Из истории морского флота (подборка статей из журнала 'Морской флот' за 91-94 годы)

      Фанни Стивенсон, вдова знаменитого автора "Острова сокровищ" и "Верескового меда", радушно приняла необычного гостя. Расставаясь с капитаном "Спрея", она подарила ему четыре тома лоции Средиземного моря с дарственной надписью: "Капитану Слокаму. Эти книги читались и перечитывались моим мужем, и я уверена, что он был бы очень доволен их переходом во владение к одному из истинных мореплавателей, которых он любил больше всего на свете".
      Рассказ о плавании "Спрея" следует начать с неудач, которые преследовали его капитана и едва не привели к "кораблекрушению в море житейском".
      В конце декабря 1887 года американский барк "Акуиднек" под командованием 43-летнего капитана Джошуа Слокама был сорван с якоря налетевшим шквалом в бухте Паранагуа (Бразилия). Команде судна вместе с капитаном удалось спастись, но барк настолько глубоко завяз в зыбучих прибрежных песках, что снять с мели его не представилось возможным. Шансов вернуться на родину у Слокама, который совершал это плавание с женой и двумя детьми, не было. Он решил воспользоваться своей самодельной лодкой типа каноэ, набор которой стоял на палубе "Акуиднека". Семья Слокама, захватив наиболее ценное из спасенного имущества, отправилась в плавание по океану на север, к берегам США.
      Этот рейс протяженностью почти в 5 тыс. миль на каноэ, которое Слокам назвал "Либердаде" ("Освобождение"), продолжался почти год и благополучно закончился в Нью-Йорке.
      Потеряв свой барк, Слокам не смог поступить на морскую службу и остался не у дел, хотя считался опытным капитаном. С морем он был знаком с детства, когда в 12 лет убежал из дома и нанялся поваренком на рыболовецкую шхуну. В двадцать пять он уже стал капитаном торговой шхуны, а спустя год, командовал трехмачтовым барком "Вашингтон", на котором совершил рейс в Австралию. Слокаму никогда не везло в коммерческих начинаниях: крахом закончилась его затея с промыслом семги на Аляске, в трубу вылетели деньги при попытке построить паровое судно среди джунглей на берегах Манильской бухты. Заняв крупную сумму денег, Слокам, потом, нажив достаточный капитал, купил небольшой и уже довольно потрепанный штормами барк "Акуиднек". И вот теперь, едва не оказавшись жертвой кораблекрушения, "морской волк" остался на берегу без работы. В конце прошлого века, когда на прибрежных и океанских трассах уже господствовали пароходы, в американских и канадских портах сотни опытных капитанов-парусников обивали пороги пароходных компаний в тщетных поисках работы. Живя случайными заработками, Слокам писал книгу о путешествии своего семейства из Бразилии в Нью-Йорк.
      Он издал ее в 1894 году в США под названием "Плавание "Либердаде".
      Слокам уже было нанялся плотником на верфь в Бедфорде, как вдруг один знакомый капитан предложил купить за небольшую сумму старый корпус шлюпа "Спрей". Кропотливо, шпангоут за шпангоутом, доска за доской, в течение 13 месяцев он перебирал корпус древнего шлюпа, вложив в это дело все свои силы, опыт и последние деньги. Водоизмещение шлюпа составило 16,7 т, наибольшая длина - 12,49 м, длина по ватерлинии - 9,77, ширина с обшивкой - 4,31, осадка - 1,27 метра, площадь парусов - 94 м2.
      Восстанавливая шлюп, Слокам поначалу рассчитывал промышлять на нем рыбу. Но рыба, как говорится, "не пошла к нему". Тогда он принял решение пуститься в кругосветное плавание в одиночку. Эту мысль ему навеяли беспредельная любовь к океану, непоколебимое доверие к своему судну и убеждение, что плавание вокруг света на маленьком судне в одиночку - дело вполне возможное.
      Но такое небывалое еще в истории мореплавания предприятие требовало весьма тщательной подготовки и много денег. У Слокама их уже не было.
