- Думал, быстрее. А вышло вон как... - Оставив подглазье, он снова
      принялся тереть уши.
      - На чем тебе ехать?
      - На автобусе.
      - С Дубининской там прямой путь! Ладно. И вот ты оказался на перроне...
      - Мужчина этот... Стоял в тамбуре. Я спросил, как пройти к автобусу?
      - Так.
      - Он схватил меня за руку - втащил в тамбур...
      Качан взглянул с сомнением:
      - Ты же здоровый! Килограмм под девяносто?
      - Восемьдесят два. Тут он сразу нанес удар... - потерпевший ткнул себя пальцем в синяк. - Снял кольцо с пальца, шапку...
      - Запомнил его?
      - Высокого роста, смуглый. На голове шапочка. У носа маленькая
      родинка....
      - Ты и родинку рассмотрел?!
      Качан уже знал конец этой истории.
      Криминальные ситуации повторялись. Что-то похожее уже встречалось.
      "Обидно, что уходишь из к о н т о р ы именно сейчас... - прорвалось вдруг сквозь плавный строй логических умозаключений. - Когда чемуто уже научился и что-то можешь..."
      Он отчетливо представлял себе случившееся.
      Потерпевший действительно лишился и шапки, и кольца. И как раз в этом тамбуре. Он не врал. Да и постовой, увидел его без шапки с синяком под глазом тут, у электрички...
      "Дело только в том, что он не собирался обращаться в милицию. Оба они знают друг друга ..".
      Все было логично.
      Жена была в курсе его нетрадиционной ориентации, поэтому смотрела сквозь пальцы на то, что муж отправляется без нее на свадьбу, зато была категорически против, когда он уходил в мужскую компанию. Знала, чем это обычно кончается...
      После встречи на квартире потерпевший и тот - с родинкой - ушли вместе. По пути зашли на вокзал. Уединились в темной электричке...
      Потерпевший предпочел скрыть детали. Партнеры такого рода не любили, когда милиция совала нос в их дела. Они обделывали их сами. Между собой. В своем кругу. Так было бы и в этом случае, если бы не усердие новичкапостового...
      Парень не собирался заявлять в милицию. Он и сейчас думал, как избавиться от непрошенной опеки...
      Качан облегчил ему задачу:
      - Если ты считаешь, что разберешься без нас...
      Терпила сразу за это ухватился:
      - Шапка была неновая... А кольцо... Я поеду домой, пожалуй...
      - Но сначала зайди к дежурному... - Качан был уверен, что тот и не подумает это сделать.
      - Обязательно... - Потерпевший ускорил шаг.
      Качан машинально его замедлил.
      "Вот и конец! "Моя последняя футбольная игра..."
      Сколько раз он ругал все! Переработку, игру с процентами, начальство...
      "А сейчас вышибают - должен бы вроде радоваться! А у самого пер
      шит в горле..."
      - Качан! Борька!
      От только что прибывшей электрички двигалась толпа вновьприбывших. От нее отделились двое - высокие, в куртках, без шапок. Один, впрочем, был с красным шарфом вокруг шеи. На манер питерского мента из телесериала.
      Качан узнал двух домодедовских оперов, которых он видел ночью у
      коммерческой палатки.
      - Привет...- Он с хода предупредил вопросы о себе, сразу захватил инициативу. - Как там с ночным убийством?..
      - Шум идет... Начальство, телекамеры... Убитый - уголовный авторитет...
      Но наши вроде спихнули вам. По территориальности... - Тот, что с шарфом, поправил его на груди. - Мы, собственно, к тебе...
      Сейчас это было совершенно некстати. Силы его были на исходе. Все мысли вертелись вокруг прибывшего на вокзал Скубилина.
      - Только быстро. Там начальство...
      - Да чего тут долго... - Тот, что в шарфе, достал из куртки удостоверение. - Держи. И еще это... - Из внутренноего кармана появился... "макаров". - Твой?
