ГЛАВА 18

Я двинулся по лабиринту, оставив Макри охранять Лисутариду. Я не сомневался в том, что Макри, несмотря на все обещания хранить трезвость, очень скоро тоже присосется к кальяну. Обладание остроконечными ушами, вне сомнения, отрицательно сказывалось на ее характере. Ну и ладно. Я нисколечко не стану жалеть, если Ковиний, разделавшись с Дайривой, снесет головы наркоманке-чародейке и ее телохранительнице. Та еще телохранительница! С того момента, как она стала бормотать об этом эльфе Си-ате, толку от нее даже меньше, чем от одноногого гладиатора.

Был ли это действительно Ковиний? Принцесса Дайрива, похоже, не сомневалась. Но что из этого? Я ей не доверял. Я вообще никому не доверял. Лисутарида – наше несчастье. Макри ненадежна. Цицерий – болтун, а Тилюпас – вообще издевательство над здравым смыслом. Что касается претора Самилия, то он не способен расследовать даже кражу детской погремушки. Все обитатели Турая – безнадежные идиоты. Если бы не я, то город уже давно бы перестал существовать, как независимое государство. Размышляя о ничтожности своих сограждан, я на всякий случай обнажил меч. Не нравятся мне эти лабиринты. Как магические, так и самые обыкновенные. Они раздражают своей бессмысленностью. Не случайно Чарий Мудрый заманил нас именно сюда.

Я свернул за угол и едва не налетел на невысокое существо, которое, впрочем, сразу узнал. Это была Ханама. Убийца, как всегда, была облачена в черное, а в ее руке поблескивал кинжал.

– Тебе здесь быть не положено, – заметил я.

– Так же как и тебе, – ответила она.

– У меня на это больше прав, чем у тебя.

– Нет у тебя никаких прав.

– Я – Народный трибун, а ты всего-навсего убийца.

– И с каких это пор Народные трибуны – пост временный и в лучшем случае почетный – вмешиваются в избрание главы Гильдии чародеев?

– С тех пор, как я решил, что это мой долг.

– Долг? Очень забавно. Отойди-ка, детектив, в сторону.

– Как ты сюда попала? И что делаешь?

– Охраняю Лисутариду. У меня нет времени на болтовню, – бросила Ханама и быстро удалилась. Мне не оставалось ничего, кроме как смотреть ей в спину.

– У меня больше прав, чем у тебя! – проревел я ей вслед. – Я – Народный трибун!

Ханама скрылась за поворотом. Будь они прокляты, эти убийцы. Всегда возникают в тот момент, когда вы их не желаете видеть.

Я двинулся дальше. Ханама по сравнению со своим обычным поведением была очень разговорчивой. Может быть, она начинает относиться ко мне лучше? Теплее, если можно так выразиться? Появился еще один единорог и зарысил ко мне. Может быть, он мне поможет? В магическом пространстве возможно все. Солнце только что стало зеленым, а маргаритки выросли и стали мне едва ли не по пояс.

– Приветствую тебя, единорог, – сказал я. – Не видел ли ты волшебника из Симнии по имени Рамий Солнечный ураган.

Единорог ответил молчанием.

– Примерно такого роста, – я отмерил рукой рост Рамия. – А вид у него, скорее всего, недовольный.

За моей спиной кто-то громко расхохотался.

– Это надо же! Он задает вопросы единорогу.

Я обернулся. Оказывается надо мной потешалась белка довольно внушительных размеров.

– Разве вам не известно, что единороги не умеют говорить?

– Известно. Но я решил, что попытаться стоит. Возможно, вы видели Рамия?

– Колдуна из Симнии? Смахивающего на отставного солдата? Конечно, я его видела, – ответила белка и, бросив на меня хитрющий взгляд, поинтересовалась: – А фазиса у вас случайно не сыщется?

– Случайно сыщется, – ответил я, достал одну палочку и вручил ее белке.

– Сверните направо, а затем все время держитесь левой стороны, – сказала белка и, держа фазис в коготках лапки, прыгнула на изгородь.