      Он заложил в ломбарде свой несколько поврежденный хронометр и на эти деньги купил шесть дубовых бочонков для пресной воды, немного провизии и простые штампованные настольные часы с помятым корпусом стоимостью в один доллар. Друзья подарили капитану сушеную треску, бочонок рыбьего жира, сети, гарпун, ящик краски, лампу-печку, фонарь и много других полезных вещей.
      24 апреля 1895 года "Спрей" покинул Бостон и, посетив несколько портов на Атлантическом побережье Северной Америки, прибыл в Ярмут (штат Массачусетс), откуда 2 июля вышел в Атлантический океан, взяв курс к берегам Европы... Через три года, два месяца и два дня он, пройдя под парусами 46 тыс. миль, вернулся в родную гавань. Пожалуй, нет необходимости пересказывать все приключения и злоключения отважного капитана, они подробно изложены в его великолепной книге "Один под парусами вокруг света", которая не раз переиздавалась на русском языке в нашей стране.
      В чем же крылся секрет столь выдающегося успеха мореплавателяодиночки? Ответ на этот вопрос мы находим в его же книге:
      "Чтобы в чем-либо преуспеть, надо хорошо понимать дело, за которое "берешься, и быть готовым к любой случайности. И теперь, когда я смотрю на свои скромные достижения, то вижу перед собой только незамысловатый набор плотницкого инструмента, жестяные часы и горсть обойных гвоздей - вот как будто все, что потребовалось для осуществления моей затеи. Но нет, это не все! Ведь были же многие годы учения, когда я усердно познавал Нептуновы законы.
      Этим законам я следовал на протяжении всего плавания. И в этом заключалось главное".
      Великий мореплаватель еще раз, в 1909 году, уже в возрасте 65 лет отправился на "Спрее" в дальнее океанское плавание. Но до сих пор никто не знает точно, какими были его намерения. Последний человек, встретивший Слокама в море, на вопрос, куда он направляется, получил ответ: "В дальние края". С тех пор его больше никто не видел. "Спрей" и Джошуа Слокам погибли в море, вероятнее всего ночью под форштевнем налетевшего на них парохода.
      * * *
      Л. СКРЯГИН
      "СЧАСТЛИВОЕ КОРАБЛЕКРУШЕНИЕ"
      Рис. mf083-m.jpg
      В ПЕЧАЛЬНОЙ ЛЕТОПИСИ КАТАСТРОФ мирового торгового флота гибель английского пассажирского лайнера "Таити" занимает особое место.
      Британские морские историки относят ее к числу редчайших происшествий на море, называя "счастливым кораблекрушением" или "тихой катастрофой".
      Пароход, о котором идет речь, был построен известной шотландской судостроительной верфью "Александр Стефен и сыновья" в Глазго в 1904 г. по заказу фирмы "Империал дайрект Вест-Индия мэйл сервис компани". Судно спустили на воду под названием "Порт Кингстон". Его вместимость составляла 7585 per. т, длина 460 футов и ширина 55 футов. На мерной миле пароход показал скорость 19,5 узла.
      В 1911 г. владельцы судна, разорившись, продали лайнер фирме "Нью Зиланд юнион стимшип компани", которая, назвав его "Таити", поставила на линию Сидней - Веллингтон - Раротонга - Таити - СанФранциско. После капитального ремонта тоннаж "Таити" увеличился на 300 per. тонн, в его каютах с комфортом могли разместиться 277 пассажиров первого класса, 97 второго и 141 - третьего класса.
      Во время первой мировой войны лайнер перевозил из Австралии в Европу британских солдат. В 1919 г пароход еще раз прошел капитальный ремонт, его котлы переоборудовали под жидкое топливо.
      В двадцатые годы на тихоокеанских пассажирских линиях "Таити" считался одним из самых красивых, комфортабельных и быстроходных лайнеров. В конце 1927 г. репутация лайнера оказалась "подмоченной": 4 ноября, выходя в очередной рейс из Сиднея, он протаранил паром "Грейклиф", на борту которого находилось 150 пассажиров. Последний пошел ко дну через три минуты. При этом погибло более 50 человек.
