Такая книга, как эта, не очень поможет решить, куда поехать и что делать в Северной Америке; самые значимые места хорошо известны, информации и впечатлений — в изобилии, просто включи телевизор. Более важная и не такая доступная информация — это практические советы по перевозке мотоцикла и езды на нем без риска быть высланным в бухту Гуантанамо. Это намного проще, чем может показаться.

      Широкодоступные прокаты мотоциклов(и не только фантастических Harley) наряду с низкими ценами на мотоциклы, новые или подержанные, заставят тебя дважды подумать, прежде чем ввозить свою собственную машину. Мнения расходятся, но в зависимости от того, что и где ты берешь напрокат, если ты планируешь путешествовать больше четырех-шести недель, дешевле может быть переправить свою машину, т. к. здесь нет пошлин на импорт: таможенные лицензии на проездне признаются в США и Канаде.

Ввоз и страховка мотоцикла

      Где бы ты ни был, многим транспортировка мотоцикла по воздухукажется проще — в Канадудешевле, чем в США. Из Европы специалисты по воздушной перевозке мотоциклов, вроде Motorcycle Express, могут оформить все необходимые документы, чтобы доставить тебя на дорогу в Северной Америке, Мексике (наряду с Европой). Последние цены на договор с фрахтовщиками следующие: Serow из Лондона до Анкориджа — $ 760; КТМ из Лондона до Ньюарк, Нью Джерси, на UTI: $ 600. Водитель приехал на пару дней позже и уехал в тот же день, потому что таможня вправе выбросить UTI. По разным причинам советуют избегать аэропорта Кеннеди. Переправка по морю— не самая блестящая идея: 16 дней, тоже до Ньюарка за $ 760.
      Помимо дорожного листа, документа о владении транспортным средством и паспорта других документов для прохождения таможни не потребуется — тебе выдается временный документ на въезд, дающий право ездить по США и Канаде в течение года, свободным от проверок на выхлоп, местных стандартов безопасности и пошлин. Базовая страховка мотоцикладля туристов стоит от $ 50 в месяц, она действительна и в США, и в Канаде сдополнительной „желтой картой“. Конечно, дополнительная страховка не помешает, т. к. цены на медицинское обслуживание в США огромны.
      Имей в виду, что новое трехмесячное изъятие визы не может быть продлено, не заканчивается и обновляется просто отправкой на день в Канаду. Если думаешь оставаться дольше, получай визу В2.
       Выездиз этих двух стран по суше, воде или воздуху еще проще: пакуй вещи и уезжай. Просто проезжай через границы из США, они даже не остановят тебя, хотя твой отъезд регистрируется.

Трансамериканский маршрут (ТАМ)

       Мотопутешествие по бездорожью из одной части США в другую — это приключение, которое заставило бы Льюиса и Кларка зарегистрироваться на сайт .
       В результате восьми лет изнурительных исследований, десятка комплектов шин и стольких ночей в мрачных отелях, что не берусь считать, я разработал маршрут, который на 98 % проходит по бездорожью.
       К твоему удовольствию я набросал сеть гравиевых дорог, грунтовые дороги, старые русла заливов, лесные дороги, небольшие тропы, несколько отдельных треков, фактически, все, что я мог связать вместе для спортивного мотоцикла на двоих и что позволит водителю избежать пули разгневанного фермера.
       Начало ТАМа находится на юго-востоке Нашвилла, штат Теннесси. Отсюда отважный путешественник пересекает Миссисипи, Арканзас, Оклахому, Нью Мексико, Колорадо, Юту, Неваду, Калифорнию и заканчивает в Порт Орегонена берегу Тихого океана. На своем пути он столкнется почти со всеми видами бездорожья, которые можно себе представить, и, наверное, еще и со всеми видами погоды. Каждый день его ждет трудноуловимая перемена в людях, еде, культуре и, конечно, горизонте. Маршрут покрывает 7000 км и может быть преодолен примерно за три недели, если повезет.
       Ориентирование на маршруте
       Я создал 105 подробных карт по всему маршруту, которые ежегодно обновляются, по мере того как покрываются асфальтом отдельные части дороги. С масштабом 1:100 миль карты рассчитаны на использование вместе с одометром мотоцикла. На каждой карте маршрут выделен цветом и включает общее количество миль и расстояния между витками. Каждая карта ручной работы стоит около $ 5 в зависимости от штата. Можно найти на сайте . Увидимся на маршруте.
       Сэм Корреро