Я продолжил путь довольный тем, что мне удалось подкупить большую белку всего одной палочкой фазиса. Ветер усиливался, а маргаритки все продолжали расти. Воздух становился прохладнее. Мне показалось, что я слышу голоса, и я начал красться вперед, стараясь производить как можно меньше шума. Когда голоса стали громче, я замер на месте. Рамий Солнечный ураган находился за следующим поворотом.

– Ты получил вопрос? – послышался незнакомый голос.

– Да.

Послышался шелест передаваемого из рук в руки листка пергамента. Я набрался духу и осторожно выглянул из-за угла. Рамий беседовал с высоким человеком в тоге. Я узнал в нем одного из членов делегации Симнии. Макри утверждала, что он известный математик. Какая гнусность!! Ведь всем известно, что финальные испытания – священны и неприкосновенны! Я не ошибался, когда утверждал, что Симнии доверять нельзя.

Ученый, держа в руке гусиное перо, принялся изучать полученный от Рамия листок. Немного поразмыслив, он приступил к письменным расчетам.

– Поторапливайся, – шипел Рамий. – Лисутарида уже решает эту задачу.

Ученый одарил волшебника ледяным взглядом.

– Я лучший математик западного мира, – надменно произнес он. – Никто не найдет ответа быстрее, чем я.

Математик продолжил что-то царапать на листке, и у меня возникло сильное искушение выйти к ним и наказать за нарушение правил честной игры. Теперь я не сомневался в том, что делегаты Симнии хорошей взяткой убедили Чария придать соревнованию вид математической задачи, а сами тем временем подготовили подставного игрока, сильного в цифири. Если Рамий победит, я разоблачу его, как жулика, которым он, собственно, всегда и являлся.

– Ответ готов, – сказал, наконец, математик, самодовольно улыбнувшись. – Это…

– Только не произноси вслух, – остановил его Рамий. – Лисутарида может нас подслушать. Этим турайским собакам доверять нельзя. Напиши на листке и покажи мне.

Ученый поступил, как ему было сказано. Рамий бросил взгляд на ответ и велел спрятать бумагу. Затем он извлек из кармана мантии небольшой глобус, махнул над ним рукой, и вокруг глобуса начала возникать уже знакомая мне зеленоватая аура. Когда светящийся пузырь достиг подходящих размеров, ученый шагнул в него и исчез, чтобы вернуться в реальный мир. Когда Рамий обернулся, я нырнул за изгородь. Еще через миг он свернул за угол и буквально наткнулся на меня. Я стукнул его эфесом меча по голове, и обманщик тяжело опустился на землю.

– Не могу не выразить своего возмущения, – сказал я, глядя на распростертое у моих ног тело. – Вы симнианцы – завзятые обманщики, а на войне от вас не было никакого толка.

Сделав это обличающее заявление, я со всех ног бросился искать своих спутниц. Неожиданно похолодало и еще более неожиданно повалил снег. В магическое пространство прибыла зима. Только этого мне здесь и не хватало! Ледяной ветер швырял снег мне в глаза. Я выругался. Рамий не долго пробудет в отпаде. Если бы математик записал ответ на бумаге, я мог бы его похитить. Неужели в Турае не найдется никого, кто мог бы решить головоломку? Однако это требовало возвращения в обычное измерение. Дайрива была мне просто необходима.

Ледяной ветер ураганной силы мешал моему продвижению. Не ожидая встретить здесь зиму, я не удосужился прихватить с собой плащ магического подогрева, и, промерзнув как склеп снежной королевы, я принялся проклинать все те места, где погода меняется каждые две минуты.

Живая изгородь начала дрожать и светиться, видимо, готовясь исчезнуть. Но, очевидно, передумав, она все же осталась на месте, ужавшись, однако, до высоты двух футов. Углубившись в мысли о Лисутариде и о математической загадке, я это не сразу заметил. Вернувшись к действительности и осмотревшись по сторонам, я увидел, что параллельно со мной по соседней дорожке движется какая-то фигура. Снег лепил прямо в глаза, видимость была отвратительной, и я не сразу узнал этого человека. Лишь приглядевшись внимательнее, я сообразил, что это Копро – прославленный стилист нашей аристократии. В его руках был арбалет. Я вознамерился перепрыгнуть через изгородь, но та, к сожалению, избрала именно этот момент, чтобы вернуться к прежней высоте. В результате я всего лишь тукнулся физиономией в колючие листья.

