается, он пожалел об этом, но то, что он везет мента, обязывало и не позволяло пойти на попятный.

— Вы там это… Недолго?.. — Он кивнул на парней. — Район тут сами видите какой…

Я словно оставлял его в Марьиной Роще времен знаменитого Хитрова рынка.

Владелец «Вольво» жил в пятиэтажной «хрущобе» первого призыва, сильно почерневшей от времени и осадков, в подъезде, из которого только что вышли оба поддатые парни.

Они прошли рядом, не заметив меня.

Что-то отвлекло их внимание. Я услышал имя — «Колян»…

—Я точно говорю, Колян… — произнес тот, что был моложе и ниже ростом. — Тут всего десять минут идти…

—Супер ближе… — отмахнулся второй.

Я двинулся в подъезд, твердо рассчитывая набрести на словоохотливую одинокую пенсионерку. Район был обжитой, соседи наверняка притерлись и могли рассказать друг о друге немало интересного.

Помочь мне должен был вид коврика у двери. Коврик у пенсионерки должен быть аккуратным, с простым орнаментом…

Что же касается самой двери…

Следы переставлявшихся дверных замков обычно не свидетельствовали в пользу хозяев — тут жили люди, терявшие ключи, вскрывавшие двери. Такое чаще происходит по пьянке…

Я нашел аккуратную дверь, удовлетворявшую моим требованиям. Позвонил.

— Открыто! — ответил молодой голос.

Я понял, что ошибся, но отступать было поздно. В нос тотчас ударил спиртовой запах и дым сигарет.

— Не закрывай! — крикнул тот же голос.

Я прошел внутрь, готовясь увидеть большую подпившую компанию за столом, но увидел лишь пьяненького паренька в очках в инвалидном кресле.

Парни, которых я встретил у дома, без сомнения, вышли именно отсюда.

Инвалидность хозяина объяснила безупречное состояние коврика под дверью. Им практически не пользовались.

— А чего Колян? — с ходу спросил я. Мы с Коляном словно знали друг друга тыщу лет. — Уже свалил?

Паренек отозвался охотно:

—Он и Серый в супер пошли… — Мы поздоровались. — Только сейчас… Ты их еще догонишь…

—Да ладно… — Не снимая куртки, я притянул к себе ближайший стул.

—У тебя дело к Коляну?.. — Со стула свешивалась его ступня в ортопедическом ботинке, она было странно повернута.

—Нужен мне… — Я не стал уточнять.

—Скоро будут… — Парень изъяснялся отрывисто, в бесстрастной блатной манере, чем немало меня озадачил.

На вид ему было не больше семнадцати. В этом возрасте многие тянутся к криминальной романтике. Было такое и со мной.

Времени на расспросы оставалось немного. Колян с Серым могли вернуться в любой момент. Супер, о котором шла речь, не мог находиться где-то у черта на куличках.

—У меня, оказывается, знакомый живет… В этом подъезде… — Я сразу завел свое. — Ты, наверняка, знаешь…

—Кто? — живо спросил он.

—Водила. Василий Алексеич… Сутыгин.

—А, дядь Вась…

Все стало на свои места. Сутыгин был для него дядьВась. Я разговаривал с пацаном.

—Как он? «Вольво» его еще бегает?

—У него «Лада», — пацан шевельнул ногой в инвалидном ботинке.

—А «Вольво»?

Я двинулся к цели кратчайшим путем.

—Она не его… — Пацан был доволен: он мог продемонстрировать взрослому свою информированность. Мне даже не пришлось расспрашивать. — Фирма купила «Вольво» и на него записали… А доверенность оформили на себя. «С правом продажи»… И техпаспорт сразу взяли себе…

—Деловые… — признал я. — И где она сейчас?

—А он знает?! Его уже не раз трясли…

—ГАИ?

—И менты тоже. Управление по борьбе с экономическими преступлениями…

—А фирма? Я тоже было туда оформлялся. Забыл название…

— «Лузитания»!

Это было как удар под дых…

Любовница Арзамасцева живет в квартире учредителя «Лузитании», ездит на «пежо» той же фирмы… А теперь еще «вольво», из которой за мной следят…

Возможно, я даже дернулся от неожиданности.

Пацан что-то почувствовал.

— Это страховая фирма. Страховка недвижимости… Чего? Они тебя тоже кинули!

Но я уже успел прийти в себя:

—Нет. Я оформлялся к ним, но не работал…

—Никому из работяг не заплатили. В понедельник пришли на фирму, а ее уж нет. Лопнула…

—То-то я его давно не вижу, Василия…

—В автопарк вернулся…

Я узнал все, что хотел. Мне больше нечего было здесь делать. Я поднялся.