Большой западный маршрут (БЗМ)

       Большой Западный Маршрут (БЗМ) — это многофункциональная дорога, по ней можно путешествовать, съехав с шоссе. Она пересекает государственные земли от Канады до Мексики на протяжении примерно 3900 км через Айдахо, Юту и Аризону, с ответвляющимися дорогами в Монтану и Вайоминг. До сих пор незаконченная, она уже размечена и нанесена на карту в Юте и частично в Аризоне. Посвященный ей веб-сайт не обновлялся уже несколько лет, проект мог попросту заглохнуть, но то, что успели создать в Аризоне и Юте, — это лучшая часть данной дороги и, может быть, даже лучше параллельной ей БРМ (см. ниже), на который можно съехать в районе границы Юты и Айдахо.
       На последних картах видно, что дорога петляет… в середине Аризоны и Юты и вдоль восточной границы Айдахо в Виргинию. Линия проходит по Национальному Заповеднику и похожим живописным дорогам с параллельными маршрутами, разработанными для пешеходных путешественников, всадников и велосипедистов. Этот путь проходит мимо или делает ответвления в места, где есть газ, еда и жилье. БЗМ пересекает восточно/западноамериканский маршрут Даскавери рядом с Эскаланте, Юта, где на Golden Spike ехали по железным дорогам, объединяющим восточное и с западное побережья.
      
      
      

Большой разделительный маршрут (БРМ)

       Несколько лет назад Ассоциация велосипедистов путешественников (см.   или книгу „Путешествие на велосипеде по Большому Разделительному“) разработала Большой Разделительный Маршрут для горных велосипедов, 4000 км по бездорожью; этот маршрут идет параллельно, а позже пересекается с Континентальным Разделительным вдоль гребня гор Роки, воображаемая линия, где реки впадают в Атлантический или Тихий океан. Он ведет на запад от БЗМ через Монтану, Айдахо, Вайоминг, Колорадо, заканчиваясь в Нью Мексико. Большая часть маршрута представляет собой несложную лесную дорогу и проселочные грунтовые дороги, по которым можно проехать на большом GS, только иногда попадаются отрезки, которых нужно избегать, т. к. они слишком тяжелы или закрыты для мотоциклов.
       Но что особенно важно, по большей части дороги можно ездить официально, и она быстро становится классической южноамериканской грунтовой дорогой.

Том Гренон

      Живя на острове Ванкувер, я могу выезжать за город на своем KLR почти каждые выходные. Если времени немного, то я отправляюсь изучать прибрежные горы юго-запада Бритиш Колумбии (БК), относительно цивилизованный район с участками горных и лесных работ, ведущий в горы Роки, которые предлагают живописнейшие виды по эту сторону Гиндукуш.
      Если у меня немного больше времени, то я еду в настоящие дикие районы северной БК, Юкон и Северо-Западные Территории (СЗТ), которые тянутся через Гренландию. Это едва заселенная родина больших рек, ранних снегопадов, гризли, лосей и карибу. Мотопутешествие — это серьезная затея с немногочисленными климатическими возможностями и обычными ограничениями полезного груза.