      Качан сразу увидел знакомые цифры.
      Перрон, контактная сеть над головой, черные мачты на мгновение
      качнулись у него перед глазами, показалось, что произошло землятрясение. Но тут же все снова стало на свое место.
      - Откуда?! Там генерал... Меня сейчас за него как раз вышибают со службы...
      - Ладно. Потом... Беги!
      Качан рывком проскочил мимо дежурки.
      Успел лишь заметить - там полно начальства. Потерепевший, как он и предполагал, сделал ноги. Кроме генерала Скубилина приехало и свое руководство - начальник с заместителем по работе с личным составом - бывшим "замполитом". Особняком сидели сановного вида проверяющие, в которых легко было узнать министерских...
      В коридоре его никто не увидел. Качан слета как впечатался всем телом в дверь кабинета.
      - Смотри, Игумнов!
      Он вынул руку из куртки. На ладони, как совершенное произведение искусства, лежал вороненный новенький "макаров".
      - Куда его теперь?!
      - Емоё!
      Их прервал звонок. Домодедовский начальник уголовного розыска
      звонил снова:
      - Сейчас я могу говорить, Игумнов... Слушай.
      История оказалась простой, как сказка
      Два домодедовских опера, которых Качан видел несколько минут назад на перроне, возвращались вчера последней электричкой. Когда выскочили на платформу, электричка уже отправлялась.
      - Смотри!..
      Один из них увидел на скамье отключившегося Качана.
      Вокруг была подозрительная публика, обитатели последних электричек. Один из оперов подскочил к скамье. Принялся будить. Второй как мог тянул отправление...
      Качан не реагировал.
      Электричка уходила. Последняя...
      - Оба опера эти, они из деревушки за Белопесоцким. Что было делать? Они вытащили пистолет, удостоверение. Когда садились, двери уже закрывались...
      Дальнейшее было ясно. Открыться никому из начальства они не хотели, только Качану.
      "Солидарность оперов. "Если мы не за себя, то кто за нас..."Звонить? Из глухой деревушки?! Как?!"
      - Все-таки умудрились связаться... - Домодедовец посчитал разговор
      законченным. - Цуканов не у тебя?
      - Нет, я скажу, чтобы он тебе перезвонил...
      Цуканов продолжал свой путь .
      Известный любому москвичу Институт скорой помощи имени Николая Васильевича Склифосовского, на сленге - просто Склиф, был полон людей...
      "Как на вокзале..."
      Подъежали амбулансы, такси, ментовской транспорт...
      В коридорах кипела жизнь персонала.
      Цуканова, ментаводителя, который его сопровождал, и африканца сразу отрядили в отделение токсикологии. Уши Бат Сантес - нигерийский наркокурьер снова затосковал - еле волочил ноги.
      В токсикологии лежали люди с отравлениями - нечаянными и умышленными, суециды.
      Цуканов показал врачу рентгеновский снимок.
      Тот развел руками:
      - Я не могу вам помочь...
      Пригласили хирурга. Он появился уже через несколько минут
      молодой, плечистый, с сильными руками, в зеленой одежке.
      Хирург оказался с юмором:
      - Если хотите, товарищ майор, я вскрою ему живот. Конечно, под
      вашу ответственность...
      Он подмигнул хорошенькой медсестричке. Ушел.
      Токситолог развел руками:
      - Лучше начать с приемного покоя...
      "Снова здорово!.."
      Цуканов кивнул водителю: "Уходим!"
      - Что будете делать? - поинтересовался токситолог.
      - Возвращаемся на вокзал...
      - А что там?
      - Посоветуемся...
      Токситолог только пожал плечами.
      В медкомнате дежурил приятель Цуканова, военный врач - бывший начмед дивизии, воевавший в Афгане. Иногда они устраивали тут свои посиделки. При случае к ним присоединялся Игумнов. Медик воевал в десантноштурмовой бригаде недалеко от Игумнова. Цуканов ему верил.