      Кораблекрушение самого "Таити" произошло в 4 часа 30 минут 15 августа 1930 г., когда он совершал плавание из Веллингтона в Сан-Франциско. В это время на его борту было 103 пассажира, 149 членов экипажа, 500 т генерального груза и несколько десятков слитков золота по 22 кг каждый.
      Англичане до сих пор не могут объяснить причину этой катастрофы.
      У парохода переломился правый гребной вал, и никто не знает, почему это произошло - то ли из-за того, что судно ударилось винтом о какой-то плавающий под водой предмет, то ли по причине трещины или усталости металла, из которого был откован гребной вал. Но факт остается фактом: без винта гребной вал, раскрутившись, разрушил не только тоннель, но и внешнюю обшивку. Вода хлынула в два кормовых трюма и в машинное отделение. Второму механику О. Томпсону, который в это время возглавлял вахту в машинном отделении, показалось, что в тоннеле что-то взорвалось. Почувствовав сильную вибрацию корпуса судна, он вовремя отсек пар на правую машину и уменьшил оборот левой. Пытаясь узнать в чем дело, Томпсон бросился в правый тоннель гребного вала.
      Там он был сбит с ног каскадом врывавшейся внутрь судна воды. Механику удалось спастись, и он задраил двери водонепроницаемой переборки, разделявшей трюм и машинное отделение. Но эта дверь, как и сама переборка, были неисправны: вода стала заливать пайолы машины.
      Это случилось, когда "Таити" находился в 460 милях к югу от Раротонги. Погода стояла ясная, волнение в океане было умеренным, но шла сильная зыбь. Чтобы спасти пароход от затопления, механики привели в действие все отливные насосы и с помощью деревянных лючин трюмов укрепили переборку в машинном отделении. Воду из д-вух кормовых грузовых трюмов откачивали пустыми железными бочками, поднимая их стрелами. Эту работу пришлось прекратить через два часа: вода залила динамо-машины и грузовые стрелы обесточились. Работали только паровые насосы в машинном отделении.
      Понимая, что судно обречено, капитан "Таити" А. Тотен дал в эфир "SOS". Ha него откликнулись три судна: небольшой грузовой пароход "Тофуа", принадлежавший "Соединенной компании островов Океании", норвежский грузовой пароход "Пенибрин" и американский лайнер "Венчура".
      Ближе всех к "Таити" находился "Пенибрин" (125 миль). Он сообщил по радио, что следует с грузом сахара-сырца с Кубы на Новую Зеландию, но испытывает сильную нехватку угля. Тем не менее он изменил курс и пошел к "Таити", который все глубже и глубже оседал кормой в воду.
      Капитан А. Тотен приказал пассажирам надеть спасательные жилеты, покинуть свои каюты и собраться в центральном салоне на прогулочной палубе. Он понимал, что пока судно на плаву, пассажиры будут на нем в большей безопасности, нежели в шлюпках при столь сильной зыби.
      18 августа в 22 часа к "Таити" подошел норвежский пароход "Пенибрин". Тотен попросил капитана оставаться в пределах видимости до рассвета. Машинное отделение лайнера медленно наполнялось водой. К следующему утру она стала заливать механизмы - насосы остановились.
      В 9 часов 36 минут 17 августа, как только на горизонте появились дымы лайнера "Венчура", капитан Тотен отдал команду занять места в спасательных шлюпках. Несмотря на усиливающееся волнение и зыбь, все шлюпки были спущены благополучно. В эвакуации пассажиров и экипажа "Таити" принимала участие одна из шлюпок норвежца. Расчет капитана Тотена полностью оправдался - удалось спасти не только всех находившихся на борту его судна людей, но и все слитки золота и даже часть багажа пассажиров.
      В 1 час 36 минут ночи 18 августа от "Таити" отошла последняя шлюпка. В ней находились капитан парохода, старпом, второй штурман, все механики, радист, боцман и плотник.
      Через три часа "Таити", задрав нос, кормой ушел под воду. Эта редкая в морской практике "удачная катастрофа" длилась ровно шестнадцать часов. Лайнер "Венчура" доставил спасенных в Паго-Паго на Самоа.