В царстве дикой природы

      Правило номер один в отдаленных уголках северо-запада — ты не главная пища для хищников. Если ты почувствуешь значимость этого факта, то все остальное становится элементарным. Все дикие животные инстинктивно избегают человека, и если зверь видит или чувствует человека по запаху, он убегает. Хоть в этом случае запах вонючего отверженного байкера помогает, потому что у медведей очень острое обоняние. Многие происшествия случаются, когда запах жареного мяса распространяется от места лагеря по округе, после того как ты ушел в палатку. Медведь подходит, ты начинаешь паниковать, и он решает, что на его еду покушается кто-то еще, и старается защитить ее.

Поведение в лагере

      Несколько изданий назад АМНопубликовал историю Грегори Фрайзера, чей лагерь и части от мотоцикла были разграблены, пока он стоял без топлива на шоссе Далтон на Аляске.
      Убирай остатки пищи с территории лагеря. Вешай еду в сумке на высоту 10 м между двумя деревьями и на расстоянии 100 м от лагеря. Готовь в 50 м от палатки. Когда готовишь, хорошо чисти посуду, только не о рукав или штаны. До конца сжигай все упаковки, жестяные банки запаковывай после обработки огнем. Если поймал рыбу, чисти ее настолько далеко от лагеря, насколько это возможно, а затем смой отходы.
      Когда запасаешься едой для предстоящего путешествия в местность, густо заселенную медведями, выбирай нежирные продукты: избегай бекона, масла или маргарина, рыбных консервов. Вяленую говядину нужно есть сразу, а упаковку тщательно сжигать на хорошем большом костре. Это особенно важно в районах Пустошей Юкона и СЗТ, где нет деревьев, чтобы подвешивать еду.
      Другие привлекательные для диких животных запахи исходят от мыла, дезодоранта, зубной пасты и увлажняющих кремов с отдушками. Храни все это тщательно запакованным в закрытых сумках вместе с пакетами с едой, которые должны быть сухими и тщательно закрытыми.
      Легко определить места, посещаемые медведями, потому что они часто испражняются на дорогах и тропах. Кучка в два раза больше собачьей будет „отходами“ скромного черного медведя, но что-либо размером с лошадиные фекалии… это уже от более агрессивного гризли. Медведь гризли доминирует в Северном Каноле, и в СЗТ, где их охраняют, численность быстро растет.
      Путешествуя по отдаленным дорогам, ты можешь столкнуться с сильным запахом разложения: высока вероятность, что ты близок к месту убийства. После крупного убийства медведь будет долго кормиться в этом месте, так что не останавливайся. Мусорные свалки (они есть у каждого поселения) привлекают медведей, которые ежедневно их посещают, так что и сама свалка, и местность вокруг — плохие места для езды на мотоцикле. Не останавливайся еще 10 км после свалки и разбивай лагерь, по крайней мере, в 20 км от нее.

На дороге

      Снизить риск столкновения с животным на дороге можно, сбавив скорость. Это особенно важно на заходе и восходе солнца,когда жизнь дикой природы особенно активна. Я наблюдал, как дикие животные трапезничали вдоль дорог с оживленным движением, даже не обращая внимания на машины, но когда приближается мотоцикл, от них можно ожидать все что угодно, в том числе прыжка прямо на тебя.
      Не разбивай лагерь на сомнительных,старых или отдаленных дорогах. Так же как и ты, дикие звери предпочитают путешествовать от одного места еды к другому по свободным дорогам, чем с трудом протискиваться. Со временем, если дорога мало используется людьми, она становится рискованной.

Защита и меры предосторожности

       Перцовый аэрозоль(слезоточивый газ, мейс) — лучшая защита от атакующего медведя: распыляй прямо ему в глаза и в нос (не на себя, как сделал однажды кто-то из японских туристов!) Держи при себе несколько сигнальных ракет, чтобы издалека отпугнуть нападающего. Не производи много шума, когда идешь через кусты, особенно по направлению ветра — это является сигналом опасности для медведей и других крупных животных. Лоси, олени и карибу тоже могут проявить агрессию, если их напугать или отрезать от детей. Когда ты далеко от мотоцикла, держи в кармане куртки свисток.Если двигатель мотоцикла выключен, иногда на заросшей дороге будет разумно посигналить, если ты один или первый в группе.