– Копро! – прошептал я. – С арбалетом!

Присущее мне навигационное искусство каким-то чудесным образом привело меня к Лисутариде и Макри. Обе дамы сидели на земле в обнимку с кальяном. Я рассказал им о том, что видел.

– Неужели они притащили сюда математика? – возмутилась Макри. – Но это же нечестно.

– Разве я не говорил тебе, что жителям Симнии нельзя доверять?

– Говорил. Раз сто пятьдесят.

– Повтори, что ты сказал о Копро, – вмешалась Лисутарида.

– Он шляется где-то поблизости с арбалетом в руках.

– Тебе все это пригрезилось.

– Почему, ты так думаешь?

– Потому что мы находимся в магическом пространстве, где нет ничего постоянного. Кроме того снежный буран резко снижет видимость.

В последние дни Лисутарида просто выводит меня из себя. Не понимаю, как она могла мне раньше нравиться.

– А я говорю тебе, что это был Копро. Да, где Дайрива? Мне надо вернуться в Турай, чтобы найти человека, способного решить задачу.

– Кого ты имеешь в виду?

– Пока не знаю. Пойду в университет и обращусь к какому-нибудь профессору.

– На это уйдет слишком много времени, – заметила Макри и спросила: – А почему бы тебе не обратиться к Саманатию?

– А разве он сможет это сделать?

– Саманатий – лучший философ стран запада.

– А как у него со сложением и вычитанием?

Макри заверила меня, что ее любимый профессор в полном ладу с цифрами.

– Я попыталась найти ответ самостоятельно, – добавила она, – но у меня пока ничего не вышло.

– Где Дайрива? Мне необходимо срочно попасть в город.

– Используй соль, – сказала Макри, вспомнив, как мы прошлый раз выбрались из магического пространства при помощи щепотки соли. Но на сей раз меня почему-то одолевали сомнения.

– Волшебное измерение может обрушиться, и состязание магов оборвется.

– Этого не случиться, поскольку соль вообще не подействует, – сказала Лисутарида, с вожделением глядя на кальян. – Хасий воздвиг иное магическое пространство. Более прочное.

– А ты не могла бы вернуть меня в округ Двенадцати морей? – спросил я.

– Могла бы. Но это вызовет сильную турбулентность магического поля, и Хасий Мудрый сразу поймет, что происходит нечто необычное. Если мы хотим сохранить тайну, то без Дайривы нам не обойтись.

Снегопад усилился. Лисутарида взмахнула рукой, и рядом с ней запылал костер. Из-за поворота появилась Дайрива и, сделав два шага, рухнула на землю. В ее плече торчало оперение арбалетной стрелы, а из раны струей хлестала кровь.

– Кто это сделал?

Лица стрелка Дайрива не увидела.

– Это Копро! – взревел я.

– Я зачем они только наняли этого детектива? – простонала Дайрива. – День ото дня он становится все глупее и глупее.

– Копро тебе никогда не нравился, – встряла Макри. – Но это вовсе не повод обвинять его в попытке убийства.

– Ты можешь вернуть меня в округ Двенадцати морей? – спросил я у принцессы, оставив без внимания лишенное всякого смысла заявление свой подруги,

Дайрива посмотрела на меня с отвращением и, собрав последние силы (Лисутарида тем временем обрабатывала ее рану), открыла портал в магическом пространстве.

– В твоем распоряжении пять минут, – сказала она, и я, шагнув в зеленое марево, оказался на углу улицы Совершенства.

Прошагав по обломкам акведука, я ворвался в небольшой и очень унылый зал академии Саманатия, где профессор читал лекцию своим студентам. Я прошел между школярами, схватил гения за рукав и отволок в сторону.