      На вокзал он вместе со своим пленником попал уже под утро .
      К счастью, больных в медкомнате не было. Приятель никуда не спешил.
      Задача вытащить из нигерийца его наркотический груз немедленно вдохновила медика. Проблемы брюшной полости, как и военнополевая хирургия, были его несостоявшейся любовью.
      - Будем промывать желудок. Давай сюда, брат...
      Африканца водрузили на белый табурет посредине.
      - Держите его.
      Цуканов, водитель и медсестра облапили сидящего нигерийца. Внизу штаны Уши Бат Сантеса перевязали бинтом повыше щиколоток, а также перепоясали. В рот ему просунули шланг с воронкой снаружи.
      - Ну, начнем, благославясь...
      В воронку полилась какая-то жидкость.
      Нигериец несколько раз дернулся, потом застыл, прикрыл глаза.
      Бывший военврач подносил к воронке пузырь за пузырем. Это длилось довольно долго. Наконец, процедура была закончена.
      Хирург салфеткой вытер пот со лба. Предупредил:
      У вас есть полчаса, ребята. Потом тут начнется что-то такое, чего я не могу в точности описать...
      Было уже утро. Цуканов посмотрел на часы:
      - И долго оно будет - это "что-то"?
      Трудно сказать. В твоем дружке, Цуканов, под сотню капсул героина величиной в сливу каждая...
      Игумнов подержал в руке "макаров", но Качану не вернул.
      Сейчас, когда пистолет был на месте, после всего, что предприня-то за ночь, глупо было как страусу прятать голову в песок. Надо было действовать.
      Он приказал:
      - Проследи, чтобы сюда не входили...
      Качан посмотрел вопросительно, но пистолет оставил. Пошел к дверям. Пахану он мог доверять, как себе.
      Игумнов достал из куртки бумаги министерского проверяющего.
      Он так и не переложить их в сейф.
      "Я, старший инспектор подполковник милиции Черных получил
      служебное удостоверение...."
      Тут же было и липовое заявление о разбойном нападении на него
      в электричке и "план- задание"...
      Наступало время компроматов.
      "Рисковать - так до конца..."
      Игумнов позвонил в дежурку не по местному телефону. Не по линии
      МПС. Звонок должен был прозвучать так, словно звонили из города, а не
      из соседнего кабинета.
      - Слушаю... - В голосе майора Игумнов не услышал обычной развязности.
      В присутствии высокого начальства дежурный ходил по струнке.
      - Игумнов. Не называй меня...
      - Вас понял.
      - Подполковник Черных там? Из МВД. Дай ему трубку.
      - Сейчас...
      Старший инспектор был удивлен звонку.
      - Слушаю, Черных...
      - Игумнов...
      Черных промолчал. Игумнов спросил в лоб:
      - Документы свои взять хочешь?
      - Безусловно... - Черных тут же принялся умело темнить. - Бумагу я видел в почте...
      - Я здесь, в кабинете...
      - Да, журнал исходящих. Пожалуйста...
      Черных появился в кабинете уже через несколько минут. Улыбчивый, спокойный, осанистый. Безмерно уверенный в себе.
      - Привет, командир...
      Он подвинул ногой тот же стул, на котором сидел ночью в качестве лже
      заявителя. Сел. Старший инспектор не испытывал ни неловкости, ни паники.
      - Ну что же вы так оконфузились?! - Он взял со стола сигареты, нашарил в кармане зажигалку. - Скубилин там спустил собаку на твоего начальника. Сейчас и до тебя дойдет очередь. Боюсь, майора тебе не видать...Хоть бы создали сразу оперативную группу, своевременно дали ориентитировку...
      - Ты о "макарове"Качана?
      - Да.
      - Тяжелая ночь... Игумнов закурил. - Мы задержали нигерийского наркокурьера. Он сейчас в медкомнате, полные штаны героина. Там работы - на сутки. Cемьдесят восемь зарядов... Что же касается оружия...