Погода

      Территория протяженностью 3700 км между канадско-американской границей и Инувиком на территории Юкон, всего в 20° от Северного полюса, имеет разные виды климата.
      Начиная с побережья БК погода достаточно мягкая, чтобы путешествовать круглый год. Но такая погода заканчивается к западной стороне прибрежной горной цепи, везде на восток будет волшебная зимняя сказка, которая, однако, не предоставляет хороших условий для езды на мотоцикле где-то примерно до середины апреля, когда можно наслаждаться путешествиями по более низким районам южной БК.
      Весной (апрель-июнь) в БК, Вашингтоне и Орегоне можно увидеть северно-западную версию муссонов, идущих с Тихого океана. Этот дождь вкупе с тающим снегом провоцируют наводнения; обычно это не проблема на мощеных дорогах, однако возможности для путешествий по бездорожью ограничиваются, особенно на высотах, где земля очень насыщена влагой. На Дальнем Севере ситуация меняется очень быстро от зимы к весне (июнь), и здесь намного суше. В это время к северу от Уайтхорс день длится почти 24 часа.
      Другой фактор, связанный с погодой, — это москиты и мухина севере. Интенсивность будет меняться с топографией, но, как правило, влажные равнинные районы — это центры активности насекомых, на пологих склонах гор активность меньше. Интенсивность меняется в течение лета: до начала июня эти гады еще не достаточно согрелись, чтобы вылезти, но как только наступает период теплой погоды, начинается дьявольское размножение!
      К началу августа влажные районы кишат кровососущими жуками, которые исчезнут, как по волшебству, в первые же холодные ночи в конце августа. Такая ситуация не во всех северных районах, но обычно это норма. Так что идеальное время для исследования севера Уайтхорса — это с середины августа до середины сентября, когда уровень воды самый низкий, насекомые сносные, а буйство осенних красок заставит тебя задуматься над точным названием тех грибов, которые ты только что съел! С середины сентября путешествия по отдаленным дорогам становятся азартной игрой против ранних снегопадов, в то время как осенью (сентябрь октябрь) все еще можно насладиться ездой по БК: низкие уровни воды, погода более сухая и здесь меньше туристов, забивающих шоссе. И чтобы перевернуть все с ног на голову, снег может пойти в любой день в горах Роки, в то время как в Инвуке на дальнем севере будет 30 °C. Ожидай неожиданного.
       Если поторопишься, то еще успеешь достать последние копии боев Тома Гренона и Криса Скотта с гризли на DVD „Зов дикой природы“ (см. веб-сайт AM)