– Саманатий, вы говорили о том, что мне обязаны. Пришло время платить по векселям. Мне нужно найти число в ряду других чисел, и сделать это необходимо немедленно. От этого зависит будущее как Лисутариды, так и Турая в целом.

Саманатий сразу сообразил, что я имею в виду. Он извинился перед студентами и углубился в изучение пергамента, который я сунул ему под нос. Секунд примерно через тридцать он удовлетворенно кивнул и произнес:

– Последовательность простых чисел, насколько я понимаю.

Я ждал, что ученый возьмет перо и примется за расчеты, но, видимо, его мышление было настолько могучим, что он смог решить задачу в уме.

– Один ноль семь три, – почти сразу сказал профессор.

– Вы уверены?

– Совершенно уверен. Последовательность чисел…

– Позже. Сейчас у меня нет времени.

Я выбежал из академии под впечатлением силы ума ее основателя. Не исключено, что славу первой спицы в колеснице философии Саманатий получил вполне заслуженно. Я был почти рад тому, что спас старика от выселения. Интересно, может ли он рассчитывать шансы квадриг на бегах?

Зеленое пятно портала еще не исчезло, хотя уже и начало слегка колебаться. Я прыгнул в зеленое пятно и снова оказался в магическом пространстве, неподалеку от поляны. На меня с арбалетом в руках надвигался Копро.

– Значит, ты и есть Ковиний! – заорал я. – Я подозревал это с самого начала. Ты нацепил хорошую маску, убийца, но она недостаточно хороша для того, чтобы ввести в заблуждение знаменитого детектива Фракса!

Образующая лабиринт живая изгородь снова изменилась, и я оказался в одиночестве, окруженный со всех сторон высокой густой зеленью. Я выхватил меч и принялся отчаянно прорубаться через упругий кустарник, надеясь добраться до Лисутариды до того, как ее достанет убийца. В этот миг в изгороди передо мной образовалась брешь, из которой с боевой секирой в руке выступила Макри.

– Что случилось, и чего ты орешь? Просто зеленая загородка опять выросла.

– Ты видела Копро?

– А ты опять про свое?

– Неужели ты не понимаешь, что он – убийца?!

– Зачем ему этим заниматься? Он такой замечательный стилист…

– Я давно за ним наблюдаю, и его искусство раскрашивать баб и укладывать им прически меня не обманет. Этот тип – смертельно опасный убийца. Где Лисутарида?

– Понятия не имею.

– Тогда продолжай рубить просеку.

– Вот теперь это больше похоже на то магическое пространство, которое я знаю, – заявила Макри, увидев вышагивающих по снегу пингвинов. – Ты нашел ответ?

– Да.

– Я тоже.

– Что? – не поверив своим ушам, переспросил я.

– Я знаю ответ. Мне самой удалось его вычислить, – самодовольно произнесла Макри.

Ее слова меня почему-то разозлили.

– А пораньше ты этого сделать не могла? – поинтересовался я. – До того, как я трахнул Рамия по черепушке.

– Ты ударил Рамия по голове?

– Да. Перед тем, как навестить Саманатия. Если бы ты соображала лучше, то всех этих неприятностей можно было избежать.

– Что же, не сообразила, – печально вздохнула Макри.

Мы стали прорубаться через изгородь, громко выкрикивая имя Лисутариды.

– Однако ты мог бы меня и похвалить, – сказала Макри, переведя дух.

– За что?

– За то, что я нашла ответ.

– Я решил загадку раньше тебя.

– Ничего ты не решил! – запротестовала Макри. – Ты всего лишь узнал ответ от Саманатия.

– Но ведь ответ я получил раньше, чем ты? Не так ли?

– Знаешь, – сказала она, поднимая секиру, – с каждым днем ты все сильнее и сильнее действуешь мне на нервы. Все только и слышат от тебя: “Я сделал то, я сделал се” Неужели ты не понимаешь, как мне надоело выслушивать твои вшивые побасенки? Кроме того, я смертельно устала от постоянной критики в свой адрес. Боюсь, что настало время…