      Игумнов поднялся к сейфу, достал пистолет.
      - Это Качана. Он здесь...
      - А ну? - Черных заинтересовался, достал из куртки блокнот. Точно. - Он сверил цифры. Посмотрел на Игумнова.- Черт возьми! Как же это...
      - Потом. Сейчас надо както понизить волну. Расставить все по местам. Возьмешься?
      Игумнов достал бумаги, Черных узнал почерк. Это была его расписка.
      - Пусть полежат... - Игумнов снова сунул бумаги в карман.
      В коридоре то и дело слышались шаги. Начинался рабочий день.
      Игумнов не боялся, что их потревожат. Качан в коридоре следил, чтобы к ним никто не зашел.
      - Попробовать можно...
      Черных неспеша докурил сигарету. Стряхнул невидимые соринки с пуховика. Он размышлял.
      Здесь, в Линейном Управлении, подполковник никому не подчинялся. Да и
      генерал Скубилин был по большому счету для него никто. На охоте, случалось, он общался с людьми из самого высшего окружения.
      Наконец, на выбритом до синевы, холеном лице что-то мелькнуло
      он принял решение.
      - Рискнем...
      Черных потянулся к телефону. Набрал номер.
      С каждой секундой он действовал все увереннее, задача увлекла его.
      - Здравия желаю. Черных докладывает. Искали?..
      Игумнов понял: старший инспектор звонил своему непосредственному начальнику. Тот уже успел получить разгон от заместителя министра, поэтому сразу выпустил весь скопившийся в нем пар на позвонившего..
      Телефонный аппарат был новый, Игумнову было все отлично слышно. Начальство не скрывало своего раздражения:
      - Тебе придется срочно приехать. Отчитаться за ночную поездку. Сейчас звонил генерал Жернаков. Ему доложили, что тебя на вокзале вообще не было!
      - Не было?! - Черных мигнул Игумнову. - Хорошо, что сказали. Теперь я знаю, кто мутит воду. Тот, кому вы так доверяете...
      Игумнов не жалел, что прибег к его помощи: перед ним сидел опытный мастер интриги, прирожденный авантюрист.
      - Любимчик ваш. А сам продает вас..."Меня не было на вокзале!"
      - Я это не утверждаю... - Собеседник дал задний ход. Обширные охот
      ничьи связи Черныха были многим известны. - Это тебя надо спросить!
      Ты должен был привезти компромат и...
      - Да я сейчас такой компромат на них укажу! - Черных окончательно вошел
      в роль. - Мало никому не покажется!..
      - Точно?! - На другом конце провода очень хотели, чтобы все обвинения заместителя министра в адрес их подчиненного оказались напрасными. - Каким же образом?!
      Так вот... - Это был момент истины. - Пусть они, на вокзале, доложат, куда делся у них пистолет! Номер... - Он заглянул в блокнот.
      - Пистолет?!
      - "Макаров".
      - Тебе известно, где он?!
      - Еще бы ! Пусть посмотрят в кабинете Качана. На сейфе под бумагами! Это и
      будет доказательством, был я на вокзале ночью или нет... - Черных врал легко и вдохновенно. И получал удовольствие. - Я приехал туда. Пошел по коридору. Опер кудато выскочил... Смотрю: кабинет раскрыт, кобура с пистолетом на стуле...
      На том конце провода охнули:
      - А тут такой х и п е ш стоит!
      - Они сообщили?!
      - В томто и дело! Министра поставили в известность. Старшего опера выгоняют... Так это ты?!
      - Ну!
      - И молчишь!
      - Я же был под видом потерпевшего! Как в плане-задании...
      - Я сейчас перезвоню Жернакову...
      - Еще минуту! Жернаков обязательно спросит: почему старший опер
      выскочил из кабинета и все бросил?
      - Да. А в чем там дело?!
      - Такое творилось! Ночью взяли африканца с капсулами. Полный желудок героина...