       В поездке на 223 кубовом Serow из Аляски в Мексику имеются свои прелести, но до Огненной Земли „крошка“ Yamaha Луис Прайседва „не скончалась“.
      Панамериканское шоссе заканчивается тупиком за семьдесят километров до границы Колумбии в Панаме, и это, наверное, самый длинный тупик в мире. Он начинается, опять же, в Северной Колумбии и тянется на юг до Огненной Земли. Преграда — густые джунгли, так называемый Дарьенский Разрыв, издавна нагонявший ужас на панамериканских ездоков. Службы перевозок между двумя континентами давно не существует, и в Панама Сити мне оставалось только погрузить свой мотоцикл на самолет в Южную Америку.
      Мне посоветовали держаться подальше от Колумбии, и я остановилась на Эквадоре. Пока летела на юг, успела пожалеть о малодушном решении остерегаться мировой столицы похитителей. Когда еще я окажусь в этих краях? Я тут же отправилась за билетом на самолет до Колумбии.
      — Ну что может случиться? — уговаривала я себя. — Да если б ты прислушивалась ко всем советам, до сих пор сидела бы дома. Прорицателей хватает везде, не принимай их всерьез! Посмотри на это с приятной стороны: похитители избавят тебя от необходимости платить за комнату в отеле, а что до пыток и шуточных казней… В Лондоне иногда отдают кучу денег за такие услуги“. Но недели без колес более чем достаточно в любой точке мира, я попрощалась с Колумбией и, перелетев экватор, воссоединилась со своим Serow. Таможня Эквадора стала для меня двухдневной головной болью, или, может, виновата высота — почти 3000 м над уровнем моря; Кито серьезно влияет на здоровье посетителей. Больше всех пострадал мой бедный 223 кубовый мотоцикл, с утробным ревом карабкавшийся по холмам на ничтожной скорости 40 км/ч.
      Пребывание в Эквадоре особенно удалось благодаря гостеприимству Риккардо Рокко — тоже искателя приключений, участника ралли и эквадорского представителя мотоциклистов. Он пристроил меня к группе мотоциклистов из Кито, которые собирались на 480 километровый пробег до Куенса, где, как я поняла, нас ждал недельный отрыв.
      В семь часов холодным дождливым утром я прибыла на место встречи и расстроилась. Из тринадцати аппаратов самый маленький был 750-кубовый — в три раза сильнее моего изящного „скутера“. Мне не в первый раз пришло в голову, что я чего-то „не догоняю“ в этой туфте о мощности на единицу веса. Рядом с ребятами на безупречных, сияющих байках я чувствовала себя двухколесным бомжем из-за уже потрепанной клади и замызганного брезента.
      Десять часов спустя мы с моими терпеливыми спутниками добрались до Куенса; город кишел мотоциклами, многие издавали оглушительный победный рев, какого я не слышала с самых Штатов. Казалось, я нечаянно попала на эквадорское празднование годовщины Harley Davidson. Я с головой нырнула в веселье. Взялся за гуж, не говори, что не дюж, но скоро пирушка кончилась.
      Я сказала „adios“ Риккардо и перепившим харлееводам, и живописная горная дорога увела меня через эквадорские Анды в Перу; там, к моему облегчению, действовала организованная и действенная схема прохода через границу.
      Мы изучали подробную карту, когда в комнату зашел мальчишка с подносом, наполненным горкой сочных ломтиков арбуза. Парню настрого приказали первым делом предложить вкуснятину „нашей зарубежной гостье“, и под пристальным взглядом трех молодых солдат я вежливо куснула мякоть. К несчастью, ломтик тут же треснул, и большой кусок арбуза свалился мне за пазуху! В голове промелькнуло несколько грязных шуток, но победило смущение. Я сравнялась по цвету с фруктом, который держала в руках, и впилась глазами в карту, таможенники разглядывали ее с не меньшим усердием.