      * * *
      Л. СКРЯГИН
      Непобежденный "Блюноуз"
      Рис. mf084-m.jpg
      В ТОТ НЕНАСТНЫЙ осенний день 1921 года почти всю дистанцию 40- мильной гонки обе шхуны шли, как говорят любители скачек, "ноздря в ноздрю". Но вот в 7 милях от финиша суда, сделав поворот оверштаг, легли на новый галс. Пока чемпион США "Элси" набирала ход, зарываясь носом в волну, новый фаворит Канады, шхуна "Блюноуз", вырвалась вперед.
      Стряхнув с палубы клочья морской пены, она всеми парусами поймала порыв ветра и оставила "Элси" в своей кипящей кильватерной струе.
      Выиграв эту гонку, "Блюноуз" стал обладателем Международного кубка рыбаков Больших Ньюфаундлендских Банок и получил право называться "королем рыбацких флотилий Северной Атлантики".
      Состязания в скорости американских и канадских рыболовных шхун на дистанции в 40 миль стали традиционными еще где-то со второй половины прошлого века. Долгие годы Канада и США вели спор, чьи рыболовные шхуны более быстроходны.
      Особое соперничество в скорости шло между рыболовными флотилиями новошотландского порта Ланенбёрг и американского порта Глостер, штат Массачусетс. Гонки этих шхун, как правило, происходили осенью и начинались в момент снятия судов с промысла на Больших Ньюфаундлендских Банках. Наполнив трюмы своих шхун треской, палтусом или макрелью, капитаны заключали между собой пари на крупные суммы денег, ставили все паруса и шли в Бостон, чтобы сбыть улов.
      Победителями этих гонок чаще оказывались американские шхуны: почти все они имели обводы океанских яхт, в то время как канадские строились с расчетом на большую валовую вместимость.
      Гонки между рыболовными шхунами на Больших Ньюфаундлендских Банках, хотя и стали традиционными, носили частный характер. Но вот в 1920 году газета "Галифакс Геральд" организовала официальные состязания между лучшими шхунами Канады и США. В том году глостерская шхуна "Эсперанто" с изумительной легкостью выиграла гонку и Международный кубок рыбаков оказался в Бостоне. Это явилось сокрушительным ударом по тщеславию кораблестроителей и рыбаков Лакенберга. Вот тогда-то некий Энгас Вальтере, потомственный моряк, выходец из Германии, и сколотил акционерное общество, решив построить шхуну, которая могла бы вернуть кубок канадцам. Проект судна поручили Вильяму Ру - любителю-кораблестроителю из Галифакса. В марте 1921 года шхуна была построена. Это было глубоко сидящее в воде судно длиной 143 фута, с необычным ложкообразным носом, оснащенное двумя мачтами, несшими паруса площадью 10 тысяч квадратных футов.
      Принимая на верфи работу мастера, капитан Вальтере обнаружил, что высота подволока кубрика бака составляла всего 5 футов. "Моя команда будет состоять не из гномов, а из моряков!" - ехидно заметил он строителю. В результате бак был приподнят на 18 дюймов, что значительно задрало нос шхуны и увеличило ее седловатость. А это, в свою очередь, намного улучшило всхожесть на волну и позволило судну иметь большой ход на сильном волнении.
      Шхуне, построенной Вильямом Ру, дали название "BLUENOSE" (Синий нос), что на Больших Ньюфаундлендских Банках является традиционной кличкой рыбаков и моряков Канады.
      Победив в гонке 1921 года шхуну "Элси", построенную известным американским корабелом Томасом МакМанусом, "Блюноуз" за 9 лет не проиграл ни одного состязания в скорости. В надежде побить этот рекорд американцы построили пять новых промысловых судов с обводами гоночных яхт, а канадцы - семь. Но несмотря на отчаянные попытки конкурентов отобрать у "Блюноуза" лавры первенства, капитан Энгас Вальтере всегда оказывался на финише первым.
      В 1930 году английский чайный магнат Томас Липтон предложил капитану "Блюноуза" помериться в мастерстве с Беном Пайном - капитаном новой яхты-шхуны "Гертруда Эл Тэбо", построенной синдикатом зажиточных бостонцев в 1929 году. Победителя ожидала солидная премия и кубок Липтона.