      - Об этом ни слова в сводке...
      - Значит скоро сообщат. Сейчас из него выводят всю эту аптеку через задницу! Семьдесят восемь зарядов, в сливу каждый. В дерьме, в вони... Так что они вроде даже отличились...
      Они еще переговорили. Черных бросил трубку.
      - Уф! Где мои бумаги?
      Игумнов выложил на стол компроматы:
      - Тут все. Расписка, планзадание...
      Черных поднялся к подоконнику, чиркнул зажигалкой.
      Бумаги горели душным желтым пламенем.
      .
      В кабинет позвонили:
      - Игумнов, к начальнику!
      "Началось..."
      Из дежурки все руководство переместилось в кабинет начальника Линейного Управления.
      Когда Игумнов вошел, там весь синклит был уже в сборе.
      К генералу Скубилину присоединился его заместитель - тоже генерал,
      высоченный, круглолицый, обманчиво простодушный Торквемада, великий инквизитор, курировавший кадры. Он приехал карать, но дело вроде как застопорилось...
      Был тут и хозяин кабинета со своими замами - все готовые принять любую
      кару, которая обрушится на их головы. Несколько начальников отделений.
      В углу Игумнов увидел неизвестно как затесавшегося в эту компанию временно прикомандированного к розыску "Штирлица".
      Старший инспектор Черных, единственный представитель Министерства внутренних дел, в центре, за приставным столом, загадочно посмеивался. Теперь, когда компроматы на него были уничтожены, он никого не опасался и ни от кого тут не зависел.
      К приходу Игумнова обстановка разрядилсь.
      После объяснений Черныха с начальником Главка решено было спустить все на тормозах. Остроумная шутка, подстроенная проверяющим! Замминистру уже доложили, он вроде только посмеялся. Что ж... Начальству наверху виднее.
      Игумнов заметил следы наспех стертых улыбок, которые, впрочем, никто особенно и не скрывал.
      - Н у ш о, Ихумнов... - Заместитель Скубилина осклабился, повел крупным округлым тазом на узком сидении. - Расскажи з а р а з, я к в ы с К а ч а н и м у с ю н и ч ь... - За годы жизни в столице он не расстался с хохлацким акцентом, и даже любил его подчеркнуть. - п ы с т о л ь ш у к а л ы у с э й х ф е...
      Все заулыбались.
      Истинных событий никто не знал и, главное, не был заинтересован
      знать. Такой финал всех устраивал больше, чем обший шахсейвахсей, который вначале предлагал Жернаков...
      - Н а й ш е л у с е ж?!
      Смешно!
      "Пистолет у них на сейфе, под бумагами, а они, не разобравшись, сразу - бух во все колокола! Вплоть до Грызлова!"
      Свои, вокзальные, что пониже рангом, вроде давились от смеха.
      Переводили взгляды с Игумнова на виновника его конфуза - на Черныха, но тот делал вид, что происходящее его не касается.
      - Суд чести собрать прямо завтра... - Скубилин резким фальцетом разом восстановил вертикаль власти. - Качану вкатить по завязку. В другой раз станет умнее. Сейчас разговор с начальником уголовного розыска о другом...
      Сразу наступила тишина.
      Скубилину снова звонил замминистра. Предметом разговора на этот раз было ночное преступление на переходном мосту в Домодедове.
      - Убийство преступного авторитета передали нам, Игумнов. За Сохой стояла славянская группировка... С часу на час можно ожидать кровавые разборки с приезжими. Министр распорядился взять раскрытие на личный контроль...
      Сидевшие зашелестели страницами блокнотов.
      - Дело там непростое... - Скубилин коротко обрисовал обстоятельства убийства Сохи. Он не упомянул ни наркокурьеров, ни генерала Ткачука с его фирмой...
      "Не знает?! Или генерал Ткачук успел предупредить события?!"