      Я направилась в Лиму, где встречалась с подругой, Амалией. Она летела из Лондона со своим мотоциклом, чтобы сопровождать меня на следующем этапе пути. „Панамерикана“ в северном Перу идет параллельно побережью Тихого океана через унылую безводную пустыню. Дорога кажется нескончаемой, полоса горячего черного асфальта и отдаленные блики миражей под палящим солнцем. На западе — безупречные песчаные дюны, дальше грохочут волны Тихого океана. На востоке снова песок и пики Анд, как длинные серые пальцы в легкой дымке. Вдоль дороги разместились городки, словно вышедшие из „макаронного“ вестерна: мужчины без рубашек с ковбойскими шляпами на затылке скачут верхом по пыльным, немощеным улицам. Древняя краска пластами сходит с вылинявших деревянных дверей винных магазинов, где за стеклянным ограждением выставлены темные бутылки с неизведанными алкогольными напитками.
      А у редкого потока или реки собираются женщины и дети постирать ворох белья и разложить на горячих камнях, где одежда высыхает за считанные минуты. Но через каждую милю, как напоминание о двадцать первом веке, громадные рекламные щиты восхваляют „Inca Kola“, национальный напиток Перу — отвратное пойло с запахом жвачки и уместным золотым цветом подстать богатствам древних племен нации.
      Но я не могла подолгу любоваться видами — в Перу на дорогах откровенно сумасшедшее движение, которое требует полного сосредоточения. В конце концов я остановилась у отеля, невредимая, но измученная, и мне хотелось чего-нибудь покрепче „Inca Kola“.
      Амалия прилетела через два дня, ее мотоцикл не заставил себя ждать, и скоро Ла Лима Локо превратилась в смутное воспоминание. Мы оказались на дороге и помчались через прибрежную пустыню, перед тем как свернуть на восток к Андам, Мачу Пикчу и знаменитым линиям Наска. Заинтригованные, мы решили осмотреть линии с воздуха, но, к несчастью, полет совпал с гастроинтестинальным возмущением после целой тарелки таку-таку. Через пару минут после взлета полупереваренное таку-таку заполнило все возможные пакеты.
       Полчаса спустя я на нетвердых ногах выбралась с тремя колыхающимися пакетами таку-рвоты. Пилот, который вначале провозгласил Амалию и меня „muy bonita“, уже не испытывал к нам такой бурной симпатии.
      На следующий день я снова влезла на байк, испытывая легкую слабость, но и готовность одолеть 4000 м до Анд и сопутствующую высотную болезнь.
      Мы быстро взбирались наверх, наворачивая круги, а воздух становился холодным и разряженным. Дальше полил дождь, быстро перешедший в острые ледяные градины, а за ним два часа валил снег. Нулевая видимость и онемевшие пальцы: мне казалось, мы на Аляске.
      Земля на такой высоте пустовала, миля за милей мы не встречали никаких признаков человека. Единственные, кто здесь попадался, ламы, прятавшие самодовольные ухмылки в толстые шерстяные накидки. Наконец дорога пошла на спуск, и мы нашли приют в крошечной деревне у подножия Анд. Каменный домик, носивший гордое звание ресторана, был самым желанным зрелищем, там мы и остановились, мокрые, трясущиеся и почти онемевшие. Электричества и отопления здесь не водилось, а туалетом служила яма рядом с шелудивым псом. Но нам было наплевать. Женщины в ярких шерстяных шалях и черных шляпках „нагрузили“ нас мате, чаем из листьев коки, против высотной болезни. Мы заказали все, что было в меню, и набросились на еду, как дикари.
      Воскресенье, 23 ноября, 8. 17: утреннее солнце мерцало на поверхности глубоких синих вод озера Титикака, мы только что миновали границу Боливии. По пути подцепили американского мотоциклиста, Роба, на BMW и отправились втроем по чудесной горной дороге вдоль кромки озера.
      Через полчаса, к моему удивлению, Роб свернул на обочину и остался любоваться видом в одиночестве. „Где Амалия?“ — спросил он. „Не знаю, она тебя не обгоняла?“ „Нет“, — встревожено ответил Роб.
      Мы двинули обратно, и через несколько метров худшие страхи подтвердились. Перед нами предстало самое ужасное зрелище, какое я только видела вне кинотеатра. Амалия лежала на спине в луже крови, вокруг собрались озабоченные боливийцы. Мотоцикл пострадал меньше, чем его хозяйка. Амалия была почти без сознания: зубы выбиты, лицо в крови, струящейся из носа, рта и ушей. Подбородок рассечен, нос, судя по всему, сломан, безвольно висящая правая рука неестественно изогнута.