      Из-за невыхоженной новой парусины "Блюноуз" проиграл "Тэбои первую гонку. Вторая началась при сильном норд-осте. "Блюноуз" ушел от "Тэбо" на несколько миль вперед.
      Его лаг временами показывал скорость 17 узлов. Но судьи решили прекратить состязание шхун из-за усилившегося ветра. Капитан Вальтере пришел в ярость. Он подвел свою шхуну к судейскому судну и крикнул в рупор: "Эй," парни! Если при этом ветре вы не можете держать паруса, то идите к чертовой матери, а мы с Беном разрешим этот спор сами, помужски". Но судьи все же отменили гонку.
      В финальном туре, когда "Блюноуз" снова повел гонку, Вальтере допустил оплошность: он занял позицию с подветра от "Тэбо". Ветер внезапно скис, и "Блюноуз" потерял ход. Американская шхуна, поймав береговой бриз, ушла вперед и выиграла кубок Липтона.
      Соперникам пришлось встретиться вновь спустя год, в гонке на Международный кубок рыбаков. Первую гонку "Блюноуз" проиграл, дав фальстарт. Остальные две он выиграл, опередив в последней соперника на полчаса.
      В 1938 году "Блюноузу", который никто не мог уже победить, навечно вручили Международный кубок рыбаков. Но по лично.й просьбе Бена Пайна капитана "Гертруды эл Тэбо" канадский чемпион еще раз вышел на состязания в океан. В первой гонке Пайн обошел Вальтерса на 3 минуты, во второй он проиграл ему 12 минут. К пятой, заключительной гонке,счет стал 2:2. В финале на старте "Блюноуз" забрал у "Тэбо" ветер и вырвался вперед. Но перед самым финишем у него из-за поломки блока сорвало стаксель. Времени на починку блока не было. "Тэбо" начала нагонять чемпиона, но последний все же успел пересечь линию финиша на 3 минуты раньше.
      Уйдя в 1939 году на пенсию, капитан Вальтере пытался убедить жителей Нова-Скотии навечно сохранить уникальную шхуну как памятник ушедшему веку парусов. Но в Европе уже гремела война, и никто из канадцев не захотел тратить денег на восстановление обветшавшего судна. Спустя год "Блюноуз" выставили на продажу с аукциона. Вальтере не смог расстаться со своим кораблем. Он заложил дом, снял в банке со счета страховку^ залез в долги, но купил шхуну. Спустя два года старый капитан вынужден был продать ее. Новым владельцем "Блюноуза" стала одна латиноамериканская торговая фирма.
      В 1946 году шхуна из-за навигационной ошибки села близ острова Гаити на коралловый риф и погибла.
      В 1963 году канадцы в честь легендарной шхуны построили по ее чертежам "Блюноуз-II".
      Приглашенные на испытание новой шхуны члены экипажа старого "Блюноуза" заявили, что она очень похожа на свою предшественницу, но ведет себя по-другому. "Был только один "Блюноуз", второго никогда больше не будет", - сказал Вальтере, покидая судно.
      В память об этой удивительной шхуне правительство Канады увековечило ее изображение на серебряной монете достоинством в 10 центов.
      * * *
      Г. НУЛИН
      Плавание В. М. Головкина на шлюпе "Диана"
      Рис. mf085-m.jpg
      25 ИЮЛЯ 1807 года шлюп "Диана" вышел в кругосветное плавание из Кронштадт" на Камчатку. Год назад корабли "Нева" и "Надежда" под командованием Ю. Ф. Лисянского и И. Ф. Крузенштерна удачно завершили первую русскую кругосветную экспедицию. Теперь лейтенанту Василию Михайловичу Головкину предстояло повторить их путь. Главная цель его экспедиции: "Опись малоизвестных земель, лежащих на Восточном океане и сопредельных российским владениям в восточном крае Азии и на северо-западном берегу Америки", а также доставка грузов в Охотск.