      - У домодедовцев были подозреваемые... - Скубилин продолжил. Домодедовская прокуратура приказала их отпустить. Двое - случайные люди. Один - частный охранник, в прошлом офицер, морской десантник...
      Все повторялось. С одним морским десантником они уже встречались этой ночью в доме на Васонофьевском. Он охранял похищенного Коржаковым нигерийца...
      "Интересно, откуда они в "Освальде"навербовали их?! Ткачук вроде командовал в Центральной Азии..."
      - А вот третий освобожденный... Видимо, это и был душегуб. В годах, матерый... - Скубилин обрисовал приметы Николы. - Вооружен пистолетом. "Макаровым". Его видел бывший сотрудник, уборщик станции...
      - Он мог комуто еще попасть на глаза, Игумнов... - Непосредственный начальник - круглый, как перекачанный баллон, хомячек - воспользовался паузой. Показал: зарплату зря не получает. - Надо все проверить. Возможно, там еще что-то происходило...
      "Это ты м н е объясняешь, мудила?!"
      Фактически, он с Цукановым и Качаном всю ночь только и занимались всем, связанным с домодедовским убийством.
      Скубилин подвел итог:
      - Короче, есть зацепки, есть над чем работать.Общее руководство возьмет на себя мой заместитель. - Начальник Управления повел головой. Второй генерал на секунду замер - корпусной, с огромными кулачищами на коленах. - Но он нужен мне в Москве. Ты заменишь его на месте...
      Игумнов кивнул.
      - Мы должны быть готовы к тому, что видновская братва ответит серией разборок с применением автоматического оружия. Поэтому создаем оперативную группу. Кто у тебя под рукой...
      - Цуканов, заместитель. Старший опер Качан, Карпец - младший инспектор... Потом подберем из утренней смены.
      Отводов не прозвучалоо.
      - Выезжайте прямо сейчас. Дежурный пусть всех вооружит... - Скубилин ни к кому не адресовался. За его спиной заместитель тут же указал исполнителя. Тот бесшумно поднялся.
      Игумнов снова кивнул.
      К утру пошла масть! Скромная их победа этой ночью. Никто не мог ее оценить, кроме своих. Этого, впрочем, не требовалось.
      Потерявший тормоза в непрекращающихся разборках попеременно то с бандитами, то с начальством, начальник розыска смотрит в будущее оптимистически, хотя воюет по привычке. Без веры в победу.
      Просто выполняет присягу.
      Скубилин уже говорил о другом. И вроде даже уважительно. Почти дружелюбно.
      Вроде и не было их первой ночной встречи . Обыска, поисков укрытой бумаги. Посрамления начальства. Просто, все откладывалось. Переносилось на в связим со вновь открывшимися обстоятельствами.. Можно было не сомневаться: придет день и счет будет предъявлен.
      "С процентами..."
      - Вам будет помогать подполковник... - Генерал Скубилин кивнул на "Штирлица"в углу. - Вы его знаете как сотрудника... Кстати, с понедельника подполковник приступает к своим новым обязанностям. Приказом он назначен начальником Инспекции по собственной безопасности. Будет наблюдать за чистотой наших рядов...
      Все обернулись к удачливому кандидату.
      - Мы все его от души поздравляем...
      По кабинету внвь запорхали улыбки.
      Кто-то побойчее осмелился даже:
      - Отметить надо...
      Второй генерал поймал взгляд Игумнова, показал на дверь. Тем не менее
      Игумнов, как положено, испросил разрешение старшего.
      - Могу идти?
      - Да, т о в а р и щ м а й о р!
      Игумнову показалось он ослышался:
      "М а й о р". Ошибка? Намек? "
      По дороге к себе он обдумал эту мысль.
      Генералу Ткачуку нужна была основная улика против его частного охранника - пистолет, который Никола привез из Домодедова. Об этом уже звонил его советник. За эту маленькую услугу маячили майорские погоны. Подписать приказ об очередном звании должен был генерал Скубилин, который для Ткачука был просто "Васей". Ткачук уже возвонил...