      Роб не стал терять времени даром и помчался в ближайший городок Таквина за помощью. Тем временем толпа зевак росла и, невероятно, но в ней оказались два англоговорящих врача, которые как раз наслаждались однодневным путешествием с семьями. Они оказали первую помощь. Тут вернулся Роб и сообщил, что нашел военно-морскую базу, и подмога уже в пути.
      Боливия — самая бедная страна в Южной Америке, но нехватку оснащения они возмещают человеческой добротой и состраданием. Амалии забинтовали раны и сделали укол до прибытия „скорой помощи“. Водитель с несчастным видом попросил у меня денег на бензин до Ла Паз, на три часа езды.
      Несчастный случай меня потряс и послужил напоминанием о хрупкости человеческого тела, но я вовсе не собиралась отказываться от путешествия на юг, до Огненной Земли, Я передала эстафету парню Амалии и, убедившись, что подруга на пути к выздоровлению, покинула Ла Паз с ее благословениями.
      Мы с Робом решили ехать на юг вместе, несмотря на то, что наши мотоциклы по диапазону мощностей занимали противоположные стороны.
      Ла Паз — самая высокая столица в мире и Serow ехал как никогда плохо, хоть я и экспериментировала с форсунками карбюратора. Что бы я ни пробовала, в гору байк поднимался не быстрее ламы.
      Высота — не та тема, которая часто меня занимала дома, но здесь я на ней просто свихнулась. Каждый раз на передышке я разглядывала GPS или засыпала Роба вопросами: „На сколько мы сегодня поднялись? На какой высоте мы сейчас? На какой высоте этот город? А этот?“
      После двух месяцев переезда через Анды слова „уровень моря“ приобрели почти мистический смысл — кислородный Эльдорадо, где можно дышать, где флакон с шампунем не взрывается мне в лицо, где я могу развивать скорость, о боже, целых пятьдесят пять миль в час!
      Подъем в центре Ла Паз стал последней каплей. На смену красному свету загорелся зеленый, но мой мотоцикл едва пыхтел. Какофония раздраженных гудков не помогла вернуть Serow к жизни, и мне пришлось тащить его на себе. „Возвращаемся на уровень моря! Быстро!“ — выдохнула я в лицо Робу. Мы наскоро сверились с картой, ближайший путь к Тихому океану — 480 км плато в Чили со зловещим названием.
      От пейзажа дух захватывало; унылые, открытые всем ветрам равнины сменились высокогорными пустынями, где жили только заносчивые на вид ламы с семьями. Граница Чили встретила нас снежными шапками вулканов и глубокими синими озерами с розовыми фламинго. Экономические различия двух стран налицо: здесь были даже компьютеры! Я заполнила нужные бланки и заверила чилийские власти, что в моем багаже нет, кроме всего прочего, спермы животных. Во всяком случае, в последний раз я ее не заметила, но кто знает, чем занимаются эти боливийские псы, когда я смотрю в другую сторону.
      Естественно, следующий день принес быстрый и волнующий спуск с гор на побережье.
      К тому времени как показались полосы роскошных зеленых долин, мой байк несся вперед, как в добрые старые времена.
      Чили знаменовался для меня культурным шоком. В жизнь внезапно вернулся порядок. Во многих отношениях это неплохо, но мне тоже приходилось вести себя цивилизованно, а я, если честно, успела подрастерять все навыки.
      Мы отправились в Сантьяго, где встречались с Рейчел, моей попутчицей на мексиканскую часть путешествия. Панамериканское шоссе в северном Чили захватывает побережье Тихого океана, но по большей части идет через пустыню Атакама — бесконечный, невыразительный, пыльный коричневый ландшафт, который пользуется вызывающей жажду славой самого сухого места на земле. Мы ехали несколько долгих горячих дней, оставляли за собой сотни миль сурового пейзажа и редкие заправочные станции, спасались от яростного взора вездесущего солнца. Желанные прохладные вечера проходили на заброшенных пляжах под местное вино тинто.
      „Ох, как же тяжко путешествовать на мотоциклах!“ — жаловались мы с Робом друг другу, радостно улыбались и пинали песок, откупоривали бутылку, охлаждали ноги в горном озерце и следили, как оранжево розовое солнце медленно исчезало за горизонтом.