      Первоначально Российско-Американская компания хотела послать два судна: вторично "Неву" под командованием Л. А. Гагемейстера и военный корабль для ее охранения. Но пока подыскивали подходящий корабль, "Нева" отправилась одна.
      "Диана" строилась русскими корабельными мастерами на Свири и предназначалась для перевозки леса.
      В Кронштадте ее полностью переоборудовали, и из грузового судна она превратилась в стройный трехмачтовый военный шлюп с прямым парусным вооружением. Длина ее составила по килю 24,4 м, ширина 7,6, глубина трюма 3,7, осадка в полном грузу 4,3 м, водоизмещение около 300 т. Нос корабля украсили деревянной скульптурой богини охоты Дианы.
      На борту шлюпа были установлены медные и чугунные пушки различного калибра. Экипаж 60 человек - все добровольцы.
      Головкину исполнился 31 год, когда он принял под свое командование шлюп "Диана". Прогрессивный офицер, выпускник Морского корпуса, он служил на Балтике, участвовал в сражении русского флота со шведским. Как и его славные предшественники Крузенштерн и Лисянский, был волонтером на английском флоте.
      Головнин был уже известен тем, что разработал новый свод морских сигналов. Крузенштерн, напутствуя его в предстоящее плавание, дал немало ценных советов, снабдил картами и планами.
      За время перехода от Кронштадта до Портсмута Головнин смог убедиться, что несмотря на штормовую погоду шлюп хорошо держался на волне и слушался руля. Корабль и экипаж были достойны всяческих похвал. Из газет Головнин узнал, что назревает англо-русский конфликт.
      Задерживаться в Англии не имело смысла, но прежде чем продолжить плавание, он хотел получить охранный документ от английского правительства. Пополнили провиант, запаслись картами и навигационными приборами и, все-таки исхлопотав "охранную грамоту", Головнин с легким сердцем вышел в океан.
      Два с лишним месяца трепала Атлантика русский шлюп. Потеряли шлюпку, ядра выскакивали из гнезд, но Головнин не хотел ложиться в дрейф, и корабль, подхваченный юго-восточным пассатом, продолжал свой бег к югу. "Я с великим удовольствием видел, что под зарифленными грот-марселем и фоком мы свободно уходили от валов, и шлюп, несмотря на большие валы, выходившие у него из-под носу, не много терял своего хода", - так писал он в своей книге "Путешествие шлюпа "Диана" из Кронштадта в Камчатку". 20 декабря пересекли экватор, а через три недели достигли острова Св. Екатерины.
      Дней десять простояли в тихой гавани. Команда отдыхала от моря, но не от работ. Заменили фор-стеньгу, пушечные порты пришлось законопатить и засмолить, так как из-за низкого расположения их часто заливало водой.
      Головнин решил следовать в Тихий океан вокруг мыса Горн - путем Крузенштерна и Лисянского. Поставили паруса и распростились с гостеприимной бухтой. Чем ближе к югу, тем становилось холоднее. Пролив Дрейка встретил сильными Противными штормовыми ветрами. Измученная команда из-за постоянных галсов с трудом держалась на ногах.
      Появились признаки цинги. "Надежда была весьма слаба с успехом завершить мое предприятие. Ни малейших признаков к перемене ветра не было; ртуть в барометре стояла весьма низко, что по большей части во всех широтах выше тропиков означает продолжение западного ветра. С другой стороны, владычествующие в больших широтах западные ветры обещали нам скорый переход к мысу Доброй Надежды, где, исправя судно, дав время людям отдохнуть и запастись свежими провизией и зеленью, я мог продолжать путь..."
      И Головнин повернул к мысу Доброй Надежды.
      Во второй половине апреля 1809 года достигли южной оконечности Африки. Вошли в бухту Саймонстаун, было тепло, асе радовались отличной погоде. Моряки облегченно вздохнули. В бухте стояли корабли британской эскадры. Но оказывается, пока шлюп находился в плавании, между Россией и Англией началась война. Несмотря на "охранную грамоту", выданную английским правительством Головкину, англичане задержали "Диану". Больше года шлюп простоял на рейде. Командир "Дианы" отправил массу писем с требованиями разрешить продолжение плавания, но ответа так и не дождался. И тогда он решился на отчаянный и смелый шаг.