      Большие звезды легко оказывали друг другу подобные небольшие ни к чему не обязывающие одолжения. Просто как члены общего генеральского пула...
      Что же касалось убийства преступного авторитета, которое при этом осталось бы нераскрытым...
      "Обществу это только на пользу! Мафия истребляет саму себя!"
      Игумнов был уже рядом с кабинетом, когда его окликнули:
      - Т о в а р и щ м а й о р...
      Он уже не удивился.
      Его догнал "Штирлиц", все такой же улыбчивый, вроде неловкий. "Свой в доску". В глаза не смотрел.
      Кроме них в коридоре не было никого.
      - Вам недавно звонили об одном деле...
      Подполковник осторожно подбирал слова: прошлые задания, которые он выполнял для других генералов и на которых крупно погорел, так что вылетел из родного ведомства с волчьим билетом, сделали его осмотрительнее.
      - Вы знаете о ком речь... - Он намекал на советника генерала Ткачука, - Ну вот... Я как раз еду в их сторону и могу захватить то, о чем он просил... - "Штирлиц"старательно обходил острые углы. - Мне как раз по дороге...
      Игумнов остановился.
      Он понял теперь, откуда растут ноги.
      "Рыцарь плаща и кинжала"не терял времени зря, следил за Николой в Домодедове...
      "Проверял чистоту наших рядов!"Ну, ясно!"
      "Штирлиц"видел, как агент нашел пистолет. Следил за ним в расторгуевской электричке, затем в метро... Наконец, сдал их всех с потрохами своим коллегам...
      "Из "Освальда"!..
      - Прикажите пусть кто-нибудь завернет эту штуку... - Подполковник говорил тихо, одними губами. - и положит мне в машину. Багажник будет открыт...
      "И снова никаких имен..."
      Дальнейший путь пистолета было нетрудно проследить.
      В "Освальде"кто-то, тоже анонимный, возьмет "макаров"из багажника, доставит ружейному мастеру...
      Потом небольшие замены в механизме, и вот уже по гильзам вместе с пулей, изъятым на месте преступления в Домодедове, ствол, из которого совершено убийство, никогда невозможно будет идентифицировать...
      При том, что "Штирлиц"в любом случае всегда останется не при чем.
      - Нет, так не пойдет...
      Игумнов не собирался предоставить ему этот шанс.
      - Пиши расписку на пистолет и я его отдам...
      Он невольно вспомнил Черныха: этой ночью одна расписка уже спасла их от позора и увольнения...
      - "Макаров"этот, он ведь из Домодедова... - Игумнов блеснул блатными металлическими фиксами.
      - Так решаешь, к а п и т а н...
      Подвижный, с мелкими приятными чертами лица "Штирлиц"неожиданно
      снова оказался перед выбором: получить пистолет любой ценой... Снова прикрыть грудью начальство?! А если всплывет...
      Позади хлопнула дверь. Начальник розыска обернулся.
      Старший опер - без пиджака, с наплечной кобурой поверх сорочки выскочил в коридор. Качану только что позвонил дежурный:
      - Ты в опергруппе. На нас повесили домодедовское убийство. Поедешь с Игумновым...
      - А ствол?!
      Тот не понял:
      - Конечно!Генерал приказал. Взять обязательно!
      "Взять ствол!"
      Это означало суд чести, выговорешник, Может понижение в должности. Но, в конце концов, его оставляли!
      "Штирлиц"не был готов повторить весь свой путь от увольнения из родного ведомства сначала.
      Спросил только:
      - А не пожалеешь?! Знаешь против кого идешь?!
      - Пошел ты!..
      Качан ничего не понял. C тяжестью кабуры к нему вернулось ментовское привычное чувство защищенности.
      - Едем! Я самый счастливый человек, Игумнов!
      Качан не представлял, каких врагов они себе нажили.
      "Штирлиц", не оборачиваясь, пошел к выходу.
      Война была объявлена.