      Темной ночью 16 мая 1809 года, воспользовавшись попутным ветром, Головнин приказал поставить паруса и рубить якорные канаты. "Едва успели мы переменить место, как со стоявшего от нас недалеко судна тотчас в рупор дали знать на вицеадмиральский корабль о нашем вступлении под паруса. Какие меры были приняты нас остановить, мне неизвестно. На шлюпе все время была сохраняема глубокая тишина.
      Офицеры, гардемарины, унтер-офицеры и рядовые - все работали до одного на марсах и реях". (Этот момент выхода шлюпа из-под охраны английских кораблей изобразил художник на третьей странице обложки.)
      Обогнули Тасманию с юга. Лишь у острова Танна (Новые Гебриды)
      удалось запастись водой и свежими продуктами, и продолжали уже безостановочный путь до самой Петропавловской гавани. После зимовки шлюп плавал в северной части Тихого океана, доставлял груз в НовоАрхангельск. И снова зимовка на Камчатке.
      Весной 1811 года "Диана" вышла для исследования к Курильским островам. Появились на карте новые названия точно нанесенных проливов:
      Дианы, Среднего, Рикорда. На острове Кунашир Головнин высадился с группой моряков,чтобы пополнить запасы воды и продуктов. Здесь их задержали японцы и продержали в плену больше двух лет.
      В 1813 году Головнин на "Диане" прибыл в Петропавловск. Для обратного плавания в Петербург шлюп уже не годился. После долгих океанских плаваний ему требовался капитальный ремонт, но в условиях Камчатки сделать это было невозможно. Его разоружили, подтянули к берегу, и он долгое время служил складом в порту. А команда вместе со своим командиром возвратилась в Петербург через Сибирь.
      В 1816 году в столице вышла книга "Записки флота капитана Головкина о приключениях его в плену у японцев в 1811, 1812 и 1813 годах. С приобщением замечаний его о Японском государстве и народе", которая до сего времени читается с большим интересом.
      * * *
      О. ПОГОРЕЛОВА
      СПУТНИК "ПАЛЛАДЫ"
      Рис. mf086-m.jpg
      7 ОКТЯБРЯ 1862 г. с КРОНШТАДТСКОГО большого рейда снялся с якоря фрегат русского военно-морского флота "Паллада"... "Паллада" уходила в кругосветное плавание, преследуя прежде всего цель - наладить дипломатические и торговые связи с закрытой для европейцев Японией. Возглавлял дипломатическую миссию моряк и дипломат вице-адмирал G. В. Путятин. И несмотря на то, что фрегату не удалось, в конце концов, обойти вокруг света, его имя надолго сохранилось в памяти поколений, увековеченное в художественных очерках путешествия великим русским писателемреалистом И. А. Гончаровым, который в этом рейсе исполнял обязанности секретаря Путятина.
      Экипаж фрегата состоял из 400 матросов и офицеров. Командиром корабля был назначен И. С. Унковский.
      30 октября фрегат бросил якорь в Портсмуте. После тяжелого перехода "Палладе" был необходим доковый ремонт, затянувшийся до декабря, а начавшиеся в это время юго-западные ветры задержали "Палладу" еще на месяц. Эта задержка заставила Путятина отказаться от прежнего маршрута (обогнув мыс Горн, идти через Тихий океан), так как "Паллада" прибыла бы к южной оконечности Америки в самое неблагоприятное для плавания время.
      Поэтому было принято решение направиться в Японию через мыс Доброй Надежды. Лишь 6 января 1868 г. фрегат покинул Англию.
      Из Портсмута "Паллада" уходила не одна: ее сопровождала купленная Путятиным паровая шхуна. Это было добротное двухмачтовое судно с достаточно сильной по тем временам паровой машиной. Называлось оно "Фэарлесс" ("Бесстрашная"). Водоизмещение судна - 210 т, мощность машины - 40 л. с.
      Ранее судно использовалось в коммерческих целях и поэтому нуждалось в серьезных переделках. Переоборудовать судно взялся один из лучших корабельных мастеров Кэмпер. Командование шхуной принял капитан-лейтенант В. А. РимскийКорсаков. Интересно отметить: Воин Андреевич - родной брат великого русского композитора. Николай Андреевич и сам получил образование в петербургском морском корпусе, по окончании которого в 1862 г. участвовал в плавании на клипере "Алмаз" по Европе, Северной и Южной Америке.
      Некоторые офицеры с "Паллады" перешли на шхуну, пополнив ео немногочисленную команду - 87 человек, в том числе в офицеров.
      Бывшая купеческая шхуна получила по представлению Путятина название "Восток". Итак, в январе шхуна "Восток" и фрегат "Паллада" вышли из Портсмута и взяли курс на Мадейру.
      Миновав мыс Лизард, оба корабля оказались в открытом океане.
      Несмотря на ремонт, старый фрегат плохо выдерживал сильную качку, надо было быть предельно внимательными, чтобы в любой момент придти на помощь судну.
      Океанская буря вызывала у непривычного к морской жизни Гончарова массу разнообразных впечатлений:
      "Что за безобразие, или, пожалуй, что за красота!.. "Буря - прекрасно! поэзия!" - скажете вы в ребяческом восторге, - писал он. - Может быть оно и поэзия, если смотреть с берега, но быть героем этого представления... право незанимательно.
      Огромные холмы с белыми гребнями, с воем толкая друг друга, встают, падают, опять встают, как будто толпа вдруг выпущенных на волю бешеных зверей дерется в остервенении, только брызги, как дым, поднимаются, да стон стоит в воздухе".
      Почти три с половиной месяца продолжалось плавание через Атлантику, и наконец, 14 марта шхуна отдала якорь в Симоне-бухте недалеко от Капштата (ныне Кейптаун). "Паллада" была здесь. К дальнейшему плаванию шхуна была готова раньше фрегата, и Путятин отдал распоряжение Римскому-Корсакову, не дожидаясь готовности "Паллады", идти в Гонконг, пополнив запасы свежей воды и провизии на Западной Яве. Фрегат же направился к конечной цели плавания - в Японию, в Нагасаки.
      26 июня "Паллада" вышла из Гонконга, прошла пролив Ваши и вступила в Тихий океан, встретивший ее жестоким тайфуном. Только через месяц израненная "Паллада" достигла порта Ллойд на острове Пиль, где ее уже ожидала эскадра; 16 июня пришел из Ситки транспорт российско-американской компании "Меншиков", 21 июня - "Восток" и 26 июня - из Петропавловска двадцатипушечный корвет " Оливу ца". 9 августа отряд Путятина подошел к Нагасаки.
      Начались утомительные и долгие переговоры с японскими чиновниками, и адмирал, рассчитывая надолго застрять в Нагасаки, не стал больше задерживать Римского-Корсакова с его шхуной. Лейтенант писал домой: "Неожиданно адмиралу захотелось отправить меня с поручением обозреть часть острова Сахалин, лежащую около так называемого Татарского пролива".
      18 августа 1863 г. "Восток" вышел из Нагасаки и на двенадцатый день пути достиг Сахалина. От юго-западной оконечности острова, мыса Крильон, расположенного ив 4б°Б4' с. щ,, шхуна следовала Татарским проливом вдоль западного берега острова. Исследователи тщательно промеряли глубины, вели съемки и описи берега. Так были открыты угольные осыпи в бухте возле мыса Жонкиер.
      Чем дальше шли на север, тем уже становился Татарский пролив. Вскоре "Восток" вошел в Амурский лиман. Экспедиции предстояло исследовать самый сложный участок пути, считавшийся до сих пор недоступным для морских судов. Когда достигли мыса Уси, под килем оставался всего лишь один фут воды. Казалось, дальше пути нет. Но один из местных жителей, вызвавшийся быть лоцманом, провел "Восток" вдоль берега до мыса Пронге. Здесь, в небольшой бухте в устье Амура, судно бросило якорь.
      Итак, В. А. Римский-Корсаков, командуя морским судном, впервые прошел весь Амурский лиман и проник в Амур, доказав тем самым возможность плавания этим путем.